На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Ерохин Григорий Алексеевич
1955 г.р.
Краткие разрозненные сведения. Окончил суворовское училище (1972), Каспийское ВВМКУ им. С.М. Кирова химический факультет (1977 г.). Получив специальность военного инженера-химика был направлен на Северный флот. Служил на крейсере «Мурманск».
Публикации
Ерохин, Григорий. Произведения: 50 // Проза.ру [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.proza.ru/avtor/grimar2007ramb . - Дата доступа: 4.07.2013. Произведения:
Культурологический выпуск: альманах АСТЭС. Вып.6.- Мурманск: Север, 2009.-232 с.: ил.
О нем
Список ветеранов крейсера «Александр Невский», проживающих в городах Североморск и Мурманск // Кают-компания крейсера "А. Невский" - ветераны. От Анатолия Филимонова к-ра БЧ-2 и ветерана крейсера [электронный ресурс]. – 2007. – Режим доступа: http://www.murm.severm.net/print.php?plugin:forum.676 . – Дата доступа: 4.07.2013. Упоминание. В списке ветеранов 13.Ерохин Григорий Алексеевич. Фотография.
Выпуск 1972 года - 2 рота 1 взвод: Офицеры-воспитатели: Список выпускников: [Казанское суворовское училище] // Казанское СВУ, 24 выпуск [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.ruscadet.ru/kktoday...972/2r.htm . - Дата доступа: 4.07.2013. В списке выпускников: Ерохин Григорий.
Кввмку им. с. м. кирова / Григорий Ерохин // Проза.ру : российский литературный портал . – Режим доступа: https://proza.ru/2020/12/09/1722 - Дата доступа: 6.09.2023. --КВВМКУ им С.М.Кирова, Баку-92-------------------------------- 9 декабря 1939 года по Указу Сталина в Баку было основано военно-морское училище, которое выпустило блестящую плеяду офицеров, в том числе многие из них стали адмиралами. 04 марта 1945 года от имени Президиума ВС СССР было вручено Боевое знамя училища. 09 декабря 1954 года училищу было присвоено имя С.М.Кирова. 22 февраля 1968 года училище было награждено орденом Красного Знамени. Июнь 1992 года состоялся последний 50-й выпуск КВВМКУ.
Я лично был знаком с двумя вице- адмиралами: блистательным администратором Скворцовым Евгением Александровичем и Зубом Виталием Ивановичем, контр-адмиралом Сканцевым Виктор Ивановичем. Поддерживаю дружбу с бывшим Начальником химической службы ВМФ контр-адмиралом Захаровым Виктором Михайловичем, начинавшим службу на ркр "Грозный" и ТАКР "Киев", покойный контр-адмирал Саукин Сергей Петрович, контр-адмирал Динскевич Александр Владимирович бывший Начальник службы РХБЗ СФ, контр-адмирал Попов Александр Анатольевич- бывший Начальник службы РХБЗ ТОФ, а ныне начальник Севастопольского филиала Ленинградского нахимовского училища - это выпускники КВВМКУ им.С.М.Кирова.
Двадцать один выпускник КВВМКУ стали Героями Советского Союза, четырнадцать из них-в годы ВОВ, а двое- стали Героями дважды. А сколько курсантов в годы ВОВ проявили чудеса героизма и мужества в окопах Красной Армии, воюя против немецкого фашизма.
Более тридцати тысяч выпускников честно и добросовестно служили Родине на разных рубежах, осваивали новую технику, создавали океанский и ракетоносный надводный и подводный флота.
Я назову несколько фамилий и имен, ставших мне знакомых из моей истории, связанной с училищем. Это катерник Паламарчук Георгий Михайлович.
Жильцов Лев Михаилович-командир АПЛ "К-3", который дважды побывал на Северном полюсе, Леонов Виктор Николаевич-командир отдельных разведывательных отрядов Северного и Тихоокеанских флотов.
Шабалин Александр Осипович, катерник, дважды Герой Советского Союза, который в течении одного 1944 года дважды был удостоен звания Героя Советского Союза, в феврале и в ноябре.
Много славных дел натворили и мои современники, контр-адмирал Васильев Игорь, подводник- дизелист, выпускник штурманского факультета. Капитан 2 ранга Аникеев Александр Иванович в совершенстве освоил новейшую технику на подводной лодке "Мурена" и много сделал в этом плане для штаба СФ. Капитан 2 ранга Шевнин. А выпускники- химики с экипажей тяжелых атомных крейсеров типа "Киров": капитан 1 ранга Постников, Линник Александр, Кучмистый Иван, Чернов Володя, Давыдов Александр Петрович и ещё много офицеров....
Капитаны 1 ранга: Смертин Василий Михайлович, Варганов Виктор Владимирович, Аксёнов Юрий Михайлович, Бойко Василий Степанович, Курочкин Александр Петрович, Мехов Сергей Алексеевич, Пан Борис Георгиевич, Сергеев Валерий Сергеевич, Дрозд Петр Степанович, Бруснин Геннадий Валентинович, Трескунов Александр Борисович, Шмакалов Олег Андреевич, Габриэлян Владимир, Бондоренко Иван Иванович, Тонких Виктор Николаевич, Тонких Николай Николаевич, Тороп Виктор Николаевич, Видасов Николай Сергеевич, Михайлюк Сегей Геогиевич, Дебольский Владимир Федорович, Исаев Вячеслав Николаевич, Линник, Александр, Постников Олег, Михалюк С.Г., Вартанов Рафик, полковник авиации Лозибный Сергей, Ефремов Сергей Анатольевич.
Настоящие ученые: Ефремов Сергей Владимирович и Родин Геннадий Александрович. Начальники: Михалев Сергей Иванович, Куташов Владимир, Завирюха Виктор Николаевич, Сафаров Сафар Ханоглан-оглы, Тестов Стас, Дмитрий Киселев,Островский Александр, Сергей Борисович Кузин, Козлов Алексей, Стехин Вячеслав, преподаватели полковники: Жидков Роджер Дмитриевич Гегечкори, Киселев, Смоленцев, Соловьев.
Капитаны 2 ранга Покровский Александр Михайлович, 1975 г.в, ( он знаком большинству читателей проза.ру и выпускников нашей системы своей обширной литературной и общественной деятельностью),Покровский Александр, выпуска 1976 года, Чернов Николац Борисович, Рублевский Александр, Кучмистый Иван, Карпов Виталик, Тюнин Виктор Николаевич, Юровский Сергей, первый начхим эм. "Современный" Буко Леонид Адофанович и старпом АПЛ Микаэлян Георг Сергеевич, штурман Степанов Владимир Сергеевич , орчане Жуков Александр Петрович и Соловьев Вячеслав, Мурзаев Александр Николаевич, Ибрагимов Александр Юсуфович, Юрий Киричек, Устинов Юрий Иванович, Вайнер Виталий Александрович, Ярмак Александр, Александров Юрий, Константин Титов, Геннадий Алешин, Юрий Николаевич Лазарев, Аверин Андрей Борисович, Олег Дмитриевич Скочедубов, Левон Агамалян, Шабанов Георгий Александрович, Сатонин Александр Яковлевич, Дементьев Юрий Николаевич.
Североморцы Чубченко Алексей Алексеевич и Ерасов Виктор, бакинец Тинчурин Рустам Рзаевич, Беляков Вячеслав Александрович, Устинов Виталий Иванович, Манафов Фуад Мамедович, Бажанов Яков Васильевич, Караев Зейнал Хасаевич, Саша Сапогов, Алешин Геннадий, Фадеев Сергей и Виктор Семенов, Валера Бажырханов, Михаил Борисов, Александр Ковалев, Пехотников Олег Васильевич, Душенин Геннадий Петрович, Гриша Сааков, Чернышов Михаил Георгиевич, наш командир роты капитан 3 ранга Паровенко Григорий Михайлович, Видасов Владимир Сергеевич, Клементьев Александр Борисович, Бахышев Тофик Гулы-оглы, Мамедов Гусейнбала Дарья- оглы, Бадырханов Валерий Сиявушевич, Саркисов Юрий Иванович,Банит Валерий.
И ещё много и много других, славных офицеров, которые на разных постах и должностях должным образом вносили свой вклад в составляющую военного кулака противостояния вероятному противнику.
День памяти отца / Григорий Ерохин // Проза.ру : российский литературный портал . – Режим доступа: https://proza.ru/2020/11/01/776 . – Дата доступа: 6.09.2023.
----------------------------------------------- 1.11.82 года не стало Ерохина Алексея Григорьевича, моего отца... ----------------------------------------------- Умер он тихо.От астмы сердца. Брат его Иван по дороге на станцию на восьмичасовой поезд зашел в наш дом и увидел отца лежащего на кровати в одежде, поверх одеяла.
- Алексей, что случилось, ты захворал?- Спросил тогда отца дядя Ваня. - Да вот, что-то щемит в груди,- посетовал на здоровье папа и присел на кровати.- Ну я побег, а то опоздаю. Ты тут давай не болей,-сказал дядя Ваня уходя.
-Дядя Ваня! Дядя Ваня!- Позвал тревожным голосом дядьку соседский мальчишка, буквально через пять минут.- Дядя Лёня умер!- Как умер?! Я только что с ним разговаривал.Умер отец никому не мешая своими болезнями.
Не жаловался. Где у него болело и что ? Никто не знает. Знаю только что у него болела душа за нас, восьмерых детей...
Алексей Григорьевич Ерохин был замечательный человек, настоящий... Родился он 17 марта 1910 года в деревне Малая Кавендра, Наровчатского района, Пензенской области в семье егеря Григория Алексеевича и красавицы Анны. Анна рано умерла оставив на руках Григорию четырех малолетних детей. Как с ними справлялся дед, я не знаю, только все они стали порядочными людьми.
Отец наш закончил 2 класса. В первый класс церковно-приходской школы он ходил 18 дЁн, во второй- 20. Потом насыпал попу-батюшке табаку в тесто для просвирок и был выгнан из школы.
Тем не менее за всю свою жизнь я не встречал человека умнее его.Он не умел читать, знал не все буквы и фамилию свою с трудом писал с маленькой буквы.Однако люди на ст.Новоорск шли к нему за советом, как правильно написать письмо в сельсовет, в профком или околоток.
Юношей папа уехал в Москву и устроился на работу возчиком на гужевом транспорте на шоколадную фабрику "Красный Октябрь". А в 1934 году он завербовался и уехал на КВЖД, из-за этого его не пустили на фронт, посадили на броню и отправаили работать на южно-уральскую железную дорогу.
Он часто повторял мне: Сынок, если хочешь работать ручкой-учись. Если хочешь на линии кувалдой вьё..вать- валяй дЫрака! Вам надеется не накого. Надейтесь только на себя!
А что же ты папа сам не учился?- Спрашивал я его. - Тогда надо было учиться.Нужно уметь было сено косить, лапти плЕсть, да дрова рубить.! Этому я научился,- ответил мне он тогда.
И пожалуй мало кто лучше его умел это делать. То ли пилить, то ли строгать, то ли осмолить бочку под овощи, то ли лапшу из курицы приготовить, то ли картошку пожарить,то ли лепёшки испечь, то ли корову подоить, то ли освежевать барана, то ли поставить заплату на штаны, то ли подшить валенки, то ли заштопать шерстяной носок, то ли построить что, то ли организовать семью на работу- всё он это делал легко и непренуждённо.
А когда очередная мачеха, как ему казалось, плохо смотрит за детьми, он говорил кому-то из старших братьев: Сходи к Витьке Сикорину, пусть он подгоняет газон. Вещи её погрузить и на Х.., отвезть домой!
Крепко я усвоил его заповеди: не жаловаться, а уметь за себя постоять, не быть свидетелем, не воровать, помогать больным и слабым, не завидовать, уважать старших, родителей и женщин.
По его наставлениям я впитывал в себя христианские заповеди и нормы коммунистической морали. Всё, чего я достиг в своей жизни и кем стал, это всё, в первую очередь, благодаря моему отцу.
Старшая сестра Мария поведала всем за поминальным столом, что папа завещал: не грустить и на его поминках, как на свадьбе всем поднести по три рюмки водки и сыграть песню. Да будет так!
111 лет... / Григорий Ерохин // Проза.ру : российский литературный портал . – Режим доступа: https://proza.ru/2021/03/16/1861 . – Дата доступа: 6.09.2023.
111 лет тому назад в российской глубинке, в деревне Малая Кавендра, Наровчатского района Пензенской области, в стороне от тракта Москва - Оренбург, в семье егеря Ерохина Григория Алексеевича и крестьянки Ерохиной Анны Ивановны появился на свет первенец Алексей.
В 1914 году егеря Григория Алексеевича Ерохина освободили от мобилизации. Он был государственным служащим и не подлежал призыву. Алексей рано первый раз был посажен отцом в седло настоящего коня, для помощи отцу в лесной работе. Рано он начал и домашние работы по хозяйству.
В 15 лет Алексей остался без матери и многие домашние дела легли на его плечи. У него было 2 брата, один одиннадцати лет, другой трех лет и сестра семи лет.
Он никогда не ослушивался родительского слова и в 25 лет, по родительскому благословению, сосватал Салееву Елену Алексеевну из соседней деревни. К тому времени он несколько лет работал возчиком в гужевом транспорте конфетной фабрики "Красный Октябрь".
Тяжелые условия и низкая зарплата, не позволяющая содержать семью и поддерживать отца, стала причиной его согласия уехать в Туркестан по вербовке на строительство КВЖД. Перед войной он переехал на ж.д. ст Ново-Орск, куда пригласил сетру Раису Григорьевну и младшего брата Ивана Григорьевича. Война позвала его на брони работать бригадиром путевых рабочих во втором околодке 25-ой дистанции пути Южно-Уральской железной дороги при ст.Ново-Орск. Тогда железнодооожники носили форму и погоны.
Тяжелые военные годы и послевоенная индустриализация не пренесли Алексею Григорьевичу жилищьных льгот и он с большой семьёй ютился в небольшом саманном домике, построенном на скорую руку на ул.Путейской (теперь-это Путейская, а тогда она была безимянной) из глины, соломы и коровяка.
Наряду с тяжелым трудом рабочего пути, куда он перешёл после войны, уступив бригадирство молодым, Алексей совмещал с ведением, среднего по тем временам, подсобного зозяйства.
Он не мог себе позволить содержать коня, поэтому лошадь ему заменяла корова Зорька, на которой он возил сено, картофель, тыквы. Несколько пар гусей, два десятка кур, 6-8 овец, телка, подтелок и большерогая корова Зорька состаляла всё его незавидное хозяйство. В межсезонье Алексей Григорьевич заводил пару подсвинков.
На землях железнодорожной охранной зоны семья засаживала 5 огородов по 10-12 соток картофеля и тыквы. Излишки картофеля сдавали за гроши заготовителю заготсельхозконторы. Оставляя перебранную себе и мелочь на корм животным и птице.
Жизнь семьи предсталяла какую-то карусель. Только заканчивалось одно дело по хозяйству сразу же начиналось другое. Работы всем хватало с лихвой. У каждого ребенка в семье были свои обязанности.
Две старшие его дочери работали самостоятельно, остальные, кто учился, кто ещё пачкал ползунки. В семьё царил жёсткий патриархат и слово отца было Законом и обсуждению не подлежало. Однажды вторая моя сестра,1943 года рождения, отдав всю зарплату отцу, попрасила у мамы три рубля на отрез для платья. На что услышала встречный вопрос: А что же ты не оставила себе денег с получки? А разве можно было без спросу?- Спросила Валя.
