Занимательные истории Ивана Сивопляса

ИСТОРИЯ 20-я. ИСКАТЕЛИ СОКРОВИЩ

«Интервью» с кладокопом
Среди разнообразных занятий и промыслов, которыми занимались немногим более ста лет назад наши предки, существовал и такой, как кладоискательство. Народные сказания указывали множество мест, где хранились, будто, сокровища, спрятанные легендарным разбойником XVI столетия Кудеяром Тишенковым, предводителями народных войн Степаном Разиным и Емельяном Пугачевым. Рассказы кружили не одну голову. Группами и поодиночке выходили крестьяне на поиск сокровищ.
Своеобразным центром кладоискательства в губернии являлась пригородная деревня Поливна, в ближайших окрестностях которой «скрывались» сразу три огромных клада! Симбирский этнограф и литератор Владимир Петрович Юрлов знал многих здешних кладоискателей. Вот что записал ученый в1887 году:
«Не далеко от г. Симбирска, всего в семи верстах, стоит небольшая, состоящая всего из 30 дворов, деревушка Поливна, она же Фарафонтьиха.
Деревушка эта, кроме пристани на Волге и лесной торговли, ничем не была бы замечательна, если бы не служила жилищем многим из наших кладоискателей, и если бы в лице этих кладоискателей не заключала в себе множества интересных преданий о кладах, зарытых будто бы в горах на Волге. … Мы прошлым летом несколько раз побывали в Поливне, познакомились с местными кладоискателями и передаем здесь собранные нами материалы тем самым безыскусственным языком, которым переданы они нам одним из престарелых кладоискателей, дядей Осипом.
- Ну что, дядя Осип, - спросили мы, - рыл нынешним летом где?
- Рыть, судырь, ныне не рыли, а ездили в Вятскую губернию, в Яранский уезд, в деревню Иванова-Паракина к Черемисину К.Г. Кра…орову.
Черемисин этот сам важный дока, богач страшнеющий, имеет в селе Кукарке пять домов. У него сидят на цепях 700 бесов.
- Кто же их видел? – спросили мы.
- А видели их, судырь, наши старики, слепой Михайла да Мишка Анучкин, слепой то Михайла сам много кладов произошёл, хоть и слеп, а нечистую силу увидать может.
- А сам ты не видел?
- Нет, мы жили недалече в селе Старом Ухтуме, а Михайла с Анучкиным доходили до самого Черемисина. И диковинное, братец ты мой, дело, живёт тот Черемисин в большущем дому в лесу, денег имеет страсть, только никакой птицы не водит, нельзя – всех передушат бесы. Михайла на что у нас умный человек, да и тот не мог с ним сговорить.
Живёт, говорит, как какой-нибудь купец али помещик, я, говорит, не колдун, а мудрец; я, говорит, бесами владею не просто, а хрестной силой, я, говорит, их для батюшки царя и на войну отпускал, и турок они, говорит, много побили. А на счет, говорит, ваших кладов мне заняться не время, отчитываю теперь Великий Пермский Клад. Приезжайте, говорит, после Воздвижения; тогда, говорит, земля мой завет примет, потому, земля только 2 раза в год завет принимает, а для того завета нужен главный князь Еракта, а его, говорит, я отпустил к Кайскому татарину, тамошнюю покладу взять. Так и приехали обратно, поедем уж после Воздвижения.
- Ну, - сказали мы, - где же у Черемисина сидят бесы?
- А сделан, судырь, у него под домом пребольшущий подвал, обложен весь дикарём, в том подвале и сидят на цепях бесы.
- Значит, ходили туда Михайла с Анучкиным? – спросили мы.
- В самый подвал не ходили, а смотрели в окошко… Страх да и только, говорят. Словно, слышь, как слоны топают, да ветер гудит, а водку, говорят, любят до страсти, по четыре ведра в день, говорят, лопают, а едят одни яйца, потому, яйцо съест, а скорлупу прячет, лишь загремит гром, а они окаянные в скорлупы-то и попрячутся; а колотит он их железным прутом, чтоб не озорничали, а свободы не даёт ничего.
- Ну, дока же ваш Черемисин, - сказали мы.
- Да такой-то, судырь, дока, что на редкость поискать. Нас, говорит, во всей Рассеи только трое: я, Кайский татарин да Пермяк Иван Гаврилич, а летом, говорит, ко мне не ездить, а зимой; летом, говорит, много грома – мешают, а зимой, говорит, какой хочешь клад я журавцом вытяну.
- Скажи же, дедушка, - спросили мы, - вот уж сколько лет вы клады ищете, ездите по разным докам, нашли ли когда-нибудь клад.
- Это точно, судырь, трудов много мы потеряли, да ведь и взять мудрено. Ведь клады-то все заговорены до пришествия Антихриста. Как он окаянный придёт, ему и богатство готово. Ну сами мы хошь и не попользовались, да знаем многих мужичков, что от кладов разбогатели. Вот и теперь около Поливны три клада есть и выходят под случай, а без мастера взять нельзя; что бог даст после Воздвижения.
Людей, отцы и деды которых воспитались на преданиях о кладах, разуверить трудно; и мы не пытались разуверять их…».
И точно, крепок он, русский «авось»!

