Поляки в Казахстане (Казахстан и страны Средней Азии) : ВГД

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

Виля Иваницкий работал инженером, или бухгалтером, он оканчивал финансово-банковский факультет, наверное, бухгалтером в Золототресте в г. Уфе, репрессирован кажется в декабре 1936 г. По натуре горячий человек, наверное, расстреляли. Хотя по реабилитации умер.
Марьян Иваницкий. На строительстве Магнитки Валентин младший, мой брат, работал по партийной путевке, жил в вагончике, семья жила, кажется, в Полтавке около города Карталы.
Валентин мне рассказывал; «Работал не считаясь со временем, от темна до темна. В моем распоряжении лошадь и ходок тарантас, еду однажды домой, смотрю на помойках копашаться заключенные, среди них вроде Марьям, но я не знал об его аресте. Второй раз еду, темно, плохо видно, но вроде мой брат. В третий раз, не выдержал, свернул с дороги, подъезжаю и окликнул, Марьям? Он так и упал, я соскочил, подбегаю к нему, у него в одной руке палочка, а в другой зажата в кулаке головка селедки и черная корочка хлеба. Поднял я его, посадил на ходок, он упирается, говорит, что ему нужно обязательно вернуться к 11-ти ночи. Я его увез в свой вагончик, позвонил начальнику лагеря, что на помойке встретил родного брата. Начальник лагеря сказал: «Я давно подозревал о вашем родстве, но ты Валентин Иванович Иваницкий, а он Марьян Янович Иваницкий. Ну ладно, покорми его хорошенько, а утром к выводу на работу привози, чтобы он был здесь»
Так Валентин каждый вечер забирал Марьяна к себе в вагончик, а утром увозил в лагерь. До ареста Марьян учительствовал в Семеновке.
После его освобождения, он заехал к нам, худой, бледный , одна кожа да кости. Я кинулась к нему: «Марьян, как же так, ты ещё юношей вступал в партию, как же тебя члена ВКП (б) посадили?». А он мне говорит: « Я удивляюсь тебе, ты же историк, ты должна правильно понимать ситуацию, когда лес рубят, щепки летят, а мы рубим громадный лес. Вот какое новое народное государство построили, без ошибок обойтись трудно». Он мне сказал, что начальник лагеря в Магнитогорске хороший человек, отпускал их заработать у людей частного сектора, или просить подаяния. «Но я, говорит, не мог протягивать руку для подаяния. Среди охраны были собаки».
Валентин мне рассказывал, что начальника лагеря обвиняли, что он мягкотелый, либерал.
А он говорил: « Мне нужно поставлять на стройку рабочую силу, они мрут, это же люди».
Я тогда по-настоящему узнала своего брата, старшего меня лет на 20-30. Какое у него мужество, какая сила духа, какое терпение и рассудительность? Это настоящий большевик-ленинец. Заключенные, которые не могли протягивать руку для подаяния, как и мой брат, пошли по помойкам. Собирали кости, вываривали кости в барак ах, пили этот бульон, поддерживая свои силы. Собирали корки хлеба, картофельные очистки и другие отходы мыли, варили и сообща кушали.
Тети Стасин муж Георгий Георгиевич Шенфельд, был депутатом Верховного совета Казахской ССР. Не успели мы прочитать его большое содержательное выступление на сессии в «Казахстанской правде», рассмотреть его клише, портрет в газете, как его по пути из Алма-Аты, сняли на станции Актюбинск, арестовали, но здесь его содержали, под конторой ГПУ, в отдельном кабинете как члена правительства. Мой Семен Алексеевич Барахтян работает начальником финотдела в ГПУ, а Георгий Георгиевич сидит под арестом. Потом Жоржа увезли, судили по 58 ст. Отправили без права переписки как всех. Но тетя Стася через добрых людей узнала, что он находится в Комсомольске на Амуре. Поехала она туда, но и от тюрьмы её гонят, и от ворот лагерей, говорят, что нет у них такого. Не верит она им, унижается, просит, её опять гонят. Она старается нарваться на арест, чтобы и её посадили, сидеть вместе с мужем. Наконец в темноте, появляется перед ней какая-то тень, мужчина, говорит: «Не унижайтесь, вашего мужа действительно здесь нет, его отправили в Калыму.» Пока моя сестра, сообразила задать вопрос, человек исчез так же обратно, как и появился.
Поехала она домой в Карталы, где оставила нашу маму и Алю, девочку тоже «врага народа».
Из Калымы (так было написано) она получила письмо, в котором Жорж писал… «Не убивайся по мне, береги свое здоровье, береги маму (Это нашу маму, он рос без матери, считал нашу маму своей).
Здесь такие величины гибнут, что я среди них невидимая песчинка, мне даже стыдно себя жалеть». И что письмо он передает через верные руки, надеется, что милая, любимая, незабываемая женушка получит это письмо.
Значит это письмо из лагеря, или тюрьмы, было вынесено руками, а потом запечатано в конверт, и уже другим почерком написан адрес. Опущено в п/я , не то в Карталах, не то еще в каком то Уральском городе. Стася его получила. Давала, по секрету мне прочитать, и тут же сожгла. Это был еще 1938-39 год, а во время Великой Отечественной войны Жорж оказался в Ухте, там и умер, согласно реабилитации.

