Яренский уезд

М.А. Мацук

Судебная деятельность городовых воевод в XVII в. (на материалах Яренского уезда)


Городовые воеводы во время исполнения своей служебной деятельности должны были заниматься самыми разнообразными делами. Широко известно, что они отвечали: 1. За своевременную и в полном объеме уплату населением государственных налогов и выполнение тяглецами государственных повинностей; 2. За сохранение на должном уровне состояния правопорядка в уезде; 3. За успешное функционирование системы волостного и уездного самоуправления и государственных учреждений (таможенные и кабацкие избы).

В деятельности воеводы по поддержанию должного уровня правопорядка значительной составляющей являлась его судебная практика. Обязательное наличие ее стандартно декларировалось в наказе воеводам об отправлении ими своей должности. Приведем два примера такой декларации, относящейся к одному уезду (Пустозерскому, соседнему с рассматриваемым нами Яренским) и разделенные семнадцатью годами. В наказе Семену Объедову об отправлении им должности Пустозерского воеводы от 10 марта 1647 г. сказано следующее: « … А посадцких и уездных всяких людей ведати и судити во всем и росправа меж ими чинить в правду, по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Руси крестному целованью, не норовя никому ни в чем, и всякие государевы дела делать по прежнему государеву указу и по грамотам, как о том к прежним воеводам в государевых грамотах писано, и по сему государеву наказу» [1]. В 1664 году 9 февраля подобный наказ получил Василий Диков. В наказе ему было отмечено: «… А посадцких и уездных всяких чинов людей ведати и судити во всем и росправа меж ими чинить в правду по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержца указу и по Соборному Уложенью, не норовя никому ни в чем, и всякие государевы дела делать по прежнему государеву указу и по грамотам, как о том к прежним воеводам в государевых грамотах писано, и по сему государеву наказу» [2].

Как видим, отличие в двух приведенных фрагментах текстов весьма незначительное и заключается лишь в том, что после принятия Соборного Уложения 1649 г. оно стало основой судопроизводства и поэтому упоминается в наказе.

Какие дела в судебном порядке рассматривал воевода? Действительно ли он мог подведомственных ему посадских и уездных людей «ведати и судити во всем»? На этот вопрос мы постараемся ответить, опираясь на материалы одного из северных черносошных уездов – Яренского уезда. Привлекаемые нами для анализа материалы отложились в фонде Яренской приказной избы (ф. 1178) Российского государственного архива древних актов.

Всего в этом фонде хранится 208 дел. Хронологически дела относятся к периоду от 1620 по 1702 гг. Одно дело не датировано (без даты). От 21 января 1620 года дошла «деловая запись» братьев Я. и П. Васильевых детей Изродиных на двор, землю и скот, оставшиеся после смерти их отца [3]. Документ составлен в Усть-Вими. Никаких помет судебного характера на документе нет. Эта «деловая запись» была записана для сведения в дела съезжей (приказной) избы и сохранилась в копии благодаря этому.

Второе дело, прямо не относящееся к судебной деятельности воевод, датируется 1622 – 1677 годами. Там представлены списки с купчих (десяти: 1622, 1638, 1644, 1645, 1653, 1655, 1663, 1667, 1672, 1677 гг.), закладных (трех: 1658 и 1662 гг.), меновной (одной 1668 г.), складной памяти (одной 1652 г.) и челобитной (одной 1662 г.). Вероятно все указанные в документах земельные участки, дворы и т.п. в конце концов отошли к одному владельцу, который и собрал все оправдательные документы и зарегистрировал их в официальном порядке в приказной избе. Хотя, возможно, что эти документы были представлены на каком-либо судебном разбирательстве.

Третье дело представляет собой собрание разных документов (двух духовных завещаний и двух купчих) на спорный участок земли в Ленском погосте-волости [4]

Остальные 206 дел представляют собой протоколы судебных заседаний и, опираясь на них, мы можем проанализировать судебную деятельность яренских воевод.

Начнем с хронологии. Как мы сказали выше, представленные 206 дел хронологически относятся к периоду от 1620 по 1702 гг. Однако, распределение дел по годам весьма неравномерное. Из приведенного списка (См. приложение к статье) видно, что из 79 дел, указанных там, одно дело относится к 1627 году; одно – к 1930-му; одно – к 1631-му; одно – к 1635-му; одно – к 1638-му; пять – 1639-му; шесть – к 1640-му; одно – к 1643-му; два – к 1644-му; одно- к 1647-му; три – к 1648-му; десять – к 1649-му; восемь – к 1650-му; восемь – к 1651-му; девять – к 1652-му; двенадцать – к 1653-му; пять – к 1654-му; одно – к 1656-му и два – к 1657-му году.

Возможно, другие дела за данный хронологический промежуток (1620-е – 1650-е годы) находятся в другом архивохранилище и в свое время будут найдены и введены в научный оборот.

Указанные в списке дела позволяют проанализировать основные позиции, по которым требовался суд воеводы.

Люди обращались с жалобами и просьбами по самым разным делам. Мы выделили 11 блоков таких проблем: 1. воровство; 2. не платеж занятых в долг денег; 3. хулиганство (избиения, угрозы убийства); 4. потеря или порча документов; 5. насильственное завладение землей; 6. жалобы на непослушание и недостойное поведение взрослых детей; 7. жалобы в причинении убытков; 8. уничтожение имущества; 9. грабеж; 10. жалобы на административных лиц волостного и уездного самоуправления и управления; 11. убийство.

