Архивные и др. источники к харбинским темам

Gul написал:

[q]

но только до 1922, могуть быт

[/q]

А где могут быть дела именно 1922 года?

«Люди ведь жили на родной земле» Приключения русской литературы на сопках Маньчжурии. Василий Авченко.

Долгое время литература русского Китая, создававшаяся представителями восточной ветви советской эмиграции, оставалась неизвестной на родине. Специально для DV публицист Василий Авченко рассказывает о русской литературе Харбина и Шанхая 1920−1940-х.

Харбин и Шанхай: два полустанка «Вся прежняя Россия, найдя себе отсрочку на три года, микроскопически съёжилась в этом каменном котле, чтобы снова расползтись оттуда по всем побережьям Тихого океана» — так описывал Владивосток смутных послереволюционных лет писатель Михаил Щербаков.

Вихри истории заносили на край пылающей империи поэтов, артистов, музыкантов… Когда Народно-революционная армия Дальневосточной республики п
од командованием Иеронима Уборевича осенью 1922 года вступала во Владивосток, белогвардейцы последними пароходами и даже пешком уходили за рубеж.

Восточной столицей русской эмиграции естественным образом стал Харбин — «столица» Китайско-Восточной железной дороги
(ныне главный город провинции Хэйлунцзян). Чтобы перебраться туда, не требовалось ни оформлять документы, ни располагать большими деньгами.
Город был русским ничуть не в меньшей степени, чем китайским.
Переезд в Харбин не воспринимался как эмиграция, его сложно было назвать заграницей. Здесь действовали русские театры, рестораны, кафешантаны,
офисы торговых фирм, институты, православные храмы, банки, отели… Улицы имели русские названия — Амурская, Владивостокская, Фуражная.

Вплоть до оккупации Маньчжурии японцами, создания ими в 1932 году марионеточного государства Маньчжоу-го и вынужденной продажи Советским Союзом
линии КВЖД Харбин был не только русским и китайским, но отчасти даже советским городом. Здесь ходили рубли, на КВЖД служили советские граждане,
из СССР поступала новая литература. В Харбине гастролировали Козловский и Лемешев.
Поэт Арсений Несмелов, нелегально ушедший в Харбин из Владивостока в 1924 году, публиковался в СССР и даже получал из-за границы гонорары в рублях.

Возникали русские литературные объединения. Поэт Алымов и философ-евразиец, идеолог национал-большевизма Николай Устрялов в 1920-м редактировали
ежемесячник «Окно». Алексей Ачаир в 1926-м организовал поэтическое объединение «Молодая Чураевка».
Выходили русские книги, газеты, журналы: с 1926-го — «Рубеж», позже — «Вестник Маньчжурии», «Луч Азии»…
В Харбине жили и писали поэты Марианна Колосова («дальневосточная Цветаева»), Ларисса Андерсен (прожила больше столетия и умерла
во Франции последней в своём поколении — в 2012-м, успев в 2006-м выпустить в России сборник «Одна на мосту»), Арсений Несмелов, Валерий Перелешин,
Леонид Ещин…Когда японцы заняли северо-восток Китая, русским харбинцам пришлось тяжело.

Русские издания закрывались, рушилась система образования. Эмигранты теряли работу, уезжали в Тяньцзин, Пекин, многоязычный Шанхай, в Европу.
Концом русского Харбина стал 1945 год, когда сюда вошла уже советская армия.
Эмигрантам пришлось ехать либо в СССР, где многих из них репрессировали за сотрудничество с японцами, либо куда-то ещё.
Многие перебирались в интернациональный Шанхай — «восточный Париж», где жили Александр Вертинский и Олег Лундстрем; открытый порт, г
де иностранцы свободно селились в особых кварталах — сеттльментах. Здесь имелись русская газета «Шанхайская заря», литературные журналы
«Прожектор» и «Парус». Появились русские школы, радиостанция, театры. С середины 1930-х здесь служил епископом выдающийся миссионер
Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский. Возникли содружества «Понедельник» и «Шанхайская Чураевка», названная в честь харбинской, объединение «ХЛАМ»
(«художники, литераторы, артисты, музыканты»). Большая часть эмигрантов покинула Шанхай в 1949 году, после прихода к власти Мао Цзэдуна.
Кто-то вернулся в СССР, как те же Лундстрем и Вертинский, кто-то отправился на Филиппины, в Австралию, США, Европу…

