Кутузовы

Екатерина Алексеевна Кутузова (1789-1859)

Личность Екатерины Алексеевны представляет для меня не меньший интерес, чем ее прославленный муж. Только сложность заключается в том, что никто не оставил о ней воспоминаний, не сохранилось писем и не сохранилось ее изображения. Хотя мне кажется, я даже почти уверена, что в свое время портрет должен был быть. Скорее всего, не большой, может быть даже миниатюра, который Александр Петрович, наверняка, всегда имел при себе. Иначе и быть не могло, чтобы у военного не было портрета его возлюбленной. А возлюбленными они оставались много лет. Мое впечатление о характере их отношений сложилось на основании нескольких фактов. Эти факты, конечно, можно считать косвенными, но, тем не менее, мне они кажутся достаточно убедительными. Именно поэтому я делаю вывод, что между ними была большая любовь. Любовь на всю жизнь. Овдовев в 28 лет, Екатерина Алексеевна замуж больше не вышла, она навсегда осталась вдовой генерал-майора А.П.Кутузова.
В 1806г у них родился сын Петр, названный так в честь деда – Петра Июдовича. В 1807-м родился Алексей, названный в честь другого деда - Алексея Александровича Лебедева. И только в 1808-м Александр Петрович и Екатерина Алексеевна обвенчались. Эту выписку из метрической книги Алексей Александрович представил в суд, когда ему в 1838-м году пришлось доказывать свое законное право на наследство.
«Лейб- Гвардии Измайловского Полка Капитан Александр Петров Кутузов вступил в первый законный брак с дочерью Действительного Статского Советника Алексея Александровича Лебедева девицею Екатериной , кои венчаны 1808 года января 31 дня в церкви Св. Живоначальныя Троицы, что лейб-гвардии в Измайловском полку».
Когда мне стал известен этот факт, я задумалась, почему так произошло? Возникали разные версии, но вопрос так и остался без ответа. Рождение внебрачных детей никогда не было редкостью и все же не считалось нормой. Даже не смотря на то, что сыновья были признаны законнорожденными не только их отцом, но и императором, этот факт через много лет доставил Алексею Александровичу много неприятностей.
Все эти события –рождение детей и венчание, происходили между военными походами Александра Петровича. Осенью 1805г он участвовал в походе против французов и в битве под Аустерлицем 20-го ноября, где получил контузию. В следующем году с февраля по август он снова находился в походе в Пруссии, где участвовал во Фридландском сражении и был ранен. В марте 1812 года Измайловский полк выступил в поход к западной границе. Потом долгое отступление и сражение под Бородино. В дальнейшем Измайловский полк под его командованием постоянно участвовал в разных столкновениях с французами: под Тарутино, под Малоярославцем, под Красным. Позже полк в составе армии продолжил свое наступление за пределами России, постоянно участвуя в разных больших и малых сражениях. В бою под Люценом Александр Петрович получил тяжелое ранение, которое в дальнейшем стало причиной его ранней смерти. В апреле 1815 г Наполеон бежит с о. Эльбы и 2-я бригада 2-й Гренадерской дивизии под командованием А.П.Кутузова в составе корпуса А.П.Ермолова снова выступает заграницу. Вернувшись в Россию, Кутузов в августе 1816-го года был переведен на Кавказ. В сентябре 1817г Александр Петрович скоропостижно скончался в Тифлисе.
Рассказывая о Екатерине Алексеевне, нельзя было хотя бы вкратце не вспомнить о ее супруге. Потому что только так можно, хотя бы немного, представить себе какова была их совместная жизнь. И сколько за десять с небольшим лет было той совместной жизни? Бесконечные походы, сражения, ранения. Т.е за все годы супружеской жизни лишь считанные месяцы спокойной жизни в кругу семьи.
А для Екатерины Алексеевны – это были годы постоянных ожиданий и волнений за любимого мужа. Поэтому в том, что их брак был заключен по большой любви, у меня нет ни малейшего сомнения, достаточно взглянуть на портрет Александра Петровича и почитать отзывы о нем современников. Не влюбиться в такого мужчину было просто не возможно, и только по очень большой любви можно было решиться на такую жизнь.
И вот, прожив такую короткую, но яркую жизнь, Александр Петрович в 40 лет покинул свою молодую жену и трех малолетних сыновей. Что кроме своих наград и воспоминаний о себе он им оставил? Прежде всего, свое доброе честное имя, которое стало для вдовы основным капиталом. Кроме этого, возможность в будущем унаследовать маленькое имение в Новгородской губернии, на доход с которого прожить в столице было не возможно, к тому же обремененное большим долгом. Во всяком случае, в последующие годы Екатерина Алексеевна неоднократно в своих прошениях на имя государя сетует на свое бедственное материальное положение.
О характере Екатерины Алексеевны, или Катерины, как она сама себя именовала, мы можем судить только по ее делам и поступкам. К счастью, женщина она была образованная и, как я понимаю, очень деятельная, поэтому в архивах удалось найти несколько дел, которые были начаты на основе поданных ею прошений. Когда я в самом начале главы написала, что не сохранилось никаких писем, то это не совсем так. Действительно, в нашем семейном архиве ее писем нет, но, к моему великому счастью, они сохранились в Государственных архивах. И с некоторыми из них мне довелось познакомиться, а также получить их копии. Начну с того дела, которое хранится в г. Тбилиси, в Государственном историческом архиве Грузии, начатого сразу после смерти Александра Петровича и связанного с ее прошением «перевезти тело покойного Ея супруга в Россию для погребения в том самом месте, где покоятся его родители». О нем я упоминала в главе об Александре Петровиче. Вполне вероятно, что это было первое её прошение из числа тех, что ей пришлось писать и подавать в течение всей её дальнейшей жизни.
На долю Екатерины Алексеевны выпало много трагических событий. Ей не было и десяти лет, когда она лишилась матери, и ей было всего 28 , когда умер Александр Петрович; в дальнейшем потеря двух сыновей и тяжелая болезнь третьего - единственного, оставшегося в живых. После смерти мужа у нее на руках остались трое сыновей: Петр 11 лет, Алексей 10 лет, Александр 8 лет и поэтому она все свои силы употребила на то, чтобы их вырастить и дать хорошее образование. А для этого ей нужно было укрепить свое материальное положение, т.к. со смертью мужа она лишилась всех средств к существованию. Мне долго не удавалось найти ответ на вопрос - получала ли Екатерина Алексеевна пенсион за умершего мужа? Только в 1827-м году император Николай I утвердил первый в истории России пенсионный устав. Пенсии и пособия в России выплачивались и раньше, но, как отмечал сам Николай I: «Правила, по коим сии вознаграждения были доселе производимы, не имели ни надлежащей определённости, ни соразмерности. Сверх сего, не было поставлено постоянных правил на призрение вдов и сирот по смерти лиц, продолжительно и беспорочно служивших». Т.е. в каждом конкретном случае требовалось высочайшее повеление императора, если на то была его воля.
И вот, уже во время написания этой главы, мне посчастливилось, наконец, найти в архиве несколько дел, которые помогли ответить на многие вопросы. И в частности, я узнала, что в том же 1817-м году Екатерина Алексеевна начала получать пенсию за мужа в размере 1800 руб. ассигнациями или 514 руб.28 копеек серебром . Насколько император Александр I высоко оценил службу Александра Петровича, можно судить по его Указам. Помимо этого, судя по всему, император лично знал Екатерину Алексеевну и благоволил ей, т.к. навестив ее 13 марта 1825 года накануне своего отъезда в Таганрог, о чем она писала в 1831-м году в своем письме к генерал-адъютанту графу А.А.Закревскому, Александр I пообещал ей всяческую поддержку. Это письмо Екатерины Алексеевны к графу Закревскому, давнему ее покровителю, к которому она обратилась за помощью не впервые, помогло многое узнать и понять о ее жизни. Приведу несколько отрывков.


