Кошелиха (Камкина Мордовская)

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

Родственные племени эрзян финно-угорские народы

Информация с сайта "Википедия".

В Поволжье эрзяне вобрали в себя генофонд балтийских племен, породнившись за счет этого со славянами, белорусами, поляками и восточными немцами, также активно роднившихся в древние времена с балтами.

Для мокши характерна генетическая близость с крымскими татарами и степными народами

Rurikid написал:

[q]
Предками кошелихинцев в основной массе являлись финно-угорские племена, с большой вероятностью это было племя эрзя.

Генетические исследования говорят, что наши предки в течение тысячелетий мигрировали в эти края из района восточного Китая.

Около 5500-4500 гг. до н. э. предки финно-угров оказались в Зауралье, а во второй половине II — первой половине I тыс. до н. э. они уже расселились на территории среднего Поволжья.
[/q]

Нет, здесь показана миграция представителей гаплогруппы N, а у эрзи ее мало. Тема подробно обсуждается здесь: http://forum.molgen.org/index.php/board,159.0.html

Новичок_я

Спасибо за ссылку!

Вопрос буду считать для себя пока дискуссионным, постараюсь изучить.

Воспоминания Козиной Натальи Петровны о жизни в с. Кошелихе и пос. Виноградовке.

Это сейчас живут на легкАх, а раньше мука была. Баушки пряли, ткали, лапти плели. Лаптей и я плела много. 3 рубля были лапти на 3 дня. 3 дня пройдет - уже лаптей нет. А сама стала плести, стала неделю-две носить. Мужики на спиртзаводе работали. На заводе 100 человек было рабочих-то, а теперь его разобрали, там ничего нету вовсе.

До войны и завод, и колхоз был. В колхозе много народа было. 100 голов скота только было в колхозе-то.

Земли у всех сколько надо, столько и было. Кто сколько успевал. Землю навОзили, скота-то у всех много было, навозили, обеспечивали землю-то. У кого как, кто старался — у того и много было.

Мои дед и баушка жили в Виноградовке. Нашей Кошелихи в Виноградовке было много, а Хозино - в Онучине. Они уж больно зажиточно жили, пшеницу им давали завались, колхоз был, только знали - мололи на муку, комбикормом обеспечивались, а хозинские были, в революцию переехали, вроде там была земля лучше, из-за этого переехали туда. Земли больше, жителей меньше было. Вода была 20 метров глубины, воды мало было, и топили соломой, соломы-то много было. Свивают эту солому свитком - и хлеб пекли и всё пекли. Потом стали у них из совхоза давать дрова, это уж последнее время. Там орешнику много было, за орехами мы ходили. Лётали и лётали тут 25 километров.

Раньше в Кошелихе отцу в колхозе давали пшена, просо, а он у нас делал пшено, специалист был. Знаешь как делали (мы ходили к нему) - круг большой, как на горе, как горка, большой круг, а на нем лесенки. Лошади завязывал глаза, привязывал, лошадь ходит - круг вертится, она эти ступеньки становится лошадь-то, круг вертится, кружится, там делается пшено. У нас пшена было, люди голодовали, а у нас пшена было - кадушки, мешки. Всё было. Мать вот (муки то ведь не было ни у кого) на столе толокно расстелит, скалкой муку накатат и каждое утро — блины. Соседи ходили есть к нам блины. Вот один был сынок, каждое утро ходил блины макать. «У подружки-молодушки пшена полные кадушки, а он гАлениц не носит, он себе в полЕ приносит». А вот где магазин, напротив, была просорушка.

А когда отцу-то было 49 лет, его взяли на войну. Если бы 50 лет было - его бы не взяли, вот уж тут бы мы пожили. Он после в госпитале помер, за Горьким где-то. Сестра с тёткой поехали хоронить – да не сели на поезд, сколь народу много было. Так его и схоронили.

Брат Григорий 10 классов кончил. Раньше ведь у нас 4 класса только было в Кошелихе, в Хозине — семилетка, в Большим (Макателёме) — десятилетка. Вот он, в Хозине у нас тётка была родная, отцова сестра, он у ней жил, учился три года. Потом — постель ему дали, квартиру сняли, в Большим десятилетку кончил, а потом на войну взяли с десятилеткой-то. А я четыре класса только закончила-то. Такая жизнь, хорошей жизни раньше не было. Сейчас хорошая жизнь, кто работает на работе.

