«Аресту подлежат все харбинцы...»

Жвалевский Григорий Александрович
Родился в 1923 г., Манчжурия, пров. Муданьцзянской, ст. Мацыохэ; поляк; крестьянин. Проживал: Дунаныкская провин., Маньчжурия..
Арестован 24 октября 1945 г.
Приговорен: ОС при МВД СССР 27 июня 1946 г., обв.: ст. 58-6 УК РСФСР..
Приговор: 6 лет ИТЛ Реабилитирован 17 июня 1958 г. По определению Военного Трибунала ДВО за отсутствием состава преступления.
Источник: Книга памяти Хабаровского края

naniblack написал:

[q]

Возможно, у вас есть ответы на мои вопросы.?

[/q]

В 1924 КВЖД перешла под совместно-китайское управление. Часть работавших на КВЖД вынуждена была принять
советское гражданство. А для того чтобы они более прониклисьсоветским духом и были организованы
комитеты и ячейки ВКПб и ВЛКСМ
Нелегальным, наверное, был в период конфликтов 1924 и 1929
Наверное, была конспирация какая-то

В Харбине было ремесленное училище по направлениям.Одно из них железнодорожное


naniblack написал:

[q]

1. Существуют ли списки 9 служащих и рабочих КВЖД, арестованных по подозрению в организации диверсий в 1932 году, взрывов Сунгарийского моста и если существуют, где их можно найти .

[/q]

И советской и японской контразведками велась определенная деятельность в этом направлении


Обращает на себя внима¬ние и тот факт, что авторы документов, например «Бюллетеня по СССР» № 10 от 11 апреля 1932 года, указывали на весьма разветвленную сеть своих источников, откуда поступала в генеральный штаб Японии разве¬дывательная информация. Подоб¬ными источниками, оказывается, являлись генеральные штабы Польши и Латвии, французский военный атташе в Турции, агент из Пограничной (железнодорожная станция на линии Уссурийск — Харбин, г. Пограничный), некие «путешественники» из Урги [Улан-Батор] и господин Кавасака — представитель японской фирмы «Кокусай-Унью» из Владивостока5. Интересно, что в том же «Бюл¬летене*' сообщалось о фактах, не имевших прямого отношения к ве¬домству Ворошилова: речь шла о террористических и диверсион¬ных актах, совершенных якобы русскими на станции Харбин. В частности, в документе упомина¬лось о том, что «1 апреля [1932 г.] на станции Харбин был обнаружен русский с взрывчатыми вещества¬ми. В результате следствия установлено наличие террористиче¬ского заговора. Седьмого числа [апреля 1932 г.] на квартирах у 9 лиц был произве¬ден обыски выяс¬нено, что взрыв¬чатые вещества были привезены злоумышленни¬ком из Погранич¬ной с целью взрыва важней¬ших сооружений Харбинской [же¬лезнодорожной] станции. В Хар¬бине в последнее время циркулиру¬ют слухи, что служащие НКВД усиленно готовятся к тому, чтобы в случае объявления японо-советской войны провести решительное разрушение ж.-д. линии»6.

См, напр. .

http://www.diary.ru/~Samuray-08/p165296171.htm?oam


На этом перечисление фактов участия «русских» в диверсион¬ной деятельности в Северной Маньчжурии не заканчивалось. «8 апреля [1932 г.] в 2 часа ночи, — сообщалось в «Бюллетене», — ж.-д. сторож-китаец заметил двух лиц, собиравшихся подложить дина¬мит под 2-й Сунгарийский ж.-д. мост. Он пытался задержать зло¬умышленников, но был убит ими. Ж.-д. охрана стала немедленно преследовать их, задержав одно¬го на месте, а другого в Тао-Лай-Чжоу. Оба злоумышленника ока¬зались русскими»7. Были ли эти «русские» советскими граждана¬ми, и кого на самом деле задер¬жала железнодорожная охрана, сказать сложно, так как в откры¬тых фондах российских архивов подобные сведения пока не обна¬ружены. Что же касается прича¬стности советского генерального консульства, располагавшегося в Харбине, к разведывательной и диверсионной деятельности, ав¬торы «Бюллетеня» об этом пре¬красно знали: «За последнее вре¬мя штаб советского генконсуль¬ства в Харбине пополнен партий¬цами. Генконсульство путем ис¬пользования секретной агенту¬ры антигиринской армии8 соби¬рает сведения о положении в Манчжоу-го и белых. Кроме то¬го, недавно в Харбин прибыла через Пограничную присланная из СССР террористическая группа в составе 8 человек для убийства наиболее влиятельных харбинских белоэмигрантских деятелей»9.