Мама для нас была центром вселенной. Она обшивала дом на швейной машинке, готовила, стирала. И где ей было набраться столько сил, любви и трудолюбия на такую ораву. Все были одеты, обуты, накормлены, обласканы и приголублены. А она ещё успевала на тяжёлой работе разнорабочей на железной дороге. Всё это подкосило её здоровье и она занемогла и в одночасье умерла от рака желудка.
Должен Вам сказать что маму нам заменили три старшие сестры: Мария, 1937 г.р., Валентина, 1943 г.р. и Любаша, 1947 г.р. Рядом с нами была, Люба. Хоть ей и было 14 лет, оснавная нагрузка заботы о доме легла на её хрупкие плечи. Мы все друг друга любили и эта любовь сохраняется по сей день.
Рано овдовев в пятьдесят лет, Алексей не потерял духа и не пустился во все тяжкие. Через два года он привёл одинокую Груню, хорошую, работящую и скромную женщину. Жизнь в семье по-прежнему кипела и крутилась каруселью. Однако брак их оказался недолгим. Родственница-соседка Захариха, Бабака, как звали ее мои двоюродные сестры, развела их своим постоянным припеванием: Зачем тебе эта орава из шести детей?
Груня своего мнения не имела и поддакивала Бабаке. И однажды, не выдержав, Алексей вспылил, ругнулся матерком: На Х...это нытье! Вызывай Ванька газончик Витьки Сикорина и отправляем Груню на ПМЖ в казарму!
Дом недолго пустовал без хозяйки. И уже к сентябрю Алексей Григорьевич привел в дом учительницу географии Надежду Петровну Бескромную. У которой был сын, Валерка, 23 лет (он ещё из ружья своего отца стрелял в воздух, да и жил он отдельно, в материнской квартире, в двухэтажке). А так же две девочки: 9 и 17 лет.
Надежду Петровну дети не приняли. Они считали ее злой и сварливой. А ещё:она своих детей кормила из фарфоровой посуды, а отцовских-из эмалированной. Или к чаю перед девочками стояла полная сахарница, нам же выделялось по два кусочка каждому. Не знаю была ли про меж них любовь, но через несколько лет после их расставания выяснилось, что где-то в Карасуке у отца объявился пятилетний сын, а значит мой сводный брат. Больше я о нём ничего не слышал.
Третьей мачехой была казачка Татьяна из с.Кумак. Была она очень набожной и из какого-то церковного рода. С её появлением на стенах нашего дома были развешены коллажи с изображением священнослужителей. Татьяна была постоянной участницей всех мужских застолий по трудовым поводам. Она никогда не пропускала одной рюмки и обязательно задавала песняка. Внешне, в доме стало веселей, но отца это не радовало.
Да ещё дочь Татьяны 21 года, была разбитной девахой и на передок-слабая. Она училась в городе Орске и повадилась каждый выходной приезжать и увозить после выходного ведро картошки, ногу подсвинка, трехлитровые банки с вареньями и солениями, что существенно подтачивало семейные запасы.
Кульминационным моментом был случай, когда во время уборочной зерновых она заявилась на военной тентованной бортовой машине со старшим лейтенантом-целинником в обнимку . Машину загнали к нам во двор и продукты туда загружались щедро, как со склада. На утро отец вызвал Витьку Сикорина с машиной и, загрузив Татьяну со скарбом в машину, отправил ее в Кумак со словами: Я не могу всю Советскую Армию кормить! У меня своих детей - армия! А Татьяна за детьми всё равно плохо смотрит. Она всё больше в рюмочку заглядывает, да продукты из дома вывозит...
После недолгих уговоров место Татьяны вновь заняла Груня. Она плюнула на увещевания Бабаки и легко управлялась по дому и на работе в столовой. Дети помогали по дому и по хозяйству, а огорода Груня не касалась.
Долго ли коротко длился их союз, только и на этот раз яблоком их раздора стал подросший Грунин внук. Семи лет от роду, он походил на 12 летнего крепкого подростка. Статью в отца, которого за могучесть тела звали на станции Ново-Орск Тарзаном, Внук раззорял огородные посадки. То сделает борозды от ног в грядах огурцов в поисках овоща, то разломает надвое крону яблони, потянувшись за понравившимся фруктом.
Последней каплей в терпении отцом Грунина внука стало опрокинутое внуком ведро свеженадоенного молока. Отец очередной раз вызвал Виктора Сикорина.
Работать засучив рукава детям приходилось часто и наравне со взрослыми. На сенокосе нужно было успевать, чтобы отец не подрезал пятки косой. На посадке картофеля нужно было успевать бросать семянной картофель. При переноске угля нужно было уложится в невидимый норматив. При скирдовании копны сена нужно удержаться на верхотуре копны. При перевозке сена, не слететь с фургона.
Злой на работу сам Алексей Григорьевич не давал спуску сыновьям. Вот после 12-часовой бессонной ночной смены он на один кирогаз ставил вариться десяток яиц, а на другой чайник и бодрой походкой шёл нас будить. - Гришка, Ванька, Витька- вставайтЯ, проходил он тяжёлой походкой в передний угол.
Я быстро вскакивал и шел в огород, умывался и чистил зубы. А Иван и Виктор - потягивались. Отец шёл повторно в дом, прихватив кнут. Иван вылетал через окно во двор, Виктор-в полисадник. А потом завтрак и косьба или другая лошадиная работа.
Детям Алексей Григорьевич прививал самостоятельность и ответственность. Он никогда не вникал в уроки и более того и не знал, кто из детей в каком классе учится.
Однажды я был очевидцем разговора отца со знакомым такого содержания: - Алексей, в каком классе Таня твоя учиться?- был задан ему вопрос во время перекура перед домом знакомым мужчиной. - А х.. ЯВо знает, не знай в третьем, не знай в шАстом!- Последовал лаконичный ответ.
Большую роль в моём становлении сыграла учеба и воспитание в железнодорожной школе-интернат номер пять. Примером для нас были директор школы Койфман Аркадий Яковлевич и учителя:математики, Рудакова Мария Лазаревна, физики-Кудрявцев Болеслав Александрович.
Я за деньги после пятого класса 6 дней пас отару 600 голов овец, после шестого класса- стадо в 400 голов коров, после седьмого класса, строил Новоорский авторемонтный завод. После 8 класса я работал в мостовой железнодорожной бригаде, где ремонтировали железнодорожный мост через реку Большой Кумак. Туда мне Сергей Нестеров принёс повестку в Казанское суворовское военное училище, куда я поступил по благославлению отца. Папа очень радовался за меня и гордился.
Летом,после первого курса, я привез домой отцу, заработанные в совхозе "Вишнёвые горки" на перевозке с поля сена, четыре тонны тюкового сена и 60 рублей денег. Папа заплакал, то ли от радости, то ли от гордости за меня, то ли от синтементальной слабости. Тогда, после разгрузки сена, он посадил меня за один стол с трактористом и налил, как большому, стопку самогонки. Жареная картошка и сало оказались вкусными, а самогонка-противной.
Тот вечер чуть было не оказался для меня последним. Отец с трудом усадил тракториста за руль, а меня рядом. Из хозяйственной мудрости и за доставку сена, он с щедростью дал трактористу бутылку самогона и мы выехали за райцетр. Тракторист упал на руль трактора Беларусь. Пришлось сесть впервые в жизни за руль мне.
Через час тряски по грунтовой дороге выехали на асфальтированное шоссе и я попросту уснул за рулём. Открываю глаза на повороте. Змейка асфальта уходит влево, а мы на полной скорости едем прямо под откос. А за спиной в тракторном прицепе безмятежно спал Юра Хапин. Чудом удалось вырулить и больше до конца пути я не смыкал глаз.
Когда через шесть лет я приехал в отцовский дом в форме морского лейтенанта, отец мною очень гордился. А потом, когда он пошёл меня провожать на поезд, мне было стыдно, за то, что одет он был в сильно поношенную рваную фуфайку, заштопанные им брюки и подшитые валенки. Лицо его ликовало и светилось радостью и гордостью. Он был словно полководец перед армией, только что одержавшей сокрушительную победу в сражении.
Крепко я усвоил его заповеди: не жаЛИться, а уметь за себя постоять, не быть свидетелем, не воровать, помогать больным и слабым, не завидовать, уважать старших, родителей и женщин.
Особо я бы хотел отметить его природную скромность. Он не любил отличатся от масс. Однажды, когда отец приехал в школу-интернат на родительское собрание, его за мою хорошую успеваемость посадили в президиум собрания. Никогда более строго и с матерком он меня так не ругал, как тогда:-Мать! Перемать! Неужели ты не можешь учиться как все! Из-за тебя я вынужден был краснеть два часа,-сокрушался по этому поводу папа.
Отец был примером доброты и щедрости. И всегда оказывал помощь и поддержку тем, кто в этом нуждался.
По его наставлениям я впитывал в себя эти христианские заповеди и нормы коммунистической морали. Всё, чего я достиг в своей жизни и кем стал, это всё, в первую очередь, благодаря моему отцу.
Я с глубоким почтением и честью вспоминаю своего отца и стараюсь никогда не нарушать его наставлений.
Ерохин Григорий Алексеевич : Наши авторы // За тех, кто в море! Литературные произведения военных моряков и членов их семей. Общественное межрегиональное движение военных моряков и членов их семей "Союз ветеранов боевых служб ВМФ" . – Режим доступа: https://voenflot.ru/nashi-avtory . – Дата доступа: 18.08.2024.
Родился я, как и пять моих сестер и два брата, на маленькой железнодорожной станции Новоорск Южной-уральской железной дороги, 14 мая 1955 года в семье железнодорожного рабочего пути Ерохина Алексея Григорьевича и железнодорожной разнорабочей, матери восьмерых детей Ерохиной Елены Алексеевны. Событие это для многих осталось незаметным…
Мне было 6.5 лет, когда мама умерла. С 3 класса учился в г.Орске в школе-интерна номер 5. Работать начал с 12 лет. В 1972 году закончил Казанское СВУ, а в 1977 году- Каспийское ВВМКУ им.С.М.Кирова.
Служил на Северном флоте. 12.5 лет начальником химической службы на крейсерах и 6.5 лет флагманским химиком в Отдельной 48-й бригаде флагманским химиком.
После службы работал в коммерческих структурах, в Газпром и в университете.
Писать начал рано. В 2006 году вместо издания книги деньги потратил на ремонт квартиры (после пожара) своего командира. На проза.ру размещено 800 моих коротких публикаций на разные темы.
Поддерживаю Президента В.В.Путина и СВО. Оказываю посильную помощь.
Живу в г. Москва, занимаюсь патриотической работой, поддерживаю людей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Публиковал свои рассказы в Пионерской правде, флотильской газете «Каспиец», Мурманской газете «Полярная правда», в альманахах : АСТЕС, » На флаг и гюйс!».
--- Каспийское высшее военно-морское Краснознаменном училище им. С.М. Кирова (история, персоны);
Зых и зыхчане
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Глаголев Олег Борисович
Родился 29 июля 1948 г. Окончил школу в Ташкенте (1955-1966), Каспийское ВВМУ им. С.М. Кирова, химический факультет (1971). Служба в ВМФ СССР (1966-1988).
Публикации
Глаголев, Олег. Познай себя в прошлом: Роман [Саратов, 2003] // Журнал «Самиздат» [Электронный ресурс]. – 2009. - Режим доступа: http://samlib.ru/g/glagolew_o_b/ . – Дата доступа: 30.11.2012.
Это произведение - остросюжетный роман. Главный герой постоянно попадает в сложные ситуации. В начале случайно оказывается в прошлом веке без документов, без средств к существованию и надежды вернутся домой. Он находит своих родственников и убеждает их в своем реальном происхождении. Они помогают ему устроиться в жизни. Затем наш герой отправляется в Петербург. Случай помогает попасть в светское общество. Там он встречается с реальными историческими персонажами: царем, Распутиным, Лениным, Деникиным и др. Зная историю наперед, он пытается повлиять на события, чтобы изменить историю России. Герою приходится проходить через тюрьмы войны... В начале на море, потом на суше. Спасаясь от одной трагедии, он тут же попадает в следующую. Его, как будто испытывают на прочность. И на всем этом фоне огромная, сопровождающая всю книгу, любовь. Наконец, война проиграна, начинается революция, и наш герой едет со своей любимой женщиной в Америку. Но и там приключения не заканчиваются. Они происходят то в США, то в Колумбии, то в Пакистане, то в революционной России. С любимой женщиной происходит разрыв отношений, а в России его ждет разруха и неизвестность. В финале произведения герой понимает, что настоящая любовь ко всему, что ему дорого в жизни, не имеет ни времени ни расстояний. То же http://samlib.ru/g/glagolew_o_b/glagavt1.shtml http://www.proza.ru/2009/11/27/967 Свидетельство о публикации №209112700967
Глаголев, Олег. И боги горшки обжигают. Часть 2-я // Проза.РУ [Электронный ресурс] . – 2010. - Режим доступа: http://www.proza.ru/2010/03/14/546 . - Дата доступа: 17.10.2012. Свидетельство о публикации №210031400546
Глаголев, Олег Борисович. Основы безопасности жизнедеятельности за 24 часа [Текст] / О. Б. Глаголев. - Ростов н/Д : Феникс, 2008. - 278 с. - (Абитуриент). Эта книга научит читателя быстрым и грамотным действиям в трудных ситуациях, которые могут случиться с каждым из нас в городе и деревне, в транспорте и на работе или при взаимоотношениях с обществом и государством. Зная, как себя вести, вы сможете сохранить свою жизнь даже в случаях, когда это кажется совершенно невозможным. Она предназначена как для школьников 5–9 классов, проходящих предмет "Основы безопасности жизнедеятельности", так и для их родителей.
О нем
Олег Глаголев в ВКонтакте // ВКонтакте: социальная сеть. – Режим доступа: https://vk.com/id60320703 . –Дата доступа: 18.08.2024.
--- Каспийское высшее военно-морское Краснознаменном училище им. С.М. Кирова (история, персоны);
Зых и зыхчане
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Родин Сергей Анатольевич
Капитан 2 ранга
Родился 10 июня 1957 г. Окончил школу (1974), Каспийское ВВМКУ им. С.М. Кирова химический факультет (1980). Служил на Черноморском флоте, на Каспийской флотилии. Семья. Жена Любовь, дочь Элеонора, сын Роман. Награды. «Наград не много у меня. Значок и 5 медалей... Дороже всех наград одна! Что, за победу ПОЗИТРОНА Руками Ниязи мне дали!»
Публикации
На сайте «Одноклассники.ру» опубликованы воспоминания об учебе в КВВМКУ им. С.М. Кирова, о ВИА ПОЗИТРОН, о службе после окончания училища, авторские афоризмы и др.