Вот брату Гришке дали повестку на войну, мне сказали в сельсовете, если не приведешь его, а я еще была молоденька, то его на первую линию. И я пошла 25 километров в Виноградовку-то. Я взад-вперед прошла, я валялась плахой, 50 километров пройти. Вот за ним ходила. Он сидит у баушки - читат книжку под окном на завальнице, летом. Он как увидел меня, как хлынул в избу скорее, знат, что я за нём пришла. Я уж устала, он пройдёт маленько - ждёт меня, а я как на него налечу, как заору. «Да что ты, что ты, не пугайся, не пугайся». Я уж иду и сплю, иду и сплю, на силу добралась. Он как меня там оставлял, а я «Не останусь». Он «А вдруг тебя кто тронет», защитник был молоденький. Я уж его не провожала. Пришла, как хлыстнусь, не провожала на войну-то. Валялась на полу без задних ног. Ну и всё.

Я на заводе работала много - мешки таскала, разгружала машины, картошку разгружала, с одной машины на другую, приходили, больно много было машин, одна за одной, одна за одной, нас было 8 девок. А картошки навалят, вот мойка была - мост высокий долгий, и весь его навалят. Потом меня перевели в солодовню — солод растить, тоже тяжело было — сколь постелей, постели для наполнителя большие. Двухэтажная была солодовня. Надо перелопатить кных. Сушила - я валенки носила, в лаптях нельзя.

На заводе платили только что деньгами, больше ни чем. Только в совхозе платили сколь зерном. То зерном, а то ничем. Вот так вот жили.

Как уж это нарушился завод, не знаю. Сколь молодежи было, никакого домика не было пустого, а сейчас у нас ведь на поселке — половина посёлка пустого, пустых домов. Семь домов кряду. А раньше ушли бы от свекрови, от свёкра, да некуда деваться — порожнего домика не было. А сейчас семь домов кряду - пустых домов. Потом на другом порядке — еще семь. Вот весь посёлок пустой. Не только посёлок, а много пустых домов и в селе и везде-везде. Вот житье-то хороше, а у нас в Кошелихе делать нечего, работы нету, совершенно негде.

А после работы на заводе я в школе стала техничкой, а потом и стирала на них, лесозаводских 108 человек было ребятишек, я их кормила. 108 было ребятишек только лесозаводских, правда и много было с Мохового. Они жили все в интернате. Было 4 комнаты, и все жили в них. Потом я одну зиму с ними ночевала — караулила их. Везде, везде поработала.

Голодали в войну и после войны, только и жили одной картошкой, не хватало на семена. Один раз не хватило на семена — кожурой, скорлупой садили. Которая взойдет, которая не взойдет — пустовала земля. Пахали, везя на себе, по 8 человек, по одну сторону женщин 4, по другую — 4. Вот как жили. Сейчас живут — царствуют, кто только не ленится. А раньше жили — нЕ жили, а каторга была. Где я только не работала. На заводе 5 лет работала, в школе наверное 5 лет или 10, и стирала на них, и кормила их, 108 котлет надо наделать, правда у нас мясорубка была электрическая. Какой мяса конец дадут в совхозе — вот из него крутишь котлеты. Везде поработала — мучилась, мучилась, помучилась здорово.

Все тяжело жили. Не только мы - а все. А сколько нищих было, собирали. Одна только отходит, другая подходит: «Подайте милостыню Христа ради». Подашь с картошкой хлеба кусок-другой, потом: «Бог даст! Не прогневайся». Вот так и жили.

В Кошелихе один конец называется - Азия, вот здесь - Посёлок, у нас - Фадин конец, а Семёнов конец - к могилам.

Еще поговорка есть у нас: «Кошелиха-развалиха - есть в Ардатове село, поговорка нехороша - говорят цово, цово». Говорили "цово, цово".

Воспоминания записаны в 2010 году.

На фотографии: Козина Наталья Петровна.

Сведения по истории Ардатовского уезда с сайта "Ардатовская глубинка"

Продовольственный кризис

В октябре 1917 г. обострился продовольственный кризис. Временное правительство пыталось решить эту проблему повышением твердых цен на закупку хлеба.

Но в условиях инфляции эта мера ничего не дала. «Подвоз хлеба, несмотря на повышение твердых цен, не увеличился, а даже сократился», — констатировал 6 октября инструктор губернского продовольственного комитета. Власти оказались бессильными перед «царем-голодом».

