Письма в блокадный Ленинград ...

№49 . 3 ноября 42г
Крепко, очень крепко целую тебя, мой дорогой! Так крепко, как только можно, на таком большом расстоянии. Сейчас у нас 3 часа утра, а у тебя в моем любимом городе еще только 11 вечера. Сегодня, пока у меня спокойное дежурство, решила написать тебе. Эти дни не могла тебе писать — очень болели глаза, и сейчас болят. Решила полечить глаза, т. к. иногда мне было больно, ну и обострила болезнь. 4/XI — 23 часа. Тут и кончилось мое спокойное дежурство и началось такое, что домой пришла совсем разбитая и не смогла даже тебе дописать. Сейчас пришла после дневного дежурства. Завтра получу третью зарплату за вторую половину октября. Итого за октябрь — 504 р., и за сентябрь — 470 р., неплохо, да, Феденька. Но после работы я уже дома почти ничего не могу делать, хочу спать и больше ничего. Углем я обеспечена на зиму, у меня 3,5 тонны, и у соседки столько же, так что топи сколько хочешь. Картошка и капуста пока есть, но вот уже месяц как почти нет жиров, не считая того, что было мясо (я тебе писала). У нас то печально, что карточки нам выдали на 600 гр. жиров, 1500 крупы и 2200 мяса, но кроме хлеба 800 гр. я ничего за весь месяц не получила. Не то, что в Ленинграде — раз выданы карточки, полагается, значит, и получить. Обещают к празднику хоть немного выдать. Хоть бы 100 гр. конфет выдали, а то уже за три месяца скопились сахарные талоны. Сегодня получили от Сильвы письмо, он доехал до места назначения. В Топках настоящая зима, а у нас нет валенок с мамой, вернее, валенки есть, но нечем починить, а новые валенки стоят в 24 раза против того, что я купила. На подшивку тоже нет возможности купить. Ляля, может, пришлет, как купит в Самарканде, а если нет, то пошлю маму к ней на месяц. Сильва хочет, чтобы Ляля приехала к нему, но пишет, что с воздухом там есть опасность. Мы ей не советуем ехать. Пусть едет к нам. 5/XI. Сегодня получила твое письмо от 24/Х — потрясающе быстро, но почему же мои к тебе не доходят? Тон твоих последних трех писем успокоил, а то я очень волновалась за тебя, все у меня из рук валилось. Жаль, что мы так далеко от тебя забрались, что тебе не вырваться к нам. Я все жду от тебя письмо, где ты бы писал свое мнение о моей работе. Я тебе написала в первый же день и в каждом письме повторялась, и в № 45 тоже, наверное, писала, а ты почему-то молчишь. Сегодня получила от Зины письмо. Она обижается на тебя за молчание. Домочку горячо поцелуй от нас всех. Мы ее очень часто вспоминаем и очень ждем. Лапочка к нам не приедет. За Александрой Николаевной поухаживай повнимательней и не утруждай ее своими заботами, ей трудно тебе что-нибудь делать. Домочку обязательно возьми к нам, и ей с Ал. Ник. будет веселее. Не знаю, как ты устроишь их с топливом. На крайний случай печку можно вытопить ненужной мебелью (Кирина кровать деревянная, сундук и мало ли что). Напиши мне все же, что у нас осталось из вещей. Цела ли шуба Е. П., портьеры? Напиши мне, золотко. Хорошо было бы, если бы ты смог нам выслать посылочку с чулками простыми, Лене ботинки 24, Кире — 34 (но это навряд ли) и хоть что-нибудь, чтобы Кире сшить темное платье. На лето она будет совсем раздета, а уж я не говорю, летнего у меня ничего нет. Крепко целую тебя, ненаглядный мой. Твоя Киса.
Буду работать в Ленинграде только на ж/д, как только освободится дорога.
Буду писать чаще, дорогой мой. Целую, мой любимый. Жди нас.