Родин, Сергей.Здравия желаю… Салам… гардашлар… Уважаемые друзья! // Одноклассники.ру [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.odnoklassniki.ru/profile/514467530085 . - Дата доступа: 5.07.2013. Отрывки из воспоминаний. ПОСТУПЛЕНИЕ. (Что привело каждого из нас в КВВМКУ...) 1975 год, Красноводск. Длинноволосый, готовлюсь в муз. училище, в Ашхабад... Прибывает (в отпуск) брат Валерий (с невестой) курсант (уже 3-го курса) и в один день (с родителями) убеждает меня поступать в КВВМКУ. Набор через в/к закончен... С отцом (на мотоцикле "К-750М") проходим мед. комиссию (объезжая врачей по мед. учр.). Мама ножницами отрезает мою шевелюру... Всплакнув, морским паромом прибываю в Баку... Зых. За КПП курсанты (видимо академики) с голяками изображают работу... Регистрация, сдача документов... Абитура. Двухярусные койки. Соседи меняясь, исчезают. Остаётся Ильинский Виктор... Экзамены сдаю, списав только физику (со школьной шпаргалки). Физо сдавали, не без цирковых номеров: спасение утопающего, морская болезнь на беговой дорожке, сосиски на перекладине... Зачисление. Кабинет нач. училища контр-адмирала Глебова Е.П. Распределение по специальностям: (стою рядом с Ильинским В.). "Кто желает в дозиметристы?" Поднимаю руку на незнакомое, но звучное слово. Ильинский В. опускает мою руку... На «общий химик» поднимаем руки... Примечание. Зых селение Бак. губернии (Бак. уезда) в 17 верстах от Баку, с 688 жит. (татары). При селении соляное озеро. (Назв. Зых - от древнего кавказского племени зихов (zigov)
МУЗЫКА и музыканты Горячев Валера (барабанщик ПОЗИТРОНА-3 из 23-й роты) сразу после поступления сказал: "Если кто обидит, сразу ко мне". Говорили Горячева опасался и Юрий Иванович Устинов... Соответственно мы были ПОЗИТРОН-4. Родин вначале (не внемля традиции) сопротивлялся этой преемственности. Но вскоре внял. Основой репертуара (на танцах) стали песни Венгерского ансамбля "Омега" Хотя танцевального в них было менее всего. Но публике нравилось. Горячев Валера просил повторять ещё. Начальник клуба возмущаясь, мирился, предупреждая о проверяющих с политотдела. Ещё мы отличались умением выжать невозможное со слабенькой советской аппаратуры. (Красноводский опыт установки и настройки, от "Д ж о н а" Разживина Валерия, легендарного музыканта и вокалиста, так, чтобы голос лидировал) Алик надёжно обеспечивал работу электроники. Женя (тоже) выжимал из старенькой ударной установки всё возможное. Со временем прибавили советской эстрады, патриотики и (даже) своих (авторских) песен. Стали приглашаемы за пределы училища. Первое выступление было (по-моему) в какой-то в/ч (на Зыхе). Звук (особенно вокал) был громок (для рядовых) но качествен (для командования). В конце замполит части спросил: "С голосом всё в порядке?.. Позитрон-3 напротив, играл популярную (вполне танцевальную) музыку (порой перегибая: "А мне опять приснился крокодил зелёный..."). Музыканты (4-ре «В») Володя Габриэлян - руководитель (гитара-вокал), Валера Горячев (ударные), Валера Овчинников (бас-гитара), Валера Родин (соло-гитара) скоро, без всякой ревности нас признали, относясь вполне приветливо. Лишь Габриэлян Володя (кажется) не мог скрыть грустинки в густых усах. Но, солидарность (при уважении старших) взяла верх. В 1977-78 гг. успешно выступал ПОЗИТРОН объединённый. Другие ансамбли: Позитрон-1 - родоначальник (информации нет). Позитрон-2 - основал (видимо) старший Габриэлян Александр. (Запомнился Петренко Павел, "последний из могикан", видимо тогда уже, "уходящего" Позитрона 2. Позитрон-5. Высокий голос Шапошникова (Белый аист летит..., Молодость моя Белоруссия...).
На фото: ВИА «Позитрон» КВВМКУ им. С,М. Кирова. Слева направо: Исмайлов Вагиф, Квоков, Родин Сергей, Шапиро Ирина, Нуруллаев Алик, Новиков Евгений, Колодяжный Михаил.
На фото: ВИА «Позитрон» КВВМКУ им. С,М. Кирова. Слева направо: Нуруллаев Алик, Родин Валерий, Родин Сергей, Новиков Евгений, Горячев Валерий, Габриэлян Володя, Овчинников Валерий.
НИЯЗИ (конкурс среди ВИА Бакинского гарнизона). Первое время (становления) руководитель ВИА Родин С. был (очень) строгим. Двери репетиционной держались закрытыми (Все ансамбли закрывались). Исключение "особо приближённым". Но, их число, (особенно с приходом певицы Ирины Шапиро) всё увеличивалось... Выход: 1. Не прилично при даме браниться; 2. Трудно в учении... (Привыкнув к людям, легче будет на сцене); Несомненно, это явилось одним из наших know-how ("знаю как") в работе. Научась сочетать серьёзность с юмором Родин всё же оставался строгим (не то, что Алик и Женька). Телеконкурс среди ВИА Бакинского военного гарнизона. (Тогда, кроме певицы, мы усилились пианистом (Колодяжный Михаил) и соло-гитаристом (Квоков______из младших курсов). На телестудии (перед выступлением) выделено минут 15. Мы за шторами сцены. Но, некто (пожилой интеллигентный азербайджанец) в серо-стальном костюме, отвлекает пианиста... Подхожу... Некто, пробует что-то играть с пианистом (в 4-ре руки). "Да что же это такое!?...» не успеваю сказать я, как незнакомец внезапно исчезает за штору... Выступили удачно. Объявляют: "Приз телевизионного конкурса, среди ВИА Бакинского военного гарнизона, за лучшее исполнение комсомольско-молодёжной песни, вручается руководителю ВИА «ПОЗИТРОН» Каспийского ВВМКУ имени СМ Кирова Родину Сергею.. Приз вручает народный артист СССР и Азербайджана...Ниязи". - Батюшки, да это же наш незнакомец, которого (аллах уберёг) чуть не обругал... ("Эта песня дружище - твоя и моя. Нам её прошумели родные края! Никого не боясь, ничего не тая. Разливается песня, твоя и моя!"). (Без агдама, без шпаргалки...) (Вах, вах...)
НИЯЗИ - (Таги-заде-Гаджибеков Ниязи Зульфугарович) советский композитор, дирижёр, общественный деятель, народный артист СССР и Азербайджанской ССР. В разные годы: директор, художественный руководитель и главный дирижёр Азербайджанского театра оперы и балета им. М.Ф. Ахундова; главный дирижёр Ленинградского театра оперы и балета им. С.М. Кирова; художественный руководитель и главный дирижёр Азербайджанского симфонического оркестра. Автор нескольких опер, в т/ч «Хосров и Ширин», кантат, песен, обработок азербайджанских народных песен, музыки к драматическим спектаклям и фильмам.
О нем
Родин Сергей Анатольевич: Профиль пользователя kaspiiskiy // Система.RU [каспийское ВВМКУ им. С.М. Кирова]. – Режим доступа: http://kvvmku.ru/forum/profile...7359543367 . – Дата доступа: 3.07.2013. Сергей Родин на Одноклассниках // Одноклассники.ру [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.odnoklassniki.ru/profile/514467530085 . - Дата доступа: 5.07.2013.
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Захожий Виталий Григорьевич
1940 - 2017
Капитан 3 ранга
Родился 8 мая 1940 г. Окончил Каспийское ВВМУ им. С.М. Кирова химический факультет (1966). 16 лет отслужил на Краснознаменном Северном флоте. 11 из них - на атомных подводных ракетоносцах первого поколения. Совершил 11 боевых служб (автономок) на АПЛ «К-33», «К-19» и др. Умер 25 июня 2017 г. Похоронен в Севастополе.
О нем
Стреленя, Николай. Жизнь не напоказ: Рассказ-быль // Слава Севастополя: online-версия информационной газеты. – 2013. 10 июля. – Режим доступа: http://www.slava.sebastopol.ua...pokaz.html . - Дата доступа: 11.07.2013. Не каждый из достойных выпячивает свои заслуги, даже если они очевидны. Например, в Балаклаве на улице Кирова живёт капитан 3 ранга в отставке Виталий Захожий, который на подводных атомных ракетоносцах самого первого поколения совершил одиннадцать боевых служб. Вряд ли найдётся ещё офицер в любых звании и должности, который на данном 658-м проекте совершил столько автономок. Этот проект подводных ракетоносцев "прославился" на весь мир благодаря К-19, прозванной в народе "Хиросима", и посвящённому ей американскому фильму "К-19" с Фордом Харрисоном в главной роли командира АПЛ...
Я тогда служил в Гаджиево, где базировалась К-19, и хорошо помню момент ее возвращения на буксире из Бискайского залива после злосчастной аварии 24 февраля 1972 года, на основе которой Голливуд и сотворил фильм. Уже на следующий день под вечер, начальник химической службы К-19 Иван Алексеев буквально затащил меня к себе домой, чтобы поведать, как реально в момент аварии всё происходило. Потом я понял: ему необходимо было перед кем-то из своих доверительно раскрыть душу, выложить всё, как на исповеди. Всю ночь он пил спирт, скандалил, вплоть до драки, с женой, приходилось даже их разнимать, а в перерывах, выпив очередную дозу спирта в память о погибших, рассказывал... О той аварии, случившейся во время боевой службы на К-19 под командованием капитана 1 ранга Затеева, много писалось, да и во время презентации американского фильма в Мариинском театре Санкт-Петербурга присутствующий Форд Харрисон получил много лестных отзывов как за правдивость фильма в целом, так и за поразительное его сходство с Н. Затеевым. Тогда, при страшном пожаре, возникшем в подводном положении из-за возгорания фильтров, на К-19 погибло 28 подводников. К тому же подводная лодка в результате оказалась в полузатопленном положении и лишённой хода, а в кормовом, погружённом в воду отсеке загерметизированными оказались 12 человек личного состава во главе с командиром отсека капитан-лейтенантом Поляковым. Сорокадневная одиссея пребывания между жизнью и смертью в запертом кормовом отсеке стала для 12 подводников тяжёлым испытанием. Открыть люк в смежный, девятый, выгоревший отсек - и к ним в кормовой устремится смертоносный угарный газ. Открыть люк, ведущий на верхнюю палубу, которая под водой, - в отсек хлынет забортная вода. Сложная была ситуация! Некоторые матросы поседели. Но благодаря мужеству, выдержке, такту офицера Полякова мини-экипаж отсека с честью выдержал суровое испытание. Прибуксированная лодка срочно была поставлена в док на ремонт. Экипаж из-за гибели части личного состава и психологического надлома от пережитого был расформирован. Авария на К-19 широко муссировалась в мировых средствах массовой информации. Злопыхали, ставили под сомнение надёжность советского атомного подводного флота. Нередко за рубежом звучали высказывания о том, что советские подводники впредь будут бояться на своих субмаринах выходить на боевую службу. Трудно сказать, кому из высоких чинов пришла идея доказать, что советских подводников аварией и гибелью людей не испугаешь, но принявшему во время ремонта аварийную подводную лодку второму экипажу под командованием капитана 2 ранга Кулибабы поступил приказ готовиться ровно через шесть месяцев после аварии, в сентябре 1972 года, вновь на К-19 выйти в океан на боевую службу. Была ли в этом военно-стратегическая необходимость в целях обеспечения безопасности страны? Нет, конечно, к этому моменту появились целые флотилии атомных подводных ракетоносцев второго и третьего поколений, боевая мощь каждого из которых в десятки раз превышала боевые возможности К-19. Да и боевая задача для К-19 ставилась таким образом: главное - через два месяца вернуться с боевой службы без происшествий. То есть цель была исключительно идеологической: доказать вероятному противнику, что для российских моряков атомного подводного ракетоносного флота, всем смертям назло, главное - "жила бы страна родная..." Военным морякам в реальной боевой обстановке и критической ситуации присущи мужество и героизм. Но в мирное время отправляться на боевую службу на невезучей "Хиросиме", под свежим впечатлением произошедшей на ней очередной аварии добровольцы вряд ли нашлись бы. Тем более, все прекрасно понимали, в каких целях это делается. И хотя приказ есть приказ, но даже отдельные офицеры под любым разумным предлогом старались уклониться от боевой службы, а матросы и старшины срочной службы, подлежащие увольнению осенью в запас, попросту взбунтовались.
Капитан 3 ранга Захожий проходил службу на однотипной К-33. К этому моменту на его счету было уже полдюжины боевых служб на данном проекте. Все боевые службы с его участием, как на своей АПЛ, так и на других, куда был прикомандирован, заканчивались успешно, поэтому он на корабле уже воспринимался как своего рода талисман. В августе у В. Захожего родилась вторая дочь, а жена во время родов подхватила желтуху и оказалась в больнице. Пришлось на время стать нянькой как для новорождённой, так и для старшей пятилетней дочери. Во втором экипаже начальник химической службы - инженер по радиационной безопасности оказался недостаточно подготовленным, не имел опыта длительного подводного плавания, разумно было в данной ситуации подстраховать его флагманским химиком. Но вспомнили о "талисмане", последовал приказ срочно решать В. Захожему проблему с детьми, больной женой и убыть на боевую службу на К-19. Никакие возражения в расчёт не брались. Виталий Григорьевич - человек не суеверный, но и его при расставании с семьёй, как ни гнал от себя, досаждала мысль: случись что со мной, жена, выросшая в детдоме, кому с малыми детьми будет нужна? На протяжении всей боевой службы чувствовались особая напряжённость и собранность личного состава. Тревоги - строго по плану, старались сберечь нервную систему экипажа, но ни малейших поблажек ни матросам, ни офицерам. Во время этой боевой службы мирного времени каждый член экипажа буквально воспринимал военную истину, что на подводной лодке все побеждают или все погибают. Даже по сигналу учебной аварийной тревоги отдыхающая смена и та вылетала из своих коек, словно из катапульты. Для К-19 это была последняя боевая служба, хотя боевое оружие с неё было снято только в 1977 году. К этому моменту капитан 3 ранга Захожий на данном проекте АПЛ совершил уже 11 боевых служб. А всего он на Северном флоте прослужил 16 лет, 11 из них - на атомных подводных ракетоносцах первого поколения. В качестве награды ему предоставили возможность последние годы перед увольнением в запас дослужить в Балаклаве. При советской власти это было немаловажно, так как с вручением медали "За 25 (календарных) лет безупречной службы" увольняли с правом ношения формы, оставляли на память кортик, а главное - в обязательном порядке выделяли квартиру.
В чём мораль?
Капитан 3 ранга Захожий, совершивший 11 боевых служб на АПЛ и пребывая в свои 73 года в отставке, не является участником боевых действий, не имеет никаких дополнительных льгот, кроме положенных офицеру по званию и выслуге лет (на АПЛ за год службы - два года выслуги). Пенсия сравнима с денежным содержанием первогодка-контрактника, проходящего службу на ЧФ; у офицера, прослужившего 25 лет на берегу в ВМСУ, она и то несколько выше. Ни в одной из ветеранских организаций не состоит, говорит: "А зачем? Унижаться, вымаливая для себя какие-то льготы и подачки? Пусть это останется на совести дорвавшихся до власти". Хотя, конечно, возмущает и оскорбляет несправедливость и за державу обидно. Умом этого не понять. Например, просидит "индивидуум" пяток лет с перерывами в Верховной Раде в качестве манекена, нажимающего кнопку по команде, а зарплата, льготы, пенсия на порядок выше, чем у воинов, посвятивших жизнь службе Отечеству, причем у черта на куличках. Разве во имя этого доказывали, что русские смерти не боятся?
К созданию летописи Каспийского высшего военно-морского Краснознаменного училища им. С.М. Кирова (КВВМКУ): даты, события, люди… 9 декабря 1939 г. - 3 июля 1992 г. / Составитель Г.С. Селькина // Генеалогический форум ВГД : 2-ая Мировая война 1939-1945 гг. : Военные училища » : КВВМКУ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://forum.vgd.ru/189/30075/0.htm?a=stdforum_view&o= . – Дата доступа: 18.01.2012.
Упоминание. Список выпускников (1961-1966) КВВМКУ им. С.М. Кирова. Химический факультет. 21. Захожий В.Г.
Только отечественные подводные лодки и экипажи – 2 // Balancer.Ru » форумы » старые » Форумы Авиабазы » Военспец » Морской » Только отечественные подводные лодки и экипажи - 2 . – Режим доступа: http://forums.airbase.ru/2007/...zhi-2.html . – Дата доступа: 1.02.2013. Упоминание. Нач. хим. службы Захожий Виталий. Фотография.
