Мне есть еще что рассказать

История АТД Малороссии непростая.
В каких границах оставались после Деулинского перемирия земли изучаемого Суражского и Стародубского уездов?
Еще более запутанным остается вопрос о том, как русские воеводы передавали полякам пограничные города уже после подписания перемирия.

Ответ нашла в статье -
Рабинович Я.Н.
К вопросу о передаче русских городов польской стороне в 1619 г. по условиям Деулинского перемирия

Русские города, о которых речь идет в данной работе, можно условно разделить на три группы.
Первая группа — города, захваченные поляками за несколько лет до заключения Деулинского перемирия. Эти города, естественно, остались за польской стороной. Как правило, русского населения здесь уже не было, за исключением горожан, присягнувших польскому королю Сигизмунду. Соответственно, на переговорах речь не шла о судьбе этих городов и их жителей. В качестве примера можно привести Смоленск. Смоленские помещики еще с 1611 г. в подавляющем большинстве перешли на сторону освободительного движения, воевали в составе Нижегородского и Подмосковного ополчений. Смоляне, не участвовавшие в освобождении Москвы, присягнули Михаилу Романову во время осады Смоленска русскими войсками в 1613—1616 гг.

Вторую группу составляли города, захваченные поляками во время последнего похода на Москву в 1617—1618 гг. накануне Деулинского перемирия. Часть из них поляки оставляли за собой (Дорогобуж), а часть — возвращали русской стороне (Вязьма. Козельск, Мещовск, Мосальск).

К третьей группе мы относим города, которые русская сторона передавала полякам уже после подписания Деулинского перемирия, когда прекратились всякие боевые действия.

Автор работы, изучая разрядные книги, обнаружил, что в 1618/1619 г. в Разрядах указаны воеводы некоторых городов, которые были переданы полякам по Деулинскому перемирию. Следовательно, эти города в момент подписания перемирия находились под контролем правительства Михаила Романова. Наиболее достоверный источник в данном случае — это отписка воеводы. Дата (например, об отражении вражеских штурмов) может служить свидетельством того, что город продолжал оставаться в русских руках. Ценный источник — Книга сеунчей, в которой приводятся сведения о награждении сеунщиков-гонцов из того или иного города, а также кратко сообщается содержание донесения воевод этих городов.
* Книга сеунчей 1613—1619 гг. // Памятники истории Восточной Европы. М.; Варшава, 1995. Кн. 1. С. 19—98.
*Книга сеунчей 1613-1619 гг. (РГАДА. Ф. 210. Разрядный приказ. Oп. 6, Книги Московского стола, вторая группа. Кн. 2.)


В Новом летописце о передаче русской стороной полякам 14 городов сказано: «…и отдали к Литве городов Московских: Смоленеск, Белую, Невль, Красной, Дорогобуж, Рославль, Почеп, Трубческ, Себеж, Серпеяск, Стародуб, Нов городок, Чернигов, Монастыревской и записьми укрепилися".
*Новый летописец // Полное собрание русских летописей (Далее: ПСРЛ). Т. 14. СПб., 1910. С. 148.

Среди городов, находившихся под контролем русских воевод к моменту окончания Смуты, можно с уверенностью назвать Невель, псковские пригороды Себеж и Красный, а также ряд городов Северской земли (Новгород Северский и Стародуб). По этому поводу А.А. Савич писал: «В январе и феврале месяцах (1619) отошедшие по Деулинскому перемирию к Речи Посполитой московские города были формально переданы польско-литовскому правительству специальными комиссиями». Какие именно города были переданы полякам, историк не пояснил.
*Савич А.А. Деулинское перемирие 1618 г. // Ученые записки Московского государственного педагогического института им. К. Либкнехта. Серия ист. Т. 4, вып. 2. 1939. С. 100.

Проанализировав данные источников обо всех 14 городах, уступленных поляками по свидетельству Нового летописца...
Не вызывает споров лишь судьба Смоленска, захваченного королем Сигизмундом в июне 1611 г. и Дорогобужа, о позорной сдаче которого в 1617 г. воеводой Иванисом Ададуровым, присягнувшим Владиславу, хорошо известно.
*Новый летописец. С. 141.

Более сложным представляется вопрос относительно судьбы Белой. Из Книги сеунчей известно, что Белая в августе 1618 г. оставалась в руках московских воевод (к сожалению, их имена не указаны): «8 августа литовские люди отошли от города прочь». Сеунщик Степан Травин доставил это донесение в Москву 22 августа.
*Книга сеунчей 1613—1619 гг. С. 84—85.