Среди сохранившихся дел, рассматривавшихся яренскими воеводами в указанный период, то есть до 1660 г., воровство представлено в 12 делах; не платеж денег – в 27; хулиганство – в 9; извещение о потере или порче документов – в 5; насильственное завладение землей – в 8; жалобы на детей – в 2; жалобы на причинение убытков – в 3; уничтожение имущества или повреждение его – в 5; грабеж – в 5; жалобы на неправомерные действия лиц мирского самоуправления и уездного управления – 5; и извещение об убийстве – одно дело.

Наиболее распространенными жалобами, по которым проводились судебные разбирательства, были жалобы на то, что взятые в долг на определенный срок деньги не возвращались заимодавцам. Рассмотрение таких противоправных действий, как хулиганство (выражавшееся, в основном, в избиениях людей, угрозах расправы, включая убийство), воровство, грабеж, в сумме составляло весьма значительную часть дел указанного времени (всего 26 дел). В крестьянской среде наиболее тяжелыми по своим последствиям считались уничтожение чужого имущества и насильственное завладение земельными участками (всего 13 дел). Несомненно, что эти дела имели большой общественный резонанс. Обращает на себя внимание и то, что в судебной практике воевод встречались жалобы родителей на непослушание и недостойное поведение взрослых детей, а также на неправомерные действия представителей волостных администраций.

Все указанные дела, по которым обращались к яренскому воеводе, по реакции на них самого воеводы, можно разделить на две большие группы: 1. Дела, которые рассматривал воевода и по которым он выносил судебные решения; и 2. Дела, которые рассматривал воевода, но по которым судебного решения он не принимал. Всего в первую группу входило 37 дел, во вторую – 40 дел.

Инициатива судебного рассмотрения дела исходила от истца. Так, П.М. Каракчиев подал жалобу на Г.И. Выйсинова, поскольку тот не возвращал взятые в долг деньги. В конце челобитной истец пишет: «Милосердый государь царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии, пожалуй меня, сироту своего. Вели, государь, на того Григорья в том дати свой царский суд и управу». [5] По подобной челобитной воевода обязан был устроить судебное разбирательство и вынести обоснованное решение.

В случае, если истец не просил судебного разбирательства, но хотел, чтобы его проблема была известна, он в челобитной, после изложения своего вопроса писал следующее: «Милосердый государь царь и великий князь Алексей Михайлович всея Руссии. Пожалуй меня, сироту своего. Вели, государь, Сю мою явку в Еренском в съезжей избе принять воеводе Андрею Павловичю Акинфову и челобитье мое записать». [6] По такой челобитной воевода обычно принимал решение: «записать», о чем делалась специальная помета с указанием времени записи.

Воевода устраивал судебные разбирательства обычно в съезжей (приказной) избе в уездном городе. Однако для удобства населения он иногда предпринимал поездки по уезду и в отдаленных волостях также проводил судебные заседания для решения дел населения того региона. Яренский воевода проводил судебные заседания в Яренске, а также в Туглиме (регион нижней Вычегды) [7] и в Турье (Вымский регион) [8]. Там также имелись резиденции воеводы со съезжими избами.

Теперь рассмотрим саму процедуру судебных заседаний. После того, как истец подавал челобитную с изложением вопроса, воевода назначал определенное время заседания. Истец и ответчик извещались о времени и месте заседания и за них поручались приставам посторонние люди в том, что они будет присутствовать на суде с начала до окончания процесса.

Приведем следующий пример этого. В 1656 году К. Осколков просил дать суд на Л.Н. Котомина, который завладел его сенокосными участками. За К.А. Осколкова поручились И.П. Гуляев и З.Д. Бахманов, а за Л.Н. Котомина – А.Ф. Глотов. («Се аз Иван Прокофиев сын Гуляев да яз Зотий Денисов сын Бахматов поручилися есми Еренсково городка съезжие избы приставу Ларке Оринову по Конане Амосове сыне Осколкове. Ставиться ему, Конану, за нашею порукою в Еренском городке в съезжей избе пред воеводою Игнатьем Васильевичем Палицыным с суда по вся дни нынешнего 164 году июля с 22 числа по челобитью своему против ответчика Левки Котомина в похвальных словах, да в пожженной потраве, да в пожженном же владенье. А буде он, Конан, за нашею порукою с суда ставитися по вся дни не учнет до судного дела вершения или сойдет, или збежит, и на нас, на порутчиках, государевы пошлинные деньги и ответчиковы убытки все сполна. На то послух Иван Стефанов сын Орлов. Поручную писал Первушка Тютрин. Лета 7164-го июля в 22 день.

Се аз Афонасий Федосеев сын Глотов поручился есми Еренсково городка съезжие избы приставу Ларке Оринову по Леонтье Никифорове сыне Котомине в том. Ставитца ему, Леонтью, за моею порукою в Еренском городке в съезжей избе пред воеводою Игнатьем Васильевичем Палицыным по вся дни нынешнего 164 году с суда против судного дела вершенья по челобитью Конана Осколкова в похвальных словах, да в пожженном владенье да в пожженной потраве. А буде он, Леонтей, за моею порукою в Еренском ставитися по вся дни до судного дела вершения не учнет, сойдет или збежит, и на мне, на порутчике, государевы пошлины и исцов иск и порука вся сполна. На то послух Афонасей Матфеев сын Наумов. Поручную писал Ивашко Орлов. Лета 7164-го июля в 22 день.» [9]).

