Источники информации по Можайскому уезду

Источник: Есипов Г.В. Раскольничьи дела XVIII столетия. Том I. – Санкт-Петербург, Типография Товарищества «Общественная польза», 1861 г.
https://runivers.ru/lib/book19746/592782/

с.237



Народная молва с давняго времени разносила вести, что в Волоколамском лесу раскольники находят себе убежище – что там много келий – и леса эти были страшны: – крестьяне соседних селений разсказывали что они видывали в сумерки и ночью как по опушке выходят из лесу люди с ружьями – видели на опушке и старцев и бельцов и белиц. Смутные слухи носились о какой-то часовне старца Филарета, которая оберегается будто раскольниками в глуши леса…
В 1728 г. Волоколамскаго уезда, в вотчине князя Тимофея Степановича Шаховскаго, в селе Андреевском Белая Колпь тож, при церкви Великомученика Андрея Стратилата, был поп Василий Лаврентьев. Поехал он в лес для рубки на городьбу, и отъехав верст 10, набрел на часовню. В часовне стояла гробница «обколочена крашениною и вышит на той гробнице на верху крест кумашной». На стене был образ Казанской Богородицы и два небольших других образа.
с.238-239
Помолился поп святым иконам и нарубив лесу возвратился домой. Об часовне никому ни слова. Это было великим постом.
Пришло лето. В троицкую пятницу поп Василий взял с собою часослов, уговорил жену и дочь ехать вместе, и отправился опять в лес к часовне молиться «для того что оная жена его в то время была одержима болезнию». Слухи народные гласили, что в троицкую пятницу надо молиться в часовне старца Филарета.
Подходя к часовне поп увидел огонь, около котораго было человек с пять и в том числе один старец и две старицы. Василий Лаврентьев взошел с женою и дочерью в часовню, прочитал кандак Богородице и помолясь вышел вон. Старик все еще сидел у огня.
– Какого города и как тебя зовут? Спросил смело любопытный священник.
– Какое тебе дело до этого, поп, – отвечал старик – и ростом он был высок, волосы на голове русыя, долгие, борода длинная, и одежда на нем белый балахон холстинный.
Поп ненашелся что возражать – спросил в которую сторону ему идти домой – старик показал ему рукою – так и разстались.
Дошли об этом слухи до Церковнаго приказа и послали капитана Федора Ивановича Норова отыскать часовню и старца. Норов нашел много келий – сжег их – старцев передал в приказ – но часовни не нашел и старцы об ней молчали.
Через 4 года Стольник Иван Мякинин подал следующее донесение Правительствующему Сенату:
В Волоколамском уезде живут старцы и старицы в лесах тайным образом, а именно от Волоколамскаго верст с 60 и больше: в первой келье Пахомий, да в четырех кельях Авраам с прочими мужеска и женска полу с 10 человек и больше, между которыми растояния версты по 2 или больше, а от оных келей верст с семь или больше имеется часовня в которой похоронено умершаго тело по их званию Филаретово, которому учинена рака, и приезжают из разных мест всяких чинов люди, и почитают его за святаго и около той часовни имеются три кельи, а живут в них человек с десять и больше; да во Ржевском или в том же Волоколамском уезде близ земель подьячаго Лебедева пять келей, а разстоянием верст с 70 или больше а жителей в них таких же имеется человек с 15 или больше, а от оного места до Филаретова разстоянием верст с 10 или больше, да от того же места верст с 15 десять келей, а в них живут человек с 50 да настоятели их Ефросим, Власей, а приезжают де к ним временно, а больше пребывают во Ржеве-Владимирове и в Твери.
Сенат послал Мякинина с конвоем солдат схватить раскольников.
4-го декабря 1732 г. представлены были пойманные раскольники: Старцы: 1) Пахомий, 2) Авраамий, 3) Антоний, 4) Иосиф. Старицы: 5) Ефросинья, 6) Марфа, 7) Маремьяна, 8) Апполинария, 9) Устинья. Белец 10) Яковлев крестьянин Головкина Иван Корнюшенко, 11) девка Аксинья Филипова.
В допросах старцев мы узнаем об Филаретовой часовне, о житье раскольников в Волоколамских лесах.
Показание Старца Пахомия (4 декабря 1732 г. в Конторе раскольнических дел).
…
с.242-246
Показание Авраамия старца:
Отец его крестьянин Иван Имельянов, из Можайскаго уезда, вотчины бывшаго князя Меньшикова из Алешинской волости. Родился и взрос в той же волости и при крещении дано ему имя Андреян; будучи 20 лет с другими крестьянами той волости (человек 5 с женами и детьми) съехали на Ветку; а заставы проезжали они проселочными дорогами и лесами; и жил он на Ветке лет с 17 и научен от тамошних жителей раскольников словесной грамоте, и крестится двуперстно, и молитву творит по старопечатным книгам и по научении пострижен раскольническим черным попом Леонтьем в старцы по старопечатной книге; на Ветке же живет российскаго народу раскольников в монастыре и в 17 слободах многое число, а те де монастырь и слободы поселены на земле пана Халецкаго, да он же Авраамий слышал от тамошних жителей что в Волошской земле российскаго народа раскольников имеется с 70 слобод, а с Ветки де тому года с два пришел он паки в Россию один в Волоколамский уезд и близ деревни Куниловской, поставил себе в лесу хижину и жил в ней по взятье свое в Москву (т. е. до аресту) один; кормился выходя из той хижины по вечерам, в разных вотчинах просил милостыню; в том же Куниловском лесу от кельи его Авраамия в 10 верстах построена была часовня, а кем и сколь давно, того он незнает, токмо де слышал он от жителей Волоколамскаго уезда что погребен под той часовнею старец Филарет, котораго де признавают за святаго и в той де часовне был и он Авраамий однажды и над гробом его прочитал по нем канон за единоумершаго а других де притом ни кого не было, а оная де часовня ныне присланным из Москвы капитаном Юшковым разорена, а отцов духовных он Авраамий кроме показаннаго Леонтия никого не имел и по ныне, а от сего числа в расколе быть он не желает, а желает быть в обращении к св. церкви и св. таин приблизиться и пр. (слово в слово как у Пахомия, это была принятая форма).
А взят он Авраамий Воскресенскаго монастыря в деревне Городках у крестьянина Марка Зотова, у котораго ночевал он мимоходом только одну ночь, а знакомства де никакого наперед сего не было.
Он отдал под сохранение Кунильскому крестьянину Пимену Меньшову свои старопечатныя книги: триод, апостол, устав; знаком он с ним потому что Куниловка от них верстах в 3 и он Авраамий прихаживал к нему по вечерам просить милостыни.
Показание старца Антония:
Отец его Козьма Степанов сын Мохов, был города Пскова посадский человек и умер тому 30 лет, а он Антоний крещен в том же городе от правовернаго священника; лет 10 отроду из Пскова с матерью своею Авдотьею Кондратьевою да с братьями родными Митрофаном да Ермилом приехали жить в Можайской уезд в вотчину бывшаго Кн. Меньшикова, в село Спаское, что слывет в Вилках, понеже в том селе жил дед их крестьянин Ефим Емельянов и оная мать их в том селе умре, а он Антоний из того села оставя братьев своих пришел того уезду в вотчину того же князя Меньшикова в Невреевской лес и жил в кельи у раскольнических старцев Ионы, Киприана да Еворгия (Георгий?) лет с двадцать, при которых уведомился он, вышеписаннаго села Спаскаго от жителей; и от тех де старцев научен он креститься по раскольнически двуперстным сложением и молитву творить Господи Iисусе Христе Сыне Боже помилуй нас, и оные де старцы в тех кельях померли, а по смерти их оныя кельи помещиком Иваном Михайловым сыном Головиным разорены, а по разорении тех келий он Антоний с братьями своими Митрофаном, да Ермилом, пришли Волоколамскаго уезду в Куниловской лес и в том лесу близ келий старцев Пахомия да Аврамия построили себе келью и жили года с два; а в том их житье и о расколе ведал того же уезду вотчины Петра Иванова сына Дашкова, села Мурилова, поп Василий Андреянов, который к нему и к старцам и старицам ко всем в кельи для разговоров о вере прихаживал многократно. Тому ныне лет 10 приехали к ним в Куниловской лес Старицкаго уезда вотчины вдовы Княгини Троекуровой деревни Туницыной крестьяне Терентей да Иван Никитины, да деревни Безумовой Максим Иванов и звали их за российский рубеж на Ветку; – Он с братьями согласился и поехали; и приехал в раскольническое жилище которые поселились на земле пана Халецкаго; а заставы де проходили они проселочными дорогами и лесами и жили на Ветке в Покровском монастыре года с три; да около того монастыря жительствующих российскаго народа раскольников имеется слобод с 20; да от онаго места разстоянием верстах в 300 в Волошской земле имеется российскаго же народа раскольников многое же число, о которых слышал он от ветковских жителей и тому ныне года с полтора оставя своих братьев в Покровском монастыре (на Ветке) пошел он Антоний Невскаго монастыря села Нестерскаго с крестьянином раскольником же Панфилом Степановым в Россию, понеже де на Ветке жить стало ему скушно, и пришел в Можайской уезд в вышепоказанный Неврейский лес для житья, а показанной де товарищ его сказался: пошел в дом свой и ныне где незнает; и в том лесу он Антоний построил себе вновь келью и жил в ней с год, а оттуда пришел в Волоколамский уезд в вотчину Князь Петра Дашкова в село Муриково и приставал заведомо что раскольник у крестьян потаенных раскольников же Кондратья Леонтьева, Данилы Никифорова и у прочих которых имяна не упомнит переходя по знакомству, что он прежде того до побегу своего на Ветку жил близ того села Мурикова в Куниловском лесу, он же приставал в лесу в кельях у старцев Пахомия и Авраамия; да в том же лесу от кельи оных старцев верстах в 10 построена была часовня а кем и сколь давно того он незнает и в ту де часовню приезжали для моленья в праздник Вознесения Господня дав троицкую субботу разных городов жители человек ста подва и больше и пели в той часовне Богородице молебны а по старце Филарете панихиды а отом де Филарете народная молва есть что он жил в том же лесу и погребен под тою часовнею и бывает де от него Филарета изцеление и признавают его за святаго и оные де молебны и панихиды приезжие из разных сел попы а именно: Волоколамскаго уезда вотчины Кн. Шаховскаго села Белаго Колпи, да вотчины Соковнина села Вишенок, а как тех попов, также и помещиков их зовут того он незнает; а ныне де оную часовню присланные из Москвы Капитан Юшков с солдаты сломали и сожгли.
Он же знает потаенных раскольников:
Села Спаскаго крестьян родных братьев Якова Андреева и Ивана Рагозу, которые к нему Антонию в келью прихаживали для посещения; да потаенную раскольницу города Ржева Володимеров, жителя стрельца Андрея Клеткина, жену его, вдову Пелагею Иванову от которой де он и взят; понеже он был в том городе для покупки себе рухляди; да в том же городе потаенный же раскольник старец Антоний живет у брата своего посадскаго человека Федота Цыбина, а пострижен в том городе приезжим из за-рубежа раскольническим старцом – а в прошлом 1731 г. в Ржев-Володимерову приезжал с Ветки раскольник же черный поп Мардарий и приставал в доме того города у купца записнаго раскольника Гаврилы Коновалова и по другим разным домам, а у кого подлинно и незнает уехал по прежнему на Ветку.
с.248
… да он же Антоний знает от прежняго их жилища от Невреевскаго леса разстоянием верстах в 30 и больше близ Гжатской пристани имеется раскольничья келья в которой живут потаенные раскольники бельцы Ерофей, да Федосей Игнатьев прозванием заец, да Калуженка старица Марфа; – а Ерофей села Мурикова попу Василью Андреянову по жене племянник, и у него попа в доме часто бывает.
В расколе быть не желает, а желает быть в соединении со святою церковью и пр. и пр. (как в показании Пахомия).
…