Некоторые подробности взятия поляками Белой приводит А.Л. Станиславский. Он пишет, что в сентябре 1618 г. русско-польским отрядам Ивана Мещерина удалось после годовой осады овладеть Белой. А.Л. Станиславский писал, что этот Иван Мещерин (в Бельском летописце — Мещеринов) осенью 1617 г. после захвата Владиславом Вязьмы (это произошло 18 октября) направился к Белой: «Основная же часть русских казаков в войске Владислава во главе с Иваном Мещериным (около тысячи человек) двинулась из Вязьмы под Белую. Их предводитель был, вероятно, бельским дворянином».
*Станиславский А.Л. Гражданская война в России XVII в. Казачество на переломе истории. М., 1990. С. 195.

Автор Бельского летописца указывал, что оборона крепости Белая продолжалась полтора года, что также может свидетельствовать о том, что сдача города произошла позже, чем в сентябре 1618 г. Возможно, русские послы узнали о потере Белой уже во время переговоров в Деулино. Пока трудно сказать, когда именно поляки установили контроль над Белой.
*Бельский летописец // ПСРЛ. Т. 34. М., 1978. С. 265—266.

Судьба городов отчасти может быть прослежена по упоминаниям служилых людей из этих крепостей в составе гарнизонов других городов, находившихся под контролем Москвы. К примеру, в Брянске в 1618 г. видим 96 дворян и детей боярских из Рославля, 33 — из Почепа, а также 220 брянских и рославльских стрельцов. Поэтому можно предполагать, что к этому времени Рославль и Почеп были оставлены сторонниками Москвы, ушедшими в Брянск. Рославль был захвачен поляками давно, а служилые люди из Рославля последние годы Смуты находились в Брянске, о чем свидетельствуют не только разрядные книги, но и документы Масловского архива.
* Книги разрядные по официальным оных спискам (далее — Книги разрядные). В 2 т. Т. 1 (1614—1627). СПб., 1853. Стб. 540.
* Грамота царя Михаила Федоровича дворянам и детям боярским Рославльцам и Почепцам о том, чтобы они были на службе в Брянске по-прежнему. 1618, декабря 3: Масловский архив. Вып. 1 (1569—1631 гг.) / сообщил Ф. И. Маслов // Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1916. Кн. 2. Материалы исторические, № 163. С. 123—124 (Далее: ЧОИДР).

В Новгороде-Северском и Путивле в это же время (1618 г.) находились дети боярские из Чернигова (36 и 111 соответственно). В Путивле также несли службу 200 черниговских стрельцов. Служилые люди из Чернигова упоминаются в Путивле и Новгороде-Северском в предыдущие годы, что свидетельствует о том, что Чернигов был еще ранее оставлен сторонниками Москвы. Важное значение для изучения судеб русских городов после заключения Деулинского перемирия, имеет рассмотрение ситуации, сложившейся к лету — осени 1618 г. в Северской земле. Московское правительство утратило контроль над Черниговом, Монастыревским острогом и Трубчевском задолго до этого времени.
Относительно Чернигова известно, что он был разорен еще в начале царствования Михаила Романова (1613—1615), а служилые люди из Чернигова пополнили гарнизон Новгорода - Северского и Путивля, откуда часто совершали рейды на вражескую территорию.
*Книги разрядные. Т. 1. Стб. 40—541.

Монастыревский острог, находившийся на русско-польской границе, — это первый русский город, который в октябре 1604 г. был взят Лжедмитрием I. В последующие годы Смуты этот городок был захвачен поляками. Из Книги сеунчей известно, что весной 1616 г. по указанию воеводы Путивля Василия Коробьина служилые люди из Путивля взяли этот острог, выжгли его и захватили в плен местного начальника, а земли в окрестностях города полностью разорили, после чего беспрепятственно вернулись в Путивль. Так что к моменту окончания Смуты Монастыревский острог, находясь в польских руках, лежал в развалинах.
*Книга сеунчей 1613—1619 гг. С. 43.

Про Почеп сведений найти не удалось. В одном из документов Масловского архива приводится грамота Михаила Романова от декабря 1618 г. служилым людям из Почепа и Рославля, «которые служат в Брянске и живут по деревням возле Брянска». В грамоте говорится об условиях Деулинского перемирия и отдаче полякам ряда городов на юге (Почепа, Рославля, Стародуба и Новгород-Северского). При этом подчеркнуто, чтобы дворяне и дети боярские были «на нашей службе во Брянску по-прежнему».
* Грамота царя Михаила Федоровича дворянам и детям боярским Рославльцам и Почепцам … // ЧОИДР. 1916. Кн. 2. Материалы исторические, № 163. С. 123—125.