20 марта 2020 г. Уважаемая Галина Сергеевна, огромное Вам спасибо за информацию о моем отце, выпускнике Каспийского ВВМКУ им.Кирова 1966 года Захожем Виталии Григорьевиче! Отец, к сожалению, уже умер 25.06.2017 года...
Встречала много людей, отзывающихся о нем не только как о "талисмане", но и просто как о человеке, способном разрядить любую самую сложную ситуацию, так как был он очень веселым неунывающим человеком. Никогда не жаловался ни на что и не требовал особого к себе внимания - впрочем, как и большинство тех Мужиков с большой буквы, которые служили в те славные годы на флоте не за страх, а за совесть...
С уважением и благодарностью, Сивкова (Захожая) Оксана Витальевна.
--- Каспийское высшее военно-морское Краснознаменном училище им. С.М. Кирова (история, персоны);
Зых и зыхчане
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Самойленко Кирилл Иванович
Капитан 2 ранга
Родился 3 апреля 1940 г. в городе Донецке (Украина). Школу окончил в 1957 г. В 1958 г. поступил в Черноморское Высшее Военно-морское Училище им. П.С.Нахимова на командный ракетный факультет. В1959 г. факультет был переведен в КВВМКУ. В мае 1960 г. факультет был расформирован. В том же году поступил в Таганрогский Радиотехнический институт, где проучился до1962 г. В 1962 г. возвратился в КВВМКУ на 3-ий курс штурманского факультета, который окончил в 1965 г. Был направлен в погранвойска в Хабаровский Округ. Назначение получил в г. Благовещенск, служил в Джалинде, в селе Казакевичево. Прошел от помощника командира корабля до заместителя начальника штаба Бригады. В декабре 1981 г. переведен в Ригу на должность командира группы катеров. В 1986 г. ушел в запас. Награды. Медаль "За отличие в охране государственной границы СССР", медали "Отличник погранвойск СССР" 1-й и 2-й степени, 12 юбилейных медалей.
Семья. Жена Самойленко Валентина Даниловна. Прошла боевой путь от Баку до Риги! Работала в местах службы мужа бухгалтером, прекрасная добрая женщина. Замечательная мать и друг.30 июня 2013 г. отметили с друзьями золотой юбилей совместной жизни. Двое сыновей. Олег родился в Баку в 1965 г. Врач в футбольной команде. Дмитрий родился в г. Благовещенске в 1966 г. Предприниматель. 3-е внуков и 1 внучка.
О нем
Самойленко Кирилл Иванович: Профиль пользователя Кирилл // Система.RU [Каспийское ВВМКУ им. С.М. Кирова]. – Режим доступа: http://kvvmku.ru/forum/profile...473958fdbb . – Дата доступа: 9.07.2013.
50 лет дружбы верной, настоящей!
Пусть у каждого будут в жизни настоящие друзья: искренние, добрые, отзывчивые!
--- Каспийское высшее военно-морское Краснознаменном училище им. С.М. Кирова (история, персоны);
Зых и зыхчане
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Муратов Анатолий Михайлович
Капитан 3 ранга
Родился 28 ноября 1941 г. в Баку. Окончил среднюю школу в 1959 г., штурманский факультет Каспийского ВВМУ им. С.М. Кирова в 1965 г. Со школьной скамьи занимался плаванием в п. Баилово в спортивном комплексе. В училище участвовал в соревнованиях по водному поло. Любовь к плаванию осталось на всю жизнь. В 1965 г., после окончания училища получил назначение в морчасти пограничных войск. 11 лет прослужил на Курилах (о.Шикотан), затем служба продолжилась во Владивостоке. После ухода в запас некоторое время жил во Владивостоке, затем переехал в Баку. С 2002 г. живет с семьей в Красноармейске Саратовской области.
Анатолий Муратов в плавательном бассейне г. Красноармейск: Видео: Опубликовано 24.03.2013 // YOU Tube . - Режим доступа: https://www.youtube.com/watch?...R4jIlxBqjM . - Дата доступа: 12.07.2013.
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Плюта Алексей Петрович
Капитан 1 ранга Участник Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.
Учился в 1941 – 1944 гг. в Баку в поселке Зых.
Родился 1 апреля 1923 г. в селе Томашовка Уманского района Киевской области Украинской ССР. Окончил Киевскую среднюю специальную военно-морскую школу № 5, Ленинградское высшее военно-морское училище им. М.В. Фрунзе. Принял присягу 14 августа 1941 г. в Баку на Зыхе. За боевое траление Черного моря я был награжден в феврале 1948-го года Орденом Отечественной войны 1-й степени.
Из печатных документов известно: Высшее военно-морское училище им. Фрунзе во время Великой Отечественной войны дислоцировалось в Баку на территории Каспийского ВВМУ им. С.М. Кирова. С 21 августа 1942 г. по 1 июня 1944 г. Каспийское ВВМУ им. С.М. Кирова было объединено с ВВМУ им. М.В. Фрунзе. «Курсантский состав и многие преподаватели КВВМУ были переданы в распоряжение училища имени М.В. Фрунзе» Источник: Кирин, И.Д. Кузница офицерских кадров: (Краткая история Каспийского им. С.М. Кирова высшего военно-морского училища). – Баку, 1961. - С. 11.
«11 октября 1941 года в Баку переведена из Севастополя часть Черноморского высшего военно-морского училища (1). 16 ноября 1941 года оттуда же на Каспий передислоцируется Военно-морское училище береговой обороны имени ЛКСМУ, которое к началу 1942 года было затем переведено в город Ленкорань Азербайджанской ССР(2). Позднее, осенью 1942 года в Баку были перебазированы Высшее военно-морское ордена Ленина Краснознаменное училище имени М. В. Фрунзе и Высшее военно-морское инженерное ордена Ленина училище имени Ф. Э. Дзержинского. Сюда же было переведено и Управление вмузов (3). (1) ЦВМА, ф. 4, О.1, д. 2, л. 41. (2) ЦВМА, ф. 2092, О.1, д. 157, л. 16, 1«. (3) ЦВМА, ф. 4, О.1, д. 1247, л. 9.» Источник: Курочкин, А.П. Апшеронский меридиан: Документальная повесть: [Каспийское ВВМКУ им. С.М. Кирова]. – Баку, 1989. - С. 32.
Публикации
Плюта, Алексей Петрович. [Воспоминания] / Интервью и литературная обработка Ю. Трифонов // Я помню: Воспоминания ветеранов ВОВ. – 2012. – Режим доступа: http://iremember.ru/krasnoflot...ovich.html . - Дата доступа: 14.06.2013.
Я родился 1 апреля 1923-го года в селе Томашовка Уманского района Киевской области Украинской ССР. Родители мои трудились в колхозе, отец работал зоотехником, а мама – простой колхозницей. У меня было две сестры, Мария и Галина, братьев не имелось. В 1933-м году наша семья переехала в поселок Новоархангельск Кировоградской области, куда отца назначили на должность начальника охотничьего союза. Окончил девять классов в местной средней школе, а когда пришло время переходить в десятый класс, то прочитал в газете «Известия» о том, что в Советском Союзе в 1940-м году открываются в больших городах средние специальные военно-морские школы. Такие спецшколы открылись в Москве, Ленинграде, Баку, Горьком, Владивостоке, Киеве и Одессе. Я попросил отца отвезти меня с шестью похвальными грамотами в Киев. Побывали у директора, он посмотрел мои документы и говорит: «Мы вас принимаем, только пройдите медкомиссию». Я ее успешно прошел, и был зачислен учеником 10-го класса в Киевскую среднюю специальную военно-морскую школу № 5, мне тогда было семнадцать лет. В ходе занятий нам сообщили, что нас, десятиклассников, изначально готовят для будущего поступления в Ленинградское высшее военно-морское училище им. Михаила Васильевича Фрунзе. Все мы ходили в матросской военно-морской форме. Нас готовили морскому делу на Днепровской военной флотилии, командовал занятиями военрук, командир, который уволился из военно-морского флота по выслуге лет, капитан первого ранга запаса. Этот военный руководитель нас подготовил очень хорошо, мы умели стрелять из всех видов оружия, я, к примеру, очень хорошо стрелял из пистолета, как правило, выбивал 29-30 баллов, одни «девятки» и «десятки». На флотилии мы познакомились со всеми видами оружия, в том числе с 45-мм орудиями, установленными на бронекатерах. К концу обучения каждый воспитанник школы легко мог стать горизонтальным и вертикальным наводчиком. Когда учебный год подходил к концу, 15 июня 1941-го года к нам прибыли три преподавателя из нашего будущего училища, они должны были принять участие в проведении единого экзамена – мы сдавали выпускные экзамены за десятилетку и тут же нас принимали в училище. Преподаватели, капитаны первого, второго и третьего рангов, были очень грамотными морскими командирами, один из них, капитан 3-го ранга, принимал участие в советско-финской войне 1939-1940-х годов. Перед экзаменами нас первым делом собрали, и преподаватели из училища выдали каждому специально отпечатанные книжки Ленинградском высшем военно-морском училище им. Михаила Васильевича Фрунзе. Помогали нам в подготовке, заранее выдали список вопросов, по которым необходимо подготовиться, а также отвечали на все вопросы, которые нас интересовали о будущей учебе. Кстати, в ходе одной из бесед преподаватель, участвовавший в советско-финской войне, нам открытым текстом заявил: «На днях начнется война с Германией! Она на нас нападет!» Эти преподаватели присутствовали на всех экзаменах, но чувствовалось, что существовала установка о том, чтобы все выпускники спецшколы смогли пройти в училище. В день начала Великой Отечественной войны 22 июня я готовился к экзамену, и рано утром раздался взрыв авиабомбы на товарной станции неподалеку от нас, здание школы затрясло, потому что там, как позднее выяснилось, упала 500-килограммовая бомба. Вскоре немцы начали каждый день бомбить Киев, и мы сдавали экзамены фактически в подвале, потому что наверху было очень страшно, ведь первое время Киев подвергался интенсивным бомбежкам. В пять часов утра уже надо куда-то прятаться, вражеские бомбардировщики нанесли много вреда, ведь враг знал, в столице Украинской ССР как в центре Киевского особого военного округа сосредоточены немалые войска. Причем агентура противника работала крайне активно, я сам видел, как ночью или рано утром, только сереет, вражеские самолеты появлялись над городом, и в воздух летела ракета. Это диверсанты ее запускали, непонятно только, откуда они брались. В итоге за десять дней после начала войны мы успешно сдали вступительные экзамены и там же в Киеве мы уже стали курсантами Ленинградского высшего военно-морского училища им. Михаила Васильевича Фрунзе. После этого нас сразу же подготовили в дорогу, выдали сухие пайки, и сказали, что мы поедем на поезде в Ленинград, в училище. Сопровождал нас, 36 будущих курсантов, тот самый капитан третьего ранга. Но когда оставалось буквально несколько станций до Харькова, немецкие самолеты, которые возвращались с бомбометания, обстреляли наш состав из пулеметов. К счастью, никто не пострадал, и в Харьков мы все-таки приехали, наш капитан созвонился с Ленинградом, и там сказали, что нам нужно поворачивать в Баку, куда перебазируется само училище. Прибыли туда, и месяца через два после нашего приезда появилось наше эвакуированное учебное заведение. Его объединили с Каспийским высшим военно-морским училищем и создали общее учебное заведение под названием Высшее военно-морское ордена Ленина Краснознаменное училище им. Михаила Васильевича Фрунзе.
Таким образом, мы стали «фрунзенцами» в Баку.
Приняли присягу 14 августа 1941-го года. Находились в бакинском поселке Зых.
После присяги нас посадили на учебные корабли «Шаумян» и «Правда», и как курсанты-первокурсники до 1 октября занимались на них, а дальше начались занятия. Всех 36 выпускников Киевской спецшколы назначили на должности старшин классов и помощников командиров взводов. В учебе прошел 1941-й, начался 1942-й год, немцы продвинулись на юге до Сталинграда, взяли Ростов и вторглись в Кавказ. В этот период мы находились на морской практике на канонерских лодках Каспийской военной флотилии. Эти корабли несли сторожевую службу, у них на носу стояли 100-мм орудие и на корме 45-мм орудие, а также пулеметы. Задача канонерок заключалась в том, чтобы патрулировать северную часть Каспия, чтобы немцы не проникли туда, ведь в это время была очень тяжелая борьба с врагом на подступах к Волге. Кстати, в конце морской практики перед строем нам зачитали Приказ Народного комиссара обороны СССР от 28 июля 1942 года № 227 «Ни шагу назад!» К утру все курсанты в полном составе написали рапорта с просьбой отправить на фронт. Я тоже хотел поехать, но меня вызвал командир, который комплектовал группу добровольцев (примерно одна треть курсантов ушла под Моздок). Мне же заместитель начальника училища по строевой части, полковник, служивший еще в царской армии, говорит: «Так, мне здесь надо, чтобы командиры тоже оставались, ты помкомвзвода, тебя отправить на фронт не могу». Я снова попросился, но мне окончательно отказали, и добровольцы ушли без нас.
В начале осени 1942-го года появилась угроза для бакинской нефти, поэтому в Баку расположились сильные резервы для защиты нефтяных промыслов, и тут в августе 1942-го года дозорную службу в ночное время у нефтяных скважин обязали нести наше училище. По всей видимости, большинство солдат в стрелковых частях были недавнего призыва, сосем молодыми и необученными, так что им не сильно доверяли. Так что каждой учебной роте четырехвзводного состава были нарезаны районы охраны, в восемнадцать часов подходил автомобиль, мы на него садились и ехали к месту несения караульной службы. Охраняли через трое суток на четвертые, но все равно не высыпались. По прибытии на место я как помощник взводного оставлял по два вооруженных курсанта у каждой скважины в нашем районе, мы обычно охраняли по четыре действующих поста. То есть непосредственно караулили восемь человек, а всего в моей группе было 22 курсанта. Остальных расставлял цепью, расстояние между ними примерно сто метров, и мы всю ночь прочесывали местность. Дозор несли до восьми часов утра, после чего сдавали свои посты армейцам. Была договоренность о том, чтобы сделать три выстрела в том случае, если охранники что-либо заметят чего-либо или им потребуется помощь. Мы не допустили ни одного поджога нефтяных скважин, охрану несли железно. Правда, был у меня один нехороший случай. Я пошел к одному из постов, а мой маршрут проходил через виноградник, по правую сторону от которого стояло шесть человек, и столько же слева. И вдруг слышу, как в кустах виноградника что-то зашевелилось и какой-то звук издало. Я кричу: «Стой, стрелять буду!» Ответом было молчание, тогда снова повторяю команду. Потом думаю, кто же там может быть. Короче говоря, выстрелил и попал в ухо ишаку, которого мы потом нашли, он умер от потери крови. Думаю, что же с ним делать, а время шло уже к утру. Мы с курсантами вырыли яму, используя лопаты, найденные у скважин, и похоронили ишака. Никто претензий не предъявлял, по всей видимости, хозяин решил, что ишак убежал от него. Так что случай был смешной. В общем, заканчивается 1942-й год. Дальше наступает 1943-й, в марте с нас сняли обязанности по охране нефтяных скважин, враг был разбит, и угроза Кавказу миновала. Через некоторое появились сведения о том, что в Иране осенью 1943-го года решили организовать Тегеранскую конференцию «большой тройки»: Иосифа Виссарионовича Сталина, Уинстона Черчилля и Франклина Рузвельта. В это время там находилась наша 45-я армия, которая прикрывала государственную границу с Турцией, а также охраняла ленд-лизовские коммуникации в Иране. Перед началом конференции ее решили усилить за счет различных сводных подразделений, в том числе и за счет сводного батальона двухротного состава нашего училища, всего 250 человек. Посадили на эсминец «Бакинский рабочий», канонерки «Ленин», «Альтфатер» и «Красный Азербайджан» и мы отправились по Каспийскому морю к городу-порту Ноушехр. От него мы шли пешком километров 20, и вступили на территорию летней резиденции шаха. Говорили, что какие-то иранские части были разоружены, но нам по пути никто не попался, мы спокойно охраняли порученный объект. Перед тем, как мы отправились к Ноушехру, каждый курсант под смершевским контролем дал подписку о неразглашении деталей операции. И после войны я не встречал в прессе или литературе упоминаний об этих событиях. Вскоре нас, ничего не объясняя, вернули обратно в училище, и мы получили медаль «За оборону Кавказа». В 1944-м году началась мичманская практика, половину курса, в том числе и меня, зачислили на эсминец «Бойкий», остальные попали на линкор «Севастополь», который ранее назывался «Парижской коммуной». Практика проходила с 1 августа по 14 сентября, нам присвоили звание старшин первой статьи, почему-то мичманами не сделали, но выходили мы на корабле в море всего пару раз, в основном подходили к Керчи и Новороссийску. У меня же чего-то была тяга на малые корабли, и под конец мичманской практики я попросился на сторожевой катер «СКА-450», которым командовал капитан-лейтенант. На этом катере мы все время несли дозорную службу по охране Кавказского морского побережья. Причем главную опасность представляли в основном не немецкие подлодки, а наши мины, которые были выставлены в начале войны. Эти маленькие корабли нам поставили американцы, поэтому их почему-то называли «индейцами». В итоге благодаря работе на катере я один из всех курсантов своего потока сдал отдельный экзамен на самостоятельное управление морским охотником, а о самом пребывании на «СКА-450» у меня осталась самая хорошая память.