Краткий комментарий.

Потаённый раскольник белец Федосей Игнатьев прозванием заец и его брат Алексей Игнатьев сын Зайцов из села Клушино Клушинской дворцовой волости Можайского уезда упоминаются в «Книге переписной раскольничьих слобод обретающихся в малой россии в Стародубском и Черниговском полках, наличным жителям мужеска и женска пола откуда кто пришлые и из каких чинов» 1736 года (РГАДА. Ф.248. Оп.29. Д.1838. Л.443-443 об.).
https://forum.vgd.ru/post/5747...#pp2995518

Старообрядцы из села Клушино Клушинской дворцовой волости Можайского уезда Федот Медведев и Алексей Зайцев упоминаются в книге Ромуальда Игоревича Перекрёстова «Посад Ардонь и село Богородицкое XVIII - начало XX вв.» (Книга I. – Клинцы: Издательство ГУП «Клинцовская городская типография», 2012 г., 470 с.).
с.119
Таблица. Перепись Ардони 1736 г. «В сл. Ардонь определены по указам из Канцелярии Министерского Правления, а живут для своих торговых промыслов в Стародубе ... и ведомы всем в сл. Ардонь»
Фамилия. Откуда родом. В Польше жил в... Сколько лет жил в Польше. Вышел из Польши в...
Федот Медведев. Можайского у., Дворц. Клушинской вол., с. Клушина. сл. Грабовка. 25. 1734
с.120
Алексей Зайцев, жена Неонила. Можайского у., Дворц. Клушинской вол., с. Клушина. из Калуги посадск. чел. дочь. сл. Ветка. 20. 1734

Источник: Михайлов С. С. Староверие Волоколамского леса: Древлеправославная terra incognita / С. С. Михайлов. – М.; Квадрига, 2020. – 212 с.: ил. – (Исторические очерки).

