На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!
Пожалуйста, по отдельным населённым пунктам и своим личным поискам открывайте темы в фамильных или дневниковых разделах. Раздел по губернии создан по уездам/волостям/районам. Просьба - придерживаться этой схемы.
Свои вопросы и ответы, оставляйте, пожалуйста, в ЭТОЙ ТЕМЕ (жмите на ссылку)
[/q]
Воронеж. Церковь Всех Святых (утрачена)
Всесвятская церковь — православный храм Воронежской епархии. Была расположена в городе Воронеже. Первое воскресенье после праздника Святой Живоначальной Троицы Православная Церковь посвящает памяти Всех Святых Ветхого и Нового заветов. Храмы во имя Всех Святых обычно воздвигались на кладбищах, поскольку считалось, что среди новопреставленных, несомненно, есть и Божьи угодники, которые будут Им сопричислены к сонму святых. И в Воронеже Всесвятская церковь была возведена на пригородном кладбище. Но обо всем - по порядку.
В начале позапрошлого века местность за современной улицей 20-летия Октября (тогда она именовалась Большой Чижовской), входившая в состав Чижовской волости Воронежского уезда, была еще незаселенной. В 1828 году территорию напротив Острогожской улицы (Пушкинская) отвели под Чижовское кладбище (Предтеченское уже заполнилось). Но новое кладбище находилось слишком далеко от селения и вскоре было покинуто местными жителями. О нем вспомнили воронежцы в 1831 году, когда на город обрушилась холера. Люди ежедневно умирали десятками, устраивать братские могилы на старых кладбищах, плотно окруженных кольцом жилой застройки, было небезопасно. Тут и пригодился заброшенный погост вдали от жилья. В 1831 году здесь нашли последнее пристанище несколько тысяч воронежцев. Холера миновала, и кладбище вновь пришло в запустение. Как писал священник М.Ф. Аскоченский в статье по истории кладбища и церкви, здесь «оставались печальными памятниками пережитого ужаса деревянные кресты, немного намогильных камней да один кирпичный столб». Несколько лет спустя «печальным памятником» на скорбном месте решено было сделать церковь.
Строительство церкви: В июле 1834 губернский архитектор Иван Андреевич Блицын (1780-е - после 1841) выполнил проект церкви во имя Всех Святых. Один из приделов решено было посвятить святителю Митрофану Воронежскому, только что канонизированному Русской Церковью. В ноябре 1835 г. чертежи рассмотрели в Петербурге и утвердили, в следующем году началось строительство. 25 мая 1841 архимандритом Елпидифором (Бенедиктовым) освящен придел во имя святого Митрофана, находившийся в правой части трапезной, в 1842 году уже ставший викарным епископом Елпидифор освятил придел во имя преподобной мученицы Евдокии, расположенный в левой части трапезной...
Целиком же Всесвятская церковь была завершена к 1851 году и освящена викарным епископом Феогностом (Лебедевым). По архитектуре церковь была близка к храмовой части нынешнего Покровского собора, да и строились они практически одновременно. Ее тоже относили к образцам «благородного, выдержанного классицизма». Это обстоятельство и дает возможность предположить в обоих случаях авторство одного и того же архитектора И.А. Блицына.
Долгое пятнадцатилетнее строительство небольшого храма объясняется тем, что он возводился на частные пожертвования купчихи Евдокии Сергеевны Аврамовой (1782-1867), церковного старосты Ивана Ивановича Аврамова, купцов Александра Петровича Борисова (1781-1869),Антона Родионовича Михайлова (1804-1874), Ивана Михайловича Кривошеина. Их попечительством содержался первое время и церковный причт. Среди горожан церковь приобрела название Новостроящейся, и кладбище, вместо официального названия Новомитрофановское или Всесвятское, тоже именовалось Новостроящимся. В конце 1860-х годов при ремонте храма стены его трапезной отделали под мрамор.
Кладбище: В ноябре 1842 года на окраинном кладбище был похоронен безвременно ушедший из жизни поэт Алексей Кольцов, чуть позже рядом с ним оказалась сестра Анисья (1820-1847), в замужестве Семенова, потом родители, Василий Петрович (1778-1849) и Прасковья Ивановна (1784-1861). В 1861 году буквально напротив погребли поэта Ивана Никитина. Так было сделано сразу - поэт упокоился подле поэта, и могилу Никитина не переносили сюда позже, как иногда приходится слышать. На одной из дореволюционных фотографий можно увидеть табличку с надписью: «Дорожка к могилам Кольцова и Никитина».
В те времена кладбище было ухоженным, на могилах стояли надгробные памятники из гранита и мрамора. Слева от церкви на фамильном склепе Клочковых возвышалась часовня, спроектированная их родственником архитектором C. Мысловским. У алтаря церкви была похоронена благотворительница Е.С. Аврамова, недалеко от нее - юродивая старица Христина († 1866), над могилой которой купцом В.Н. Студенцовым была сооружена часовня; выделялась среди окрестных захоронений могила духовного писателя Луки Ефремова (1788-1877).
Катафалки и погребальные дрожки по Первой и Второй Острогожским улицам двигались ежедневно. За столетнюю историю кладбища здесь похоронили десятки тысяч людей. Но известны имена примерно девятисот человек, все они учтены в недавно изданном Некрополе Новостроящегося кладбища. Крупные чиновники и отставные генералы, дворяне и купцы, монахи Митрофановского монастыря, работный люд и старики из богаделен - всех уравняла мать сыра земля.
Вот лишь некоторые имена из газетных некрологов - Александр Михайлович Аврамов, юрист и литератор, сотрудничавший в столичных и провинциальных изданиях († 1895); артистка Анастасия Георгиевна Тавридова, скончавшаяся во время гастролей († 1896); отставной генерал-майор, военный топограф Павел Дорофеевич Егоров († 1897); отставной генерал-майор Константин Андреевич Герцог († 1897); директор Коммерческого банка и гласный городской думы Митрофан Антонович Михайлов († 1898)…
На Новостроящемся погосте упокоилась чета Ретунских - отставной чиновник Петр Данилович (1823-1908) и Наталья Антоновна (1836-1899). Наверное, есть какой-то перст судьбы в том, что Наталья Антоновна, урожденная Матвеева, нашла свой последний приют на общем с Иваном Саввичем Никитиным кладбище. Это ведь ее любовью были озарены закатные дни больного поэта. И куда бы ее ни бросал рок, доживать свой век она возвратилась в Воронеж.
Одна из могил неизбежно была обречена на внимание публики и газетчиков. Еще бы - ведь на Новостроящемся кладбище похоронен герой знаменитого романа в стихах А.С. Пушкина! Доказательством служил текст на надгробной плите: «Евгений Иванович Онегин. Скончался 1872 года августа 20 дня в 9 часов вечера». Внутри кладбища было выделено несколько специальных участков - для погребения монахов Митрофановского монастыря, для захоронения невостребованных тел из губернской земской больницы. В апреле 1907 года городская дума просила церковного старосту расширить этот участок, поскольку он уже был весь заполнен.
Священники храма: Кладбищенская церковь своего прихода не имела. Венчание и крестины в ней почти не проводились, основными церемониями были другие, более печальные: отпевание умерших и панихиды по ним. Первоначально она была приписана к Троицкому Смоленскому собору, и службы вел священник Михаил Тимофеев († 1861), а с 17 июля 1858 г. церкви разрешено иметь собственный штат. Первым самостоятельным священником был Петр Донецкий († 1874), его место унаследовал зять, Михаил Аскоченский. В 1896 г. открылась одноклассная церковноприходская школа: жившей по соседству детворе необходимо было хотя бы начальное образование. Закон Божий преподавал сам настоятель отец Михаил Аскоченский, остальным премудростям обучали Ф.М. Орлова и М.И. Орлова. В 1911 году в храме служили, помимо М.Ф. Аскоченского, еще три священника: Михаил Сергеевич Никифоров, Евфимий Таиров(оба с 1899 года) и Павел Селиванов (с 1909 г.), диакон Михаил Никитин (с 1874 г.), псаломщики Павел Абрамов(с 1889), Александр Маркин (упоминается в 1988 году) и Павел Долгополов (с 1911 г.). Старостой церкви состоял купец Павел Ширяев.
В 1930 году настоятелем церкви был протоиерей Алексий Образцов (впоследствии епископ Паисий), а псаломщиком Илия Назарченко, рукоположенный в диаконы. Церковь, как можно судить по этим именам, придерживалась обновленческой ориентации. Некрополь действовал и после революции. Так, в октябре 1919 года тут похоронили казненного белогвардейцами председателя губисполкома Алексея Сергеевича Моисеева, в 1918 и 1919 году похоронили Федяевских - известного врача Константина Васильевича (1835-1919) и его супругу Елизавету Васильевну, урожденную Веретенникову (1843-1918), в сентябре 1929 - известного архитектора Михаила Николаевича Замятнина.
Закрытие церкви: В середине 1930-х годов использование старого кладбища прекратилось. Церковь закрыли раньше. Решение об этом принял облисполком 10 сентября 1932 года со стандартной мотивировкой в духе тех времен: «Принимая во внимание многочисленные ходатайства трудящихся Воронежа в числе 65 организаций и организованного населения (всего 9485 человек), Всесвятскую (Новостроящуюся) церковь закрыть, здание передать в гороно для культурно-просветительских целей». Воистину начинало сбываться предсказание великого русского философа Николай Федорова о том, что кладбища скоро превратятся в гульбища! 26 сентября 1932 года появилось решение горсовета: «Передать закрытую Новостроящуюся церковь в ведение ПП ОГПУ с компенсацией горфо установленной суммы». На следующей неделе вышло еще одно решение: «Для учета церковного имущества закрытой Всесвятской церкви организовать комиссию: от Горсовета тт. Прохоров и Кравцов, от Горфо - тт. Петровский и Мещерин, от Антирелигиозного музея - Юзефович, с привлечением представителей церковного совета». Сведений о том, для каких целей чекистам потребовалась кладбищенская церковь в начале тридцатых годов, у меня нет. В предвоенные годы культовое здание занимали кузница и весовой завод, то ли одновременно, то ли друг за другом, не знаю. Для производственных нужд церковь перестроили. Уже в 1943 году довольно хорошо сохранившийся Всесвятский храм заняла швейная фабрика № 1. Фабрика упоминается в решении горисполкома от 29 августа 1946 года: «Для свободного обозрения могил писателей Никитина и Кольцова территорию их захоронения 16 на 19 метров изолировать от усадьбы швейной фабрики и обеспечить свободный доступ к могилам с улицы Новослободской» (теперь улица Моисеева).
Парк живых и мертвых: Участок 16 на 19 метров, который мы сейчас громко именуем литературным некрополем - это все, что сохранилось от «сметенного погоста». Здесь компактно сгруппировались шесть могил семьи Кольцовых, Никитина и писательницы Е.М. Милицыной. На остальной кладбищенской территории был разбит парк культуры и отдыха Ворошиловского района, получивший в обиходе название «Парк живых и мертвых», или просто «Жим».
Разрушение церкви. Строительство цирка: Судьба полуразрушенной церкви окончательно определилась в августе 1964 года, когда на заседании градостроительного совета принималось решение о возведении в парке культуры цирка. Его намеренно отодвигали в глубь участка на сто метров, чтобы сохранить возможность «в будущем организовать рациональную транспортную развязку в двух уровнях на пересечении улиц 20-летия Октября и Кирова». Цирк вместимостью 2100 мест строился по типовому проекту: он повторял здание в Новосибирске. Привязку к местным условиям производил архитектор А.Г. Бузов. На месте Новостроящегося кладбища работы начались в 1965 году разрушением Всесвятской церкви. Но уже в 1964 году управление культпросветработы планировало перенос могил Кольцова и Никитина, но не решило еще - куда именно. Цирк построили к осени 1972 года. Одновременно была предпринята последняя попытка уничтожить остатки кладбища - снести литературный некрополь, а прах А.В. Кольцова и И.С. Никитина перенести на усадьбу дома-музея Никитина. Творческой общественности, в первую очередь писателям, удалось предотвратить кощунство. Могилы обнесли гранитной стеной, благоустроили, и сейчас они находятся в ста метрах левее цирка. Маленький уголок под сенью деревьев - только он и остался от обширного Новомитрофановского кладбища. О Всесвятской церкви, стертой с лица земли грешными людьми, приходится только вспоминать. В Кольцовско-Никитинские дни литературы и искусства, которые традиционно проводятся в октябре, происходит поминовение поэтов-земляков: выступают их собратья по перу, творческая интеллигенция. В последние годы церемонию стали начинать с панихиды. Будем верить, что Всевышний воспринимает богослужение как воспоминание обо всех покойниках, чьи останки лежат на чижовской земле.
Коротоякский уезд Сообщений: 13201 На сайте с 2010 г. Рейтинг: 7111
Наверх##19 декабря 2014 17:4722 августа 2015 14:39
Воронеж. Церковь Петра и Павла в МАСЛОВКЕ
Церковь Петра и Павла — православный храм Воронежской и Лискинской епархии Воронежской митрополии. Расположена в микрорайоне Масловка Левобережного района Воронежа. Когда-то город Тавров был хорошо известен в России. Здесь строились военные корабли и бывал сам Петр Великий. Но пролетевшие века почти не оставили в селении материальных следов былой славы. Основанный в 1705 году, Тавров уже в 1779 году расстался со статусом города и превратился в заурядное село Воронежского уезда. Правда, следы от существовавших гаваней еще видны на местности, это привлекает сюда любителей старины и всех, кому дорого имя преобразователя России. В 1960-е годы Тавров утратил и статус самостоятельной сельской единицы: его включили в черту города - в состав Левобережного района. В настоящее время Таврово территориально входит в состав микрорайона Масловка.
XVIII век. Церковь в Таврове Церковь в Таврове появилась в самом начале его истории. Хотя дата основания Таврова общепринята и никем не оспаривается, архимандрит Димитрий (Самбикин) говорит о существовании церкви в Таврове применительно к 1700 году. Он приводит текст надписи на богослужебной книге, напечатанной при патриархе Адриане, в конце XVIII века: «1700 года марта в 17-й день сия постная триодь Таврова города соборной церкви Преображения Господня, а сию подпись надписал той же церкви поп Михаил, а дана сия книга триодь с Воронежа, с приказа Адмиралтейского». Самое первое объяснение - почтенный историк ошибся в дате, либо мы имеем дело с самой обычной опечаткой в его публикации. Не будем придирчивы: в 1700 ли, в 1705 году, но Преображенский собор в Таврове построился, а вскоре упоминается и церковь Петра и Павла, тоже деревянная. В 1730 году при Петропавловской церкви служили протопоп Яков и поп Максим. В 1757 году в городе по-прежнему значатся две церкви, а к концу XVIII века остается одна, Петропавловская. В 1798-1799 гг. она перестраивается в каменную с приделом во имя великомученицы Варвары, и ее 27 июня того же года освятил воронежский епископ Мефодий (Смирнов). Вплоть до самой революции в церкви хранилась храмозданная грамота.