Мы вернулись в училище к 1 октября 1944-го года, и пятый курс для нас продлился до декабря, то есть фактически три месяца, уже в январе 1945-го года сдали все экзамены, а выпустили наш курс 23 февраля 1945-го года. Дальше пошел процесс распределения курсантов, большинство уехало на Тихоокеанский флот, там надо было укомплектовать экипажи кораблей в связи с приближающейся войной с Японией. Но я все-таки тянулся к Черноморскому флоту, и выбрал его, потому что имел дополнительные пятнадцать баллов к результатам экзаменов как помощник командира взвода.
Приезжаю в Севастополь в конце февраля 1945-го года, пришел в отдел кадров. По дороге обратил внимание на то, что город был совершенно разрушен, например, на улице Большая Морская стояли только православный храм и здание почты, у которого угол был срезан бомбой. Прошелся по проспекту Нахимова, где сохранилось единственное здание, где сегодня размещается современный музей Черноморского флота. И то, правая сторона у него была сильно разрушена.
В тот же день из Севастополя меня отправили в Румынию. 3 марта 1945-го года уже в Констанце назначили штурманом на Краснознаменный базовый тральщик «Арсений Раскин». На нем смонтировали электромагнитный трал, под тактическим номером «ЭМТЩ-412». Прибыл на корабль, и здесь выясняется, что помощника командира «Арсения Раскина» отправили капитаном другого тральщика в Севастополь. Я молодой лейтенант, но у меня было право на самостоятельное управление катером, поэтому командир капитан-лейтенант Борис Сергеевич Львов говорит: «Штурман, будешь одновременно исполнять обязанности моего помощника». Попробовал отказаться, мол, мало знаю. Но он меня послушал, узнал, что я уже плавал и участвовал в различных операциях. Кстати, могу похвастаться, что получил за охрану нефтяных скважин от наркома Военно-морского флота СССР Николая Герасимовича Кузнецова карманные штурманские часы швейцарской марки. Точнейшие часы, почти что хронометр. Партию таких часов прислали нам в училище весной 1943-го года. Так что от исполнения обязанностей помощника мне отвертеться не удалось.
За время пребывания на тральщике с 1 марта по 20 декабря 1945-го года участвовал во всех боевых операциях корабля. Несмотря на тяжелую и сложную навигационную обстановку на Черном море наш корабль обеспечил бесперебойную проводку транспортов. Мы принимали непосредственно участие в спасении американского транспорта типа «Либерти», водоизмещением 14 с половиной тысяч тонн. Дело в том, что в Черном море было установлено множество морских мин, и мы занимались проводкой судов до Констанцы, причем специально отправляли на иностранные транспорты лоцманов. Но в тот раз этот американский корабль решил пройти самостоятельно через минное поле, и, конечно же, подорвался. Получив сигнал бедствия, наш тральщик с двумя морскими буксирами отправили к нему, и сказали, чтобы мы не подпускали буксиры к этому транспорту, пока мы все не протралим. Поставили тралы, подошли к транспорту и увидели, что он стоял в море, имея примерно 20 градусов дифферент на нос, и столько же градусов дифферент на правый борт. Команду американца составляли негры, и только офицеры были белыми. Буксиры остановились поодаль и ждали, пока мы не протралим. Сделали первый галс, чтобы себя обеспечить, потом второй галс, уже по проторенной полосе пошли. На третий галс должны были пройти поближе к борту корабля, чтобы смогли подойти буксиры. Сделали все как надо, сначала к транспорту один буксир подошел, и эти негры с перепугу в спасательных жилетах начали прыгать прямо в воду и забираться на буксир. Они страшно боялись, что транспорт сейчас может подорваться и пойти ко дну. Мин мы у его борта не обнаружили, по всей видимости, он как носом попал в начало минной линии, так и остановился. Поэтому основная масса корпуса осталась целой. Если бы корабль подорвался еще на одной мине, и она разорвалась бы в районе машин, или грузовых отсеков, транспорт наверняка бы затонул. Тем временем мы еще протралили до подхода второго буксира, после чего буксиры взяли его за корму, и вывели на фарватер, а дальше мы их повели в порт Констанцу. Транспорт из-за крена не смог зайти к причалу, поэтому буксиры выкинули его на прибрежную отмель. Мы же ушли в Бургас и Варну, а когда вернулись, то мне сказали, что этот корабль местные жители начали так обворовывать, что ужас. Дело в том, что он привез много разного товара, не знаю, что конкретно там было, но разобрали все подчистую.
Далее мы начали исполнять лоцманские обязанности, ведь в это время открыли движение по Черному морю, и хотя война приближалась к концу, но раненых была масса. Нам выделили для конвоирования теплохода «Украина», который ранее принадлежал румынскому флоту и назывался «Бессарабия». Он грузился ночью, с фронта прибывали машины, которые привозили раненых, и наша задача заключалась в том, что отконвоировать его через минные поля до Одессы. Мой тральщик совершил по его проводке примерно двадцать рейсов, а сам транспорт брал на борт более тысячи раненых. Нам этого, конечно же, никто не говорил, но я потом ради интереса узнал у начальника морского вокзала, что теплоход, ставший после войны мирным кораблем, мог принять на борт тысячу двести пассажиров. Так что примерно тысячу раненых мы каждый раз привозили в Одессу. Швартовались в Арбузной гавани, к «Украине» подходили машины «скорая помощь», примерно штук двадцать, раненых сразу же грузили на них и увозили по госпиталям. Командовал теплоходом капитан Манн, который затем служил в знаменитой китобойной флотилии «Слава».
12 апреля 1945-го года во время конвоирования транспорта «Украина» разыгрался сильный шторм, наш капитан отстоял вахту вместе с командиром артиллерийской и минной части до полуночи. А я заступил вместе с замполитом после полуночи, и командир мне говорит, что по его расчетам мы должны были подойти к Одессе в четыре часа утра, а в 4-30 светает. Но в это время усилился шторм с юга, и нас подогнало к берегу уже в три часа ночи, а командир ушел с мостика только полпервого. Думаю, ну что его будить, черт возьми, он всего два часа поспал, решил, что сам войду в порт. Приказал капитану Манну застопорить ход, и стоять на месте у подходного буя Одесского залива. До дальнейшего распоряжения запретил движение. Мы с капитаном транспорта договор имели, что в случае опасности он стопорит ход. Ведь если бы он попал на мину – катастрофа, я вместе с командиром отправился бы под расстрел. У нас на мачте тральщика стоял прожектор диаметром 75 сантиметров, который давал сильный свет. Я приказал сигнальщикам включить этот прожектор, а также два бортовых, которые направил на носовую часть, чтобы самому не напороться на мину, ведь шторм был сильный, а на пятом минном поле, которое находилось на подходе к Одессе, наверняка с якоря сорвало какую-нибудь морскую мину. Поэтому решил обследовать вход в бухту прожекторами, и действительно, на самом фарватере обнаружил две мины. Тогда приказал замполиту срочно разбудить командира. Проснувшийся Борис Сергеевич Львов приказал стоять на месте, кроме того, на всякий случай отдал еще одно приказание капитану транспорта без нашего распоряжения не трогаться с места. Теперь надо что-то делать с минами, и здесь нам сильно помог тот факт, что в это время большую часть команды составляли старые моряки, ребята, которых призвали еще в 1936-м году. Они в 1941-м должны были увольняться, а тут война, и они еще пять лет прослужили. Эти матросы и мичмана были сильными специалистами, настоящими асами, особенно артиллеристы, обладавшие превосходной меткостью, среди них молодых моряков имелось совсем мало. И вот эти самые мины мы расстреляли, а потом наши сигнальщики обнаружили примерно кабельтов в пяти-семи, то есть на один километр южнее, еще одну болтающуюся мину. Шторм уже начал стихать, мы пошли туда и расстреляли ее. Причем, несмотря на волну, наши артиллеристы из 45-мм орудия, стоявшего на корме, попадали с одного, или, в крайнем случае, со второго выстрела точно в мину. После операции спросил командира, правильно ли я действовал, он все подтвердил, только сказал, что надо было все равно его немедленно будить, но куда же будить, если Борис Сергеевич только-только лег спать. Тем более, что я решил мины освещать и находить, а самостоятельно их уничтожать не стал.
Затем мы стали участвовать в боевом тралении, открыли несколько фарватеров в районе Бургаса, Варны, Констанцы и разблокировали вход в Сулинское Гирло Дуная. В училище нас этому четко учили, и я быстро освоил систему траления. Все время работал над повышением и усовершенствованием своей специальности. В Костанце мы встретили День Победы, причем получилось интересно. 7 мая 1945-го года в Реймсе был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии, но Иосиф Виссарионович Сталине не признал его и потребовал подписать второй акт. А у нас в порту находились корабли союзников, члены экипажей которых пришли к нам на корабль 8 мая с ромом и коньяком, мы вместе отметили День Победы. Но мы с командиром думаем, что же такое, вроде бы ничего не получали из Севастополя. И я говорю: «Борис Сергеевич, быть может, запросить Севастополь?» Он написал шифровку, мы ее отдали радисту и вскоре получаем ответ: «Командир дивизиона тральщиков капитан второго ранга Адольф Максимович Ратнер. Меньше пейте». Он вообще был шутливым человеком, но в то время еще сам не знал, что война окончилась. Восьмого числа вечером транспорт «Украина» опять принял на борт раненых, мы отправились в Одессу, и пришли туда в четыре часа утра. Увидели, что Одесса вся освещена, уже объявили о том, что война закончилась. Командир нас отпустил вдвоем с командиром БЧ-23 в город. Нас около причала подхватили одесситы, какая-то еврейская семья, начали целовать и обнимать, пригласили к себе домой, и мы у них выпивали и закусывали часов до двенадцати дня. Потом прибыли на корабль, командир нас ругает и говорит: «Вот сволочи, отпустил вас только посмотреть, а вы когда пришли?! Парализовали всю работу корабля, ведь два главных офицера отсутствуют!»
После того, как мы оказались в Одессе, пришел новый приказ. Дело в том, что до окончания войны нам было запрещено морские мины тралить, разрешали только пробивать фарватер для движения кораблей, на которых работали специально обученные лоцманы. На Черном море было выставлено одних советских морских мин 12 300. Кто выставлял? Наши корабли по приказу командующего Черноморским флотом адмирала Филиппа Сергеевича Октябрьского. Командование в первые годы войны серьезно опасалось того, что немцы и итальянцы организуют удар крупными кораблями через Дарданеллы в Черное море. И все порты, как румынские, так и наши, были заминированы. Даже Батуми и Поти окружили минными полями. Первое минное поле находилось в южной части Болгарии, а пятое располагалось около Одессы. Также были заминированы прибрежные морские воды вблизи Тарханкутского полуострова, Евпатории, Севастополя и Ялты. Кроме того, в Черном море оставались еще те морские мины, что были установлены во время Первой Мировой войны. Ставили мины также и румыны, и немцы, всего, по приблизительным подсчетам, в нашем море стояла двадцать одна тысяча мин. Мы тралили район Констанцы, особенно подходы к бухте, где в ходе своего первого боевого выхода погиб лидер «Москва». Эти минные поля были очень сильными и обширными. Мы находили даже английские мины, но большинство были румынского производства. На тральщике «Арсений Раскин» 1-й ордена Ушакова бригады траления Черноморского флота я проплавал до 17 декабря 1945-го года. Был награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 годах». Кстати, после войны у нас на корабле работал известный кинооператор Иван Запорожский, который давал свои видеоматериалы в киножурналы по флоту. В то время перед каждым показом фильма в кинотеатре обязательно давали киножурналы. Запорожский у нас жил на корабле, снимал материал, и сильно выручил меня перед поездкой в Германию, так как снабдил венгерскими и австрийскими деньгами, а я ему отдал болгарские левы, которые мне выдали на командировку.
Как я побывал в Германии? 15 декабря 1945-го года получаю личную шифровку, в которой меня вызывали в Германию. Первоначально хотел проехать через Советский Союз, но мне отсоветовали товарищи, объяснили, что тогда нужны проездные, а в Европе мы могли остановить любое транспортное средство, все, что угодно, гражданские нам беспрекословно подчинялись и везли бесплатно. Так что из Болгарии я отправился в Констанцу, оттуда в Бухарест, дальше попал в венгерский город Кечкемет, потом приехал в Будапешт. У меня командировка была выписана на десять суток, но я решил, раз первый раз бываю в Европе, надо все посмотреть, пусть и поругают за опоздание, даже посадят на гауптвахту, ну и что с того, зато посмотрю иностранные государства. Из Будапешта я поехал в Вену, и увидел, что на столбе у центральной венской площади была прибита надпись «Площадь Сталина», это был знаменитый Штефансплац. Оттуда приехал в Братиславу, посмотрел центр города, после чего пошел к коменданту железнодорожной станции, армейскому подполковнику. Дело в том, что у меня были талоны на продукты, так что получил себе на дорогу паек, и отправился на Прагу. Оттуда кружным путем 25 декабря 1945-го года добрался до Берлина с попутчиком-майором, пришли с ним к коменданту города. И тут выясняется, что у меня заканчивается командировочное удостоверение. Тогда я говорю коменданту, мол, так и так, не можете ли вы продлить, сам же был в морской форме лейтенанта. И тогда тот говорит: «Не только продлю. Давай сюда удостоверение, напишу тебе столько дней, сколько нужно. У меня сын служит на Северном флоте, тоже лейтенант». Продлил он мне командировочное удостоверение до 3 января 1946-го года, в этот день надо было прибыть в Свинемюнде. При этом комендант определил нас в гостиницу, которая не отапливалась, зато нам выдали теплые перины, да еще и лежали на перине. Для празднования новогодней ночи нам написали направление в ресторан «Москва», где весь обслуживающий персонал был нашим. Прибыли туда в 23-00 к метрдотелю, советскому майору, и увидели, что все официантки – из числа наших девушек, угнанных в Германию, а теперь они после проверки работали официантками. И мы с майором-попутчиком весело встретили Новый 1946-й год за отдельным столиком. На одной стороне ресторана играл немецкий оркестр, на другой – русский, танцы были всю ночь.