Из Книги сеунчей известно, что Стародуб еще в конце сентября 1618 г. оставался в руках московских воевод. Во всяком случае, о победе под Стародубом на речке Голубовке после 23—24 сентября сообщал воевода этого города Микита Карамышев. Сеунщик доставил это известие в Москву 20 октября.
* Книга сеунчей 1613—1619 гг. С. 91.

Что касается Новгорода-Северского, то местный воевода князь Иван Михайлович Долгоруков в апреле 1618 г. посылал из этого города к Трубчевску в рейд на судах по Десне отряд Петра Чудинова. 20 апреля «голова Петр Чюдинов с дворянами и детьми боярскими новгородцы и черниговцы и всякие ратные люди шли в Трубчевск на судах рекой Десной на Вострую Луку, где перевоз держали литовские люди. У перевоза в ходе боя литовских людей побили многих и языки поимали». Судя по награждению сеунщиков, этот поход завершился успешно. Так что к лету 1618 г. Новгород-Северский являлся опорным пунктом русского правительства в Северской земле. Об обстоятельствах передачи этого города полякам сведений пока не обнаружено. По-видимому, Иван Долгоруков передал этот город полякам уже после подписания Деулинского перемирия. Именно к жителям Стародуба и Новгорода-Северского относится фраза из документа Масловского архива, составленного после завершения переговоров в Деулино, где говорится о передаче полякам этих городов, а также Почепа и Рославля: «А ис тех городов архимаритов и игуменов и протопопов и попов и весь освещенный собор и вас, дворян и детей боярских и стрелцов и казаков и пушкарей и затинщиков и воротников и всяких служилых людей выпустить в наши городы».
*Грамота царя Михаила Федоровича дворянам и детям боярским Рославльцам и Почепцам… // ЧОИДР. 1916. Кн. 2. Материалы исторические, № 163. С. 125.

Судьбы Стародуба и Новгорода-Северского во многом перекликаются с судьбами городов на северо-западе — Себежа, Невеля и Красного. Однако источники здесь более подробно сообщают об обстоятельствах и времени передаче этих городов полякам. В разрядных книгах говорится о назначении в Себеж московских воевод на 127 год (1618/1619 г.). Воеводой в Себеже был Василий Федорович Туров. Его помощниками являлись Карп Ушаков и стрелецкий голова Григорий Михайлович Чириков: «На Себеже Василей Федоров сын Туров да Карп Никонов сын Ушаков; а с ними с головой с Григорьем Чириковым стрелцов 270 ч., казаков 30 ч., пушкарей и затинщиков 20 ч.»
* Дворцовые разряды. Т. 1. Стб. 416; Книги разрядные. Т. 1. Стб. 642—643.

В октябре 1618 г. псковские воеводы князь Иван Федорович Троекуров, князь Мирон Михайлович Шеховской, Семен Дементьевич Яковлев, дьяки Никита Дмитриев и Семен Лутохин заключили местное перемирие с польскими комиссарами. Перемирие было заключено 23 октября 1618 г., когда поляки продолжали боевые действия в центре страны, штурмовали Троице-Сергиев монастырь и только готовились вести переговоры о мире в Деулино.
На этих переговорах 23 октября 1618 г. стороны договорились не нападать на порубежные земли, в частности, поляки не должны приходить войной под Псков и Псковские пригороды «под Избореск, под Остров, под Опочку, под Себеж, под Заволочье, Пустую Ржеву, под Вдов, под Печерской монастырь, на Велье».
* Мятлев Н.В. Разрядная записка начала XVII в.: Список с записи, какова дана Ливонских городов державцом 129 году октября в 23 день, а также с перемирной записи Ливонских городов, какова взята у державцов у Бортломея Голт Шура с товарыщи // ЧОИДР. 1911. Кн. 4. Смесь. № 2. С. 29—33.

В конце декабря 1618 г. начальным людям Себежа Василию Федоровичу Турову, Карпу Никонову Ушакову и стрелецкому голове Григорию Чирикову поступила царская грамота, где в соответствии со 2-й статьей Деулинского договора было предписано: «Эти города (включая Себеж. — Я.Р.) московское правительство обязуется очистить к 15/25 февраля 1619 г.; тяглое посадское и уездное население этих областей переходит в подданство Речи Посполитой, гости и торговые люди могут определить свое подданство по личному выбору,
а духовенство, воеводы, дворяне, приказные и военные — все люди выпускаются в Московское государство со всем их имуществом».