В определенный день истец и ответчик приходили в съезжую избу, в которой уже находились воевода и подьячий, который вел запись протокола судебного дела. Там истец вновь вручал свою челобитную воеводе. Сначала воевода обращался к ответчику с вопросом, признает ли он свою вину. Если ответчик отвечал отказом, то воевода требовал от истца документального подтверждения своей жалобы. Если документов было достаточно, то воевода принимал решение в соответствии с действующим законодательством. Например, если истец представлял расписку о выдаче денег в долг (кабала), а заемщик соглашался с тем, что он занял деньги и вовремя не отдал, то воевода отмечал: «Заимщик кабалы не лживил, по кабале винился. Велеть дать на поруки по кабале на правеж». [10]

Иногда случались такие запутанные дела, когда обе стороны имели необходимые оправдательные документы. В таких случаях воевода прибегал к процедуре клятвы (крестного целования), как к последнему средству. Так поступил Яренский воевода Григорий Орефьевич Неронов при решении дела о споре двух родных братьев С. и А. Туробовых. Г.О. Неронов оправдал ответчика на основании его крестного целования, заявив при этом, что «опричь крестного целованья того дела вершить не уметь». [11]

После принятия решения с проигравшей стороны взыскивались государственные пошлины. Об этом делалась соответствующая запись. Протокол дела, включающий в себя копии со всех представленных документов, помещался на хранение в съезжую избу.

Таким образом, судебная деятельность воевод была достаточно разнообразной и являлась одной из важных аспектов их работы, как представителя государственной власти в уезде и руководителя местной администрации.

Приложение.

Список судебных дел, рассматривавшихся яренскими воеводами:

Часть I. До 1660 г.


По челобитью Яренского городка разсыльщика Т.А. Попова на К.П. Ананьина в снятии с пояса камьяну. 24 февраля 1627 (7135) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп.1. Д. 2.

По челобитью В.К. Захарова Турецкой трети на И. и на С. Ивановых в не платеже по заимочной кабале денег. 21 марта 1631 (7139) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп.1. Д. 3.

По челобитью В.П. Семеновой той же волости на крестьянина Михаила Исаева в битии и в мучении. Ноября 1630 (7139) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 4.

По челобитью Никифора Кондратьева на Гаврила Старцова в увозе сена. 6 декабря 1635 (7143) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 5.

По челобитью Николы Прохорова Юмшаного и Я. Сергеева на П. Власова в сильном завладении пожнями и землями. 1638 (7146) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 6.

По челобитью С. Туробова на брата своего родного А. Туробова в волоките и в убытках. 11 марта 1639 (7147) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 7.

По челобитью Жешартской волости крестьянина С. Иванова той же волости на крестьян Ф. Пантелеева с товарищами в причинении ему убытков. 1639 (7147) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 8.

По челобитной Окологородного крестьянина О. Иванова на Окологородного же крестьянина А.Ф. Глотова в сожжении поварни. 8 июня 1639 (7147) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 9.

По челобитной И.В. Щепетева из Жешарта на И. Иванова в брани и в метании бить. 9 июня 1639 (7147) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 10.

По челобитной Д.Г. Секурова на И. Пестерова в наложении самовольно на лошадь его крюка и в пропаже оной безвестно. 10 июня 1639 (7147) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 11.

По челобитью К. Максимова из Червы на брата своего родного И. Максимова с товарищами в приезде на двор его грабежом. 10 февраля 1640 (7148) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 12.

По челобитью С. Коняева на Ф. Михайлова с товарищами в не платеже убытков. 14 марта 1640 (7148) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 13.

По челобитью Иртовской волости И.А. Афанасьева на Г.С. Пономарева в сильном сжатии и увозе ржи. 25 июля 1640 (7148) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 14.

По челобитью Н.Ф. Багая с Турьи на П.О. Мясникова в ложном написании и взыскании напитых денег. 12 октября 1640 (7149) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 15.

По челобитью Шеномской волости крестьянина Я.Ф. Клестова той же волости на С.П. Варсина в сильном завладении пожней. 20 октября 1640 (7149) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 16.

По челобитью В.М. Отряхнина Иртовской волости на крестьянина Д. Пустошихина с товарищами в битии и грабеже. 2 ноября 1640 (7149) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 17.

По челобитью П.С. Окирсова на А.И. Щербака в наложении сильно своим произволом дани. 21 августа 1643 (7151) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 18.

По челобитью Яренского городка посадского человека С.К. Оболтина на Д.Е. Опарина в не платеже денег. 8 марта 1644 (7152) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 19.

По челобитью В.Д. Лемзакова на Ф.П. Прошева в не платеже денег. 11 апреля 1644 (7152) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 20.

По челобитью А.Ф. Каракчиевой из Ляль на детей своих Первово и Логина в не отдаче ей с делу доставшихся поля и пожни. 25 июня 1647 (7155) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 21.

По челобитью М.П. Оболтина на П. Фомина в битии жены своей, тещи заявителя. 24 апреля 1648 (7156) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 22.

По челобитью А.С. Плотникова Шеномской волости на сына своего Алешку в непослушании. 9 июня 1648 (7156) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 23.

По челобитью явочному человека гостя В. Федотова Федьки Якута в утерянии кабалы. 9 июня 1648 (7156) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 24.