XIX век Трапезная и колокольня были перестроены в 1864 году заботами старосты церкви, капитана Андрея Карпова. В Петропавловской церкви ежегодно в храмовый ее праздник, 29 июня, перед поздней литургией совершалась панихида по императору Петру Великому «в воспоминание неоднократного посещения им этой крепости и временного пребывания в ней во время строения кораблей на реке Воронеже». Панихида, как сообщает архимандрит Димитрий, служится в ризах, по преданию, пожертвованных в церковь самим Петром I. Эти ризы в ночь на 25 августа 1883 года были похищены (об ограблении Тавровской церкви появилась даже заметка в «Воронежских губернских ведомостях»), но в конце того же года были отысканы. В XIX веке в церкви было немало примечательных икон, иные были весьма древними, как, например, храмовая икона с изображением апостолов Петра и Павла, иконы святителя Николая Мирликийского и Иоанна Предтечи. Особым уважением у жителей Таврова пользовалась Казанская икона Божией Матери в серебряной позлащеной ризе. В честь нее в храме был устроен особый придел. По Клировым ведомостям 1805 года, в церкви служил священник Алексий Казмин, «поведения нехорошего»: в 1801 году консисторией был «штрафован монастырскими трудами». Помимо настоятеля в церкви были диакон Иоаким Карманов и дьячок Анисим Красноложский. Пономарское же место, в соответствии с существовавшей тогда практикой, было утверждено за учеником духовной семинарии Афанасием Глаголевским. В самом Таврове жили однодворцы и помещичьи крестьяне. К этой церкви относились окрестные помещичьи владения. Они принадлежали князю Александру Лобанову-Ростовскому (Масловка), коллежскому асессору Никите Черенкову и купцу Минаю Герасимову. Всех дворов насчитывалось 181, душ мужского пола 560, женского - 580. Между прочим, в Масловке 18 декабря 1824 года родился известный русский генеалог и дипломат, будущий министр иностранных дел Российской империи (1894-1896), князь Алексей Борисович Лобанов-Ростовский; крестили его в ближайшей Тавровской церкви.
XX век Второй раз о причте тавровской церкви мы узнаем из Клировых ведомостей 1911 г. С 1867 года здесь священствовал Иоанн Павлович Агеев, при нем состояли диакон Алексей Никитович Попов (с 1895 года) и псаломщик Алексей Петрович Федотов (с 1898 года). Старостою церкви был воронежский купец Василий Филиппович Петров; ранее, в течение одиннадцати лет (1888-1899) он нес обязанности старосты при домовой церкви Воронежской духовной семинарии. В самом Таврове приход состоял из 157 дворов, где жительствовали 996 человека; помимо этого, в приход входили село Масловка и хутора Семилукский, Яковлев, Кременчуг, Никитовка, это еще 166 дворов и 1093 человека. Жизнь тавровского храма в советское время следов в документах не оставила. Церковь, как было заведено в ту пору, оказалась разрушенной то ли в годы Великой Отечественной войны, то ли раньше - местные жители в ответах затруднились.
Новая церковь в Масловке Пока храм здесь не возрожден, зато он строится в соседней Масловке, что двумя километрами ближе Таврова к Воронежу: здесь прежде церкви никогда не было. 8 июля 2002 года митрополит Воронежский и Липецкий Мефодий (Немцов) совершил молебен и закладку камня в основание храма в честь святых первоверховных апостолов Петра и Павла на центральной улице Масловки - налицо преемственность в названии храма. 29 сентября 2006 года митрополит Воронежский и Борисоглебский Сергий совершил освящение колоколов, а 30 июля 2007 года креста и купола на колокольню. В настоящее время строительство храма продолжается. Храм возводится по проекту архитектора И.А. Пелипенко в русско-византийском стиле. Форма основания храма – "корабль". Высота храма – 10 м, колокольни с крестом – 25,3 м.
Воронеж. Церковь Иоанна Предтечи (Троицкая) на ЧИЖОВКЕ (утрачена).
Церковь Иоанна Предтечи — православный храм Воронежской епархии. Была расположена в слободе Чижовка города Воронежа. Существовавшая в Ближней Чижовке церковь получила свое название по событию, которое в религиозной традиции именуется так: Усекновение честной главы святого славного Пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Иоанну Предтече была посвящена на Чижовке не церковь, а только придел на правой стороне трапезной. Но прихожане, да и документы, именовали так весь храм, возможно, потому, что каменный придел был освящен прежде других. Собственно церковь имела своим празднеством день Святой Троицы и была одноименна Троицкому собору в губернском городе.
История церкви
Церковь в Ближней Чижовке появилась в начале XVII века, если не раньше. Е.А. Болховитинов, отмечая в конце XVIII века древность самой пригородной слободы, писал: «А притом и приходская Чижовская церковь в третий раз и на третьем месте уже строена. Есть в сей церкви крест сребряный, сооруженный в оную еще в 1665 году, как из надписи на нем явствует». На протяжении более чем столетия церковь в Чижовке была деревянной, а в середине XVIII века ее перестроили в каменную. Придел святого Иоанна Предтечи был освящен 28 августа 1761 года, остальная Троицкая церковь освящена 23 апреля 1769 года. В 1798 году трапезная была «переделана и распространена», и придел в прежнее наименование вновь молитвован 10 декабря. В том же 1798 году в церкви появился второй штат, в 1822 году - третий. Прихожан было много, и дел хватало всем. В 1850 году клириков все же сократили, и церковь осталась двухштатной. На содержание шли проценты с капитала в восемь тысяч пятьдесят пять рублей. Пригородные священники имели 32 десятины пашни и сенокосов и жили в каменных подцерковных домах.
Помимо Предтеченского, давшего название всей церкви, в храме были устроены еще три придела. Они посвящались трем Вселенским святителям - Василию Великому, Григорию Богослову и Иоанну Златоусту; святой великомученице Варваре и святителю Тихону Задонскому. В иконостасе последнего придела находилась местночтимая икона, представляющая собою список (возможно, даже оригинал) с портрета, писанного при первоначальном негласном открытии мощей Тихона в 1846 году ректором семинарии отцом Симеоном (Авдуловским).
Городское кладбище XVIII века
Церковь Иоанна Предтечи примечательна не только своей собственной историей, архитектурой или внутренним убранством, но в большей степени тем, что возле нее находилось обширное городское кладбище, устроенное во второй половине XVIII века. Первоначально, как отмечал Болховитинов, там погребали «отличнейших» людей. Прежде многих умерших воронежцев хоронили возле приходских церквей. Но в 1772 году был издан указ, запрещавший погребать на внутригородских кладбищах, и их закрыли. С этого времени стали обустраивать могилы на Чижовке у церкви Иоанна Предтечи. Правда, в «Синодике купцов Елисеевых» (1886) первое захоронение отмечено здесь тремя годами ранее: в мае 1769 года у алтаря погребли священника отца Василия. Распоряжение о похоронах на Чижовке не понравилось жителям Воронежа, что отразилось в записях Я.Г. Елисеева: «1772 года июня 19 дня представися раб Божий воронежский купец Ив. Вас. Куницын, а 21 дня погребен у Воскресения Христова соборными и приходскими священниками, и на другой день отвезли его на Чижовку, там его зарыли в землю». С этого момента, как замечает архимандрит Димитрий (Самбикин), вошло в обычай отпевать тела умерших в приходской церкви, а затем относить для захоронения на Чижовское кладбище.
Скорбный Синодик Елисеевых зафиксировал с 1772 по 1800 год на Предтеченском кладбище 119 погребений. При этом следует иметь в виду, что летописцев интересовали не все похороны, а лишь те, которые касались известных им или чем-то примечательных лиц. Обратим и мы внимание на наиболее значимые имена. «1773 года мая 8 числа представися раб Божий воронежский купец Алексей Степанов сын Молоцкой и погребен преосвященным епископом Тихоном на Чижовке, а жития его было от роду лет 90». «1781 года 3 апреля, то есть великая суббота, во время литургии на отпеве представися раба Божия Евдокия Петровна Феодосия Шатрова жена и погребение было сего же апреля 5 дня в церкви Рождества Богородицы преосвященным Тихоном епископом Малининым и отнесена на Чижовку к Предтече, в землю зарыли, возле отца своего и матери положена, жития ее было 50 лет». Запись, где речь идет о погребенных ранее родителях, дает возможность предположить, что кладбище действовало и до 1772 года. На Предтеченском кладбище сложились целые фамильные некрополи. К примеру, там была погребена семья Титовых. Вот запись в Синодике: «1787 года августа 21 дня в 8 часу пополудни представися раб Божий воронежский купец Михаил Иванович Титов на 67 году внезапною смертию в одну минуту...». В конце XIX века сохранялась его могила с надписью на чугунной плите: «Под сим камнем лежит города Воронежа первой гильдии купец Михаил Иванович Титов. Родился 1722 года ноября 21 дня. Проходя суетно сию жизнь шестьдесят шесть лет и девять месяцев Творцу своему предал дух 1787 года августа 21 дня. А персть предана персти 24 дня преосвященным Тихоном, епископом Воронежским и Елецким». Рядом стоял саркофаг над телом его сына Василия (1748-1834). Оба памятника находились за алтарем церкви. Недалеко была могила Натальи Федотовны Титовой (1751-1820). По сообщению В.В. Литвинова, к 1921 году уцелела только плита на могиле М.И. Титова.
За несколько лет здесь возникло семейное кладбище Болховитиновых. На нем были погребены сыновья Евфимия Алексеевича, Адриан и Николай, умершие во младенчестве. За главным алтарем находилась могила жены историка и будущего митрополита Евгения, Анны Антоновны и дочери Пульхерии. В 1870-е годы был возобновлен памятник им, на котором выбили текст, составленный безутешным вдовцом: «Здесь погребены Анна и Пульхерия, Супруга и дщерь Болховитиновы, скончавшиеся первая на 22-м году жизни августа 21 дня 1799 года, вторая на 1-ом году от рождения июля 9-го того же года, которым супруг и отец от скорби сердца, с надгробным рыданием взывает вечную память». На другой грани - четверостишие: «Покойтесь, милые. До венного свиданья. Болезней где уж нет, Ни скорби, ни вздыханья». В конце 1880-х годов памятник исчез, потерялась и сама могила. В конце позапрошлого века к востоку от алтаря находился разбитый памятник над могилой родственницы Е.А. Болховитинова. На нем было начертано: «Здесь погребена Мария супруга Воронежского собора ключаря Григория Болховитинова, скончавшаяся июля 14 1801 года на 29 году от рождения. В память любви коей верный супруг воздвиг сей монумент». На примере этого захоронения есть возможность познакомиться с распространенным прежде жанром стихотворной эпитафии. На одной из граней памятника читалась надпись: «Нас в мире соединил Бог, Телом и душой: Пожди же и в вечности, Я съединюсь с тобой». Погост у Предтечи действовал до первых десятилетий XX века. С открытием Чугуновского и Новостроящегося кладбищ горожан и чижовцев стали хоронить на трех кладбищах.
В истории Предтеченского храма была еще одна любопытная страница. А.О. Коссецкий, опубликовавший в 1912 году брошюру «Древнее немецкое кладбище и немецкая слобода в Воронеже», предполагал, что на Чижовке с конца XVII века, со времен возникновения Немецкой слободы, могло находиться иноверческое кладбище. По крайней мере, столетие спустя оно было именно там. Е.А. Болховитинов и Г.М. Веселовский отмечали, что в 1796 году немцы «окопали» свое кладбище «не в дальнем расстоянии» от церкви. «Окапывание», видимо, было вызвано необходимостью разграничения немецкого и православного кладбищ. Факт похорон здесь отражен в Синодике: 21 января 1800 года «в нощи представися Иван Федорович Кнобин лекарь, который сам о себе сказывал, что не видал у себя более 40 лет никакой болезни, а как сколь захвораю, и так уже и умру, и так сбылось его пророчество, жил на свете 80 лет и погребен на Чижовке на Немецком кладбище». А.О. Коссецкий, посетивший кладбище, обнаружил там два надгробных памятника, относящихся к 1812 году, с текстами на немецком языке. Исследователь заметил, что подобными плитами с полу стершимися надписями была вымощена паперть перед церковью. С 1819 года иноземцев перестали погребать на Чижовском кладбище. Неудивительно, что к предреволюционным годам от захоронений не осталось следа.
В 1805 году в храме Иоанна Предтечи служили священник Никифор Наумов (в следующем году он умер, и на его место определили Василия Баженова), священник Василий Урбанов, диакон Василий Болотов, два дьячка и два пономаря. Приход насчитывал 369 дворов, где проживали 954 мужчины и 960 женщин.
XX век. Закрытие и уничтожение церкви
По документам Воронежской епархии за 1900 год, в штате церкви служили: священники (Михаил Стефанович Стефанов и Сергий Иванович Проскуряков), диакон (Иоанн Иоаннович Кудрявцев) и два псаломщика (Петр Константинович Тарасевский и Димитрий Синявский). Прихожан в конце XIX века насчитывалось 2858 человек. Дворов в приходе в конце XIX в. насчитывалось 563, в них проживало 4099 человек.
В 1911 году здесь значатся: священники Евфимий Таиров (с 1907 года), Сергий Чуев (с 1911 года), диакон Филипп Буянов (с 1905 года), псаломщики Николай Кручинин (с 1902 года) и Константин Скрябин (с 1911 года). Старостою церкви был крестьянин Михаил Федорович Кожевников, к 1918 году его сменил И.Колесников. Приход состоял из 550 домов, где проживали 3800 человек.
Пригородная церковь отличалась богатством утвари; видно, много жертвовали воронежцы на помин души родных. В перечне драгоценных предметов, поданном священником Иоанном Сахаровым в декабре 1918 года в Губсовнархоз, значились двенадцать риз на иконах, множество крестов, дароносиц, ковчегов и лампад. По весу они составили 9 пудов 23 фунта и 1 золотник серебра. Массовый погром храмов, предпринятый большевиками на рубеже 1920-1930-х годов, миновал обитель на Ближней Чижовке. В 1920-1930-е годы церковь находилась в руках обновленцев, в 1933-1935 году священником здесь служил Иоанн Севастьянов, а обязанности псаломщика исполнял протоиерей Николай Немчинов.