Русские люди вопреки названным условиям вывозили с собой и посадских людей, и церковное имущество, и крепостные орудия. В перемирную запись потом были внесены дополнительные статьи, одна из которых гласит: «Возвратить в аннексированные города вывезенных русскими дворянами посадских людей и крестьян, а также пушки, колокола и т.д.».
* Савич А.А. Деулинское перемирие 1618 г. С. 100—103.

В Описи архива Посольского приказа говорится о документе, связанном с передачей Невеля полякам: «…список с росписи, что принял Невль у Максима Радилова да у подъячего Филата Домашнего Юрьи Сивитцкой».
* М., 1977. С. 371.

Невель, отразивший все приступы врага, был передан полякам без боя, а гарнизон города в полном составе ушел в только что начинавшую восстанавливаться крепость Великие Луки. Защитников Невеля принимал в Великих Луках родной брат бывшего невельского воеводы Б.И. Кокорева Григорий Иванович Кокорев.
* Малов А.В. Борьба за Невель в конце Смуты // Ukraina Lithuanica: студiї з iсторiї Великого князiвства Литовського. Київ, 2009. Т. I. С. 67—88; Он же. Невельское «сидение» 1613—1619 гг. // Актуальнi проблеми вiтчизняноï та всесвiтньоï iсторiï: Збiрник наукових праць: Науковi записки Рiвненського державного гуманитарного унiверситету. Вип. 25. Рiвне, 2014. С. 210—220; Рабинович Я.Н. Братья Семен и Никита Гагарины: страницы биографии (1610— 1640) / под ред. С.А. Мезина. Саратов, 2015. С. 34—39.

Что касается псковского пригорода Красного (речь идёт не об одноименном смоленском городке), то в нем не было укреплений. Он был передан польской стороне после завершения Смуты. Для принятия Красного сюда приехал уже из Себежа польский представитель Юрий Сивитцкий.
* Книги разрядные. Стб. 572.

Продолжение...

Его место сразу занял другой, более грозный противник - хан Тохтамыш. Ему удалось примирить противоборствующие группировки и вернуть Орде определенную часть утраченной ею былой власти. В 1381 году он разослал русским князьям послания, объявляя им о своем вступлении на трон в Сарае и требуя, чтобы они прибыли в Орду и лично выразили ему свою покорностью. Привыкшие за последние 30 лет, что ордынский трон неизменно занимают слабые правители, русские князья отправили в Сарай свои поздравления и дары, но отказались лично прибыть к хану.

Тохтамыш предпринял активные действия, при поддержке князя Олега Рязанского хан и его войско пересекли реку Оку и двинулись на Москву. В это время князь Дмитрий, а также большинство его бояр, покинули город, оставив его на милость Тохтамыша. Русские князья, которые всего двумя годами ранее отказывались подчиняться Орде, теперь во главе с Дмитрием выстроились в очередь, чтобы выразить свою преданность новому хану.
Тохтамыш не был особо доволен поведением Дмитрия по поводу его вызова в Орду (в конце концов, Мамай был врагом и самого Тохтамыша), и вскоре Дмитрий вновь получил ярлык на великое княжение Владимирское. Опираясь на поддержку церкви, Дмитрий распространил свое влияние Москвы на восток и добился включения в русское государство нескольких мелких княжеств. В год своей смерти (1389) Дмитрий находился на вершине власти и влияния. В завещании он сделал смелый шаг, объявив наследником своего сына Василия без консультации с сидевшими в Сарае ханами.
* Еженедельное издание РОССИЯ "100 битв, которые потрясли мир". Куликовская битва. Выпуск № 105 - 2012. стр. 27

Сыну Дмитрия Василию было 17 лет, когда он стал великим князем. Это был возраст, когда допускалось самостоятельное правление. Московские бояре, его братья поддержали Василия, сплотившись вокруг него. Василий, желая укрепить свои позиции, женился на дочери князя Литовского Витовта Софье. Этот брак не давал никаких гарантий к продолжительному миру между Москвой и ее могучим западным соседом, но этот шаг помешал Литве помогать кому-либо из врагов Москвы. Наследники Дмитрия Суздальского (который умер в 1383) не могли смириться со вступлением на престол князя Василия Дмитриевича, продолжая раздувать огонь гражданской войны на землях Юго-восточной Руси. Одновременно шла между ними борьба за родовые земли.
Василий, взяв пример с отца, старался увеличить личную власть и расширить владения. Он в полной мере использовал свое влияние в Орде. В результате он в Сарае добился от хана согласия на управление Муромским, Нижегородским и Городецким княжествами. Василий правил 36 лет, оставаясь на троне до 1425 года. Василий пережил почти всех своих детей. После смерти трон перешел к его младшему сыну, десятилетнему Василию II, на стороне которого выступал его дед – великий князь Витовт. Началась гражданская война за трон между сторонниками Василия II и его дядей Юрием (братом Василия I). Василий II умер в 1462 году, правил он 37 лет. Его наследником на трон стал его сын Иван III.

