Выездная слобода

Сибирская язва



Из села Выездной Слободы


В начале июня 1904 г. у нас появилась сибирская язва. В конце мая пала одна корова, дня через четыре - ещё, но всё-таки этому большого значения не придали, а ограничились только тем, что огородили те места, где лежали павшие коровы. Ещё скотины у пострадавших не было, а потому и не знали, что это такая опасная вещь. Но вот пала лошадь ещё у одного крестьянина, на другой день у него же ещё, и в тот же день пало у соседа 2 лошади и заболели ещё в трёх домах у тех крестьян, которые выпускали скот на заражённые павшими коровами луга. Тут поняли мы, что нельзя ограничиться одним карантином заражённых дворов и запрещением гонять скот на луга, а надо принять другие меры, более действительные. По предложению ветеринарного врача г-на Семёнова, немедленно собрали скот, коров и лошадей для прививки им сибирской язвы. Отрадно то, что по первому зову все, как один человек, привели скот в назначенный час. Старики напоминали родным, как 40 лет тому назад в селе осталось в одну неделю только 4 коровы из 250, а на другой год так же повалило лошадей, и после того часто, в первые годы после падежа, опять падали и трудно было развести скот. 14 июня привито в продолжение 2-х часов 268 голов лошадей и коров, через десять дней, по правилу, прививка была повторена, и с того числа прошло уже почти два месяца, а скота больного даже не было. 18 июня пала 1 корова у крестьянки, которая не привела её для прививки. Скот прививку перенёс, как будто ничего особенного ему сделано и не было. Хотя в инструкции губернской земской управы и сказано, чтобы молоко от прививаемых коров не употреблялось в сыром виде, но наверное бабы употребляли не мало и сырого. Лошади работали как и прежде, так что от прививки никакого ущерба никому и не было, а до прививки в четыре дня потеряли 6 лошадей на 500 рублей. и прежде за неделю 1 корова и 2 лошади, стоящие 300-350 руб. Не обошлось бы без беды и ныне. Дело в том, что "старики" раньше чем звать ветеринарного врача, пригласили бабку-знахарку наговорить на вино и тем спасти скот, и на будущее время, по её словам, не было бы никакой болезни. Если бы были только "старики", то, пожалуй бы они, услыхав, что требуется для наговора 1 1/2 вед. вина, купили бы даже ведёрко лишку "на обмывку", как бывает во многих случаях. Но молодые напомнили и бабам, и старикам, что в соседнем селе Чернухе что ни дом, то "баба-заговорщица", но в 1902 году во всей Чернухе остались лошади только у тех, которые домой не ездили, а у всех крестьян выпал именно от язвы весь скот, да и в прошлом году, и в текущем году там были случаи падежа; но теперь уже стали прививать, а не "наговаривать" и избавились от падежа. Мы, слава Богу и благодарение врачу Семёнову, потеряли только павших до прививки, и безлошадных горемык у нас нет. Теперь наш совет всем сельчанам - смотреть за тем, чем болеет скот, и обращаться как можно скорее к врачу при всяком заболевании.

Малому распространению болезни помогли у нас раздельные выгоны. Павшие лошади гуляли на лугу, а табун пасли на пару, в поле, и скот не ходил на те луга, где гуляли лошади, потому и спасся от заразы. Лошади, гулявшие по лугам, в числе 7 голов пали, а 3-х вылечили. После прививки гоняли скот и на заражённые луга, но вреда ему уже не было.


З. Оносов



Источник: "Нижегородская земская газета", № 34, 1904 г.

Сапожный промысел



Сообщение из с. Выездной Слободы


Коренной у нас промысел, начавшийся со времени Петра Великого - шитьё кожаной обуви. Заняты им круглый год поголовно мужчины, женщины и дети. Мужчины - мастера, где есть - помощники, исполняют более важную часть работы, женщины и дети - более лёгкую: тачают, стельку вшивают, поднаряд, закаблушники, бураки строчат, гвоздями подбивают, а мужчины: кроят, затягают на колодки, накладывают подмётки, подошву, каблуки, и обрезают, чтобы отлощить покрасивее. Женщинам и подросткам приходится работать порядочно, так что с помощницей женой муж сработает вдвое более. Девицы также занимаются башмачным и туфельным производством. Женщины же продают готовую обувь.