Утром надо спешить к месту назначения, нужно как-то добраться до Свинемюнде. Пришел на вокзал, поезд должен был отходить ночью, скучно ждать, спрашиваю военных, едет ли кто-нибудь в данном направлении, и нашел одного военного, армейца, он на машине должен был отправиться в Свинемюнде в командировку, меня взял с собой, так что прекрасно доехал. Нашел отдел кадров своего родного Черноморского флота, который размещался в здании прибрежного поселка. У меня имелось предписание из Севастополя служить на плавбазе, и в штабе говорят о том, что мне нужно отправляться на плавбазу подводных лодок «Хэлу», бывшую в ходе войны кораблем штаба и управления подводных сил гросс-адмирала Карла Деница, которая впоследствии стала у нас кораблем управления «Ангара». Я туда пришел, оказалось, что этот корабль направляют на Балтийский флот. И вдруг приезжает вице-адмирал Андрей Андреевич Николаев, который говорит о том, что те черноморцы, кто не хочет служить на Балтике, могут идти в свой отдел. Я даже не пошел, а побежал туда, здесь встретил наших ребят с Черного моря, даже своего будущего командира Петра Петровича Полка. Тот мне и заявил, что у него на тральщике есть штурман, но он балтиец, хочет к себе домой. Тогда я предложил ему обменять этого штурмана на него. И вот таким образом стал служить на тральщике Т-915.
Начали мы готовить свои корабли к длительному переходу. Нас поставили в док завода «Росток», мы там находились почти восемь месяцев, проходили большой ремонт, а меня назначили старшим по штурманским приборам, для проверки их работа даже создали специальную комиссию. Поручили работать с двумя немецкими специалистами, доктором навигации и доктором девиации. Я с ними подружился, при этом покупал русско-немецкие разговорники, выучил язык. И тут Петр Петрович Полк поручил мне перевод инструкций, которые все были написаны на немецком языке. Команду тральщика составляли в основном молодые матросы, которые, по сути, имели мало знаний о приборах, так что им все нужно разжевывать. В результате мне сказали, мол, как хочешь и что хочешь, но надо перевести немецкие инструкции. А технический язык – это тебе не разговорный, на котором можно объясниться с помощью разговорника. Смотрю, что в этом деле я профан. Что же делать, где взять материалы, ну, вместе с командиром доложили обо всем начальнику экспедиции, контр-адмиралу. Меня решили командировать в Берлин, и там найти адрес, где есть необходимая литература. Все нашел, там даже были русские переводы, приехал обратно, и сделал ровно 100 инструкций. Причем работал следующим образом: взываю к себе того специалиста, кто, к примеру, заведовал двигателем, и просил его: «Я буду читать, а ты меня поправляй, если я что-то не так говорю по устройству двигателя». Вот таким образом перевел все инструкции.
Дальше пошли мы в морской переход. Конвой составляли двенадцать тральщиков типа М 1935 и три корабля, один буксир и еще что-то. Старшим ведущим на флагманском корабле был назначен капитан, не офицер, а из гражданского флота, потому что хорошо знал район проводки. Первым делом прошли через Кильский канал. На берегу нас встречали немецкие пацаны, которые научились русскому мату, и перекрикивались с нами исключительно матом, а канал был небольшим по ширине, так что они бежали по берегу рядом с нами, и постоянно кричали всякие гадости. Затем мы пришли в Англию, остановились в городе Фалмут. Для нас решили организовать экскурсию в Лондон, где показали линкор «Король Георг V». Что меня поразило - у них на левом борту имелись полосы, символизирующие то место, где погиб адмирал Нельсон, и при ходьбе мимо этих полос нужно было по стойке «смирно» пройти строевым шагом, при этом обязательно отдавая честь. Мы все сделали, как положено. И еще один интересный момент. Меня соответствующие органы вооружили скрытым фотоаппаратом – но в ходе экскурсии по линкору ничего нельзя было снять, только хочу оторваться, тут же дверь каюты открывается и в проеме чужая морда висит. Так что ничего не удалось сделать. После Англии мы пошли в Гибралтар, до этого Бискайский залив прошли, он же штормовой, но мы перешли его удачно, волна поднялась, но при этом, к счастью, небольшая. Когда пришли в Гибралтар, то встали там на якорь и передышку. Англичане нам разрешили осмотреть порт. И меня как внештатного разведчика снова включили в группу, и опять ничего нельзя было сделать, потому что к каждому союзники приставили человека, который назывался экскурсоводом-сопровождающим. Посмотрели порт, интересно. Вторая остановка случилась на острове Мальта, в городе Валетта, который сильно похож на Севастополь. Там мы заправились мазутом. И следующая заправка была намечена в Стамбуле, но в это время в Турции шли парламентские выборы, поэтому турки не разрешили нам остановку. И мы вынуждены были идти в Севастополь на остатках топлива. И что вы думаете, многие корабли из нашей группы закончили расход топлива примерно у Херсонесского мыса. У кого еще чуть-чуть оставалось, тот брал на буксир другой корабль. Так что, как говорится, прибыли мы в город голыми и босыми.
Прибыли мы в августе 1946-го года. И в ходе боевого траления по достоинству оценили качество германских океанских тральщиков типа М 1935. Они работали на мазуте, с тралами давали семь узлов, при этом хорошо подрезали мины тралами типа МТ-1. Я прослужил штурманом на тральщике Т-915 2-го дивизиона тральщиков 1-й ордена Ушакова бригады траления Черноморского флота с 28 августа 1946-го года по 22 декабря 1948-го года. О том, какую работу мы выполняли – на одном третьем минном поле одной правой частью трала подсекли сорок две мины, это был личный рекорд тральщика. Для сравнения, обычно в год мы вытраливали более 100 морских мин. Потом я перешел на тральщик Т-920 того же дивизиона и бригады, где прослужил с 22 декабря 1948-го по 24 ноября 1950-го годов, стал помощником командира тральщика. Далее был назначен командиром тральщика «Якорь» 4-го дивизиона охраны водного района главной военно-морской базы Черноморского флота, и в этой должности занимался боевым тралением с 24 ноября 1950-го по 19 сентября 1952-го годов.
Хотел бы рассказать о том, что собой представляло боевое траление. Например, у Тарханкута мы тралили магнитное поле на тральщике Т-915, и к концу траления морская мина запуталась в трале, мы никак не могли освободиться. Как там командир ни дергал вперед корабль, ничего не получалось. Мина все время оставалась, как показывал динамометр, в трале, не знали, что нам делать. Ну, тогда командир приказывает выбирать трал. Начали это делать, левую часть выбрали раньше, и поняли, что в правой части засела мина. Примерно в двадцати метрах от кормы мина взорвалась, по-видимому, мы каким-то образом задели колпаки взрывателя. Шестнадцать человек, вся минная группа, полегла на палубу от ударной взрывной волны. Повсюду разлетелись осколки, мелких не было, одни крупные. Все на корабле были предупреждены, что если произойдет взрыв, то надо укрываться за любые перегородки и вещи поблизости. Я стоял на мостике как штурман, ведь должен был зафиксировать по маяку на мысе Тарханкут пеленг и дистанцию. И вдруг у меня примерно в десяти сантиметрах, потом рассчитали, пролетел осколок от корпуса морской мины и ударился в крыло мостика. Даже на железе осталась вмятина. Точно такая же вмятина могла остаться у меня на виске.
Но самым опасным в ходе боевого траления была ликвидация морских мин. Когда поднималась волна примерно в 2-3 балла, то расстреливать обнаруженные «сюрпризы» моря тяжеловато, пришлось бы использовать много боеприпасов. Тогда мы спускали две шлюпки, в одной шел командир минной части (БЧ-23), а на второй шел я, и у меня подрывал мины старшина группы минеров, большой специалист, который знал все на зубок. Мы кормой медленно подходили к мине, старшина ее берет за клапаны, и навешивает подрывной патрон с бикфордовым шнуром, взрывчатка весила килограмма два тротила. И после этого я даю команду: «Весла на воду!» Пока горит шнур, надо отскочить от мины, примерно на 60-70 метров, это «мертвая зона». Ведь когда морская мина взрывается, то все осколки летят дальше этой зоны. За все время только один раз небольшой кусочек корпуса мины попал в шлюпку. Когда же мы отскакивали от мины и ждали взрыва, то все матросы ложились вниз, а я вместе со старшиной группы накрывал их своими телами. Ведь если кто-нибудь погибнет, то будем виноваты только мы. Вот таким образом боролись уже в мирное время с морскими минами. За боевое траление Черного моря я был награжден в феврале 1948-го года Орденом Отечественной войны I-й степени.
Интервью и лит.обработка: Ю. Трифонов
О нем
ПЛЮТА|ПЛЮША АЛЕКСЕЙ ПЕТРОВИЧ // 1418 Дорога памяти. Музейный комплекс. – Режим доступа: https://1418museum.ru/heroes/42908741/?SEARCH=Y . – Дата доступа: 2.09.2024. 01.04.1923 — дд.мм.гггг Воинское звание капитан-лейтенант|лейтенант|капитан 1 ранга Награды Орден Красной Звезды|Медаль «За боевые заслуги»|Орден Отечественной войны I степени Место рождения Украинская ССР, Киевская обл., Ладыжинский р-н, с. Томашевка|Украинская ССР, Киевская обл., Ладыжинский р-н, с. Тамашевка Дата призыва 14.08.1941 Место службы ВС ЧФ; тральщик "А. Раскин" 1 д-н тральщиков 1 бр. траления ЧФ
Плюта Алексей Петрович 01.04.1923г.р. : Люди и награждения // Подвиг народа 1941-1945. – Режим доступа: https://podvignaroda.ru/?#id=1...ailManCard . – Дата доступа: 2.09.2024. Год рождения: 01.04.1923 лейтенант в РККА с __.__.1941 года Место рождения: Украинская ССР, Киевская обл., Ладыжинский р-н, с. Томашевка Номер записи: 1423761819 Перечень наград 23.02.1948 Орден Отечественной войны I степени 27.12.1951 Медаль «За боевые заслуги» 26.10.1955 Орден Красной Звезды
--- Каспийское высшее военно-морское Краснознаменном училище им. С.М. Кирова (история, персоны);
Зых и зыхчане
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Макаров Валентин Федорович
Капитан 1 ранга. Журналист. Участник Афганской войны (1979-1989).
Родился 5 января 1940 г. в многодетной семье колхозников Марии Ивановны и Федора Тихоновича Макаровых в деревне Башарово Ярославской области. Отец Федор Тихонович погиб 3 ноября 1941 г. в боях за Карелию. Ему было 34 года. Мама Мария Ивановна (1907-1957) прожила 50 лет. 1955 – 1958 гг. – учеба в школе №2. 1959 – 1961 гг. - служба в армии СССР. Радиотелеграфист в авиации. 1961 – 1966 гг. – курсант Каспийского ВВМУ им. С.М. Кирова. Штурманский факультет. С 1966 г. - Черноморский флот. Пограничные войска. Бригада сторожевых кораблей в г. Очамчири (недалеко от Сухуми). Командир БЧ-1-1V службы Р ПСКР-215. С 1970 г. - служба в Анапе в должности – преподавателя-командира взвода в отряде морских специалистов. С 1973 г. – партийный отдел газеты «На рубежах Родины» Закавказского пограничного округа в Тбилиси. С 12 октября 1973 г. – зам. редактора окружной газеты «На рубежах Родины» Краснознаменного Закавказского пограничного округа. 23 мая 1977 г. – назначен редактором окружной газеты «На рубежах Родины» Краснознаменного Закавказского пограничного округа.
Учеба в Тбилисском госуниверситете на вечернем факультете журналистики. Перевод на заочное отделение факультета журналистики Ростовского государственного университета. Окончил РГУ в 1976 г. Приказом КГБ СССР № 255 от 10 июля 1981 г. был назначен лектором отдела пропаганды Политического управления пограничных войск. Москва. 1985 – 1987 гг. - советник по вопросам организации и проведения политической деятельности в Демократической Республике Афганистан (ДРА) в городе Кундуз. Война в Афганистане с 1979 – 1989 гг. 1999 г. - начальник группы Политуправления погранвойск по подготовке Книги Памяти о погибших и без вести пропавших пограничниках. Награды. Медали, почетные грамоты, именные часы (Приказ начальника пограничных войск СССР 1978 г.). Семья. Жена Валентина. Дети: сын Олег (1965 г.р.), дочь Ирина (1973-1977), дочь Ольга (1978 г.р.). Внуки.
Публикации
Является автором многих публикаций в периодической печати: газетах Каспийской флотилии, Черноморского флота, Закавказского пограничного округа, Всесоюзной газете «Правда», журнале «Пограничник» и др.
Из воспоминаний Валентина Федоровича Макарова «Итоги: Жизнь и деятельность»:
Из первой главы.
На берега седого Каспия Были остановки, сходили пассажиры и заходили новые. Были пересадки. Русский говор сменился другими, незнакомыми мне разговорами. Да и местность за окном вагона изменялась, как в калейдоскопе. На смену пышной русской растительности, за окном вагона простиралась коричневатая степь с песчаными барханами. Вдруг со скоростью поезда к насыпи подскочили отвесные скалы. Состав нырнул в каменный мешок. Огромные глыбы нависали, казалось, на расстоянии вытянутой руки. В вагоне наступили сумерки. Несколько часов паровоз пыхтя тащил вагоны в каменном лабиринте. Казалось, этому не будет конца. Но вдруг посветлело. Справа по ходу движения горы, как - будто, растаяли. Поезд, как бы радуясь свободе, выскочил из ущелья. И показалось море. Сверкая на солнце, водная гладь простиралась до самого горизонта. Вот ты какой, Каспий! Я видел тебя только на картинках. Баку меня поразил своей величественной красотой, множеством широких и красивых улиц. Город на многие километры растянулся на берегу красивой бухты. Время было, и я с удовольствием, знакомился со всеми местными достопримечательностями, о которых мне, человеку в солдатской форме, рассказывали жители. От них я узнал и о том, как проехать до училища. От центра города автобус идет около часа. Дорога идет на возвышение. Справа – море. Слева – гористая местность, перемежающая садами и виноградниками. Через несколько минут автобус останавливается в селении Зых. Так и не узнал, что означает это странное слово. Я в настоящем оазисе. Прямо за остановкой начинается маслиновый сад. Позже я узнаю, что такое инжир, гранатовое дерево, айва, хурма и прочие экзотические фрукты. А сейчас в училище. КПП в нескольких шагах. Об истории училища написано много. Последняя книга «Апшеронский меридиан», вышла [в 1989 г.]