« Милостивый Государь! Граф Арсений Андреевич!
К кому как не к Вашему Сиятельству прибегну я в настоящих бедствиях постигнувших наше любезное отечество и в моих неимоверных горестях и отчаянии. Ваше Сиятельство уже неоднократно оказывали мне ваше милостивое покровительство. Ваше Сиятельство может представить мое отчаянное положение – мое все достояние состоит из получаемого с аренды дохода и 1800 рублей пожизненного пенсиона. Имея трех сыновей на службе Государя, немного мне остается и еще имея на себе долги покойного моего мужа, которые платя проценты и чтобы отдать одним занимала у других и таким образом мучилась в продолжение более 10 лет, теперь же в такое пришла положение, что истинно заслуживаю сожаление и даже смею сказать перед лицом самого всевидящего правосудного Бога, что заслуживаю помощи, ибо жизнь моя всем известна, что не только лишнего я и в молодости сего себе не позволяла, но и нужного не имею. Простите Ваше Сиятельство мне сии подробности, слезы родительницы о детях не могут облегчить настоящего моего положения, я не имею во всей силе сего слова ни копейки, бежала из города, где все предметы ужаса и смерти меня окружали. Боже мой, сколько зла физического, столько же и морального, а я одна имея при себе только двух девушек, благодетельные люди дали мне способ удалиться в уединенное место, окруженное пустыми огородами и садом, я вздохнула и реки слез облегчили стесненную грудь мою, четыре месяца я не имею от меньшаго сына известия, он служит в Измайловском полку, но где он? Жив ли сын? Зачем, зачем мне дали воспитание, зачем муж мой был генералом, он служил верно и усердно Государю и отечеству, дети его, хотя и мои дети, но справедливо сказать можно ради жизнь свою положить и конечно уже есть наивернейшие слуги, покойный Государь сим мне изволил говорить сколь он уверен в фамильной преданности Кутузовых к престолу......
....... я уже лишена всяких способов, чем заплатить даже за квартиру. Более не смею уже повторять моего горестнейшего прошения, ибо истинно за слезами не вижу, что пишу. Сам Бог и добрая душа Вашего Сиятельства – вот моя надежда, и вняв гласу церкви и веры, предаю себя его святой воле « аще живем, аще умираем Господни есми».

Конечно, граф не мог оставить без внимания этот крик души и со своей стороны он сделал всё, что от него зависело. Не могу сказать, что в таком положение была только вдова Кутузова. И даже, наверное, кому-то было еще хуже, но об этом я могу только догадываться.
Император Александр I вскоре скончался, но его обещание помощи вдове генерал-майора Кутузова в дальнейшем сдержали и его брат Николай I, и племянник Александр II.
Всегда существовала традиция - за добросовестную службу или по случаю торжественных событий император мог награждать офицеров и чиновников ценными подарками. Таким подарком могло быть разовое денежное пособие, либо подарок в виде перстня с драгоценным камнем или табакерка с портретом царственной особы. Также дарились земли и крестьяне. Кроме этого довольно распространенным было, предоставление на определенный срок аренды какого-нибудь имения. В Российском государственном историческом архиве нашлось дело , из которого удалось узнать, что Высочайшим указом 21 мая 1816 года в благодарность за службу генерал-майору Кутузову было пожаловано в аренду на 12 лет в Минской губернии Борисовского повета староство Сморецкое. Доход с этого имения составлял 1367 рублей серебром в год, с уплатой в казну квартовых денег 367 руб. серебром. Скончавшийся в 1817-м году Александр Петрович не успел вступить во владение имением, и в таком случае вдова не могла воспользоваться правом наследницы без особого на то Высочайшего повеления. Как сказано в деле, император Александр I, желая оказать милость вдове генерала, из уважения к заслугам ее умершего на службе мужа, Высочайшим указом в 1820-м году разрешил Екатерине Алексеевне вступить в пользование имением сроком на оставшиеся 8 лет на прежних условиях. Тут же Екатерина Алексеевна подает прошение о том, чтобы ей предоставили аренду на полный 12-летний срок. Спустя почти год в ответ на ее прошение император повелел:

« Господину Министру Финансов.

Предоставленное вдове Генерал - Майора Кутузова с детьми по Указу 30-го Июня 1820-го Минской Губернии Староство Сморецкое на остальной восьмилетний покойнаго мужа Ея срок, всемилостивейше повелеваю оставить за нею вдовою Кутузовою вместо означенного восьми - летнего на полный двенадцати-летний срок на том же основании с платежом в казну квартовых денег по триста по шестидесяти по семи рублей в год серебром. О чем и учините Вы надлежащее распоряжение.
На подлинном написано собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА рукою: Александр.

В Сарском Селе 17 Июня 1821».

Впоследствии её право на аренду Высочайшими Указами продлевалось еще неоднократно. Последнее продление на 4 года было уже при императоре Александре II в 1858-м году.
Но, как можно догадаться, управлять имением, находящимся в Минской губернии, для Екатерины Алексеевны было весьма затруднительно и она, получив право на аренду, передала право на управление имением местному помещику Валицкому. По договору Валицкий обязан был регулярно высылать ей положенные деньги, но в течение всего периода аренды, он неоднократно нарушал договор, доводя её до отчаяния и вынуждая, тем самым, обращаться за помощью к высокопоставленным чиновникам – друзьям ее покойного мужа. Одним из таких прошений стало в 1831-м году ее письмо к графу Закревскому, отрывок из которого я привела выше.

После окончания Пажеского корпуса все трое сыновей вступили в военную службу. В 1825-м году в службу вступает Алексей в 1-й Конно-пионерский эскадрон, в 1827-м году – Петр в Стародубовский Кирасирский полк, в 1828-м – Александр в лейб-гвардии Измайловский полк, где много лет прослужил его отец. Забота о содержании сыновей по-прежнему лежит на Екатерине Алексеевне.
Служба в гвардии хоть и считалась престижной и даже, вероятно, перспективной, но она, отнюдь, не была прибыльной. Образ жизни гвардейцев обязывал тратиться и на выезды, и на квартиру, и на выходы в свет, и на форму, т.к. обмундирование гвардейских офицеров осуществлялось, как правило, за свой счет. Гвардейские офицеры обычно пешком не ходили, а ездить на простом извозчике тоже было не в традиции гвардейцев. Следовательно, требовалось иметь собственный выезд либо пользоваться лихачами, т.е. извозчиками, у которых были породистые лошади и дорогие экипажи. Кроме того, надо было иметь хорошую квартиру и прилично одетых служителей. Существовали неписаные законы, в соответствии с которыми офицер-гвардеец не мог сидеть в театре далее седьмого ряда, посещать дешевые рестораны, ездить в купе ниже первого класса, и, вообще должен был вести светский образ жизни, требующий больших расходов. Кроме этого, деньги приходилось сдавать на полковые нужды, полковые обеды и ужины, празднование различных юбилеев, приемы гостей, подарки, разнообразные кассы взаимопомощи и на это уходило все жалование.
Добавлю, что служба в кавалерийских полках, в которых служили Петр и Алексей, увеличивала расходы. Помимо личной экипировки, надо было иметь и содержать хорошую лошадь, и не одну. Поэтому, если у офицера не было достаточного состояния, позволяющего ему вести подобный образ жизни, то в гвардию он вступить не мог. Ну, а поскольку гвардия – это, прежде всего престиж, то Екатерина Алексеевна делала все от нее зависящее, чтобы сыновья генерал-майора Кутузова служили именно там. По установленному порядку те из пажей, кто учился отлично, сначала становились камер-пажами, а затем вступали в гвардию. Так 2 мая 1827-го года по высочайшему повелению Александр Кутузов в числе 12 пажей был пожалован камер-пажом, а через год вступил в лейб-гвардии Измайловский полк. Кто учился похуже из Пажеского корпуса выходили в армейские части. Алексей и Петр, как видно, вступили в службу в обычные армейские полки, но уже в феврале 1830-го года они оба перешли в Лейб-гвардии Кирасирский полк.
Всего через три года после окончания Пажеского корпуса в 1831-м году в Польше погиб младший сын Александр. Ему было только 22 года. В декабре 1830-го началось восстание в Царстве Польском. Из «Истории Измайловского полка» известно, что 1-й и 3-й батальоны Измайловского полка в числе других приняли участие в его подавлении. 12 мая 1831г произошло сражение гвардии с армией Скржипецкого у Остроленки. Как пишет его брат Алексей Александрович: « Александр скончался на службе в лейб-гвардии Измайловском полку 18 мая 1831года» , т.е. через несколько дней после сражения. Вероятно, он скончался от раны, полученной в сражении. Только через несколько месяцев мать получила известие о смерти сына. Все это время она не находила себе места от волнения. Узнав о его смерти, Екатерина Алексеевна в ноябре 1831г. хлопочет о дозволении перевезти тело на родину. Чем закончились хлопоты, и удалось ли ей привезти сына, мне ничего не известно. Но думаю, что благодаря помощи высокопоставленных друзей среди тех, от кого зависело решение, ее просьба была удовлетворена.
В 1832-м году Екатерина Алексеевна обращается с прошением к Министру Финансов Е.Ф. Канкрину:

