(продолжение)
"По замыслу работников НКВД, заговор должен был не ограничиваться одним Барнаулом, а охватывать весь Западно-Сибирский край, в который, согласно территориальному делению, входили Новосибирская и Томская области, Алтайский край...
Собственно, здесь уже начинается переход к следующему этапу —
наполнение схемы живым человеческим материалом, «указанием лиц», чем и занимался Жуков. Таким образом,
схема как бы накладывалась на многочисленные списки неблагонадежных и подозреваемых, которые копились в недрах НКВД. 14 апреля 1939 г. Жуков показывает, что устанавливались связи арестованных как с уже арестованными, так и находящимися на свободе. «После этого все связи проверялись по книге учета арестованных, которая находилась у Шутилина, неарестованные устанавливались и включались в дополнительный список на арест». Сотрудники НКВД лучше других, естественно, знали технологию террора.
Они понимали, чем больше заговоров придумают, чем больше людей уничтожат, тем выше их шансы не только спастись, но и получить награду, сделать карьеру. В их среде царили отнюдь не отношения «товарищеского сотрудничества и социалистической взаимопомощи», о которых они узнали из «Краткого курса». Напротив, постоянная подозрительность друг к другу, стремление подставить другого, разоблачить.
Аресты порождали новые аресты. Уже после смерти Сталина арестованный бывший министр безопасности Меркулов признавался, что по доносам брали тысячи людей, из которых выбивали новые тысячи имен. Тех арестовывали, и они называли новые тысячи, которых опять брали в обработку. Эта машина постоянно набирала обороты и грозила уничтожить всю страну.
Особо следует сказать о протоколах допросов.
Схема, или сценарий, определяла роль каждого, его враждебную деятельность, связи и т.д. «При наличии такой схемы протоколы допросов оформлялись, придерживаясь этой схемы — рассказывал Жуков. — После того, как была скомбинирована схема организации РОВС, на отдельных обвиняемых писались фиктивные протоколы,... затем протоколы допросов, составленные таким путем, давались на подпись арестованного».
Каменских признался, что протоколы обвиняемых они писали на квартирах, затем их корректировали в отделе, после чего перепечатывали на машинке и заставляли, не читая, подписывать.
Это признание многое проясняет в технологии террора. Схема заговорщических организаций органами НКВД разработана. Под нее арестованы тысячи людей. В соответствии со схемой им определяют роли. Чекисты отправляются по квартирам и сочиняют протоколы допросов. Затем в отделе НКВД их корректируют. Ведь они должны соответствовать общему сценарию. Теперь можно перепечатывать на машинке. Наконец, вызывают арестованных и заставляют, не читая, подписывать...
Нужно было по разработанной схеме создать группу «контрреволюционной кадетско-монархической эсеровской повстанческой организации» — и дело сделано: материалы на шесть человек. подшиты в одной папке. А если сложить несколько сот таких папок — значит, разоблачена целая повстанчеекая армия РОВСа. Слава доблестным чекистам!
Далее заместитель начальника Барнаульского оперсектора НКВД Жуков утверждал обвинительное заключение, которое сочинил следователь Литвиненко. И составлялись длинные списки для представления начальству. Эти списки везли в Новосибирск в НКВД по Западно-Сибирскому краю, где заседала «тройка». В нее входили: секретарь крайкома ВКП(б)
Эйхе, начальник краевого управления НКВД
Миронов и прокурор края
Барков. Судя по всему, — и в этом тоже одна из особенностей террора в провинции —
везли только списки, обвиняемые « не предъявлялись», их держали в
Барнаульской тюрьме. Они не могли сказать ни одного слова в свою защиту. А «тройка» присланные туда списки просто подмахивала.
По получению из Новосибирска решения «тройки» приговоренных к смерти расстреливали тут же, в
Барнаульской тюрьме в кратчайший срок. Никакие жалобы, апелляции не принимались и не рассматривались. Тела убитых сбрасывали в заранее отрытые ямы возле тюрьмы. Недавно здесь обнаружены массовые захоронения. На улице Ползунова во дворе бывшего здания НКВД, говорят, тоже массовые захоронения, но местные власти представителям «Мемориала» раскопки не разрешают...
Вот и ответ на вопрос о свидетельстве о смерти. Все документы хранились. Все знали, но лгали десятилетиями. Обвинялся Н.Ф. Шубкин не по статье 58,10 УК РСФСР - «контрреволюционная пропаганда», а по статье 58-2-11 — «к.-р. кадетско-монархическая эсеровская повстанческая деятельность». И причина смерти не «склероз кровеносных сосудов», как сказано в официально выданной нам бумаге с гербом СССР. И не прожил отец до 19 марта 1944 г., не своей смертью умер, а был расстрелян 2 октября 1937 г. И место смерти известно: Николай Шубкин был убит в том же городе, где родился, где родился и жил его отец землемер-самоучка Феоктист Шубкин, освобожденный от крепостной зависимости по реформе 1861г., где жил его дед — крепостной горнорабочий на демидовских рудниках Иван Шубкин."
Ответ на вопрос, почему существенно отличается дата смерти репрессированного от даты, когда была сделана запись о смерти в ЗАГСеИз сообщения
Konstantin Ivanov здесь"после ХХ съезда КПСС (1956 г.) началась первая волна реабилитации и на реабилитированных стали заводить полный комплект документов."
