Новоэстоновка

Цитата из статьи А. Хольма "Они были работягами".

Репрессии
Успехи колхоза «Уус Тээ» стали сильно беспокоить районные власти. Увеличивали планы госпоставок, но они все-таки выполнялись. Видимо, все это побудило власти идти на самые коварные поступки. В 1936 году летом в село приезжал первый руководитль района Баев. Не могу дать ему полную характеристику, но его внешний вид описать обязан. Приехал он в село на машине, лысый (видимо, брил голову), белая рубашка навыпуск, черные галифе заправлены в сапоги. Рубашка опоясана наборным ремешком, а в правой руке плетка. Таким он мне запомнился.
В 1937 году арестовали Эдуарда Ассора, поводом послужил небольшой пожар при молотьбе зерновых. Ущерб составлял несколько десятков рублей. Прокуратура не проводила даже расследования. Через год, 28 июля 1938 г., вечером, в село приехало около двадцати машин с вооруженными людьми. Новый клуб, его зрительный зал стали тюремными камерами 96 пахарям и пастухам. Руководили этой операцией начальник НКВД района лейтенант Петренко и председатель сельского совета Иваненко. Вскоре Петренко был переведен в Краснодар на повышение.
Этим труженикам были предъявлены надуманные, ложные обвинения. Некоторые из них умерли после пыток, абсолютное большинство было расстреляно, только несколько человек попали в лагеря и двое в 1957 г. вернулись домой. Ныне и тех нет в живых.
Вот что рассказал Вальтер Орг (он вернулся первым):
- я сам видел в Краснодарской тюрьме, как за ноги по земле тащили мертвого, окровавленного Юрия Китама (он был ростом с хорошего баскетболиста и человеком добрым и честным). Затем его бросили в яму, где гасили известь.
Арестовали всех подряд. Исключение не делалось ни на возраст, ни на семейное положение. Так, Юганес Гольм (58 лет) был арстован вместе с четырьмя сыновьями и зятем. Карл Гольм (63 года) – вместе с сыном и зятем. Мильгаузен Мартин (65 лет).
Все арестованные содержались в центральной тюрьме г. Краснодара. Решения «тройки» начали выносить в сентябре 1938 г. и окончательная ликвидация всех (за исключением четырех) проходила 4 октября 1938 г.
В конце 1938 г. Ново-Эстонский сельский совет решением властей был переименован в Предгорненский. Видимо, у некоторых сталинистов слово «эстонский» стало вызывать сильную тошноту.

Хочу забыть.
Актом репрессий власти добились своего: «никто не должен жить хорошо и богато», везде должно быть одинково.
Наступили тяжелые времна. Тарктора остались без трактористов, скот без пастухов, все мастерские закрылись. Весь тяжелый труд лег на плечи женщин, на их долю выпало и воспитание детей. Круглыми сиротами остались дети председателя Э.Ассора (жена Мария в 1938 г. была арестована). Его двух сыновей 10 и 5 лет взяли на воспитание родственники. Вскоре младший сын умер. У Ризинкампф Екатерины осталось трое детей (10, 8, 5 лет). С этого момента районные власти стали часто посещать село, ведь дела пошли так, что хуже быть не может.
Были сочувствующие, были и агрессивные. Мол, если не уберете весь урожай, поедете к мужьям. С этого года некогда цветущее село и колхоз стали на глазах распадаться. Из-за отсутствимя учителей эстонская школа перестала существовать. Перестали приходить и газеты на эстонском языке из Питера. У руководства колхозом стали совершенно некомпетентные люди, откровенно говоря, пьяницы. Мальчишки стали мужчинами, для многих учеба в школе отошла на второй план. Обычным явлением стали неубранный хлеб или овощи. Но люди не знали, какая беда надвигалась на них.
Война. Подросли сыновья репрессированных и их младшие братья.
Будучи студентом МГУ, Арнольд Таккин стал защитником Москвы, ныне он инвалид войны, кандидат исторических наук.
Полк полковника Александра Якобсона свои последние бомбовые удары по берлину наносил 2 мая 1945 года. Храбро сражался на Черном море капитан второго ранга Фридрих Оя.
Многие не вернулись домой, их могилы можно найти под Москвой и Ленинградом, под Будапештом и Веной, под Варшавой и Берлином.
Около четырех месяцев село было оккупировано. В селе не было немецких комендатур, все трагические события происходили в райцентре – станице Отрадной. Из Ленинграда в 1941 году эвакуировалась в село одна еврейская семья. Она спокойно жила и вернулась в Ленинград в 1944 году. Из Курганинского района приехала с детьми к нам моя тетя Паулина Пальщакова (родная сестра отца). Она до войны и после работала секретарем райкома. Ее никто не трогал и никуда не вызывал.
Многие юноши служили и воевали в составе Эстонского стрелкового корпуса. Оставшиеся в живых демобилизовались, прижились в Эстонии. Родина предков приняла их, но она приняла и оставшихся жителей, которые в одиночку или группами стали покидать родное село.
В то время события в нем развивались крайне плохо. Колхоз «Уус-Тээ» был ликвидирован. Землю и оставшихся жителей сначала передали соседнему колхозу, потом совхозу. Никто не хотел связываться с разоренной, нищей деревней.
Закрылась начальная школа, ликвидировали медпункт. К брошенным домам стали подходить бульдозеры. Уничтожалось все. Не только постройки, но и прекрасные фруктовые сады.
В станице Отрадной ходит анекдот. Два эстонца живут в отрадной – Лео Терав (сын питерского рабочего) с семьей и В.И. Ленин. Да, уважаемый читатель, не улыбайтесь. Дело в том, что единственный памятник В.И. Ленину в районе был в селе Ново-Эстоновском. Потом он был демонтирован и установлен в райцентре.
Уважаемый читатель! Все написанное является достоверным. Про жизнь в горах мне неоднократно говорили мой дед Ян Виру, дядя Александр Виру и больше всего моя мама анна Хольм. О 30-х годах все записано из личных воспоминаний.
Уважаемые бывшие односельчане! В этом коротком рассказе я не мог дать характеристику каждой семье. Все репрессированные заслуживают самых добрых слов – они были работягами. Конечно, не все шло гладко, были и негативные моменты, но они в общей массе доброго покрыты добром.
Интересная штука память. Как хочется многое забыть, но…
Сейчас, когда несколько открылись архивы КГБ, документы полностью подтверждают факт расстрела совершенно неграмотных мужиков из села Ново-Эстонское Отрадненского района в Краснодаре 4 октября 1938 года.
А. Хольм
Ветеран войны, полковник в отставке