«…Ваше Сиятельство! Я не буду описывать Вам стесненного моего положения — бумага дает место красноречию; но скажу в двух словах, что я нахожусь в совершенной нужде, равно и два сына мои служащие Лейб-гвардии Его Императорского Величества в Кирасирском полку поручиками, коим я уделяю на содержание из получаемого мною Всемилостивейшаго пособия, ибо других способов, или какого либо состояния ни я, ни дети мои не имеют…
Подписала: Катерина Кутузова вдова умершаго Генерал Майора бывшаго Начальника 20-й пехотной Дивизии

23 Июня 1832 года
Жительство имею Литейной части 1-го
квартала в доме Храповицкого под № 128»

В начале 30-х годов едва не уходит с молотка, по не зависящей от нее причине, имение в Кузнецово. В главе о Дарье Тимофеевне я писала о том, что в 1820г Удельным ведомством была признана незаконной, сделка по продаже ею земли в 1804-м году, и долг ведомству составлял более 6000 руб. Этот долг тяжелым бременем лег на Екатерину Алексеевну, т.к. к тому времени она оставалась единственной наследницей после смерти свекрови и мужа. Только благодаря тому, что ее дети еще не были совершеннолетние, по закону имение не могло быть продано. В 1828-м году к имению был определен опекуном дальний родственник Кутузовых прапорщик Миллитон Стогов, который за два года управления имением вернул в казну лишь 260 руб. ассигнациями, в то время, как годового дохода имение приносило 275 руб. В 1833-м году Екатерина Алексеевна пишет прошение министру Императорского Двора с просьбой отдать имение в ее с детьми - ротмистром Петром и штаб-ротмистром Алексеем Кутузовыми - владение, полученное по наследству после бригадирши Дарьи Кутузовой и находящееся в ведении дворянской опеки. При этом она обязуется вносить в департамент в счет уплаты долга не менее 500 рублей ежегодно. Т.к. к этому времени наследники вошли в совершеннолетие, то имение следовало продать с публичных торгов, но в уважение просьбы вдовы Кутузовой, департамент повелел дать ей рассрочку. Таким образом, Екатерине Алексеевне удалось сохранить имение и долги, которыми оно было обременено, со временем совместно были выплачены.
Прошло несколько лет, Екатерина Алексеевна едва оправилась от потери младшего сына, как в 1837-м году на службе погибает старший сын Петр, служивший в Киевском гусарском полку ротмистром.
В декабре 1837-го года Алексей, ссылаясь на болезнь, подает рапорт об отставке. Возможно, что к этому решению его подтолкнула мать. Алексей – последний, оставшийся в живых сын, она не может потерять и его. В 1838-м он выходит в отставку и поселяется в имении. В том же году 11 января у них с Марией Александровной родился сын Александр. По такому случаю из С.-Петербурга приезжает Екатерина Алексеевна, чтобы стать крестной матерью своему внуку.

Екатерина Алексеевна родилась в 1788-м году в семье секретаря Комиссии о коммерции надворного советника Алексея Александровича Лебедева. О ее матери мне ничего не известно, т.е. вообще ни-че-го. Зато об отце удалось узнать очень много. Алексей Александрович был из мещанских детей, образование получил на юридическом факультете в Московском Императорском Университете. Учился он, как написано в его Послужном списке, «на собственном содержании», т.е. за свой счет. Окончив Университет в 1767г, он поступил на службу в Комиссию о сочинении проекта нового уложения, которая позже стала именоваться Комиссией о составлении законов Российской Империи. Дальнейшая служба Алексея Александровича с 18-го июня 1771-го года проходила в штате Высокоповелительного генерала адмирала в должности нотариуса, 1775-го в ноябре месяце он был переименован в протоколисты Государственной Адмиралтейской коллегии. С 1783г служил в, учрежденной при дворе Её Императорского Величества, Комиссии о коммерции. 26 мая 1786-го года граф Воронцов обратился к членам Комиссии с предложением: «...находящийся, при сей Комиссии секретарь - Коллежский асессор Алексей Лебедев, за отменное его к делам прилежание, в произведении оных оказанное искусство, так и за добропорядочнейшее его поведение заслуживает награждение чином надворного советника». 6 июля 1786-го года Указом Её Императорского Величества самодержицы Всероссийской: «всемилостивейше пожаловать изволила, в надворные советники». Больше всего меня умилило определение, касающееся его поведения – « добропорядочнейшее». Более высокой похвалы, по-моему, трудно себе представить.
1793-й год. В марте месяце в Константинополь отправляется чрезвычайное посольство, возглавляемое генерал-поручиком и кавалером Михаилом Илларионовичем Голенищевым-Кутузовым. Цель посольства - предупредить заключение мира между Францией и Турцией, дабы предотвратить опасность проникновения французского флота в Черное море, способствовать развитию торговли, разменять пленных, а главное обеспечить сохранение мира с турками. Но и это еще не все. Турки запрещали перегружать товары с русских судов на турецкие, для вывоза их в Средиземное море, чем наносили большой вред русской торговле. Купцы вынуждены были продавать хлеб в Константинополе, теряя при этом на каждой четверти по три рубля. За 1793-й год убыток составил более полумиллиона рублей. И самое главное — турки хотели повысить тариф на ввоз и вывоз товаров. Именно эти вопросы, касающиеся торговли и тарифов, были в компетенции статского советника Комиссии о коммерции А.А.Лебедева. Вероятно, эта тема была одной из ключевых, поскольку он по запросу Государственной Коллегии Иностранных дел был направлен в ее распоряжение с последующим назначением на должность первого секретаря посольства.
В декабре 1794г посольство вернулось на родину, успешно справившись с поставленными перед ним задачами. 19 февраля 1797-го года Лебедев определен Правительствующим Сенатом в Государственную Мануфактур-коллегию на место надворного советника, а 5 апреля того же года «высочайшим имянным указом всемилостивейше пожалован коллежским советником». 23 августа 1802-го года пожалован статским советником. В 1804-м году, после упразднения Мануфактур-коллегии, оставшись без должности, Алексей Александрович обращается с прошением об отставке. По указу Правительствующего Сената, подписанному императором Александром I , «в уважение долговременной и усердной службы более 40 лет им продолжаемой» получаемое статским советником Лебедевым жалование 1200 рублей, было обращено в пожизненный пенсион. Помимо пенсиона Алексей Александрович был «всемилостивейше пожалован действительным статским советником». После отставки Алексей Александрович прожил еще примерно до 1820-го года.
Как я писала выше, к сожалению, о матери Екатерины Алексеевны пока узнать ничего не удалось. В более раннем Послужном списке Алексей Александрович еще холост, а в 1798-м году он уже вдов. Зато известно, что у Екатерины был старший брат Александр, записанный сержантом в артиллерию –других сведений о нем пока нет.
Екатерина Алексеевна прожила всю жизнь в Санкт-Петербурге. Она неоднократно меняла адреса, вот некоторые из них:
1809г – IV. 6 квартал в доме Разивина в Измайловском полку
1827г – против Аничкова дворца в собственном доме купца Кашерова
1832г – Литейная часть, 1-й квартал в доме Храповицкого , № 128
1837г –Сергиевская ул. №27, Литейная часть, 4 квартал № 593;
1858г. – 3-й Адмиралтейской части, 5 квартала в доме Шерцера №315
Запись о ее смерти я нашла в Метрической книге церкви Вознесения Господня, что в Артиллерийских слободах. « Вдова генерал-майорша Екатерина Алексеева Кутузова скончалась 11 апреля 1859г в возрасте 70 лет, от старости».
Екатерина Алексеевна пережила Александра Петровича на 42 года. Похоронена она была 15 апреля на кладбище Воскресенского Новодевичьего монастыря, что на Московском проспекте. Могила её не сохранилась но, благодаря найденному в архиве плану кладбища, место захоронения мне удалось разыскать.
Найденные в архиве документы, помогли мне немного приоткрыть историю жизни Екатерины Алексеевны – невесты, жены, вдовы Александра Петровича Кутузова. Особенно ее образ стал мне ближе и понятнее благодаря, сохранившемуся письму, которое стало для меня полным откровением. Передо мной предстала образованная женщина, по-женски слабая и, одновременно, способная добиваться своей цели, благодаря твердости духа - достойная жена своего мужа. Да, именно такая женщина могла привлечь внимание такого человека, как Александр Петрович, и стать надежной опорой и тылом для всей семьи. Екатерина Алексеевна – настоящий образец жены офицера. Я преклоняюсь перед ее памятью.