с.141-146


Перед тем, как начать рассказ про общества при молитвенных зданиях старообрядцев, которые находились в приходе погоста Пески, по своей сложившейся традиции, автор считает нужным упомянуть и храм этого прихода официальной церкви, от дониконовской истории которого местные старообрядцы, являясь коренными жителями, выводили свою духовную историю. Кстати, вспоминая «малый раскол», мы должны признаться, что не знаем времени, когда именно старообрядцы приходских селений окончательно порвали с духовенством своего храма и ушли в открытую оппозицию обрядовым и духовным последователям Никона, устроив свои общественные моленные, и с учетом принадлежности большинства здешних староверов к поповщине приняв священников, направляемых сюда с Рогожского кладбища.
Согласно сведениям священника Скворцова, автора книги о сельских церквах Можайского уезда, «село Пески, иначе село Высокое на Песках и просто Высокое, писалось сначала в Волоколамской, впоследствии в Рузской десятине. Высокое упоминается еще в XVI веке…» – в 1523 г. волоцкий князь Федор Борисович отдал его своей княгине в числе ряда других сел, находившихся «в Репотине». «…Когда здесь построена церковь Сретения Господня, неизвестно, только после литовского разорения ее не было, а в 1626 г. значится церковной земли 17 десятин…» Земля эта сдавалась в аренду от Патриаршего Казенного Приказа, пока в 1704 г. крестьянам сельца Высокого, принадлежавшего Воскресенскому на Истре монастырю, не разрешили построить в течение двух лет новый храм во имя Сретения Господня. 30 июля 1707 г. в этот храм был выдан Антиминс 5. Здесь сразу мы вспоминаем Левкиеву пустынь, расположенную поблизости, которая к тому времени также была приписана к Новоиерусалимскому монастырю. Связь прихода с этой упраздненной обителью напрашивается сама собой.
Это еще один, пусть и косвенный, аргумент в пользу версии о роли левкиевских монахов в формировании старообрядческих анклавов, вошедших в Волоколамский лес.
В 1758 г. на храме, трапезной и колокольне была поновлена ветхая чешуйчатая крыша. 25 июня 1798 г., во время грозы, от удара молнии храм сгорел, но, видимо, пожар разгорался достаточно медленно, поскольку «иконостас и иконы были вынесены». В следующем году вместо сгоревшего был сооружен новый храм, «но и эта сгорела в 1857 г. 29 марта со всем имуществом и документами» 6. Стоящий в Песках ныне Сретенский храм, уникальное рубленное ярусное сооружение, а также его колокольня, были построены «во второй половине XVIII в., перенесены в 1858 г. из села Середы и поставлены вплотную к вновь выстроенной трапезной» 7. В храме, избежавшем закрытия и разорения в советское время, сохранилось убранство, включая иконы XVII в., поступившие сюда еще в 1857 г. из московской Троицкой единоверческой церкви 8.
У Скворцова указано, что изначально приход Сретенского храма состоял из деревень: Репотино (1 верста от храма), Канаево (1 верста), Внуково (3 вер.), Псово (4 вер.), Максимково (6 вер.), Журавлиха (5 вер.), Дор (5 вер.), «впоследствии населилась деревня Прозорово» в 3 верстах от приходской церкви. В 1800 г. была упразднена церковь в с. Семенники и к Песковскому приходу были присоединены деревни Березняки, Дегтяри, Клипинино (в самых Семенниках оставался только барский дом и крестьянских дворов уже не было) 9. К сожалению, в настоящее время мы не располагаем информацией о посвящениях большинства старообрядческих молитвенных зданий в рассматриваемом уголке прежнего Волоколамского леса. Нам неизвестно, насколько Сретение Господне было почитаемо среди этой части приходского населения, и почитали ли его местные староверы как престольный праздник. Данное посвящение было у храма, возрожденного на старом церковном месте в 1700-х гг., но было ли оно раньше, до исчезновения более древней церкви в годы литовского разорения? В нынешнем храме есть еще престолы во имя Покрова Богородицы и Илии Пророка. Мы точно знаем, что ранее, до Смутного времени, храм здесь был, поскольку Высокое значилось ранее именно селом. Но, какое посвящение имел тогдашний храм, и были ли в нем какие-то еще престолы, помимо главного, нам неизвестно.
Ниже, в случае с деревней Псово, мы увидим, что местная старообрядческая моленная была посвящена Николе Чудотворцу. Откуда было воспринято данное Никольское посвящение? Часто посвящения старообрядческих молитвенных зданий появлялись благодаря каким-то местным событиям, связанным с той или иной иконой Богородицы, святым и т. п. В таких случаях объяснения могут быть зафиксированы преимущественно в виде преданий. Если события, которые происходили в официальном православном мире, попадали на страницы епархиальной периодики, исторических описаний храмов и прочих публикаций, могли быть на легальной основе увековечены строительством часовен, появлением в приходских храмах новых престолов, посвященных иконам и святым, чудесным образом проявившим себя в этой местности, разумеется, с официальным попаданием объяснения причины в историю храма и прихода, то подобные сюжеты, связанные с жизнью старообрядческих селений и приходов, сохраняются лишь в народной исторической памяти.
Ради общей картины распространения старообрядчества в указанной местности, а именно Экономической Репутинской волости, мы приведем сведения из ведомости о числе староверов, датированной 1832 г. 10

Населенный пункт | мужчин | женщин | всего
д. Репутино (Репотино) | 51 | 43 | 94
д. Канаево | 2 | 3 | 5
д. Прозорово | 37 | 42 | 79
д. Внуково | 19 | 14 | 33

Населенный пункт | мужчин | женщин | всего
д. Псово | 90 | 91 | 181
д. Максимково | 23 | 21 | 44
д. Житонино | 5 | 4 | 9
д. Кусакино | 3 | 5 | 8
д. Нетёсово | 11 | 12 | 23
д. Лазарево | 44 | 46 | 90
с. Васильевское | 7 | 8 | 15
д. Клетки | 15 | 18 | 33
Помещичьих:
с. Отяково | 2 | 4 | 6
д. Кашилово | 14 | 15 | 29

По клировым ведомостям Песковской церкви за 1847 г. только в этом приходе старообрядцев значилось 61 двор с населением в 473 человека (220 мужского пола и 253 женского). Это против 306 дворов официальных православных с 2593 населения (1270 мужчин и 1323 женщин) 11. Согласно сведениям И. А. Благовещенского на 1870-е гг., только в Песковском приходе было 65 старообрядческих дворов с населением 604 человека (275 мужчин и 329 женщин) 12. Но когда речь заходит о статистике старообрядчества, особенно тех периодов, когда оно подвергалось гонениям и вело полулегальное существование, надо учитывать, что вся статистика более чем условна. Реальная численность гораздо больше и может даже в разы отличаться от того, что представляли в своих отчетах духовные и светские власти.
В изучаемом углу Можайского уезда старообрядческие общественные моленные, исключительно поповские, в XIX – начале XX в. располагались в четырех населенных пунктах: Лазарево, Прозорово, Репотино и Псово. Далее мы вкратце расскажем об их истории отдельно.
В данном повествовании мы не ставим задачу подробно рассказать о староверии одного уездного уголка или же волоколамского старообрядческого пространства («Волоколамского леса») в целом, – для этого, как уже сказано, потребуется широкое, подробное исследование. Сейчас мы, прежде всего на примере известных молитвенных зданий старообрядцев, как важнейших очагов веры в населенных пунктах данной округи, даем небольшой обзор истории местного староверия в XIX – середине XX в.

5 Скворцов Н., свящ. Можайский уезд Московской губернии. Существующие и уничтоженные сельские церкви. М., 1907. С. 31–32.
6 Скворцов Н., свящ. Можайский уезд Московской губернии. С. 32.
7 Памятники архитектуры Московской области. Каталог в 2-х т. М., 1975. Т. 2. С. 322.
8 Там же.
9 Скворцов Н. Указ. раб. С. 32.
10 ЦГА Москвы. Ф. 17. Оп. 2. Д. 2055. Л. 51.
11 ЦГА Москвы. Ф. 203. Оп. 744. Д. 2282. Л. 438 об.
12 Благовещенский И. А. Краткие сведения о всех приходах Московской епархии. М., 1874. С. 95.

Источник: Михайлов С. С. Староверие Волоколамского леса: Древлеправославная terra incognita / С. С. Михайлов. – М.; Квадрига, 2020. – 212 с.: ил. – (Исторические очерки).