Первые рифы То, что я увидел в следующую минуту, не поддавалось воображению. Передо мною простирался огромный плац где-то 200х400 метров. По периметру располагались высокие здания. Оказалось, это общежития для курсантов. Кругом – зелень, цветы. Сборный пункт, куда меня направила дежурная служба, гудел, как июльский улей. Сотня парней различных родов войск были заняты оформлением и знакомились с правилами поведения в роли абитуриентов. Здесь были люди по второму и третьему заходу, отслужившие 3 года на подводных лодках. У многих на груди красовались знаки специалистов 1-го класса. Я понял, что шансов попасть в училище у меня не много. Воодушевило то, что после медкомиссии первой группы, она поредела наполовину. Мы эти рифы проскочили. Нас сгруппировали в отделения, взвода, роты и начали водить на занятия. Конечно, даже беглое повторение курса средней школы мне многое дало. В 10-м я учился неважно. 20 июля 1961г. в 30-градусную жару мы сдавали первый экзамен. Вряд ли описание этих мытарств, другого слова и не найдешь, будет интересно. Конкурс – 20 человек на место. Проходной - 18 баллов. У меня – 17. В училище я не попал. Можно представить мое состояние. После беседы с начальником нового набора было принято решение. Остаюсь в хозроте при училище. А на следующий год – еще одна попытка. Но этому не суждено было сбыться. В связи с недобором на первом курсе я 12 сентября был зачислен курсантом. Вот и всё. Так идут к своей мечте, так добиваются победы. Я читаю свой дневник и не перестаю удивляться, откуда у пацана из захолустья такая одержимость. Не буду набивать себе цену. Скажу лишь одну фразу о том, что всегда добивался того, чего хотел.
Отдать якорь! Читать про 5 лет учебы вряд ли интересно. Остановлюсь лишь на памятных эпизодах из курсантской жизни. Одним из таких событий является встреча с моей будущей женой Валентиной. Это произошло у нас в училище на танцах. Я танцы не люблю, но было видно угодно богу – сходил и познакомился с хорошей дичиной. Она была тогда вот такой. Это случилось в конце 1-го семестра. А потом отпуск, 2-й курс и я стал подумывать о семье. Сестрам я «до феньки». А тут еще и процесс пошел более ускоренно, чем ожидали. Короче, в конце 1962 года я женился. Вот так это выглядело. Макарова приговаривают к смертной казни через повешение. Не случайно эта фотография встревожила моих сестер. Ничего. Исполняется 48 лет нашей свадьбе. Вырастили детей. Кстати о них. 1 января 1965 года родился сын Олег. Это еще одно событие из курсантской жизни. Можно написать книгу о морском походе после первого курса вокруг Скандинавии из Североморска в Таллин. После него на груди появился жетон: «За дальний поход». Не каждому выпадает такая удача. Нужно было выполнить ряд условий. Но это для специалистов. Были и стажировка на подводной лодке и еще более длительный переход вокруг Европы с Балтики в Севастополь. По этому поводу есть у меня прекрасные дневники, публикации об этом походе в газете «Красная Звезда», подготовленный фотоальбом. Вот лишь несколько фотографий об этом периоде. На первом снимке нас баржой переправляют на эсминцы, на которых мы завтра уйдем в дальний поход. Настроение бяка. Штормовая погода достала всех. На втором-проводы на вокзале. Расставание с любимой. Сколько их будет в жизни. Тогда не знал никто. Хотя догадывались, что впереди – лишения. Бог даст здоровья может и вернусь к тем событиям. Они весьма поучительны для молодых людей. Правда, сейчас уже не те ценности. Да и государство не то. Хотя и в наше время власть думала сначала о себе. Родиной лишь прикрывали свои задницы, продавая её при каждом удобном случае за «понюшку табаку». А сейчас о курсантском периоде закругляю и во второй главе приступаю к офицерским будням, которые начались после того, как легли на плечи наши лейтенантские погоны.
Продолжение следует.
--- Каспийское высшее военно-морское Краснознаменном училище им. С.М. Кирова (история, персоны);
Зых и зыхчане
Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)
Проект "История КВВМКУ в лицах..."
Макаров Валентин Федорович
Капитан 1 ранга. Журналист. Участник Афганской войны (1979-1989).
ПРОДОЛЖЕНИЕ 1.
Из воспоминаний Валентина Федоровича Макарова «Итоги: Жизнь и деятельность»:
Из четвертой главы.
Командировка на войну Наверное, следовало бы в третьей главе сказать о том, что с 1979 г. шла война в соседнем с нами государстве Афганистан. И мне неоднократно, по линии КГБ СССР, под видом командировок в Среднюю Азию, приходилось бывать в этой стране. Кто мог подумать, что эти короткие наезды на ту сторону обернуться для меня более длительной, аж на два года, опасной командировкой на войну. А началось все с приглашением на пару слов к шефу. Разговор о житие-бытие закончился неожиданно. Мне предлагалось поработать несколько лет за рубежом в качестве советника по вопросам организации и проведения политической деятельности. За рубежом – это в Афганистане. Все предыдущие командировки были подготовкой к этому виду деятельности. Я понимал, что альтернативы у меня нет. Или соглашаться, или партбилет на стол и прощайте пограничные войска. В верхах этот вопрос был решен. 25 лет службы я уже набрал. То есть готовый к увольнению пенсионер. Но могли, в случае моего отказа, уволить и без пенсии. И такие факты имели место быть в нашей жизни. Подготовка первой группы советников, проходила в одной из подмосковных подразделений КГБ СССР. Нас знакомили с обстановкой в стране пребывания, её историей и государственным устройством, структурой органов власти бытом и нравами народов, населяющих Демократическую Республику Афганистан (ДРА). Что поразило на этом этапе подготовки? Демократичность процесса. Привыкшие к дисциплине в пограничных войсках, мы удивлялись предоставленной нам свободе действий. Хочешь, сиди на занятиях, не хочешь - иди, пей пиво. Ни зачетов, ни экзаменов. Позже мы осознали, что в практической деятельности многие вопросы требовали незамедлительного ответа. И решения принимались на основе полученных знаний и практического опыта. Наступил день икс. Нам объявили о дате отлета за рубеж. Спецрейс был назначен на 10 июня 1985 года. Каково было мое удивление, когда, прибыв в назначенное время и место, я никого не обнаружил. Увидев мое растерянное лицо, ребята, из состава кураторов долго и заразительно смеялись. Оказывается, спецрейс был перенесен на день раньше. Многих иногородних, (они жили в гостинице) сумели предупредить. А москвичей поручили обзвонить полковнику Ивану Мохову, моему коллеге из Политуправления погранвойск. По какой-то причине он не смог меня предупредить о перенесенной дате отлета. Я думаю, что он сделал это специально, т.к. занял мою должность в Кабуле, а я, прилетевший через неделю очередным рейсом, загремел в северную провинцию ДРА Кундуз, с одноименным центром городом Кундузом, расположенном в 60 километрах от нашей бывшей советской южной границы. И забегая вперед, скажу, что в минуты горькой тоски по родным и близким мы подъезжали к границе и любовались Отчизной с другого берега пограничной реки. После встреч и получения назначений в Кабуле, меня отправили в Кундуз. Когда после загрузки вещей в местный вертолет я поднялся по трапу, моему взору предстала следующая картина. В центре салона стоял огромный деревянный ящик, облепленный черными мухами, вокруг которого сидели бородатые люди с автоматами. Жара, как в бане. Нестерпимая вонь ударила в ноздри. Я хотел было вернуться назад, но оказалось, мы уже летим. В иллюминаторе мелькнули рыжие горы в предместье Кабула. Я был один среди этой бородатой гвардии. Как выяснилось позже, меня отправили на вертолете, перевозившем труп одного сорбоза (солдата), погибшего в ночном бою под Кабулом. А это были его родственники. Потом я сказал все, что о нем думал человеку, отправлявшему меня в Кундуз. К сожалению, на этом приключения не закончились. Я боялся, что меня никто не встретит. Куда я денусь с огромным багажом? По моим ящикам с запасом продуктов уже ползали огромные черные мухи. Терзаясь мыслями, я заметил, как пассажиры салона вдруг оживились. Вертолет стал резко снижаться. Через несколько минут он плюхнулся на небольшую площадку, подняв клубы желтоватой пыли. Бородачи попрыгали на землю, не ожидая окончательной остановки винтов. В лицо ударила волна горячего воздуха. На солнце было не меньше 40 градусов. Когда пыль рассеялась, я увидел, что мой багаж уже выгружен из вертолета. Ко мне приближался человек, которого я где-то видел. Да, конечно. Мы вместе недавно проходили подготовку на подмосковной базе. Оказалось, что он мой начальник. Познакомились. Полковник Леонид Андреев назначен начальником зоны, в которую входили четыре северные провинции Афганистана: Кундуз, Баглан, Бадахшан и Тахор. Здесь нам предстояло вместе и долго работать.
Путь от аэропорта до Кундуза занял не более часа. Но что это была за дорога! Разбитая машинами и танками, она представляла сплошное месиво из пыли и грязи. Уазик проваливался в ухабы до кабины. Грязные, как шахтеры из забоя, мы вылезли из машины во дворе, когда-то шикарной двухэтажной гостиницы, скрытой в тени огромных сосен. Но сейчас кругом чувствовались разруха и запустение. Меня временно поселили в маленькой комнатке без удобств. С краном без воды. Она подавалась из скважины раз в сутки в определенное время. Но, как правило, её не хватало даже умыться. Вместе со мной жил переводчик, паренек из Таджикистана. Оказалось, что на другой вилле, где жили остальные ребята из группы, есть банька. И к моему приезду её истопили. Это было крайне важно, чтобы смыть с себя дорожную пыль. Прописался. Стал распаковывать ящики со скарбом. Не перестаю удивляться. Стеклянная банка с топленым маслом оказалась в ящике с одеждой. Когда я взялся за крышку банки, она оказалась в руке. Можно себе представить, что бы стало с моей одеждой, если бы емкость открылась в пути. Но бог миловал. Июль 2010 г. 6 часов утра. Солнце застало, меня уже за компьютером. Работа продвигается с трудом. Опять отрицательные эмоции. Вначале что-то стало твориться непонятное с моим другом Ричкой. Собаку словно подменили. Вялый, тоскливые глаза. Думал из-за жары, которая достает уже со средины июля с ежедневными температурными рекордами. На шее появились гнойнички. Он их расчесывает задними лапами. Утром на прогулке смотрю, а у него с левой стороны шея мокрая. Кровоточит. Этого достаточно, чтобы выбить меня «из колеи». А тут еще «шуба» на стенке в малом коридорчике. Четыре ряда нового бруса истлели из-за плесени. Возможно, мы сократили свое пребывание на земле по вине этого грибка. Нам казалось, что мы на даче дышим чистым воздухом. А на деле плесень съедает нас, как бревна дома. Бесшумно, незаметно, ежесекундно. Второй стресс за июль. Многовато в мои 70. Я надеюсь, что « и это пройдет», как было написано на перстне царя Соломона. А теперь в Афган, в июнь 1985 года. Всего прошло несколько дней моего пребывания на афганской земле, а мне уже хочется домой. Все чаще и чаще встает перед глазами картина моих проводов. Ольга в последнюю минуту в аэропорту вцепилась ручонками в мою шею и кричала: «папочка не улетай». Её невозможно было оторвать. Олег уже взрослый человек. Понимал слово «надо». Не плакала и Валентина. Представляю, какие мысли были у неё в голове. С отъездом наших товарищей домой, по случаю окончания командировки, мои жилищные условия заметно улучшились. Перебрался на второй этаж в отдельный номер со всеми удобствами. Начал осваивать свой участок работы. Она начиналась, как и в Москве, в 9.00. Путь к месту работы занимал не более 15 минут. Но передвигались по городу только на машинах. С первого дня угнетало незнание языка. Переводчик не мог передать все нюансы рассматриваемых вопросов. А поскольку «восток дело тонкое», то приходилось воспринимать не только суть вопроса, но и интонации, с которыми он был задан. Перед нами была поставлена задача не только оказать помощь народной власти Демократической Республики Афганистан в создании органов безопасности, но и научить людей, работающих в этих органах бороться с оружием в руках против врагов Республики. Как внешних, так и внутренних. Забегая вперед, скажу, что к моему отъезду из Афгана во всех провинциях северной зоны, примыкающей к южным границам бывшего Советского Союза, были созданы полноценные батальоны, способные самостоятельно решать вопросы обеспечения безопасности населения, лояльного новой власти. 28 июля 2010 года. Без двадцати шесть. Алеет восток. Именно с востока пришла напасть, мешающая мне сегодня не только спать, но и работать. На востоке Московской области горят торфяники. Шлейф дыма пришел к нам на юго-запад Подмосковья. Сразу мысли об Ольге. Как она там, в жаре, в дыму, на опасных московских дорогах? Разве можно отвлечься от этих дум и работать над книгой? Нет. Пока не получается. Полдень. Горят леса. Огонь пожирает в России тысячи гектаров ежедневно. Пугающие сводки метеослужб. Такой жары не было за всю историю метео наблюдений. Столбик термометра показывает в центре Москвы 38 градусов. Это очередной температурный рекорд за июль. В Афгане бывало под сорок в тени. Ничего. Выжили. Но работать не хочется. Лишь рано утром и вечером преодолеваю себя. В остальное время я – вареный. Не буду форсировать события. Сколько успею. Экватор я уже прошел. Остальную часть своей жизни буду описывать коротко. Но про Афган хочется рассказать более подробно, хотя есть отличные дневники с ежедневными и толковыми записями. Есть и хорошие статьи в СМИ. Вот одна из них. Авторы начальник отдела Института военной истории МО РФ полковник Сергей Поляков и кандидат исторических наук, доцент Виктор Стрельников. Место подвига – Афганистан. Афганские события начались 25 декабря 1979 года, когда в Кабуле высадился первый эшелон 103-й воздушно-десантной дивизии, а завершились 15 февраля 1989 года. Они длились 3341 день. На афганской земле советские военнослужащие продемонстрировали свое боевое мастерство, организованность и высокие морально-боевые качества, ставшие прочной основой их успешных боевых действий. Полностью статью можно прочитать по адресу: http://goup32441.narod.ru/file...-01-3.html
К своей великой радости обнаружил записную книжку с пометками о начале афганской командировки. Почему-то я их шифровал. И сейчас трудно разбирать эти короткие заметки. Но я постараюсь. Да и память, слава Богу, то и дело подбрасывает эпизоды того периода. 26 июня 1985 г. приступил к своим обязанностям. Теперь для меня это число каждого месяца станет значимым, как и 20-е – день рождения Оли и день получки. Извините, если шутка не удалась. Остаток июня ушел на знакомство с руководством провинции, подсоветными, ребятами с группы, прописку и др. Побывал в 20 дивизии Советской армии. Она базировалась в нескольких километрах от Кундуза на бывшем аэродроме. Ко времени моего пребывания от него осталась лишь взлетная полоса. Мне хотелось наладить контакты с руководством дивизии и главное с начальником политотдела. У армейцев была отличная наглядная агитация, разъясняющая суть и задачи пребывания наших войск и всех нас в Афганистане. Но военные на контакты шли туго. Они просто боялись нас, видя в нашем лице представителей КГБ СССР. А скрывать им было что. Но я не хочу влезать в этой книжке в те процессы, которые происходили в деятельности командования и личного состава дивизии. Просто боюсь утонуть. Это фактура другой работы. Будет здоровье, можно и об этом рассказать. Итак, контакты. С трудом мне все же удалось наладить связь с военными. С их кинобазы мы стали получать наши советские фильмы на языке дари. Конечно, это было здорово. Афганцы очень любят кино. С этим у меня был интересный случай. Отмечалась очередная годовщина со дня рождения Ленина. Я привез из дивизии фильм про мать Ильича. Не помню название. Посадили мы сорбозов (бойцов) в клубе и стали им крутить фильм. Каково было мое удивление, когда мне сообщили, что фильм про мать Ленина бойцы смотреть не хотят. А запустили индийский фильм про любовь. Это был первый щелчок мне по носу. Что для русского свято, афганцу – начихать. Мне напомнил сей факт, что мы не в среднеазиатской республике, а в Афгане. С каждой встречей с подсоветным, я убеждался, что без переводчика мне не втолковать задачи, стоящие перед командованием органов безопасности провинции Кундуз. Решил сам изучать афганский язык. Но отсутствие какой-либо учебной литературы свело все мои усилия на нет. Правда, к концу командировки я научился общаться на бытовом уровне. 1 августа 2010 г. На часах 6.40. Я привык вставать рано и немножко поработать над рукописью. Наши ребята успешно отдохнули на море и вчера вернулись в задымленную и прожаренную Москву. Сегодня мой стимул жизни Настёна появится на даче. Будем продолжать делать из неё отличницу. За работу. А её столько, что сердце замирает. Ничего. Глаза страшатся, а руки делают. Но вернемся в афганскую жару июля 1985-го. Пыль и зной. Вот краткая характеристика того периода. Рубашка, в основном мы предпочитали белый цвет, через полчаса становилась серая. Пыль от прошедшей утром через город колонны танков, при полнейшем штиле, стояла до полудня. Однажды я не услышал птицу, которая каждое утро с рассвета кричала мне в окно «бистро», «бистро». В природе происходило что-то странное. Солнца не видно, но необычный свет лился с небес. Желто-розовое марево, похожее на туман, заполнило все вокруг. Знающие люди объяснили мне, что так начинается «афганец». Вскоре задул ветер, и пыль вперемешку с песком, волнами задвигалась по земле. Так в России метет пурга. На улице пребывать невозможно. Одинокие сосны во дворе гостиницы постанывали как измученные любовью женщины. Песком забило все окна и щели. Он хрустел на зубах. Даже душманы, интенсивно обстреливающие в эти дни город, залегли. Жизнь остановилась. И в этом было что-то пугающее, давящее на психику. И тогда нестерпимо хотелось уехать домой, в Россию, к семье. Стихия продолжалась несколько дней. Потом вдруг все куда-то делось. Запели птицы. Солнце, как бы отдохнув, вновь начало жарить. Температура в тени достигала 45 градусов. Я порой возмущался медлительности афганцев. Наверное, в этом виновата природа. После знакомства с делами в Кундузе, мне предстояли выезды в другие три провинции зоны. Выезды, слово не подходящее. Для нас был лишь один вариант. По воздуху, афганскими бортами. Август 2010. Жара продолжает свирепствовать. И по прогнозу ожидается её продолжение. В воздухе запахи дыма и гари. Еще одна напасть. От этого скрыться труднее. Все это отвлекает, тормозит работу. А мне надо спешить. Невозможно абстрагироваться на те далекие афганские события, когда столько аналогий. В этот период в августе 1985 года я вез в Кабул со всей зоны на всеафганское совещание секретарей первичных партийных организаций.