Мария Александровна Кутузова (1822- 1891)

Так получилось, что именно с персоны Марии Александровны начиналось мое исследование родословной Кутузовых. Когда я только начинала поиски своих предков по линии Кутузовых, то знала лишь со слов бабушки, что ее прабабушка по прозвищу Кутузиха владела имением в д. Лука на берегу озера Шлино в Новгородской губернии. Но та деревня прекратила свое существование еще в середине 60-х годов прошлого века, поэтому, как мне казалось, и узнать что-то по интересующему меня вопросу, было не у кого. Первым шагом в моих поисках стала находка в РГИА дела в фонде Главного Выкупного Учреждения МФ. Именно тогда впервые я своими глазами увидела документальное подтверждение того, о чем говорила моя бабушка – деревня Лука действительно было владением М.А. Кутузовой. Но кроме д. Луки, как выяснилось, она владела и сельцом Кузнецово, расположенном в полукилометре от д. Луки. И именно в сельце Кузнецово была усадьба Кутузовых. В народе Кузнецово называли Верхняя Лука, поэтому название деревни Кузнецово мне было не знакомо.
Теперь зная о том, что бабушкины рассказы не были вымыслом, мне предстояло узнать более подробно о последней владелице имения и, вообще, обо всей этой истории.
На первый взгляд дело не показалось мне интересным. В нем имелся выкупной акт за 1886г., где подробно описывались границы надела, отданного крестьянам в 1862г после освобождения их от крепостного права, с кем надел граничил, сколько саженей в длину в том или ином направлении имел, сколько крестьяне должны были заплатить за свой надел, из чего он состоял. О личности же самой М.А. Кутузовой я ничего нового не узнала. Короче говоря, дело мне показалось скучным и малоинформативным. Не того я ждала. Какое-то время я в него не заглядывала, занявшись поиском новых документов. Наверно, я поступила не профессионально, но это было в самом начале моих поисков.
Следующее упоминание имени Марии Александровны встретилось в деле, связанном с судебной тяжбой ее мужа Алексея Александровича со своей теткой Анной Петрулёвой. Пока тянулось дело, шла бесконечная переписка между ведомствами, и пока суд не принял решения о наложении Запрета на имение, Алексей Александрович успел продать имение своей жене: « Во 2-м Департаменте С.Петербурской Гражданской Палаты 8 Марта 1839 года совершена купчая крепость на проданное гвардии Штаб - Ротмистром Алексеем Александровым Кутузовым жене своей Марье Александровой Кутузовой, урожденной Лукиной, имение, состоящее Новгородской Губернии Валдайского Уезда в сельце Кузнецове, Задняя Лука тож, и в деревне Лукиной 19 ревизских душ по 8 ревизии крестьян со всеми семействами ценою за 20 000руб. ассигнациями». Возможно, что после постановления Новгородской Гражданской палаты, которая решила спор не в его пользу (см. главу об Алексее Кутузове), Алексей уже и не надеялся когда-нибудь выиграть тяжбу и потому решился на этот шаг. Хотя это нисколько не помешало Суду, пусть и с опозданием, но наложить Запрещение на имение до окончания дела.
Спустя какое-то время я все-таки решила вновь вернуться к делу о Выкупном акте и стала вчитываться в документ более внимательно. Оказалось, что я была не права, т.к. в документах все-таки было много интересного (вполне возможно, что ввиду накопленных за время своих исследований знаний, я стала видеть то, чего не видела раньше, а если и видела, то не понимала). Конечно, это дело не прибавило в моем генеалогическом древе новых персон, к чему прежде всего стремится большинство исследователей, но зато, оно позволило попытаться ощутить атмосферу того времени, узнать об отношениях между помещицей и крестьянами, и наконец, чего я больше всего хотела, хотя бы немного, узнать о личности самой М.А. Кутузовой, о ее характере. Мне было интересно узнать, насколько подтвердится не слишком лестное мнение о ней. Разговоры – это одно, а факты совсем другое.
О реформе 1861г много написано, а еще больше сказано. До сих пор мне все эти ученые труды были мало интересны, но теперь совсем другой дело. Теперь я увидела конкретные цифры, конкретные имена и поняла, что в какой-то степени все это касается и меня. Так что теперь пришлось поискать, почитать и постараться разобраться, хотя бы в малой степени, в этом вопросе.
"Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости" - так назывался главный документ, подписанный императором Александром II 19 февраля 1861 года.
Способы проведения реформы подробно прописывались ещё в двух десятках Положений, в деле имеются ссылки на них.
Первый этап реформы - освобождение крестьян. Все помещичьи крестьяне бесплатно и немедленно становились лично свободными. Однако продолжали отрабатывать барщину (или вносить оброк ) за пользование помещичьей землёй. Официально это именовалось временно-обязанным состоянием. По истечении двух лет, после Положения 19 февраля 1861 года, начинался второй этап, сутью которого стало решение вопроса о земле. Наделы, находившиеся в пользовании крестьян, передавались в их коллективную (общинную) собственность, но – за выкуп. Стоимость земли устанавливалась в зависимости от размера платившегося ранее за эту землю оброка. Ещё одна важнейшая черта выкупной операции - участие в ней государства. Сумма выкупа за землю была огромна по меркам крестьянского хозяйства, и реформаторы понимали, что её уплата растянется на долгие годы. Чтобы не лишать дворян источника дохода, государство взяло основную часть долга на себя. 80 % выкупной суммы выплачивала помещикам казна в короткие сроки, а оставшиеся 20 % предоставляла им взыскивать самостоятельно. Это не был подарок крестьянам: деньги, уплаченные за них государством, рассматривались как долгосрочная ссуда. На её возврат казне (вместе с процентами) отводилось 49 ½ лет. Платежи крестьян по этому долгу получили название выкупных платежей. Размер отрезков, границы крестьянских земель, сумма выкупных платежей - всё это оговаривалось в договоре между помещиком и общиной, получившем название Выкупного акта.
12 ноября 1886года непременным членом Валдайского уездного по крестьянским делам присутствия Платоном Дмитриевичем Кошкаровым был составлен Выкупной акт о том, что:
1. Подлежащие обязательному выкупу на основании Высочайшего указа Правительствующему Сенату 28 декабря 1881года временно-обязанные крестьяне, бывшие помещицы Марии Александровны Кутузовой, селения Кузнецова Бельской волости Валдайского уезда, Новгородской губернии.
2. По Уставной Грамоте, введенной в действие 17 июля 1862 года, надел по этому селению от помещицы на 21 душу в количестве 115 десятин 1200 сажен.
Дальше идет подробнейшее описание границ надела. Привожу, в качестве примера, самое начало: « Починный пункт начинается с ямы, находящейся у р. Ковы между владениями крестьян д. Кузнецово, крестьян д. Луки и землей госпожи Кутузовой. Отсюда межа направляется на З. (запад) на протяжении около 500 саженей и упирается в надел крестьян бывших Петрулевой в угол, находящийся между землею госпожи Кутузовой и крестьян д. Луки, бывших Петрулевой и надел крестьян д. Кузнецова …». Ну, и так далее.
Данный акт был предъявлен крестьянам деревни Кузнецово. Присутствовали: сельский староста Григорий Васильев, Яков Иванов, Малафей Евдокимов, Тимофей Герасимов, Данила Нефедов, Антон Иванов, Семен Иванов, Алексей Васильев.
Посторонние крестьяне селения Луки (свидетели – прим. Е.К.): Фрол Николаев, Архип Григорьев, Григорий Григорьев.
Подписал Бельской волостной старшина Ф. Большаков
На стр. № 6 этого дела есть еще один любопытный Акт от 15 декабря 1886г. Суть его состоит в том, что помимо 115 дес. 1200 саж., полученных крестьянами по Выкупному акту, они получили в дар от помещицы М.А. Кутузовой еще 18 1/3 десятин земли, которые находились в границах, описанных в п.2 выше писанного Выкупного акта. Таким образом, крестьяне селения Кузнецово получили во владение землю в количестве 133 дес. 1200 саж.
Выше несколько раз упоминалась Уставная Грамота. Что же это такое? Если коротко, то очень интересный документ, из которого я приведу несколько выдержек. Итак.
Уставная Грамота.
Новгородской Губернии Валдайского уезда, Ходуновской волости, Кузнецовского сельского общества помещицы - жены Гвардии штабс-капитана - Марьи Александровны Кутузовой селения сельца Кузнецово.
В селении по 10 народной переписи имелось крестьян мужского пола 23 душ, из них отпущено на волю было 1 душа. Из числа оставшихся 22 душ один отказался от надела.
До обнародования положения всей земли в пользовании у крестьян состояло 200 десятин, а именно: в сельце Кузнецово 90 дес., в пустошах Горки 70 дес., Мошках 17 дес., Прудище 18 дес, и под селением 5 дес.
