Душа должна быть радостной!

Б.М.Кустодиев. Зима. Крещенское водосвятие /фрагмент/. 1921 г.





Крещение.


Впервые везут меня на ердань, смотреть.
Потеплело, морозу только пятнадцать градусов. Мы с отцом едем на беговых, наши на выездных санях. С Каменного моста видно на снегу черную толпу, против Тайницкой Башни.

Отец спрашивает — хороша ердань наша? Очень хороша.
На расчищенном синеватом льду стоит на четырех столбиках, обвитых елкой, серебряная беседка под золотым крестом. Под ней — прорубленная во льду ердань. Отец сводит меня на лед и ставит на ледяную глыбу, чтобы получше видеть.

Из-под кремлевской стены, розовато-седой с морозу, несут иконы, кресты, хоругви, и выходят серебрянные священники, много-много.

В солнышке все блестит — и ризы, и иконы, и золотые куличики архиереев — митры.
Долго выходят из-под Кремля священники, светлой лентой, и голубые певчие.
Валит за ними по сугробам великая черная толпа, поют молитвы, гудят из Кремля колокола. Не видно, что у ердани, только доносит пение да выкрик протодиакона.

Говорят — «погружают крест!».
Слышу знакомое — «Во Иорда-а-не… крещающуся Тебе, Господи-и…» — и вдруг, грохает из пушки.
Отец кричит — «пушки, гляди, палят!» — и указывает на башню. Прыгают из зубцов черные клубы дыма, и из них молнии… и — ба-бах!.. И радостно, и страшно. Крестный ход уходит назад под стены. Стреляют долго.




Иван Сергеевич Шмелев.Лето Господне - Крещение /отрывок/

Иван Горюшкин-Сорокопудов."Солнце - на лето,зима- на мороз".






Иней.


На стебельках, на изгородях чёрных —
Заговорённый иней. Утром вновь
Выходит на прогулку кот учёный,
Но говорит отнюдь не про любовь.

Ведь на Крещенье музыка иная,
Когда скрипит искрящийся снежок.
А за сараем — изморозь льняная
Покрыла скособоченный стожок.

Вокруг — снега, и вороньё притихло,
Но дальние слышны колокола.
И одинокий дом обходит лихо,
Жаль, тропку к церкви вьюга замела.




© Виктор Карпушин

Художник - Виктор Алексеевич Бычков.





Я шагал по земле, было зябко в душе...


Я шагал по земле, было зябко в душе и окрест.
Я тащил на усталой спине свой единственный крест.
Было холодно так, что во рту замерзали слова.
И тогда я решил этот крест расколоть на дрова.
И разжег я костер на снегу.
И стоял.
И смотрел,
как мой крест одинокий удивленно и тихо горел...
А потом зашагал я опять среди черных полей.
Нет креста за спиной...

Без него мне
еще тяжелей.




Роберт Рождественский.

Художник Быков Ю.И. "Высоцкий"





Памяти Владимира Высоцкого.


Не называйте его бардом.
Он был поэтом по природе.
Меньшого потеряли брата -
Всенародного Володю.

Остались улицы Высоцкого,
Осталось племя в Леви-страус,
От Черного и до Охотского
Страна неспетая осталась.

Вокруг тебя за свежим дерном
Растет толпа вечно живая.
Ты так хотел, чтоб не актером -
Чтобы поэтом называли.

Правее входа на Ваганьково
Могила вырыта вакантная.
Покрыла Гамлета таганского
Землей есенинской лопата.

Дождь тушит свечи восковые...
Все, что осталось от Высоцкого,
Магнитофонной расфасовкою
Уносят, как бинты живые.

Ты жил, играл и пел с усмешкой,
Любовь российская и рана.
Ты в черной рамке не уместишься.
Тесны тебе людские рамки.

С какою страшной перегрузкой
Ты пел Хлопушу и Шекспира -
Ты говорил о нашем, русском,
Так, что щемило и щепило!

Писцы останутся писцами
В бумагах тленных и мелованных.
Певцы останутся певцами
В народном вздохе миллионном...




Андрей Вознесенский.

Иван Айвазовский."Исаакиевский собор в морозный день" (1891).




***

Ах, эта зимняя тоска,
Ах, это небо без просветов.
Здесь на роскошных парапетах
Застыли прежние века.
Наверно, Божьи якоря
Свели когда-то в бухте бурной
Царя с душою Петербурга
И Петербург с душой царя.
Века уплыли, не спеша.
Царя давно уж нет на свете.
А град стоит,
А град бессмертен.
И в граде прежняя душа.
И город правит прежний бал,
Где гром Преображенских маршей,
И тяжесть поступи монаршей…
И кажется, что день вчерашний
Навеки нынешний попрал.
С дворцовой площади толпа
Сместится в тёплые пивнушки,
Лишь зябнет ангел на макушке
Александрийского столпа.
Гуляют стылые ветра,
Кружатся мокрые метели,
И на творениях Растрелли
Лежит печатью тень Петра.




© Евгений Латаев