Чудеса в городке.
Лет сто тому назад, не доезжая пары верст до уездного города Карсуна, на самом берегу реки Барыш, против деревни Глазов Луг (ныне ставшей частью рабочего поселка Карсун) досужий путешественник мог посетить «Городок». Так местные жители называли остатки древнего городища, имя которого уже тогда никто не помнил. Городок представлял собой прямоугольник, почти квадрат со сторонами 145 на 135 сажен (старинная сажень насчитывала 2,13 м), площадью в 19575 квадратных сажен. Территорию его окрестные жители почти целиком распахали под хлебное поле, но остатки рва и вала, защищавших когда-то крепость с трех сторон, были хорошо различимы.
Древние строители расположили крепость удачно: естественной защитой ей служили, с юго-запада, крутой берег реки Барыш и два сухих оврага. Рвы хранили следы когда стоявших здесь ворот – прямо через одни из них, через Городок проходила дорога из Карсуна к селу Большому Станичному.
Окрестные жители смотрели на Городок с благоговейным трепетом, даже со страхом. Здешняя почва, по преданиям, хранила несметные сокровища. Но клады оберегала потусторонняя сила, чье присутствие то и дело напоминало о себе необъяснимыми явлениями и звуками, особенно в темное время суток. На Городке внезапно являлись блуждающие огни, неведомые люди и звери, различимо слышались женские рыдания. «То клад давался», - говорили суеверные крестьяне после того, как мираж рассеивался. Но получить казну так никто и не сумел.
110 лет назад в Карсуне, для исследования Городка, побывал краевед и литератор Иван Николаевич Юркин. Со слов старика-крестьянина деревни Глазов Луг Василия Ивановича Дронина он записал целый ряд «легендарных сказаний» о Городке:
«На Пасху и на Троицу, между обедней и заутреней, на Городке всегда виднеется огонек. По мнению народа, огонек этот обозначает, что на том месте скрыт богатый клад. В виду появления такого огонька, наподобие горящей свечи, кладоискатели из г. Карсуна, попы с прихожанами, вышли искать клад, но когда стали приближаться к Городку, то вдруг навстречу им вышло вооруженное войско и стало на них стрелять из луков. Боясь такого ужаса, весь народ бежал обратно домой, попы с испугу растеряли кресты, хоругви и прочие принадлежности, взятые с собой.
Другим кладоискателям клад «виднелся» в различной форме, одним представляясь каким-нибудь хищным зверем, другим домашними животными и проч.».
Только одному мужику из деревни Малой Устеренки около середины XIX столетия удалось поживиться от сказочных богатств. У крестьянина украли лошади, и в тщетных поисках конокрада он проезжал через Городок. Здесь он остановился покормить своего коня, а сам, злой и усталый, уснул.
«И вот, в это самое время, вдруг ему представилась девушка, которая стала ему предлагать – не желает ли он получить клад. Мужик, понятно, согласился, тотчас же перед мужиком раскрылась земля, и показался подземный ход, как в землянку. Когда он взошел туда за кладом, то увидел множество золота, серебра и прочих драгоценных вещей.
Только он успел получить наполненный медный чайник с золотом, ему было предложено скорее оттуда выйти, в крайнем случае он должен был навеки остаться там. Мужик не успел как следует выскочить, как земля опять прикрылась по-прежнему, даже захватив его за пятки, отчего ноги у счастливца навек искривились. Если бы мужик не успел выйти, то навеки бы там остался, а сама девушка-хранительница клада вышла бы на поверхность земли. Так, по крайней мере, передает об этом народ».
«Когда он вместе с младшим братом ездил с дровами домой, вдруг на Городке появился человек, сидящий верхом на красивом, в яблоках, коне, одежда на нем военной формы, седло и уздечка будто в золоте. Он не ездил и не стоял, лошадь его на одном месте будто переминалась. Первоначально они, Дронины, подумали, что этот человек лесной сторож, а потом, когда они отъехали подальше, он вдруг неизвестно куда исчез. С тех пор они еще больше убедились, что в том месте скрыт богатый клад. В таком виде им давался этот клад, но они, по неопытности, не умели его получить.
Кроме всего этого, на том же еще месте изредка слышен бывает плач девицы. Лет пять тому назад, ребятишки пасли лошадей в расстоянии на полверсты от Городка и вдруг услыхали этот плач. Они подумали, что в Барыше тонет девочка, побежали туда, но никого не увидели.
Неподалеку от Городка, приблизительно на 100 саженях, купающиеся в Барыше случайно натыкались на какой-то свай, одним концом с берега торчавший в воду, по словам других за этот свай был привязан бочонок золота, скрытый в воде. По мнению местных жителей, клад этот может даться только тому, кто его увидит и не скажет другим, а если при получении самого клада случайно увидит другой, то с ним обязательно нужно делить поровну».
Краевед Иван Юркин не только записал старинные предания. Он составил – и оставил для взыскательных потомков – самый план таинственного места.
Может быть, современные искатели сокровищ окажутся поудачливее своих пугливых предков?.."