Вот я описала сложные судьбы наших предков, и наших современных родственников. Многое вы сами знаете, а это ещё дополнение.
Ещё о моей сестре Северии Яновне Иваницкой. В 1916 году она училась в Ленинграде не то на третьем или четвертом курсе медицинского института, была мобилизована в полевой госпиталь. А в 1917 году тётя Мартыся и Александр Венедиктович Меленис, и их знакомые Урняж, упросили Северию (Вера, Саша, так её звали некоторые) взять отпуск или увольнение, и отвезти детей, вывести из Ленинграда. Северия летом 1917 года привезла Валю (по мужу Зина) к нам в Семеновку, а детей Урняж мальчика и девочку в Кустанай к их родственникам. Александр Венедиктович брал Зимний в октябре, он предвидел, какие горячие бои предстоят в Ленинграде.
Твой отец Феликс Матвеевич Киндзерский тоже сражался за взятие Зимнего дворца. Это ты наверное знаешь.
Северия, детей произвела, а обратно вернуться уже не могла, ж/д была забита войсками, а потом совсем прервана. Немного побыв дома в Семеновке, она потом поступила работать в госпиталь гор. Костаная. Зимой 1919-22 г. г. Переболела сыпным тифом, а после выздоровления ей удалось вернуться в Ленинград, работала в Гатчиском госпитале. Потом её опять назначили вывозить раненых из полевых госпиталей в тыловые, в 1921 г, когда Красная армия прогнала с нашей территории бело-поляков. Во время эвакуации, на повозках, раненых, она была ранена в грудь, случайной пулей, в лесистой местности везде шли бои. Её вместе с ранеными, уже по ж/д отправили в Ленинград, там она умерла в 1922 году. Похоронена на Волковом кладбище в его центральной части. Мария Александровна в правом крыле в 1916 г. Эта часть кладбища не пострадала во время В.О.В.
Тетя Полина Петровна Шаповалова ещё до 1917 г продала земельные угодья, крестьянам по сходной цене. А в своем доме в Лозоватке устроила школу для сельских ребятишек. Сама заведовала, а за счет общества, взяла ещё одну учительницу и обучала детей.
Для себя оставила только 4 комнаты и кухню, себе спальню, сыну спальню, гостиную и рабочий кабинет-кабинет служил и учительской. До замужества тетя Полина была классной дамой в женской гимназии г. Одессы, потом начальницей гимназии.
В 1924 году наверное ей как бывшей помещице, нельзя было оставаться там, да и Лозоватку петлюровцы да махновцы вконец разграбили. И она с Лёлей приехала к нам, в Семеновку, и с дворовой женщиной Зиной, разбитую параличем в детстве, тетя взяла её в помещичье хозяйство 8 летней девочкой пасти гусей. Так она у них и состарилась. Лицо было перекошено, плохо говорила.
Зиму 1924-25 годов, они прожили у нас, а летом дядя Клим снял им квартиру в Кустанае, Лёля поступил на службу бухгалтером-экономистом в Сельхоз-управление. Кроме того завоевал большой авторитет в шахматной игре в клубе ИТР -инженерно-технических работников. Как работник был сильный, с высшим образованием, его перевели в Алма-ату, о том, что он сын помещика, видно не было известно властям и общественности.
В 1936 году тетя Полина умерла, как мне впоследствии Полинка Змиевская-Балашова рассказывала. она у них жила(Полинка).
Лёля продолжал работать. Полинка потом вышла замуж уехала из Алма-Аты.
