Мара (Де Будри) Давид Иванович

Русская литература XIX содержит немало сатирических образов иностранных воспитателей, которых нанимали учить детей, не
слишком заботясь о компетенции, лишь бы говорили по-французски.
Этот образ не имеет никакого отношения к Давиду де Будри. И если в некоторых воспоминаниях современников о нем присутствует легкая ирония, вызванная его необычной походкой, манерой одеваться и носить парик, то все равно такие воспоминания проникнуты искренним чувством симпатии к этому человеку. Нет ни одного отрицательного мнения относительно значимости его педагогического вклада.
Пушкин очень ценил Будри, говоря, что это был человек большого вкуса. Многие ученики оставили воспоминания о нем как о яркой личности, обладавшей талантом преподавателя. Ф.Я. Миркович признавал, что обязан Будри знанием французского языка и тем, что тот открыл ему древнюю и современную литературу. Вспоминал он и занятия с Будри историей и географией, подчеркивая способность воспитателя ценить успехи учеников и восхищаться ими. М.А. Корф (1800–1876), в будущем граф и директор Императорской публичной библиотеки, неоднократно подчеркивал в высшей степени практичный ум Будри, который напрямую и постоянно воздействовал на самое важное качество ученика – умение правильно мыслить.
В Лицее Будри преподавал орфографию, грамматику, синтаксис и французскую литературу. Ученики отмечали стиль работы, которую они выполняли под его руководством, его постоянное стремление поставить их «в определенную ситуацию». Будри считал, что опыт и, следовательно, способность оценить значение такой ситуации, а иногда и ее отрицательный характер являются основой прочного самостоятельного подхода в занятиях. В замкнутой атмосфере Лицея, где повседневная жизнь имела свои сложности, Будри выступал для учеников в некотором роде в роли отца, столь же требовательного, сколь и благожелательного. Этот пожилой человек с молодым сердцем выглядел мудрецом. Он обсуждал с учениками великие события как факты обыденной жизни, высказывал свое мнение о Бонапарте как «свободоубийце», о войне как о «бедствии», о предрассудках, «которые необходимо преодолеть». Он предостерегал их от пагубных влияний, венерических болезней и напоминал, что его брат Жан-Поль так же поступал с ним, когда Давид был подростком.
Помимо широкого спектра предметов, которые Будри преподавал, современники неизменно отмечали то значение, которое он при
давал философской и педагогической теории. Вспоминая о его профессиональной этике, преданности делу и усидчивости, ученики в один голос заявляли, что он научил их ясно и точно выражать мысли. Этому же служили организованные им упражнения по декламации и даже постановка настоящих театральных пьес в Лицее.
Все его ученики отмечали глубокую доброжелательность («мягкость», «добродушие», «восхищение нашими успехами»), истинное удовольствие, которое он получал от преподавания («бодрый», живой старичок»), и способность вести доброжелательную полемику.
Де Будри не скрывал своих убеждений, своих мнений, что делало его доступным и что объясняет «почтительную симпатию», которая его сопровождала («любовь», «уважение», «чувство благодарности»).
В одном отрывке из дневника Александра Куницына описывается та философская направленность, которую Будри придавал своей
педагогике. Куницын рассказал ему о том, что готовился к публичному выступлению. Давид тут же справился о философской морали, на которой тот собирался основываться, поскольку было похоже, что молодой человек не обращался к религии. Куницын ответил, что, на его взгляд, религия не дает ответа на вопросы о человеческих страстях, о разуме или об общественном договоре, которые были темами его выступления. Будри сказал ему тогда, что необходимо быть более тонким, и спросил, не слишком ли концепция Куницына близка взглядам одного из его коллег, преподававших математику, а именно Шарля-Жильбера
Ромма, воспитателя молодого графа Павла Строганова. Согласно его точке зрения, развитие человека очень похоже на эволюцию какой-нибудь бабочки: годы юности особенно опасны из-за бездействия и недостатка жизненного опыта, как у куколки. Но особо трудно, считал Будри, – дать шанс куколке стать бабочкой. И в этом была вся задача образования. Вот для этого и нужна философия.
Несклонный к «системам», объясняющим все простым детерминизмом, Будри был всегда в поисках истинного, основного. Однако
он оставлял место и случаю, неизбежным изменениям ситуации. Он настаивал для качественной оценки ситуаций на необходимости сознательно определиться с тем, что приемлемо и что неприемлемо.
Сардинские и французские корни, наследие отца, опыт, приобретенный в Швейцарии, а затем в России, делали Давида де Будри
интересной фигурой с точки зрения его педагогического потенциала.
Открывая для себя судьбу этого человека сначала как воспитателя, а затем преподавателя престижных учебных заведений России, проникаешь одновременно в суть феномена гувернерства, который предшествовал формированию государственной системы образования.


........ написал:

[q]

близка взглядам одного из его коллег, преподававших математику, а именно Шарля-Жильбера
Ромма, воспитателя молодого графа Павла Строганова.

