✔ КРАСНОЯРСКИЙ КРАЙ (Российская Федерация)

А ВДРУГ ЗДЕСЬ ВАША ФАМИЛИЯ? Газета "Хакасия", апрель 2014
Минусинский комитет продолжал свою организацию. 12 марта оформилось его исполнительное бюро, состоявшее из семи членов (М.А. Агуф, П.А. Бахов, Ф.Горбунов, Р.И. Зефиров, И.Г. Сафьянов, Я.И. Шомесов, А.Д. Яковлев) и трех кандидатов (А.П. Голубков, В.И. Кузьмин и А.Г. Шустер). Распространялись комитеты общественной безопасности (КОБы) и в селениях уезда, в частности в Ермаковском, Ильинской, в хакасских селах Усть-Абаканском и Верх-Аскизе. 9 марта общее собрание жителей села Каратуз избрало КОБ в составе 12 членов, на следующий день его председателем стал инспектор училища А.А. Мильчаков и начальником милиции — сельский староста Т.И. Мосин. Для нужд местной власти население собрало по подписке денежные средства.
Вопреки усилиям черносотенцев избранный 12 марта комитет в селе Каптыревском возглавил политический ссыльный, эсер В.С. Карцев. КОБ тут же, отыскав необходимые средства и медикаменты, постановил открыть прием больных в местную лечебницу. Созданный в селе Субботино комитет объявил борьбу с хулиганством, а в Шунерах — собрал и отправил в адрес Временного правительства денежные средства. Общим собранием жителей деревни Абакано-Заводской и рабочих Абаканского железоделательного завода был избран КОБ, председателем которого стал социалист-революционер П.Н. Тарелкин, в прошлом политический ссыльный. Комитетчики решили создать милицию, открыть потребительскую лавку, установить контроль за ценами и продуктами, а также повели борьбу с самогоноварением.
Сложнее оказалось оформить новую власть в казачьей станице Таштып. Весть об отречении царя сюда дошла еще 7 марта, а 9-го газета с этой информацией зачитывалась на общем собрании населения. На станичном сходе 13 марта иногородние по этому поводу ликовали, казаки же сомневались в возможности “жизни без царя”. Накануне волостного схода, должного избрать КОБ, разночинцы и казаки провели собрания по выдвижению кандидатов. В комитет избрали 11 человек, в основном представлявших казачье сословие, председателем стал И.М. Кузьмин. Ими была создана милиция, приняты меры по выявлению огнестрельного оружия и самогонных аппаратов. Но уже
26 марта группа разночинцев и крестьян, которые сочли, что в КОБ и милицию прошли “недостойные лица”, по инициативе местного священника и под председательством А.И. Олефимского начала борьбу с “темными силами”.
Большинство населения встретило революцию с воодушевлением и высказывалось в поддержку новой власти. К примеру, на состоявшемся 19 марта в селе Тесь женском собрании учительница поздравила собравшихся как участниц первого революционного мероприятия. Они избрали двух представительниц в КОБ. Проходившее в тот же день в селе Моторском собрание общества потребителей приветствовало “зарю свободы”, а 23-го — послало телеграмму в адрес Государственной думы с заверением в преданности Временному правительству. Курагинский комитет отправил приветственную телеграмму в Петроград. Жители деревни Ильинской собрали для нужд армии денежные пожертвования.
Справившись с организацией КОБов в некоторых селениях, уездный комитет приступил к реорганизации правоохранительных органов. 14 марта он постановил: упразднить уездную и городскую полицию, начальнику городской милиции Адамовичу, назначенному через день еще и уездным комиссаром милиции, принять дела управлений. 16 — 17 марта он вместо уволенных полицейских набрал для охраны порядка в Минусинске 15 пеших и шесть конных милиционеров. Состоявшееся следом собрание постановило ускорить процесс организации оплачиваемой милиции в городе и уезде.
