Вопросы по ознакомлению с делами в ФСБ

>> Ответ на сообщение пользователя romanvm от 1 августа 2024 18:11

В Пермском архиве современной истории (ГАСПИ) мы нашли дела бабушки моего мужа, репрессированной в 1937 и реабилитированной в 1939. Дела - и уголовное, и надзорное. Выдали оба. В надзорном деле сначала идут бумаги, в которых записано, что приговор вступил в законную силу, а потом, что требуется пересмотр дела. Тут же говорится, что дело построено на противоречивых показаниях парторга, что свидетели от прежних показаний отказались, и дело надо закрывать. Дальше идёт грозная бумага за подписью председателя Верховного суда СССР, который требует пересмотра дела. И бабушку моего мужа освобождают.

Я думаю, что в этом Псковском контрольно-наблюдательном деле примерно такие же документы собраны, только с противоположным знаком. И сотрудникам ФСБ просто не хочется показывать эти документы, потому что в них очевидная чушь.

А Контрольно-разведывательный словарь - это не нормативный документ. Хотелось бы услышать мнение экспертов с отсылкой к законодательству.

Malus_domestica написал:

[q]

LarisaKonevskikh написал:

[q]

А Контрольно-разведывательный словарь - это не нормативный документ. Хотелось бы услышать мнение экспертов с отсылкой к законодательству.

[/q]

Каких экспертов? Тогда Вы ошиблись форумом: Вам надо к юристам, а не к генеалогам. К тому же в интернете есть законы на все случаи жизни - поищите.
Военная прокуратура ЛВО сама должна запрашивать дела. Я в своё время обращалась в Военную прокуратуру, так они сами отправили всюду запросы.

[/q]

Я прочитала Закон о реабилитации жертв политрепрессий. Не нашла там такого, что с уголовными делами родственников знакомить можно, а с надзорными нет. Вот и решила спросить, может, кто-то еще какие-то нормативные акты встречал или сталкивался с подобной ситуацией и смог ее разрешить.

>> Ответ на сообщение пользователя Malus_domestica от 2 августа 2024 10:35

Потому что Военная прокуратура отправила запросы в ГИАЦ МВД и Центральный архив ФСБ, получила от них ответы, что дела нашего родственника у них нет, и успокоилась.
Мы стали их теребить. Посоветовали им (мы им посоветовали) обратиться в УФСБ по Псковской области, потому что там было дело нашего прямого родственника, деда моего мужа. А в этом деле есть протокол очной ставки деда и его родного брата, который как раз не реабилитирован, дело которого мы сейчас ищем.
Военная прокуратура ЛВО написала туда, получила ответ, что у них есть контрольно-наблюдательное дело в отношении брата деда, а уголовное дело еще в 1939 году было отправлено в 1 Спецотдел НКВД.
Об этом я и написала в том сообщении, в котором просила совет. Что я могу скрывать в данной ситуации, ума не приложу!
Военной прокуратуре напрягаться не хочется - нет дела вот и не можем реабилитировать. Вот и получается, что спасение утопающих, дело рук самих утопающих.

>> Ответ на сообщение пользователя Malus_domestica от 2 августа 2024 15:09
Понятно.

Malus_domestica написал:

[q]

Видимо, исследователи, которых в 90-е годы пускали в архив ФСБ, смотрели какие-то ведомственные документы, отчёты, по которым составили списки.

[/q]

Это как у создателя "Таловской трагедии". Опубликовал кучу документов со списками расстреливаемых, а из материалов следственных дел - только вырванные куски, которые по его мнению, являются доказательством ложности обвинений.
Нужно понимать кто финансировал и финансирует Мемореал и в каких отношениях он был с Россией, и какие политические цели преследовал.