Вообще у нас не сидят без дела, но толстеют и богатеют от больших барышей одни скупщики. Дело в том, что организации по сбыту произведений наших рук - никакой!

Зимой товар сбываем дёшево местным скупщикам, летом процентов на 20 дороже - приезжим. При отсутствии приезжих, продают в Арзамасе вяло на базаре, а приезжие берут бойко, бегая за товаром под окнами. "Хозяин" (раздатчик) даёт на дом скроенный товар и за шитьё, по получении готовой обуви, платит 30-50 коп. с пары. Теперь цены понизились, сравнительно с прежним временем, когда мы получали 65 коп. - 1 руб. 10 коп., по следующему случаю. Прежде хозяева торговлей сырьём не занимались, а раздавали весь сырой материал мастерам, а теперь хозяева находят выгоднее продать товар мастерам, взять на нём 30 % пользы и потом купить у них же готовую обувь со скидкой в 50 % на работу. Чудно! Да ничего не поделает кустарь! Не раздаёт богач, а на него глядя, и другие скупщики стали делать то же самое. Скупщики - они же и торговцы кожевенным товаром. Когда сами раздают его в шитьё, то подешевле и продают, а чуть вздумал кустарь шить от себя, да продавать на сторону, то и на товар скупщики накидывают до 20 %. А самый товар давно всё дорожает и так. При покупке товара, помимо всего, нашим кустарям приходится переплачивать торговцам до 30 %. Происходит это так. Торговец раскраивает товар, купленный большой партией, на платы, и продаёт хорошие втридорога, рассчитывая ещё нажиться на браке. Бракованные платы отдают насадчику, который, смотря по качеству плата, вырабатывает платы на хорошую посадку (вытяжку). Из посадки кустари выбирают лучшую; хотя она и из брака, но платят цену за хорошую. Остающийся брак после посадки, т. е. 3-й сорт, торговец уже раздаёт кустарям и для приклада даёт тоже брак товара, и платит за работу из такого товара по 30-40 коп. с пары.

Работают, как уже сказано, всей семьёй, случается часов по 17-18 в сутки. Мастер с помощью жены или 13-14-летнего сына сработает пять пар в неделю, и может заработать на них в среднем 2 руб. - 2 руб. 40 коп. в неделю, а один, без помощника - три, много четыре пары, и получит 1 1/2 - 2 рубля. Низкий заработок - причина того, что детей сажают за работу с 10-11 лет, так что нередко из двухклассного училища отрывают очень способных мальчиков из последнего класса, не давая кончить полный курс и лишая льготы по воинской повинности. У здешних крестьян ничего своего: дрова, каша, хлеб, яйца, молоко и проч. - всё купленное. О мясе я не поминаю, так как никогда его не употребляют, кроме праздников. Дома особенной теплотой не отличаются, так что в зимние холода приходится кроме русской, раза четыре в день протопить железную печь. Нужда в зимнее время подберёт малые остатки от летнего заработка, а потому детей и сажают, вместо тёплой одежды, за работу - нагреются, бедняжки!



Источник: "Нижегородская земская газета", № 2, 1903 г.


* * *

Всё наше население занимается производством кожаной обуви, которую летом продают приезжим "закупателям" из других губерний. Прежде дальние "закупатели" приезжали периодически, раза три-четыре в лето и бойко покупали по хорошей цене, по 2 - 4 тысячи пар в раз. Но последние два года дальних закупателей не было и наши кустари думали, что они прекратили торговлю, но недавно причина отсутствия покупателей выяснилась. Оказалось, что местный богатый скупщик вошёл с ними в сделку и скупает для них товар по дешёвым ценам во время застоя на базаре, беря себе "за труды" по 10%. Скупщик и закупатели в большом барыше. Народ идёт к скупщику на дом и просит "выручить", тогда как прежде слышалось со стороны скупщика "продай".

Для борьбы с таким порядком кустари с. Выездной Слободы надумали открыть склад-ломбард, куда бы могли нести обувь вместо скупщика до хорошего времени. По просьбе кустарей прошлое губернское земское собрание постановило ходатайствовать перед министерствами земледелия и внутренних дел о субсидии на открытие склада. Теперь многие крестьяне ждут не дождутся, когда можно будет начать работать на себя, а не на скупщика.