№51 . 7/XII-42г
Федорочка, дорогой мой, крепко целую тебя! Сердишься ты на меня за редкие письма, но я очень устаю и все думаю, завтра напишу, и так день за днем проходит. Питание плохое, и сил мало. По правде сказать, придешь домой с работы и сразу спать ложишься, а перед работой тоже надо поспать, а то ночью очень трудно работать. Дня и не видишь. Федорочка, у меня, кажется, наклевывается отдать Татку в ясли. Дня через 4 она пойдет. Будет там с 8:30 до 6-ти вечера. Самое главное — привыкнет ли она там. Питание там хорошее, а это сейчас очень важно для Татки, т. к. последние два месяца я молока не получаю. Ну и похудела она очень сильно, совсем прозрачной стала с синяками под глазками. А Ленка хорошо поправилась в детсаду, стала только хулиганить там. Мама говорит, что не знает, куда ей сбежать от меня и от моих ребят, ну и пошла к одной знакомой в гости, а когда пришла домой, и говорит, что там дети ужасные, а мои золотые по сравнению с теми. Но, к сожалению, она очень редко уходит из дома. Сердится она очень на меня, что я на нее бросила дом и ребят, как она выражается. Но работе приходится отдавать не только рабочее время, но и много свободного. Не успею я прийти домой после ночной смены, часа 2–3 посплю, а уже опять прибегают с работы. Завтра работаю вечером с 10-ти, а в 6 часов совещание. На меня возложили распределение и подписку газет по кондукторскому, но лимит, наверное, будет очень маленький. Хотелось бы иметь «Сов. Сибирь». Деньги 400р я получила. Получила зарплату 341р (аванс был 200р). Наверное к след. авансу выведут премиальные за ноябрь. Как видишь, в денежном отношении для меня очень хорошо, но к сожалению, эти деньги обеспечить не могут. У нас все очень дорого. Год тому назад даже при черезчур богатой фантазии невозможно было бы представить теперешние цены, но даже с лета все в три раза вздорожало. Теперь вместо трех кило баранины я могу купить только два. Но я не худею, т. к. аппетит у меня очень хороший, и мне картошка на пользу. Ты бы, увидев меня, просто порадовался. Фединька, я тебя очень прошу — перевези Домочку к себе. Она мне прислала письмо и просит, чтобы я тебя просила об этом. Но, конечно, мало просто сказать ей об этом, а нужно помочь ей перетащить ее вещи, т.к. она это сделать сама не в состоянии, так как очень обессилила. Только она боится, что будет на положении «бедной родственницы», как она выражается. Я думаю, что этого, конечно, нет и не будет. Единственный близкий человек, кроме тебя, это Домочка, и мне очень хочется, чтобы она увидела моих птенчиков. Я тебя очень прошу этот вопрос разрешить как можно быстрее. Работой я по-прежнему довольна, работа в моем духе, живая. Напряженность прошла, так как я уже привыкла, и у меня нет уже той боязни, что я сорву поезд, но иногда, вроде ночи с 8-го на 9-е, такое выпадет дежурство, что совершенно больная уходишь. Зима у нас пока теплая, нечто необыкновенное. До сих пор не было еще морозов. Вера Михайловна живет в Новосибирске. Хочу к ней съездить как-нибудь. Но сложно это потому, что поезд идет туда и обратно 38 часов, а у меня перерыв 24 часа (9 туда и 9 обратно и 20 час там), но я это устрою. Кира стала плохо учиться, взялась за нее серьезно. Может, ты сможешь выслать бандеролью тетради? Пишет на обрывках и газетах, и поэтому так все получается. Крепко целую тебя, ненаглядный мой. Так надеюсь, что летом мы будем вместе. Жду с нетерпением перемен на фронте. Целую без конца. Только твоя Киса. 10/XII-42 г.

№52 . 15/XII-42г.