И жители обрушили свой праведный гнев на хлебовладельцев и продовольственные органы. 8 октября в с. Большой Макателем они избили председателя волостной продовольственной управы. Ардатовцы так нападали на уездную продуправу, что она 9 октября умоляла губернские власти: «Ввиду полного голода просим населению Ардатова немедленно отпустить 2000 пудов хлеба или мы, состав управы, слагаем обязанности нести службу при таких условиях». На другой день уездный комиссар обращался к комиссару губернии: «Толпы народа ежедневно осаждают продуправу с требованием хлеба. Город, учреждения, власти в опасности. Просим хлеба и военную силу для охраны».

Но хлеба у Временного правительства не было, его продовольственная политика потерпела полный крах. И пришлось ардатовцам самим добывать пропитание. В поисках продовольствия начались погромы «дворянских гнезд». 14 октября крестьяне д.Королевки всей деревней, с женами и детьми, явились в имение помещика В. М. Королькова. Топорами сбили замки с амбаров и разобирали хлеб, а потом и барское имущество. На выручку помещику поспешили члены уездной земской управы, но им пришлось ретироваться под угрозами крестьян: «Убирайтесь отсюда, не берегите барское добро, поберегите свои головы». В ожесточении крестьяне сожгли господский дом, а на другой день жители окрестных селений довершили погром: развезли не молоченый хлеб и по бревнышку растащили хозяйственные постройки.

Погромная волна прокатилась и по другим имениям. Десять дней продолжался разгром имения губернского земского агронома А. А. Лашкина на хуторе Теплая Поляна. 20 октября управляющий умолял владельца: «Приезжайте, балыковские все разграбили и увезли».

Лашкин явился к комиссару губернии и уведомил, что в имении находилось 80 голов крупного рогатого скота и конный завод в 30 лошадей.

Уездный комиссар сообщал в Нижний Новгород, что разгромлены имения Королькова, Ашаниных, Ильинского, Лашкина, Нейдгарта. К сожалению, в этой волне крестьянских погромов погибала дворянская культура, накопленная в имениях за много веков.

Крестьяне вели себя нередко ожесточенно и дико, уничтожая ценности, их же трудом созданные. Но это был взрыв стихийного отчаяния перед угрозой голода. Именно так расценила данные события демократическая общественность того времени. 24 октября газета «Волгарь» писала, что имения Лашкина и Нейдгарта были «реквизированы на крестьянское продовольствие».

Для погромного движения в Ардатовском уезде была и другая причина — винокуренные и спиртоводочные заводы, владельцами которых были преимущественно помещики. Они громились с особым ожесточением по двум причинам. Во-первых, потому что переводили на зелье много хлеба и картофеля, что в условиях голода было преступно. Аво-вторых, к этим заводам тянулись любители «зеленого змия», число которых в смутные времена всегда умножается. Обращает на себя внимание, что в винных погромах преобладало не расхищение вина и спирта, а их уничтожение, т. е. так выражались крестьянский протест против нерационального перевода хлеба на вино и забота о трезвости населения. Управляющий имением А.А. Лашкина сообщал хозяину, что «спирт не растащили, а разбили».

Ситуация в Ардатовском уезде приобрела такой опасный для власти оборот, что туда был направлен самый суровый карательный отряд штабс-капитана Самохвалова. Он отличился «подавлением анархии» в Лукояновском уезде, откуда был переведен в Ардатовс-кий уезд и базировался в Ташином заводе.

Отряд и здесь стал сурово « наводить порядок», штабс-капитан приказал солдатам стрелять без предупреждения по каждому крестьянину с возом лесоматериалов. Самохваловский отряд оперировал в основном в Большемакателемской и Кременковскои волостях, где вел себя столь жестоко, что вызвал возмущение крестьян.

27 октября Болынемакателемский волостной земельный комитет обратился в губернский крестьянский Совет: «В имении графини Клейнмихель находится отряд солдат в 3 8 человек. А потом прибыл отряд кавалерии. Но в наших селах нет беспорядков и не предвидится... Хлеб уничтожают не крестьяне, а солдаты, и скот управляющие режут на мясо солдатам. А скот в имении племенной, нужный народу. При солдатах управляющий стал поднимать голову и не считается с земельным комитетом. Народ недоволен, войско нужно убрать».
Самохвалов действовал столь жестоко, что его осудил даже уездный комиссар. «Штабс-капитан, — писал он, — действует как в старое время, только без порки: угрожает репрессиями целым сельские сходам, выводя их целиком в поле и давая на размышление 10 минут». Если уж правительственный комиссар осудил карателя, значит, он действительно злоупотреблял властью.