Я сказал многие, потому что не все верят в существование таких союзов, при помощи которых можно бы обходится без скупщиков. "За скупщиков, - говорят многие, - надо Богу молиться", или: "Без богатых (скупщиков) что бы мы стали делать".

У нас, несмотря на культурность "по одежде", совершенное захолустье "по уму". Никто не знал о существовании товариществ, союзов, складов, и к открытой в Арзамасе лавке "потребителей" относятся с недоверием и удивляются, что там покупателям в конце года выдаются лишние барыши обратно. При обсуждении вопроса о складе, все "бывшие на сходе" горячо приняли эту мысль, потому что это на сходе долго обсуждалось. После "не бывшие на сходе" не могли себе усвоить, каким образом может быть охранён капитал от расхищения, что случилось с прежним лопнувшим банком. Такие люди протестуют против открытия склада. Полное незнакомство ничего ни читавших выездновцев с артелями и товариществами не только не позволяет самим позаботиться об учреждении чего-либо, но и то, что другие уже устраивают, считают несбыточным. Жаль, что у нас в библиотеке нет никакой книги о кооперативных учреждениях (взаимопомощи).



Источник: "Нижегородская земская газета", № 14, 1903 г.

Из народных суеверий и темноты



В нынешнее лето у нас в Выездном свирепствовала скарлатина, но наши сельчане не только не принимали никаких мер к прекращению её, а даже сами (конечно, не ведая, что творят) давали ей усиливаться. "К чему это? - говорили многие из них на совете, - отделять больных детей от здоровых: помрёт, кому Бог назначил, так уже того ничем не спасёшь!".

Неудивительно, что такая прилипчивая болезнь, как скарлатина, надолго (длилась около 4-х месяцев, да и в настоящее время не прекратилась) свила себе гнездо в нашем селе и много было смертных случаев от неё. Дети, не удерживаемые своими родителями, не только забегали проведать своих больных товарищей, но играли с выздоравливающими и даже снимали с рук у последних шелушащуюся больную кожицу, и некоторые платились жизнью за такое развлечение. Несмотря на близость врачебного пункта (Выездное в полуверсте от Арзамаса), выездновцы часто обращаются при болезнях не в больницу и не ко врачам, а к своему "целителю".

Лечит "целитель" от всевозможных болезней, даже помогает и тем, коим "не везёт", например, в любви или в семейном быту... Впрочем, сам "целитель" не признаёт никаких болезней, кроме одной, так называемой в простонародье "килы", будто бы пускаемой злыми людьми по ветру на какого-нибудь избранного. Он и лекарством одним пользует, это - водой, над которой бормочет не то молитвы, не то наговоры... Недавно он "лечил" мальчика (у последнего был нарыв на спине) от этой пресловутой "килы" и вдобавок ещё утешил его родителей замечанием: "Хорошо (де), что кила попала на вашего сына - она пущена на вас, дети лучше переносят её, нежели взрослые". К счастью, мальчик выздоровел, а чаще от "лечения" "целителя" вред - болезнь запускается. Так, он лечил одну обывательницу всё от той же "килы", а у неё, по определению врача, оказалась чахотка.

Несмотря на такие случаи, практика у "целителя" всё-таки до сих пор не прекращается: "Со всей округи, - по словам его шабров, - обращаются к нему со всякими болезнями"...

Лечатся наши обыватели у целителя, лечатся, ещё того хуже - и сами. Одно из распространённых между ними "домашних лекарств" - раствор нескольких стальных иголок в крепкой водке: пускают иглы в крепкую водку, и, когда они растворяются, то вливают этот раствор в вино и пьют при всякой болезни (даже при чахотке), а в особенности при простуде и говорят - очень помогает...

Грустно при мысли, что всё это наблюдается в таком, казалось бы, культурном и просвещённом селе, как Выездное, со школами, с библиотекой. Что же в более глухих углах?!



Источник: "Нижегородская земская газета", № 11, 1903 г.

Пожары



22 июля 1895 г., в 4 часа утра, в селе Выездной Слободе произошёл пожар - сгорела кошмовальная фабрика московского купца Чукмалдина, 4 крестьянских дома и надворные строения общественного дома. Убытка понесено Чукмалдиным на 32000 руб., из них застрахованного имущества сгорело на 31000 руб. и крестьянами - на 5446 руб., в том числе застрахованного имущества было 2791 руб. Пожар возник на чердаке столовой рабочих фабрики, где был навален разный мусор. Подозрения в умышленном поджоге не заявлено. Для выяснения точной причины пожара производится дознание.