[/q]

.Ромм Шарль Жильбер

Шарль-Жильбер Ромм (фр. Charles-Gilbert Romme; ) — французский политический деятель, активный участник Великой французской революции, математик, брат известного математика, члена-корреспондента Королевской Академии наук Николя-Шарля Ромма (1744—1805).

С 1779 по 1786 год жил в России, в Санкт-Петербурге, где работал учителем и воспитателем графа [Павла Александровича Строганова, впоследствии генерал-адъютанта императора Александра I. В 1786 году покидает Россию и вместе с П. А. Строгановым направляется в Женеву, а затем в Париж.

Путешествие по Новороссии и только что завоеванной Тавриде было последней из поездок Ромма по России.Предпринято оно было из Киева, где перед тем наставник с воспитанником провели довольно значительное время, и длилось два месяца. Результатом его явилась тетрадь в 83 страницы, исписанная мельчайшим почерком, свыше 5 печатных листов. Он приводит цифры торговых оборотов некоторых портов Крыма, сообщает, во что обходится русской казне привозимая из Анатолии для феодосийского монетного двора медь, обмениваемая на соль, которую русские продают туркам; сообщает цены на продукты сельского хозяйства и кустарной промышленности, на строительные материалы и т. п. Приводятся в «Путешествии» и цифры жителей и домов в ряде городов и селений, а также и общая цифра татарского населения в Крыму.

. Нет ничего печальнее....

.Деятель Великой Французской Революции. Несколько лет жил в России, был близок с Леонардом Эйлером, Н. И. Фуссом и другими математиками. По поручению Национального Конвента руководил Календарной комиссией и фактически стал творцом революционного календаря. Занимался подготовкой реформ в области народного образования, разработал и вынес на обсуждение проект республиканского календаря, который был одобрен 3 брюмера II-го года (24 октября 1793). 12 февраля 1794 г. отправлен в департаменты Юго-Запада с миссией организации производства морских орудий, вернулся в Париж 25 сентября 1794 г. после Термидорианского переворота и падения Максимилиана Робеспьера, присоединился к последним монтаньярам (около 30 человек) в Конвенте и принял участие в восстании 1 прериаля III-го года (20 мая 1795). Он и другие якобинцы поддержали бунт и потребовали поставить на голосование меры, предложенные восставшими, через несколько часов войска очистили Конвент, а последние монтаньяры были арестованы. Созданная Конвентом Чрезвычайная военная комиссия приступила к репрессивным мерам – более 10 000 санкюлотов подверглись аресту, вынесено 36 смертных приговоров, из них шесть депутатов, в т. ч. – Ромм. Все они приняли в тюремной камере решение покончить жизнь самоубийством с помощью кинжала, скрытого от тюремщиков Жаном Мари Гужоном. Он, Гужон и Дюкенуа нанесли себе смертельные раны 29 прериаля III-го года (17 июня 1795). Последними его словами были: «Я умираю для Республики». ..............

А.С.Пушкин оставил о нем краткую запись: «Будри, профессор французской словесности при Царскосельском лицее, был родной брат Марату. Екатерина II переменила ему фамилию по просьбе его, придав ему аристократическую частицу de, которую Будри тщательно сохранял. Он был родом из Будри. Он очень уважал память своего брата и однажды в классе, говоря о Робеспиере, сказал нам, как ни в чём не бывало: «C’est lui qui sous main travailla l’esprit de Charlotte Corday et fit de cette fille un second Ravaillac [Это он тайно обрабатывал мысль Шарлотты Кордэ и сделал из этой девушки второго Равальяка]». Впрочем, Будри, несмотря на свое родство, демократические мысли, замасленный жилет и вообще наружность, напоминавшую якобинца, был на своих коротеньких ножках очень ловкий придворный». Интересно, что никто больше не говорил о Будри как о «ловком придворном» (вспомним его позу на карикатуре!) А сам профессор о Пушкине отзывался: «Стал прилежнее и успехи постоянные. 2-й ученик».


valcha написал:

[q]

29 августа 1802 г. родилась вторая дочь Давида – Олимпиада.

[/q]

ЦГИА СПб. Фонд 19. Опись 13. Дело 1140
По запросу Петербургского гражданского губернатора о выдаче справки о рождении дочери учителя Давида де Будри и Анны Семеновой - Олимпиады

Справочная информация
Начальная дата: 15.12.1811
Конечная дата: 18.12.1811
Количество листов: 5
Постоянная ссылка: https://spbarchives.ru/infres/-/archive/cgia/19/13/1140

Жакмон, Олимпия Давидовна

(урожденная Будри), инспектриса классов (1831 г.) в Воспит. общ. благор. дев.