В июле 1938 года горсовет расторг договор с группой верующих, арендовавших Предтеченский храм. В конце сентября облисполком принял решение закрыть церковь и использовать здание под киностудию. А через два года в «Коммуне» появилась информация о том, что работы по переоборудованию Предтеченской церкви под студию «Союзкинохроники» ведутся полным ходом. Успела ли киностудия переехать на Чижовку, трудно сказать, скоро грянула война. Судя по воспоминаниям одного нашего земляка, оказавшегося за границей и там опубликовавшего свои заметки под заглавием «Судьба воронежских святынь», весной 1942 года власти были вынуждены разрешить в Воронеже богослужения (к лету 1940 года все церкви города оказались закрытыми). В храме Святой Троицы открылась «очень маленькая церковь», надо полагать, в одном из приделов. Утварь для нее, пишет мемуарист Виктор В-ч, выдали из Антирелигиозного музея, священник нашелся из НКВД, но ненадолго: 7 июля правобережный Воронеж захватили немцы. На мой взгляд, речь в этом случае идет именно о Предтеченской (Троицкой) церкви на Чижовке. Оказавшись на передней линии боев, церковь зимой 1942-1943 годов была полностью разрушена, руины ее снесли в начале 1950-х. Сейчас на ее месте на улице Веры Фигнер построен магазин. Территория кладбища в последнее время застраивается жилыми домами, следов погребений практически не осталось. Надгробными плитами вымощены спуски к реке, но они туда стащены со всех воронежских кладбищ. Не было покоя в нашей стране не только живым, но и мертвым...
Воронеж. Церковь Святого Духа на ТЕРНОВОЙ поляне (утрачена)
Церковь Святого Духа на Терновой Поляне — православный храм Воронежской епархии. Была расположена в Троицкой слободе Воронежа. Самая удаленная от центра города церковь на восточной окраине дореволюционного Воронежа имела еще два названия - Во имя Святой Живоначальной Троицы и Терновая.
Троицкая слобода: Происхождение второго прозвания таково. Во второй половине XVIII века в пяти верстах от центра Воронежа был построен деревянный дом. Это была летняя резиденция главы епархии, попросту говоря, дача епископа. Вокруг дома постепенно вырос парк, и местность получила название Архиерейской рощи. В большой зале с восточной стороны особняка была устроена домовая церковь во имя Святой Троицы Живоначальной. В архиерейской обители, кстати сказать, с 1784 по 1786 проживал последний крымский хан Шагин-Гирей, отрекшийся от престола в пользу Российской империи. Троицкая домовая церковь дала название пригородному селению. Как указывал Е.А. Болховитинов, в 1780 году в этот район от Покровской церкви была перенесена Беломестная слобода, возникшая в XVII веке: тогда на «белом» месте селились освобожденные от налогов несшие воинскую службу казаки. За городом слобода из Беломестной постепенно превратилась в Троицкую. Она заняла район современных улиц Коммунистической молодежи, Героев революции и прилегающих к ним переулков. Социальный состав населения Троицкой слободы постепенно становился иным; с конца XVIII века она заселялась «разночинцами и наипаче фабричными, однодворцами и крестьянами».
В XIX - начале XX века слобода разрослась от границы с Воронежем по Грачиному логу (ул. Кавалерийская) до нынешнего Северного моста. В канун крестьянской реформы здесь значилось 55 дворов казенных поселян, в них проживали 530 человек. В 1868 году местность рассекло полотно железной дороги. В административном отношении Троицкая слобода входила в Чижовскую волость Воронежского уезда. На восточной окраине Воронежа с 1702 года находился Покровский девичий монастырь. На незастроенном участке между Архиерейской рощей и женской обителью не позднее 1773 года было основано кладбище, одно из двух «всеобщих» в городе на тот момент (наряду с Предтеченским). Место выбрали не случайно. Архимандрит Димитрий (Самбикин) упоминал в этой связи об указе 10 октября 1723 года. Еще в тот момент по воле императора Петра I было запрещено хоронить усопших при городских церквах в окружении жилья. Воронеж приказано было разделить на две половины, одну из которых обязывали погребать покойников за Покровским монастырем. Но существование кладбища в тот момент оказалось кратковременным (если его вообще успели создать); со смертью Петра I в январе 1725 года указ утратил силу.
XIX век. Терновая поляна: Местность за монастырем по зарослям плодового кустарника получила название Терновой поляны. Само кладбище тоже именовалось Терновым. Видимо, вначале кладбище предназначалось для простолюдинов, для городской бедноты. В «Синодике купцов Елисеевых» нет ни одного упоминания о похоронах здесь в последней четверти XVIII века. Первые полвека покойников должны были отпевать в приходских храмах, а сюда привозили только погребать. Есть упоминание об указе Святейшего Синода, датированном 1817 годом, о «дозволении купцу Гарденину построить в городе Воронеже на Акатовской стороне каменную кладбищную (во имя святителя Николая) церковь - на Терновой поляне». Однако на протяжении двух десятилетий никакие работы здесь не предпринимались, неясно даже, кто именно из Гардениных собирался строить храм в отдалении от собственных владений. Церковь на Терновой поляне у края кладбища была построена только в 1838 году.
Троицкая церковь: Церковь находилась на городской земле и имела совместный - пригородный и воронежский - приход. Храм сложился многопрестольным, в ряд с главным алтарем стояли приделы Казанской иконы Божией Матери, святит. Митрофана Воронежского и Тихона Задонского, в трапезной - Николая Чудотворца и великомуч. Пантелеймона. Можно предположить, что храм строился по проекту воронежского архитектора Семена Ивановича Соколова (1802-1868), автора целого ряда городских зданий, в числе которых духовная консистория. Здание близко по стилю к его постройкам. Есть еще одно обстоятельство, которое дает возможность высказать такое предположение: Соколов, живший в центре города, был погребен у церкви на Терновом кладбище. В 1872 году главный храм был перестроен и расширен. В конце 1880-х годов у церкви не было земли, не имелось и подцерковных домов: священники жили в собственных владениях или в нанятых квартирах. С 1863 по 1891 год тут пребывал священник Иаков Полянский (1821-1892). При храме состояли каменная о двух покоях богадельня и деревянный дом, пожертвованный госпожою Безчастною (он сохранился на улице Мало-Терновой, 9). Прихожан у церкви столетие назад насчитывалось более тысячи ста душ; это были жители окрестных улочек и вся Троицкая слобода. В храме Сошествия Святого Духа на апостолов содержались два штата, им на прожитие шли проценты с капитала в тысячу девятьсот десять рублей, плата за исполнение треб и доброхотные подаяния паствы.
Терновое кладбище: Горожан и жителей Троицкой слободы хоронили на Терновом кладбище весь XIX век и первую треть XX. Счесть все могилы невозможно. Краеведы Н.И. Поликарпов и В.В. Литвинов в столетний юбилей Отечественной войны 1812 года упоминали о том, что на этом погосте были погребены многие участники великой войны. В числе их назывался генерал-майор Дмитрий Иванович Халютин (1796-1862), возглавлявший с 1833 года Комиссариатское депо (интендантство). Он владел особняком на Большой Девиченской, и упиравшаяся в него улица получила название Халютинской (ныне Батуринская). Возле его могилы покоились два сына, Василий (1826-1872) и Петр (1830-1895) Халютины. На этом же кладбище был похоронен участник Бородинской битвы И.С. Мягков. Надпись на надгробной плите гласила: «Под сим памятником покоится тело моего доброго родителя капитана Ивана Саввича Мяхкова, который скончался 1871 года апреля 30 в 6 часов на 91 году своей жизни». Тут же был захоронен участник суворовских походов полковник Яков Михайлович Старков (1775-1856). Сейчас на заброшенном погосте по самым скрупулезным подсчетам обнаруживается около сорока могил. Отчетливо можно разобрать надписи на некоторых плитах: «Алексей Васильевич Борзенков, скончался 1904 года. Жития его было...». Дворянская семья Борзенковых обитала неподалеку, на Мало-Терновой. На этом же кладбище был погребен крестный отец писателя Бунина, полковник И.П. Сипягин (1827-1892). Кладбище закрыли почти шестьдесят лет назад. Но во время войны здесь хоронили солдат, скончавшихся в госпитале, да и в начале 1950-х здесь изредка хоронили окрестных жителей на свободных клочках земли или на месте утерянных могил. Вскоре, опасаясь сноса кладбища, многие воронежцы перенесли отсюда прах своих близких. Постепенно была разобрана ограда, захламлена и перекопана территория. В начале 1990-х часть кладбища отводилась под застройку. Скорбная тема разрушения и окончательного уничтожения кладбища нашла отражение в публикациях Павла Попова и Дмитрия Струева. Благодаря этим публикациям, формировавшим общественное мнение, в 1992 году Терновое кладбище было поставлено под государственную охрану как памятник истории.
Нам самое время вернуться к истории церкви Сошествия Святого Духа. По документам Воронежской епархии за 1900 год, в штате церкви служили: священники (настоятель протоиерей Иванов Петр Феодорович, Алексей Александрович Аристов и Михаил Стефанович Ключанский), диакон (Митрофан Осмачкин) и три псаломщика (Иван Шишлов, Иван Павлов и Иван Зайцев). Прихожан в конце XIX века насчитывалось 2858 человек. В 1911 году здесь числились священники Василий Горьковский (с 1908 года), вышеупомянутый Михаил Ключанский (с 1896 г.), Георгий Снесарев (с 1904 года), диаконы Николай и его сын Димитрий Курбатовы, псаломщики Димитрий Богомолов и Павел Марковский. Старостой церкви с 1899 г. был дворянин Виктор Семенов (1855-1916). У Терновой церкви был самый большой в городе приход: 765 домов в Воронеже и 3979 жителей, 159 домов в слободе Троицкой и 886 жителей. В канун революции в храме на Терновой поляне по-прежнему служили три священника. Настоятелем стал Георгий Снесарев (1874-1919), остался протоиерей М. Ключанский и появился П. Кочемировский. Судьба отца Георгия оказалась трагической. В 1919 г. он был замучен в губернской чрезвычайке. В октябре 1919 года, когда Воронеж на короткий срок оказался в руках армии генерала Шкуро, его тело было отрыто в усадебном саду ЧК и погребено близ алтаря своей церкви.
Жизнь оставшихся священников в 1920-е тоже была нелегкой; все они лишались избирательных прав и защиты перед новой властью. Они и их семьи превратились в парий. Да еще маячила перспектива Соловков... Терновая церковь в конце 1920-х годов находилась в руках последователей патриарха Тихона (Белавина). В 1929 году в церкви часто служил правящий архиерей Захария (Лобов). Годом ранее в Воронеж приехал после ссылки епископ Павел (Гальковский) и поселился в доме Пелагеи Григорьевской за Терновой оградой. Как простой священник, он отправлял службу в ближайшей церкви, часто сослуживая архиепископу Захарии. До Святодуховской церкви добрались в начале 1930-х годов. Секретариат облисполкома 31 октября 1932 года утвердил предложение комиссии по церковным делам, которое гласило: «Учитывая многочисленное ходатайство 6189 граждан города Воронежа о закрытии Терновской церкви и переоборудовании церковного здания под диспансер, в котором ощущается большая необходимость со стороны населения, и имея в виду, что в городе Воронеже имеются другие церкви и верующие могут отправлять религиозные обряды - решение горсовета о закрытии церкви и переоборудовании последней под диспансер - утвердить».
Трудно сейчас сказать, было ли это решение реализовано сразу или с определенным промедлением, свойственным российской бюрократии во все времена. В справке Центрального райисполкома, составленной летом 1944 г., отмечалось, что Троицкая Терновая церковь закрыта в 1934 году. Ее техническое состояние после военных событий оценивалось как удовлетворительное, требовался только ремонт кровли. Диспансера в церкви не было и в помине, похоже, решение комиссии использовалось как предлог для прекращения деятельности религиозного объединения.
В 1944 году в трапезной находилось общежитие рабочих завода им. Дзержинского, в храмовой части - складское помещение треста «Сортсемовощ». В 1938 году перед церковью и на месте ее колокольни была построена средняя школа. Такое вот соседство - погост, полуразломанная церковь и дети, с младых ногтей впитывающие азы атеизма. В 1962 году школа заказала проект приспособления церкви под свои учебно-производственные мастерские. В архитектурно-планировочном задании предусматривались возможность соединения храма со школой утепленным крытым переходом и использование барабана под куполом нефа для размещения в нем дополнительных этажей и даже площадки для астрономических наблюдений. Новый генплан участка должен был включить в школьный двор и бывшее кладбище. Жильцов из церкви постепенно выселили, какие-то подготовительные работы начали, но в 1964 году всякую мысль об использовании культового сооружения отбросили. Церковь довольно быстро разобрали на стройматериалы. В сем преуспели окрестные жители, чьи предки сооружали ее. Сейчас школа соседствует с кладбищем.
Часовня Михаила Архангела: В 2013 году на Терновом кладбище митрополитом Воронежским и Борисоглебским Сергием была освящена часовня Михаила Архангела.
Церковь Тихона Амафунтского — православный храм Воронежской и Лискинской епархии Воронежской митрополии. Расположена в поселке Подгорное Коминтерновского района Воронежа. Подгорное - одно из древнейших сел Воронежской губернии, оно основано в конце XVI - начале XVII века и значится в Переписной книге 1615 года. Здесь было семнадцать дворов с крестьянами и земли городских церквей, Покровской и Ильинской. Церковь в пригородном селе Подгорное имела редкое для Воронежской епархии посвящение св. Тихону Амафунтскому. Всего церквей с таким именем в конце XIX века осталось две: одна приходская и одна домовая, в Задонске. Однако во второй половине XVIII века их было гораздо больше, но впоследствии они переосвящены во имя святителя Тихона Задонского. Дело в том, что Тихон Амафунтский – небесный покровитель трех воронежских епископов, подряд носивших имя Тихона - Тихона Задонского, Тихона (Якубовского) и Тихона (Малинина), управлявших епархией с 1763 по 1788 годы. В эту четверть века и множились Тихоновские церкви.
XVIII век. Деревянная церковь Каменная церковь в селе Подгорном Воронежского уезда («Нидерберг тож» - так, на немецкий манер одно время называли его помещики) во имя Тихона Амафунтского с приделами святителя Николая и великомученика Пантелеймона построена в 1768 г. и освящена, по преданию, самим епископом Тихоном Задонским. Впервые деревянная церковь во имя Николая и Тихона чудотворцев в Подгорном упоминается в 1714 году: она «свезена» с Воронежа (очевидно, это была Никольская церковь в Стрелецкой слободе), а там «был поп Евдоким, и тот поп в Воронежском полку, а жена ево умре, а двор ево пуст». Церковь эта была ветхой, потому и «свезена» с Воронежа, и просуществовала примерно полвека. Церковь упоминается под 1730 годом (служил поп Иуда) и под 1762 годом (по повелению преосвященного Иоанникия (Павлуцкого) к ней приписана Покровская (Параскевы Пятницы) церковь села Ямного). В 1766 г. в сельскую церковь по прошению подгоренского помещика подполковника Моисея Баженова епископ Тихон передал трехпудовый колокол из упраздненного Битюцкого монастыря. Если каменная церковь в Подгорном действительно окончена в 1768 году, то вряд ли ее мог освятить Тихон Задонский, ибо он уже находился на покое, а в епархию в январе 1768 года прибыл его преемник, тоже носивший имя Тихона - Тихон II (Якубовский). Однако, по словам М.В. Аполлосова, народное предание и семейные воспоминания помещиков Мариных относят освящение храма к более раннему времени - к первым годам управления Тихона в Воронеже, то есть к 1763-1764 годам
Строителем храма и первым его старостой, опять же по преданию, был Никифор Михайлович Марин (1736-1811). Преосвященный бывал в доме Мариных и даже подарил ему свой поясной портрет, писанный на холсте. Предание вступает в противоречие с подлинной биографией Н.М. Марина. До 1779 года он состоял на военной службе, в этом году вышел в отставку в чине полковника и обосновался в Воронеже, где занял должность «товарища губернатора». Похоже, и само Подгорное он получил в приданое в середине 1770-х годов после женитьбы на Марии Ивановне Невежиной (1758-1782). Так что, скорее всего Никифор Марин мог познакомиться со святителем Тихоном лишь тогда, когда тот жил на покое в Задонске.