с.151-160


Как мы установили в ходе рассказа об истории храма погоста Пески, деревня Прозорово «населилась» уже после построения в 1707 г. нового храма возрожденного прихода, т. е. она в том варианте, в каком мы знаем о ней, возникла в XVIII столетии.
В ведомости 1826 г., в которой содержатся сведения о всех известных властям старообрядческих моленных по Московской губернии, соответствующий объект в селении Прозорово, Репутинской волости Можайского уезда, оказывается единственным в этом уголке. Согласно записи, моленная существовала «с давних времен, имеет вид церкви» 21.
В 1844 г. храм в Прозорово, наряду с тем, что в деревне Лазарево, о котором мы рассказали выше, становится предметом расследования Московской Духовной Консистории, проводившегося совместно с Можайским Духовным Правлением и Можайским Земским Судом. В деле есть и небольшое описание еще одного молитвенного места, что было при доме крестьянина Герасима Васильева – «…Позади избы, в которой живет означенный Васильев, через сени находится другая, без печи, под названием моленная, длинною 10 аршин, шириною 8 аршин, в ней на передней стене в три ряда образа, счетом 61, без всяких украшений, пред образами повешены 2 лампадки и одно маленькое паникадило, и стоят два подсвечника; по сторонам обеих стен деревянные приделы, в роде клиросов, по правой стене одно и на левой два окна, книг церковных пять: Пролог, общая Минея, Триодь Цветная, Псалтырь и Часовник…» Упоминается также, что моленная была «без престола и звона».
Как уже отмечалось, оба «альтернативных» святилища (также и в Лазарево) были опечатаны, дело разбиралось до 1846 г., дойдя до самого императора Николая I, «высочайше» повелевшего оставить обе молельни под арестом, а виновных в их «незаконном» устройстве наказать 22. Старообрядческую моленную в деревне Прозорово, наряду с лазаревской, мы видим в ведомости, в деле канцелярии московского гражданского губернатора 1847 г. 23
В 1862 г. деревня Прозорово, наряду с другими старообрядческими селениями прихода погоста Пески, упоминается в деле канцелярии московского гражданского губернатора, которое рассматривалось по доносу крестьянина деревни Косилово Сергея Дмитриева, «прежде совращенного в раскол», а затем «возвратившегося в православие». Со слов этого дважды перебежчика, который был старообрядцем краткий период с 1860 по 1862 гг., в Прозорове регулярно происходили «большие сборища раскольников». В ходе проведенного следствия в деревне Журавлиха, в доме крестьянина Федора Титова, «именовавшегося раскольническим попом», были найдены сосуд для Даров, напрестольный крест, две пелены, воздух, «семь кожаных четок» (скорее всего – лестовок) и 20 церковных книг. После этого обыск был проведен в Прозорово, в доме крестьянина Семена Николаева, где, по рассказам С. Дмитриева, Федор Титов проводил богослужения. В доме старообрядческого священника в Журавлихе обыск был произведен в 12-м часу ночи 27 января 1862 г., когда сам хозяин отсутствовал, а в Прозорово – в 4 часа утра, когда Титов вел службу (он был застигнут в полном облачении). После этих двух внезапных обысков происходит самое интересное, что, казалось бы, могло быть характерно для старообрядческого востока Подмосковья, прежде всего для неспокойных Гуслиц, но кажется странным для тихого уголка Волоколамского леса середины XIX в. Старообрядцы оказали достаточно сильное сопротивление представителям властей. Прозоровские крестьяне-старообрядцы стали выгонять следователя и лиц, явившихся с ним, из своего молитвенного помещения. Звучали угрозы расправы, в частности, следователю обещали бросить его в прорубь. Представители власти были вынуждены ретироваться ни с чем, однако на следующий день главные виновники беспокойства – крестьяне деревни Дор Андрей Иванов и Осип Андреев, деревни Журавлиха Роман Титов и супруга старообрядческого священника по имени Дарья, деревни Прозорово Семен Николаев, в доме которого совершалось богослужение, Андрей Андреев, деревни Псовой Аграфена Платонова – были взяты под стражу 24. Как мы видим, по этому делу, селение Прозорово на тот момент являлось центром местного белокриницкого прихода, куда входили и соседние деревни, – иначе как на службе в местной моленной оказались крестьяне из Журавлихи, Дора, Псова и явно каких-то других селений? Федор Титов в то же время является первым местным священником (ведь Петр Сидельников был уроженцем города Вереи, и в эти деревни его направило Рогожское кладбище), имя которого нам известно. Существовала ли какая-то моленная в его родной деревне Журавлиха, мы не знаем. Как мы видели, позже, в конце 1860-х гг., старообрядческий священник Николай Трофимов Басов проживал в Лисавино. Был ли он преемником вышеупомянутого священника из Прозоровской моленной, или же там возник параллельный приход, мы пока сведениями не располагаем.
Прозорово к началу XX в. было локальным центром, через который старообрядчество рогожского толка распространялось на некоторые соседние местности. По делу 1902 г., которое рассматривалось по доносу в Министерство Внутренних Дел «храмоздателя» нового каменного православного храма в селе Бухолово, расположенного чуть севернее, уже на территории Волоколамского уезда, Дмитрия Семенова Антропова, мы видим, что в селении этого прихода (село Бухолово и деревня Высоково) для окормления местных белокриницких старообрядцев, которые вроде бы появились незадолго до тех событий, приезжал некий священник из прозоровской моленной 25. Это мог быть и священник Тимофей Никитич Рязанов, которого мы увидим ниже, и кто-то из его предшественников.
В «Списке старообрядческих и сектантских общин по г. Москве и Московской губернии», опубликованном в 1914 г., по Можайскому уезду мы встречаем только «Прозоровскую старообрядческую общину Австрийской Белокриницкой иерархии», зарегистрированную 6 июня 1907 г. 26 Согласно сведениям Московского Губернского Правления, в 1908 г. при этой общине служил старообрядческий священник Тимофей Никитич Рязанов 27.
В «Списке церквей и б. монастырей Московской губернии», составленном ориентировочно в 1927 г., старообрядческого молитвенного здания в селении Прозорово мы не видим. В целом по данному «углу» показана только Никольская моленная в деревне Псово (в документе – Псова-Гора), бывшей в то время уже в Волоколамском уезде 28. Причина «умалчивания» о наличии прозоровского молитвенного здания в этом документе заключается прежде всего в отсутствии официальной регистрации его религиозного общества.
Именно старообрядческому белокриницкому обществу, которое тяготело к моленной в Прозорово, как вероятно единственному храму этого согласия (здание которого, пусть и закрытое, сохранялось в послевоенные годы), было суждено стать тем очагом местного староверия, о котором знали власти, и о котором мы теперь можем что-то узнать благодаря архивам. В 1939 г. деревня Прозорово оказалась в составе новообразованного Осташевского района Подмосковья. Ее в административном плане «разлучили» с приходским центром – погостом Пески, а также другими селениями Песковского прихода.
В 1945 г., когда появилась возможность открытия отобранных в 1930-х – 1941 гг. храмов, старообрядцы белокриницкого согласия деревни Прозорово тогдашнего Осташевского района обращались к уполномоченному Совета по делам культов по г. Москве и Московской области с просьбой зарегистрировать общину и открыть моленную, но получили отказ 29. Причина отказа остается неясной, – здание пустовало, из него никуда не надо было переводить склад или организацию, просто вернуть общине – и все. В сведениях о недействующих старообрядческих молитвенных зданиях по Московской области по состоянию на 1 июня 1945 г., упомянутое там здание в Прозорово показано как не использующееся 30. В 1948 г. «незарегистрированный служитель культа», «священник белокриницкого согласия» Степан Петрович Баленков, проживавший в Москве и совершавший там требы, выезжал в Прозорово, соответственно «для совершения служб и выполнения треб» 31.
На конец 1940-х гг. ведомство регионального уполномоченного Совета по делам культов так описывает ситуацию в той же деревне, в связи с моленной и прочими делами местной группы верующих старообрядцев из числа бывших прихожан:
«В дер. Прозорово существует закрытое молитвенное здание. По освобождении от фашистских захватчиков верующие, у которых хранились ключи от церкви, собирались по праздникам в количестве 15–20 человек и проводили службы. По получении сведений о деятельности группы были приняты меры к прекращению деятельности ее в 1947 году. Поступившее после этого ходатайство верующих об открытии молитвенного здания Исполкомом Мособлсовета было отклонено. Руководителями этой группы верующих были братья В. И. Чураков и Д. И. Чураков. В настоящее время группа не действует» 32.