По челобитью изветному вдовы Ф.М. Поповцевой с Ибу Вологодского епископа на сына боярского Ф. Борзунова о взятии ее сильно и сковав в держании и в вымучивании денег и прочего. 17 февраля 1649 (7157) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 25.

По челобитью изветному К.И. Моденова на Д. Иванова с Цылиба в не платеже по кабалам денег. 11 февраля 1649 (7157) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 26.

По явочному челобитью Сольвычегодского посадского человека И.Л. Пивоварова Пустынской волости на крестьян П. и И. Одинцовых с товарищами в не платеже денег. 18 апреля 1649 (7157) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 27.

По челобитью Жешатского попа А. Иванова на Вологодского архиепископа приказного человека Ф.В. Оболтина в держании в крепости и в вымучении кабалы в 6 рублей. 6 июня 1649 (7157) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 28.

По челобитью явочному П.А. Страхова на Т.В. Баликина в разрублении и в притоплении бревен и в прочем. 8 августа 1649 (7157) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 29.

По челобитью явочному К.И. Поповцова с Ибу на В.Ф. Поповцева и на его детей в битии брата его Ильи. 9 августа 1649 (7157) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 30.

По челобитью явочному Яренского городка Окологородного крестьянина Л.И. Никулина на Д.Т. Ортемьеву в продаже деревни и прочего имения. 22 ноября 1649 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 31.

По челобитью явочному Ф.И. Кызродева из Гаму на Г.Д. Курсова и сына его с Тыдора в не платеже денег. 16 января 1650 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 32.

По челобитью явочному М. Туробова на кабацкого целовальника В. Савватиева в вынуждении памяти. 16 января 1650 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 33.

По челобитью явочному сольвычегодского посадского человека И.Л. Пивоварова в покраже в Яренском городке из амбара двух киндяков. 25 января 1650 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 34.

По челобитью явочному Шеномской волости крестьянина К.Л. Ушакова в утерянии памяти. 30 января 1650 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 35.

По челобитью явочному Иртовской волости крестьянина П.О. Крылева на Л.Б. Иванова с товарищами в давлении мало не до смерти. 4 марта 1650 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 36.

По челобитью изветному Яренского городка Спасского попа Е. Семенова в утерянии кабалы. 4 марта 1650 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 37.

По челобитью Е. Дишова на М.С. Афонасова из Тохты и на племянника его в неплатеже денег. 17 октября 1649 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 38.

По челобитью изветному Т.Я. Бутина на Марфу да на сына ее В.С. Тентюкова в битии жены его. 16 декабря 1649 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 39.

По челобитью С.М. Дмитриевой на К.Е. Волкова с Турьи о завладении поскотиною землею. 4 сентября 1649 (7158) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 40.

По челобитью К. Волкова на Д. Габушеву в неплатеже по кабале денег. 13 сентября 1650 (7159) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 42.

По челобитью Т. Леонтьева на И. Иванову в неплатеже по кабале денег. 29 ноября 1650 (7159) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 43.

По челобитью Я.Г. Димова на К.В. Фадеева с товарищами в неплатеже по кабалам денег. 24 января 1652 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 44.

По челобитью П. Малафеева на Ф.М. Некрасова в неплатеже денег по кабале. 19 января 1652 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 45.

По челобитью Я.С. Минина на О.Ф. Курсину в неплатеже по кабале денег. 30 января 1652 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 46.

По челобитью В. Самодурова на О. Суворову в неплатеже денег по кабале. 4 сентября 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 47.

По челобитью Турецкого церковного дьячка И. Захарова на Веслянского церковного дьячка С.С. Лапшикова в неплатеже по кабале денег. 6 сентября 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 48. В конце дела прикреплена поручная на С.С. Лапшикова от 6 сентября 1651 (7160) г., что ему «ставитца... с суда на Турье в съезжей избе пред воеводою Иваном Ивановичем Хрущовым по вся дни до судного вершения по челобитью Дарьицы Карповские жены Костюкова в бою и в увечье, и в безчестье, и в обиде в ыску в двух рублех в восемнадцати алтын в 4 деньгах».

По челобитью П.П. Бызова на В.Л. Ведерникова в неплатеже денег. 20 сентября 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 49.

По челобитью А. Федотова на вымитина Н.К. Черного в неплатеже денег. 15 сентября 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 50.

По челобитью П.М. Каракчиева на Г.И. Войсинова в неплатеже денег. 19 сентября 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 51.

По челобитью М.К. Югидсиневой на О. Пагсеисеву в неплатеже денег. 22 сентября 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 52.

По челобитью сольвычегодского посадского человека И. Пивоварова на И. Самодурову и А. Рогову в неплатеже денег. 26 сентября 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 53.

По челобитью О.Роговы на О. Габушеву в неплатеже денег. 27 сентября 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 54.

По челобитью Вожемского села Троицкого попа П. Родионова на Т.М. Алексеева в неплатеже денег. 24 декабря 1651 (7160) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 55.

По челобитью явочному М.И. Кобычева в уходе сына в сибирские города и в уносе денег и о прочем. 23 января 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 56.

По челобитью явочному И. Жданова в покраже товару. 6 февраля 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 57.

По челобитью явочному церковного старосты Воскресенского прихода (Турья) И.В. Пономарева с товарищами в приимании излишней дани. 8 февраля 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 58.

По челобитью явочному Ф.Л. Смолина на П.Л. Леонтьевых в неплатеже денег. 13 марта 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 59.