Быстрый рост влияния Москвы совпал по времени с усилением кризиса Золотой Орды. Иван III в 1476 году отказался платить дань великому хану.
В 1480 году Ахмед-хан попытался предпринять большой карательный поход, но войско Ивана III остановило монголо-татарское наступление. Сражение получило название - Стояние на реке Угре.

Несколько лет спустя Золотая Орда распалась, а возникшие на её основе государства, в основном, направляли свои силы на борьбу друг с другом за земли и границы. Никакой угрозы для Руси Орда уже не представляла. В 1432 году Литва раскололась на две части: на Великое Княжество Литовское (ВКЛ) со столицей в Вильне и Великое Княжество Русское (ВКР) со столицей в Полоцке. На карте ниже первичная Литва (Лютва) и Жемайтия, территории и население которых подлежали окатоличиванию, обозначены голубым цветом (ВКЛ), а в основном православная часть (ВКР) - отмечена зеленым.

Отметим также, что рядом, на северо-востоке к этому времени уже сформировалось Великое Княжество Московское (ВКМ), а на севере находилась Новгородская Республика.
В конце концов, как ни сопротивлялись паписты и униаты, в 1529 году ее (ВКЛ) назвали в соответствии с правдой жизни- Великое Княжество Литовское, Русское, Жемойтское и иных земель (ВКЛРЖ). Все три Статута ВКЛРЖ - основные законы, были написаны на русском языке. Государственным языком ВКЛ и затем ВКЛРЖ с 1236 и до 1696 года являлся западнорусский язык.

Первые переписи в Киеве - XII век

Татарскими фискальными чиновниками при помощи киевлян в 1245, 1257 и 1273 годах были сделаны переписи домов и населения Черниговской губернии.
Об этом мы узнаем из работы Русова А.А.
* Русов А. А. Описание Черниговской губернии :
Сост. по поруч. Губ. земства чл. Рус. геогр. о-ва А.А. Русовым. Т. 1-2. -
Чернигов : ред. "Земск. сб. Чернигов. губ.", 1899.

К большому сожалению ученых и историков, эти документы Монгольского царства погибли без следа.
В сохранившихся источниках цифры часто показывают количество войск, участвовавших в завоеваниях, число же и списки жителей завоеванных и покорившихся населенных мест для воюющих были не так интересны. Однако названия городов и поселений того старого времени можно проследить.
В XII веке на территории Черниговской губернии уже были:
Любечь,
Чернигов,
Олжичи,
Ропск,
Рубежное,
Кривец,
Нежатина нива,
Уненеж,
Городец Вострецкий (Остер),
Моровийск,
Баруч,
Всеволож,
Старая –Белувежа,
Носов,
Явхань,
Римов,
Городище,
Глухов,
Горичев,
Канин,
Беловес,
Лутава,
Новгород-Северск,
Листвен,
Оргощь,
Радогощь (позже Погар),
Стародуб (Северский),
Страживо,
Сновеск.

* М.Марков. О городах и селениях Черниговской губернии, упоминаемых в Нестеровой летописи.
Чернигов. 1814 г.; Очерк г. Чернигов и его области в древнее и новое время. Киев. 1846 г. Барсов;
Очерки русской исторической географии. Варшава. 1873 г.

Два века спустя Чернигово-Северские владетельные князья подчинились князю Литовскому и стали в качестве «державцев» только помощниками старост и наместников, поставляемых Литовскими князьями для управления «голотою».
* Голота — безземельная (непосисионатная) шляхта.
Тогда Чернигово-Северская земля была разделена на «волости» и «державы».
В начале XVI в. кроме главных городов, упомянутых выше, были еще следующие селения: Авдеевичи, Басань, Быхов, Бирин, Блистовичи, Бодиновка (Бодянки), Боровичи, Велика-Весь, Волынчо, Выползово, Гореск, Гусовичи, Дорогинь, Домыслин, Дроков, Дуровичи, Козлиничи, Колчов, Клочков, Кувечичи, Курилов, Лабынь, Листвен, Летки, Малый Листвен, Мало – Весь, Межрудь, Мельна, Мокишин, Навозь, Носово, Новоселица, Невестница, Одарчиков, Патин, Перекоп, Плёхов, Попова гора, Радуль, Разсуха, Рожны, Рюхов, Свибрижа, Светильнов, Ситниковичи, Смолен, Смяческ, Ушно, Хоробор, Чернин, Шерени, Шиловичи, Шостовичи, Ярыловичи.
* Любавский. Областное деление и местное управление Литовско-Русского государства. Москва. 1893 (стр. 288-290);
Киевская старина 1896 г. №4 - Левобережная Украина в XV - XVII ст. (стр. 88-91).

