Пупышевы

Удивительное дело - нашлась студенческая курсовая работа моего брата (19-летней давности) по составлению родословной. Там он поместил деревья (не совсем верные) и свои (довольно забавные) комментарии к ним (с довольно спорными выводами). Но главное, там же лежала рукопись моего отца (видимо, написанная по просьбе брата) под названьем "Наша родословная"! Вот она от слова до слова.

О своей родословной я знаю мало, только то немногое, что рассказывал мне иногда отец.
В конце прошлого века жил-был в Сарапуле некий купец Шадрин. Желая иметь наследников, он, будучи уже в пожилом возрасте, женился на молодой девушке, которая совсем ещё и не думала о замужестве, но её "уговорили" родственники.
Наследник появился примерно через год. Назвали его Александром.
Однажды летом решил купец переложить печь и нанял мастера по этому делу. Как только увидели друг друга жена купца и и молодой печник, так сразу и влюбились. Через несколько дней купец обнаружил свой дом пустым: жена с маленьким сыном сбежала к печнику.
Нашла ли она там своё счастье - неизвестно. Знаю только, что у Шурика появился братик - Михаил.

Теперь пора сказать, что фамилия у печника была наша - Пупышев, звали - Алексей. Шурика - моего будущего отца он усыновил.
Братья росли крепкими парнями, среди сверстников на Старцевой горе (район Сарапула) не было им равных. Легко справлялись они даже с двумя-тремя каждый. И между собой они чуть было не "скрестили" кулаки.
Дело в том, что братьям понравилась одна и та же девушка - красавица Нина. Сначала к ней "сватался" Александр, и Нина была не против выйти за него, но более шустрый Михаил сумел как-то "убедить" братову невесту, что именно он - Михаил должен быть её избранником.
И Нина вышла за Михаила, родила ему дочь Веру - такую красавицу, какой была и сама.
Были у них и счастливые дни, были и ссоры. Но непродолжительные, так как Михаил тяготился ссорами и старался как можно быстрее найти путь к примирению.
Мне, к примеру, запомнился следующий рассказанный отцом случай:
Однажды после ссоры Михаил выскочил из дому, клянясь, что никакие силы не заставят его вернуться обратно. Нина от огорчения упала на койку и залилась слезами. Через полчаса она, вздохнув, начала укладываться спать. И тут в дверь постучали. Нина открыла. На пороге стоял Михаил... совершенно голый! Заикающимся голосом он сообщил, что его ограбили и раздели. Нина, смахнув ещё не высохшие слёзы, кинулась к шифоньеру за одеждой Михаила.
Мир был восстановлен. На следующий день появилась и "украденная" одежда. Как оказалось, обежав накануне несколько кварталов, Михаил "остыл" и, придумав такой оригинальный способ "возвращения", спрятал свою одежду под большим камнем.

Незадолго до войны Алексей Пупышев умер от злоупотребления алкоголем. Дело в том, что обычно после каждой сложенной им печки хозяева ставили угощение с водкой, от которого отказаться было трудно.
В 1938 г. двадцатисемилетний Александр женился на пятнадцатилетней Анечке Ехлаковой из деревни Непряхи. Несмотря на молодость, замуж она выходила с большой охотой и желанием, словно чувствуя, что жить ей осталось немного (как оказалось впоследствии - 8 лет).
На следующий, 1939 год, она родила меня (18 мая). Через год - сестру Аню, ещё через год - брата Юру, которые умерли в раннем возрасте.

В войну мой отец служил большей частью в десантных частях. Их забрасывали в немецкие тылы то на танках, то на самолётах, а то они проникали туда на лыжах.
Дважды отец чудом избежал плена, дважды был ранен, а однажды на него приходила похоронная. И всё же он остался жив и приезжал в конце 1942 г. на побывку, а после окончания войны вернулся к семье.
А его брату Михаилу не повезло. Он был матросом и погиб в одной из атак морской пехоты. Обстоятельства гибели мне неизвестны, отец не рассказывал, а расспрашивать тётю Нину мне было неудобно.
Кстати, недалеко от Ленинграда есть ж.д. станция Пупышево. Я так и не собрался съездить туда и узнать в честь какого же Пупышева она названа. На свой письменный запрос на имя начальника станции я ответа не получил.
В 1946 г. мы с сестрой Верой (она родилась в 1943 г.) осиротели. Наша мама умерла от порока сердца.
Отца мы видели редко. Он уходил на работу рано, шёл через весь город на кожзавод. По вечерам и воскресеньям он стал класть печи частным лицам, возвращался, поэтому, тоже поздно, когда мы уже спали.
Днём за нами присматривала бабушка - Евдокия Ехлакова.

В 1948 году отец взял в жёны Елену Николаевну Пантюхину, солдатсткую вдову. Её собственные дети умерли, и она стала нашей мамой.
В 1949 г. появился ещё один Пупышев - Николай. В 1951 г. - сестра Люба, в 1952 г. - Нина, в 1954 г. - Алексей, в 1955 - Виктор и в 1960 - Вера.


Вот и всё. Я бы добавил от себя, что Елена Николаевна была уже третьей женой деда, причём фамилия её тогда была также Ехлакова (по первому мужу, погибшему на войне). А история с "раздеванием", кажется, случилась зимой. Считалось, что брат деда пропал без вести (а семьям "таких неудачников" не положено было пособие) в 1943 году под Ленинградом, но на мой запрос в Ижевский архив Новейшей истории пришёл ответ, что такой человек действительно служил и погиб в 1944 году в Венгрии, известно даже место его захоронения. Вот бы сообщить его потомкам! Но сарапульские родственники говорят, что Нина умерла, а дети её уехали в Пермь и адреса свего не оставили (потомки их до сих пор, видимо, живут там, но даже их фамилии мне неизвестны).