статья из "Кубанских новостей", 4 июня 1992 г.
"Фальсификация. Как это было. Эстонская националистическая контрреволюционная диверсионно-шпионская и террористическая организация»

Управлением НКВД Краснодарского края в 1938 году на территории Отрадненского района было арестовано свыше ста граждан эстонской национальности. В ходе предварительного следствия им вменялось в вину участие в контрреволюционной националистической повстанческой организации, проведение диверсионно-вредительской работы в колхозе, сбор шпионских сведений и вооруженное выступление против Советской власти в случае нападения на СССР капиталистических государств.
Каких-либо оснований для их ареста, судя по материалам дела, не имелось. Тем не менее, на допросах они дали признательные показания о своей принадлежности к контрреволюционной националистической организации якобы существовавшей в Отрадненском районе и проводившей подрывную деятельность против Советской власти.
Феномен этот объясняется просто: к арестованным применялись методы физического воздействия. Но выяснится это позже, в ходе проверки материалов дела в 1955 году. А тогда, в 38-м они являлись злостными «вредителями».
Внешне все обставлялось весьма правдоподобно. Следователи интересовались у обвиняемых, не было ли на их территории пожаров, аварий, взрывов. Кто-то вспоминал, что подобные случаи действительно имелись. Данные об этом затем обобщались и выдавались уже как результат «подрывной деятельности» обвиняемых.
Так, арестованный Арнольд Денисович Сабо на допросе 4 августа 1938 года показал, что он, являясь участником контрреволюционной националистической организации, вместе с другими членами этой организации в колхозе «Уус-Теэ» в 1936 году совершил поджог двух скирд пшеницы, в результате чего они якобы сгорели вместе с паромолотилкой.
Обвиняемый Йоганнес Эдуардович Китцель на допросе в этот же день показал о том, что по его заданию участник антисоветской организации Антон Руди, работая в колхозе «Уус-Теэ» сторожем, в 1935 году поджег амбар с зерном, а в 1936 году поломал комбайн.
Аналогичные показания о «вредительстве» дали и другие участники антисоветской «организации». Кто-то «обрушил трактор в колодец», кто-то «вредительски произвел сев зерновых» или, работая плотником, «неправильно построил амбар, и его пришлось переделывать…»
Идея подобного подхода принадлежала лейтенанту госбезопасности Ткаченко (расстрелян в 1941 году за необоснованные аресты и фальсификацию уголовных дел), возглавлявшему в то время оперативно-следственную группу УНКВД, которая вела дела на «повстанческие» организации немцев, эстонцев и других. Если обвиняемый никаких ЧП вспомнить не мог, их просто придумывали.
27 февраля 1956 года дело так называемой «Эстонской националистической контрреволюционной диверсионно-шпионской и террористической организации» было пересмотрено Военным трибуналом Северо-Кавказского военного округа, который отменил постановление Особой тройки УНКВД Краснодарского края от 26.09.38 г.
Все лица, проходящие по этому делу, полностью реабилитрованы.