Крестьянские волнения в Ардатовском уезде не закончились октябрем 1917 г. Советская власть в нем установилась не сразу, и ардатовская деревня еще долго жила беспокойно. 7 ноября управляющий графини Клейнмихель уведомлял уже не существующее Министерство внутренних дел о порубке графского леса. 10 ноября гремячевские крестьяне развезли пиломатериалы с лесопилки помещика Дурново. 13 декабря жители с. Атемасова конфисковали помещичий хлеб и поделили между собою.

Кошелихинцы, принимавшие участие в Первой мировой войне

- Агапов Николай Сергеевич, род. 6.03.1892 в с. Барские Поляны Нижегородской губ., проживал в с. Кошелихе, офицер;

- Аникин Александр Николаевич - рядовой 11-го Сибирского стрелкового полка, убит 12.01.1917 г. к югу от оз. Бабит, восточнее Кальнцемского ш.;

- Аронов Василий Афанасьевич - рядовой 14-го Финляндского стрелкового полка, ранен 18.06.1917 г. в районе д. Конюхи, находился на излечении в госпитале г. Орла Орловской губ.;

- Баранов Ефим Васильевич - рядовой 14-го Финляндского стрелкового полка, с 10.10.1916 находился на излечении в 367-м госпитале;

- Большаков Фёдор - ратник 293-го пехотного Ижорского полка, женат, пропал без вести 12.02.1915 г. в районе м. Рознятов;

- Большаков Федор Павлович - рядовой 218-го пехотного Горбатовского полка, ранен в районе фольварка Могель;

- Ванюгин Петр Аверьянович - рядовой 6-го Заамурского пограничного конного полка, ранен 24.05.1916 г. в районе Буковина на Австрийском фронте;

- Ванюгин Петр Емельянович - рядовой 6-го Заамурского пограничного конного полка, ранен 22.05.1916 на Австрийском фронте, находился на излечении в лазарете № 7 г. Херсона;

- Ванюшин Григорий Егорович - ст. унтер-офицер 322-го пехотного Солигаличского полка, ранен 27.09.1916 г. в районе Барановичей, находился на излечении в г. Москве;

- Грачев Иван Михайлович - рядовой 80-го пехотного Кабардинского полка, ранен 15.07.1916 г. в районе р. Стоход, находился на излечении в госпитале г. Орла Орловской губ.;

- Гришин Григорий - ратник 293-го пехотного Ижорского полка, женат, пропал без вести 12.02.1915 г. в районе м. Розятнов;

- Гришин Кузьма Павлович - стрелок 9-го Сибирского стрелкового полка, ранен 24.01.1915 г. в районе фольв. Юзефов, убит 24.06.1915 г. в районе д. Дембина, колон. Дембчизна;

- Епифанов Андрей - рядовой 293-го пехотного Ижорского полка, женат, пропал без вести 12.02.1915 г. в районе м. Рознятов;

- Ионов Гавриил Никитич - рядовой 327-го пехотного Корсунского полка, ранен 23.07.1916 г. на Австрийском фронте;

- Исаев Василий Александрович - рядовой 91-го пехотного Двинского полка, пропал без вести 03-04.09.1916 г. в районе д. Свистельники;

- Карасев Степан Павлович - рядовой 189-го пехотного Измаильского полка, пропал без вести 26.04.1915 г. в районе Дукла-Хирово-Ивла;

- Карнаухов Яков Ефимович - ок.1881 г. р., ратник запас. батальона лейб-гвардии 1 Стрелкового полка. Умер от крупозного воспаления легких 13 октября 1916 г. Погребен на Царскосельском Казанском военном кладбище 18 октября 1916 г.;

- Карпунин Василий Фёдорович - рядовой 11-го Сибирского стрелкового полка, болен с 23.09.1916;

- Карпунин Василий Иванович - ополченец 91-го пехотного Двинского полка, ранен 04.09.1916 г. в районе г. Галич;

- Козин Фёдор Иванович - рядовой 307-го пехотного Спасского полка, убит 07.06.1916 г. в районе ур. Голис;

- Коньков Пётр Ефимович - рядовой 12-го Сибирского стрелкового полка;

- Коньков Яков Трофимович - рядовой 190-го пехотного Очаковского полка, ранен 21.11.1916 г. в Румынии;

- Королёв Григорий Дмитриевич, рядовой 153-го Волынского полка, с 31.03.1917 г. находился на лечении;

- Королёв Михаил Фёдорович - сапёр 9-го саперного батальона, ранен 09.03.1916 г. под г. Двинском;