Дед служил в армии в кавалерии.

В МК Воскресенской кладбищенской церкви сарапула нашлась запись о рождении двоюродного брата деда, а крестной матерью его была Любовь - моя прабубушка (и здесь её отчество не написано).

1904 год.
5-6 января Иоанн (выд.лично 4.07.33 и 6.5.49, свид. 9.10.38 для паспорта). Родители: деревни Сигаевой крестьянин Василий Филипов Обухов и законная его жена Дарья Григорьева, оба православные. Восприемники: Сарапульский мещанин Илья Стефанов Богатырев и родная сестра отцу младенца девица Любовь. Священник Александр Делектарский с и.д. псаломщика Хрисанфом Баландиным.

Sofronov51, здравствуйте!

Да, действительно дед воевал в десанте (номер части я взял из книги отца, думаю что он верен), призывался осенью 1941. Про то, как погиб их батальон, когда "ходили в разведку", он рассказывал отцу. Спасся только он и ещё один боец, которого дед (тяжелораненного в голову, без сознания) перетащил через линию фронта. За этот поход получил орден "Красной звезды" (потом были у него и другие награды). Сам он в том походе отморозил пальцы ног (отрезали) и потом воевал уже при штабе (в кавалерии), дошёл до Граца в Австрии. По отрывочным рассказам деда отец написал повесть (она четырежды издавалась, правда дважды в журналах в сокращении, один раз в толстом сборнике, посвященном юбилею Победы), правда место действия и все фамилии там изменены. Если отец и знал настоящие, то я точно их не знаю. Книга называется "Слово о лыжном разведбатальоне", в Интернете я видел её в продаже (отдельной книгой), хотя издавалась она небольшим тиражем для школьных библиотек. У нас дома их всего несколько штук.

Что касается сарапульских фамилий, то я активно ими занимаюсь, приобретаю и оцифровываю документы всех веков (собрана уже внушительнвя коллекция). Вечтомовы - это и мои предки. Все они происходят от двух семейст (одно жило в деревне Чювашино, другое в Сигаево, но изначально в Сарапуле - первое встреченное мной упоминание в переписных книгах - 1646 год, ранее надо искать на Верхней Каме, скорее всего в Чердыни). А в Костино также жили предки - Чикуровы (кстати, и деревня поначалу называлась Чекуровой по фамилии основателя Константина Чикурова).

Орден Красной Звезды №2625149
вместо предисловия

Когда отец вернулся с войны, мне было 6 лет. Из его наград более всего нам с сестрой понравился орден Красной Звезды, которым мы часто играли. Через несколько лет, научившись читать, я начал интересоваться и отцовскими Почетными грамотами, стал распрашивать о каждой награде, за что и когда получена. О Красной Звезде батько (так он любил себя называть) сказал кратко: "Ходил в разведку".
Прошло ещё несколько лет. Как-то раз мы с ним отправились зимой к родственникам в деревню, чтобы сложить им русскую печь. Он был очень хорошим печником, любил это дело и никогда никому не отказывал. Чтобы скоротать долгий путь через замёрзшую Каму, через заснеженные леса и поля, мы вели разговор о том о сём. И я опять спросил о Красной Звезде.
В тот раз я и узнал, что он был десантником, и что в одном из рейдов в тыл противника обморозился, и ему тогда ампутировали большие пальцы обеих ног. Именно за тот рейд он и получил орден Красной Звезды. Узнал я и различные подробности его боевого пути.
В частности и о том, что он весной 1942 года воевал в составе первой маневренной воздушно-десантной бригады в тылу демянской группировки противника. Рассказал, что их учили прыгать с парашютом (и ему понравилось это!), но из-за плохих погодных условий линию фронта они переходили ночью на лыжах. Отец рассказал о многих удачных и неудачных операциях бригады, о своих личных боевых путях-дорогах. Один из эпизодов, в которых он участвовал, сильно врезался мне в память.
Ещё через несколько лет мне захотелось написать на эту тему очерк, пусть и запоздалый, но отец, к сожалению, уже не помнил ни фамилий, ни названий населённых пунктов. Поэтому я решил, что напишу рассказ. Однако от решения до реализации оказалась дистанция... в несколько десятков лет! И только совсем недавно, оказавшись на пенсии, я написал вместо рассказа небольшую повесть. Отец, к сожалению, не дожил до этого дня. Незадолго до кончины он всё-таки вспомнил название населённого пункта, где происходили рассказанные им события. Это село называлось Малое Опуево (северо-Западный фронт). Просматривая различные материалы о войне, я узнал, что почти в то же время (зима и весна 1942 года) похожие события происходили и в других местах, например, на Волховском фронте, в деревне Зеленцы. Это название я и употребил в своей повести, которая перед Вами, уважаемый читатель.


Вот что написано в предисловии книги. Вообще отец очень тщательно отбирал материал, изучал многие документы военного времени, читал мемуары, встречался с людьми. Может быть если поискать в его бумагах, то что-нибудь найдётся, но скорее общего характера.

Писем с фронта деда я никогда не видел, мне бы показали, наверное, если бы они сохранились. Сохранились (у дяди) ордена и трудовая книжка. А дедова Книжка Красноармейца тоже есть у моего дяди, я был летом в Сарапуле и переснял все ее страницы.