По челобитью явочному Я. Романова на племянника своего Т.Шумилова в «подломлении ларишка и в вынятии раздельной записи». 13 марта 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 60.

По челобитью явочному съезжей избы подьячего И. Казакова на И. и П.И. Рыбниковых «в вытравлении озими». 19 марта 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 61.

По челобитью явочному В.Я. Леонтьева на К.О. Месникова и на О.Л. Петухова в неплатеже денег. 19 марта 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 62.

По челобитью явочному Яренского городка посадского человека М.Н. Цветкова на Удорского судейку И.Ярофеева с товарыщи в недаче суда. 20 апреля 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 63.

По челобитью явочному Д. Петрова на мачеху свою Пелагию во взятии разных пожитков. 15 июля 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 64.

По челобитью явочному И. Пивоварова на неведомых людей в нанесении ран его быкам. 16 июля 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 65.

По челобитью явочному церковного дьячка села Лены И.А. Попова в убийстве неизвестными лицами сына. 26 июля 1653 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 66.

По челобитью явочному В.Л. Ждановой на Т. Лукина в покраже имения. 8 сентября 1652 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 67.

По челобитью явочному Е.Татаринова на З.П. Новосильцова во взятии «животишка». 6 октября 1652 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 68.

По челобитью изветному Жешартские волости старосты И. Косицына с товарищи на Е.Нестерова в травле пожен. 23 октября 1652 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 69.

По челобитью явочному П.Я. Базлуцкой на неведомых людей в вынесении пожитков. 12 декабря 1652 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 70.

По челобитью явочному Н.И. Чукичева на К.А. Ростегаева с товарищи в неплатеже денег. 15 декабря 1652 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 71.

По челобитью явочному Н.И. Чукичева на П. и Л.И. Лютовых с товарищи во владении насильно пожней и в неплатеже денег. 15 декабря 1652 (7161) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 72.

По челобитью явочному Т. Таратина в утерянии купчей на пожню и прочих документов. 26 февраля 1654 (7162) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 73.

По челобитью явочному И.М. Кырсинского в покраже из лавки рыбы. 23 марта 1654 (7162) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 74.

По челобитью С. И А.Н. Преснецовых на М.А. Варенцова в завладении пожней насильно. 26 июня 1654 (7162) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 75.

По челобитью явочному Е.Е. Захаровых в подмочении и раздрании купчей. 27 июня 1654 (7162) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 76.

По челобитью явочному А.А. Осколкова на Т.Л. Лемзакова о просрочении закладной кабалы. 2 июля 1654 (7162) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 77.

По челобитью явочному Т. Артемьева на О.В. Тентюкова в битии. 5 декабря 1653 (7162) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 78.

По челобитью И. Пикалева с товарищи о мировом соглашении. 27 июля 1656 (7164) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 79.

По челобитью К. Осколкова на Л.Н. Котомина в завладении разными сенными покосами. 21 ноября 1657 (7166) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 80.

По челобитью К. Осколкова на Л.Н. Котомина в завладение пашенной землей. 21 ноября 1657 (7166) г. РГАДА. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 81.



Литература и источники.

Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 3. СПб., 1848. Стб. 83.

Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 4. СПб., 1851. Стб. 341.

Российский государственный архив древних актов. Ф. 1178. Оп. 1. Д. 208.

Там же. Д. 41.

Там же. Д. 51. Сст. 1.

Там же. См., напр. Д. 77. Л. 1.

Там же. Д. 75.

Там же. Д. 42, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54.

Там же. Д. 80. Сст.19, 20

Там же. Д. 50, 51.

Там же. Д. 7. Сст. 8.