Составляя план работы на 3-й квартал 1946 г., уполномоченный намеревался также проверить «принятие соответствующих мер» в отношении незарегистрированных групп старообрядцев, осуществлявших свою деятельность в ряде районов Московской области, в том числе и в Осташевском, где, как мы знаем, были известны только белокринишники в селении Прозорово 33. «Осташевский район, расстояние от Москвы более 130 км. В деревне Прозорово Осташевского района имеется молитвенное здание. Этот населенный пункт небольшой, всего 24 двора. Взрослые – почти все верующие. В районе старообрядцев немного. Но в соседнем Шаховском районе имеется старообрядцев 300–400 человек, разбросанных в различных населенных пунктах. Ходатайство об открытии молитвенного здания в дер. Прозорово возбуждали главным образом жители населенных пунктов Шаховского района. Ходатайство было отклонено. До 1948 г. в дер. Прозорово тайно наезжали священники, о чем сообщалось в отчете. Верующие изредка по большим праздникам собирались на молитвенные собрания в церкви. В данное время деятельность незарегистрированных религиозных групп ни в Осташевском, ни в Шаховском районах не проявляется. С требами верующие приезжают в Москву. Недавно был случай, когда один из верующих Шаховского района прибыл к уполномоченному Совета, чтобы он разрешил священнику Московского общества старообрядцев поехать похоронить его отца. Посетителю было указано, что уполномоченный Совета такими вопросами не занимается, так как это внутреннее дело церкви, во внутренние же дела церкви уполномоченный Совета не вмешивается. А если священник отказался ехать, значит, у него есть какие-то причины. Но посетитель заявил, что, по словам священника Абрамова, он, Абрамов, мог поехать, но им запрещают ехать, ограничивая в их деятельности» 34.
Здесь надо сказать, что в отчетах уполномоченного мы видим много упоминаний о том, что такой-то или такой-то священник, зарегистрированный или незарегистрированный при религиозном обществе, «осуществлял деятельность» в старообрядческих населенных пунктах соседнего или даже своего района, что, по мнению властей, он ни в коем случае не должен был делать. Священники получали предупреждения от уполномоченного. То, что в местности, куда пастыри приезжали, не разрешили открыть на многие деревни и сотни, если не тысячи верующих, ни одного храма, как-то во внимание чиновниками не принималось. Тому же священнику Абрамову, которого замечали в селениях упомянутых Осташевского и Шаховского районов, тот же уполномоченный делал предупреждения о нарушении законодательства. Как раз поэтому рогожские священники Абрамов и Королев (который упоминается в отчете чуть далее) отправили просителя к этому чиновнику, полагая, что если уж сам он разрешит поехать пастырю на похороны, то затем никаких нежелательных последствий не будет.
Мы обнаружили последний отказ областных властей на прошение старообрядцев селения Прозорово об открытии старообрядческой церкви, который Исполком Мособлсовета вынес уже 21 ноября 1949 г. Он, на наш взгляд, звучит довольно нелепо: «Учитывая значительную давность со времени фактического прекращения функционирования в 1931 году старообрядческой церкви белокриницкого согласия в деревне Прозорово Осташевского района Московской области, ходатайство верующих об открытии церкви отклонить…» 35. Причина, заключавшаяся только в «значительной давности» бездействия церкви-моленной, кажется, выглядит как просто желание придумать любой повод, пусть даже весьма нелепо звучащий, дабы отказать.
В документах Исполкома Мособлсовета мы обнаружили небольшую переписку о сломке недействующего старообрядческого молитвенного здания в деревне Прозорово, Волоколамского района, датированную мартом-сентябрем 1960 г. В то время уже не существовало Осташевского района – он был упразднен в 1957-м, и значительная его часть, включая и Колычевский сельский совет, а вместе с ним и рассматриваемая нами деревня, присоединена к соседнему Волоколамскому району. Моленная к тому времени, если верить сведениям местных властей, почти три десятка не использовалась по прямому назначению, а до этого функционировала не менее 50 лет. Понятно, что здание со столь солидным сроком жизни и эксплуатации находилось в соответствующем аварийном состоянии, к тому же оно стояло пустым и не ремонтировалось 36. Большинство прежних подмосковных старообрядческих моленных в то время разбиралось на стройматериал местными сельскими и районными властями, просто целенаправленно рушилось по причине износа, но на это никакого разрешения исполкомы не испрашивали. Здесь же, равно как и в известных нам случаях 1950-х гг. по Орехово-Зуевскому району с обветшавшими моленными города Дрезна, деревень Язвищи, Дуброво и Коротково, все-таки районный исполком довел дело до уполномоченного Совета по делам культов и Мособлисполкома, отчего у нас, через архивные документы, появилась официальная информация о конце старинного сооружения.
23 марта 1960 г. «инженер по строительству в колхозах Волоколамского исполкома райсовета» И. И. Кудрявцев осмотрел прозоровскую моленную и составил акт, который мы видим среди немногочисленных бумаг переписки. В разделе «Общая характеристика здания церкви» Кудрявцев написал: «Здание церкви по опросу жителей с. Прозорово существует свыше 80 лет. Последние 30 лет ремонт не производился. Здание обосновано (вся терминология из документа. – С. М.) на кирпичном ленточном фундаменте, стены деревянные, рубленные из бревен, обшиты досками с наружной стороны, кровля из черной кровельной стали, по обрешетке из горбылей.
Чердачное перекрытие деревянное, накат из пластин. Полы деревянные дощатые…» Далее в акте Кудрявцева мы видим раздел «Состояние конструктивных элементов», из которого, собственно, и видна вся картина того, во что к началу 1960 г. превратилось молитвенное сооружение:
«…1. Фундаменты по всему периметру стен отсутствуют на 85%. Кирпич фундамента изъят гражданами. Стены имеют опору на сохранившиеся участки фундамента, которые находятся в полуразрушенном состоянии.
2. Стены деревянные, рубленные из бревен, очень ветхие.
3. Наружная обшивка стен по всему зданию сорвана полностью.
4. Кровля в центре здания отсутствует, конструктивные элементы крыши обрушены.
5. Купола, опиравшиеся на стены, не имеют прочной опоры из-за ветхости стен и отсутствия фундамента под стенами, деформированы, имеют наклон 1,5 мет.
6. Чердачные перекрытия и полы обрушились.
7. Оконные переплеты и дверные полотна отсутствуют, за исключением одной двери.
8. Внутри помещения оборудования никакого нет…»
Инженер И. И. Кудрявцев в заключении, исходя из вышеизложенного и, видимо, из разговоров с жителями населенного пункта Прозорово, пишет: «Вопрос о ликвидации здания требует самого срочного решения. Незначительное промедление решения данного вопроса может привести к человеческим жертвам, так как по заявлению граждан, в данном здании часто собираются дети для игр и шалостей, которые и могут стать жертвами обрушения» 37.
Мы полагаем, что во время какого-то приезда в Прозорово по роду своей деятельности, указанный инженер или сам наткнулся на руинированную старообрядческую моленную и сделал вывод, что с этим зданием, которое, возможно (это надо было выяснять у старожилов, кто помнил бы то время), мешало какому-то строительству или иным работам, надо побыстрее разобраться, или же на необходимость сноса развалин ему указали жители, обеспокоенные играми в опасном сооружении своих детей и справедливо опасающиеся несчастных случаев с ними. Не исключено, что кто-то из играющих накануне уже успел получить травму, и решение о судьбе постройки Кудрявцев принял по горячим следам, хотя в таком случае в заключении он бы мог указать, что – вот, были уже несчастные случаи. Так или иначе, не следует обрушивать на имя инженера и тех анонимных в документах лиц, кто вместе с ним участвовал в приговоре здания моленной, праведный гнев и суд истории. Строение, судя по его состоянию, рухнуло бы очень быстро, но тогда могли бы быть и пострадавшие, чего боялся и Кудрявцев, и жители Прозорова.
В заключении, составленном в июле-августе того же года ведомством уполномоченного Е. Лишанкова, есть и такие строки: «Молитвенное здание в с. Прозорово в течении многих лет не используется по прямому назначению, десятки лет не ремонтировалось, пришло в ветхое состояние и угрожает обвалом… указанное молитвенное здание на государственной охране, как памятник архитектуры, не состоит… ходатайства об открытии церкви в с. Прозорово со стороны верующих не возбуждалось…» 38 О попытках прозоровских старообрядцев открыть моленную при предшественниках Лишанкова во второй половине 1940-х гг., судя по последней цитате, решили не вспоминать.
Решение Исполкома Мособлсовета за № 1113 от 5 сентября 1960 г. гласило: «Принимая во внимание, что бывшее (дописано от руки) молитвенное здание в селении Прозорово, не использующееся по прямому назначению (фраза зачеркнута), пришло в ветхость и в настоящее время угрожает обвалом… разрешить исполкому Волоколамского райсовета произвести слом бывшего молитвенного здания в с. Прозорово…» 39
Так закончило свою историю последнее старообрядческое культовое строение интереснейшего «угла» Волоколамского леса, входившего в состав административного Можайского уезда. Оно самым первым упомянуто в 1826 г. из моленных, которые находились в разное время в этом уголке, последним оно исчезло. Это также была последняя сохранявшаяся поповская моленная данного региона, здание которой пережило и церковь Кельч-острога, и другие подобные сооружения.