Первые шаги большевиков
Наряду с усилением значимости уездного КОБа в политической жизни региона налаживалась и деятельность местных большевиков, сосредоточивших свои усилия на работе среди солдатских и рабочих масс. Еще 11 марта члены большевистской фракции IV Государственной думы Н.Ф. Шагов и Ф.Н. Самойлов посетили местную команду, после чего солдаты вручили им наказ защищать их интересы. Но уже вскоре военнослужащие гарнизона приняли присягу правительству, а члены КОБа озаботились обеспечением их бельем, одеждой, сапогами, медпомощью и литературой. Для солдат, приезжавших домой, дамский комитет подготовил помещение, начальнику милиции было предписано выдавать отпускникам открытые листы для бесплатного проезда.
15 марта 1917 года в Минусинске состоялось первое заседание совета рабочих и солдатских депутатов, в состав которого избрали 23 представителя от рабочих, пять — от солдат и по два — от социалистических партий. В исполком вошли М.А. Агуф, Ф.А. Герасимов, А.П. Голубков, Л.Н. Злобина-Ядринцева, И.Е. Карпов, А.Х. Фокин и С.Г. Эйдеберидзе. Кроме того, была создана продовольственная комиссия и делегированы три человека в городской КОБ. 17 марта на первом заседании исполкома, избравшего своим председателем эсера Агуфа, было решено открыть биржу труда и издавать газету “Известия”. Несмотря на то, что рабочие массы города в это время еще шли за эсерами и меньшевиками, большевикам удалось провести в совдеп нескольких членов, а избранный в состав исполкома Голубков вскоре стал товарищем председателя. Следом были организованы советы рабочих и солдатских депутатов на рудниках Юлия, Улень и Богомдарованный.
Демократия у власти
С самого начала своей деятельности комитеты общественной безопасности были вынуждены сотрудничать друг с другом и Советами. Так, когда просушка заготовленного интендантством для армии хлеба, порученная продовольственной комиссии совдепа, не удалась, уездный КОБ решил взять продовольственное дело в свои руки, подключив к нему кооперацию.
Заслушав телеграмму министра юстиции об амнистии по уголовным преступлениям, члены городского и уездного комитетов 21 марта решили с целью их освобождения командировать в тюрьму специальную комиссию в составе работников прокуратуры и комиссаров, а также выделить для поддержки данных лиц три тысячи рублей. Через день освободились 220 заключенных, а еще 26 готовились к выходу на свободу. Комиссия снабдила их некоторым количеством одежды и обуви. Более мягкими становились отношения комитетчиков и с лицами, продолжавшими находиться в заключении. Например, по заявлению заключенных, которые дали слово вести себя спокойно, в тюрьме было разрешено держать камеры открытыми на три дня празднования Пасхи.
Особенностью в деятельности сибирских комитетов являлось оказание помощи амнистированным каторжанам. Получив 22 марта решение Иркутской тюремной инспекции, повторяющее приказ по министерству внутренних дел о расселении освобожденных каторжников, занятых на строительстве Усинской колесной дороги, Минусинский КОБ создал комиссию по их устройству и послал в район их нахождения комиссаров. 11 апреля комитетчики запросили в инспекции средства на нужды бывших каторжан из доходов Усинской дороги.
Первые амнистированные каторжане появились в Минусинске, где им представили временное жилье и пожертвования. Не имея возможности следить за поселенцами и учитывая обеспокоенность местного населения, Минусинский КОБ охотно ходатайствовал перед Временным правительством о возвращении их в родные места, а 24 апреля постановил выдать им паспорта с правом проживания по всей России. Однако губернский комиссар заявил о возможности выезда данных лиц за пределы подведомственной ему территории только после отбытия трехлетней ссылки и предложил начальнику уездной милиции принять меры по их трудоустройству. На 26 апреля в Минусинском уезде были размещены 596 амнистированных.
Вместе с тем запрошенные в Иркутской тюремной инспекции денежные средства в распоряжение Минусинского комитета так и не поступили, а пожертвования от мусульманской общины, Сибирской компании, общества потребителей, торгового дома Смирнова, товариществ Ивановых и Вильнеров, различных частных лиц были целиком истрачены на путевое довольствие амнистированных и содержание специального пункта, предназначенного для их ночлега и питания. Поступившие от населения одежда, обувь и продукты комиссия распределила между нуждавшимися. Отсутствие надежного и постоянного финансирования осложняло деятельность КОБа по размещению амнистированных и их пребыванию в Минусинске. Поэтому в мае — июне 1917 года некоторые бывшие каторжане, воспользовавшись разрешением военных властей и бесплатным проездом, отправились на службу в Сибирские запасные полки, дислоцированные в Ачинске.