На 27-е июля 1895 г., в 12 часу ночи, в селе Выездном произошёл пожар, от которого сгорели кошмовальные фабрики арзамасского купца Николая Сергеевича Вязовова и арзамасской купеческой вдовы Александры Михайловны Вязововой. Убытка от пожара понесено на 9525 руб., в том числе сгорело застрахованного имущества на 2050 руб. Причина пожара неизвестна.



Источник: "Нижегородские губернские ведомости", № 32, 1895 г.

Село Выездная Слобода



Историко-этнографическое описание 1850 года



Село Выездная Слобода находится в одной версте от Арзамаса, за рекою Тёшей, через которую перекинутый деревянный мост на сваях доходит до него и соединяет село с городом.

Из актов 20-х годов XVII столетия видно, что оно называлось Казачья Выездная Слобода. Изустное предание объясняет, что название это произошло от того, что первоначальное население ему положили 600 казаков, присланных вскоре после покорения Казани, с луками и рогатинами, царем Иоанном Васильевичем Грозным, для бдительного присмотра за мордвой и татарами. По водворении их на месте, покрытом густым лесом, частью же остававшимся под лугами и болотом, они расчистили порожние земли, выжгли и высекли леса на дрова и строение домов [1]; с течением времени они сделались сельскими обывателями, дворцового ведомства, и только в имени села сохраняли свои названия. В межевой выписи [2] с арзамасских книг писца Василия Жукова, 1633 года, они названы просто крестьянами, обязанными платить государевы столовые запасы, денежные и всякие другие доходы наравне с крестьянами всех дворцовых сёл и волостей.

Поместье боярина Бориса Михайловича Салтыкова, село Выездная Слобода, в 1635 году было пожаловано ему в вотчину царём Михаилом Фёдоровичем за то, что он во 127 (1619) году, против королевича Владислава, польских, литовских и немецких людей и черкас стоял крепко и мужественно; на боях и на приступах бился, не щадя головы своей, и ни на какие королевичевы прелести не прельстился, многую свою службу и правду ко всему Московскому государству показал; а будучи в осаде, во всём оскуденье и нужду терпел [3]. В 1647 году боярин Борис Михайлович отказал село Выездную Слободу брату своему - боярину Петру Михайловичу Салтыкову, от которого оно перешло, по третейскому полюбовному разделу, мимо детей его - стольников Алексея и Петра, к внукам его - стольникам Алексею и Василию Фёдоровичам, братьям царицы Прасковьи Фёдоровны, супруги царя Иоанна Алексеевича [4]. В 1702 году Василий и Алексей Фёдоровичи все находящиеся в их владении вотчины разделили меж собой, и по разделу село Выездная Слобода досталось в единственное владение стольнику Алексею. В 1712 году Алексея Салтыкова не стало, а после его осталась жена его бездетная. Почему лейб-гвардии Преображенского полка капитан-поручик Василий Фёдорович Салтыков бил челом царю Петру Алексеевичу, чтоб родовые вотчины и поместья, которые остаются за прожитком невестки его, были бы по указу отданы ему [5]. Таким образом, полученное им село Выездная Слобода, по смерти его, перешло к сыну его - Петру Васильевичу, а от Петра к сыну его - Василию Петровичу, после Василия наследовал село сын его - Сергей Васильевич, скончавшийся в 1807 году. Нынешние владельцы села: супруга Сергея Васильевича, сын её и три дочери.

Расположенное на ровном месте, прорезанном в разных направлениях живописными протоками реки Тёши и выстроенное по плану прямыми линиями и правильными квадратами, село Выездная Слобода весьма много придаёт красоты очаровательному виду Арзамаса, преимущественно с Московской и Тамбовской дороги, откуда и само оно представляется глазам цветущим, многолюдным, каково действительно и есть.

