РУССКИЙ ХАРБИН (Harbin Russians...To remember)

Дело Каспэ (L'affaire Kaspe revisitee par Sabine Breuillard)


[ Изображение на стороннем сайте: f51e1a0b3517.jpg ]


С. Каспэ перед похищением


[ Изображение на стороннем сайте: e6dee6414d05.jpg ]


Доклад Славуцкого о похищении


[ Изображение на стороннем сайте: f181abd95a62.jpg ]


[ Изображение на стороннем сайте: d6adb1e4f26c.jpg ]


[ Изображение на стороннем сайте: b6e5f8108342.jpg ]


Статья с "Наш Путь" о деле Каспэ

Jerzy написал:

[q]

Дело Каспэ (L'affaire Kaspe revisitee par Sabine Breuillard)

[/q]

Убийство Каспе--- дело темное....., имеющее,конечно, политические корни

Статья Многоликий Модерн--- об истории отеля и его владельце англ яз

http://www.eastasianhistory.or...-Gamsa.pdf

1930-е. Над отелем --- французский флаг. С угла фронтона надпись Каспе и надпись Модерн слева



Иосиф Каспе приехал, видимо, в Харбин в годы войны. Торговал сначала одеждой, затем освоил ювелирный бизнес.
В отеле располагался его ювелирный магазин
Первоначально Модерн был в совместном владении Каспэ и русскиго юриста Владимира Ивановича Александрова (1869? -1934) Александров, однако, продал свою долю Каспэ, когда он выехал из Харбина в Японию.
Настоящая фамилия КАспе (ударение на 1-й слог) была переделана на французский лад--- КаспЭ.
У сыновей Семена и Владимира было французское гражданство, жила в Париже и жена Иосифа Мария.
Отель два раза подвергался масштабной реконструкции--- в 1920-х и 1931.
С приходом японцев Каспе со своим шикарным отелем (были там и кинотеатр, и ресторан) перешли как бы
под опеку французского консульства

Похоронив Семена в Харбине, Иосиф уехал в Париж, чтобы присоединиться к жене
и и младшему сыну Владимиру. Он умер в Париже в октябре 1938 года.
Когда немцы вошли в Париж, Владимир уехал в Мексику, где стал знаменитым архитектором

Стрельникова Татьяна Константино написал:

[q]

на них стоят даты:на втором 3 августа 1917 года,а на обратной стороне-6 февраля 1916 года

[/q]

Татьяна Константиновна, в эти годы (1916-1917) это была полоса отчуждения КВЖД,принадлежащая России,
российская юрисдикция...
не могли быть на китайском яз....

Татьяна Константиновна, дорогая!
Я писала, что в 1916 г. такой документ не мог быть на китайском яз.( я не писала о японском...), поскольку Харбин и все КВЖД
были в то время в русской юрисдикции и официальным был русский
А в своем комментарии (29 мая)
https://forum.vgd.ru/post/614/31743/p1449135.htm#pp1449135
я написала, что такой документ на кит. мог быть выдан в 1922-1924, когда статус КВЖД был утрачен и образован
Особый район Восточных провинций с китайским управлением.Поддан­ные бывшей Российской империи
были лишены экстерритори­альности.
«Ввиду полной дезорганизации России» Китай временно, до будущего соглашения со «стабильным»
русским правительством, берет на себя «верховный контроль» над дорогой.
Договор предусматривал платежи Общества КВЖД Китаю, введение в Правление дороги новых китайских директоров
и замену русской полиции китайской. И тогда и были введены документы на кит.

Обратите внимание на штемпельные даты----2.16.6 и 17.8.3.
Если Вы считаете, что 16 и 17-- это обозначение годов 1916 и 1917,
то у них должен быть один порядок...
Возможно, это китайский календарь....