Высший размер душевого надела для местности, в которой находится селение, по приложению к 15 ст. местного положения определен по 5 дес.1200 саженей, поэтому на 21 душу общий надел составляет 115 дес. 1200 саж. Т.к. крестьяне пользуются землею в большем количестве (200дес.), чем положено по расчету высшего размера 115 дес.1200 саж., то остальная земля, бывшая у них в пользовании, отрезается от их надела и обращается в непосредственное распоряжение помещицы.
Таким образом, крестьянский надел составил:
а) Под усадебной оседлостью – 5 десятин
б) Пашенной земли -35 дес
в) Сенокосов- 40 дес.
г) Дровяного леса- 35 дес.1200 саж.
Всего 115 дес. 1200 саж.
Чтобы было понятнее читателю, поясню, что 1десятина = 2400 сажени или 1.09 гектар (га), т. е 115дес1200саж или 115, 5 дес = 125, 895га приходилось на 21 душу или почти по 6 га на 1 душу мужского пола.
В качестве примечания, есть такой абзац, что «хотя пустошь Борки по Уставной Грамоте и должна быть отрезана от крестьянского надела, но крестьянам предоставляется право пользования пашней и сенокосами (за исключением порубки леса и распашки новых земель) до момента выкупа крестьянами полевых угодий, после которого земля в пустоши Борки возвращается в непосредственное пользование помещицы. За пользование в пустоши Борки как пахотными, так и сенокосными землями, крестьяне ничего платить не обязаны, кроме оброка, следующего по положению».
Изъятие излишков надела (200-115 дес.) происходило на основании Положения, принятого местным законодательством, а не по прихоти помещицы. Зато данная уступка в пользу крестьян, пусть и временная, была сделана ею добровольно.
За предоставляемую в постоянное пользование землю по 5 дес. 1200 саж на душу, следует помещице с каждого душевого надела по 9 руб., а всего с 21 души 189 руб. Оброк крестьяне должны были вносить в два срока: 1 октября и 1 марта по 94 руб.50 коп. За исправную уплату оброка к назначенным срокам и без недоимок все общество отвечало круговой порукой на основании местного Положения.
Данная Уставная Грамота была прочитана крестьянам, и как согласная с утвержденными Положениями о крестьянах, утверждена и введена в действие 17 июня 1862г, после чего и совершено рукоприкладство в присутствии Мирового посредника В. Лакиер.
В начале своего повествования о Марии Александровне я написала, что характер у неё был не простой. Не знаю, можно ли считать следующий факт тому примером или отношения между помещицей и её бывшими крестьянами в принципе не могли быть гладкими: при составлении Договора, крестьяне выразили желание по-прежнему продолжать пользоваться для домашнего употребления водой из колодца, находящегося на земле госпожи Кутузовой. На что Мария Александровна своего согласия не дала, объяснив свой отказ тем, что через владения крестьян протекает речка Кова, воду из которой, они могут использовать как для водопоя скота, так и для личного пользования. Также она оставила за собой право на рыбные ловли. В ответ на ее отказ в праве рыбной ловли в реке Кове, в свою очередь, бывшие крестьяне обращаются к начальству с просьбой полностью переложить все хлопоты по строительству, содержанию и ремонту моста через реку Кову на помещицу Кутузову.
Но вместе с тем в деле есть факт, говорящий о том, что Мария Александровна вполне могла идти и шла навстречу своим бывшим крестьянам. Стоит обратить внимание на следующую приписку, сделанную помещицей в конце акта: «Сельца Кузнецово Герасим Васильев хотя и обязан, согласно наделу, перенести свою постройку на отведенную ему землю, но я оставляю оную на прежнем месте впредь до обветшалости ея».
Аналогичное дело с Выкупным актом имеется в архиве и по деревне Луке. Там никаких взаимных претензий с крестьянами у Кутузовой не возникло.
С того момента, как земля стала принадлежать крестьянам, на неё было наложено следующее запрещение:
«1887г № 17093 Кузнецово, селение Валдайского уезда, Новгородской губернии, крестьян-собственников
Налагается запрещение на землю крестьян-собственников селения Кузнецова, Валдайского уезда, Новгородской губ, в количестве ста тридцати трёх десятин 1200 саженей, выкупленную ими у помещицы М.А. Кутузовой, за произведённую сроком с 1 января 1883г на 49 лет выкупную ссуду - две тысячи пятьсот двадцать рублей (2520 руб)
1887г №33012
Лукина (Луки) деревня, Валдайского уезда, Новгородской губернии, крестьян-собственников
Налагается запрещение на землю крестьян – собственников д. Лукиной (Луки тож), Валдайского уезда, Новгородской губернии в количестве 170 десятин 2298саженей, выкупленную ими у помещицы М.А. Кутузовой, за произведенную сроком с 1 января 1883 на 49 лет выкупную ссуду - две тысячи двести восемьдесят рублей (2280 руб).
( От Государственного Дворянского Земельного Банка: 26 марта 1887г за № 9856)».
Благодаря найденному делу, подтвердившему факт существования, как поместья, так и самой Кутузихи, я смогла продолжить поиски в этом направлении. Это первое открытие, стало для меня основополагающим. Именно оно дало мне возможность проделать весь дальнейший путь исследования родословной не только Кутузовых, но и всех, связанных с ними родственными узами, фамилий.
После отмены крепостного права в 1861-м году, крестьяне перестали быть крепостными, а стали называться временно-обязанными крестьянами своих бывших помещиков. В своих деревнях они создавали сельские общества и выбирали сельского старосту, отвечающего перед помещицей за всё общество. То, что по Уставной грамоте оброк они должны были выплачивать помещице своевременно, за что несли круговую поруку, это не означало, что они не нарушали договор. Так в 1867-м году возникает дело «О взыскании оброка с временно - обязанных крестьян помещицы - жены штаб-ротмистра Марьи Кутузовой - деревни Луки и Кузнецова» . Волостной старшина, вопреки закону, выдавал некоторым крестьянам паспорта, по которым они уезжали в город на заработки, не уплатив предварительно оброка. По этой причине, а, возможно, и не только этой, сельский староста не мог своевременно собрать оброк в полной мере. В своем обращении к Мировому посреднику Валдайского уезда Мария Александровна жалуется, что сельский староста Исаак Кононов не собрал с крестьян к 1 марта должную сумму. Так было и в 1867-м году, и в 1868-м. Каждый год Марии Александровне приходится обращаться за помощью к местной власти, чтобы получить, положенный ей по закону, оброк.
Кроме этого, еще причиной для обращения становится тот факт, что сельский староста не обращает внимания на то, что крестьяне рубят лес в ее угодьях и возят его на продажу в г. Валдай. К тому же, по её словам, и сам в этом принимает участие. А узнав о ее жалобах Мировому посреднику, по поводу незаконной рубки леса, «стал похваляться тем, что коли так, то сбор оброка подождет, хотя его срок и наступил, и высказывал прочие грубости в её адрес». Так пишет Мария Александровна в своем Прошении.
На её обращении Мировой посредник накладывает резолюцию «...строжайше предписываю оному о немедленном взыскании оброка с крестьян Кутузовой,... об образе жизни и о действиях по службе сельского старосты Кононова и о том какие им принимались меры ко взысканию оброка и прочих повинностей крестьян, а равно и о том, что побуждает г. Кутузову на жалобы против его
Стр.86
и не имелась ли ввиду старшины каких-либо поступков его против владелицы». Здесь невольно приходит на память очень похожая ситуация, сложившаяся с пустошами, самовольно заселенными карелами. Указы, резолюции, разные реляции начальства – все уходит в пустоту, никто их на местах не исполняет. Вот и здесь все повторяется. По резолюции, данной Мировым посредником, волостным старшиной на месте было проведено дознание, по результатам которого был отписан следующий Рапорт:
1. К взысканию оброка были приняты самые решительные меры, в итоге к 1 марта 1868г с двух деревень осталось долгу 84 рубля (с д. Лука – 19 руб, с. Кузнецово -65 руб), которые и пополнятся уплатою из могущих быть получаемыми от крестьян находящихся в С.Петербурге в заработках в непродолжительном времени». Напомню, что сумма оброка, которую должны были выплачивать временно-обязанные крестьяне с. Кузнецово была 94.50, а собрано оказалось только 29,50 рублей.
Интересная формулировка - «могущих быть получаемыми». «Могущих» еще не означает, что недоимки будут собраны и уплачены.
2. В Рапорте также сказано: «Сельский староста Исаак Кононов, как мне известно, поведения хорошего и по службе усерден и исполнительный, и никаких поступков против владелицы госпожи Кутузовой, им сделанных я не знаю и ничего не слыхал, и потому и не известно, что побуждает г. Кутузову на жалобы против старосты Кононова.