В нём считается: 726 домов, в том числе зданий и домов каменных - 14; крестьян мужского пола - 1824, женского - 2074 души; лавок с сельскими предметами продажи - 6; земли пахотной, усадебной, огородной, сенокосной и выгонной, удобной и неудобной - 4826 квадр. десятин. Грунт земли черноземный, и, по местам, песчаный. Степень урожая вообще хорошая. Как малоземельные, крестьяне почти все занимаются разными промыслами, именно: 2 дома производят торг пригонкой из Оренбурга и др. мест около 4000 голов мелкого скота; 4 дома содержат кожевенные заводы, 2 дома - свечно-сальные; 2 - свечно-восковые, 5 домов - клееварные, 5 - валеношляпные. На всех заводах ежегодно приготовляется на сумму свыше 30000 руб. серебром. Вся производительность этих заводов потребляется в Арзамасе и его уезде, исключая делаемых на свечно-восковых заводах свеч, которые вывозятся в большом количестве на ярмарки Нижегородскую и Маровскую (Макарьевского уезда). Около 600 человек занимается сапожным мастерством, из них 300 постоянно работают в Астрахани и в городах Астраханской губернии, 100 - в Саратове, 150 - в Уральске, Самаре и Нижнем, остальные - в разных селениях и городах. Плотников считается в селе 10 человек, маляров и железнокровельщиков - около 30, столяров - 2, портных - 4, кузнецов - 4, поденьщиков, занимающихся извозом в Арзамасе и уезде - около 100 человек. Сверх того, большая часть крестьян возделывает огороды, с которых капуста, лук, морковь и другие огородные овощи продаются в Арзамасе.

Состоятельность крестьян села Выездной Слободы доказывают две богатейшие каменные готические церкви с отдельными высокими колокольнями: напольная - однопрестольная, посвящённая преподобному Сергию Радонежскому чудотворцу, и внутри села находящаяся - в честь Смоленской Божией Матери, построенная усердием их. Смоленская церковь воздвигнута в 1815 году столько же усердием крестьян, сколько благочестным усердием одного их них - богатого крестьянина Ивана Васильевича Госькова, весь свой капитал положившего на создание её и 26 лет служившего при ней старостой. Она расположена на ровной, широкой площади, в каменной с деревянной решёткой ограде, имеющей 1600 кв. саж. земли. Её украшают три крыльца с фронтонами, опирающимися на 16 колонн, 5 куполов, освещающих вместе с окнами внутренность её. Пространства от горняго места до западных дверей она имеет 27 саженей, в вышину - 24 саж.; настоящая церковь имеет ширины - 17 1/2 саж., а трапезная - 20 саж. Эта церковь есть одна из лучших и великолепнейших в Арзамасском уезде. В ней 5 алтарей: главный - во имя Смоленской Богоматери, рядом с ним с правой стороны - в честь пр. Илии, с левой - Флора и Лавра; в трапезе на правой стороне придел посвящён Рождеству Божией Матери, а на левой - святителю Николаю чудотворцу. Крестьяне всемирно стараются о благолепии этой церкви и делают для неё значительные пожертвования. Нынешний церковный староста Будылин употребил для украшения её более 3000 рублей серебром. В ризнице 80 священнических риз и столько же стихарей. Вся церковь расписана клеевой бирюзовой краской и событиями Нового Завета; образа в иконостасах отличной живописи и почти все писаны в Москве, в Строгановской школе; на Спасителе и Божией Матери, стоящих на поклоне, среброкованные вызолоченные ризы, весят более 2 пуд, а во всей церкви считается серебра около 9 пуд. Замечательны в церкви: 1) в главном алтаре, на горнем месте, икона Распятый Спаситель, итальянской кисти, привезённая в 1790 году бывшим посланником при дворе Людовика XVI - Василием Петровичем Салтыковым, которому он подарен был в Саксонии дочерью короля Фридриха Августа - Марией Августой; 2) серебряная овальная дека с частями св. мощей, данных В. П. Салтыкову, сопровождавшему Екатерину II в Тавриду, киевским митрополитом Самуилом; 3) чудотворный образ Смоленской Божией Матери, бывающий во всех крестных ходах, совершаемых в Арзамасе, принесённый усердием боярина Михаила Михайловича Салтыкова в 1655 году, во время мора, из Семиезерской Пустыни, Казанской губернии. Ежегодно 20 июля, в день пророка Божия Илии, совершается в эту церковь крестный ход из Арзамасского Воскресенского собора. И в этот же день и предыдущий бывает исстари учреждённая в селе ярмарка, располагающаяся вне церковной ограды, на площади. Эта ярмарка подобна всякой другой сельской или деревенской, и если имеет свою особенность, то, конечно, она заключается в месте для ярмарочных сцен, известном под именем Утешное.