- Королёв Яков Егорович - рядовой 218-го пехотного Горбатовского полка, ранен;

- Костин Павел Фёдорович - рядовой 268-го пехотного Пошехонского полка, пропал без вести 12.08.1915 г.;

- Крупнов Николай Ефремович - рядовой 496-го пехотного Вилькомирского полка, ранен 21.12.1916 г. на Румынском фронте;

- Лимонов Михаил Иванович - рядовой 14-го Финляндского стрелкового полка;

- Лимонов Фёдор Васильевич - гренадёр 11-го гренадёрского Фанагорийского полка, женат, ранен 05.11.1914 г. в районе д. Залесе, д. Посквитов;

- Маюков Иван Романович - рядовой 189-го пехотного Измаильского полка, пропал без вести 26.04.1915 г. в районе Дукла-Хирово-Ивла;

- Маюков Павел Захарович - рядовой 113-го пехотного Старорусского полка, женат, ранен 23.10.1914 г. в районе м. Блиндгаллен;

- Монахов Пётр Иванович - рядовой 420-го пехотного Сердобского полка, ранен 17-21.09.1916 г.;

- Панин Андрей Ларионович - гусар 17-го гусарского Черниговского полка, ранен 28.05.1916 г. в районе д. Езерцы;

- Панин Василий Григорьевич - рядовой 730-го пехотного Городеченского полка, на лечении с 19.08.1917 г.;

- Панькин Емельян Семенович, ратник 189-го пехотного Измаильского полка, ранен 25.04.1915 г. в районе Дукла-Хирово-Ивла;

- Панькин Ефим Иванович - рядовой Гомельской караульной команды, на лечении с 25.08.1916 г. в лазарете бр. Ремизовых в г. Нижнем Новгороде;

- Панькин Михаил Иванович - рядовой 25-го Туркестанского стрелкового полка;

- Прокуданов Фёдор Филиппович - рядовой 80-го пехотного Кабардинского полка, ранен 19 (21).04.1916 г. за г. Двинском;

- Прописнов Александр Петрович - рядовой 55-го паркового артиллерийского дивизиона, с 30.04.1917 г. на лечении в первом лазарете 55-й пехотной дивизии;

- Прописнов Иван Фёдорович - рядовой 12-го Кавказского стрелкового полка. Принят на службу в сентябре 1915 г. Умер 16 марта 1916 г.;

- Прописнов Фёдор Иванович - ефрейтор 204-го Ардагано-Михайловского полка;

- Прописнов Фёдор Петрович - рядовой 12-го Финляндского стрелкового полка;

- Прописнов Яков Васильевич - 1896 г.р., солдат 121-го пехотного Пензенского полка, находился в плену 02.09.1915 г. - 08.01.1916 г. в Лаховице;

- Пятков Дмитрий Александрович - рядовой 6-го Заамурского пограничного полка;

- Родин Григорий Степанович - солдат 198-го Кол. пехотного запасного батальона;

- Родин Николай Степанович - рядовой 400-го пехотного Хортицкого полка, ранен 13.01.1917 г. в районе Геленин Рудко-Червище;

- Сергачев Григорий - ратник, женат, пропал без вести 12.02.1915 г.;

- Спирин Пётр - рядовой 493-го пехотного Клинского полка, пропал без вести 15.08.1917 г.;

- Султанов Яков Иванович - рядовой 1-го Заамурского пограничного пехотного полка, ранен 05-06.07.1915 г. в районе с. Дунинова;

- Сундуков Иван Федорович - рядовой 295-го пехотного Свирского полка, женат, ранен 19.04.1915 г. в районе д. Броды в Карпатах;

- Сундуков Кузьма Гаврилович - подпрапорщик 62-й артиллерийской бригады, с 06.04.1915 г. на лечении в лазарете № 237 в г. Сосновске;

- Суров Андрей Алексеевич, рядовой 202-го пехотного Горийского полка, пропал без вести 12.07.1915 г.;

- Суров Иван Ефимович, рядовой 69-го пехотного Рязанского полка, ранен 19.10.1915 г. в районе мызы Брига;

- Суров Степан Алексеевич - красноармеец, сведений нет с 1919 г.;

- Сустатов Василий Иванович - рядовой 3-го Заамурского пограничного пехотного полка, ранен 15.06.1916 г. в районе д. Чертовец;

- Талалев Иван Александрович - род. 25.06.1894 в с. Кошелихе, офицер

- Филатов Василий Кузьмич - стрелок 9-го Сибирского стрелкового полка, пропал без вести 23.12.1916 г. в районе леснич. Менгель;