Восточная эмиграция распылилась по планете. Казалось, эта Атлантида или, вернее, Пацифида погибла. Однако после первых экспедиций к затонувшей terra incognita этот архипелаг стал открываться заново — благодаря таким подвижникам, как литературовед Евгений Витковский, издатель Александр Колесов,
критик Александр Лобычев… Рассеянные рассказы, стихи, мемуары собирали по архивам Гонолулу, Праги, Сан-Франциско, Сиднея.
Забытые, а на родине и вовсе неизвестные имена пришли к российскому читателю. Авторы и герои: жизнь и судьба.
В литературе русского Китая мелькают авантюристы, партизаны, дезертиры, контрабандисты, золотоискатели…
Время было таким, что просто не найти недраматичной судьбы, в силу чего биографии авторов зачастую не менее удивительны, чем приключения их героев.
Борис Юльский родился в 1912 году в Иркутске, в 1919-м семья перебралась в Маньчжурию.
С 1921 года жил в Харбине. Кокаинист, член Всероссийской фашистской партии Константина Родзаевского, которую курировали и использовали в своих целях японцы. Сотрудничал с японской администрацией, в составе русской горно-лесной полиции Маньчжурии боролся с хунхузами.
Печатался в «Рубеже», «Луче Азии», «Заре» и т. д. В 1945 году арестован СМЕРШем, в 1950 году бежал из колымского лагеря и сгинул.
Его рассказы отсылают к Арсеньеву и Джеку Лондону: тайга, тигры, перестрелки, хунхузы… И в то же время — «купринские» офицеры, романы, дуэли

.Первой войной лётчика и фотографа Михаила Щербакова (1890−1956) была «империалистическая». Потом воевал у белых,
в 1922 году ушёл из Владивостока с флотилией адмирала Старка. Жил в Шанхае, перебрался во Вьетнам, а умер, выбросившись из окна, во Франции,
где лечился от душевного расстройства. В рассказах Щербакова — колорит Владивостока начала ХХ века. Среди его героев — старый капитан Дек, в котором
узнаётся легендарный дальневосточный китобой «вольный шкипер» Фридольф Гек, кадет Сева, навсегда покидающий родину, и целая галерея других «Одиссеев без Итаки». Альфред Хейдок родился в 1892 году в Латвии, служил у Колчака, в 1920-м ушёл в Маньчжурию.
В 1934 году на собрании «Чураевки» познакомился с художником и философом Николаем Рерихом и стал его учеником.
В 1947 году вернулся в СССР, где позже был арестован и провёл несколько лет в лагерях. После освобождения жил в Казахстане, на Алтае.
Переводил труды Блаватской. Прожив без малого век, скончался в 1990 году. В его рассказах — рериховские краски, русские маньчжурцы, мистика азиатских
пространств и призрак барона Унгерна.Возможно,
самый значительный представитель литературы восточной эмиграции — Арсений Несмелов (Митропольский)
Он родился в 1889 году в Москве, окончил кадетский корпус. На «германскую» попал в 1914-м в чине прапорщика, был награждён, ранен.
На Гражданской воевал у Колчака. В 1920—1924 годах, сняв погоны поручика, жил во Владивостоке, выпустил здесь три книги стихов.
Потеряв работу (последнюю зиму жил подлёдным ловом наваги), ушёл пешком в Китай по карте, данной ему Владимиром Арсеньевым,
и более 20 лет прожил в Харбине. Сотрудничал с японцами, состоял в партии Родзаевского… Неудивительно, что в августе 1945 года Несмелова арестовал в Харбине СМЕРШ. В декабре того же года он умер от инсульта в пересыльной тюрьме пограничной станции Гродеково в Приморье.

Несмелов оставил суровые и крепкие, как военное обмундирование, рассказы о Первой мировой (их отзвуки звучат в «лейтенантской прозе» следующей войны), о Гражданской, о жизни «окитаеваемых» русских в Харбине, блестящие стихи. Его литературные родственники — и Денис Давыдов, и Лермонтов, и Куприн, и современники
из разных окопов (прежде всего Гумилёв, но и Тихонов с Луговским тоже).