{Половцов}

irinax написал:

[q]

Рождение дочери Олимпиады у Давида де Будри (младшего брата вождя французской революции Жана Марата)
Его брак с Марией Лабкофф и рождение их дочери Марии по ссылке:

https://forum.vgd.ru/39/65877/320.htm?a=stdforum_view&o=
Олимпиада родилась 6 сентября 1802 г.
Из книги Ш. Гёц " Путь Давида (Марата) де Будри: от частного воспитателя до преподавателя Царскосельского лицея":
"Тот факт, что ее матерью на сей раз была Анна Семенова, дочь переводчика с восточных языков Килимчина, показывает, что за семь лет в личной жизни Давида произошли серьезные изменения. Умерла ли Мария Тимофеева? Расстались ли они? Об этом архивы пока молчат".
ЦГИА СПб, ф. 42, оп. 1, д. 10, Владимирская церковь в придворных слободах, церковный вариант МК, л. 43 об.
Ф. 19, оп. 111, д. 131, 1802 г., Владимирская церковь в придворных слободах, консисторский вариант МК, л. 294.
Родилась 6 сентября, крещена 12 сентября 1802 г.
Вольного учителя Давида Иванова Дебудри дочь А[О]лимпиада.
Восприемники. Вольный учитель Яков Андреев Морель, отставного офицера Константина Карлова Фрейтаха жена А[О]лимпиада Тимофеева.

Интересно сравнить два варианта записи о рождении. По сравнению с внутрицерковным вариантом, в консисторском варианте опущены отчество отца ребенка ("Иванов") и отчества восприемников ("Андреев", "Карлов"), исправили, видимо, потому, что эти люди - католики (один м.б. лютеранин - муж восприемницы) и у них не должно быть отчеств.
Тогда встает вопрос: мог ли Яков Морель - католик - быть восприемником при рождении православного ребенка? Или писарь при переписывании консисторского варианта просто заодно опустил отчество?

[/q]

См. сканы по ссылке
https://forum.vgd.ru/post/39/65877/p2532765.htm#pp2532765

irinax написал:

[q]

Младший брат лидера Французской революции - Марата, Давид Марат де Будри в России был женат дважды.
Первая жена - Мария Лабкофф, брак в 1792 г., метрика брака по ссылке https://forum.vgd.ru/post/39/65877/p2349999.htm#pp2349999
В этой же теме метрики рождения дочерей Марии и Олимпиады.
Во второй раз Давид де Будри женился 12.11.1806 г.
Метрическая запись брака Давида Ивановича де Будри с Анной Семеновной Килимчиной
ЦГИА СПб. Ф. 19, оп. 11, д. 144, Симеоновская церковь на Моховой, л. 360.
12 ноября 1806 г.
Швейцарский уроженец Давид Иванов сын де Будри с дочерью умершего придворного цирюльника Семена Килимчина, девицею Анною. Жених вторым, а невеста первым браком.
Поручители. Франц Мариэль, здешний кондитер; Андрей Иосиф Трикет, скульптор; придворный певчий Петр Збукарев; придворный певчий Николай Кудлай.

[/q]

См. скан по ссылке

https://forum.vgd.ru/post/39/65877/p3054017.htm#pp3054017

https://forum.vgd.ru/post/39/65877/p3054763.htm#pp3054763


valcha написал:

[q]

Он мог быть вполне законным от той же Марии Тимофеевой
http://annuaire-fr.narod.ru/statji/FE2011/Gotz2011.pdf
29 августа 1802 г. родилась вторая дочь Давида – Олимпиада. Тот факт, что ее матерью на сей раз была Анна Семенова, дочь пере
водчика с восточных языков Килимчина, показывает, что за семь лет в личной жизни Давида произошли серьезные изменения. Умерла ли Мария Тимофеева? Расстались ли они? Об этом архивы пока молчат. Но изменение профессионального статуса и появление на свет второго ребенка объясняют переезд Давида на новую квартиру осенью 1803 г.

В дальнейшей жизни и прошениях семейства де Будри нигде не упоминается, если верить этому жизнеописанию
http://annuaire-fr.narod.ru/statji/FE2011/Gotz2011.pdf
Вероятно умер во младенчестве, де Будри писал только о своих дочерях.
Послужной список преподавателя 7-го класса французской литературы Шевалье де
Будри – Российский Государственный Исторический Архив (РГИА). Ф. 1349. Оп. 4 (1819).Д. 86. II. Л. 13–17

В 1821 г. он подал прошение о пенсии, указав, что ему уже 65 лет и из них 37 лет он отдал России.
Дочери Давида получили право на пенсию после его смерти. 24 июня 1822 г. Мария де Будри подала прошение о том, чтобы пенсия выплачивалась ей через преподавателя французской литературы по фамилии Флери, которого сам Давид рекомендовал себе на замену. Аналогичное прошение было сделано также о выплате пенсии для Олимпиады.
РГИА, Санкт-Петербург. Ф. 519.
Д. 6. 1822. Ходатайства о пенсиях Марии и Олимпиады де Будри.

[/q]