Глава из книги

Веспа, Амлето Vespa, Amleto
Тайный агент Японии
Издание: Веспа A. Тайный агент Японии. М.: Госвоениздат, 1939.
Оригинал: Vespa A., Secret Agent Of Japan. A Handbook to Japanese Imperialism. London: Gollancz, 1938




О международном шпионе Амлето Веспа см. пост

https://forum.vgd.ru/post/614/31743/p742210.htm#pp742210

Дело Каспе

Из всех дел, к которым я имел отношение, похищение молодого Каспе вызвало наибольшую международную сенсацию.
А я имел такое близкое отношение к этому делу, что оно едва не стоило мне жизни.
Иосиф Каспе, отец жертвы, прибыл в Харбин в 1905–1906 гг. Он открыл здесь небольшую часовую мастерскую,
которая через несколько лет выросла в ювелирный магазин В 1932 году, к моменту японской оккупации, старик Каспе
имел крупный магазин драгоценностей и был единственным владельцем отеля «Модерн».
Кроме того, он состоял председателем акционерного общества, объединявшего целую группу театров.
Состояние Каспе оценивали по-разному: от полумиллиона до нескольких миллионов долларов.
Иосиф Каспе имел одну слабость: он любил поговорить о себе, о своих миллионах, а также о двух сыновьях,
которые учились во Франции, — один в Парижском университете, а другой в консерватории.
Он любил хвастаться тем, что его сыновья составляют гордость тех заведений, где они учатся.
Его сыновья приняли французское подданство. Каспе, ни минуты не откладывая, переписал отель «Модерн»
и все свои зрелищные предприятия на имя сыновей, так как он заметил, что японцы проявляют необычный интерес
к его имуществу. После этой операции на крышах отеля «Модерн» и всех театров Каспе взвился французский трехцветный флаг. Японцам, конечно, не понравилось, что эти доходные предприятия перешли под сень французской юрисдикции,
тем более, что они уже заранее предвкушали удовольствие прибрать их к рукам.
Мой начальник еще в начале мая 1933 года выразил намерение похитить Каспе.
Но он понимал, что это не легкое дело. Каспе редко выходил из дому, а когда и выходил, то обязательно окруженный телохранителями. Его квартира в первом этаже отеля «Модерн» была превращена в крепость: в окна и двери были вставлены толстые стальные решетки, внутри и снаружи дом оберегала целая туча телохранителей. Когда молодой
Семен Каспе окончил консерваторию в Париже, он приехал погостить в Харбин. Старик Каспе не остановился перед
затратами для устройства концертов свое-го сына в лучших театральных залах Шанхая и Токио.
После этого сын вернулся домой. Харбинская жандармерия немедленно начала слежку за молодым Каспе.
Последний не допускал мысли, чтобы его — французского подданного — кто-нибудь посмел похитить. Как он ошибался!
14 августа 1933 года начальник спросил меня об отношениях между французским консулом Рейно и семейством Каспe.
Я ответил, что, насколько мне известно, никакой дружбы между этими домами нет. — Мне и самому так кажется, — сказал начальник. -Так или иначе, французский флаг нас не остановит... Поэтому я уже дал жандармерии приказание похитить
молодого Каспе, который, по донесениям моих агентов, возвращается домой поздно; но для того, чтобы никто не заподозрил японцев, я решил, что похищение должно быть осуществлено китайцами. Как только мой план будет разработан, я введу вас в курс дела, с тем чтобы вы поручили Ину отобрать восьмерых лучших его людей для этого предприятия.
17 августа 1933 года начальник приказал мне отправить Ина с его пятьюдесятью людьми в карательную экспедицию в деревню Тонайчжоу, в 100 километрах к северо-западу от Харбина, где были убиты японские унтер-офицер и жандарм.
Так как начальник не касался дела Каспе, то я решил, что он отказался от своего плана.
Через восемь дней мой агент № 1 сообщил мне, что ходят слухи о похищении молодого Семена Каспе.
Я отправился с этим сообщением к начальнику, который с обычной своей саркастической усмешкой ответил:
— Я тоже об этом слышал... Но подробностей не знаю. Что же касается вас, то беспокоиться вам незачем.
Я уже поручил другим агентам расследовать это дело. Я знаю, что вы очень заняты... Через несколько дней дело будет кончено.