---------------
Точнее--- здесь

http://www.uzknastu.ru/files/pdf/2012-11-2/21-26.pdf

Яхимович С. Ю.
БОЛЬШЕВИСТСКАЯ ПАРТИЙНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ВНУТРИ СОВЕТСКОЙ КОЛОНИИ
В СЕВЕРНОЙ МАНЬЧЖУРИИ (1924 – 1931 гг.)

Привожу протокол допроса моего дяди, Николая Тимофеевича Перминова. Арестовали его по доносу соседей. а показания, естественно, выбили. Мой отец просто случайно избежал ареста - "вовремя" уехал в другой город...
Не знаю как у кого, а когда я читаю очередное дело, начиная с дела деда по материнской линии - Савельева Николая Васильевича, у меня всегда холодели руки. Скольких у меня роду расстреляли - и не сосчитать! Мир их праху!

Протокол допроса обвиняемого Перминова Николая Тимофеевича от 1 апреля 1938 года.
Перминов Николай Тимофеевич 1912 года рождения, уроженец ст. Хайлар (Северная Манчжурия), русский гр-н СССР, беспартийный, грамотный. До ареста без определенных занятий.

Вопрос: вы переброшены в СССР со специальными заданиями для разведывательной и диверсионной работы. (без знака вопроса) Следствие требует от вас правдивых показаний.
Ответ: я утверждаю, что в Советский Союз я выехал, как на свою родину со всеми Советскими гражданами после продажи КВЖД. Никаких специальных заданий не имел и работал в СССР свыше двух лет с момента прибытия честно.
Вопрос: вы врете. Ваше запирательство бесполезно. Следствие располагает достаточными уликовыми данными, изобличающими вас в шпионской и диверсионной деятельности. Признавайтесь.
Ответ: нет шпионом я не был.
Вопрос: вы давно знаете Побаль Ивана Николаевича.
Ответ: Побаль Ивана Николаевича я знаю по Харбину, в СССР приехали вместе, я остался на ст. Узловая Юго-Западной жел. дороги, а он поехал в Оренбург.
Вопрос: вам зачитывается выдержка из показаний Побаль Ивана Николаевича, где вы изобличаетесь, как японский агент, переброшенный в СССР со специальными заданиями. Признаете это?

Стр. 8.
Ответ: да, признаю. Теперь я уличен. Разрешите мне после долгого моего упорства рассказать следствию чистосердечно.
Вопрос: говорите.
Ответ: в 1930 году в г. Харбине я окончил Технические курсы при службе тяги, поступил на КВЖД истопником, затем работал проводником, слесарем и с 1933 года стал работать кочегаром. Работал кочегаром месяца четыре, после чего стал работать помощником машиниста. В 1934 году работал с машинистом Кузнецовым Т.М. Случайно, вернее он сам высказывал о каких-то существующих курсах под названием повышение квалификации. Конечно, будучи еще молодым заинтересовался этими курсами и на мой вопрос о трудности попасть на эти курсы, Кузнецов ответил, что поступить очень легко лишь бы было желание.
Вскоре после этого разговора – через посредство его я поступил на эти курсы. Проучившись некоторое время, я узнал, что на этих курсах вовсе не преследуют цели повышения квалификации, а подготовляют шпионов и диверсантов для работы в пользу Японии.
Цель этих курсов была подготовить агентов для отправки в СССР, которые вели бы шпионскую работу в пользу Японии. Узнав обо всем этом я хотел уйти с курсов, но уйти не удалось, т.к. стали мне грозить, если уйдешь, то все равно тебе не жить.