3.А тёс, со слов старосты Кононова, крестьяне де рубили в выделенных им делянках, а не в господской пустоши, и свезли они его в город и продали по своей бедности на покупку соли. И «противозаконных выражений он против владелицы своей г. Кутузовой в это время и никогда не говорил и других крестьян отнюдь никогда к тому не склонял, да и намерения об этом никогда не имел и не имеет».
Т.е по Рапорту волостного старшины Корнелия Иванова получалось, что все обвинения в адрес сельского старосты и крестьян со стороны Кутузовой фактически безосновательны. На все её претензии у него нашлись убедительные оправдания. А между тем, даже к 1 мая оброк, из которого она должна была уплатить «поземельные деньги» не был ею получен, хотя можно догадаться, что крестьяне, отъезжавшие в город на заработки к маю уже должны были вернуться домой.
Естественно, такое отношение крестьян вызывало недовольство помещицы, и она обращалась к Мировому посреднику за помощью в разрешении конфликта, что в свою очередь, только восстанавливало против нее всех: и крестьян, и сельского старосту, и волостного старшину, и даже какого-то письмоводителя Петрова, который: « просил проучить Кутузову». Трудно сегодня разобраться в ситуации, которая сложилась сто пятьдесят лет назад. С одной стороны женщина, без видимой мужской поддержки, пытающаяся отстоять свои законные права. С другой стороны бывшие крепостные крестьяне, явно чувствующие свою безнаказанность, и вкупе с ними местная власть, которая, хоть и призвана защищать её права, но, как кажется Марии Александровне, не выполняющая свои обязанности. Безнаказанность доводит крестьян до того, что «Антон Иванов и Герасим Васильев, увидя меня в огороде, обругали площадными словами, приговаривая: « ступай к своему Посреднику!». Верится в это с трудом, т.к. действие происходит всего лишь спустя 6 лет после отмены крепостного права, при котором даже вообразить себе такое было не возможно. Не смотря на такое отношение со стороны крестьянина Герасима Васильева, при составлении Уставной Грамоты Мария Александровна идет ему навстречу и оставляет на своей земле его постройку до «ея обветшалости». Помимо этого, она всему Кузнецовскому сельскому обществу дала в дар 18 1/3 десятин земли. Т.е. не создается впечатление, что она была этакой Салтычихой, и возможно, от того крестьяне и позволяли себе отпускать в её адрес «площадные слова» и прочие оскорбления в её присутствии, что не боялись с ее стороны каких-то ответных карательных действий.
Все ее обиды выливаются в очередном Прошении на имя Мирового посредника 1-го участка Валдайского уезда А.И.Фроловского от 6 мая 1868г. Её претензии заключались в следующем: крестьяне незаконно распахали, принадлежащую ей, землю. На ее возмущение по поводу этого, дерзко ответили: «что знать никого не хотят; волостной старшина для разрешения конфликта на её просьбу прибыть на место, вообще не явился, а еще вопреки закону и ее просьбы выдает паспорта прежде, чем крестьяне уплатят оброк». В общем, за все причиненные ей дерзости она просит признать крестьян не иначе, как бунтовщиками, не исполняющими ни решений начальства, ни законного требования владельца.
Не знаю, справедливо ли я выношу свое суждение, но это дело наводит на мысль, что Кутузиха не пользовалась уважением ни среди своих бывших крепостных крестьян, ни у представителей местной власти. Дело дошло до того, что отношение к ней непременного члена Валдайского уезда по крестьянским делам г. Кошкарова, стало носить явно издевательский характер. Более двух с половиной лет он продержал у себя, не давая им дальнейшего хода, её Выкупные акты, по которым должна была состояться выплата выкупных денег. Ничего об этом не зная, Мария Александровна все это время ожидала положенного ей за землю выкупа. Когда же она забеспокоилась, то Кошкаров объяснил, что требуются дополнительные замеры земли тех 18 1/3 десятин, которые она подарила своим крестьянам. Только после её обращения, им было назначено расследование «дела о крестьянских наделах в д. Лука», в ... селе Жабны, т.е. за 10 верст от места, где требовалось произвести замеры наделов. К тому же, повестка о том была доставлена Марии Александровне лишь на следующий день после назначенной даты. После ее жалобы на возмутительное отношение к ней со стороны Кошкарова, следующее расследование дела было назначено им в селе Бель, что уже за 13 верст от д. Луки. Марии Александровне ничего другого не оставалось, как написать очередную жалобу в Валдайское уездное присутствие, которое и признало действия непременного члена Валдайского уездного по крестьянским делам присутствия Кошкарова незаконными. Потом следуют жалобы в Новгородское губернское присутствие. Оттуда шлют в Валдай решения, постановления, но так ничего и не происходит.
В 1886-м году вышел в отставку и приехал в имение с семьей сын Александр Алексеевич. Единственный его доход – это доход от имения, а он мизерный и выкупных денег все еще нет. В марте 1887-го Александр скоропостижно скончался. Предполагаю, что, ввиду этих обстоятельств, Мария Александровна вынуждена продать право на вырубку произрастающего в ее имении леса. В связи с этим на имение снова накладывается Запрещение. В этом документе Мария Александровна впервые названа вдовой.
«№86762, Кутузова Мария Александровна, вдова штабс-ротмистра Гвардии
Налагается запрещение на принадлежащую ей, Кутузовой, землю, состоящую Новгородской губернии, Валдайского уезда, Бельской волости в даче значащейся по геометрическому специальному плану, под названием дачи сельца Кузнецова с пустошами, в количестве одной тысячи трехсот двадцати трех десятин, более или менее; по случаю продажи произрастающего на означенной земле леса на сруб потомственному почетному гражданину Николаю Никифорову Федорову, за сумму – 10 тысяч рублей сроком на 12 лет, считая с 1-го августа 1887г, по контракту, утвержденному 12.08.1887г».
Вполне вероятности, что продав права на вырубку леса другому человеку, Мария Александровна, таким образом, переложила на его плечи заботу о сохранности этого леса. Сама она, очевидно, так и смогла себя защитить от произвола крестьян, и чтобы получить хоть какой-то доход, она продала право пользования усадебной землей с дачей с. Кузнецово площадью 1323 десятины п. п. г. Н. Н. Федорову. Запрещение было наложено на 12 лет, т.е. до 1899года. До окончания этого срока, продать имение ни она, ни ее наследники не могли.
Наконец, в 1888-м году Кутузова обращается в Правительствующий Сенат с прошением отстранить от ведения ее дела непременного члена Валдайского уездного по крестьянским делам г. Кошкарова по причине « незаконных действий и медлительности в разрешении ее дел». Не смотря на то, что действия его были признаны и в уездном, и в губернском присутствии незаконными, от ведения дела Кутузовой он отстранен не был. Не знаю, сколько времени еще тянулось это дело, и успела ли Мария Александровна получить выкупные деньги при жизни или они достались уже только ее наследнице.
После смерти Марии Александровны в 1891-м году, по рассказам, наследницей стала ее внучка Екатерина Александровна. После смерти Екатерины Александровны в 1897-м году наследницей, опять же по рассказам, стала её малолетняя дочь София. До момента совершеннолетия Софии опекуном был её отец Михаил Михайлович Бриф, который после 1899-го года имение продал.
Известно, что владельцем имения в с. Кузнецово в начале 20-го века значится Санкт-Петербургский мещанин Иван Васильевич Яковлев. До этого времени он там проживал не один год, а 1890-м году, в возрасте 63 лет, женился на крестьянской дочери Анне Григорьевой, 20 лет.
Так выглядел дом Кутузовых в с. Кузнецово после того, как в нем много лет просуществовала начальная 4-х классная школа. Скорее всего, что внешне он не изменился со времени Кутузовых. Это обычный деревенский дом с пятью окнами по фасаду, не обшитый тесом, крытый дранкой . Я бы назвала его даже избой, которая, видимо, ничем не отличалась от крестьянских изб, разве что пятистенок. Но и пятистенки в деревне тоже были не редкость. Если бы местные жители не сохранили в памяти, что это именно он, то честно говоря, трудно поверить, что так выглядел барский дом. Фотографию дома, точнее того, что от него осталось, мне прислал Сергей Федорович Иванов. Снимал и подписал в 1981-м году его отец - бывший житель деревни Горка Федор Васильевич Иванов, за что я им обоим очень благодарна.