Польско-Московская граница 1634-1648

ПОЛИТИКА ИВАНА III В ОТНОШЕНИИ ПОЛЬШИ И ЛИТВЫ

В начале 1490-х годов XV в. на переговорах о мире между Русским государством и Литовским Великим Княжеством (ВКЛ) по инициативе литовской стороны был поднят вопрос о скреплении мира между государствами свадьбой дочери Великого князя Иоанна III с Литовским Великим князем Александром II. В качестве невесты была выбрана Елена Иоанновна 6 февраля 1494 г. состоялись смотрины и обручение по договоренности, литовского правителя представлял его посол, староста жмудский Станислав Янович.


*Александр II Ягелло́нчик, также Александр Казимирович (польск. Aleksander Jagiellończyk), 5 августа 1461 — 19 августа 1506) - великий князь литовский с 20 июля 1492 и король польский с 12 декабря 1501. В Великом княжестве Литовском его именовали Александром.
*ЕЛЕНА ИОАННОВНА (19.04. 1476, Москва - 24.01.1513, Браслав (ныне в Витебской обл. Белоруссии)), супруга польского короля и Литовского Великого кн. Александра Ягеллончика, дочь Московского Великого кн. Иоанна III Васильевича и Вел. кнг. Софии (Зои) Палеолог. В великокняжеском летописании помещено два сообщения о рождении у Великого князя Иоанна III дочери по имени Елена: под 18 апр. 1474 г. и под 19 апр. 1476 г. Поскольку в дальнейшем в источниках упоминается лишь одна дочь Иоанна III с таким именем, то исследователи полагают, что родившаяся в 1474 г. девочка вскоре умерла и следующая дочь, старший из оставшихся в живых ребенок Иоанна III и Софии Палеолог, была названа тем же именем.

В связи с тем, что Великий князь Иоанн III потребовал от будущего зятя письменного обязательства не заставлять жену принимать католичество, дело с заключением брака затянулось. Александр Ягеллончик такое обязательство дал, но в документе присутствовали слова: «Коли похочет (Литовская великая княгиня) своею волею приступити к римскому закону, то ей воля». Великий кн. Иоанн III отказывался принять такой документ, и лишь после того, как из текста обязательства эти слова были убраны, в январе 1495 г. Елена Иоанновна уехала в Литву.
*АЗР. Т. 1, 2; Собрание древних грамот и актов городов Минской губ., православных монастырей, церквей и по разным предметам. Минск, 1848. № 4;

Свое согласие на брак Московский Великий князь сопроводил рядом дополнительных пожеланий. Он хотел, чтобы для Елены Иоанновны был поставлен православный храм на великокняжеском дворе, а ее служилый двор составляли православные люди ее возраста. Иоанн III также желал, чтобы в обряде венчания вместе с латинским епископом участвовал православный архиерей или архимандрит, он «благословлял бы княжну по-нашему и молитвы говорил» (...)
В Литву княжну Елену Ивановну (Московскую) проводили с большим почетом. В ее свиту, которая состояла из 80 человек, были включены важные бояре с женами. За три километра до Вильно невесту встретил сам Александр верхом на коне. Для литовцев такая встреча означала особый почет гостю.
Перед экипажем Елены расстелили цветное сукно. Однако сопровождавшие княжну бояре решили выказать некоторое презрение к литовцам. На сукно они кинули дорогую шелковую ткань, и только после этого Елена вышла из экипажа.


Венчание прошло в тот же день. Иван III настаивал на том, чтобы оно проходило в православном храме и проводилось православным священником. Если же такого храма не нашлось бы, венчать молодых в католическом соборе, по условиям Ивана, должен был поп Фома из сопровождения Елены.
Венчание в нарушение устной договоренности было проведено Александром в католическом костеле по католическому обряду. Но поп Фома во время церемонии очень громко читал православные молитвы, а одна из приближенных княжны боярынь держала над ее головой православный венец. Таким образом в обряде присутствовали элементы обеих религий.
Иван III и Софья Палеолог в последующем даже наказали некоторых знатных бояр, проводивших переговоры о браке с литовцами за то, что те упустили важные моменты в договоре. Провести свадьбу по католическому обряду Александру позволила невнимательность сватов.