- Хазов Василий Прокофьевич - полный георгиевский кавалер;

- Чернышев Семён Дмитриевич - рядовой 6-го Заамурского пограничного пехотного полка, ранен 22.05.1916 г. под д. Динякинцо в Галиции;

- Чернышев Яков Ильич - рядовой 81-го пехотного Апшеронского полка, ранен 22.09.1916 г. в районе д. Рыбники;

- Чумиков Афанасий Григорьевич - стрелок 16-го стрелкового Императора Александра III полка, ранен 11-23.02.1915 г. под с. Творильня; бригадный лазарет 4 стрелковой бригады;

- Юрков Алексей Никитич - рядовой 39-го Туркестанского стрелкового полка;

- Юрков Павел Никитич - бомбардир 3-й гренадёрской артиллерийской бригады;

Источник:

- Сайт 1914.svrt.ru

- Сайт "Памяти героев Великой войны 1914-1918 годов"

- Сайт историка и генеалога Григорова

Приказ № 8 Ардатовской уездной комиссии по борьбе с дезертирством по Ардатовскому уезду

Августа 20 дня 1919 года, гор. Ардатов Нижегородской губ.

Настало время решительной борьбы с дезертирством - нельзя дальше терпеть ни одного часа. Рабоче-Крестьянское Правительство вынуждено к предателям Революции укрывателям дезертиров применять суровую и достойную их кару.

На селения уезда, укрывающих дезертиров и поощряющих их поступки, будут по постановлению Оперативной Тройки налагаться контрибуции, собираемые по истечении нескольких часов.

Отдельные же личности и должностные лица, замеченные в укрывательстве, тут же на месте будут предаваться Суду, а имущество их конфисковываться.

Объявляется список селений Ардатовского уезда, на которые наложена и собрана контрибуция:

1) с. Саконы - 110 000 руб.;

2) с. Туртапки - 150 000 руб.;

3) с. Липовка - 300 000 руб.;

4) д. Докукино - 18 200 руб.;

5) с. Личадеево - 50 000 руб.;

6) с. М.-Макателем - 52 000 руб.;

7) с. Б.-Макателем - 50 000 руб.;

8) с. Кошелиха - 17 500 руб.;

9) с. Кременки - 100 000 руб.;

10) с. Пуза - 150 000 руб.;

11) с. Шерстино - 100 000 руб.;

12) с. Каркалей - 20 000 руб.;

13) с. Александровка - 20 000 руб.;

Вся собранная контрибуция пойдёт на усиление фонда помощи семьям находящихся на фронтах красноармейцев

Подписали:

Председатель УездКомдезертир Крапивин

Члены: Козин, Сиднев.

Короленко Владимир Галактионович в селе Кошелихе в 1890 году

Прошел Кремянки и в 6 ч. 30 мин. сижу на распутьи. До Кремянки считается семь верст, до Кошелихи от Кремянки восемь. Я прошел 7 + 2 = 9 в. Наверное больше. Если отсчитать три четверти для остановок (около самого Сарова в лесу я писал), выйдет, что девять верст я шел два и три четверти часа. Между тем я шел очень быстро, так что обогнал многих богомольцев, которых даже и теперь не видно на пути.

В первый раз натираю мозоли. До Кошелихи еще шесть верст, а между тем передо мной опять тучи. Надо мной их белые края, далее -- синие ливни. Правда, впереди лес, и, может быть, найду приют. Что-то делается дома теперь? Кто из них знает, что теперь я лежу у большой дороги с одной разутой ногой -- и вспоминаю о них. Ну, надо обуваться -- и в путь.

Пока я однако писал, тень сразу набежала на книжку. Впереди теперь сияет над лесами радуга, зато сзади подползла украдкой громадная черная туча и теперь летит в атаку. Ветер рвет из рук книжку, березы испуганно машут ветвями, и каркают вороны. Плохо мое дело, вымокну до нитки.

-----

В Кошелихе в девять с половиной вечера (ночевал).
-- Солда-ат!
-- А он меня бабецой.

-----

Понедельник, в 4 1/4 утра вышли. До Козихи четыре версты (больше), мимо Б. Макотелема в Рогожку в 7 ч. 30 м., вышли в 9 ч. В Крутец в 11 ч. (отдыхали один час), из Крутца в 12 час, в Понетаево в 1 1/2.

Источник: В.Г. Короленко, "Нижегородские записные книжки".

история села