Фединька, дорогой мой, крепко целую тебя! Сейчас ночь, уже 2,5 часа дежурю. Решила отложить все дела (так все равно все не переделаешь) и поговорить с тобой. Я всего три дня тому назад получила письмо № 75, но мне хочется получать каждый день. Если бы ты знал, как мне не хватает твоих писем. Я так соскучилась без тебя и не знаю, когда же мы будем опять вместе. А писать тебе часто мне очень трудно. На меня все обижаются, особенно Валентина. Она мне присылает трагические письма и телеграммы, а я молчу. Я так много пишу на работе, что у меня появилось просто отвращение к писанию. А потом придешь домой с ночи, поспишь часа 4, кое-что сделать надо, а там, глядишь, уже вечер, ничего не успеешь сделать, и спать опять надо. На другой день работаешь с 10 утра до 10 вечера (на час задержишься еще), придешь домой, покушаешь и сразу спать. Единственно свободные полдня — это после дневного дежурства. Ночью спишь нормально, можно что-то сделать, а в 7:30 опять надо часа полтора поспать, а то ночью очень трудно работать, если не отдохнешь. После работы как лимон выжатый, так устаешь сильно. Работа беспрерывная — бригады отправляю, даю им наряд, таксирую и разношу маршруты, принимаю бригады, и так без конца. За дежурство отправишь 25–30 поездов и бригад 20 примешь. Потом начальники кольцевых маршрутов звонят с Кальчугино, Белово, просят смену, выясняешь разные недоразумения, а к тому же в твое дежурство, особенно ночное, являешься начальником резерва. Сама уже распоряжаешься всем, и чтобы не произошло, должна сама распорядиться. Иногда такое дежурство, что голова кругом идет. Там браки в работе, там то, да к тому же надо еще разобраться во всем, ну а знаешь, мой стаж еще не очень большой. Ну ничего, справлюсь. Последнее время только наш начальник, что то очень уж стал нервный и злой, у него зубы болят, так он не знает к чему придраться. 19/XII-42г. Так и не удалось дописать тогда, а потом масса дел была. Татка уже целую неделю ходит в ясли. Там ведет себя довольно хорошо, думаю, что она привыкнет. Вчера целый вечер сидела шила зайцев для ясель. Сегодня Татка пошла с зайчиком, а в понедельник еще два отнесу. Зайцы получились не хуже магазинных. Твоя жена стала мастер на все руки. Я очень хорошо вышиваю кофточки. У меня есть замечательная вышитая крестиком кофточка, правда, вышивала ее Ольга Ивановна. Сейчас вышиваю для заведующей детсада, там, где Лена. По кремовому полю черные цветочки. Получается замечательно. Получили сегодня твое письмо от 22/XII-42 г., что-то долго шло. Ты там пишешь, что я больше тебя получила за ноябрь. Вот! К сожалению, все стоит так дорого, что эти деньги — ничто, но все же это деньги. Живу в тепле, аж жарко. Угли есть, топим сколько влезет. В этом отношении хорошо. Я работаю, ребята устроены, так что тоже хорошо. Но одевать нечего, нет туфель, белья, одежды. Что будем носить летом — неизвестно. Купить нет возможности. А в первую голову нужно Кире на ноги что-то. Хочу к тебе. Но боюсь, что еще долго не увидимся. Если бы отогнали от Ленинграда км на 600, тогда, может, еще как-нибудь пустили. Я бы сразу стала хлопотать о переводе. Очень мне тошно тут одной. Ты сделай все с Домочкой, перевези ее к нам и все же навещай ее как-нибудь. Она прислала очень тяжелое письмо, и мы очень волнуемся о ней. Береги себя, дорогой мой, для нас. Ты для нас и лично для меня все на свете. Я еще не очень похудела, как-то задержалась на одном месте. Мама худая и страшная. Крепко-крепко тебя целую, дорогой мой. Пиши мне чаще, если возможно, перешли Кире пару тетрадей. Пока писала, маршрутов накопилось целая гора. Крепко целую и обнимаю. Твоя Киса.

