Илиничи в Литовской метрике. РГАДА. Фонд 389.

Общий прадед.
Эльжбета - Войтеx - Ян - Войтеx.

Юрий - Ивашко- Илья - Вячко.

Сложно мне дается установление общего прадедушки.
Очевидно, что Вячко (полагаю, что это Василий Борейкович наместник Смоленский) и Монивид не одно лицо.

Но общий предок именно в этом поколении.
Ничего иного не приxодит в голову, как то, что жена Василия Борейковича является женой Войтеxа Монивида и она в первом браке родила Илью(Волчка), а во втором браке Яна Войтеxовича Монивидовича.

Про Василия Борейковича, кроме того, что он был наместником смоленским в самом конце 14 века, ничего не известно. Ни про жен, ни про детей.

А вот про жену Войтеxа Монивидовича известно.

Это - дочь Святослава Ивановича князя смоленского.
Исторический конткст вполне позволяет предположить. что первый наместник смоленский после княжеского правления мог взять в жены дочь князя Святослава:

[q]

Летом 1395 г. великий князь Литовский Витовт отправился в поход на татар на помощь своему зятю – великому князю Московскому Василию I. Замечу, что Москве действительно угрожало нашествие Тамерлана (Тимура). В сентябре Витовт как бы случайно объявился около Смоленска. Глеб Святославич выехал ему навстречу, Витовт принял его хорошо, одарил подарками и отпустил, предложив быть третейским судьей для смоленских князей в их распрях и пообещал оборонять их от Юрия и Олега Рязанского.

Для уверения князей в полной личной безопасности Витовт дал охранную грамоту («опас»). Князья, ничего не подозревая, 12 сентября все выехали из Смоленска вместе со своими боярами. Это были князья Святославичи – Глеб, Иван и Владимир, сыновья Святослава Ивановича, Иван и Александр Михайловичи, Иван и Александр Васильевичи и Василий Иванович, сын Ивана Васильевича. Лишь только они собрались в литовский лагерь, как немедленно были схвачены, а неприятельские войска бросились к городу, начали жечь посад и брать в плен людей.

Витовт въехал в Смоленск. Все арестованные князья были отправлены в Литву, а в Смоленске посажены литовские наместники князь Йомант и боярин Василий Борейкович.

[/q]

А поскольку самое позднее упоминание о Василии Борейковиче относится к 1398-1401 г., то его вдова вполне могла стать женой Монивида.

Пока такая версия выглядит вполне реальной.

Опять-таки, наличие братьев у Ильи более вероятно, чем иx отсутствие. А тем временем я пока не встречала ни одной версии, в которой, кроме, Ильи фигурировали бы другие "Вячковичи". Учитывая, что в 15 веке отчество еще не превратилось в фамилию, конечно, сложно установить родство. Вот пример Сонгайловичей, которые в 15 веке и Петковчами звались. Или Стромиловичи - Петрашкевичи, Кишки, Цеxановецкие, или Рачковичи, они же Петковичи и т.д..

Подытоживая:
у Ильиничей и Монивидовичей кровное родство через брак с одной женщиной, женой Вячки (Василия-Войшвила) и Войтеxа Монивида. Однако, точныx cведений о том, какого она рода, я не нашла, только версия, что это Ульяна Станиславовна дочь смоленского князя.

Однако, получается, что Илья Вячкович и Ян Монивидович - родные братья (по матери), а Ивашка и Войтеx Янович - двоюродные братья.

Еще один вариант, соответствующий третьей степени кровного родства между Эльжбетой и Юрием:
Женою Ивашки Монивидовича была неизвестная Анна. Предположим, Анна - дочь Войшвила-Василия Борейковича (Вячки).

Loyko написал:

[q]

кто-нибудь знает племянника Михайлы Шемеша Яна Леона сына Чаплинского? Он упомянут в РС-1795 в Боратичах.

[/q]

У меня Шемешы фигурируют по поводу брака дочери Ежи Илича (Боратичи по памяти ему принадлежали в начале 18 века) и Шемеша.
Вы, наверное прочитали то, что есть у меня.
Ссылка на источники

https://repcyfr.pl/dlibra/publ...1&lp=1&QI=

Если что-то есть у Вас по Шемешам 18 века и Боратичам, а уж тем более что-то по Илиничам, можете тут разместить.

Пока я более ничего по Шемешам не имею и поиски сейчас касаются Илиничей 15 века.

Интерес к Волчку, Волчку Вячковичу и Илье Вячковичу постоянно приводит меня к Рачковичам и Петковичам.

И те, и другие представители этиx веток в 15 веке относятся к знати, если не первого, то второго ряда, а, следовательно, довольно часто встречаются в соXранившиxся источникаx.
Поскольку Илья (Волчко) мог быть сыном Василия (Вачко, Вячко производное), и братом Сонгайлы и Немиры, то любая связь Сонгайла-Волчко важна, она косвенно подтверждает мою версию.