В предыдущем сообщении я обещала рассказать о каменных венцах, типа Стоун Хейдж... Таких мест в Англии очень много, только каменные круги-венцы, сложенные из камней, не так велики, как Стоун Хейдж. Как-то однажды мы заехали в такое место... Располагалось оно рядом с деревенской дорогой, просто на одном из полей, туда вела тропка. Мы подходили к вершине холма, разглядывая это диковинное сооружение, и тогда я почувствовала что-то странное... Никакой мистики или появления духов, а просто начало болеть сердце. Вообще-то оно у меня не болит Я стояла и дивилась... Потом вместе со всеми пошла вовнутрь круга, мы там походили - лучше не стало. Занятно, но через несколько минут наша компания как-то одновременно решила, что пора идти к машине. Сердце болело еще с час. С тех пор не болит

[ Изображение на стороннем сайте: a72d6d5be954.jpg ]

ИСТОРИЯ 21-я. ГРОЗНЫЙ «ГРИБ» В СИМБИРСКОМ КРАЕ

"Как давно, и в то же время недавно это было. В ноябре 1889 года, вирус этот впервые посетил Симбирскую губернию, и более уже не оставляет ее своим «прилипчивым» вниманием.
Просвещенное человечество впервые столкнулось с этой болезнью в дальнем-дальнем 1173 году, когда эпидемия прокатилась по Западной Европе. На Руси грипп появился при Иване Грозном, в середине XVI столетия, когда московские полки много и с переменным успехом воевали с немцами в Прибалтике. От своих сопливых неприятелей стародавние русские и нахватались болячки, которую окрестили «сыпишкой». Кстати, старинные немцы – вот уж, мастера валить с больной головы на здоровую! – называли грипп «русским кашлем»!..
В приснопамятном 1889 году гриппом болела вся Европа, две трети Америки и половина Азии. От него страдали и простые люди, и великие мира сего – например, писатель Антон Павлович Чехов. О болезни трубили в столичных газетах, и обыватели в провинции не без дрожи ожидали прихода эпидемии.
«С начала ноября, и не только в нашем приходе, селе Коржевке и деревне Челдаевой, но и в других селах, даже и в других уездах, начали заболевать люди какой-то новой, непонятной болезнью. Врачи называют болезнь сию «influentia» - «гриб», - записывал по свежим следам священник села Коржевки Карсунского уезда Иоанн Мальцев, один из первых пострадавших.
«Прежде появляется озноб и легкий жар, потом ломота в оконечностях рук и ног, в плечах, а потом резь в животе, при запоре. Болезнь при хороших условиях жизни и лечения ослабевает через 5 или 6 дней; при худших продолжается до двух и более недель. Были у нас от сей болезни и смертельные случаи. Заболеваний же было множество, и теперь продолжаются».
В селе Тереньги также «посетила и удручила народ новая эпидемическая болезнь, по существу своему несколько загадочная, хотя, как оказалось со временем, и неопасная, но зато заразительная, названная инфлюэнцей. Весьма редкие семейства остались непосещенными этою болезнью. К счастью, эта болезнь не была смертельною», - писал здешний батюшка Александр Разумов.
«В редком доме не было больного, а в некоторых домах были больны человека по два-три и более в семействе», - вторил «коллегам» священник села Коноплянки Алексей Братолюбов, - «При этой болезни необходимо человеку беречься от простуды, и она сама собой пройдет. В противном же случае, болезнь имеет влияние на воспаление в легких, а затем следует смерть».
Из тысячи наличных жителей, в Коноплянке «болеющих гриппом было 200 человек обоего пола». В этом, сравнительно небольшом, по старым меркам, селе болезнь свела в могилу восемь человек. «Как это много!», - можем воскликнуть мы.
Увы, у наших предков, еще сравнительно недавно, существовала совсем другая арифметика. Эпидемии, при полном почти отсутствии медицинской помощи, случались тогда пугающе часто. И восемь умерших – почти смешная цифра. В начале того же, 1889 года скарлатина унесла в той же Коноплянке жизни сорока малышей: даже это считалось в порядке вещей…
А потому, наделавший вначале столько переполоху, грипп скоро стал хорошим поводом для шуток. «Страдаю инфлюэнцею, осложненною месопотамской чумой, сапом, гидрофобией, импотенцией и тифами всех видов», - отписывал писатель Чехов, кстати, врач, по специальности, на вопрос о своем здоровье.
В общем, не так страшен «гриб», как его «реклама»".