Заодно решал и свои дела для нашей группы. А именно, нам был нужен телевизор. Поразила кабульская жизнь. Нарядные красивые женщины гуляли, как в любом советском городе. Много товаров в магазинах. Нет опасности. Если говорить про совещание, то запомнилось выступление Наджиба. Оратор высшего класса. Да и над поработали основательно. Добыл большой цветной телевизор для группы. Как яичко оберегал его при перевозке. Прилетели в Кундуз. Выгрузились. Решаю вопрос дальнейшего движения и вижу, как мой телевизор, который достал с огромным трудом, от винтов взлетающего самолета, катиться по бетонке. Афганцы, коим было поручено беречь телевизор, врассыпную бегут от самолета, забыв обо всем. Я думал меня хватит инфаркт. Был готов разрядить обойму в толстое пузо инструктора политотдела, который не смог уберечь телеприемник. Что я скажу своим ребятам? Надо честно отметить, что никто из моих сослуживцев во время всей последующей командировки ни разу не упрекнули меня за эту утрату. Оплачивать тоже не пришлось ни копейки. Через пару лет мы начнем выводить свои войска из Афганистана, оставляя целые городки, со всем оборудованием и техникой. В том числе и военной. И все таки я чувствовал себя виноватым. Потом пошла замена. Состав группы обновился на половину. Одни ушли на повышение и улетели в центр, другие – на родину. В их числе и наш руководитель Леонид Андреев. Его забрали в Кабул на высокую должность. Мы все очень сожалели, так как под его руководством работалось легко и плодотворно. Я с ним сдружился. И потом, бывая в Кабуле, не раз наведывался к нему в гости в посольство СССР в ДРА. Тогда-то и увидел, как живут наши высокопоставленные люди за границей. Но вернемся в Кундуз, в август 1985 года. Бичом всего была жара. 40 в тени в этих местах - обычное явление. Работать было тяжело. Мозги словно расплавились. А если в дороге. Пыль, зной. Да еще надо башку беречь от душманских пуль и ракет. А сведения приходили самые серьезные. Так агенты сообщали, что из Пакистана вышел караван из 400 верблюдов с оружием. Его трепала наша авиация на всем пути. И все-таки он дошел. Мы это ощутили через некоторое время. Была обстреляна наша 201-я дивизия. Душманы положили несколько десятков ракет прямо на взлетную полосу. Вреда большого не причинили. Но начальство дивизионное задергалось. Этот случай небывалый за весь период ввода наших войск в ДРА. Подтвердились агентурные данные и о том, что душманы получили на вооружение новые американские ракеты типа «земля-воздух». Так называемые «Стингеры». Потери наших вертолетов и самолетов увеличились в разы. А нам приходилось лететь ежемесячно. Стало боязно. Ещё страшнее было при перелетах афганскими бортами. Кто знает, что в голове у этого летчика-афганца. Посадить вертолет на территории, занятой душманами, с советником на борту – большие деньги. Их хватило бы ему на всю жизнь. Но таких случаев я не знаю. Наши ребята гибли при других обстоятельствах. Вернусь к дневнику. Вот запись от 23 августа. Год, естественно, 1985-й. Она гласит, что завтра у мусульман праздник жертвоприношений. Поскольку жертвами быть не хочется, то есть рекомендации в городе не появляться. А мы и так не часто появляемся. В основном на машине. Это пока не угнетает. Но порой хочется пройтись одному, подумать, помечтать. Часто появляются мысли о доме. «Годы промчались, седыми нас делая…». Какие правильные слова из песни. Особенно, если ты далеко от дома, когда седыми делают не только годы. Это началось где-то около 21-00. Вначале хлопок, потом треск очередей, буханье каких-то тяжелых зарядов. Дрожат стекла. Трассирующие линии автоматных очередей перечеркивают темное небо. Вырубился свет. Стало ещё зловещее. Учащенно забилось сердце. Естественно хватаешься за оружие. Оно рядом. Автомат висит на спинке кровати. Пистолет под подушкой. Живым я не сдамся. Пару десятков душманов возьму с собой. Пусть только сунутся. Проходит полчаса, час. Никто не суется. Более того, стрельба постепенно стихает. И наступает полнейшая тишина. Как потом оказалось, так афганцы отметили свой праздник. Тысячи наших советских патронов были впустую сожжены за несколько минут. А у меня в волосах появилось несколько седых прядей. Так организм отреагировал на стресс. Ещё одна любопытная запись, датированная 26-м августа того же 1985-го. Праздники продолжаются. Никто не работает. Стоп. Соврал. Слышу во дворе детский голос, так похожий на Ольгуняшкин. Все время сравниваю с мыслями о доме. Там сейчас всего 10 градусов. После вчерашних 28.0. А у нас комфортные 25.0. Но ещё только раннее утро. Подхожу к окну и вижу, как маленькая девочка лет 4-5-ти собирает в мешок опавшую листву и хвою. Дети Афгана в отличие от взрослых трудолюбивые. Вижу, как по центральной улице ежедневно проходят учащиеся лицея. Молоденькие девушки в черных платьях с белыми косынками на голове. Будущее Афгана. Ради этого будущего мы здесь, ежедневно рискуя и борясь с противниками народной власти. Убеждая их всеми способами. Вот один из примеров. Получил команду выехать в госпиталь в дивизию и забрать раненого «духа». И такое бывает. Приехали. Сколько здесь хорошеньких девушек. Прямо зависть берет. Но и самцов, здесь тоже достаточно. Своё добро они из рук не выпустят. Вывезли духа. Живучий гад оказался. Но его песня спета. Пусть он расскажет в своем кишлаке про «шурави», как спасли ему жизнь в медсанбате. Август, 2010-го. Одну причину хренового настроения устранил. Заменил 4 венца в правом углу дачи. Никого не нанимал. Работал один. До головной боли и потемнения в глазах. Сам ездил за материалом. На малюсеньком «Гольфе» привез 6-ти метровый брус. Весь материал и доски пропитал составом от грибков и плесени. Вот сейчас забил последний гвоздь. Работа отличная. Мой отец остался бы доволен такой работой. Но кроме Максимовны, которая видела, в каком состоянии я работал при 40-градусной жаре, никто этого не заметил. Обидно и невесело при таком равнодушии родных и близких. Бог с ними. Теперь мне ничто не мешает «творить». Прыгаем в афганский август 25-летней давности. Читаю скупую запись о командировке в Баглан. Это в 15-ти минутах полета на вертолете к юго- западу от Кундуза. Борт афганский. Летим над районом занятым душманами. От мыслей, что вот-вот врежут «Стингером» в брюхо вертолета, у самого в животе начинается движение. Сразу вспоминается пословица: «У плохого солдата перед боем всегда понос». Но вертолет уже садится. Обошлось. Нас встречают на белой «Волге». Факт для Афгана совсем необычный. Не перестаем удивляться далее. Ибо привозят нас в красивое место. Среди огромных сосен показалась красивая вилла. Рядом речка. Заманчиво влечет голубой водой чистенький бассейн. Царское место. Вот почему шефа здешнего представительства не могут вытолкать в Союз. Он уже несколько раз продлевал свой срок командировки, набрав более шести лет. В таких условиях можно и до пенсии служить. В отличие от Бадахшана и Тахора провинция Баглан более спокойная. Здесь нет обстрелов. Обстановка контролируется нашими войсками. Поработали мало. На следующий день пришла шифровка срочно прибыть в Кундуз. А как прибыть? На чем? Бортов нет. Несколько раз выезжали на аэродром, но армейцы не берут. Повезло лишь с пятого захода. И то не прямой на Кундуз, а после обработки ракетами одной из баз душманов. Выбора нет. Идем на прямое нарушение инструкций. Полетели. Внизу одно из предгорий. Вертолет тряхнуло. Огненные стрелы рванулись из-под брюха, обдав иллюминаторы дымом. Через несколько секунд впереди по курсу у подножья высотки поднялись столбики разрывов. Все. Но вертолет разворачивается и делает второй заход. Страшно. Картинка повторяется. Залп. Огненные сполохи. Далекие взрывы. По спине бегут ручейки. А если ответная атака «Стингером». Об этом думать не хочется. Но мысль, что зря согласились на этот полет, присутствовала. Открывается дверь пилотской кабины и потная морда спрашивает: «Не обоср…лись!» Летчики бравировали. Я понял, что им тоже было страшно. И таким способом они разряжали обстановку. Мы в душе порадовались за наших ребятишек. К вечеру я был в своей уютной комнатке. Она мне нравилась все больше и больше. Сожалею, но я вынужден обращаться к сегодняшним дням, ибо обстановка, в которой пишутся эти строки далека от нормальной. Вчера, 8 августа 2010, мне по-настоящему стало страшно, за себя, за жену, за детей и внуков. Белое молоко гари от горящих торфяников накрыло не только Москву, но и всё Подмосковье. И только что сообщили, что московский дым долетел до Питера. На улице такой смог, что трудно дышать даже здесь, на даче, среди лесного массива. Что делать в городе? А тут и астма, как будто только и ждала этой минуты. Началось обострение. Кашель. И жизнь пролетела, как одна секунда. Выжить в Афгане и помереть здесь от торфяного дыма никак не возможно. Плюс 35-градусная жара. И это в августе. Сразу вспоминаются строчки: «Скоро осень, за окнами август. От дождя посерели кусты…» А его, дождя, нет со средины июня. И колодец наш высыхает, осложняя нашу жизнь ещё более. Пожары полыхают по всей России, уничтожая целые поселки. Не мстит ли нам природа за то хамство по отношению к ней. Вот такие мысли приходят ко мне в столь ранний час. Вряд ли я сегодня соберусь и выдавлю 20-30 строк своего, может и не нужного, повествования. 8 часов 10 августа 2010г. Извините, что запаниковал. Вчера и сегодня вполне комфортная погода. Смог есть, но дышать можно. А значит, несколько строчек своей исповеди я выдам. ...В этот день в Афгане мне принесли письмо от Олега. Хорошее обстоятельное послание. Я люблю читать его письма. И уж если быть до конца откровенным, я хотел в душе, чтобы он стал журналистом. Есть у него склонность к умелой подаче факта, анализу той или иной информации и правильному выводу. И что еще подкупало, сын советовался со мной, спрашивал о непонятных для него вопросах. Даже в своих амурных делах был со мной откровенным. Словом, каждое письмо от него я перечитывал по несколько раз и потом садился писать ответ. Думаю, что мои советы не были бесполезными. К сожалению, с каждым годом эта традиция размывалась и сейчас забыта вовсе. И это не по моей вине. Сын стал взрослым, обеспеченным, самостоятельным. Мое мнение его уже мало интересует. Но у меня к нему претензий на этот счет нет. Рано или поздно это должно было случиться. Но вернемся к нашим событиям. Причиной срочного отзыва из командировки была информация, полученная по агентурным каналам. Из неё следовало, что в зону, которую мы курировали, пришла большая партия оружия и ракет. Ожидался массированный обстрел не только нашей группы, которая была для «духов» как бельмо на глазу, но и 201-й дивизии Советской Армии. Раньше армейцы, игнорировали все наши предупреждения о нападении духов, но к этой информации отнеслись с доверием. Она стала одной из главных при планировании упреждающего удара по местам скопления душманов. Такой удар был нанесен. И все же духам удалось выпустить несколько ракет как по Кундузу, где базировалась наша группа, так и по территории аэродрома, где были расквартированы части и подразделения 201-й дивизии. Ущерб от налета был минимальный. После этого случая армейцы нас зауважали. 14 августа 2010-го. 5 часов утра. Поводом для нынешнего обращения ко дню сегодняшнему стали события, которые обойти вниманием никак нельзя. Во-первых, спала жара. Она уходила тяжело. С грозами и шквалистыми ветрами, оставив после себя выжженную землю и голые без листвы деревья и кустарники. Пожары потушены. Торфяники на востоке Московской области залиты окской водой, то есть их возвратили в изначальную стадию жизни. Исчез смог. Наконец-то мы увидели голубое небо. Во-вторых, появился «свет в туннеле» с нескончаемым ремонтом этой чертовой дачи, который затянулся на все лето и сожрал не только кучу денег, но и моих нервных клеток. А они, к сожалению, не восстанавливаются. В любом возрасте. В этой связи, я часто ловлю себя на мысли: «А зачем мне это нужно? Живи и наслаждайся год-два. Сколько там отпущено мне времени. Все равно эти мои потуги никто не оценит. Им, моим детям и внукам, просто некогда это оценивать. Они живут в другое, более жесткое время. А память? Пустой звук. Я и сам прожил всю жизнь с мыслью об отце, как «без вести пропавшем» в годы войны, и потому не смог побывать на могиле, чтобы поклониться праху его. Оправдываюсь тем, что узнал, где он погиб слишком поздно, лишь два года назад. Хотя являюсь одним из авторов Всесоюзной Книги Памяти. Добраться теперь до тех мест в Карельских болотах, в моем возрасте, наверное, уже не суждено. Вот такие мысли взяли верх в это раннее августовское утро. А к афганским событиям я надеюсь вернуться в следующий раз. И рассказ мой будет о наших взаимоотношениях с армейцами в том, теперь уже далеком, августе 85-го.
Продолжение следует.
--- Каспийское высшее военно-морское Краснознаменном училище им. С.М. Кирова (история, персоны);
Зых и зыхчане