В тот же вечер мои агенты подробно донесли мне о том, как произошло похищение, и сообщили имена людей, причастных к этому преступлению. По имеющимся сведениям дело происходило так. Японская жандармерия организовала похищение через секретаря-переводчика Накамура и полицейского инспектора Мартынова. В распоряжении последнего находилась шайка из пятнадцати преступников, подобранных с помощью Родзаев-ского, редактора гнусной газетки «Наш путь» и главы «фашистского клуба», из числа членов которого японцы вербовали агентов. План похищения был разработан в штабе «фашистского клуба». В течение нескольких дней, предшествовавших похищению, один белогвардеец, по национальности грек, уже несколько месяцев следившей за постояльцами отеля «Модерн», подробно информировал Накамура о жизни Семена Каспе. Молодой человек почти каждую ночь отправлялся из дому с определенными девушками. Имена и адреса этих девушек были установлены, равно как и названия улиц по которым молодой Каспе проезжал в своем автомобиле. Молодого Каспе похитили около полуночи 24 августа 1933 года,
в тот момент, когда он остановил свою машину возле дома молодой особы, которую он подвозил. Его укрыли в потайном месте вблизи Харбина. На следующий день жандармерия потребовала у Каспе 300 тысяч долларов выкупа. Старик категорически отказался платить. Последовали долгие бесплодные переговоры. Каспе соглашался уплатить лишь несколько тысяч долларов, и только после освобождения сына. Он был непреклонен. На него не действовали даже угрозы убить его сына. Прошло больше месяца. 28 сентября отцу были присланы отрезанные уши его сына, но и это зловещее свидетельство не поколебало решимости Каспе. Он по-прежнему соглашался уплатить только 35 тысяч долларов до освобождении сына. Французский консул отправил ноту протеста японским властям. Последние ответили, что предпринимают все возможное для того, чтобы найти молодого Каспе.
Так как французский консул ограничился тем, что написал письмо японцам, то вице-консул Шамбон, понимавший, что японские власти пальцем о палец не ударят, предпринял поиски сам. Он привлек к этому делу нескольких агентов.
Вскоре Шамбон установил обстоятельства похищения. Тогда он поручил своим помощникам доставить в консульство некоего Комиссаренко, самого молодого из бандитов, участвовавших в похищении Каспе. Доставленный в консульство Комиссаренко не только признался в похищении, но в письменном виде изложил его обстоятельства и подписался. После этого Комиссаренко был освобожден. На следующий день вице-консул отправился к начальнику полиции и вручил формальное обвинение против всех лиц, замешанных в похищении, а также копию показаний Комиссаренко. На следующий день две японские газеты, выходившие на русском языке, «Харбинское время» и «Наш путь», подняли бешеную кампанию против Шамбона, Эта кампания велась в течение нескольких недель. В конце концов один из членов «фашистского клуба» вызвал вице-консула на дуэль. Сведения о похищении Каспе проникли за границу. Американские, английские и французские газеты заинтересовались этим новым злодеянием японской военщины. Токио, которое иногда считает выгодным прислушиваться к общественному мнению, приказало закончить дело. Мой начальник был вынужден отдать приказ об аресте, похитителей. 9 октября Мартынова и Шандара заключили в тюрьму. Однако остальных оставили на свободе под предлогом невозможности их разыскать. Оба арестованных отказались указать местопребывание молодого Каспе. Пока Семен Каспе находился в плену, между его отцом и жандармерией происходили переговоры. Жертва посылала отцу через бандитов десятки писем, но старик Каспе, несмотря на мольбы сына, оставался непоколебимым в своей решимости ничего не платить, пока его сын не будет освобожден. Уверенный в своем могуществе, он даже хвастался, что бандиты вернут его сына и не получат притом ни копейки... О, нет, они еще будут извиняться!
Это хвастовство сыграло роковую роль. Когда начальнику доложили об этом, он тихим голосом сказал:
— Каспе не увидит своего сына, даже если заплатит МИЛЛИОН. Была и другая причина, по которой японцы не могли оставить его в живых. Семен Каспе уже узнал о том, что его похитили японцы. 3 декабря жандармерия объявила, что Семен Каспе убит. Его тело было найдено в небольшой яме, прикрытое тонким слоем земли. Я никогда не видел более ужасного зрелища. Дни, проведенные в плену японских вымогателей, превратили его почти в скелет.