Очередной акцией большевиков, которая вела к конфронтации с КОБом, стала их попытка обрести контроль за милицией. 26 марта в Минусинске их собрание единогласно приняло предложение большевика Ю.П. Гавена избрать комиссию из трех человек, которая вместе с двумя представителями гарнизона должна была заняться формированием новой милиции.
Еще одним делом, общим для минусинских властей, стали учет и переоценка стоимости имевшихся в местной торговле товаров. Это было вызвано недовольством и возможными эксцессами со стороны населения, возбужденного слухами о залежах довоенных и дешевых товаров, а инициировано общим собранием гарнизона. 9 апреля была создана комиссия по нормированию цен на товары, в которую вошли по три представителя от совдепа и гарнизона, КОБа и владельцев магазинов, один — от продовольственного комитета и пятеро — от общества приказчиков.
Владельцы магазинов не смогли предоставить комиссии оправдательные счета по закупке некоторых товаров, а покупательная цена на них колебалась. Поэтому было решено снизить цены на товары без счетов на 75 процентов и на предметы роскоши — на 30. Закрытию подлежали магазины французского подданного Штеблера, где продавались охотничьи ружья и припасы по высоким ценам. Осуществив эту работу в магазинах Смирнова, частью — у Савельева, Вильнера, Калнина и Рогозинского, комиссия постановила во избежание возможного психоза толпы и скупки населением товаров открыть все торговые точки сразу. Приказчикам было указано продавать дешевую мануфактуру в ограниченном объеме.

А ВДРУГ ЗДЕСЬ ВАША ФАМИЛИЯ? Газета "Хакасия" май 2014
..............Население еще положительно воспринимало революционные преобразования и поддерживало местные органы власти. Его, например, привлекали открытые заседания Бейского волостного КОБа и организуемые им общие собрания. Жители и местная колония ссыльных сочувственно относились к уволенному без содержания старейшему в губернии приставу Зудину, который не был “держимордой” и лихоимцем. Напротив, сдерживаемые милицией толпы народа требовали немедленной расправы над виновным в хищениях и присвоении посылок в армию начальником почтового отделения. В ряде местностей основная деятельность комитетов заключалась в борьбе с самогоноварением. Прекращение деятельности винокуренных заводов наблюдалось, например, в селах Табат, Иудино и Салба. По настоянию уважаемого инородцами Усть-Уйбатского КОБа уничтожению подверглись до сотни самогонных аппаратов.
Выступая за созыв Учредительного собрания и войну до победного конца, собрание бывших солдат села Шушенское 9 апреля решило оказать содействие местному КОБу, переизбрать должностных лиц и организовать сельскую милицию. Со времени образования комитета село, как пишет очевидец, “переродилось”: в праздник не стало видно пьяных и хулиганов, люди, справив обедню, шли в школу или на собрание. Шушенцы добровольно доставили закупленный интендантством хлеб на пристань. Позднее сход, состоявшийся под председательством бывшего члена Государственной думы С.А. Ермолаева, охотно откликнулся на его призыв приобретать облигации государственного займа свободы.
Однако вскоре появились первые признаки противоречий в деятельности комитетов, избранных на местах, и вышестоящей власти. Так, Григорьевский волостной КОБ, в составе которого находилось много политических ссыльных, призвал население не платить подати Временному правительству и предложил властям соседних территорий следовать его примеру. Городской и уездный КОБы были вынуждены довести до сведения его членов о недопустимости и незаконности такого поведения. Обеспечение городской продовольственной управы дровами стало возможным лишь после переговоров между минусинскими властями и Мало-Ничкинским КОБом. В интересах местной группы лиц начал действовать и Абакано-Заводской комитет, разоруживший стражу Алтайского лесничества.