Половники.
В северной России так назывался класс крестьян, всегда сохранивший право перехода. В пределах
северной и частью средней полосы России половничество, как особый вид аренды пахотных земель и угодий, был в XIV—XVI вв. явлением очень распространенным. С конца XVI в. половники встречаются только в области поморских городов(в губерниях Архангельской, Олонецкой, Вологодской, Вятской и Пермской), в середине XVIII в. — лишь в провинциях Вятской и Велико-Устюжской да несколько человек на землях города Архангельска, а в первой половине XIX столетия — уже только в четырех уездах Вологодской губернии (Устюжском, Сольвычегодском, Никольском и Яренском). Сколько-нибудь обстоятельные данные сохранились лишь о половниках Поморской области, где они были многочисленны. Из переписной книги 1678 г. по Усольскому (Сольвычегодскому) уезду видно, что из 3916 дворов этого уезда половников было 1064 двора. Поморские половники были мелкими срочными арендаторами, сидевшими на монастырских, церковных и частновладельческих землях. Условия половничества, поскольку они выясняются из порядных допетровской эпохи, сводились к следующему. Двор с пристройками давал землевладелец, орудия и скот принадлежали половникам, семена доставлялись или сполна половниками, или половина — ими, другая половина — землевладельцем. Хлеб делится мерой на гумне: половина (иногда 1/3 , иногда 2/5) поступает в пользу половника (третчика) "на семена и на работу", половина (2/3, 3/5) — в пользу землевладельца "на землю и на разрубы". Также пополам делится, кучами, и сено. Для дележа хлеба и сена половники обязан были приглашать владельца, который имел право выбирать лучшую половину. Половник обязывался ничего вновь построенного им не сносить с земли и не увозить, когда он станет сходить. Внося арендную плату натурой, в виде части урожая, половник от землевладельца получал денежную плату за "приряд", т. е. за целый ряд условленных хозяйственных работ. Таким образом, в половниках мелкий арендатор-землепашец нередко смешивался с наемным рабочим. Выполнение обязательств со стороны половника обеспечивалось неустойкой (заряд, застава), или поручительством, или же тем и другим совместно. "Всякие государевы подати" обычно уплачивались за половника землевладельцем. К отбыванию тягла половники привлекались частью наравне с крестьянами черных волостей, частью особо, "кроме волостей". В последних случаях земли, населенные половниками, выделялись в особый податной округ, что нередко обусловливалось или сопровождалось различными податными льготами, предоставленными владельцам (монастырям, церквам). На севере России большинство более или менее крупных хозяйств сложилось постепенно, путем медленного сосредоточения в одних руках мелких крестьянских участков. Непомерная тяжесть государственных налогов и повинностей вынуждала черносошных крестьян закладывать свои земли, и дело кончалось тем, что они окончательно переходили в руки заимодавцев, а крестьянин из самостоятельного хозяина превращался в срочного арендатора и поступал в порядчики или половники, нередко на свой же прежний участок. Различие между этими двумя типами арендаторов сводилось к тому, что порядчики сами платили государственные подати и вносили в пользу землевладельца не часть урожая, а денежный оброк, или празгу. Половники большей частью заключали договоры с "подмогою", которая выдавалась им от землевладельца хлебом и деньгами, в размере от полтины до 20 руб. К выходному сроку подмога эта подлежала возврату; при несостоятельности заключалась новая порядная на новый срок. Такая отсрочка еще более связывала половника с хозяином и делала для него выход все более и более трудным. К концу XVII в. в поморских уездах была подготовлена та почва, на которой в центральных уездах Московского государства сложилось крепостное право. Препятствием к распространению крепостного права на половников явились петровские меры против их закрепощения, стоявшие в связи с особенностями землевладения в поморских уездах. Когда при производстве первой ревизии оказалось, что многие половники не попали в перепись, то велено было условиться с местными обывателями, "каким бы образом лучший способ учинить, чтобы оные, переходя с места на место, подушного сбору не избывали". Владельцы на вопросы переписчиков объявили, "чтобы тех половников укрепить за ними, как за помещиками". Ходатайство это не было удовлетворено только потому, что владельцы поморских уездов не могли быть приравнены к помещикам. Только архиерейские кафедры да немногие монастыри находились здесь в положении привилегированных землевладельцев, владевших имениями в силу пожалования. Громадное большинство владельцев, на землях которых сидели половники, состояло из посадских, приказных, даже черносошных крестьян-мироедов, которые овладевали черносошными землями обезземеленных крестьян по закладными купчим крепостям и иным актам. Землями этими они беспрепятственно пользовались, даже отчуждали их, но правительство (до 1845 г.) не признавало за ними права полной собственности на эти земли, так как черносошные (государственные) земли могли быть приобретены лишь пожалованием, и неоднократно делало даже попытки отписать эти земли в казну. Не находя поэтому возможным прикрепить половников, сидевших на землях таких владельцев, которые и сами были людьми черными, правительство ограничилось тем, что указом 1725 г. ограничило право перехода половников пределами одного уезда и сам переход половников от одного владельца к другому обставило формальностями. Половник мог жить сколько хотел за тем владельцем, на земле которого его застала перепись; о переходе его от одного владельца к другому оба последние должны были доносить земскому и полковому комиссарам, причем новый владелец обязывался платить за переходящего к нему половника подушную подать. При переходе половника с владельческой земли в черносошную подписка, обеспечивавшая исправный платеж податей, давалась волостным старостой. За прием половника из одного уезда в другой взимался штраф в размере 50 руб. с человека. Черносошным (государственным) крестьянам не запрещалось становиться половниками, но с тем, чтобы в порядной записи был обозначен срок, на какой крестьянин идет в половничество, и чтобы документ этот был заявлен у комиссаров. Если половники уходили от владельцев, за которыми они записаны, без отпуска и заявления, то владельцы, продолжая платить за них подати, могли их разыскивать, а убытки свои и 20 руб. штрафу взыскать с тех, кто тайно их содержал. Материалами, собранными екатерининской комиссией уложения, обрисовывается безотрадное положение половников, мало чем отличавшихся от крепостных. Половниками владели купцы, посадские, подьячие, а также крестьяне. Значительная часть купцов в поморских уездах совершенно покинула города и поселилась в деревнях; особенно отличалось этим купечество города Яренска, да и в самом этом городе купцы занимались хлебопашеством. Обычно у купцов было по 20—30 половников. Право перехода половников., ограниченное пределами одного уезда, встречало и другие препятствия: владельцы сговаривались между собой не принимать друг от друга половников; черносошные крестьяне также не пускали их в свои волости, опасаясь неисправности с их стороны в податях. Владельцы земель, на которых сидели половники, обязаны были платить за них подати в размере, равном с государственными крестьянами, и давать им семена для посева. От разных мирских служб, от дорожной и подводной повинности половники не освобождались; они отправляли и рекрутскую повинность, и владельцы, присвоив себе право отдавать в рекруты кого пожелают, сделали из этого выгодный промысел. Отдавая землевладельцам часть урожая, половники производили в их пользу и различные работы безвозмездно, тогда как раньше они за "приряд" получали денежное жалованье. Половники работали на хозяев и летом, и зимой, косили и убирали сено, "рубили новины" под лен, пряли, ткали и белили холст, рубили и свозили лес и дрова, строили дома и прочие постройки, даже собирали ягоды, грибы и т. п. Иногда половники вносили владельцам и денежный сбор, так называемые "пожилые деньги". Некоторых половников купцы и другие "деревенские владельцы" превращали в своих дворовых, иногда служивших у купцов приказчиками. Хозяева подвергали половников даже телесным наказаниям. Примыкая к мнению крестьянских депутатов комиссии, архангельский губернатор Головцын находил нужным для облегчения участи половников отобрать от купцов земли и приписать их к волостям. В 1787 г. императрица приказала генерал-губернатору Мельгунову прислать в Сенат представление о половнических землях и о платеже с них податей по количеству земли. В 1810 г. Сенат решил оставить земли, занятые половниками, за владельцами на прежнем основании. Решение это было подтверждено в 1827 г. Государственным Советом, при чем были урегулированы законом отношения между половниками и их хозяевами. Указом от 31 декабря 1827 г. содержание договоров ("записей"), заключаемых половниками и владельцами, было определено, согласно с содержанием древних порядных, как срочный договор, по которому половники исполняет все земледельческие работы со своими орудиями и скотом и получает готовый двор, но чинит его сам. Право перехода по окончании срока договора, который заключался на время от 6 до 20 лет, было сохранено за половниками, но с тем, чтобы они за год предупреждали о своем желании перейти на новое место; хозяин также был обязан за год предупредить половника, если намеревался иначе распорядиться землей. В 1840 г. было установлено, что половники, не заключившие с землевладельцами установленных записей, переселяются на казенные земли, при чем им назначалось от казны и обществ пособие. В государственные крестьяне половники обращались также путем присоединения к казенным волостям вместе с землей, на которой они сидели. Самое значительное присоединение этого рода имело место при секуляризации церковных имуществ. Конец особому классу половников был положен законом 27 апреля 1876 г., которым половникам указано три исхода: или переселиться на казенные земли с получением от правительства пособия на постройку новых жилищ и обзаведение (всего до 55 рублей на семью) и с льготою на пять лет от податей, или войти в соглашение с землевладельцами о выкупе земли, при чем правительство обещало заимообразное пособие, или остаться безземельными, с правом арендовать земли на основании общих гражданских законов