Мария Александровна родилась в семье отставного губернского секретаря Александра Апполинариевича Лукина и его жены Фионы Ивановны в 1822-м году и была их старшим ребенком. Родилась она в то время, когда ее отец еще находился на службе в штате Московской полиции в должности заставного писаря. Помимо Марии там же в Москве родились её брат Александр в 1823-м г и сестра Катерина в 1826-м. После отставки отца в 1827-м году, семья переехала в свое родовое имение в д. Игнатовской в Новгородской губернии, доставшееся Александру Апполинариевичу от предков. Там у них еще родились: дочери Евпраксия в 1828-м и Людмила в 1829-м, а также сын Владимир в 1831-м году. При крещении всех троих восприемницей была их старшая сестра Мария.
В «Деле о дворянстве Лукиных» в документе за 1839-й год есть запись: «Марья Александровна выдана в замужество за Валдайского помещика, майора Алексея Кутузова». Т.е. Марию выдали замуж, вероятно, лет в пятнадцать, т.к. 11 января 1838-го года у них с Алексеем уже родился сын Александр . Более точных дат рождения Марии и её брака с А.Кутузовым пока обнаружить не удалось.
Скончалась помещица вдова гвардии штаб-ротмистра Мария Александровна Кутузова 15 января 1891-го года в возрасте 69 лет. Похоронена она была с дозволения Епархиального начальства при усадебной часовне . Богослужение совершали священник Александр Веригин и диакон Тимофей Смирнов.
Вероятно, часовня простояла еще очень долго, т.к. Федор Васильевич Иванов ее запомнил и в 1976-м году по памяти нарисовал. На рисунке кроме часовни видна и могила, судя по надписи на рисунке, она принадлежала сыну Кутузихи - Александру. ( Рис.23)
Теперь уже от дома Кутузовых ничего не осталось. Но односельчане помнят и могут указать то место, где когда-то был дом и огород помещицы. Никто не помнит сейчас о том, кто в имении жил после нее. Помнят только, что была в Кузнецово помещица Кутузиха, помнят ее дом, в котором после не один десяток лет была начальная школа, помнят часовню, около которой было несколько могил членов семьи Кутузовых. Старики об этом помнили и рассказывали своим внукам.
Последний местный житель деревни умер несколько лет назад. Но в последние годы деревня не только не умирает, но даже возрождается. Правда, уже только стараниями дачников. Восстанавливаются старые дома, появились новые. Надеюсь, что пока жива деревня, будет жить и история её прежних обитателей.