Кiitam Jaan, Ян Густавович - родной брат моего деда. Родился в селе Марухо-Эстонском Карачаево-Черкесской республики в 1902 г.
Воспоминаниями о нем делились его внуки. Про Яна рассказывали, что он очень высоким был, выше двух метров. И когда он сидел на лошади ногами практически доставал до земли… Шутили: "Ян на лошади едет - и по земле идет". Еще и недюжинным здоровьем и силой обладал. Рассказывал его сын Ильмар, как они пахали: «Сажусь сверху на лошадь, погоняю, а батя пашет. У меня уже волдыри на ногах, а отец говорит – давай еще!»
В 1929 году Яна раскулачили. Об этом в статье "О жизни и смерти эстонцев на Урупе", в моем втором посте. Рассказывали внуки Яна, что после раскулачивания Ян пошел на каменоломню, заработал денег. И приехал выкупить свой дом. Подошел к председателю: «Сколько,- говорит, - стоит выкупить свой дом». Ему сумму назвали, чуть ли не в два раза превышающую стоимость дома. Он достал, отсчитал...
А раскулачили из-за того, что он имел двух поросят … можно было одного поросенка, одну корову, одну лошадь, а он имел двух поросят, две коровы, коня… – слишком зажиточно жил… Все забрали...
А потом, когда репрессии были, к Яну прибежал его брат Иоганесс - предупредить (Иоганесс самым образованным в семье был - декан рабфака В Орджонекидзе, гостил дома как раз летом 1938 г. - он быстро понял, что происходит): мол, приехал «черный воронок» - давай бежать! А Ян говорит: «Я все это заработал своим трудом! Меня уже раскулачивали, мне боятся нечего: я могу показать, где деньги взял, я все заново заработал сам!» И остался. А Иоганесс уже не через дверь, через окно – и по кукурузному полю убежал...
Ян был арестован органами НКВД и по Постановлению особой тройки УНКВД СССР по Краснодарскому краю от 26 сентября 1938 г.
В несудебном порядке был приговорен к расстрелу и 4 октября 1938 г. он был расстрелян в г. Краснодаре
Вдовой осталась жена Яна Лидия, без отца - их дети Ильмар и Линда

Китам Фридрих Яковлевич

Двоюродный брат моего деда.

Родился в 1911 г., с. Марухо-Эстонское. Эстонец; образование начальное; беспаритйный. Работал
начальником пожарной команды колхоза "УУС-ТЭЭ".
Проживал: с. Ново-Эстоновка (Отрадненский р-н).
Приговоривший орган: тройка УНКВД Краснодарского края 26 сентября 1938 г. Обвинялся в том, что с 1935 г. являлся участником эстонской националистической контрреволюционной повстанческой организации, проводившей диверсионно-вредительскую, шпионскую и террористическую деятельность.
Назначена высшая мера наказания - расстрел с конфискацией лично ему принадлежащего имущества. Приговор приведен в исполнение 4.10.1938г. в г. Краснодар.
Место захоронения - Краснодар.
Определением Военного трибунала Северо-Кавказского округа постановление особой тройки Управления НКВД по Краснодарскому краю отменено, уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления. Китам Ф.Я. полностью реабилитирован

Дети: Китам Альфред и Нелли

Китам Антон Якобович

Двоюродный брат моего деда.

Родился в 1895 г., село Марухо-Эстонское. Эстонец, лютеранин, образование средне-специальное. Работал в колхозе "Уус-Теэ" ветеринарным фельдшером. Одно время являлся председателем сельсовета.
Необоснованно обвинялся в том, что якобы с 1935 года являлся участником контрреволюционной, националистической, диверсионно-шпионской и террорестической организации, проводил диверсионную работу в колхозе, высказывал террорестические намерения против членов Советского правительства. Был арестован органами НКВД и по Постановлению особой тройки УНКВД СССР по Краснодарскому краю от 26 сентября 1938 г. в несудебном порядке был приговорен к расстрелу и 4 октября 1938 г. он был расстрелян в г. Краснодаре
Определением Военного трибунала Северо-Кавказского округа постановление особой тройки Управления НКВД по Краснодарскому краю отменено, уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления. Китам А.Я. полностью реабилитирован посмертно

Вдовой осталась супруга Анна-Мария Китам (Якобсон), без отца - дети: Лейда, Элли и Альберт