Основываясь на том же народном предании, М.В. Аполлосов говорит об освящении церкви 16 июня 1767 г. и об установлении в этот день крестного хода из Воронежа в Подгорное. Крестный ход продержался до конца XVIII века, а потом был заменен местным шествием верующих от церкви к роднику и освящением воды в колодезе, у которого, по преданию, сиживал Тихон Задонский.
XIX век В 1805 году приход Тихоновской церкви составляли дворовые помещиков Никифора Марина, вдовы майорши Ксении Филипповой, Никифора Лихачева и Андрея Ареля, а также местные однодворцы и 29 домов однодворцев из села Ямного. Всего 107 дворов, 1129 душ обоего пола. В 1830 году стараниями прихожан храм был «распространен» двумя приделами с северной и южной стороны длиною в шесть аршин (4,2 м) каждый. В 1855 г. церковь была оштукатурена внутри и расписана. Наружная штукатурка появилась в 1865 г. при старосте Максиме Михайловиче Даныпине. В 1866-1891 гг. священником церкви был Никанор Алексеевич Богомолов (1837-1891). Он оставил по себе память заботами совместно со старостой Василием Комарем о благоустроении местного храма. В 1868-1869 годах расширена трапезная, в 1872 году построен вновь алтарь в приделе св. Николая, хрустальный иконостас для него куплен на заводе Мальцева. Позже был построен алтарь с левой стороны во имя св. Пантелеймона, 16 июня 1883 года его освятил викарный епископ Макарий (Троицкий). В 1886 году разобран старый Тихоновский алтарь и построен новый, больших размеров, его освящал ректор семинарии архимандрит Димитрий (Самбикин).
Священники Тихоновского храма известны с конца XVIII века. Иоаким Григорьевич Петров (1732-1820) служил с 1781 по 1820 год, затем в течение двадцати лет - Василий Крупинский (1775-1840), а прежде здесь же был диаконом. Между тем отзывы благочинного о них в Клировых ведомостях за 1805 год похвальными назвать трудно: Иоаким Петров «в чтении и пении недостаточен; к проповедям за маловидением и старостью не способен; катехизиса наизусть не знает; в поведении невоздержан; в 1803 году за венчание незаконного брака был в Задонском монастыре на полугодичное время в работах». Диакон Василий Крупинский «в чтении и пении средствен; к проповедям не способен, катехизис знает исправно; поведением честен». Дьячковское место в тот момент числилось за учеником русского духовного училища Николаем Петровым. Пономарем состоял Феодор Шилкин, служивший с 1778 года: «в чтении хорош, в пении плох; катехизиса наизусть не знает».
С 1840 по 1855 год священствовал Иоанн Смирницкий, после небольшого перерыва - его сын Василий. О Никаноре Богомолове я уже упомянул, помимо заботы о храме он создал еще местный хор певчих. В 1869 г. в Подгорном появилась одна из первых в уезде земских школ. По инициативе священника Никанора Богомолова ее разместили в церковной караулке, но два года спустя выстроили отдельное здание. На место Богомолова поступил его зять Василий Усов. С 1899 года и до своей смерти служил священник Николай Ампелонский (1861-1911). В памяти подгоренцев он остался как неустанный борец с пьянством, устроитель школьно-корзиночной мастерской. Благочинный одного из округов Воронежского уезда, Н. Ампелонский был погребен в ограде церкви. Диаконом в 1899 году числился Иоанн Никанорович Новиков. Церкви принадлежало 33 десятины земли. Дворов в приходе в конце XIX века насчитывалось 293, в них проживало 4145 человек.
XX век В Клировых ведомостях за 1911 г. настоятелем храма значится Иоанн Григорьевский. Обязанности псаломщика и дьякона совмещал Михаил Сабинин, служивший с 1865 г. Старостой храма был крестьянин Петр Кузнецов (с 1896 года). Приход состоял из жителей одного только села и насчитывал 307 домов, где проживали 878 мужчин и 998 женщин. О дальнейшей истории храма документальных свидетельств нет. По воспоминаниям местных жителей, церковь была закрыта в 1930-е годы. Она уцелела в минувшую войну, но после войны колхоз разломал ее на кирпич, чтобы выстроить коровники. Сейчас от нее, как и от помещичьей усадьбы, не осталось никаких следов. Даже место ее люди указывают по-разному, кто - на месте современного клуба, кто - напротив клуба. Исчезло и окружавшее церковь кладбище.
Новый храм В начале 1990-х годов местные жители намеревались восстановить церковь на ее прежнем месте, но потом заложили церковь во имя того же святителя Тихона Амафунтского на другом месте, на улице 9 Января. В июне 2002 года митрополит Мефодий совершил молебен в строящемся храме святителю Тихону Амафунтскому. Храм построен в стиле храмовой архитектуры XVIII века по проекту архитектора А.Б. Логвинова. Форма основания – крест. Высота храма – 35 м. Колокольня шатровая. Настоятелем и строителем храма являлся священник Владимир Бажанов. Его сменил иерей Алексий Завгородний.
Святыни храма Чтимые иконы с частицами мощей святителя Патриарха Тихона, святителя Феофана Затворника, святителя Димитрия Ростовского, святого благоверного князя Александра Невского, иконы священноисповедников: Сергия (Серебрянского), Александра Санаксарского, святого праведного воина Федора Ушакова, преподобного Федора Санаксарского, преподобных жен Дивеевских: Александры, Марфы, Елены, святых блаженных жен Дивеевских: Пелагеи, Параскевы, Марии.
Церковь Троицы Живоначальной — православный храм Воронежской и Лискинской епархии Воронежской митрополии. Расположена в пригороде Воронежа в селе Боровое. Село Боровое на левом берегу реки Усманки принадлежит к старейшим населенным пунктам области. По мнению историка В.П. Загоровского, оно возникло вслед за Воронежем, на рубеже XVI-XVII веков. Боровое упоминается в Дозорной книге 1615 года как крупный населенный пункт, где жили служилые казаки и атаманы. По «Переписной книге Воронежского уезда» 1646 года, в селе уже была церковь: «Село Боровое на реке на Усмони, а в нем церковь во имя животворные Троицы, да в пределе пречистые Богородицы, во дворе поп Афонасей». Деревянная церковь неоднократно перестраивалась, в 1732 году в ней упоминался священник Трофим.
В 1792-1794 годах жители Борового выстроили вместо прежней новую каменную церковь, сохранив в ней прежний придел Введения во храм Пресвятой Богородицы. В церкви, по сведениям на 1805 год, служили священник Алексий Черняев (с 1803 года), диакон Феодор Петровский (с 1798 года), дьячок Димитрий Матвеев (с 1798 года), пономарь Иоанн Кузнецов (с 1801 года). Дворов тогда насчитывалось 120, а жителей в них, принадлежавших к однодворцам, - 715 человек. В XIX веке в церкви был устроен еще один придел - во имя преподобного Стефана Савваита. Накануне отмены крепостного права село разрослось, домов в нем было 172, а жителей 1416.
Следующее упоминание о церкви в Боровом содержится в Клировых ведомостях Воронежского уезда: ...Каменная трехпрестольная церковь, построена прочно, смежно с колокольней – караулка и кладовая каменная новая; на церковном дворе — старая караулка деревянная; сарай тесовый, церковно-приходская школа деревянная.... Кружечных сборов получено за год 584 рубля, земли при церкви имеется тридцать десятин, она приносит доходов 190 рублей в год. В приходе две школы - мужская открыта в 1894 году, женская - в 1900. Священник Николай Митрофанович Григорьевский (служит с 1895), дьякон Иоанн Петрович Прозорский (служит с 1877 года), псаломщик Иаков Димитриевич Садовский (служит с 1865 года). Староста церкви крестьянин Иосиф Беляев. Приход: 453 двора, 1392 души мужского пола, 1440 душ женского пола.
Троицкая церковь в Боровом действовала до середины 1930-х годов. В 1929 году служивший в ней священник Глеб Апухтин был выслан на Соловки на пять лет. В 1935 году он вернулся в село, и верующие просили архиепископа Захарию (Лобова) возвести его в сан протоиерея (сохранилось соответствующее прошение). Последним в этой церкви, по воспоминаниям местных жителей, служил священник Николай. Храм пребывал в запустении более полувека. Колхоз использовал его как склад, но не ремонтировал.
Церковь Успения Пресвятой Богородицы (церковь Успения слободы МОНАСТЫРЩЕНКА)
Православный храм Воронежской и Лискинской епархии Воронежской митрополии. Расположена в Левобережном районе города Воронежа. Сейчас в нашем городе оказались два одноименных храма: на правом и на левом берегах водохранилища, друг против друга стоят церкви во имя Успения Пресвятой Богородицы. Такое соседство не случайно: церковь в слободе Монастырщенке Воронежского уезда (на левом берегу) названа по имени старинной правобережной. Поселение на левом берегу реки Воронеж, напротив города, сложилось в XVII веке. Маленькая деревенька Клементьевка упоминается в «Дозорной книге» 1615 года, составленной Григорием Киреевским. В писцовых книгах 1629 года она значится принадлежащей Успенскому мужскому монастырю, отсюда и сменившееся ее название - Монастырщенка. С упразднением Успенской обители в 1700 году, в разгар кораблестроения, вотчина отошла к Алексеевскому Акатову монастырю.
Строительство церкви До середины XIX века церкви в Монастырщенке не было, и крестьяне посещали ближайшие храмы в губернском городе (церкви Успения и Иоанна Предтечи) и в волостном слободе Придаче (церковь Рождества Христова). Но число дворов росло, в канун отмены крепостного права их насчитывалось 177, где проживало 524 мужчины и 608 женщин. В 1840-е годы жители слободы решили ставить церковь. Архиепископ Воронежский и Задонский Игнатий (Семенов) благословил их на это богоугодное дело. С помощью "сборной книги" накапливались средства за счет добровольных пожертвований. Особое старание проявил крестьянин Иосиф Васильевич Синицын, он по праву именовался строителем храма и полтора десятка лет был церковным старостой. Достаточную сумму денег собрали, и в 1848 году церковь возвели. Два года спустя по благословению Высокопреосвещеннейшего Парфения, архиепископа Воронежского и Задонского, в трапезной были устроены приделы в честь апостола Иоанна Богослова и преподобного Сергия Радонежского. Один из престолов был создан на средства купца Сергея Петровича Ефимова (1754-1850). Умершая в 1849 году в Спасском приходе купчиха Анна Филипповна Тяхова в своем духовном завещании оставила средства на «Новостроящуюся церковь на Монастырщенке».
Церковь в XIX веке Сельская церковь, довольно заурядная по своей архитектуре и небогатая историей, удостоилась лишь нескольких строк в публикации архимандрита Димитрия (Самбикина). Воссоздать ее жизнь можно только на основе летописи, которую стали вести священники с 1888 года. Это не было единичным фактом в епархии: указ духовной консистории от 9 февраля 1888 года предписывал вести хронику всем храмам в городах и селениях. Документу из Монастырщенки повезло - один из немногих он сохранился. В 1853-1868 гг. священником Успенской церкви был Александр Матвеевич Зайцев, которого на несколько месяцев сменяли выпускники духовной семинарии: в 1864 году Димитрий Сианский, в 1868 г. Михаил Лианицкий, в 1868-1869 гг. Александр Петрович Зайцев. В 1869 г. священником Успенской церкви стал Павел Дионисьевич Троицкий, который начал и долгое время вел церковную летопись. В 1872-1873 годах отец Павел служил в Успенской церкви села Касторное Землянского уезда. В 1873 году в штат вместо двух причетников ввели псаломщика. Тогда же были обновлены иконостасы, расписан храм и создана система отопления. На эти работы прихожане собрали и передали через старосту В.П. Крамаровского 1600 рублей. В 1899 году в церкви упоминается псаломщик Александр Михайлович Дьяков.
В церковной ограде была устроена и каменная лавка, приносившая 60 рублей дохода в год. Это были немалые деньги, что свидетельствует о благочестии прихожан Успенской церкви. Один из них - крестьянин Яков Воронков - пожертвовал священнические одеяния. Другой - купец Харин - завещал храму в 1875 году 250 рублей, вложенных в Воронежский городской общественный банк. Кроме того, он передал 350 рублей на поминовение своих родителей и крестьянки Гришаевой. Проценты с этой суммы должны были идти на содержание причта. В 1883 г. братья Семен и Тихон Хреновы пожертвовали храму выписанную ими из Афонского Пантелеимоновского монастыря икону святого Пантелеимона на кипарисовой доске. Первый из них, Семен, 20 апреля 1884 года стал церковным старостой. 20 декабря 1883 года открылось сельское приходское училище. Здесь Варвара Михайловна Иосифова стала обучать 67 мальчиков и 2 девочек. В 1884 году произошло чрезвычайное событие: в алтаре была взломана оконная решетка и из церкви похищено несколько серебряных предметов. Грабителей так и не нашли.
В 1888 году приход Успенской церкви насчитывал 1357 душ, «усердных к храму, и четыре души женска пола раскольников поповщинской секты», но последние не чуждались православного духовенства и вредных толков между верующими не распространяли. Жители слободы занимались хлебопашеством, рыболовством, многие имели парники и торговали овощами на рынке Воронежа. За год в слободе родилось 82 человека, умерло 56. События, упоминающиеся в "летописи", отражают круг интересов прихожан, занятых своими повседневными заботами: необычайный разлив реки в 1888 г., посещение церкви 9 июня 1889 г. епископом Воронежским и Задонским Вениамином (Смирновым). Он нашел все в исправности и обратил особое внимание на икону святого Пантелеимона. В 1898 году в слободе началось строительство новой каменной школы; 6 сентября того же года она была освящена. В 1902 году церковь была отремонтирована снаружи, и начались работы внутри. Дворов в приходе в конце XIX века насчитывалось 243, в них проживало 1328 человек. Церкви принадлежало 33 десятины земли.
XX век В марте 1903 года предпринималась новая попытка ограбить церковь. Действовали на этот раз, похоже, заезжие «гастролеры»: взламывая оконную решетку, они не знали, что из здания по случаю ремонта все ценности вынесены. Церковная летопись за 1904-1907 годы не сохранилась. В 1908 года уволился за штат отец Павел Троицкий, прослуживший священником в Успенской церкви 39 лет. На его место перевели священника из села Верхняя Катуховка Тимофея Тростянского.