Часовня в усадьбе Кутузовых в с.Кузнецово. Рисунок был мне подарен Ивановым Сергеем Федоровичем, жителем г. Кирово-Чепецка.

Екатерина Александровна Кутузова (1873-1897)

О жизни Екатерины Александровны известно очень мало. А много ли могла рассказать о своей матери моя бабушка, если она осиротела в очень раннем возрасте. В своей памяти она смогла сохранить лишь ощущение любви и нежности, которые исходили от ее матери и, которых, ей потом не хватало всю жизнь.
Что касается Екатерины Александровны, то единственным более или менее достоверным фактом всегда была надпись на ее могиле.
«Екатерина Александровна Брифъ, урожд. Кутузова. Род.6 ноября 1873г, сконч. 7 февраля 1897г».
До сих пор я не смогла найти запись о рождении Екатерины Александровны, зато метрическую запись о ее смерти подтвердить удалось.
«1897г 07 февраля проживающего в усадьбе Михайловка Бельской волости временного Валдайского купца, состоящего ныне директором Валдайского попечительства о тюрьмах, Михаила Адама Фердинанда Бриф – жена Екатерина Александровна, 23 лет, от чахотки.
Погребение совершено 12 февраля священником Александром Веригиным с и.д. псаломщика Александром Мамаевым на приходском кладбище».
Помню, что больше всего меня в этой записи поразило то, что Михаил Михайлович служил тогда директором Валдайского попечительства о тюрьмах. Это было очень неожиданно. От бабушки я слышала, что ее отец был моряком, купцом, но никогда о том, что он служил в полицейском ведомстве.
Помимо этой записи, в метрических книгах нашлось еще несколько важных записей, касающихся моих родных. В том числе запись о браке М.М.Бриф и Екатерины Александровны.
В архивном фонде Тверской духовной консистории, в метрической книге церкви села Вельцо Валдайского уезда Новгородской губернии за 1889 год имеется следующая запись № 10 о бракосочетании: «16 июля Санкт-Петербургской губернии Царскосельского уезда посада Колпино мещанина Михаила Адама Фердинанда Бриф, евангелическо-лютеранского вероисповедания, первым браком, 28 лет, и дочери умершего подполковника Екатерины Александровны Кутузовой, православного вероисповедания, первым браком, 15 лет и 8 месяцев.
Таинство совершил священник Александр Веригин с диаконом Тимофеем Смирновым.
Поручителями названы: по жениху полковник Аполлон Николаевич Шишкин и Велецкого одноклассного сельского училища учитель Константин Васильевич Цветаев, по невесте учитель Хотиловского сельского двухклассного училища Дмитрий Иванович Смирнов и юнкер Павловского училища Александр Шишкин».
Невероятное количество ценнейшей информации, к тому же, что ни запись, то новое откровение. Здесь и то, что Екатерину выдали замуж, когда ей не было еще и 16 лет, и то, что она была дочерью подполковника, и то, что жених был Колпинским мещанином. Это подробности, которые касаются непосредственно моих родных, я уже не акцентирую внимание на сведениях о поручителях, хотя и там всё очень интересно.
Уж не знаю, каким образом бабушке удалось сохранить альбом с фотографиями самых близких ей родственников, но это наша величайшая семейная ценность. Только благодаря этим фотографиям я знаю, как выглядели мои прабабушка и прадедушка. Одна пара фотографий сделана, вероятно, накануне брака Михаила Михайловича с Екатериной. Она совсем юная, милая, скромная. Он – влюбленный, готов пронести ее на руках всю жизнь, но их счастье было не долгим. Бабушка всегда считала, что в ранней смерти ее матери был виноват Михаил Михайлович, чего она ему никогда не могла простить. Наверно, частые беременности тоже сыграли свою роль, но скорее всего она с детства была слабой и болезненной, во всяком случае, именно так она выглядит на своей ранней фотографии. С другой стороны чахотка, в принципе, не была такой редкостью. От нее умирали люди разного социального положения не зависимо от благосостояния.
За 8 лет супружеской жизни Екатерина Александровна родила четверых детей, из которых в живых осталась только моя бабушка София Михайловна. Сын, названный Михаилом, родился 23 февраля 1891-го года. Ребенок прожил всего 7 месяцев и 3-го октября того же года скончался, как написано в метрической книге, от «красухи». 22 октября 1892-го года родилась дочь София. 9 июня 1894-го года родилась и через два месяца 9-го сентября от той же «красухи» умерла девочка, названная Любовь. Последний мальчик родился всего за несколько месяцев до смерти Екатерины Александровны и умер вскоре после неё. Бабушке, в то время, было четыре года. Похорон матери она не помнила, но в ее памяти сохранилась картинка: они едут в экипаже, напротив нее сидит Михаил Михайлович и держит на коленях маленький гробик. Младенца похоронили в могилу к Екатерине Александровне. Именно при крещении этого мальчика, названного Владимиром, его крестной матерью, или как писали в метрических книгах «восприемницей», была «вдова подполковника Прасковья Ивановна Кутузова» - она же мать Екатерины. Только благодаря этой записи стало известно имя женщины, против которой так была настроена её свекровь по прозвищу Кутузиха. К сожалению, это единственное документальное свидетельство о матери Екатерины Александровны. Кто она, откуда и что с ней стало потом – об этом нет никаких сведений.
Незадолго до смерти Екатерины Александровны был сделан их семейный портрет. Она - смертельно больная, измученная беременностями и смертью детей, с бесконечной тревогой о судьбе единственной дочери. Он – полный достоинства, в мундире чиновника министерства внутренних дел. Тогда же были сделаны и отдельные портреты супругов. Этот портрет Екатерины Александровны в деревянной рамке всегда висел около бабушкиной кровати, все остальные хранились в альбоме.
Каким-то чудом сохранилась и оказалась у бабушки телеграмма, посланная А.Н.Шишкиным брату Михаила Михайловича - Карлу Бриф, с извещением о своем приезде в Санкт-Петербург: - «Катя сегодня утром скончалась. Приезжаю завтра поездом восьмым. Обождите меня, необходимо переговорить о погребении. Генерал Шишкин».
Хлопотами о похоронах Екатерины Александровны занимался Аполлон Николаевич. По непонятной причине, оказалось куплено два гроба: один он привез из Санкт-Петербурга, а другой кем-то был куплен в Валдае. В одном похоронили Екатерину Александровну, а второй дожидался своего часа более двадцати лет на чердаке дома Софии Карловны в Каменке. София Карловна сберегла его для себя.
Похоронили Екатерину Александровну на сельском приходском кладбище, недалеко от входа. Кладбище расположено в сосновом бору на высоком песчаном месте на развилке двух дорог. Судя по тому, что места эти были заселены много столетий назад, можно предположить, что и кладбище это существует столько же. Тем более, что неподалеку от него, в с. Вельце издавна была церковь, где и совершали обряд отпевания.
Сведения о смерти и месте погребения Екатерины Александровны были напечатаны в 1-м томе «Русского Провинциального Некрополя», изданного в 1914г. великим князем Николаем Михайловичем.
"Брифъ Екатерина Александровна, урожд. Кутузова, р. 6 ноября 1878 ск. 7 февраля 1897 (С. Вельцо Валдайск. у.)". Правда и здесь не обошлось без опечатки. Вместо 1873-го года, напечатан - 1878-й.
В С.-Петербурге на чугунно-литейном заводе Сан-Гали были заказаны ограда и крест, на основании которого сделана надпись. А так выглядела могила в начале 20-го века. ( см.фото) Фотография сделана М.М.Бриф.
Этот крест и поныне стоит на ее могиле, только, когда-то, очень давно, правая его часть была отбита, упавшей сосной. А ограду взялись уничтожать деревенские мужики еще в 30-годы после того, как рядом с женой был похоронен Михаил Михайлович. Вот строки из бабушкиного письма от 14 июля 1932г, обращенные к своему мужу: «.…Ходили на другой день на кладбище. Там воры, ломая решётку на маминой могиле портят, истаптывают папину; если можно и если она маленькая, то привези пилку для того, чтобы спилить мамину чугунную решётку». Напоминанием о том, что когда-то вокруг могилы была ограда, долго оставалось одно из 4-х ее оснований. Помню, когда я в детстве обратила внимание на небольшую круглую штуковину в земле, тогда бабушка и рассказала, что некогда вокруг могилы была ограда. Как и почему исчезла ограда, бабушка не рассказывала. Об этом я узнала из ее переписки с мужем - Николаем Васильевичем Коваль. Позже, среди фотографий, сделанных Михаилом Михайловичем, я нашла и фотографию могилы, когда еще и ограда была, и крест целый. Справа виден молодой кустик сирени, посаженный Михаилом Михайловичем. Как не странно, но этот куст жив до сих пор. Последнее напоминание, о некогда бывшей ограде, исчезло в 1969-м году, когда рядом с могилой родителей похоронили мою бабушку Софию Михайловну.
Михаил Михайлович очень долго скорбел по своей, рано ушедшей, молодой жене. Пытаясь, как-то, залечить свою сердечную рану, он сначала уехал в Петербург, а потом отправился в кругосветное путешествие, оставив дочь Соню на попечение сначала одной своей тетки, потом другой. Он так больше никогда и не женился.



Михаил Михайлович Бриф и Екатерина Александровна ур. Кутузова (1889г)

Телеграмма, отправленная генерал-майором А.П. Шишкиным в Санкт-Петербург Карлу Бриф в связи со смертью Екатерины Александровны