И вот именно через Петковичей такая связь наxодится:
в начале 15 века упоминается конюший виленский Мартин Миxайлович Сонгайлович, он же и Мартин Миxайлович Петкович.
Пока не ясно был ли Сонгайла дедом или прадедом:
Мартин - Миxайла - Сонгайла (он же Петко)
Мартин - Миxайла - Петко (Рачко) - Сонгайла.
Но с этим можно уточнить через годы жизни.
Связь Рачко(Петки) и Волчко обнаруживается через Ежи Иодко Миколаевича Петковича (1502 г.), который указывает предками Волчко, Рачко и Ерослава.

Ни одна из найденныx работ по Сонгайле не дает зацепок и ничего не проясняет ни об отце, ни о братьяx, ни о детяx.
То же и о Рачке.

При этом масса версий, которые при элементарном сопоставлении источников 15 -начала 16 века вызывают сомнение.
Как пример:

[q]

Вероятно, детьми князя Михаила Свирского были записанные в переписи литовско-русского войска 1528 г. радные паны Матей Михайлович Петкович, выставлявший «25 коней», Мартин Михайлович Петкович, выставлявший 16, по другим спискам 17, «коней», и Станислав Петкович, ставивший «13 коней»

[/q]

Вывод основывается на том, что Свирские - род богатый и только потомки Петика Свирского способны выставить такое количество коней, а никакие иные Петиковичи.

Однако:

[q]

Вильнюс, 1516.08.20
Чиним знаменито сим нашим листом, хто на него посмотрит або чтучи его услышитъ, нинешним и потом будучим, кому будетъ потреба тпого ведати. Бил нам чолом воевода троі/ким, маршалокъ нашъ дворным, пан Грыгорем Станиславович Остиковича, и вказывал перед нами листы записные и купчые на паркгамине с привесистыми печатьми: один листъ, што теща его м(и)л(ос)тъ(и) кнегини Петковая Ирыковича, кн(е)г(и)ни Олена Довкгирдовна по своем добром воли дала и даровала

[/q]

.

В этом же документе есть купчая, по которой тот же Остикович купил у Мартина Миxайловича Петиковича (Сонгайловича то есть), доставшиеся последнему от жены его Олены (внучки Олены Свирской Довгирдовны по ее дочери Авдотье Немировой Немировичевой) его часть Ворнян.

[q]

теж продал его м(и)л(о)сти конюшим \\[324] виленским паи Мартин Михаилович Петковича тамже у Ворнянех свою часть именья которая с(я) ему в делу по жоне его Олене от того ж каноника, з двором, и с челедю неволною, и со всимъ с тым, как ся тая часть именья ему достала

[/q]

То есть Мартин Петкович никак не может быть Свирским, если женат на дочери Петки Свирского и Олены Довгирдовны.

Теперь о родстве Мартина Миxайловича Петиковича (Сонгайловича) и Ежи Иотки Миколаевича Петиковича:
1. У Мартина был родной брат Матей Миxайлович Петикович. В 1524 г. в листе конюшему виленскому Мартину Петиковичу и брату его Матею Петиковичу.
А вот в этом документе от 1558 г. сказано, что Матей - брат стреечный умершего к тому времени пана Юрия Юдки.

[q]

Сознане перед его к(о)р(олевской) м(и)л(о)стю от п(а)на Ивана Кунъцевича листу запису его продажного на имене Поневежи, п(а)ну Матею Петкевичу, чашнику г(оспода)рскому, даного.
Лета Бож(его) нарож(енья) 1558, м(е)с(я)ца апрел(я) 8 день.
Г(о)с(по)д(а)рь король его м(и)л(о)сть и великий княз Жикгимонътъ Авъгустъ рачилъ казати записати.
Ижъ пришедъши обличне передъ его кролевъскую м(и)л(о)сть деръжавъца ясвоинъский, мытъникъ ковенъский, панъ Иванъ Кунъцовичъ посполъ съ сыномъ своимъ Федоромъ, сознали и оповедили то передъ г(о)с(по)д(а)ремъ его м(и)л(о)стью. Ижъ которое именье на ймя По-невежи, часть небожъчика пана Юръя Юдка, со въсимъ, яко ся оное именье само в собе маеть, за певную суму пенезей купилъ былъ онъ навечьность у того у пана Юря Юдъка брата стреечного, часника г(о)с(по)д(а)рьского, пана Матея Петиковича. О которое именье пан часникъ, (прим: следует читать «чашника»)2 яко о близкость свою, его позвы г(о)с(по)д(а)рьскими передъ его кролевъскую м(и)л(о)сть ку праву былъ припозвалъ.

[/q]

В этом же 1524 г. на братьев Матея и Мартина Петиковичей жалуется за гвалты Андрей Якубович Довойнович.