В 1909 году слободу охватила эпидемия скарлатины. Заявление священника Тимофея в земскую управу об эпидемии скарлатины и беспомощности населения в борьбе с ней не дало никаких результатов. Много детей скончалось, «и количество умерших мужского пола едва не превысило количество родившихся». А отец Павел скончался на 78-м году жизни в июле 1910 года в доме своей дочери в Воронеже. При большом стечении народа он был погребен в ограде той церкви, в которой столько лет неизменно служил. Для многих слобожан его смерть была большой утратой. В летопись по этому случаю внесена такая запись: «Сильнее всего внутренняя духовная связь между пастырем и пасомыми, любовь последних к первому проявилась в день похорон о. Павла. Похоронная процессия двинулась из Воронежа в Монастырщенку через пригородную слободу Придачу. Когда процессия подходила к Монастырщенке, навстречу вышла большая толпа прихожан, они взяли гроб на свои плечи и несли его до могилы».
По ведомости 1911 года приход насчитывал 267 домов, 1680 человек. Одна из последних записей относится к военной зиме 1914 года. 6 декабря город посетил император Николай II с супругой Александрой Федоровной и дочерьми, великими княжнами Ольгой и Татьяной. Отстояв службу в Благовещенском соборе, царь побывал в нескольких лазаретах для раненых. В 1914 году при церкви было организовано попечительство для помощи семьям запасных, взятых на войну. В том же году к празднику Пятидесятницы храм пополнился иконой Св. Троицы, которая была помещена в главном алтаре против Горнего места.
Закрытие храма Вместив в себя четверть века жизни слободы Монастырщенки, летопись оборвалась событиями 1914 года. Далее идет скупая хроника. Успенская церковь на Левом берегу оставалась одной из немногих церквей, которые продолжали службу до середины 1930-х годов. «Компетентным органам» это обстоятельство не давало покоя: они видели свою миссию в полном искоренении очагов религии. К тому же теперь речь шла о городской церкви: Монастырщенка в 1930 году вошла в черту Воронежа.
В феврале 1936 года архиепископ Петр (Соколов) определил на священническое место в Монастырщенку отца Иоанна Баженова. Полгода спустя тот на очной ставке обвинил владыку в антисоветской деятельности. Летом 1937 года сотрудники НКВД одному из своих агентов в среде обновленческого духовенства дали задание: «ликвидировать церковь и духовенство в с. Монастырщина под городом». Священник-перевертыш в исполнении приказа не преуспел, сам был арестован и расстрелян.
Но власти добились своего - в 1939 году Успенский храм закрыли со стандартной мотивировкой «из-за отсутствия верующих и средств содержать и производить ремонт». Рабочие завода №18 выступили с ходатайством создать в храме Дом обороны, и облисполком принял соответствующее решение. Похоже, что никто не знал, что такое Дом обороны и чем он должен заниматься (еще в 1932 году его пытались открыть в Покровской церкви), и в 1940 году Успенку передали под общежитие завода «Нефтегаз». В 1942 году в здании разместили сахарный завод. Каждый раз производились работы по приспособлению церковного помещения под новые нужды, при этом за ненадобностью разрушили верхние яруса колокольни и купол. После войны здание еще несколько раз меняло своих владельцев. Долгое время в стенах церкви хранили соль, оставившую свой разъедающий след на кирпичах храма.
Возвращение церкви епархии Хлопоты о возвращении храма начались с 1987 г. Было собрано 2500 подписей за восстановление церкви. Потом началось хождение по инстанциям, десять раз прихожанам пришлось ездить в Москву, вытерпеть множество оскорблений. Однажды просителям угрожали порвать собранные ими документы. Вместо склада собирались разместить в церкви музыкальную школу. В Москве прихожане встретились с митрополитом Воронежским и Липецким Высокопреосвященнейшим Мефодием, который благословил их и поддержал.
В июле 1989 г. двери храма распахнулись. Внутри церкви все было захламлено. Две недели искали хозяина 615 тонн соли. Лишь с большим трудом удалось выяснить, что им была Росбакалея. Выгрузку соли провели быстро, и началось восстановление храма. В конце августа завершилось оформление его передачи епархии, но перед этим по распоряжению местных властей разрушили кладбище. В праздник Воздвижения Креста Господня, 26 сентября 1989 года, состоялась первая служба. Настоятелем храма был назначен протоиерей Василий Зализняк, который с марта 1994 года стал настоятелем Покровского кафедрального собора. Его сменил протоиерей Владимир Урываев. С сентября 1996 г.настоятелем Успенского храма является протоиерей Василий Попов. Работы по восстановлению храма были закончены в 1994 году. Роспись стен осуществлял иконописец из Москвы Николай Иванович Осташев. В 1993 году при Успенском храме, в специально построенном на его подворье комплексе зданий, по благословению Митрополита Воронежского и Липецкого Мефодия, открылось духовное училище, которое затем было преобразовано в духовную семинарию. В ограде храма была возведена часовня в память об упокоившихся на уничтоженном приходском кладбище.
Воронеж. Церковь Рождества Христова на ПРИДАЧЕ (утрачена)
Церковь Рождества Христова — православный храм Воронежской епархии. Была расположена в слободе Придача города Воронежа. Слобода Придача вошла в состав Воронежа не так давно, лет семьдесят назад. Ее имя сохранилось в памяти, к тому же оно упоминается в названиях рынка и товарной станции. Происхождение наименования слободы объясняется принадлежностью этой земли жителям города Воронежа. Первоначальный смысл был таков: придача - от «придать», то есть «добавить». Служилые казаки получили за рекой прибавочную, дополнительную землю к своим прежним владениям. Е.А. Болховитинов повествовал о ранней истории слободы следующее. Поселение на левом берегу реки Воронеж существовало с начала XVII века. В документах 1616 года есть упоминание о том, что размещенные на ногайском (левом) берегу реки для защиты крепости от татарских набегов казаки сбежали. Их место заняли «разных чинов» люди, поверстанные в однодворцы. За службу они получили земельные наделы. По сведениям за 1798 год, там насчитывалось 2168 человек, в ведомости значились приказные служители, посадские люди, мещане, однодворцы и экономические (государственные) крестьяне. В 1909 году здесь проживали 5011 человек, имелось волостное правление с местной администрацией. В 1930 году Придача вошла в городскую черту Воронежа.
Деревянная и каменная На Придаче ранее всех левобережных пригородных поселений появилась церковь. До строительства собственных храмов к ней были приписаны жители слобод Монастырщенки и деревни Отрожки. Деревянный храм во имя Рождества Христова возведен на Придаче примерно в 1680 году. Дважды он перестраивался - в 1745 и 1773 годах. Столетие для жизни деревянной церкви - срок вполне почтенный, поэтому неудивительно, что постройка обветшала, ей не помогал никакой ремонт. В 1785 году прихожане начали строить каменную церковь «в прежнее наименование», освятили ее 22 марта 1795 года.
Полвека спустя и этот храм придаченцам показался тесным и маловместительным. Новая каменная церковь «очень красивой архитектуры» была завершена к осени 1856 года. Храм стал многопрестольным: обширные концы слободы желали иметь персональных небесных покровителей и посвященные им празднества. В трапезной существовали приделы во имя евангелиста Иоанна Богослова и святого чудотворца Николая Мирликийского. В ряд с главным алтарем стали алтари приделов во имя преподобного Сергия Радонежского и святого великомученика Феодора Стратилата. Этот последний придел появился в 1880-е годы.
Пригородная церковь, находившаяся в мастеровой слободе, и сама отличалась от воронежских: помимо 66 десятин земли ей принадлежали две кузницы и каменная лавка. Кстати, и улица, проходившая рядом, называлась Кузнечной. Доходы от промыслов шли на содержание причта, как и проценты с мизерного капитала в четыреста рублей. Вот уж действительно священник сельского прихода своей жизнью оправдывал народную поговорку: «С трудов праведных не наживешь палат каменных».
В церковной ограде были погребены протоиерей из Острогожска Андрей Федоров и старец Авраамий, перекрестившийся мусульманин-турок, замечательный своей строго подвижнической жизнью. Их могилы были целы в конце позапрошлого столетия. К северо-востоку от церкви, у развилки дорог на Отрожку и на Усмань, находилось Придаченское кладбище. В 1920-1930-е годы, когда в Воронеже закрылись Чугуновское и Новостроящееся кладбища и еще не действовало Коминтерновское, здесь хоронили всех горожан. В 1940 году на этом кладбище была погребена Христа ради юродивая Феоктиста Михайловна Шульгина, в 1966 году ее прах перезахоронен на Левобережном кладбище. Сохранялся Придаченский погост до 1960-х годов. С началом строительства высотного здания проектного института могилы были снесены, надгробия исчезли, часть территории ушла под котлован, часть под сквер.
Священники Из священников Придаченской Рождественской церкви сохранились упоминания об отце Петре, рапортовавшем в 1732 году епархиальному начальству о ветхости храма. Священник Герасим Андреев в 1777 был благочинным десяти церквей Воронежского уезда. В 1805 году в храме служили два священника - Стефан Архипов и Тимофей Смирнов, диаконом был Стефан Самбикин, были еще два дьячка и два пономаря. В приходе вместе с соседними деревнями числилось 415 домов, 2467 человек. В документах 1830-х годов упоминается весь причт: священник Феодор Чекалин, диакон Иаков Иванов сын Фомин да диакон Михаил Автономов сын Бондаренко.
В 1896 у церкви выстроена каменная одноэтажная школа, работы обошлись в пять тысяч рублей. По документам Воронежской епархии за 1900 год, в штате церкви служили: священник Михаил Иванович Скрябин, диакон Алексей Иванович Высоцкий, псаломщик-диакон Димитрий Васильевич Попов и псаломщик Иван Яковлевич Петров.
По Клировой ведомости 1911 года в храме значатся: священники Иоанн Михайлович Скрябин (с 1880 года) и Митрофан Романовский (с 1902 г.), дьякон Иоанн Баженов (с 1905 года), псаломщики Димитрий Тростянский (с 1900 года) и Иоанн Курбатов (с 1910 года). Старостой Рождественской церкви был крестьянин Николай Асьминин. Приход в самой Придаче насчитывал 548 домов и 2812 человек населения. Церкви принадлежало 78 десятин земли.
XX век Жизнь общины и храма в первые десятилетия текущего столетия не стала достоянием гласности. Одно ясно: 1917 год оказался для церкви рубежным. 31 октября 1932 года облисполком утвердил протокол областной комиссии по церковным делам. Формулировку стоит привести целиком, не меняя безграмотного стиля и пунктуации: «Учитывая многочисленное ходатайство граждан слободы Придача высказавшихся 2215 человек и наказ избирателей о закрытии церкви и переоборудовании таковой под клуб-театр, на что райсовет имеет соответствующие средства и принимая во внимание имеющиеся две церкви одного направления, расположенные в 3 километрах, где верующие могут отправлять религиозные обряды, решение райсовета о закрытии церкви и переоборудовании последней под клуб-театр утвердить». Упомянутые церкви «одного направления», которые осенью 1932 еще действовали, находились в слободе Монастырщенка и в селе Отрожка.
Клуб-театр, похоже, ненадолго задержался в церкви, если вообще был там открыт, а не выдвигался просто как повод для ее ликвидации. В предвоенные годы культовое сооружение использовалось под промышленные нужды. В 1941 году проводились капитальный ремонт и переоборудование здания под прядильную фабрику. Очевидно, результатом этого ремонта стало уничтожение верхних ярусов купола и колокольни, сводов трапезной и превращение оставшегося строения в промышленный цех. В мае 1944 года церковь упоминается в решении горсовета: ремонтная база Ne 31 освободила помещение хлопкопрядильной фабрики и его возвращали горпромкомбинату. Но обстоятельства изменились, и осенью 1944 года Рождественский храм использовался под общежитие военнопленными немцами, которые восстанавливали завод № 16.
Сейчас церковное здание занимает ремонтный завод «Автозапчасть» (улица Димитрова, 51). Не зная этого заранее, вряд ли кто сумеет рассмотреть за высоким забором остатки храма. Да и как узнать его в краснокирпичном ремонтном цехе; фотографировать цех не было смысла, представления о церкви снимок не даст. Изображений же той поры, когда храм Рождества Христова действовал и имел благолепный вид, не сохранилось. Из Страховой описи 1916 года известно лишь, что храм вместе с колокольней имел длину в 25 сажень (53 м), ширину 8 сажень 1 аршин (18 м), высоту - 5 сажень (10,5 м), колокольня в три с половиною яруса, ее высота до карниза - 14 сажень (30 м). Церковь венчал один купол о 12 окнах.
Воронеж. Церковь Рождества Христова на ЧИЖОВКЕ (утрачена)
Церковь Рождества Христова — православный храм Воронежской епархии. Была расположена в слободе Чижовка города Воронежа. Поселение к югу от укрепленной крепости насчитывает более четырех веков. Первый историк нашего края Е.А. Болховитинов считал, что слобода получила название от промысла обитателей, занимавшихся ловлею и продажей чижей. Профессор университета В.П. Загоровский, подготовивший первое после революции переиздание труда Е.А. Болховитинова, предлагает другое объяснение, связанное с переносом топонима из-под Рязани. На месте Чижовки еще до строительства современного Воронежа существовал летний стан крестьян села Чижовского, которые вели здесь промысловую деятельность. Название сохранилось в памяти и позднее перешло на появившийся населенный пункт.
Слободу населяли служилые люди, позже превратившиеся в однодворцев - государственных крестьян. Первоначально поселение находилось на границе с городом, близ Бархатного бугра, но жители привыкли жить просторно и вольно, и вскоре Чижовка стала делиться на Ближнюю и Дальнюю. Каждая из них простиралась в конце XVIII столетия на две версты, граница между ними со временем прошла по Большой Чижовской улице (ныне улица 20-летия Октября). В Дальней Чижовке находился Государев сад, созданный Петром I в конце XVII века и «насажденный, - как пишет Е.А. Болховитинов, - разными плодовитыми деревьями и венгерских лоз виноградом, также другими растениями и травами, которые по произведенным от самого государя опытам могли тут расти». Здесь же находился летний загородный дом, где отдыхали губернаторы, а рядом казенная дубовая роща в 120 десятин. В саду и в роще на протяжении XVIII века было «летнее всего города гулянье». Но в 1798 году Павел I пожертвовал все эти земли в «партикулярное владение». В середине XIX века тут находились Викулинская и Аврамовская владельческие дачи.
Слобода являлась крупным населенным пунктом, в конце XVIII века в ней насчитывалось 2893 человека купцов, мещан, однодворцев, дворовых и крестьян. В канун крестьянской реформы здесь находился центр волости и одного из станов Воронежского уезда, состояло 1054 двора и 6679 жителей - поболее, чем в ином уездном центре. В 1909 году на Чижовке проживали 9243 человека.