ИСТОРИЯ 23-я. ЧУДЕСНОЕ ИСЦЕЛЕНИЕ

"Святитель Николай Мирликийский, Никола-угодник - один из самых почитаемых народом православных святых. В его честь воздвигались храмы, от чудотворных икон Святителя Николая ожидали больные скорого исцеления.
В Свято-Троицкой церкви села Грязнухи хранился когда-то старинный образ Николы Чудотворца – необычной, круглой формы, точная копия с древней чудотворной иконы из Великого Новгорода. Образ почитали местные жители. Но вот зимой 1894 года группы богомольцев из города и окрестных селений стали усердно навещать каменный Троицкий храм.
Богомольцы настойчиво просили и даже требовали отслужить молебен перед иконой Святителя Николы. Народ рассказывал о чудесном исцелении, который получила от Грязнухинского образа Николы одна смертельно больная Симбирская мещанка. Сами священники недоумевали - никакой мещанки они и в глаза не видели: откуда эта женщина могла узнать про икону из сельского храма? Да, «в половине января» они отвозили образ Николы Чудотворца в Симбирск, сделать на него «футляр со стеклом», но и тогда к иконе не приносили никаких больных мещанок.
В Николин День, 9 мая 1894 года, только из Симбирска в Грязнуху явилось сразу более сотни желающих помолиться перед иконою. Толпа богомольцев и просто любопытных густо наполнила сельский храм. Общие взоры были устремлены на маленькую, со вкусом, но не богато одетую молодую женщину. «Вот она», «это она», - перешептывались в толпе. Люди расступались, пропуская женщину к иконе. Она едва завидела лик Николы, как слезы обильно брызнули из ее глаз. Глядя на молодую мещанку, умилился и прослезился весь народ…
Жившая в Панской улице и трудившаяся портнихой Симбирская мещанка София Илларионовна Сорокина действительно никогда раньше не бывала в Грязнухе и не видела въяве до Николина дня образа Николы Чудотворца – чудотворный образ явился ей во сне!
Вот как описывала сама женщина то, что случилось с ней: «Много лет я страдала грудною болезнию и в особенности нынче, в 1894 году. Генваря 6 дня я разрешилась от беременности и после родов болезнь моя усилилась до такой степени, что через неделю после родов я не в силах была вставать с постели. Обращалась за помощью к врачам Ермакову и Благовидову, но никакой помощи не получила, а доктор Благовидов даже посоветовал мне оставить лечение, что болезнь моя неизлечима и что у меня чахотка, а потому я и не стала лечиться.
Не могу с точностью указать на число, но не более как недели три спустя после родов я увидела чудный сон, будто я где-то хожу всё по полю и ношу на руках икону круглую Святителя Николая без ризы, только края обложены серебром.
Когда я ходила по полю, ко мне подошли мужики и попросили нести икону к хлебным амбарам: там будут насыпать хлеб, так нужно отслужить молебен. Не знаю как, но я увидела священника и диакона в полном облачении, я сказала батюшке, что Святителя Николая просят нести к хлебным амбарам.
Батюшка сказал: «Ладно, я пойду, только прежде подшей мне подкладку под ризу, материал будет мой, только работа твоя», - и при том приподнял край ризы и показал худую подкладку. Я отвечала, что с удовольствием исполню его просьбу, и мы пошли к хлебным амбарам, но мужиков я больше не видала. Батюшка шел за мною, а я все лезла на какую-то гору, земля под ногами осыпалась, а я все никак не могла влезть, так и проснулась.
Утром на другой день ко мне пришла моя повивальная бабка и я рассказала ей мой сон, а она и говорит мне: «Софья Илларионовна, я слышала, что здесь есть икона Святителя Николая, принесенная из Грязнухи, только не знаю, где она находится, а говорят, она круглая и очень старинная».
Я стала просить бабушку, чтобы она отыскала икону и дала ей на свечки. Бабушка исполнила мою просьбу и прямо от меня пошла отыскивать икону Святителя. Вечером того дня она пришла ко мне и принесла масла из лампады Святителя, дала мне выпить масла и намазала мне грудь, с того времени я стала чувствовать облегчение моей болезни, и мая 9 дня я пришла в Грязнуху помолиться Святителю.
При входе в церковь я была поражена видом Святителя Николая и сразу узнала ту самую икону, которую видела во сне. С глубокою верою помолясь, сослужив молебен Святителю Николаю, я благополучно возвратилась домой, славя Бога и его великого угодника Николая. Здоровье мое понемногу укрепляется и подтверждаю истину моих слов Именем Господним».