Из сообщения
Vitaly здесь :
NEXNIK написал:
[q]
Имею на руках копию свидетельства о смерти, за регистрвционным номером № *****, заверенную натариусом о том,что мой дед умер 03.03.1942г от крупозного восполения легких.
[/q]
О порядке рассмотрения заявлений граждан
===================================================
Совершенно секретно
Экз. № 1
26 декабря 1962 г. № 3265-с
гор. Москва
ЦК КПСС
В 1955 году с ведома инстанций и по согласованию с Прокуратурой СССР Комитетом госбезопасности было издано указание № 108сс органам КГБ, определяющее порядок рассмотрения заявлений граждан, интересующихся судьбой лиц, расстрелянных по решениям несудебных органов (б. Коллегией ОГПУ, тройками ПП ОГПУ-НКВД-УНКВД и Комиссией НКВД СССР и Прокурора СССР).
В соответствии с этим указанием органы госбезопасности сообщают членам семей осужденных, что их родственники были приговорены к 10 годам ИТЛ и умерли в местах лишения свободы, а в необходимых случаях при разрешении имущественных или иных правовых вопросов регистрируют в загсах смерть расстрелянных
с выдачей заявителям свидетельств, в которых даты смерти указываются в пределах 10 лет со дня ареста, а причины смерти — вымышленные.
=====================================================
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
ПРЕДСЕДАТЕЛЯМ КОМИТЕТОВ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ
при СОВЕТАХ МИНИСТРОВ СОЮЗНЫХ и АВТОНОМНЫХ РЕСПУБЛИК
НАЧАЛЬНИКАМ УПРАВЛЕНИЙ КОМИТЕТОВ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ
при СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР по КРАЯМ и ОБЛАСТЯМ
Устанавливается следующий порядок рассмотрения заявлений граждан с запросами о судьбе лиц, осужденных к ВМН бывш. Коллегией ОГПУ, тройками ПП ОГПУ и НКВД-УНКВД, Особым совещанием при НКВД СССР, а также Военной Коллегией Верховного Суда СССР по делам, расследование которых производилось органами госбезопасности:
1. На запросы граждан о судьбе осужденных за контрреволюционную деятельность к ВМН бывш. Коллегией ОГПУ, тройками ПП ОГПУ и НКВД-УНКВД и Особым совещанием при НКВД СССР органы КГБ сообщают устно, что осужденные были приговорены к 10 годам ИТЛ и умерли в местах заключения.
Такие ответы, как правило, даются только членам семьи осужденного: родителям, жене-мужу, детям, братьям-сестрам. Гражданам, проживающим вне областных, краевых и республиканских центров, устные ответы даются через районные аппараты КГБ, а там, где таковых нет, — через районные аппараты милиции, согласно письменному уведомлению органа КГБ в каждом случае.
2. В необходимых случаях при разрешении родственниками осужденных имущественных и правовых вопросов (оформление наследства, раздел имущества, оформление пенсии, регистрация брака) и в других случаях по требованиям родственников производится регистрация смерти осужденных к ВМН в ЗАГСах по месту их жительства до ареста, после чего родственникам выдается установленного образца свидетельство о смерти осужденного.
В таком же порядке регистрируется смерть осужденных к ВМН, если они впоследствии были реабилитированы.
3. Решения о регистрации смерти осужденных по делам, расследование по которым производилось по линии органов государственной безопасности, принимаются председателями комитетов госбезопасности при Советах Министров союзных и автономных республик, начальниками краевых и областных управлений КГБ (в том числе управлений областей республиканского и краевого подчинения).
4. Указания ЗАГСам о регистрации смерти осужденных даются органами КГБ через управления милиции. В них сообщаются: фамилия, имя, отчество, год рождения и дата смерти осужденного (определяется в пределах десяти лет со дня его ареста), причина смерти (приблизительная) и место жительства осужденного до ареста.5. Регистрация в ЗАГСах смерти осужденных Военной Коллегией Верховного Суда СССР производится по указаниям Военной Коллегии Верховного Суда СССР.
6. О данных заявителям ответах о смерти осужденных учетно-архивные отделы КГБ-УКГБ направляют письменные уведомления в первые спецотделы МВД-УМВД по месту ведения следствия для производства отметок в оперативно-справочных картотеках с обязательным указанием сообщенной заявителю даты и причины смерти. Если смерть зарегистрирована в ЗАГСе, в учетных карточках оперативно-справочных картотек МВД-УМВД делается запись: «Смерть зарегистрирована в ЗАГСе». Одновременно учетно-архивные отделы КГБ-УКГБ направляют соответствующие уведомления в Первый спецотдел МВД СССР для производства таких же отметок в Центральной оперативно-справочной картотеке.
Если осужденные в результате пересмотра дела реабилитированы и сняты с оперативного учета, отметки о данных заявителям ответах производятся в учетных карточках на прекращенные дела.
7. Переписка по заявлениям граждан о судьбе осужденных к ВМН приобщается к архивно-следственным делам на осужденных.
Председатель Комитета Государственной Безопасности
при Совете Министров СССР генерал армии И.СЕРОВ
№ 108сс
24 августа 1955 года
гор.Москва