http://www.gazeta-respublika.ru/article.php/70499
Печорушка - золотое донышко

/ В XIX веке главными поставщиками товаров в северные уезды Коми края были чердынские купцы


Склады чердынских купцов на Печоре.

Для отдаленного Печорского края всегда оставался жизненно важным вопрос завоза хлеба, а также других продуктов и товаров первой необходимости. Начиная со второй половины XVIII века важные связи установились между этим краем и городом Чердынь, основанным на Каме в 1472 году и ставшим крупным торговым центром Прикамья. Чердынские купцы везли на Печору муку, крупы, соль, кожу, обувь, шерстяные и ситцевые ткани, пряжу, коноплю, пеньку, посуду, различные металлические изделия, сахар, чай, пряники, кедровые орехи, пряности. Обменивали их на рыбу, сало и шкуры зверя, моржовые клыки, пушнину, дичь, различные продукты оленеводства и животноводства. Об особенностях этой торговли, процветавшей в XIX веке и приносившей многотысячную прибыль чердынским купцам, богатый материал собрал архангелогородский краевед Николай Окладников. Предлагаем читателям ознакомиться с главой его книги «Пустозерск и Пустозерье», где подробно описывается торговля чердынцев на Печоре.

Из Пинеги в Кулой, по Кулою в Мезень, из Мезени в Печору. http://ukhtoma.ru/chud9.html

"...Бассейн реки Мезени входил в состав Биармии..."

Моя бабушка уехала из Кадникова в Сибирь на новое место службы священника прадеда, когда ей было всего 4 года. Но она довольно уверенно рассказывала про Пинегу.
Когда бабушка была жива, я не придавал значения её воспоминаниям. Очевидно, она передавала то, что ей стало известно от родителей. Поэтому не исключаю, что предки каким-то образом связаны с Кулоем и Пинегой.

По приведённой ссылке открывается богатый материал по истории, географии, этнологии обширного района рек Пинега, Кулой, Мезень, Печора.

Промыслы зырян Устьсысольского и Яренского уездов Вологодской губернии

М. И. Михайлов

(в сокращении)

Промыслы звериные

Служа главным способом пропитания для жителей мест, где природа скудно вознаграждает труды земледельца, промыслы звериные в сих то местах и производятся в наибольших размерах. Таковы в описываемых уездах, по преимуществу, обширные края Удорский и Печорский, где вследствие климатических влияний урожай хлебов постоянно бывает ничтожен. Но если природа лишила здесь селянина выгод земледелия, то зато, с другой стороны, она окружила жилище его такою плодовитостию зверей, которой едва слабые признаки заметны в местах хлебородных. Довольствуясь этими дарами края, зырянин не сетует, что у него хлеб мало или вовсе не родится, зная, что пока есть у него ружье, винтовка, свинец и порох, он будет не только сыт, но и богат. Беспрерывно преследуя зверей, крупных бьет он из ружья или ловит капканами, а малых стреляет из винтовки, или же сами они попадают к нему в силки и кляпцы. Роды ловимых зверей многоразличны: медведи, волки, росомахи, выдры, куницы, соболи, лисицы чернобурые и красные, лоси, олени, горностаи и белки. Прежде в Устьсысольском уезде водились и бобры, но ныне они совершенно вывелись, уйдя, как говорят зыряне, «за Камень», то есть за Уральские Горы[1].