Деревянная и каменная Хотя слободу от ближайших приходских церквей в Воронеже - Ильинской и Спасской - отделяли всего две с половиной версты, обойтись без собственной церкви чижовцам оказалось невозможным. И храмы здесь выстроили, даже два. Рождественский храм в Дальней Чижовке был построен в начале XVIII века, как уже существующий он упоминается в 1720 году. В 1732 году здесь священствовал отец Леонтий. Деревянная церковь в 1750 году была «поновлена». Через несколько лет началось неспешное строительство каменного здания рядом с прежним. Никольский указывает даты постройки - 1771 год. В 1783 году был освящен придел в трапезной во имя святого архидиакона Стефана.
К 1788 году завершилось строительство в камне всей церкви, 28 мая в ней начались богослужения. Еще один придел имел своими покровителями великомучеников Флора и Лавра. Последний раз церковь перестраивалась в 1870 году и после этого вновь была освящена епископом Серафимом (Аретинским). Объем ремонтных работ и их содержание неизвестны. В алтаре тогда находилась примечательная икона «Моление Спасителя о чаше» неизвестного изографа.
В 1805 году в храме служили священник Матфей Струков и диакон Андрей Пахомов. В приходе было 175 дворов, где проживали 1284 человека. В 1830-1840-е годы значится священник Василий Антонович Орлов. Церкви принадлежали 38 десятин земли, которые сдавались в аренду. В 1880-е годы Рождественский храм считали своим духовным домом около 2000 верующих. Здесь действовала церковно-приходская школа.
По данным ГАВО за 1911 год, «диаконом пригородной слободы Дальней Чижевки 18 октября 1891 г. был рукоположен Виталий Прокопиевич Попов, переведенный 18 декабря 1893 г. к Дмитровской церкви села Масалитинова Бобровского уезда». Имен священников дореволюционной поры и фактов внутрицерковной жизни мало: сведения, кроме тех, что приведены в двух Клировых ведомостях, почти неотыскались. В августе 1902 года в придельном алтаре Флора и Лавра освятили новый иконостас. В церкви тогда служили священник Феодор Алексеевич Курбатов, диакон Василий Ил. Петров, псаломщик Николай Кручинин (в 1899 г. упоминается псаломщик Иван Княжев). Старостой был крестьянин Иван Мамонтов. По ведомости 1911 года священником значился Владимир Проскуряков, псаломщиком - Николай Синявский, диакона при церкви не было. Старостой с 1907 года был крестьянин Михаил Панков. Приход насчитывал 310 дворов, где проживали 1335 мужчин и 1346 женщин.
Закрытая и ... В 1920 году именно в этой церкви свои первые богослужения провел протоиерей Иоанн Андреевский (1875-1961). Состоявший прежде в качестве личного секретаря при владыках Анастасии (Добрадине) и Тихоне (Никанорове), после мученической кончины последнего он стал подвижником веры и ярым борцом с обновленчеством. В храмах Рождественском и Воскресенском он проповедовал лишь несколько лет, затем оказался без места и скитался по верующим людям пока не был арестован. В общей сложности с небольшими перерывами он провел в тюрьмах, лагерях и ссылках четверть века. Лишения не сломили его воли, отец Иоанн так и остался наставником и духовным оплотом для всех страждущих, колеблющихся и гонимых.
Церковь на Дальней Чижовке действовала все 1920-е годы. До 1924 года она находилась в руках обновленцев, затем из нее был изгнан священник Щербаков, и на его место перешел священник Александр Дитятин. 1 октября 1932 года он арестован, поводом послужил его протест против перехода причта закрытой Всесвятской церкви к Христорождественскому храму. Ориентировочной датой ее закрытия можно считать осень 1933 года. В ноябре этого года псаломщик П.И. Долгополов распоряжением архиепископа Захарии (Лобова) переводится в старинную Успенскую церковь, поскольку городской Христорождественский храм, где он служил прежде, закрылся. К этому времени пригородные слободы уже вошли в черту Воронежа. Из двух одноименных храмов в данном случае речь идет о Чижовском, ибо Придаченский был ликвидирован годом ранее. Как использовалось культовое здание в тридцатые годы, неизвестно.
... разрушенная В военном 1942 году храм оказался в эпицентре событий. В начале июля в ходе стремительного прорыва немцам удалось захватить почти всю правобережную часть Воронежа. Опасаясь контрнаступления Советский Армии с левого берега в районе ВОГРЭСа, гитлеровцы превратили все каменные здания на Чижовке в укрепленные боевые точки. Историк Александр Иванович Гринько, всю жизнь посвятивший изучению роли Воронежа в Великой Отечественной войне, писал о тактике немцев летом 1942 года: «Здания училища связи, средней школы Рождественской церкви, кирпичного завода, казармы, водонапорной башни, как наиболее прочные, были превращены в подлинные крепости и являлись узловыми центрами обороны...». 12 августа 1942 года ударная группировка 40-й армии генерала М.М. Попова развернула наступление, в ходе которого был создан Чижовский плацдарм на правом берегу. Ожесточенные бои шли несколько дней. Выбив немцев из самого высокого здания в округе, Рождественскую церковь занял штаб 125-го стрелкового полка. Храм по-прежнему оставался мишенью для пушек и минометов, но уже с немецкой стороны. В ходе боев за Чижовку, которые продолжались 203 дня, большинство зданий были полностью разрушены. От церкви, как сообщает А.И. Гринько, не сохранилось даже фундаментов и подвалов. В документальных материалах Ворошиловского района за октябрь 1944 года значится, что Рождественская церковь на улице Солодовникова полностью уничтожена.
Верующие же воспринимали эти факты по-другому. Они считали, что руины церкви возможно отремонтировать и тем самым восстановить храм. 22 августа 1945 года они просили уполномоченного по делам религии содействовать в возвращении храма. В начале 1946 года, создав общину из 25 человек, они повторно обратились в облисполком за разрешением на открытие Рождественской церкви. 15 февраля им было отказано в связи с тем, что «сводчатое перекрытие здания церкви почти все разрушено, в стенах имеются пробоины, отсутствуют крыша, пол, оконные переплеты, двери, разрушения составляют семьдесят процентов, и такой капитальный ремонт не может быть выполнен самими верующими». Была ли это действительная причина для отклонения ходатайства верующих? Думаю, что здание действительно находилось в аварийном состоянии, потому что вскоре, возможно, в том же 1946 году, было снесено.
Наши дни Сейчас на местности никаких следов храма не отыскать. Переулок Ангарский, спускающийся с холма к улице Свободной, в километре от памятника защитникам Чижовского плацдарма, весь застроен частными домами. Они появились тут в начале 1950-х годов, и мало кто из жителей знает о том, что было на этом месте прежде. Облик церкви Рождества Христова на Чижовке не привлекал к себе внимания профессионального фотографа, тщетно искать ее на открытках. Только любительский снимок далеко не лучшего качества дает возможность представить, как выглядела окраинная церковь. Четырехъярусная колокольня с высокими арками звонов, низенькая трапезная в пять окон, одноглавая храмовая часть, кирпичная ограда вокруг храма - вот все, что можно почерпнуть из фотографии. Реликвии и святыни храма икона «Моление Спасителя о чаше» (утрачена).
Город Воронеж: история древней крепости и прилегающих улиц от основания до Генерального плана Екатерины II
Слово «Воронеж» впервые упоминается в летописи под 1177 г. Так называлась область на юге Рязанского княжества, куда бежал князь Ярополк и переходил там «из града в град». Археологи на р. Воронеж, в том числе и в границах нынешнего города раскопали немало славянских поселений VII–X вв. Однако они прекратили свое существование уже в начале XI в. Ученые пришли к выводу, что каких-либо укрепленных поселений с этого времени и до основания крепости в конце XVI в. на территории современного города не существовало. Таким образом, преемственность летописного Воронежа XII в. и г. Воронежа, основанного по указу 1585 г., не доказана. История г. Воронежа содержит множество славных страниц и важных памятных дат отечественной истории. С момента своего возникновения город-крепость стал надежным стражем на южных рубежах России, обеспечивая в конце XVI – начале XVIII вв. защиту государства от набегов крымских и ногайских татар, вторжения польско-литовских войск. В 1696 г. Воронеж стал «колыбелью» российского регулярного военно-морского флота. Указ об основании города-крепости до сих пор не обнаружен (скорее всего, не сохранился). Изучение документов показывает, что, по всей видимости, он был принят в конце ноября 1585 г. Строительство основных крепостных сооружений было в целом завершено к 1 марта 1586 г. Именно такой вывод следует из известного факта, что в этот день руководитель российской сторожевой службы на «Поле» боярин Н.Р. Юрьев принял решение о снятии стратегического поста у Богатого Затона (возле современного г. Лиски). Просто так его упразднить и тем самым открыть путь неприятелю государство не могло. Ведь еще в июле 1585 г. черкасы (жители Приднепровья, принадлежавшего тогда Речи Посполитой) «громили» у Богатого Затона сторожевой отряд головы Р. Вердеревского. Поэтому снятие поста могло произойти только в связи с передачей охранных функций новому г. Воронежу. Важно подчеркнуть, что строительство города заранее не планировалась, а явилось реакцией на текущую сложную военно-политическую ситуацию. Это и объясняет то обстоятельство, что воронежская крепость (как и параллельно г. Ливны) возводилась в зимнее время. Тяжелые условия работ в такую пору свидетельствовали о ее крайней необходимости для Российского государства. Воронеж должен был противостоять не только грабительским вторжениям татар, но и попыткам черкас колонизовать пока еще ничейную территорию. Впоследствии зимнее строительство уже не велось. Соседние с Воронежем города (Белгород, Курск, Валуйки и др.) возводились в 1590-е гг. уже в другое время: летом принимались указы об основании, а к осени сооружали крепости. Наказ строителям г. Воронежа не сохранился. Но так как древнерусские крепости возводились по определенной стандартной схеме, то примеры по другим городам (Валуйки и т.д.) позволяют выявить основные фазы строительства, вполне допустимые и для Воронежа. Место для нового города выбиралось не произвольно, а с учетом решения государственных задач. Воронеж, к примеру, был поставлен недалеко от устья одноименной реки, где существовал «старый татарский перелаз». Есть основания полагать, что первоначально подходящий участок для будущей крепости выбирали головы: бесспорно Василий Биркин (знакомый с этой местностью) и, вероятно, Иван Судаков-Мясной. По итогам осмотра составлялся чертеж. Затем под общим руководством Семена Федоровича Сабурова началось возведение стен и башен Воронежа. Воевода-строитель имел право внести коррективы в выбор ранее намеченного участка, чтобы лучше увязать рельеф местности с расположением крепостных укреплений (и тем самым усилить их оборонительное значение) и архитектурных доминант. К ним в первую очередь относились храмы. Существовал определенный ритуал («чин») закладки поселений. Сначала расчерчивали крепостные стены и освящали их основание. Затем определяли места под храмы и казенные строения. От проезжих ворот прокладывали дороги к соседним городам, производили межевание земли под дворовую застройку и угодья. Жители на выделенных участках ставили себе дворы. После завершения работ составлялся чертеж. Строителями города были жители близлежащих городов – крестьяне, плотники, стрельцы, казаки из Ряжска, Данкова, Переяславля-Рязанского, некоторые остались в Воронеже. Строителей обязательно охраняли, так как существовала вероятность неприятельских нападений. Воронеж был основан как город-крепость, форпост для защиты от неприятельских набегов. Поэтому основными категориями населения были служилые люди «по прибору» (т.е. набору): стрельцы (пехота), казаки (конница), пушкари (артиллерия) и др. Их главной обязанностью являлась военная служба. Они несли караулы в крепости, выезжали в степь для патрулирования. А угроза нападения на новый город постоянно сохранялась. Уже в 1586 г. черкасы из Переяславля появились в районе Воронежа, нападали на станицы (конные разъезды) и жителей. На подступах к городу было установлено 12 сторож. Тем не менее, в 1590 г. Воронеж сгорел в результате нападения черкас, но был заново отстроен. В каком же месте современного города находилась первая крепость? Известный историк, профессор ВГУ В.П. Загоровский изначально размещал ее в начале спуска современной улицы Володарского (нынешние дома № 26, 28, 30). Позже он изменил свое мнение и в качестве местоположения крепости 1585/1586 гг. указал на другой холм – за главным корпусом ВГУ, где теперь возвышается Ильинская церковь. Краевед П.А. Попов уточнил локализацию древней крепости районом современных улиц Фрунзе, Шевченко, Белинского и Севастьяновский съезд. Именно на этом холме, с трех сторон защищенным крутым обрывом и находилось упоминаемое в одном из документов «Старое городище» – первоначальная воронежская крепость, имевшая площадь около 5 тыс. кв. м. Из вышеперечисленных улиц своей уникальностью выделяется Севастьяновский съезд (до 1928 г. – Ильинский съезд). Это – единственная улица города, сохранившая свои первоначальные черты конца XVI–XVII вв. По верхней, самой старой части Севастьяновского съезда (между ул. Белинского и Шевченко) ходили первые горожане, строители крепости. Здесь стояла одна из первых деревянных церквей Воронежа – Ильинская. Название храма дало имя одной из проездных башен древней крепости (Ильинская), холму (Ильинская гора), а затем и улице (Ильинская). Вблизи Ильинских ворот находился воеводский двор, где проживал руководитель города. Через башенные ворота вниз, в овраг, шла дорога, которая в XVIII в. стала частью уже имеющейся улицы. Вполне вероятно, что по этой улице спускался вниз, в район кораблестроения и поднимался наверх, к Благовещенскому собору сам Петр I. Район современных улиц Севастьяновский съезд, Фрунзе, Шевченко, Белинского, пер. Бауманский, охватывающий территорию прежней крепости, в целом сохранил историческую среду и старую планировку. В соответствии с постановлением администрации Воронежской области от 18.04.1994 г. № 510 «О мерах по сохранению историко-культурного наследия Воронежской области» ул. Севастьяновский съезд была включена в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) и является объектом историко-культурного наследия регионального значения. В 2002 г. в соответствии с постановлением администрации города Воронежа Севастьяновскому съезду вернули (параллельно с существующим) историческое название – Ильинский съезд. Своеобразным подарком к 425-летию г. Воронежа можно считать находку воронежских археологов, работавших под общим руководством профессора ВГУ А.