Литовские поляки

В телефонном справочнике (не могу его снова найти, вторая половина 20-х, кажется) обнаружилась совершенно неожиданная для меня вещь - оказалось, что по адресу на Русаковской 7 был телефон и записан он был на Николая Алексеевича Холина. Удивительно это было потому что всеми родственниками жизнь там описывалась, как "маленькая комнатка", "коммуналка", "Елена жила в каком-то сарае на улице" и т.п. А, как мне представлялось, телефон в те времена - что-то вроде роскоши. Вдвойне удивительно было то, что считалось, что Николай вообще жил где-то в Ленинграде. Позднее выяснилось, что это скорее ошибочное мнение моей бабушки, которая лично Николая не знала. Но повод был для такой теории. Тем не менее мы до сих пор не знаем, куда Николай исчез в конечном итоге. Вполне возможно - просто умер, а может и жил отдельно и не общался уже с остальными.

Так или иначе, но стало понятно, что Николай тоже связан с этим адресом на Русаковской. Но затем, в справочнике Вся Москва за 1925 год удалось снова найти Николая, но по другому адресу! 3-й Крестовский проезд, д.12. При этом он числился в правлении кооперативного товарищества "Жилтранстрой", адрес этого товарищества: Каланчёвская 1, Учкпрофсож (участковый комитет профсоюза железнодорожников), 5, Октябрьский п.

Интересно, что этот учкпрофсож-5 увековечил М. Булгаков в рассказе "Пивная история": "От имени служащих нашей станции М. - К. - Вор. ж. д. и косвенно от имени линии прошу «Гудок» понудить спящий учкпрофсож-5 и правление кооператива выехать на линию с продуктами. В противном случае в виде протеста выходим из добровольного членства кооперации".

Так или иначе, но стало чуть яснее - как удалось получить квартиру во вновь построенном доме на Русаковской, а адрес в 3-м Крестовском оказался важнейшей зацепкой для дальнейшего поиска.

Ну и последними на данный момент являются данные из Мещанских слободских книг. У меня нет их копий, к сожалению, приходится пока доверять выпискам исследователя (чего я терпеть не могу, откровенно говоря, потому что существует парадокс, заключающийся в том, что генеалоги - это самые невнимательные люди на свете, хотя, справедливости ради, на то порой есть некоторые объективные причины).

И для раскрытия поэмы тут есть пара интересных моментов. Во-первых, если раньше мы знали только троих детей, а в поэме сказано, что их было шесть, то тут их действительно шесть, а у старшего уже даже есть жена. Таким образом, этот эпизод подтвердился. Имена их Александр, Мария и Анна. Важен тут старший ребёнок в семье - Александр, у него есть дата рождения 4 августа 1884 года. Далее проводим ряд вычислений и прикидок. В поэме было не совсем понятно, когда точно Олимпиада вышла замуж, но перед замужеством отдельно указан возраст 17 лет. Не знаю, как было устроено у дворян и вот в таких странных смешанных браках, а в крестьянской среде редко, но случались браки, где одному из супругов могло быть 17,5 лет. По католическим святцам память Олимпии вроде бы отмечалась в марте (по ст. стилю). Можно, думаю, полагать, что родилась Олимпиада весной. А брак, исходя из текста поэмы, явно заключили летом, т.е. с некоторой натяжкой 17 с хвостиком там укладывается. Если отнять 9 месяцев от августа 1884, то там будет зима, примерно декабрь 1883. А что это значит? А это значит, что брак, коль скоро он был летом, можем предположить в 1883-м. Отнимем 17. Выходит - 1866. Т.е., похоже, что, хоть и очень теоретически, можно предположить, что родилась Олимпиада весной 1866 года. Потому что в 1867, выходит - рановато, первый ребёнок тогда не укладывается в сроки. А вот весна 66-го ложится прям хорошо. Подтверждая сведения поэмы.

Но сразу же обнаруживается некоторая сложность. А именно Алексей. Родился он вроде 14 января 1857 (нужно будет уточнить по копии, когда она будет). Т.е., во-первых, ему не 20 лет на момент брака, как в поэме, и вообще странно, что он так поздно вступает в брак. Поздно для стандартного крестьянина, может быть для человека уже поколении в 3-м городского это и нормально, тут я не знаю. Допускаю, что "хлопец двадцати лет" и двадцати шести - это всё-таки не очень большая разница. Ну и это хорошо ложится на то, что Алексей умер прям сильно раньше Олимпиады.

И до кучи привлечём сюда нашего условного Петруся, который Олеников-Романовский. Как я писал, он должен был поступить в кадеты где-то в 1877-78гг., т.е. примерно на середине жизни Олимпиады в Минске, через 4-5 лет после её появления в семье и за 5-6 лет до её брака. Это тоже довольно хорошо ложится в датировки. Получается, Олимпиада знала его достаточно, чтобы описать, а затем видеть только в его приезды в отпуск.

Всё бы хорошо, но смущает тот самый Станислав Раймундович Олеников-Романовский, который прям напрашивается в братья, а он вроде как 1877 года рождения, хотя и дворянин минской губернии и уж точно должен бы упоминаться тогда в поэме. Но нет.

>> Ответ на сообщение пользователя manager_mix от 29 января 2021 22:47

Ха-ха, накаркал, что называется. Так и случилось. Исследовательница оказалась не в состоянии прочитать, что Анна "в зам с 1898". На фото документа это вполне себе отчётливо видно. У меня были подозрения, что тут что-то не то, потому что эта Анна была первой в списке, но почему она тогда якобы позже всех родилась, и почему у всех точные даты, а у неё год. Я подумал, было, что померла, может, или ещё чего. Но нет. Просто "специалист" смотрит в книгу - видит онтологическую бездну.

Таким образом, все мои складные гипотезы летят в оную бездну и нужно пересчитать всё заново.

Всё это даёт повод, прежде всего, уже почти наверняка считать, что Казимир - участник польского восстания 1863-64 годов. Т.к. теперь нет никакого препятствия по срокам. Уж не менее 20-ти лет ему должно было быть на тот момент.

Но так же этот вариант отсекает с большой долей вероятности гипотезу про Петруся - Олеников-Романовского, т.к. тогда получается, что он отправился в кадетский корпус примерно в тот же год, что и Олимпиада замуж. А по идее, кажется, что он бы должен был быть постарше Олимпиады. И плюс ещё этот Станислав какой-то, который в теории братом может быть. Короче, Петруся, видимо, отставляем пока в сторону. Не вяжется должным образом. Зато нестыковка в разнице возрастов теперь устранилась.

Архив Москвы - такие одноухие заиньки, криво-косо, но начали выкладывать сканы ревизий, и это прям сильно лучше, чем не выкладывать. И мне с первой попытки удалось выискать в этих сканах 9-ю ревизию по мещанам Дмитровской слободы. 10-ю я что-то не смог, может её и нет (там есть куски и дополнения, да, но вот, так сказать, основной том я что-то пока не нашёл, может смотрел плохо). Но т.к. у меня был точный номер по ревизии из слободской книги - то тут никаких проблем и сомнений нет.

Что сказать, обнаружился, похоже, тот самый "дядя Ваня" из поэмы, который сапожник. Он был в 1845 году отдан в рекруты, а к 1877 (примерный год приезда Алексея и Олимпиады в Москву), видимо, вернулся и молодые какое-то время жили с ним. И он действительно дядя Алексея. Но вот что за дядя Сергей из Минска - так пока и не выяснилось.