Приданое Елены Иоанновны было довольно скромным, кроме того, надежды Литовского Великого князя на то, что в связи с заключением брака московский правитель вернет часть земель, утраченных Литвой во время войны с Россией в конце 1480 – начале 1490 гг., не оправдались.
Выражая свое недовольство, Александр II не выделил жене тех владений, которые давались на содержание Литовским Великим княгиням. Положение Елены Иоанновны стало особенно трудным, когда в конце 1490-х годов вновь возникли планы унии Западнорусской митрополии и Рима. Для успеха этих планов было важно, чтобы Литовская великая княгиня отступила от Православия.
* 1494 год - Заключен брак дочери Ивана III, княжны Елены Московской, с Великим князем Литовским Александром.

В мае 1499 г. до Москвы дошли сведения, что с такими уговорами к Елене Иоанновне обращались «нареченный» митрополитом православный Смоленский епископ Иосиф (Болгаринович) и канцлер Елены писарь Иван Сапега. Их действия поддерживал Великий кн. Александр. По мнению некоторых исследователей, во время беременности Елены Иоанновны в 1497 году литовский правитель был обеспокоен тем, чтобы законность прав на престол его будущего наследника никем не оспаривалась. Спустя некоторое время с такого рода увещаниями к Елене Иоанновне приступали католический Виленский епископ Войтех Табор и бернардинцы.
Позднее, на переговорах в Москве, польский посол Петр Мышковский утверждал, что Великую княгиню не убеждали отказаться от «обычаев... греческого закону», от нее лишь добивались, чтобы папе «послушенство створила, в соединении была подле осмаго Флоренцийского собору».

Положение Елены еще более осложнилось, когда, как она сообщала отцу, враждебные ей паны и епископ Войтех донесли в Рим, что Великая княгиня не желает подчиниться. В июле 1501 года папа Александр VI обратился к Великому кн. Александру с посланием, в котором, освобождая его от обязательств по отношению к тестю, сообщил, что он поручил Виленскому епископу, чтобы тот не только убеждал Елену Иоанновну, но и «в случае нужды принуждал мерами церковного исправления и другими законными средствами». Папа писал Александру II, что он дал Виленскому епископу право расторгнуть брак, если эти меры не подействуют. Аналогичного содержания письмо было отправлено Виленскому епископу, который получил полномочия не только удалить Елену от мужа, но и конфисковать ее имущество.

[q]

*“В лето 7008 (1500). Бысть бои с Литвою великого князя Ивана Васильевича. …. А се именам тем градом, тогда взяша: Брянескъ, Трубескъ, Почапъ, Радогошъ, Путивль, Любецъ, Чечерескъ, Пропорескъ, Попова Гора, Дроковъ, Мъглинъ … за княземъ Семеномъ Стародубъ да Черниговъ да Гомии, а за княземъ Василью Путивль да Радогошъ да Северскую землю. И взялъ князъ великий пожаловалъ, придалъ имъ к темъ ихъ городамъ; князю Семену Почапъ, да Мглинъ, да Дроковъ, да Попову Гору, а князю Василь Путивль да Радогощъ, да Северную землю.”

[/q]

* Въ Апрѣлѣ 1500 г. Князья Семенъ Ивановичь и Василій Ивановичь (которыхъ отцы Иванъ Андреевичь Можайскій и Ивань Дмитріевичь, сынъ Шемяки, ушедши въ Литву, пользовались тамъ милостями Казимира и получали отъ него богатыя поместья) просили Іоанна III принять ихъ въ свое подданство; первый изъ нихъ поддался Іоанну съ Черниговомъ, Стародубомъ., Гомьемъ (Гомлемъ), Любечемъ, а вторый съ городами Рыльскомъ и Новгородъ-Сѣверскимъ. Первый изъ этихъ Князей умеръ въ 1518 году, а послѣдній лишень быль удѣла и свободы Государемь Василiемъ III, и умеръ въ темницѣ послѣ 1526 года.

