Великоустюгский уезд

1-я ревизия (1719-1727 гг.) Населённые пункты нынешнего Лузского района Кировской области: https://disk.yandex.ru/d/1QOWCzvpQK9tZA

>> Ответ на сообщение пользователя Logvin2019 от 25 февраля 2024 17:03

Скорее всего, так и есть. Кузьма родился после сказки 1719 г., поэтому в неё не попал, но это значит, что на момент генерального свидетельства 1722 года ему было не 5 лет, а меньше. А его отец умер до 1722 года, иначе в свидетельстве было бы записано: "у Ивана Игнатьева Кормановского сын Козьма". Значит, Кузьма жил с матерью, но женщины в этой ревизии не учитывались. Если, конечно, в предыдущих переписях нет другого подходящего Ивана Кормановского, у которого мог быть сын Кузьма, но в сказке 1719 г. он в этой деревне не значится.

Gjurgi написал:

[q]

Скорее всего, так и есть. Кузьма родился после сказки 1719 г., поэтому в неё не попал, но это значит, что на момент генерального свидетельства 1722 года ему было не 5 лет, а меньше. А его отец умер до 1722 года, иначе в свидетельстве было бы записано: "у Ивана Игнатьева Кормановского сын Козьма". Значит, Кузьма жил с матерью, но женщины в этой ревизии не учитывались. Если, конечно, в предыдущих переписях нет другого подходящего Ивана Кормановского, у которого мог быть сын Кузьма, но в сказке 1719 г. он в этой деревне не значится.

[/q]

Не согласен я с Вашей интерпретацией. 1-я ревизия известна тем, что слишком много людей в ней не указано. Уход от налога, однако. Именно поэтому к 1-й ревизии писали до 1727-го года пополнительные сказки.
Козма Иванов указан в пополнительной сказке 1722-го года только потому, что в 1719-м году он не был учтен. Его отец не указан в генеральном свидетельстве 1722-го года только потому, что уже был учтен в сказке 1719-го года. Можете сравнить списки, те кто указан в 1719-м, в 1722-м прямо не указан.
По некоторым волостям разница в сказках 1719-го и 1722-го годов раза в три.
И вообще повезло, что в сказке 1719-го года только один подходящий кандидат в отцы. С отчеством Иванов это не факт. Это всё же не генеалогическая роспись, а учёт населения для налоговых и других нужд.

Gjurgi написал:

[q]

Я не утверждаю ничего категорически, поэтому и написал: "скорее всего". Вполне возможно, что Козьма Иванов - не сын Ивана Игнатьева.

[/q]

Но там только всего один подходящий кандидат в отцы, именно Иван Игнатьев. Других источников всё равно нет.
Просматривал 1-ю ревизию Устюжского уезда, скачанную с Родной Вятки в разных вариантах, по своим волостям. Именно 1722-й год самый полный. Да и по соседним уездам (Яренский, Двинской) некоторые волости смотрел (естественно, не всё что хотел, а что смог). Правда, по Двинскому и Яренскому сравнивал только 1719 и 1722. Та же картина. Так что утаивали как могли. В 1722, вероятно, больше не смогли.

Выше в посте от 25 февраля я выложил ссылку на 1-ю ревизию пяти волостей Сольвычегодского уезда. Набрал, в основном, дело ф. 350, оп. 2 д. 3332, но сравнивал его с другими делами: 3320, 3321 (сказка 1719 г.), 3331, 3333, 3334, 3760 и частично, там, где обнаружились разночтения, набрал выдержки из них. Кому интересно, могут просмотреть.
Есть немало нестыковок по возрасту – иногда в несколько лет, а то и в 10-20. Всё дело в том, что мы имеем дело, как правило, с копиями, а копировщики вполне могли ошибиться. Так и в случае с Кузьмой Ивановым вместо 3 лет могли написать 5. Похоже пишутся также цифры 1, 4, 7 – тоже встречал немало ошибок. Полагаю, что Кузьма родился в 1719 году (после составления сказки) или в 1720, т.е. при генеральном свидетельстве 1722 г. ему было около 3 лет; этот же возраст совпадает и с 2-й ревизией (24 года).
Был ли жив в 1722 году его отец Иван Игнатьевич (будем считать, что это он)? Я не видел 2-й ревизии по этой деревне, там должно быть указано, когда он умер, но поскольку в генеральном свидетельстве 1722 г. малолетний Кузьма записан с полным именем, отчеством и фамилией, то он, скорее всего, был единственным в семье мужского пола.
По поводу укрывательства душ. В переписях 1710 и 1717 гг. утаивались дворы, тогда это было массовым явлением. Может быть, и на начальном этапе 1-й ревизии такие случаи были. Но при таких серьёзных предупреждениях как смертная казнь, отбирание земли у утаённых и продажа из самих в крепостные – не думаю, чтобы старосты и выборные на это могли решиться. Дополнительные сказки, свидетельства и доношения, на мой взгляд, потребовались в связи с несовершенством новой переписной системы. Например, было не ясно, как быть отсутствующими на момент составления сказки 1719 г. Если человек в бегах, то надо его ловить и отправлять на прежнее место. Но, во-первых, это хлопотно, нужно содержать целые воинские команды для их поимки и доставки на место прежнего проживания. А если человек ушёл на заработки официально? Как с него взимать подать? Вот и было решено: либо записать его по новому месту жительства и там брать с него подать, либо обязать вернуться на родину, а туда отправлялась промемория (или как там называлась эта бумага), в которой сообщалось, что данный гражданин приписывается на прежнее место жительства, и пусть общество само с ним разбирается, либо разыскивает его, либо само платит за него подать. Так же было и с теми, кто просто по какой-то, вполне уважительной, причине, отсутствовал на момент составления сказки 1719 года. Потому и появились эти новые данные, призванные к увеличению количества ревизских душ. Причём, умершие после 1719 года из числа ревизских душ вплоть до 2-й ревизии не исключались.
Возможно, я в чём-то ошибаюсь, но примерно так, пусть немного утрированно, и понимаю эту ситуацию.