20/I -43г
Здравствуй, дорогой папуся! Поздравляю тебя с наступлением наших войск и прорывом немецкой обороны. У нас сейчас очень холодно, мороз доходит до 40 градусов. В школу сегодня не пошла, потому что очень холодно. Завтра у нас военное дело, изучаем винтовку. Живем мы по-старому. Знаем, что в 43 году мы встретимся. Мама по-прежнему работает. Крепко-крепко целую. Твоя старшая дочь Кира Ч.

№4 . 13 февраля 43г
Федорочка дорогой мой и любимый! Обнимаю тебя крепко-крепко! Целую много-много раз! Сегодня получила твое письмо от 18/I (от 19-го получила раньше). Я тебе тоже послала 19/I. Но сейчас я опять нервничаю. Что случилось, почему там замолчали. У меня сегодня счастливая ночь была. Радио сообщило о взятии сразу 4-х городов: Краснодар, Шахты, Красноармейское и Ворошиловск. Все замечательно, но меня волнует еще Ленинградский фронт. Москвичи уезжают пачками в Москву, а ведь это так близко от Ленинграда и вместе с тем так далеко. Хочу к тебе, дорогой мой. Полтора года — это не шутка. Ведь я там тоже буду работать и не буду никому обузой. Детей своих ведь мы сами будем кормить. Леночка больна. Осложнение на легкие после гриппа. Держу ее дома. Сегодня и в понедельник обеды для нее дают в детсаду по записке врача. Во вторник опять поведу ее к врачу. Думаю, что все обойдется благополучно. Температура у нее 37,2 , не больше. Сейчас самый большой вопрос у меня с весенне-летним обмундированием. Я тебе писала, что получила валенки очень большие. Так что я их не ношу. Зима на редкость мягкая, хожу в ботах (рваных). Это время зима в Сибири не сибирская, но я нахожу, что это в порядке вещей. Сибирский климат относится лучше к бедным эвакуированным, чем люди. Дорого здесь сейчас все очень. Может быть, и, наверное, у вас еще дороже, но мне здесь продуктов нет по карману. У меня осталось ведро картошки. Вот где беда. Теперь я свой аванс должна тратить на ведро картофеля, а пока был картофель, я могла на эти деньги купить хоть плохонький, но килограмм мяса. Сейчас хочу реставрировать Кирино маленькое ватное одеяло и поменять на картошку. Беда с мылом. Дают один кусок на 1–2 месяца на всю семью. Аванс у меня один, а куда ни сунься, всюду плати аванс. Но, конечно, не с моим характером терять бодрость духа. Без мыла жили почти два месяца, и ничего. Фактически без масла и сахара живем 1,5 года, и ничего — жить можно. Чай — это роскошь тоже, можно обойтись, но вот без табака трудно. Но это я имею в неограниченном количестве и по твердым ценам. Не все бригады берут себе табак по наркомовским талонам, так как курят самосад, ну, я прошу, мне и возьмут. Кира стала учиться лучше. Она написала первое сочинение. Я хочу, чтобы она послала его тебе. Называется оно «Подвиг 12-летнего Андрея (забыла фамилию)». Я его назвала чересчур храбрым, и Кира поставила 16 лет. Нахохоталась я вволю. Татка вчера замечательно пела: «В бой за Родину, в бой за Сталина» и дальше слова знает. Голосок у нее Домочкин, такой же тоненький. Ведет она себя в яслях очень хорошо. Мама у меня изумительная хозяйка. Из 100гр мяса, вернее поросятинки, сделала ужин на 5 человек, и наелись мы все досыта. Завтра воскресенье. Я день работаю. Ребята все дома. Мама пойдет на рынок добывать себе пропитание. Деньги у меня 400р есть, (твои 500р), но я их не хотела тратить. Если мама ничего не ликвидирует, то придется потратить. Федорочка, ты обо мне не беспокойся. Сделай себе все необходимое, и срочно напиши мне сумму денег, которую нужно уплатить за квартиру. Я должна быть в курсе дел, и ты должен сохранить нам жилье. Напиши мне обязательно. Может я смогу тебе помочь, буду думать сейчас. Когда будет дорога на Ленинград свободная, мне хоть кольцевиком переходи работать, чтобы хоть как-нибудь попасть в Ленинград. Хоть в сопровождении угольного маршрута. Целую тебя, мой любимый, крепко-крепко. Очень я скучаю без тебя, дорогой мой. Можешь быть спокоен за меня. Твоей любви я стою вполне. Дом, работа и только ты. Буду писать тебе чаще, так как знаю, как ты ждешь моих писем. Всем передай привет. Люблю тебя очень и очень. Твоя Киса.