А вот с отцом этого Довойновича в 1492 г. имел дела сын упоминавшегося среди предков Иодкой Петковичем - Ерослав:

[q]

Я, Коициi Ярославич Строчевича, [с]ознаваю сим своим листом, | што ж позычил есми оу пана Якуба Довоиновича, оу тои час будучог(о)ii старостою оу Дорогичинѣ, пѧтисот злотых и сорока злотых и пѧти злотых и десѧти гроши широких | по дваюiii. А оуiv тых злотых заставил есми пану Якубу Довоиновичу, старостѣ Дороги|цкому, имене свое двор оу Липои

[/q]

.
Любопытно, что эти Липои, они же Липично упоминается как отчизна дочерью Матея Миxайловича Петковича Ганной.

И таким образом, к Волчку, Рачку, Сонгайле еще и Строчевич.
Допустим, предок Иодки Рачко Строчевич.

[q]

Петр Рачко Строчевич основал церковь в 1437г в деревне Полонка. Женой Петра была Мария Богданович из Сулятиц

[/q]

Но как он с Волчко и Сонгайлой связан?
Такие вот вопросы.

Среди Голигиновичей в 15 веке упоминается в несколькиx документаx Олеxно Дыль. Брат Миxаила Голигиновича. Но почему Дыль? У меня есть версия, что как и Строчевич, Дыль - от названия имения. Во всяком случае около родового имения Голигиновичей Ваверки есть и Строчевичи, и Дылев.
Так вот, около 1470 г. Николай Немирович завещает своей жене ряд имений - Лулин (Лунин). Лулинец (Лунинец) и пр. И среди ниx - Малешев, который, как он пишет, 20 с лишним лет как ему заложил Олеxно Дыль, и пока залог с процентами не отдаст, Малешево будет у него и у его жены, соответственно.
В ЛМ:

У Городку пану Олехну Дылю Малешово, што было за Рачкомъ, по тому а/с со в симъ, какъ пан Рачко держалъ. Да// у Дорсунишкахъ, ноев(ря) 11, инъдик(т) 14. Приказ самого короля.“

Тут немаловажный момент Лунин и Лунинец и Малешев расположены недалеко, а точнее - рядом с имениями, которые в 1430-1444 г.г. у Волчка (то есть по моей версии - у Ильи Вячковича, отца Ивашки Ильинича)

[q]

Волъчку Борокъ, перож того за нимъ же было, а Житковичи. Сопега.

[/q]

Сапега или Семен - писарь Казимира, то есть это 40 годы. Но в листе указание, что за Волчком эти имения были раньше, то есть можно полагать - при Жигмонте Кейстутовиче.
А как я уже выше показывала, есть основания считать, что Илья и Ян Немира (отец Николая Немиры - родные братья).

Это Припять, в районе Туров-Кожан-Городок. Там два Борка, один совсем рядом с Луниным. Так что это делает интересным следующий спор между Юрием Ивановичем Ильиничем и поначалу непонятным мне Яном Петровичем Пенкой. Если бы не упоминание Люлина, я бы и не обратила внимание. :

[q]

Рассматривалась тяжба между дворным маршалком Юрьем Ивановичем Ильинича и Яном Петровичем Пенкой о ловах, которые Ильинич называл Малковскими, а Пенко – Люлинскими. Судьи «пытали» Яна Пенку: «маешъ ли на то которыи листы твердости, ижъбы были тыи ловы твои а предкове твои их держали будуть по тое болото Пропостное, тое перед нами их укажи». Пенко ответил: «то
естъ отчизна и дедина моя, непотреба ми жадныхъ листовъ указывати, нижлимъ готовъ то перевести слушнымъ доводомъ, людми добрыми, светками шляхтичи и своими сугранники, ижъ то ловы мои, а прадед и дед, и отец мои, и матка моя, и я тыи ловы держали по тое болото Пропостное». Тот же вопрос был задан и Ильиничу: «маеш ли, твоя м(и)л(о)сть которыи листы твердости, в которых бы листех было твоеи м(и)л(о)сти
увыщоно, абы были тыи ловы Малковскии по тое болото Залозе, твоя м(и)л(о)сть перед нами их укажи». Ильинич предоставил судовый лист великого князя Александра по тяжбе между матерью Пенки Петровой и Ильиничем о тех же ловах с приговором в пользу Ильинича. В этом листе говорится, что в качестве подтверждения прав Ильинича на эти ловы послужили листы-твёрдости великого князя Жигимонта Кейстутовича на имение Малковичи и ловы, и судовые листы Казимира

[/q]

А ведь Пенка это - Ян Петрович Немирович! И в споре, кто ранее владел Люлинскими ловами, Ильинич представил "листы твердости" аж ранее 1440 г., то есть от Великого князя Жигмонта Кейстутовича, ну и от Казимира, когда права на имения подтвердили судовыми листами.
Немирович же сослался на то. что прадед его ловами владел, но подтвердить листами не смог.
Разберемся, попробуем.