Они моя Родина!

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

У человека тело
Одно, как одиночка.
Душе осточертела
Сплошная оболочка
С ушами и глазами
Величиной в пятак
И кожей — шрам на шраме,
Надетой на костяк.

Арсений Тарковский.

Край ты мой, родимый край,
Kонский бег на воле,
В небе крик орлиных стай,
Волчий голос в поле!

Гой ты, родина моя!
Гой ты, бор дремучий!
Свист полночный соловья,
Ветер, степь да тучи!

Алексей К. Толстой

удожник #ДжоттоГеворгГригорян

Я человек, я посредине мира,
За мною мириады инфузорий,
Передо мною мириады звёзд.
Я между ними лёг во весь свой рост -
Два берега связующее море,
Два космоса соединивший мост.

Я Нестор, летописец мезозоя,
Времён грядущих я Иеремия.

Держа в руках часы и календарь,
Я в будущее втянут, как Россия,
И прошлое кляну, как нищий царь.

Я больше мертвецов о смерти знаю,
Я из живого самое живое.
И - боже мой! - какой-то мотылёк,
Как девочка, смеётся надо мною,
Как золотого шёлка лоскуток.

Арсений Тарковский, 1958 г.

Художник ДжоттоГеворгГригорян

Ты и сам иногда не поймёшь,
отчего так бывает порой,
что собою ты к людям придёшь,
а уйдёшь от людей — не собой.

Александр Блок

Все мы немного у жизни в гостях,
Жить — это только привычка.

Анна Ахматова

«АНГЕЛ, ТРИ ГОДА ХРАНИВШИЙ МЕНЯ...»

Ангел, три года хранивший меня,
Вознёсся в лучах и огне,
Но жду терпеливо сладчайшего дня,
Когда он вернётся ко мне.

Как щёки запали, бескровны уста,
Лица не узнать моего;
Ведь я не прекрасная больше, не та,
Что песней смутила его.

Давно на земле ничего не боюсь,
Прощальные помня слова.
Я в ноги ему, как войдёт, поклонюсь,
А прежде кивала едва.

1922

Анна Ахматова

Мгновенна нашей жизни повесть,
такой короткий промежуток,
шажок, и мы уже не те...
Но совесть, совесть, совесть, совесть
в любом отрезке наших суток,
хотя она и предрассудок,
должна храниться в чистоте.

За это, что ни говорите,
чтоб все сложилось справедливо,
как суждено, от А до Я,
платите, милые, платите
без громких слов и без надрыва,
по воле страстного порыва,
ни слез, ни сердца не тая.

Булат Окуджава

Но и все ж, теснимый и гонимый,
Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за все благодарю.

Сергей Есенин

У Михаила Пришвина есть такой замечательный оборот речи
" Неоскорбляемая часть души ".

Неоскорбляемая, то есть неподдающаяся действию извне,
свято хранимая собой и тебя хранящая. Помните о ней.

Наши уходят. И не обязательно из жизни. Как-то просто и незаметно исчезают целые типажи.
Люди с чертами совести на лице.
Те, кто понимает значение слова «пошлость».
Кто встаёт, когда в комнату входит дама.
Кто скажет вторую строчку стиха, когда ты скажешь первую.
Кто в споре даёт говорить другому.
С кем можно заболтаться о книгах и пропустить свою остановку.
Кто никак не может перейти с тобой на «ты» и постоянно сбивается на «вы», а не наоборот.
Кто может познакомить тебя с теми, с кем ты всегда мечтал познакомиться.
Кто знал тех, с кем тебе познакомиться уже не суждено.
Кто не умеет говорить о деньгах.
Кого хочется обнять через слово.
Кто красив в старости нажитой внутренней красотой.
Наши уходят, остаются ихние.

Олег Батлук

Из литературного дневника Татьяны Ивановой 25.

Рассказ Иннокентия Смоктуновского:

«Я, может, и жив только потому, что верую в Господа. Я через все тяготы войны прошел, когда со мной ну только
смерти не было, она просто случайно мимо прошла. Он, наверное, берег меня для каких-то маленьких моих свершений…

До войны я жил у тетки, мне было шесть лет, в какой-то праздник она дала мне тридцать рублей: «Пойди в церковь, отдай
на храм». Тридцать рублей! Я помню, они были такие длинные, красненькие. А мороженое, которое я так любил, стоило
двадцать копеек. На эти деньги года полтора можно есть мороженое! Нет, не отдам я тридцать рублей каким-то тетям и
дядям в храме. Я уже принял решение, что оставлю деньги себе, а тетке скажу, что отнес. И тем не менее почему-то все
равно иду к храму. Сам не понимаю, как с зажатым кулаком я оказался около церкви. Зашел внутрь, там было так красиво,
я стоял весь разомлевший, а потом легко подошел к служителю и сказал: «Возьмите на храм, возьмите, пожалуйста»…

И вот сейчас я убежден, что это Господь меня испытывал. С той поры я понял, что Кто-то на Небе поверил в меня. Если бы
тогда я не отдал эти деньги, я не смог бы пройти войну, плен, тюрьму».

***
… Однажды я рассказал эту историю Олегу Табакову. Он удивился и сказал, что с ним была почти такая же история. Он с
бабушкой жил на окраине Саратова. Недалеко был лагерь немецких военнопленных. В 1944 году в нескольких городах прошли
прогоны немецких военнопленных по улицам. Шла репетиция такого прогона и в Саратове. Немцев построили, прогнали к
замёрзшей Волге. Там они помёрзли с часик, и потом их погнали обратно в бараки. «И моя бабушка, - говорит Табаков, - почему-то
сжалилась над ними. Это странно, потому что у неё к этому времени один сын пропал без вести на войне с немцами, другой сын
вернулся с нее калекой. А она, увидев, как они мёрзнут, отрезала им от своего пайково-карточного хлебушка половину и говорит:
«Олежек, отнеси!»…

Мне было так страшно – я боялся наших конвоиров, я боялся овчарок, я боялся этих немцев… Но я пошёл и отнёс им этот хлеб и –
бегом назад. И я убеждён, что Господь за этот хлеб меня отблагодарил: в 1992 году, когда гайдаровские реформы довели до голода,
было впору закрывать театр. И вдруг, в самую трудную минуту, звонок из Ленинградского морского порта: «Вам пришёл контейнер
с гуманитарной помощью из Германии». Оказывается, какие-то театры в Германии решили собрать помощь театру Олега Табакова.
Несколько раз в году они присылали эти контейнеры, и это помогло выжить артистам, не закрыть театр… Я убеждён, что так вот та
горбушка мне вернулась от Бога»…

Все, что людям свято!