П. Медведева. В июле 2011 г. археологическая экспедиция ВГУ в ходе впервые производившихся в историческом центре города раскопок во дворе дома по адресу: Севастьяновский съезд, 24 обнаружила остатки жилища допетровской эпохи и многочисленные артефакты. Было сделано заключение, что этот участок «Старого городища» обладает всеми признаками памятника археологии. Крепость, построенная на этом мысу в 1585–1586 гг., вскоре была сожжена. 20 апреля 1590 г. Воронеж подвергся вероломному нападению черкас из Канева, Черкасс и Переяславля. Их представители заверили, что хотят вместе с русскими силами сражаться против крымских татар. Черкасам поверили, что Речь Посполитая и Московское государство находятся в перемирии. Недругов обеспечили пропитанием, а их посланцев вообще оставили на ночлег в остроге. Они и обеспечили беспрепятственное проникновение остальных в крепость. Как говорится в документе: «И черкасы пришли ночью и тот город (Воронеж – Н.К.) сожгли, и государева воеводу убили, и людей многих побили, а иных сожгли…и многие убытки починили». Было похищено казны и имущества на огромную сумму в 40 тыс. руб. По всей видимости, это было жалованье донским казакам, отправляемое через наш город. И хотя польскому королю было известно о набеге своих подданных на Воронеж, виновных не наказали. Воронеж смог возродиться. После сожжения сюда был отправлен «город ставить» дворянин П.С. Наумов. Крепость на устье р. Воронежа была частично восстановлена. Именно так необходимо рассматривать сведения сохранившихся документов 1594 г., повествующих о ходе строительства новой воронежской крепости, трудностях и задержках в этой работе. История донесла до нас и имя «городового мастера» – Илья Катеринин. Как управлялся древний Воронеж? Каждый город находился в подчинении определенного приказа (центрального учреждения, прообраза министерства). Воронеж в конце XVI в. состоял в ведении Посольского приказа, а после Смуты начала XVII в. – Разрядного приказа, бывшего главным военным ведомством. Главой администрации Воронежа и Воронежского уезда был воевода. Он назначался из Москвы, утверждался царем и в своей деятельности руководствовался инструкцией. Срок его службы в конце XVI в. в основном составлял 1–2 года. Его обязанности были многообразны и сводились к следующим группам: военные (оборона территории, набор служилых людей), финансовые (сбор налогов), судебные, полицейские (охрана общественного порядка). Воевода управлял с помощью своих заместителей – голов и канцелярии – приказной (съезжей) избы, где трудились подьячие. Первым воеводой Воронежа был назначен московский дворянин С.Ф. Сабуров. После завершения основных работ по строительству крепости он в 1586 г. был отозван в Москву и впоследствии возводил крепость Цивильск в Поволжье. В том же 1586 г. покинул Воронеж и голова И.Г. Судаков-Мясной. Крепостью остался руководить лишь голова В.Г. Биркин. Ступенью ниже воевод и голов стояли лица, ведавшие конкретными группами служилых людей, например, казачьи и стрелецкие головы и сотники. Как выглядел Воронеж, какие постройки в нем имелись, имена и род занятий жителей мы узнаем из первого подробного описания города и уезда – «Дозорной книги» 1615 г. Его составила группа московских чиновников во главе с Г. Киреевским. Крепость состояла из двух отдельных поясов укреплений: небольшого по размерам внутреннего (он назывался «рубленый город», в других городах – кремль) и более протяженного наружного («острог»). «Рубленый город» (или просто город) имел стены из соединенных срубов, засыпанных землей. Находился он на краю холма в начале современной улицы Володарского. Площадь города составляла чуть более 4 тыс. кв.2 и периметр 300 метров. Внутри его размещались объекты особой значимости: канцелярия воеводы («съезжая изба»), соборная церковь, две житницы для хранения зерна, погреба для пороха и оружия. «Острог», представлявший собой укрепление из вертикально вкопанных бревен, охватывал город с запада и севера. Стена острога включала 18 глухих башен и 7 проезжих (с воротами). За стеной острога находился ров. Острог занимал территорию нынешней Университетской площади и окрестных улиц. Жители города проживали в слободах, формируемых по роду службы и занятий. В 1615 г. в Воронеже насчитывалось 7 слобод: 1) Беломестная – в ней проживали беломестные (привилегированные) атаманы и казаки; современный ориентир местонахождения слободы – Советская пл. и прилегающие улицы; 2) Казачья – полковые казаки (между ул. К. Маркса и Плехановской); 3) Стрелецкая – стрельцы (ул. Б. Стрелецкая); 4) Пушкарская – артиллеристы (пересечение ул. 25-го Октября и Первомайской); 5) Затинная – стрелки из пищалей (затинщики) и сторожа ворот крепости (воротники) (ул. Таранченко); 6) Напрасная – ремесленники (нижняя часть ул. Таранченко); 7) Ямная – ремесленники (на склоне горы, ближе к реке Воронеж). Кроме того существовала небольшая слободка Успенского мужского монастыря. В районе нынешней улицы Орджоникидзе были отведены земли для Ямской слободы, заселенной несколько позже, в 1624 г. В каждой из слобод имелось от одной до трех улиц. Однако небольшие размеры города делали более актуальными для жителей не названия улиц, а такие ориентиры как гора, лог, башни, ворота. В «Дозорной книге» 1615 г. уже названы улицы и переулки, расположенные на посаде, в который входили Напрасная и Ямная слободы. Всего в Воронеже в 1615 г. насчитывалось 964 мужчины – главы семьи. Из них 664 человека относились к служилым людям (стрельцы, казаки, пушкари и др.), у них во дворах проживало еще 96 работников («бобыли и захребетники»). 59 человек принадлежали к категории «торговых людей», 88 – монастырских ремесленников и крестьян. Были и другие группы населения. Общая примерная численность жителей Воронежа, учитывая женщин и детей, составляла 6–7 тыс. человек. Так как крепость была деревянной, то требовала периодического ремонта. На протяжении XVII в. воронежская крепость неоднократно перестраивалась, при этом менялось и содержание понятий. Территория, обнесенная острожными стенами, стала называться «городом», а не «острогом». По описанию Воронежа 1657 г., вдоль стен располагалось 16 башен: 10 глухих и 6 проезжих. Периметр города составлял тогда 1,7 км. Воеводой Б.Г. Бухвостовым в 1670 г. была проведена очередная перестройка, в результате чего бывший «рубленый город» отныне назывался «Малым городом», а острог – «Большим городом». Всего уже насчитывалось 17 башен, которые вместе со стенами ограничивали территорию крепости современными улицами Карла Маркса, Таранченко, Фрунзе и Университетской площадью. На плане города 1690 г. внутри крепости были отмечены архиерейский двор, построенный в связи с образованием в 1682 г. Воронежской епархии и 6 церквей, в том числе новый каменный Благовещенский собор (1684–1690 гг.). Как уже говорилось, Воронеж играл важную оборонительную роль, служа заслоном для дальнейшего продвижения врага. Наибольшая военная опасность сохранялась в первой половине XVII в. Черкасы, чье нападение в 1590 г. ознаменовалось гибелью первой крепости, еще не раз угрожали Воронежу. Зимой 1617 г. большой отряд в 5000 человек к «…городу и к острогу приступали дважды со всех сторон жестокими приступы». Нападение удалось отразить, после чего противника преследовали 10 верст. Черкас опасались еще в 1630 г. Естественно, что сохранялась опасность и татарских набегов. Весьма напряженным выдался 1643 г. В августе более 1000 татар приблизились к Воронежу, разрушили укрепления на левом берегу, переправились на правый и напали на Чижовку. Большой ущерб был причинен уезду. Пострадали села Бобяково, Репное, Боровое, Ступино и др. В 1658 г. татары прорвались в село Репное и деревню Придачу, пленив 21 человека. После 1659 г. они уже не появлялись севернее и западнее Воронежа, так как путь им преграждали укрепления построенной оборонительной линии – Белгородской черты. С учетом опасности, угрожаемой городам-крепостям юга России, обязательным элементом в них были тайники, которые строились, как тогда говорили, «для осадного времени». Из крепости по направлению к реке выводился ход, через который в случае осады жители города могли беспрепятственно снабжаться питьевой водой. Воронежский тайник являлся важным оборонительным сооружением, типичным для городов Белгородской черты. Есть основания полагать, что в Воронеже тайник был сделан одновременно с возведением городских стен. Сравнение некоторых данных (длина тайника, место расположения, наличие колодца) приводит к заключению, что в Воронеже существовало два тайника. Первый, названный в 1660 г. «старым» начинался в городе (центральная часть крепости) и заканчивался колодцем недалеко от реки. По всей видимости, это подземный ход, отмеченный в самом раннем сохранившемся описании Воронежа 1615 г. Второй тайник был прорыт в начале 30-х гг. XVII в. и шел из острога непосредственно до реки Воронеж. Позже этот тайник забросили, но в 1669 г. капитально отремонтировали. Он шел из Тайницкой башни, имел длину 136 метров, ширину – 3,3 метра, высоту – более двух метров. Следующий этап в истории воронежского подземного хода и сооружения третьего по счету тайника связан с воеводой Б.Г. Бухвостовым. В результате личного «досмотра» он выяснил, что тайник, приведенный к реке, «худ». Воевода послал комиссию из представителей служилых и посадских людей для поиска места нового тайника. Новый ход представлял собой сложную инженерную конструкцию. Тайник было приказано «беречь от дождевой воды от заносу» специальному лицу. Ремонтные работы затронули и старый тайник. Примерно с 1680-х гг. власти больше не занимались приведением тайников в рабочее состояние. Время возникновения осадных ситуаций уже почти прошло. Помимо тайников, жизнь средневекового города-крепости была немыслима без храмов и монастырей. Строилась главная (соборная) церковь и приходские (в слободах). В Воронеже соборная церковь была посвящена Благовещению Пресвятой Богородицы. Главный храм возводился одновременно с крепостью. В 1594 г. упоминается деревянная Успенская церковь. Около1600 г. на берегу р. Воронеж был основан Успенский мужской монастырь. Частью его ансамбля и стала Успенская церковь. В 1620 г. в Воронеже появился еще один мужской монастырь – Алексеевский Акатов. С его основанием и появлением здесь слободки монастырских крестьян начал заселяться новый район за пределами крепости, который в XVIII в. оформился в предместье Акатово. Колокольня церкви Акатова монастыря, построенная в 1674 г., является самым старым сооружением Воронежа. В 1700 г. Успенский монастырь, мешавший кораблестроению, был объединен с Акатовым. В 1623 г. в городе появился первый и единственный женский Покровский монастырь. В XVII в. центральной фигурой управления Воронежем по-прежнему был воевода. Существовали и другие должностные лица: губной староста (избирался из местных дворян, рассматривал тяжкие уголовные преступления, ведал тюрьмой), осадный голова (должен был готовить город к осаде, отвечал за артиллерию и ее личный состав), стрелецкий и казачий головы. Наполненный народными восстаниями XVII в. не зря получил в отечественной истории название «бунташный». Воронеж также не остался в стороне ни от событий «Смутного времени», ни от последующих проявлений «классовой борьбы». Как и многие другие города, Воронеж перешел на сторону самозванца Лжедмитрия I, а в 1606 г. поддержал восстание И.И. Болотникова. В 1613 г. в урочище «Русский рог» (современный Северный микрорайон) под Воронежем несколько дней шло сражение царских войск с отрядом мятежного атамана И. Заруцкого. Казаки были разгромлены, И. Заруцкий и находившаяся с ним бывшая жена Лжедмитрия I Марина Мнишек бежали. В 1648 г. Воронеж оказался на грани народного восстания. Проводником недовольства воеводой рядом влиятельных дворян стал казак Герасим Кривушин. В 1670 г. возникла угроза в связи с бунтом С.Т. Разина. Из-за этого численность стрельцов в Воронеже была увеличена в два раза, им впервые за многие годы выдали жалованье. Была отремонтирована крепость: починены и вновь сделаны 5 проезжих башен и 12 глухих, 1,6 км крепостной стены. В декабре 1670 г. публичному наказанию подвергся воронежец, один из соратников С. Разина, Наум Севастьянов. Ему отрубили левую руку и правую ногу, прибив их к столбу на всеобщее обозрение. В 1928 г. в его честь был переименован Ильинский съезд. Таким образом, от основания в 1585/1586 гг. до начала петровского кораблестроения Воронеж был городом-крепостью с преимущественно служилым населением, важным форпостом на пути вторжений крымских и ногайских татар. С 1696 г. для Воронежа, по сути, начался новый отрезок его истории, обусловленный началом строительства здесь регулярного военно-морского флота. Это было необходимым условием осуществления геополитических планов Петра I, важнейшим средством для решения государственных военно-политических задач. Причины выбора Воронежа в качестве места строительства флота определялись наличием дубовых и сосновых лесов, судоходных рек, многолетним опытом местного населения в постройке речных транспортных судов (стругов).