3/III-43г
Фединька, дорогой мой, целую тебя бесконечно много раз! Получила вчера твое письмо от 4/II. Расстроилась очень. Во-первых, из-за стекол, так как уж надеялась, что дом наш будет цел, ведь 1,5 года продержался. А второе: ты пишешь о твоем приезде. Я хочу быть с тобой так же сильно, как хочешь ты. Хочу тебя видеть, моего дорогого, очень, очень, но я не хочу быть с тобой всего только одну неделю (при этом мне ведь не дадут отпуск, а занята я очень много), а потом опять расстроиться. Это будет еще хуже для меня. Последние дни у меня был сильный упадок духа, в основном из-за того, что не было «Последнего часа». Боюсь я очень, чтобы опять не приостановилось наступление. Вся жизнь моя заключается в словах «Вперед и только вперед»! И вот сегодня я тебе пишу на листке в «Последний час», и это там около Ленинграда, во всяком случае, близко от Ленинграда, что вселило в меня опять энергию. Я очень хочу быть с тобой, но я хочу быть с тобой все время, чтобы уже не расставаться. Если ты сможешь сюда приехать, то уж как хочешь, а забирай нас обратно с собой. Ведь ребята мне жить тогда не дадут, будут папку звать, а мне, думаешь, легко будет? Но все в твоих руках. Если к весне дела под Ленинградом изменятся в лучшую сторону, то ты сможешь пойти в Управление и договориться о переводе меня на работу в Ленинград или о вызове. Так как работники нужны будут, я сейчас крайне нужна, то это будет сделать нетрудно, и тогда поедем все вместе. О таком счастье я боюсь даже и мечтать. Поезд для меня и моей семьи будет бесплатный, что при наших денежных делах нас очень устроит. Сейчас я получаю на руки 550 р., так как движение очень плохое и нет выработки бригад. Сейчас у меня опять болеет Ленуська. В основном болеет из-за десен. Температура до 40, но к тому же и грипп. Десны у нее гноятся, воспалены и кровоточат. У Киры таже история, только в еще большей степени, но без температуры. У нее боковые полости рта в нарывах, запах ужасный. Смазываю перекисью, немного помогает. Это не цинга, но тоже так начинается. Лена ужасно капризничает. Все время у меня на руках. Фединька, как бы выхлопотать нам посылку. Я тебе в другом письме напишу, что мне крайне необходимо. Вчера мама выменяла Кирино фланелевое платье (единственное) на 5 ведер картошки. В чем она будет ходить, даже не представляю. Продать тоже стало очень трудно, т.к. продают много и вещи хорошие, а у меня ведь нет уже ничего. Мечтаю о черном платье из пестрой темной ткани и тапочках с голубой каемкой. Передай привет Домочке и Алекс.Ник. Как она живет с разбитыми окнами, и все ли выбиты? Ой, как я хочу быть с тобой, как волнует меня временное затишье. Хоть бы скорее его, гада, разбить. Я буду работать, сколько только хватит сил, но я хочу быть скорее там с тобой, в любимом городе. Целую тебя, мой дорогой. Очень люблю тебя. Твоя Киса. 3/III.