Ноступил в 1937 г. Переписка с Алексеем Алексеевичем Шаповаловым прекратилась. Потом началась война, у каждого были свои заботы и горести. Я во время войны и после, до 1448 г. часто бывала в командировке в Алма-Ате, сначала не вспомнила о них ,потом в 19488887 году взяла их адрес у Стаси, пошла по этому адресу, но там жили совсем другие люди, эвакуированы из Воронежа, они ничего не знали, а в адресный стол я не сходила., всегда была какая-то спешка, там мы потеряли след о Лёле.
Но Юлиян, твой брат, после войны встретил на Зеленом базаре Зину. Она его не узнала и стала гнать метлой, работала уборщицей базара.
На вторую свою командировку. Юлиан взял фотографии тети Полины, ваших родителей, разыскал Зину рыночной конторе, показал ей фотографии, она как кинулась к нему, плачет, припадет к его груди, целует ему руки, называет его «своим» именем, кажется Люка. На фотографиях всех узнала, говорит: «Паночка, панночка».
Юлиан спрашивает, где Лёля, показывает его фотографии, она говорит: «Умер». Когда, что, объяснить она не могла. А служащие конторы ничего не знали. Знали только Зину и где живет. Говорили, что работница она сильная, только злая. Был Юлиан у неё на квартире (Казенной), но ни вещей Шаповаловых, ни фотографий, которых было много, портреты в дорогих рамках, ни документов, ничего не было, только Зинины вещи и постель.
А соседи, чужие приезжие, ничего не знали.
Все мы думали, что Лёлю постигло то же несчастье 1937 года, а может, оно так и было.
Нина Артемова мне пишет, что с Адольфом и дядей Змиевским арестован у них в доме ещё один человек толи Шапошников, толи Шаповалов, но Адольф рассказывал только о дяде Климусе. А может это и был Лёля.
Но Зина говорила «умер».
Если было знать, что будет гласность, что архивы будут открыты, и страха у людей не будет, я бы у старших братьев всё расспросила. А тогда все молчали.
На этом я заканчиваю свое повествование, твоя тетя Полина Яновна Барахтян, рожденная Иваницкая, крещенная Аполлония, Аполинария.
Дорогие Бронислав и Катенька, посылаю вам фотографии, которых у меня по два экземпляра, на память вашим детям.
Фотография, когда вы были ещё малы, мне очень дорога, на ней 4 Киндзерских и вам она дороже, чем моим внукам, поэтому я высылаю всё вам, хотя из всех живых остались только мы с тобой, Бронник. Даже самого маленького Коли и того уже нет. А я все живу, да и живу, никак не получу путевку на тот свет.
Янине Артемовой я выслала тоже кое-какие фотографии и негативы.
Если негативы ещё сгодятся, то помогите им их переснять, кто может из круга родных, и распространит фотографии родным Кустаная и Рудного.
Кто захочет их иметь, память предков вашим детям. Потому что после меня о них никто не вспомнит, старших уже нет, только молодое поколение будет вспоминать, то, что я сейчас передаю.
За плохое написание моего повествования, которое я вкладываю в этот пакет, за ошибки грамматические и стилистические, прошу строго меня не судить, а что можно исправьте, трудно мне писать уже так много, в голове всегда шум, зрение совсем плохое, забываю, так что извините.
А написала Артемовым, вам, и пишу Иваницким Вильгельмовичам и Валентиновичам.