К началу кораблестроения Воронеж представлял собой типичный город-крепость. Все постройки были деревянными, поэтому ветшали и требовали периодического ремонта. Каменными являлись лишь церкви в Алексеевском Акатовом и Успенском монастырях, а также Благовещенский собор. В 1703 г. голландский путешественник Корнелий де Бруин отмечал в «Записках», что Воронеж «окружен деревянной стеной, которая вся сгнила». Необходимости в крепостных укреплениях уже не было. Угроза нападения татар для Воронежа была призрачной, так как город защищался частями регулярной армии. В то время как верхняя, нагорная часть крепости продолжала разрушаться, уходя в небытие вместе с эпохой Московского царства, нижний, приречный район менялся и развивался в связи с кораблестроением. На острове р. Воронеж в 1697–1698 гг. был построен Адмиралтейский двор «для поклажи всяких запасов и приезду». Современный остров напротив Успенской церкви был намыт в 1972 г. во время сооружения водохранилища несколько юго-западнее прежнего острова. Его стали называть Петровским. Основным сооружением Воронежского Адмиралтейства являлась цитадель (крепость) – четырехугольное здание с угловыми башнями. Сообщение с берегом осуществлялось через большой мост. За годы кораблестроения в этом районе был создан целый производственный комплекс, включавший различные объекты. К 1709 г. в Воронеже существовали: – каменный адмиралтейский склад (цейхгауз), разрушенный во время Великой Отечественной войны; – дворы (смольный, бочарный, блоковый, пушечный, горшечного дела, кожевенного дела); – сараи (весельный, канатный, мачтовые, «шлюпочного и ботового дела»); – избы (парусная, столярного и токарного дел); – кузницы, где ковали якоря и медные котлы; – светлицы «оружейного и фонарного дел»; – ветряные и водяные пильные и жерновые мельницы; – шлюз; – амбары различного назначения и т.д. Еще в конце XVII в. по склону горы и возле реки образовалась Немецкая слобода, где поселились иностранные офицеры и корабелы. Немецкая слобода отличалась от старых городских слобод характером застройки и обликом зданий. Здесь были две кирхи, дома в европейском стиле. В слободе появились дома царских сподвижников: Федора Головина, Федора Апраксина, Александра Меншикова, дворы царского учителя Никиты Зотова, воронежского обер-коменданта Степана Колычева, корабельных мастеров. Сам Петр I имел в Воронеже два жилья: «хоромы» на Адмиралтейском дворе и на острове реки. В гору уходили улицы, на которых жили мастера и рабочие.В петровскую эпоху провинциальный Воронеж вышел на уровень по сути временной столицы государства. Это обуславливалось частыми и длительными приездами сюда царя, руководства страны, а также иноземных дипломатов, обсуждением и принятием в Воронеже важных внутри- и внешнеполитических решений. Петр I в период с 1696 по 1722 гг. посетил Воронеж 13 раз: 12 – как царь и один как император. В общей сложности монарх провел в Воронеже и крае около 500 дней. Путь царя по маршруту Москва-Воронеж занимал от трех до семи дней. Скорость зависела от состояния дороги и продолжительности остановок. В Воронеже монарх общался с соратниками, давал инструкции, принимал иностранных послов, вел переписку. Немало часов он посвящал любимому делу – работе на верфи. Он конопатил корабли, варил смолу. Кульминацией кораблестроения стала закладка самим государем «Гото Предестинации». Этот корабль стал теоретическим и практическим экзаменом для царя, проверкой его знаний корабельного дела. Церемония спуска «Предестинации» на воду в апреле 1700 г. была произведена с большой помпой. По приглашению Петра сюда приезжали его гражданская жена и будущая императрица Екатерина, сын от первого брака царевич Алексей и сестра царевна Наталья. По воле Петра в годы кораблестроения в нашем городе перебывала почти вся российская политическая элита, многие не по одному разу. Воронеж посещали князь Александр Меншиков (не менее 5 раз), главы Посольского приказа Федор Головин и сменивший его Гавриил Головкин, дядька-воспитатель царя Борис Голицын, учитель Петра Никита Зотов, боярин Борис Шереметев, начальник Преображенского приказа Федор Ромодановский и руководитель Разрядного приказа Тихон Стрешнев. Сюда приезжали представители родов Долгоруких, Голицыных (не менее 8 человек обоего пола), Нарышкиных, Трубецких, Прозоровских, Львовых, Бутурлиных. Большинство их приездов было связано со вторым Азовским походом 1696 г., Керченским походом 1699 г., спуском на воду «Гото Предестинации» 1700 г. На последнюю церемонию были вызваны даже жены некоторых бояр. В петровскую эпоху в Воронеже побывало немало европейских дипломатов и творческих личностей: датский посол Пауль Гейнс (дважды) и бранденбургский посланник Людвиг Марквард фон Принцен, голландцы – резидент А. ван дер Гульст, художники Адриан Шхонебек и Корнелий де Бруин, картограф Питер Бергман. Впечатляет и перечень иностранцев, оказавшихся здесь по долгу сухопутной или морской службы: генерал Патрик Гордон, адмирал Франц Лефорт, вице-адмирал Корнелий Крюйс, поручик Витус Беринг, будущий руководитель Камчатских экспедиций. К началу петровского кораблестроения основу населения Воронежа по-прежнему составляли служилые люди – дети боярские городовой службы (688 человек), полковые и беломестные казаки (510 человека), стрельцы (217 человек), пушкари и т.д. Служилые люди несли в основном городовую службу: стояли в караулах в крепости, на заставах и сторожах у бродов, привлекались к казенным работам. Помимо служилых людей, живших слободами, в Воронеже также проживали посадские люди (торговцы и ремесленники), духовенство, приказные чиновники, мастера и работные люди. Когда кораблестроение закончилось, то последние были переведены в Петербург. Основными категориями жителей остались посадские люди и однодворцы разных служб, бывшие некогда служилыми людьми. Воронеж все более превращался из военно-служилого в торговый город. Воронеж поддерживал торговые связи более чем с 50 городами ЦЧР, Центральной России, Поволжья и Украины. По сути, он являлся крупным транзитным центром по продаже соли, донской рыбы, кож. Весной из Воронежа от пристани отчаливали транспортные суда (будары) с продовольствием. Продажа зерна в это время еще не приобрела товарного значения. Другое дело – в екатерининскую эпоху. В 1772 г. 35 воронежских купцов и суконных фабрикантов подали на имя императрицы «прожект» об организации монопольной торговой компании, которая бы на собственных судах экспортировала зерно. Проект был утвержден, но компания так и не начала свою деятельность. Торговля в петровскую эпоху способствовала накоплению состояний и выделению ряда воронежских посадских семей (Гардениных, Тулиновых, Русиновых, Сахаровых и др.), которые вскоре начали вкладывать свои капиталы в развитие мануфактур. Пятнадцать лет воронежского кораблестроения продолжалась «всенародная» стройка. Государство рекрутировало на верфи плотников, кузнецов, прядильщиков и других мастеров со всей страны: из центральных районов, Поволжья, Русского Севера, Урала, а также Европы. В Воронеже на контрактной основе трудились венецианские, английские, голландские, датские корабелы. Помощь строительству флота оказывала и церковь, в частности, Воронежская епархия. Первый ее пастырь, Святитель Митрофан два года подряд выделял деньги на сумму в 7000 руб. «на вспоможение святой войны против неприятеля креста Святого», в том числе на жалованье ратным людям. В 1709 г., посетив в очередной раз «колыбель флота», Петр I принял решение перенести Адмиралтейство в Тавров – крепость, построенную в 1705 г. в семи верстах южнее Воронежа. Но вскоре, плывя к Азову, царь лично оценил большие преимущества для кораблестроения места при впадении р. Осереди в Дон, где и приказал устроить новую верфь (теперь – г. Павловск). Туда из Воронежа были перенесены оба дома Петра I и дворы его сподвижников. Большое напряжение человеческих сил было воплощено в корабли и галеры, струги и будары. Всего за 15 лет на верфях воронежского края было построено более 200 различных судов, в том числе 75 кораблей, 114 галер и бригантин. Почти все они были спущены на воду, многие удалось провести в Азовское море. Иностранные и особенно русские корабельные мастера (Ричард Козенц, Джозеф Най, Федосей Скляев, Анисим Моляров и др.) накапливали здесь опыт, затем использованный на верфях Петербурга. Таким образом, в петровскую эпоху административный центр Воронежа переместился из древней крепости в район Успенской церкви, которая получила статус Адмиралтейской. Здесь разместились присутственные места. Значение Воронежа подчеркивалось и его административной ролью. В 1701 г. он стал центром Адмиралтейского округа, в который изначально было включено «для корабельных работ» 10 городов. В ходе осуществления губернской реформы 1707–1710 гг. Петр I планировал образовать из уже 25 городов округа Воронежскую губернию. В итоге была создана одноименная обер-комендантская провинция, занимавшая особое, близкое к статусу губернии положение, но де-юре значившаяся в составе Азовской губернии. В 1715 г. Воронеж стал административным центром Азовской губернии, название которой уже не соответствовало действительности, так как Россия уступила Азов Турции. Поэтому губерния все чаще именовалась Воронежской. Однако окончательно такое название закрепилось только после смерти Петра Великого в 1725 г. Произошло это, вероятнее всего, без какого-либо юридического оформления. Воронеж был центром не только Азовской, а затем Воронежской губерний (1715–1928), но и обер-комендантской провинции (1710–1715), ландратской доли (округа, состоявшего в разное время от 6377 до 9181 дворов) (1715–1719), провинции (1719–1779), уезда (конец XVI в. – 1928). В послепетровское время облик Воронежа менялся довольно медленно. Преобладали деревянные жилые постройки. В камень в основном перестраивались церкви: Никольская (1712–1720), Покровская (1736). В 1735–1746 гг. богатый фабрикант и президент губернского магистрата Потап Гарденин построил на свои средства Тихвино-Онуфриевский храм. С именем предпринимателя связан и самый ранний сохранившийся кирпичный жилой дом Воронежа (современный адрес: пер. Фабричный, 10), построенный в первой половине XVIII в. Ранее считавшийся старейшим соседний дом (№ 12) на самом деле относится к 1750-м – 1770-м гг. В те же годы на территории старого города шло активное строительство каменных церквей: Богословской (1758), Богоявленской (1763), Ильинской (1767), Воскресенской (1768). Из гражданских сооружений следует отметить выстроенные в кирпиче дом фабриканта, президента губернского магистрата и депутата Уложенной комиссии Екатерины II С.А. Савостьянова (построен между 1768–1773 гг., ныне – ул. Плехановская, 3), присутственные места (двор дома № 6 по ул. Плехановская), дом коменданта (примерно ул. Орджоникидзе, 4). В облике зданий XVIII в. отразился преобладавший в тогдашней архитектуре стиль барокко. С конца XVII и на протяжении XVIII в. на месте нынешнего главного корпуса ВГУ создавался комплекс зданий архиерейского подворья. Его украшением стал новый Благовещенский собор, строившийся в 1718–1735 гг. усилиями четырех архиереев. К западу от архиерейского двора находилась торговая площадь с магистратом. Собор был разрушен в годы Великой Отечественной войны. Современный главный храм Воронежа в Первомайском саду сохранил небесного покровителя и также посвящен Благовещению Пресвятой Богородицы. Судьбоносное значение для дальнейшего развития внешнего облика Воронежа имел пожар, вспыхнувший 10 мая 1748 г. Огонь испепелил остатки деревянных строений, которые еще могли сохраниться от петровской эпохи. Сгорели губернская канцелярия с архивом, дом губернатора, полицмейстерская контора, купеческие ряды с товарами, шесть деревянных церквей, 681 обывательский дом. Следствие не нашло злого умысла в причинах пожара. Но было ясно одно – скученность деревянных построек, узость улиц не гарантировали от таких последствий в будущем. После пожара 1748 г. административный центр Воронежа был опять перенесен из нижней приречной части на гору. Происходила хаотичная застройка верхней части города. Кварталы разной формы и размера следовали кромке склонов, вытягивались вдоль вала и пересекавших его улиц. Был подправлен, а где-то заново насыпан земляной вал. Он проходил от Стрелецкого лога по линии современной улицы Станкевича, площади Ленина и ул. Театральной. У вала вдали от жилья размещались мясные ряды (Советская площадь). На валу располагались двое ворот: Девицкие (у пересечения нынешних улиц Платонова и Станкевича) и Московские (вблизи от пересечения улиц К. Маркса и Театральной). За вал жилые постройки не выдвигались, сюда на пустырь во избежание повторения пожаров были вынесены все кузницы. Ныне – это место современной площади Никитина и кинотеатра «Пролетарий». С 1770 г. воронежцам разрешили селиться за валом. По берегу реки располагались суконные фабрики и кожевенные заводы. Сведения о конфигурации «дорегулярного» г. Воронежа, расположении жилых домов, хозяйственных построек, административных зданий можно почерпнуть из планов города, составленных около 1750, 1768, 1774 гг. К примеру, на плане 1768 г. были отмечены 32 «знатных места» города: дом губернатора и в нем губернская канцелярия, цейхгауз, магистрат, церкви, суконные фабрики, торговые ряды, гарнизонная школа. Кардинальные изменения в застройке города произошли при осуществлении Генерального плана, утвержденного Екатериной II 11 марта 1774 г. Его разработке предшествовал грандиозный пожар, вспыхнувший 10 августа 1773 г. Сгорело 249 домов, 158 торговых лавок, 12 казенных соляных амбаров, магистрат. Генеральный план заложил сердцевину планировки современного Воронежа, в целом сохранившуюся до сих пор. Его разработала комиссия во главе со столичным архитектором И.Е. Старовым, которая учла и план, предположительно разработанный воронежским губернским архитектором Н.Н. Иевским. Характерная для средневековых городов планировка с запутанной сетью улиц, хаотичной застройкой была упорядочена. Были спроектированы новые прямые улицы, кварталы, многие старые улицы выпрямлены и перепланированы, устроены небольшие площади перед церквями и более крупные торговые площади. Отныне новые дома разрешалось строить только поотмеченным на плане улицам. Началось более активное возведение двухэтажных каменных домов. Центр города отодвигался на полтора-два километра к северо-западу, где была проложена новая главная улица – Большая Дворянская (пр. Революции). Из исторического центра города, где тогда располагался комплекс архиерейского двора с Благовещенским собором, в разные стороны тремя лучами расходились улицы: Большая Девицкая (ныне ул. Платонова и 9 января), Большая Московская (ул. Плехановская) и Мещанская (ул. Володарского). Этот «трезубец» был предложен еще планом Н.Н. Иевского. Одной из основных планировочных осей развивавшегося города стала Большая Московская улица. Важнейшей в городе оставалась прежняя ул. Старо-Московская (ныне часть ул. Карла Маркса). В районе вдоль реки основной была длинная и прямая ул. Большая Успенская (ул. Софьи Перовской). К ней по оврагам и склонам спускались к реке выпрямленные ул. Большая Стрелецкая и множество мелких улиц. От старой планировки сохранились и направления основных продольных улиц (ныне Театральная, Алексеевского, Орджоникидзе). Была продолжена новая Поднабережная улица (ул. 20 лет BJIKCM), использовавшаяся до устройства Чернавского спуска как дорога к мосту через реку. Изрезанный рельеф местности не позволил сделать все улицы и кварталы прямыми, поэтому на крутых склонах сохранились извилистые направления спусков и съездов (например, Севастьяновский съезд). В ходе осуществления плана 1774 г. границы города были значительно расширены. Они включили бывшие предместья, в том числе Стрелецкий лог и часть слободы Чижовки. Старый земляной вал (по линии современной улицы Станкевича, площади Ленина, ул. Театральной) был уничтожен. Вместо него в 1774 г. был насыпан новый земляной вал (по линии улиц Кольцовская и Красноармейская). Он существовал до конца XVIII в. Необходимости в таком укреплении в то время уже не было. В 1785 г. Воронеж делился на новый город, старый город и предместье Акатово. В городе имелось 107 каменных домов (в 1777 г. – 76) и 2041 деревянный. В 1799 г. в Воронеже насчитывалось 49 улиц и 21 переулок. С конца 1810-х гг. город был разделен на три части (района): Дворянскую, Московскую и Мещанскую. Это деление носило скорее формальный характер. В начале XX в. город (без учета пригородных слобод) состоял из 170 улиц, переулков и площадей. В 1920-е – 1930-е гг. за счет присоединения пригородных слобод и роста промышленности количество улиц и переулков Воронежа резко увеличилось. В петровскую эпоху Воронеж обрел всероссийскую и на время европейскую известность. В это время военная крепость окончательно стала городом – центром торговли и ремесла. Здесь строились гражданские и культовые здания, основывались жилые кварталы. Пожары, Великая Отечественная война разрушили многие сооружения того времени. Нет петровского цейхгауза, Благовещенского собора XVIII в. Однако планировка центральной части города, установленная Генеральным планом 1774 г., во многом сохранилась до наших дней. Уцелела жемчужина нашего исторического наследия – Успенская Адмиралтейская церковь. И даже в историческом центре города – месте древней крепости – несмотря на плотную застройку, еще можно раскрыть некоторые тайны Воронежа допетровской эпохи, что подтвердили уникальные находки археологов ВГУ в ходе раскопок лета 2011 г. в сквере на Университетской площади и на ул. Севастьяновский съезд.
Источник: Кандидат исторических наук, ведущий специалист сектора по образовательной деятельности и культурному наследию управления культуры администрации городского округа город Воронеж - Н.А. Комолов http://docviewer.yandex.ru/?ur...bded6ffc53
Жмите на ссылку:
Метрические книги по городу Воронеж