Впоследствии ослабление лесной стражи привело к массовым пожарам. Она и сторожа были бессильны бороться с возгораниями в Минусинском лесничестве. 14 апреля начался пожар на Синявинских лесных дачах, угрожавший постройкам Николаевского прииска. Лишь встречный пал и начавшийся дождь усмирили огонь, из-за которого выгорела площадь в тысячу десятин. Но 5 мая лес горел уже в районе Михайловского рудника. Более того, вследствие так и не выявленных причин 15 и 17 апреля случился пожар в Минусинской тюрьме: горели дома ее администрации, фельдшера и надзирателей.
18 апреля 1917 года в Минусинске отмечали праздник трудящихся — 1 Мая (по новому стилю), в разработке церемониала которого участвовали комитет и исполком совдепа. Празднование прошло под лозунгами “Долой войну”, “Вся власть советам” и “Пролетарии всех стран, соединяйтесь”. Демонстрации были проведены на рудниках и копях, станции Абакан. В ходе этих торжеств на руднике “Юлия” случился конфликт между рабочими и администрацией. Рабочий комитет взял управление производством в свои руки, а Минусинский совдеп одобрил его действия. При новом рассмотрении вопроса о рудниках “Юлия” и “Улень” он решил принять их в свое ведение. Но, встретив сопротивление в лице министра труда, местных эсеров и столкнувшись с трудностями по руководству производством, совдеп был вынужден согласиться на восстановление старой администрации. Не удалось совдепу и продать находившуюся на рудниках медь.
Рабочие Калягинских угольных копей 1 Мая не вышли на работу и организовали митинг. Когда же администрация уволила некоторых из них, то совдеп потребовал их восстановления и соблюдения 8-часового рабочего дня. Однако кое-где праздник отмечался в прежних традициях. Очевидец с иронией писал в газету, что в этот день, например, каратузские “противники” самогонки “уничтожали” ее до бессознательного состояния.
Разочарование общества в революции. Реорганизация власти
В Минусинске становилось все больше бывших фронтовиков, раненых или увечных, которым требовалась государственная поддержка. Потеряв надежду получить ее в кратчайшие сроки и озлобившись, они начали организовываться. 12 апреля состоялось первое собрание увечных воинов (пришло 60 человек), на котором прозвучал призыв бывшего солдата, раненного на войне, и торгового служащего,
ставшего большевиком, Г.В. Лебедева к объединению всех жертв войны. А 27-го — под его председательством оформилась Минусинская организация союза. Присутствовавшие избрали представителей в состав совдепа и городское самоуправление. Начавшееся с просьбы к центральным властям о передаче “капиталов” дома Романовых на нужды союза и оказание помощи семьям погибших на войне, очередное собрание увечных воинов, перейдя к обсуждению вопроса о лицах, укрывавшихся от воинской службы, превратилось, как пишет газетчик, в “море гнева”. Сопровождая свои выкрики взмахами костылей и стуком деревяшек, выступавшие требовали от властей ускорить проверку призывников, получивших отсрочку, и допустить к этой работе представителей союза.
Большевики считали, что городской КОБ являлся “иллюзией, призраком революционной власти и органом буржуазии”. Более правильными были суждения тех очевидцев, которые считали, что к этому времени он, разрушив старый порядок и оказавшись под завалом мелких дел, стал властью, неспособной к созиданию нового. С целью завоевания большего доверия со стороны населения губернский комитет решился на косметический ремонт своих нижестоящих органов. Циркуляром Красноярского соединенного исполнительного бюро от 26 марта 1917 года предлагалось переизбрать их по новой схеме. 16 апреля в состав нового КОБа горожанами были избраны 37 членов.