21 ЦГА Москвы. Ф. 16. Оп. 109. Д. 4. Л. 156 об.
22 ЦГА Москвы. Ф. 203. Оп. 263. Д. 15. Л. 1–4; Ф. 16. Оп. 109. Д. 33. Л. 1–61 об.
23 ЦГА Москвы. Ф. 17. Оп. 98. Д. 496. Л. 145 об. – 146.
24 ЦГА Москвы. Ф. 17. Оп. 13. Д. 535. Л. 1–19.
25 ЦГА Москвы. Ф. 203. Оп. 544. Д. 4. Л. 1–11.
26 Список старообрядческих и сектантских общин, находящихся в г. Москве и Московской губернии. М., 1914. С. 484.
27 ЦГА Москвы. Ф. 54. Оп. 105. Д. 7. Л. 58 об.; Оп. 179. Д. 975. Л. 9 об. – 10.
28 ЦГА Москвы. Ф. Р-1215. Оп. 2. Д. 201. Л. 51.
29 ЦГА Москвы. Ф. Р-3004. Оп. 1. Д. 3. Л. 8.
30 ЦГА Москвы. Ф. Р-3004. Оп. 1. Д. 4. Л. 13.
31 ЦГА Москвы. Ф. Р-3004. Оп. 1. Д. 23. Л. 27.
32 ЦГА Москвы. Ф. Р-3004. Оп. 1. Д. 18. Л. 11–12; Д. 23. Л. 13.
33 ЦГА Москвы. Ф. Р-3004. Оп. 1. Д. 1. Л. 10–11.
34 ЦГА Москвы. Ф. Р-3004. Оп. 1. Д. 2. Л. 160–161.
35 ЦГАМО. Ф. 2157. Оп. 1. Д. 3260. Л. 12–13; ЦГА Москвы. Ф. Р-3004. Оп. 1. Д. 6. Л. 49.
36 ЦГАМО. Ф. 2157. Оп. 1. Д. 5673. Л. 5–8.
37 ЦГАМО. Ф. 2157. Оп. 1. Д. 5673. Л. 7–8.
38 Там же. Л. 5.
39 ЦГАМО. Ф. 2157. Оп. 1. Д. 5673. Л. 2.