Стр. 9.
Вопрос: вы нам скажите прямо, кем и когда вы завербованы в агенты японской разведки?
Ответ: в агенты японской разведки я завербован в конце 1934 года полицейским Ситниковым.
Вопрос: при каких обстоятельствах вас завербовал Ситников?
Ответ: в Харбине я прожил около 23 лет. Искаженное понятие о Советской власти я имел из разъяснений Ситникова и так же фашистких газет. Кроме обещаний по работе, он приглашал меня к себе на квартиру. Сначала я ходил редко, позже я стал заходить чаще и бывал у него, как свой близкий человек.
После обычного чтения фашистских газет, тема разговора была посвящена враждебным отношениям отношениям к Советской власти и к Советским гражданам, работающих на КВЖД, сочуственно относящихся к Советскому строю. В один из таких вечеров Ситников мне предложил быть секретным сотрудником Японской разведки и предложил мне помогать ему в работе. Я дал свое согласие без колебаний.
Вопрос: какие вы получали задания от Ситникова.
Ответ: до момента выезда, т.е. до 1935 года я вращаясь среди Советских граждан, работающих на КВЖД сообщил Ситникову о лицах, которые выступали и вели разговоры в пользу Советской власти. Кроме того Ситников мне поручал узнавать, какие имеются подпольные коммунистические и другие Советские организации, кто состоит в этих организациях, где они собираются, откуда и какую большевистскую литературу получают.

Стр. 10.
Вопрос: кто по вашим доносам был арестован?
Ответ: по моему донесению японской полицией был арестован рабочий депо ст. Харбин Третьяков Николай.
Вопрос: какие вы получили задания от Ситникова о проведении шпионской и диверсионной деятельности на территории СССР.
Ответ: в 1935 году после продажи КВЖД идя по улице мне встретился Ситников, который предложил мне зайти с ним в ресторан. В ресторане он сообщил мне, какую я должен вести работу по приезде в СССР – Ситников сказал, что бы я: собирал шпионские материалы, главным образом добыть мобилизационные планы на той дороге, где я буду работать. Собирать шпионские материалы о расположении воинских частей, аэродромов и военных заводов, там же собирать о всех новостройках, имеющие оборонное значение.
Ввиду того, что я работал в депо, то мне так же было поручено собирать сведения, касающиеся движения поездов, пропускной способности станции, количество паровозов, находящихся в том депо, в котором я должен работать, по состоянию цехов, находящихся в данном депо.
Вопрос: с кем вы должны были установить связь по прибытию в СССР.
Ответ: по прибытию в СССР я должен был связаться с японским агентом Рубановичем Николаем Петровичем, которому должен передавать все собранные мною шпионские материалы.
Вопрос: по прибытию в СССР вы установили связь с Рубановичем?
Ответ: да, установил. Я вместе с ним в г. Иркутске был назначен на ст. Узловая и по приезде на место меня вскоре встретил Рубанович, который потребовал от меня выполнения задания шпионской разведки.
Вопрос: вы от Рубановича получили задание по диверсионной вредительской деятельности?
Ответ: от Рубановича я получил задание проводить диверсию и вредительство в депо – Узловая, т.е. задерживать паровозы выходящие из промывки, ставить свой паровоз, как можно чаще в депо на ремонт, тем самым срывать графическую работу паровоза. Кроме того, мне было задание от Рубановича вербовать лиц для японской разведки. Этим делом я не занимался ввиду того, что Рубанович вскоре был разоблачен, как японский агент и органами НКВД был арестован.
Вопрос: нам известно, что вы после ареста Рубановича установили связь с японским агентом Побаль Иваном Николаевичем, проживающим в г.Оренбурге. правильно это?
Ответ: правильно. Еще до ареста мне Рубанович говорил, что если его арестует, то я должен буду поддерживать связь по шпионской работе с Побаль Иваном, проживающим в г.Оренбурге.
Вопрос: значить вы в СССР так же установили связь с японским агентом Побаль.
Ответ: до, моего выезда со ст. Узловая я с Побаль имел переписку, материалов же шпионского характера ему не передавал.

Стр. 12.
В 1938 году я был уволен из депо ст. Узловая. Вскоре после моего увольнения я выехал в г.Ташкент к совим родственникам, прожив около трех месяцев в Ташкенте я переехал в г.Оренбург и остановился у своей матери. В Оренбурге я узнал, что недели за две до моего приезда Побаль был арестован, поэтому установить мне с ним связи не удалось.
Вопрос: кого вы знаете из японских агентов, находящихся на территории СССР?
Ответ: из агентов японской разведки приехавших в СССР я знаю по ст. Узловая: машиниста – Шляховского Ивана Лионова В.А., Павлова Ш.К., Баколинского П.П., Велозарова, Кособрюхова С.А., Кузнецова Т.М. и по г.Оренбургу Ильина Николая Константиновича, с перечисленными лицами я в 1935 году в г.Харбине окончил шпионские курсы, где они находятся в настоящее время мне не известно, в виду того, что связи я с ними не имел.
Вопрос: какая шпионская работа проведена вами в СССР по заданию японской разведки?
Ответ: после того, как я устроился на ст. Узловая, в первую очередь я ознакомился с людьми, я сразу же стал собирать сведения, которые требовались по заданию Ситникова. В период 1935-36 г.г. я сумел собрать следующие сведения: о состоянии и наличии паровозного и вагонного парков депо Узловая, о проследовании воинских эшелонов через узел, о настроении населения прилегающей к транспорту местности. О местонахождении артполка и его дивизионов. Все собранные сведения я передал Рубановичу, но куда и как он отправил, дальше для меня не известно.