20 апреля состоялось совместное заседание старого и нового составов КОБа, на котором прежний комитет сложил свои полномочия, а вновь созданный тут же поднял вопрос о распространении своей власти на территорию уезда. Однако этому воспротивился председатель уездного КОБа Бедро. Заявив о том, что “нельзя кобылу пришивать к хвосту”, он высказался об отсутствии у Минусинского комитета, избранного лишь горожанами, права управлять уездом с его многотысячным крестьянством. Комитетчики все же отвергли предложение одного из своих товарищей о вводе 10 представителей в уездный КОБ и последующем упразднении городского комитета. Но после сообщения Бедро о назначенном на 13 мая открытии уездного крестьянского съезда, должного избрать собственную власть, они решили этот вопрос на время оставить открытым и “продолжать работу и свои отношения с уездным комитетом на прежних основаниях”. В тот же день были образованы исполнительное бюро, состоявшее из семи членов, и президиум в лице председателя — того же Бахова, товарища председателя — И.А. Комарихина и секретаря — Я.И. Фреймана.
Отчитываясь перед Минусинским комитетом 22 апреля, Бедро рассказал о том, что за два месяца существования уездного КОБа, работавшего в “тесном контакте” с городским органом и решавшего множество “городских” вопросов, 12 его представителей с разъяснениями побывали в 91 селении. Убеждая местные общества не ломать старое управление там, где они были не в силах сразу организовать новое, данные лица оказали помощь в организации ряда волостных комитетов. Когда же он доложил, что при наличии в уезде 35 волостей с 375 населенными пунктами сеть созданных КОБов охватила 21 волость и 168-169 селений, то комитетчики вновь заявили о необходимости сосредоточия власти в городе и уезде в руках одного комитета и решили делегировать в уездный КОБ своих представителей.
Дело дошло до того, что правление Минусинского кредитного товарищества во главе с Бедро, избранное по заявлению его 100 членов, было признано незаконным и подлежащим переизбранию, а поведение самого председателя должен рассмотреть мировой судья.
В данной ситуации тех, кто бы занимался конкретной помощью нуждающимся минусинцам, было немного. За два месяца, прошедших после решения властей о создании продовольственного комитета, он так и не был сформирован. 29 апреля в третий раз состоялось общее собрание Торгового продовольственного комитета, на котором из 25 его членов присутствовали 13. Они, наконец, сконструировали этот орган в составе пяти членов, вскорости должных сложить свои полномочия в пользу городской думы. Поэтому, когда власти были вынуждены озаботиться положением такой слабо защищенной категории населения, как солдатки, то ограничились обещаниями и обращениями.
Перемены в деревне
Несбывшиеся ожидания начали выталкивать на политическую арену и сельских маргиналов, которые повели борьбу за власть. К примеру, в селе Каратуз, где комитетчики отличались “дружной и плодотворной” работой, а население посещало их заседания, слушало чтение газет, телеграмм и обменивалось мнениями, “темные силы” повели закулисную агитацию. В результате КОБ распался, а жители разделились на “коренных” и “разночинцев”. Работавший на оборону Абаканский завод стал пристанищем бежавших от призыва в армию военнообязанных, которые создавали здесь нездоровую обстановку. Вследствие слабого оповещения КОБ в селе Шалаболино, где насчитывалось две тысячи жителей, был создан сходом в 150 человек. При этом в его состав, а затем и председателем волостного комитета был избран человек, чья трансформация в “большие начальники” вызвала протесты местных крестьян.
Избранные в комитеты лица зачастую оказывались людьми юридически неграмотными. Подменяя судебные органы, они принимали решения, которые дискредитировали власть. Так, Бейский КОБ за кражу пилы и самовольное оставление тюрьмы арестовал на девять суток одного из жителей, что было признано вмешательством в дела волостного суда. Местное население с разрешения комитета и при поддержке мирового судьи использовало под посев отведенные землеустроителем и обработанные земли иудинских крестьян. Незаконное решение по гражданскому делу принял и Табатский КОБ. После прибытия фронтовиков Бейский комитет с его “примиренческой позицией” был переизбран. Солдаты, ставшие во главе этого органа, прекратили публичные чтения и собеседования по праздничным дням, а вскоре арестовали лесника и помощника кондуктора. Отправили их в тюрьму.

✔ КРАСНОЯРСКИЙ КРАЙ

ДИАЛОГОВАЯ тема (для вопросов/ответов)