РУССКИЙ ХАРБИН (Harbin Russians...To remember)

Кондитерская «Миниатюр» был открыт Е. С. Кацем в 1926 на Китайской улице в доме 93.
Магазин располагался в двухэтажном здании





Филиал -кондитерской тоже с 1926 был на Солнечном острове
Это было двухэтажное деревянное здание в русском стиле.

Одним из самых популярных учебно-воспитательных заведений Харбина являлся приют-училище «Русский дом», организованный Иварским братством
в 1920 году и лично архиепископом Нестором.
Его директором с 1924 по 1934 годы был бывший лейтенант Русского Императорского флота Константин Иванович Подольский.

Поначалу «Русский Дом» выполнял задачу призрения мальчиков-сирот
Возглавивший его в 1924 году К. И. Подольский расширил его деятельность, превратив приют в учебно-воспитательное учреждение для мальчиков,
по своему характеру близкое российским военно-морским училищам и кадетским корпусам.

Педагогическую позицию К. И. Подольского отличали четкость и продуманность.
Цель работы приюта им была определена как «предохранение от нравственного падения или исправление морально больных».

В педагогический совет приюта-училища входили:
К. И. Подольский, С. И. Подольская (жена, помощница директора, с 1924 г.), Н. К. Петров (преподаватель общих предметов),
В. П. Лузин (преподаватель общих предметов, с 1927 г.), Н. Г. Вестфаль (преподаватель английского языка, с 1928 г.),
С. В. Гурьев (преподаватель китайского языка, с 1928 г.), А. П. Шошин (инженер-механик, преподаватель-воспитатель и заведующий мастерскими),
А. А. Федорович (преподаватель гимнастики), А. М. Заалов (преподаватель музыки и капельмейстер струнного оркестра),
Б. Е. Кириллов (преподаватель пения), З. А. Иванова (учитель младших классов). В приюте работали также врач и секретарь

---

http://www.amursu.ru/attachmen...%D0%B0.pdf

…На окраине Харбина, в Славянском городке, бывшим морским офицером К.И. Подольским и его супругой было начато великое дело –
открылся «Русский Дом». Там воспитывались сотни русских детей, большинство из которых были круглые сироты. На
стенах «Русского Дома» висели в окантовках различные изречения ученых, касающиеся нравственности:
«Дисциплина и воспитанность прежде всего», «Родина ждет от каждого исполнения своего долга» (сигнал адмирала Нахимова перед Синопским боем)

Кроме обычных, общеобразовательных дисциплин, в «Русском доме» преподавались ремесла и закладывались основы русского национального воспитания.
Воспитанниками 4-го класса приюта-училища «Русский Дом» был издан журнал «Маяк». В нем – творчество русских
детей, нашедших здесь национальную школу и приют от грозных жизненных бурь. Каждая строчка, написанная детской рукой, пронизана одним чувством – любовью к великой Родине. Вот стихотворение Б.Пулят «Пальма», под которой молодой автор подразумевает «Русский Дом»:


Высоко на горючем утесе
Прегордая пальма растет,
И крепко она уцепилась
За жгучий сыпучий песок.
Ничто ее больше не сломит,
Корней не подроете ей,
Своими плодами рождает
Больших патриотов-детей.
И будем мы ей благодарны,
И корни польем ей водой,
Не будем мы ждать здесь награды,
Наградой ее обовьем.
Мы были ея же плодами,
Но место оставим другим:
Мы будем бороться с врагами
И Пальму свою защитим.