Это письмо мне переслали с разрешения родственников о публикации. Прочитал на одном дыхании не сдерживая слез, у самого дед и отец были репрессированы. Отец побывал и в фашистских лагерях и 10 лет в советском концлагере на Колыме. Спасибо парню Дмитрию который один в один набрал текст этого письма и переслал его мне.. Я же считаю своим долгом выставить письмо на ВГД.

Добрый вечер. Подскажите, где найти списки сосланных из Польши (после восстания) в Казахстан в 19 веке. Среди них мои предки. Спасибо

gornat написал:

[q]
найти списки сосланных из Польши (после восстания)
[/q]

В ЦГА РК в описании фонда фонде "Канцелярия степного генерал-губернатора" видела такое:
копия ведомостей о лицах высланных из Польши и Западного края за участие в Польском восстании в 1863 г.
~~Но что там есть - не знаю, не смотрела.~~
документ, составленный в декабре 1882 г. Акмолинским Губернатором на запрос Департамента государственной полиции МВД.
в деле три ведомости (списка):
1. находящимся в Акмолинской области политическим ссыльным по последнему польскому мятежу привилегированного сословия, назначенных на местожительство в г. Омск и Петропавловск
2. таковым же причисленным в мещане г. Омска из числа лиц сосланным на водворение
3. политическим ссыльным по последнему польскому мятежу проживающим временно в г. Омске.
"При этом считаю необходимым присовокупить:
а) что лиц сужденных и привлекавшихся к делам по польскому мятежу в бывшую Область Сибирских киргизов высылаемо не было, а высылались таковые в Тобольскую губернию и распределялись на местожительство по городам, в том числе назначались и в г. Омск и Петропавловск, когда они еще были в составе Тобольской губернии. С переходом же этих двух городов в состав учрежденной в 1869 году Акмолинской области вместе перешли в ведение Областной администрации и политические ссыльные, находящиеся в них.
Вследствие этого в делах Областного правления не имеется статейных списков многих ссыльных означенной категории, почему при составлении ведомостей и особенно под № 2 сведения об участии в мятеже…приходилось иногда вносить… на основании только личных их показаний".

От Военного губернатора Семипалатинской области "сообщено в Департамент Государственной полиции о неимении на жительстве в Семипалатинской области лиц сосланных по последнему польскому мятежу".

По Семиреченской области списков нет.
Но одна фамилия, которая часто встречается в док-тах г. Верного, в списках есть.

13 апреля 1892 г. МК Ильинской церкви г. Джаркента
Запись о браке.
Младший врач Верненского местного лазарета лекарь Николай Федоров Котелев, православный, 1-м браком, 28 лет и дочь дворянина помещика Варшавской губернии девица Ада Иосифова Завадская римско-католического вероисповедания, 1-м браком, 27 лет.

77759

Это история моей семьи, наткнулась на ваш сайт совершенно случайно, помню как пришло это письмо, мне тогда лет 10 было, помню как читали всей семьей, как плакал мой дед ,Киндзерский Бронислав Феликсович, сидя на приступки в кухне, многое в памяти осталось, а про репрессии вслух не читали ( нам детям), я про них только сейчас прочла, даже тогда боялись время такое было, спасибо большое за письмо, за память,👏👏👏😄😄😄

Здравствуйте! Буду очень признательна за любую информацию о моем прадеде - Ян Тадеуш Залевский 1891 г.р., в последствии - Иван Федорович Залевский, поляк. Был раскулачен и сослан в Казахстан. В 1937-1938 гг.он поселился в селе Каменка Алматинской области Каскеленского района, умер в 1978 году. Его жена - Прасковья Евсеевна Юрченко, умерла в 1990 году. Спасибо!

Помогите с информацией о польский ссыльных, живших в 19 веке в Иргизе. Кто может помочь, к кому обратиться?

Tavriya написал:

[q]
Иргиз
[/q]

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона:
Иргиз
(бывшее Уральское укрепление)
уездн. гор. Тургайской обл., в 335 вер. от Орска, по почтовому тракту в Ташкент, на правом берегу р. Иргиза >>>>>

Ныне — село в Актюбинской области Республики Казахстан.