Источник: Михайлов С. С. Староверие Волоколамского леса: Древлеправославная terra incognita / С. С. Михайлов. – М.; Квадрига, 2020. – 212 с.: ил. – (Исторические очерки).

с.164-169




Помимо белокринишников, на территории прихода погоста Пески проживали и немногочисленные представители беспоповщины. Они находились в тени старообрядцев поповского направления, и мы встречаем о них крайне мало информации. На уже неоднократно приведенной нами карте расселения старообрядцев по Московской губернии, в северной части Можайского уезда беспоповцы зелеными значками, единицами показаны всего в трех населенных пунктах: в деревнях Дор, Репотино, Канаево. Здесь же видим, что не так далеко от них находятся и некоторые селения Волоколамского и Рузского уездов, где также показаны беспоповцы, что указывает на относительную локальную плотность их расселения 1. Мы склонны считать, что сведения, показанные на упомянутой «Карте раскольничьих селений…» 1871 г., являются лишь обнаруженной частью реальности, и на деле беспоповцев было несколько больше. Здесь мы снова вспомним сообщение о десяти старообрядцах-беспоповцах, которых в 1842 г. ведомство московского гражданского губернатора выявило в самом уездном городе Можайске 2. Но, как мы показали в начале этой части, через пять лет всех этих «беспоповцев», тем же числом 10 человек, с таким же распределением по половому составу (6 мужчин и 4 женщины), записали как поповцев 3. Тогда же, в 1847 г., той же канцелярией гражданского губернатора по Можайскому уезду было выявлено старообрядцев всего 731 человек, из коих вроде бы никто не являлся беспоповцем 4. Каким образом местные представители беспоповщины оказались в этом уголке, история умалчивает, но мы полагаем, что это остатки более раннего мира староверов, не приемлющих священство, которые жили на пространстве Волоколамского леса уже в начале XVIII столетия. В отличие от местной поповщины, которой не повезло в свое время попасть в поле зрения властей и подвергнуться, пусть и частичному, но разгрому, о чем мы писали в самом начале, этот более замкнутый мир смог остаться в стороне от начальственного взора, а посему уцелел, вместе с тем – что плохо для нас – не оставив о себе почти никакой информации.
Наконец, еще раз вспомним, что в рассказе о задержанных в 1732 г. в окрестностях деревни Кунилово поповских келейниках есть упоминание о старце Александре, жившем в то же самое время в Ржеве и объединявшем вокруг себя беспоповцев этого города. Для нас очевидно, что и то ржевское общество, и предки старообрядцев-беспоповцев, которые в 1860-х гг. еще оставались в Песковском приходе, являются остатками единого, некогда большого массива, охватывающего все пространство Волоколамского леса и прилегающих к нему анклавов староверия. Мы предполагаем, что на более раннем этапе местной беспоповской истории таковую создавали вовсе не одни лишь адепты федосеевского согласия, известные здесь позже. Из «малого раскола», под влиянием каких-то внешних центров, изначально могли появиться представители какого-то иного согласия. Также очевидно, что после 1771 г., когда на окраине Москвы появился такой мощный центр поповского старообрядчества, как Рогожское кладбище, начавший активную экспансию в инаковерующие уголки окрестных земель, значительная часть местной беспоповщины постепенно перешла в ряды рогожан. Те, кого смогли отметить составители «Карты…» на самом деле были чудом уцелевшими стойкими «остатками прежней роскоши». Возникшее одновременно с Рогожским федосеевское Преображенское кладбище также пыталось утвердиться в местностях вокруг Москвы, однако более строгие требования к адептам, да и куда меньшая экономическая мощь, зачастую выступавшая как главный миссионерский рычаг, позволили федосеевцам удержать за собой общины в Курьяново, Якшино и Некрасино, т. е. лишь в соседних уездах. Они, как мы видим, не смогли сохранить, а возможно, и создать чего-то равноценного в Можайском уезде.
В архивных документах обнаруживаются лишь немногие упоминания о беспоповцах рассматриваемой территории. Так в 1856 г. ведомство московского гражданского губернатора открыло для себя «появление новой секты» в деревнях Репотино и Дор, которую «содержали» крестьяне Семен Васильев, Герасим Сергеев и «крестьянская девка» Агафья Сергеева (Репотино), а также Андрей и Алексей Сергеевы (Дор). Прежде все эти крестьяне официально числились православными. Они молились в своих домах, вроде бы отрицали церковные таинства, признавая только Царя Небесного, – однако о том, что это были старообрядцы, а не представители русского протестантизма, говорит такая деталь, что при обысках у них были обнаружены новые четки, медные образа «с изображением распятия и святых праздников», восковые свечи домашней работы. Члены этого сообщества отрицали священников и были против троеперстия 5. Возможно, речь здесь идет о федосеевцах, которых не слишком хорошо ориентирующиеся в «раскольнических» толках местные полицейские чины не смогли точно определить и внесли в свои отчеты какие-то первые попавшиеся им на глаза приметы. Вместе с тем, учитывая наличие неподалеку (хотя и в куда более позднее время), в приходе села Микулино Городище Тверского уезда, беспоповцев бегунского (страннического) толка 6 и тот факт, что «секта», к которой принадлежали пять вышеназванных крестьян, не была известна ранее, можно предположить, что в двух селениях Можайского уезда появились адепты именно этого течения. Хотя по прямой от Микулина Городища до селений прихода Песков около семидесяти километров, но для такого мобильного согласия, каковым были странники (бегуны) это было не расстояние.
Старообрядцы «по Преображенскому кладбищу», т. е. собственно федосеевцы, общества коих проживали неподалеку, властям были известны, и описать их было проще, к тому же наверняка мелькнуло бы какое-нибудь Курьяново, Сафатово или Якшино, откуда эта вера пришла бы в Дор и Репотино. Если бы авторы полицейских отчетов были хотя бы более добросовестны, и увидели бы, и запротоколировали побольше культовых атрибутов этих беспоповцев, то у нас вопросов было бы меньше, и нам было бы легко идентифицировать этот толк. Да и любое новое согласие, появляющееся в старообрядческом регионе, к тому же достаточно радикальное беспоповское, явно возникало не в среде официальных православных, не особо привыкших к строгостям и множеству ограничений, а на подготовленной почве, т. е. там, где потенциальные адепты готовы к таким требованиям. То, что пять упомянутых крестьян до того, как их отнесли к «секте», были обычными православными, кажется в связи с этим весьма сомнительным предположением. На бумаге у приходских священников они действительно указывались как их прихожане, но на деле были старообрядцами, причем даже не поповцами. Также нам опять хочется вспомнить деревню Харланиха и ее таинственных обитателей, которые, судя по всему, не имели отношения к федосеевскому миру, а являлись представителями какого-то другого согласия.
Поскольку беспоповское гнездо в этой части Подмосковья было не единственным, и где-то рядом могли быть другие деревни, об инаковерии которых никто не упоминал в документах, то в совокупности их жители могли бы составлять духовное сообщество, объединявшее беспоповские анклавы нескольких уездов. Такое, к примеру, было с филипповцами Егорьевского, Богородского, Бронницкого, Коломенского и Зарайского уездов аж двух губерний, Московской и Рязанской, когда их широко разбросанные семейные группы складывались в единую общину, сохранявшую теснейшие внутренние связи, невзирая на большую территориальную разобщенность. Подобные явления могли быть и на территории рассматриваемого «угла» Можайского уезда, но теперь, на исходе второго десятилетия XXI века, мы уже не найдем о них никакой информации.
Имя крестьянина Семена Васильева из Репотино нам встречается и в деле Московской Духовной Консистории, датированном 1854-1855 гг. и посвященном освидетельствованию книг, отобранных у беспоповцев селения Никита Великий соседнего Волоколамского уезда. В списке конфискованных изданий значатся пять пунктов: 1 – Святцы печати 7152 года (от сотворения мира византийской традиции, от Рождества Христова это 1644 год. – С. М.), времен патриарха Иосифа, к которым был подшит Устав о постах; 2 – Диоптра, печатанная в 7295 году (1787 г. от Рождества Христова. – С. М.) в старообрядческой типографии купца Рукавишникова, в посаде Клинцах, Черниговской губернии; 3 – Устав о христианском житии, печати Почаевской типографии; 4 – еще один Устав о христианском житии, также печатанный в Почаеве; 5 – рукописная тетрадь в один лист, о семи таинствах церковных 7. Все книги и тетрадь были конфискованы у Семена Васильева, в принадлежащем ему доме в упомянутой деревне Репотино Волоколамского уезда, где, судя по всему, существовало небольшое беспоповское общество, единоверное тому, что мы видели выше.
Здесь нам хотелось бы сразу прокомментировать упоминание типографии в Почаеве – месте, которое ныне у всех ассоциируется с Почаевской лаврой, важнейшим центром православия. Данный монастырь весьма продолжительное время, а именно с 1713 по 1831 гг., был униатским, и как раз в этот период в его типографии, существовавшей с 1730 г., выполнялись заказы на печатание литературы для русских старообрядцев. Одновременно старообрядческие книги печатались в униатском монастыре в Супрасле, на северо-востоке нынешней Польши. В данном случае, очевидно, срабатывал принцип «враг моего врага…», – униатов и древле-православных сближало противостояние тогдашней синодальной церкви, а также определенные политические игры против русского режима. Книг почаевской печати до сих пор можно немало встретить в старообрядческом мире. В основном, заказы выполнялись для представителей поповщины, и то, что подобные издания были обнаружены у беспоповцев, отличавшихся куда большей разборчивостью и откровенной брезгливостью к тому, что исходило от чужаков и оппонентов, нам кажется странным.
Как мы помним по делу 1902-1903 гг., открытому по доносу о старообрядцах в приходе села Бухолово Волоколамского уезда, а именно в самом этом селе и приходской деревне Высоково, где общество какого-то неназванного беспоповского согласия появилось, как следует из расследования, приблизительно во второй половине 1860-х гг., не упоминаются ближайшие известные федосеевские центры (Курьяново, Сафатово, Якшино), зато фигурирует деревня Прозорово, расположенная несколько южнее этих двух населенных пунктов 8. Исходя из приведенного, в Прозорово, а вслед за ним явно и в соседних старообрядческих селениях, жили какие-то непонятные беспоповцы, учитывая их краткое описание – не федосеевцы. Беспоповцы жили в северной части Можайского уезда и в начале XX в., – Московское Губернское Правление, в 1907 г., в Канаевской и Осташевской волостях насчитало 11 человек «часовенного согласия» 9. Понятно, что такую идентификацию, более-менее зная историю и конфессиональную специфику старообрядчества Подмосковья, в том числе и рассматриваемой его части, мы на веру взять не можем. Часовенных в регионе никогда не было, иногда под их именем на более раннем этапе не очень подкованные в вопросе чиновники могли представлять тех же поповцев, еще не имевших Белокриницкой иерархии. Принадлежность к согласию определили по принципу «в часовнях молятся – значит часовенные». Здесь, где поповцы идут в другой статистике, указанные 11 человек однозначно принадлежат к беспоповскому миру, скорее всего – к федосеевскому. Возможно, что это – духовные наследники той «секты», которую как мы видели выше, в 1856 г. выявили в деревнях Репотино и Дор. Отсутствие подробного описания и эпизодичность упоминаний можайских беспоповцев заставляет нас только гадать о том, что с ними происходило в реальности.
О том, до какого момента в этой местности проживали практикующие («молящие») беспоповцы, кто был лидером их общества, на какие духовные центры они были ориентированы, мы теперь уже никогда не узнаем. Этой информации нет в отчетах уполномоченных и документах иных структур. Об этом могли бы рассказать только старожилы населенных пунктов, где жили сами беспоповцы, но таковые уже ушли из жизни.

1 Карта раскольничьих селений…
2 ЦГА Москвы. Ф. 17. Оп. 6. Д. 100. Л. 124.
3 ЦГА Москвы. Ф. 17. Оп. 98. Д. 496. Л. 79 об. – 80.
4 Там же. Л. 126 об. – 127.
5 ЦГА Москвы. Ф. 17. Оп. 13. Д. 219. Л. 1–26.
6 Отчет о состоянии расколо-сектанства в Тверской епархии и о деятельности противораскольнической и противосектантской миссии за 1913 год. Тверь, 1914. С. 6.
7 ЦГА Москвы. Ф. 203. Оп. 278. Д. 14. Л. 1–15.
8 ЦГА Москвы. Ф. 203. Оп. 544. Д. 4. Л. 16.
9 ЦГА Москвы. Ф. 54. Оп. 177. Д. 3141. Л. 86 об.

Источник: Род князей Волконских. С портретом автора, снимком с родословной 1686 г. и гербом рода. Материалы собранные и обработанные княгинею Е. Г. Волконской. – С.-Петербург, типография М. М. Стасюлевича, Васильевский Остров, 5 линия, д. 28. 1900 г.
https://viewer.rsl.ru/ru/rsl01...heme=white