Медведей стреляют более около 17 февраля, когда они поднимаются и бегают стаями. Тогда несколько звероловов, сговорясь, идут на лыжах в лес отыскивать зверя по следам, вооруженные ружьями, рогатинами и кольями. Ходят они все вместе, очень мало удаляясь один от другого, чтобы можно было защитить неосторожного, который, не подав условного знака, выстрелил бы в стадо, или нечаянно подвергся нападению страшного зверя. Добыча общая, кто бы сколько ни настрелял; только тот не получает доли, кто, видев в опасности товарища, не помог ему справиться с зверем, или, как трус, сделав промах по зверю, не поспешил зарядить ружья и сделать второй выстрел, а удалился, оставив товарища в жертву разъяренному зверю: такой зверолов бывает в презрении у крестьян, и ни одна партия промышленников не принимает его к себе в пай. Стреляя медведей, зыряне не опускают также случая пользоваться их неосторожностию и прожорливостию: немало ловят их искусственными капканами, самострелами, настороженными деревьями и бревнами, которые от легкого прикосновения зверя, падая вдруг, давят его своею тяжестью. Недавно стали ловить не только медведей, но и других, жадных до лакомого куска зверей «удами», наживленными куском дохлой скотины[2]: если медведь повадится ходить на выгонную землю и таскать коров, то, приметя след его и дойдя до логовища, приносят туда остатки задранной им скотины, строят на верху дерев лабазы и, подкарауля зверя, стреляют по нем. Впрочем, все эти роды ловли, основанные на хитрости, не очень нравятся зырянам: по врожденному бесстрашию, они не любят скрываться от зверя, а идут прямо на него, надеясь на ловкость свою и силу, которые и выказывают действительно в рукопашной борьбе с медведем, когда находят его в берлоге: выманив его оттуда поддразниванием рогатинами, которыми впрочем никогда не колют зверя, чтобы не испортить шкуры, они убивают его потом, наповал, длинным острым ножом, метко воткнутым в пах зверю. Чтобы достать медвежат, охотники идут к логовищу втроем, вооруженные копьями и рогатинами; двое прячутся вблизи, искусно забрасывая себя хворостом, между тем как третий, дразня матку, вызывает ее рогатиной: рассерженный зверь выскакивает из берлоги и бросается за смельчаком, дерзнувшим его обеспокоить; тот обращается в бегство с тем намерением, чтобы отвести матку от детей, а товарищи его в это время кидаются в берлогу и похищают щенков. Лучшие медвежьи шкуры продаются от 6 до 7 р. сер. за штуку.

[...] Скажем теперь несколько слов о звериных промыслах в отношении к характеру зырян и в связи с домашним их бытом.

Составляя после хлебопашества важнейшую статью народного продовольствия, необходимое условие существования туземцев, звериные промыслы служат вместе и верным средством к их обогащению. Зырянин, в поте лица обрабатывая пашню, имеет много причин сомневаться в успешной жатве: или поздние морозы в начале лета губят хлеб на корню, уничтожая растительную силу земли, или ранние инеи в конце лета нередко целыми десятинами валят хлеб готовый уже к зрелости; в том и другом случае с пашни не возвращаются даже и семена. Вследствие того зырянин не столько надеется на почву, сколько на ружье или винтовку: вместе с собакою - это друзья его, к которым он страстно привязан, и которые никогда ему не изменяют. Собака следует за ним всюду, куда бы он ни пошел, да и дома всегда увидишь ее подле хозяина: обедает он - она сидит у его ног; спит - она ложится у его изголовья. Что касается до искусства владеть ружьем, то зыряне не напрасно слывут ловкими стрелками; едва ли есть деревня в краю, где бы нашлись молодые парни, не умеющие обращаться с ружьем метко и с толком. По врожденной, можно сказать, склонности к охоте, дети не требуют у отцов ни кафтанов праздничных, ни рубах красных, ни шапок городских, а со слезами просят купить им «громкую игрушку», то есть винтовку, получив которую и начинают бродить в летнее время по окрестным лесам, забывая про обед и ужин, когда охота оказывается удачною[3]. Без ружья или винтовки зырянин выходит только к соседям или, по праздникам, в ближайшие деревни; на пашне же и пожне винтовка есть первая вещь, которую он позаботится взять с собою. Уставши косить или жать (работа эта всегда не по сердцу зырянину), он идет отдохнуть в лес; то есть - окружит с винтовкою верст двадцать по трущобам и трясинам, пробираясь сквозь чащу деревьев, где скачком, где ползком, с кочки на кочку, с пенька на пенек, и - возвращается к прежней работе бодрый и свежий. Лес - это для зырянина место прогулки, место отдохновения, куда уходит он наслаждаться жизнью; стужа и непогода ему нипочем - он привык к ним с детства; темных ночей не боится, вой лесных обитателей не пугает его, а покажется злой зверь поближе - всегда готово ему меткое свинцовое приветствие. Отнимите у зырянина лес, ружье и винтовку, он проклянет судьбу и умрет от лености и бездействия. Зыряне, так сказать, породнились с лесом и его угрюмостью...



Известия Императорского общества любителей естествознания,

антропологии и этнографии. Том XIII, вып. 2-й.

Труды Этнографического отдела. - Кн. 3. - Вып. 2.