Поэты-харбинцы В. Обухов, М. Шмейсер, Н. Ильнек, А. Несмелов, А. Андреева, А. Ачаир Выставочный зал Федеральных архивов Поэт Валерий Перелешин (1913−1992), живший в Харбине и Шанхае, в 1970-х написал мемуары «Два полустанка». В них он, надеясь на возвращение «восточной ветви» к русскому читателю, говорил:
это случится, когда нашу литературу перестанут делить на советскую и зарубежную. Прикидывал, что произойдёт это к 2040 году.
Вышло раньше: с 1992 года владивостокское издательство «Рубеж» и одноимённый альманах, названные в память харбинского журнала, стали публиковать
произведения названных и не названных выше авторов. Среди них оказалось немало ярких мемуаристов и помимо Перелешина. Прежде всего назовём знаменитую дальневосточную семью Янковских, основанную ссыльным поляком, участником восстания 1863 года Михаилом Янковским (1842−1912).
Его сын Юрий Янковский (1879−1956) в 1944 году издал в Харбине книгу «Полвека охоты на тигров», впоследствии был арестован СМЕРШем и умер в заключении.
Сын последнего Валерий, также прошедший лагеря, написал несколько книг о своей семье — «Нэнуни», «От гроба Господня до гроба ГУЛАГа» — и не только.
Скончался в 2010 году во Владимире на 99-м году жизни.
Очень интересное двухтомное воспоминание-исследование о русской эмиграции «Финал в Китае» написал литератор Пётр Балакшин (1898−1990),
родившийся во Владивостоке и скончавшийся в США.
Николай Байков (1872−1958) писал «натуралистские» очерки и прозу (наиболее известен его роман о тигре «Великий Ван»).

Можно вспомнить и ряд других имён.Русская диаспора в Китае не была однородно белой.
Так, писатель Всеволод Иванов (1888−1971), в Харбине писавший о Рерихе и увлекавшийся евразийством, в начале 1945 года вернулся в СССР, жил в Хабаровске,
работал в ТАССе; ещё в Маньчжурии он начал работать на советскую разведку.
Другой «харбинец», историк и писатель Георгий Пермяков (1917−2005),
также сотрудничал со спецслужбами СССР, в 1945-м был арестован и едва не казнён японцами. Неудивительно, что в Харбине и Шанхае в 1920-е годы,
согласно романам Юлиана Семёнова, работал разведчик Владимиров-Исаев — будущий Штирлиц.
Тот самый случай, когда художественный вымысел соответствует исторической правде. *** Словесность русского Китая — не самый мощный, но интересный
и, главное, не вторичный побег отечественной литературы. Связанный с классической традицией, он рос на азиатском материале, испытывая влияние
восточных культур
«В литературе русского Китая проявились черты самостоятельного, отличного как от классической, так и от эмигрантской литературы явления. Плодотворной
почвой стала не столько эмиграция как таковая, перенёсшая русскую культуру за границу, сколько материк русского Востока, возникший в Маньчжурии
задолго до революции и Гражданской войны, — считает Александр Лобычев. — А если вспомнить, что многие литераторы не только выросли и воспитались,
но и родились в Харбине и на линии КВЖД, то едва ли можно называть эту литературу в прямом смысле эмигрантской.
Люди ведь жили, по сути, на родной земле. Китай для русских харбинцев не был чужой страной — в отличие от европейских эмигрантов, которые уезжали
именно на чужбину. Это литература русского Востока, синтез русского языка и культуры с восточным миром».Бунина, Набокова и Газданова здесь не было
— но были другие. Если не великие, то значительные и интересные, заслуживающие нашего внимания. Лучшие тексты русских харбинцев и шанхайцев
живут и читаются до сих пор.

Подробно на сайте Дальний Восток:
https://dv.land/history/lyudi-...mpaign=tgb



https://dv.land/history/lyudi-...mpaign=tgb

Информация 2014 г

Китайскими архивистами был подготовлен и передан российской делегации список российских эмигрантов на русском языке,
сведения о которых хранятся в метрических книгах Хэйлунцзянского архива.
Данные сведения возможно использовать при исполнении тематических и генеалогических запросов, для пересылки по принадлежности.

Итак, в архиве Харбина всё же есть метрические книги
И список российских эмигрантов, сведения о которых есть в этих метрических книгах, хранится в ГАХК

Есть ли его электронная копия--- вопрос...

Название: Русский дом на Тубабао
Автор: Таболина Т.В.
Издательство: Даръ
ISBN: 978-5-485-00550-4
Год: 2016
Страниц: 192
Язык: русский
Формат: pdf
Размер: 27.2 MB

В новой книге известного исследователя русского зарубежья, доктора исторических наук Т.В. Таболиной рассказывается о малоизвестных страницах нашей истории, связанных с судьбами «перемещенных лиц». Показана эпопея эвакуации русских «белых» эмигрантов из Китая и обустройство их на филиппинском острове Тубабао. Впервые в комплексе приводятся собранные автором в разных странах редчайшие материалы: личные документы, исторические фотографии, рисунки, эпистолярные и мемуарные свидетельства.

Книга ориентирована на самый широкий круг читателей: от представителей молодого поколения до ученых, госслужащих и политиков. Издание заинтересует как жителей нашей страны, так и соотечественников за рубежом – всех, кому дорога Россия.

скачать