Стр. 13.
Вопрос: теперь расскажите о вашей диверсионно-вредительской деятельности.
Ответ: работая в депо – Узловая, где с целью разрушения паровозного парка я систематически не занимался отмазкой буксы и при удобном случае подсыпал в них песок, отчего получалось горение и распиловка подшипников, так же не смазывал остальные трущиеся части, чем способствовал быстрейшему их износу и выхода из строя. Помимо этого с целью организации крушения поездов мною перекрывались тормозные краны пролетных труб в середине состава вынимались кольца из тормозных рукавов, вследствии чего происходил пропуск воздуха и при экстренном торможении состав остановить было невозможно, в результате проезжали станции, семафоры и разрезали входные и выходные стрелки. Такие случаи имели место: в ноябре м-це 1936 года – 4 случая и в январе 1937 года три случая разреза входных стрелок. При встрече с Рубановичем, последний одобрил мою диверсионную и вредительскую деятельность.
Допрос прерывается.
Протокол записан с моих слов верно, правильность своих показаний подтверждаю. (подпись) Перминов.
Допросил: пом. Нач. 1-го отд. ДТО ГУГБ НКВД Оренбургской жел. дороги (подпись) Тарасов.

Далее – закрытые страницы с допросами

Приговор - расстрел.

Мне прислали всего несколько страниц из дела:анкету, протокол допроса (видимо, только часть), решение о передаче дела в тройку, приговор: расстрел, справка о приведении приговора в исполнение: 18 часов и дата.... и выписка из судебного решения о посмертной реабилитации. Многое не совпадает с расказами бабушки, поэтому появилось еще больше вопроссов, на которые, видимо, не найти ответов. Направила, по эл. почте запрос в Хабаровск, дед нелегально переходил границу в марте 1928 г , будучи делегатом комсомольской конференции, возможно, сохранилась анкета, жду. Был арестован в Харбине по подозрению в участии организации диверсий. Следствие вели белогвардейцы и японские полицейкие. Был оправдан и отпущен на поруки вместе с однодельцами (так в протоколе допроса). Масса нестыковок по датам, не за что зацепиться.Есть некоторая информация об его отце-служил в охране Хорвата, и два слова о его матери:умерла в 1932 г в Маньчжурии. Я только знаю, что она сгорела в вагоне, по-моему, подожгли хунхузы. Нет ни имени, ни фамилии. в общем: тупик.

Гюльнара, если не к месту эта информация, простите и удалите.
Но поскольку Маньчжурия в названии фигурирует, решила сюда разместить
В Мультимедиа Арт Музее открылась выставка "Вера. Надежда. Маньчжурия. Русские старообрядцы в фотографиях японского учёного Ямадзоэ Сабуро. 1938–1941". На снимках — русское старообрядческое село Романовка, возникшее посреди Маньчжурии, неподалёку от линии Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) между городами Харбин и Муданьдзян. Крестьяне-староверы, бежавшие в начале 1930‑х годов из советского Приморья от коллективизации и репрессий, дали ему имя в память о российской императорской фамилии и зажили, твёрдо храня устои веры и надеясь, что теперь судьба дала им шанс на спокойную и достойную жизнь. Буквально за три года Романовка, основанная в 1936‑м, стала процветающим селомнённого музея имени В. К. Арсеньева и приурочена к выходу книги «Дни в Романовке. Японские фотографии, запечатлевшие русское старообрядческое село в Маньчжурии на рубеже 1930-x — 1940‑х годов».
фотографии эти есть и на сайте :
http://www.rus-vera.ru/foto/main.php?g2_itemId=3927

[ Изображение на стороннем сайте: b65538e04392.jpg ]

http://www.mk.ru/photo/culture...9113#photo

[ Изображение на стороннем сайте: 94839b95dd42.jpg ]

http://www.museum.ru/alb/image.asp?64909