с.207-211
1651 г., октября 26.
,, …Князь Никита Михайлович Мезецкой продал есми околничево князь Петровой жене Федоровича Волконского, вдове княгине Пелагее Григорьевне, родовую свою вотчину, что было дал я зятю своему Родиону Матвеевичю Стрешневу за внукою своею Марьею Семеновою дочерью Давыдова в приданые; и по рядной та вотчина за зятем моим Родионом была записана, а ныне та вотчина по договору зятя моево Родиона и по общему нашему челобитью справлена за мною по прежнему, в Можайском уезде, в Михайловском стану, село Новое Веденское, что была деревня Селиваново, на реке на Шане, да деревня Рябикова, деревня Озарова, деревня Зубарева, деревня Халмина, починок Клепиков, пустошь Атанки, пустошь Орлец, пустошь Юрково, Сноски тож, пустошь Яковицы, пустошь Дункино, пустошь Мухортово, пустошь Говорово, пустошь Сергеево, пустошь Фатейково, что был починок, пустошь Бурково, жеребей пустоши Левинской, пустошь Жуково, пустошь Ониконово, пустошь Бобынино, пустошь Копылово-Крюково, селище Симоновское, селище Леденево. А из тех пустошей многие пустоши в полях в роспашке, и оселков и признак не знать, а иные заросли, потому и не знать, с пашнею, и с лесы, и с сенными покосы, и со всеми угодьи, куды к той моей вотчине, к селу, и к деревням и к пустошам изстари ходил плуг, и соха, и коса, и топор, по старым межам и по писцовым книгам, а четвертные пашни в той моей вотчине, в селе Веденском и в деревнях, и в пустошах, и в починках, и в селищах, 437 четьи. Да в той же моей вотчине, в селе, и в деревнях, и в починках крестьян: во дворе Федка Яковлев сын Шастов; во дворе Гришка Нестеров; во дворе Ивашко Ларионов; во дворе Филка Семенов; во дворе Якушко Онофреев сын Калач; во дворе Оксенко Зиновьев; во дворе Фомка Костентинов; во дворе Демка Семенов; во дворе Тихонко Малафеев; во дворе Ивашко Андреев; во дворе Куземка Иванов; во дворе Терешка Дмитреев; во дворе Левка Тимофеев; во дворе Елизарко Буяков; во дворе Дорофейко Власьев, прозвище Первушка; во дворе Ларка Ананьин; во дворе Оска Назаров; во дворе Костка Савельев; во дворе Дмитрейко Фролов, а прозвище Судоплат; во дворе Стенка Петров; во дворе Демка Власьев сын, прозвище Богдашка; во дворе Петрушка Офремов; во дворе Федка Филипов; во дворе Ивашко Констентинов; з женами, и з детми, и с их крестьянскими животы, и с хлебом их стоячим, и с молоченым, и з земляным, и з животиною, и с лошадми. А взял я, князь Никита, за ту свою Можайскую вотчину, за село Веденское з деревнями, и с пустошми, и за крестьян, у нее, княини Пелагеи Григорьевны, 1500 рублев денег прямых, без приписи, а та моя вотчина, село Веденское с деревнями, и с пустошми, и со крестьяны, опричь ее, княини Пелагеи, иному никому не продана, и не заложена, и по душе в монастырь и ни к которой церкве не отдана, и в духовных, и в рядных, и в даных нигде не написана, и в приданые не отдана, и в заемных, и в закладных кабалах, и ни в каких крепостях никому не укреплена. А будет в ту мою вотчину, в село Веденское з деревнями, и с пустошми, и во крестьян хто учнет вступатца у ней, княини Пелагеи Григорьевны, и на ту вотчину выложить какую-нибудь крепость – и мне, князю Никите, ту вотчину и крестьян по писцовым книгам очищать и убытка ее, княини Пелагеи, в той вотчине никакова не довесть; и роду моему и племяни, и зятю моему Родиону Стрешневу до той вотчины и до крестьян дела нет и не вступаютца; волно ей, княине Пелагее Григорьевне, та вотчина по сей купчей продать, и заложить, и в приданые дать, и по душе отдать. А будет в моем, князь Никитине, неочищенье учинитца ей, княине Пелагее Григорьевне, в той вотчине и во крестьянех по писцовым книгам убыток какой нибудь, и те свои убытки все и вотчинная очистка взять на мне, князь Никите, ей, княине Пелагее Григорьевне, по сей купчей все сполна. А что написаны в той вотчине в сей купчей крестьяня: Дмитрейко Фролов, прозвище Судоплат, да Дорофейко Власьев сын, а прозвище Первушка, да Демка Власьев сын, а прозвище Богдашко, да Петрушка Офремов з женами и з детми, и с пасынки, и с их женами, и з детми, и со всеми их животы, и с хлебом, и з животиною, – и тех всех четырех крестьянинов ей, княине Пелагее Григорьевне, и за кем та вотчина впредь будет, а хто будут исцы тем крестьяном, ей очищать, княгине Пелагее Григорьевне самой, а яз, князь Никита, и зять мой Родион в очистке тех четырех крестьянинов не имаюсь, потому что они прихожие люди. А будет она, проча себе, в той вотчине, и в деревнях, и в пустошах дворов поставит и крестьян посадит, и что крестьяном даст ссуды хлебные и денежные, и лошадей, и всякой животины, и пашни роспашет, и лугов роскосит, и лесу росчистит, или инова какова нибудь строенья построит, и мелницы и двор поставит, и в усадьбе сад заведет, а хто будет ту мою вотчину у нее, княгини Пелагеи Григорьевны, похочет при мне или после живота моево выкупить, – и на том выкупщике взять ей те свои денги, что я, князь Никита, за ту свою вотчину у нее взял, все сполна против сей купчей, а за вотчинное строенье, что она в той вотчине после купчей вновь прибавить, пашни роспашет, и лесу росчистит, и лугов роскосит, и мелницы поставит, и двор построит, и в усадбе сад заведет или инова какова в той вотчине строенья построит, – и за то за все ее вотчинное строенье взять ей на том выкупщике по ее скаске, что она скажет, все сполна; а что она в той вотчине вновь крестьян посадит из иных своих вотчин и из поместей, или со стороны призовет – и тех крестьян ей из той вотчины вывесть вон, куда она похочет. Да мне-ж, князь Никите, ту свою можайскую вотчину в записные вотчинные книги за нею записать, а пошлины с той вотчины платить ей, княгине Пелагее Григорьевне, по сей купчей. А что тое моей можайской вотчины збежали крестьяня деревни Халмины: Первушка Юдкин з братьеми и з детми, да тое-ж деревни крестьянин Якунка Ефремов з женою и з детми, да дворников Юрки да Олешки Якушковых детей, портнова мастера, – и ей, княгине Пелагее Григорьевне, и за кем та вотчина впредь ни будет, до тех крестьян дела нет, по переписным и по писцовым книгам и по сей купчей, кроме меня или кому я поступлюсь, за кем те крестьяня по моей, князь Никитине, поступке жить станут – тому они и крепки. Да в той же моей вотчине в селе Веденском двор вотчинников, что жил прикащик. А на то послуси: Роман Кондратьев, Гарасим Черной, Иван Суворов, Василей Сахаров, Антип Денисов, Карп Кирилов, Борис Крохин, Василей Максимов, Максим Степанов, Яков Силин, Данило Семенов. А купчую писал Ивановской площади подьячей Куземка Долгово лета 7160 году, октября в 26 день”.
На обороте помета: ,,160 (1651), ноября в 12 день, в Помесном приказе думному дворянину Федору Кузмичю Елизарову да дьяком: Ивану Владычкину да Мартемьяну Бредихину сю купчую на вотчину вместо вдовы княгини Пелагеи, околничего князь Петровы жены Федоровича Волконского, явил племянник ее столник князь Юрьи княж Ондреев сын Волконской 1), а сказал, что тетке ево вдове княгине Пелагее, околничего князь Петрове жене Федоровича Волконского, князь Микита княж Михайлов сын Мезецкой вотчину свою родовую в Можайском уезде продал и купчую на ту вотчину дал; и та вотчина по сей купчей за вдовою княгинею Пелагеею, околничего князь Петровою женою Федоровича Волконского, в Помесном приказе в записные вотчинные книги записана, и пошлины с ней в государеву казну в Помесной приказ взяты и в приходную книгу записаны. Диак Иван Владычкин”. ,,Писал Купреян Лиханов”. – Рукоприкладства: ,,Князь Микита Мезецкой вотчину свою продал и денги взял и руку приложил. Послух Ромашко руку приложил. Послух Ивашко руку приложил. Послух Герасимко руку приложил. Послух Васка руку приложил. Послух Антипка руку приложил. Послух Карпушка руку приложил. Послух Бориско руку приложил. Послух Васка руку приложил. Послух Максимко руку приложил. Послух Якушко руку приложил. Послух Данилко руку приложил”.

1) По родословной росписи № 143.