Волости Прикладни и Соловьяничи были включены в состав Брянского уезда ВКМ и создали кричевско – брянское порубежье. А Мглин, Дроков и Попова Гора (совр. Красная Гора) были даны стародубскому удельному князю Семёну Ивановичу Можайскому, присоединены к Стародубскому уезду и по ним проходило кричевско–стародубское порубежье. Несмотря на длительную борьбу, которая с перерывами шла всё XVI ст. за эти волости ситуация оставалась более-менее стабильной до начала XVII века.
26 ноября 1501 года папа направил послание брату Великого князя Кардиналу Фридриху, епископу Краковскому, поручив ему, если Елену Иоанновну не удастся убедить, предать ее церковному суду (...)
В июле 1502 года Иоанн Васильевич отправил своего сына Димитрия с большим войском под Смоленск. Часть этого войска захватила Оршу, погорели многие деревни до Мстиславля, в плен увели несколько тысяч народа.
Александр II всячески старался покончить разорительную войну. Римский первосвященник Александр VI взялся быть посредником между государствами. Иоанн позволил послам приехать в Москву с предложением вечного мира с условием, что Великий Князь Иоанн возвратит Королю всю его отчину, т.е. все завоеванные им города в Литве. «Отчина королевская – сказал Иоанн – есть земля Польская и Литовская, а Русская – наша. Что мы с Божию помощью у него взяли, того не отдадим». Наконец, вместо вечного мира, согласились все на шестилетнее перемирие сроком с 25 марта 1503 г. и, только из особенного уважения к зятю, Иоанн возвратил Литве некоторые волости; в их числе следующие –
- в Белорусском крае: Рулью, Щучью, Ветлицы и Святые Озерища;
- в нынешней Витебской губернии: Стрешин, Чечерск, Пропойск, Могилев, Мстиславль с волостями, Кричев с волостями – остались тоже за Литвою;
- за Россиею же остались следующие места: в Рогачевском и Гомельском уездах (нынешней Могилевской губернии) – Гомель с волостями, Попова Гора с волостями, Телеши, Кошелево, Залесье, Светиловичи, Федоровка И Уваровичи.
* Турчинович Иосиф Викентьевич. Обозрение истории Белоруссии с древнейших времен. стр. 123.


Княжна Елена вдруг стала принимать активное участие в примирении мужа и отца. Она писала в Москву письма, в которых просила Ивана III наконец подумать и о ней и наладить отношения с мужем. Письма дочери с этими упреками лишь разозлили князя. Иван посоветовал Елене не лезть в дипломатию, а лучше начать подыскивать в Европе невест своим братьям. Условие женитьбы княжичей у князя были те же. Невесты должны были быть не против принятия православия. Елена порекомендовала отцу обратить внимание на маркграфа Бранденбургского, который не знал, куда девать своих пятерых дочерей. Также Елена писала в Москву о дочери датского короля и о сестре французского монарха, которая по ее словам, была «красивой, но немного хромой».

Позднее узнали, что письма отцу о примирении с ее мужем Елена писала под давлением своего деверя — кардинала Польши Фридриха. Об этом княжна сама рассказала родителям в устном тайном послании. Также Елена жаловалась на то, что деверь, муж и свекровь продолжают принуждать ее стать католичкой. Княжна просила, чтобы отец взял с Александра грамоту о неприкосновенности ее веры.


При дворе мужа Елена скучала. За годы жизни с Александром у нее было два выкидыша, но детей так и не родилось. Известно, что она была женщиной образованной, знала несколько языков, выписывала себе и читала много книг. В 1505 г. собиратель русских земель Иван III скончался. На русский трон взошел брат Елены Василий III. Еще через год умер и муж княжны Александр. После ухода мужа и отца Елена пыталась помочь Василию занять польско-литовский трон.
Однако королем Польши и Литвы в конечном итоге все же стал Сигизмунд Казимирович. В 1512 г. Елена Ивановна пыталась бежать в Москву, но из-за предательства кого-то из приближенных была схвачена воеводами Сигизмунда и отправлена в Троки, а затем — в Бершаны под домашний арест. У нее отобрали имущество, подаренное мужем.

Василий пытался заступиться за сестру, но напрасно. В 1513 г. 37-летняя Елена была коварно отравлена подкупленными слугами — Дмитрием Федоровым и Дмитрием Ивановым.
Несмотря ни на что, княжна Елена была примером для русского населения Литвы, она мужественно отстаивала православие.
Большие перемены произошли по результатам войны между Речью Посполитой и Русским царством 1609–1612 гг.
* Словарь книжников и книжности Древней Руси / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушк. дом);
Отв. ред. Д. С. Лихачев. - Ленинград : Наука, ленингр. отд-ние, 1987-. / Вып. 1. (XI - первая половина XIV в.) - 1987