Утешным называется берёзовая роща, находящаяся в конце села, окружённая валом, густо осенённым акациями, а с западной стороны окаймлённая некогда нарочно вырытым озером, а ныне во многих местах уже заросшим осокой. В этой роще, при жизни помещика села - Сергея Васильевича Салтыкова, были аллеи из берёз и орешника, насыпные возвышения, увенчанные липами, зелёные поляны, куртины с пышными цветами, беседки, башни, канавы и проч. Но теперь там, где были наполненные водой пруды и канавы, растёт мелкий лес; аллеи заросли, дорожек почти не видно, большие поляны засеяны хлебом и огородными овощами, а на некоторых стоят душистые скирды сена; от больших беседок остались две пустые, от башен - одна, до половины развалившаяся, на огромной насыпи, в густоте высоких акаций. Как при жизни помещика веселились в этой роще арзамасцы, так и теперь, по старой памяти, для многих Утешное имеет ещё особенную прелесть. В Троицын день бывает здесь гулянье, которое, без преувеличения можно сказать, посещается всем городом. Оно начинается с 2-х часов пополудни и оканчивается перед утром. Любопытно видеть крестьянок, гуляющих по 10 и более - вместе, одетых в богатые костюмы, большей частью - в парчовые, с завёрнутыми в платки руками. На конце Выездной Слободы, в сторону от Московской дороги направо - к деревне Стрелке (населённой ссыльными стрельцами), стоит на широкой луговине столб с образами в киоте. Предание говорит, что на этом месте была виселица, на которой были повешены стрельцы, присланные для казни в Арзамас. На каждой родительской неделе, в четверг, служат здесь Панихиды.



Примечания:

1) "В прошлом де в 98 (1590) году ту полянку к селу Казачьей Выездной Слободе приписал писец - князь Фёдор Болховской, для животинного выпуску со всеми угодьи и Казачьи Слободы казачьи крестьяне от большого мосту на низ реки Тёши до мельничной плотины ту поляну чистили, лес секли, а та полянка подошла к Выездной к Казачьей Слободе". Грамота 16 июня 1622 года об отказе к Выездной Слободе полянки, что от устья реки Авша, по Тёше, до стрелецких покосов, адресованная в дворцовые арзамасские сёла Григорию Ивановичу Квашнину. Подлинная грамота написана столбцом, на 3 листках, и по склейкам скреплена дьяком Семёнкой Самсоновым;

2) Подлинной выписи, писанной на 6 склеенных листках, "писец Яков Иванович Жуков печать свою приложил", а на обороте, по склейкам, подписал "подъячей Иван Блудов";

3) Подлинная царская жалованная грамота, 22 июля 1635 года, писана на александрийском листе, за красной печатью, на шёлковом шнуре, с изображением Георгия Победоносца и след. надписью кругом: "Царь и великий князь Михайло Фёдорович, всея Русии самодержец". Такая ж надпись находится на обороте грамоты;

4) Ввозная грамота 1693 года, писанная на 3 склеенных листках, за скрепой дьяка Ивана Обрутина. Ещё выпись с отказных книг, на 4 листках, данная арзамасским воеводой Иваном Леонтьевичем Монастыревым в 1683 году. И царская жалованная грамота 1 июня 1688 года боярину Фёдору Петровичу Салтыкову на село Кимру, 71 деревню, 154 пустоши и разные угодья, в Кашинском уезде, за службу его царям Алексею Михайловичу, Фёдору, Иоанну и Петру Алексеевичам и царевне Софии Алексеевне, и за то, что дочь его - Прасковья Фёдоровна, супруга царя Иоанна Алексеевича, и проч. На подлинной жалованной грамоте, писанной на большом александрийском листе, за красной вислой печатью, обложенной глазетом, имеется следующая надпись: "Справил диак Григорий Посников", ниже: "В книгу записано, сентября в двадцеть осмы день", а на обороте: "Великие государи, царии и великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич и великая государыня, благоверная царевна и великая княжна, София Алексеевна, всея великия и малыя и белыя России самодержцы";

5) Копия с дела, на 47 листах, 1713 года, декабря в 12 день, закрепленная диаком Иваном Позняковым.



Источник: "Нижегородские губернские ведомости", неофициальная часть, № 26, 28 за 1850 г.