---

В 1930-е годы японские власти внимательно изучали систему образования российского Зарубежья, стараясь перенять прогрессивный опыт.
Директор высшего начального японского училища К. Нагамото писал в письме к К. И. Подольскому:
«Милостивый государь, многоуважаемый Константин Иванович! 29 октября с. г. (1934 г. — К.О.) я имел честь получить Ваше любезное приглашение
для моих воспитанников на устраиваемый Вами кино-концерт в «Атлантике», в котором участниками и исполнителями были Ваши питомцы «Русского Дома». Примите за Ваше внимание к нам сердечную благодарность. Все виденное нашими воспитанниками и учителями в «Атлантике», как на фильме кинематографа, так и на сцене, исполненное Вашими питомцами, оставило в нас самое лучшее впечатление. Но из всего лучшего виденного нами,
все же самым прекрасным, незабываемым воспоминанием для нас останется то впечатление, которое мы вынесли при личном посещении руководимого
Вами «Русского Дома»... Воспитанники «Русского Дома» привлекли особое наше внимание своей симпатичной, искренней простотой, открытостью,
разумной выдержанностью характера и манер, связанных не только внешней формой, соответствующего им возраста, но и, главным образом,
— связанных, скрепленных с их внутренней, внушаемой им, самодисциплиной сильного, здорового и благородного духа.
Честь Вам и долгие годы, как энергичному неустанному труженику руководителю «Русского Дома» и воспитателю Богом посланных
Вам русских детей сирот! С искренним к Вам и к Вашим ближайшим сотрудникам по «Русскому Дому» моим почтением и приветом».
(«Русский Дом». Юбилейный альбом-сборник приюта, 1934: 26–27)

http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2008/2/Kosinova_RHouse/

Знак БРЭМа Антикоминтерновский




Нагрудный знак российского эмигранта в Маньчжурии 1944 г



Для опознания гражданства русских японцами были введены нагрудные значки .
Для эмигрантов – сначала в виде щита с трехцветными полосами российского флага, а с 1944 , по указанию начальника японской военной миссии
генерал-майора Дои, они были заменены на белые жетоны
Граждане СССР (а их в Харбине в это время проживало более 1300 человек) обязаны были носить значки в виде
красной звезды


Японцы в Харбине

Харбинская газета "Русское слово" от 17.11.1926 г.

сергуду написал:

[q]

[/q]

Поэты Русского Харбина


ЯКОВ АРАКИН

1878, Вологодская губ. — 1945/46 (по другим сведениям — 1949), Харбин

Учился в Казанском ветеринарном институте. затем работал в Министерстве земледелия.
Печататься начал в ноябре 1906 года. Издал сборник «Стихотворения с того берега» (СПб., 1912).
Эмигрировал в Китай; в Харбине поселился в 1922 году.
Опубликовал более десятка книг, в их числе — несколько поэтических сборников.
Поэма «Неприятность в небесах; из китайской мифологии» представляет собой попытку переложения легенды о даосском мудреце Сун У Куне.

Автор первой в Китае русской антологии китайской поэзии (1926): 46 стихотворений 33-х поэтов от эпохи Тан до современности с параллельными
китайскими текстами, а также перевод одного стихотворения самого Аракина на китайский, выполненный, правда, не им самим.
Книга эта (надо полагать, как и все предыдущие эмигрантские книги Аракина) издана на средства Харбинского Общественного Управления.
В конце книги помещен список оригинальных творений Аракина — как изданных, так и ждущих издателя, — а в нахзац вклеено короткое обращение,
суть которого вкратце сводится к следующему:
«Меценаты, отзовитесь! Спасем русскую литературу, так пострадавшую от революции!»
Видимо, не сработало: известна лишь одна книга Аракина 1928 года, сведений о более поздних изданиях нет.
После вступления советских оккупационных войск в Китай впавшего в полную нищету Аракина не депортировали: позволили умереть на крыльце чужого дома (сообщение В. Перелешина — «Новый Журнал», 107, 1972, стр. 261).
Вне зависимости от чисто поэтической ценности этих переводов, Аракин одновременно с В. Алексеевым, Ю. Щуцким, С. Степановым и еще очень
немногими поэтами стоит у истоков русской традиции — переводить китайскую поэзию непосредственно с оригинала.


Я. Аракин
Любовь

Как в час золотого заката
Мир в кружеве красок блестит
И после, темнее агата,
Луну поджидая, стоит —
Так в жизни любовь золотое
Есть кружево, в сумраке свет,
Сиянье небес огневое
На блеклой одежде сует!


ЛИ БО
(701—762)

Перевод Аракина


В небесах луна блистает,
Прорезая сумрак туч —
Словно в иней облекает
Землю лунный яркий луч!
В серебристом том сияньи,
И нема и холодна,
Жизнь дает в воспоминаньи
Часу прошлому луна —
И сама, не зная муки,
Держит в памяти своей
Все печали, все разлуки,
Все рыдания людей…
И к луне возведши очи —
Их склонил я, скорбь тая:
Лишь о родине средь ночи
Вспоминаю, плачу я!


http://www.vekperevoda.com/1855/arakin.htm