Село ШУМОВКА Симбирского уезда.

МАРИЯ ИЛЬИНИЧНА ОСТЕН-САКЕН (ГОЛИЦЫНА) (19.10.1825 - 30.12.1907)

НИКОЛАЙ ДМИТРИЕВИЧ ОСТЕН-САКЕН (14.03.1831 – 9.05.1912)

Мария Ильинична Голицына в 1860 г. стала вдовой. В 35 лет. Красавица, о чем свидетельствует ее портрет, написанный, вероятно, во время службы мужа в Мадриде.
После смерти М.А. Голицына его имущество перешло к сыну Сергею и вдове. Вспомним, что богатство Голицыных было колоссальным, а ее сын оказался единственным из прямых потомков, кто его унаследовал: родной брат отца, Федор, умер 28 июня 1848 года за границей, у брата деда, Сергея Михайловича, детей, рожденных в браке, не было, и свое состояние он завещал племяннику, Михаилу Александровичу, отцу Сергея.
В метрических книгах Шумовской церкви за 1864, 1865 гг. Шумовские крестьяне пишутся временнообязанными Графини Остен-Сакен. Шумовка стала ее вотчиной.

Можно предположить, что в Мадриде Мария Ильинична познакомилась со своим будущим вторым мужем - Николаем Дмитриевичем Остен-Сакен (14.03.1831 – 9.05.1912), из старинного остзейского дворянского рода, тоже дипломатом.
Свою службу при Министерстве иностранных дел он начал в январе 1852 года. В 1856 был назначен младшим секретарём российской миссии в Гааге, а в декабре того же года переведён в Мадрид. В тот же месяц и год был назначен туда посланником и Михаил Александрович Голицын. Представляется, что, живя в Мадриде, члены маленькой русской колонии - дипломатической миссии - тесно общались и имели возможность хорошо узнать друг друга.
Из Испании Николай Дмитриевич возвратился в 1861 году и состоял при МИД.
Брак с Марией Ильиничной был заключен 03.05.1861г. в Швейцарии.
В 1862—1864 гг. Николай Дмитриевич состоял при российской миссии в Швейцарии.
В 1864—1869 г.г. он старший секретарь миссии в Турине.
В 1869—1880 гг. - поверенный в делах, а затем министр-резидент в Дармштадте (Гессен).
В 1871 году получил чин действительного статского советника, а в 1880 году — тайного советника.
В 1880—1882 гг. чрезвычайный посланник и полномочный министр в Мюнхене (Бавария).
В 1882—1884 гг. в С.-Петербурге, состоял членом совета МИД.
В 1884—1895 гг. - чрезвычайный посланник и полномочный министр в Мюнхене и Дармштадте.
С марта 1895 г. и до конца жизни — чрезвычайный и полномочный посол в Берлине и одновременно чрезвычайный посланник и полномочный министр в Мекленбург-Шверине и Мекленбург-Стрелице. В годы Крымской войны состоял при дипломатической канцелярии главнокомандующего. Начало деятельности Остен-Сакена в Берлине совпало с окончанием японско-китайской войны 1894—1895 и мирными переговорами в Симоносеки. Содействовал привлечению Германии к протесту (вместе с Россией и Францией) против японских требований к Китаю после японо-китайской войны. В 1904 пытался содействовать сближению Германии с Россией в противовес англо-американскому блоку на Дальнем Востоке.
В мае 1896 года он получил чин действительного тайного советника.
Был удостоен всех высших российских орденов, до ордена Андрея Первозванного включительно в 1910 году.
6 мая 1896 года Мария Ильинична была награждена Малым крестом (крест II степени) ордена Святой Екатерины и стала именоваться кавалерственной дамой. Орден Святой Великомученицы Екатерины был фактически вторым по старшинству в иерархии орденов Российской империи с 1714 по 1917 год. Им награждали великих княгинь и дам высшего света (только дворянок) за просветительскую деятельность, «во внимание к заслугам» родителей или супругов, за военные заслуги, а его кавалерам вменялась в обязанность благотворительная деятельность. Известно, что Мария Ильинична содержала на свои деньги одну из школ в Шумовке и школы в селах при других своих владениях.

Второй брак Марии Ильиничны был счастливым. По словам современницы, супруги Остен-Сакен всю жизнь нежно любили друг друга, но были бездетны. По своему внешнему виду, манерам и мировоззрению, Николай Дмитриевич являлся типичным представителем исчезающего поколения «дипломатов-гран-сеньоров». Маленького роста, с бакенбардами, всегда в высшей степени тщательно одетый, всегда говорящий на изысканно-элегантном французском языке, он был убежденным приверженцем всех традиций доброго, старого времени. Обладая очень большим состоянием, он имел возможность обставить свою жизнь согласно своим идеалам. Его кухня, сервировка, приемы были знамениты на всю Европу.

Графиня Мария Ильинична Остен-Сакен умерла 30 декабря 1907 года, в возрасте 85 лет, в Берлине. Похоронена на Смоленском православном кладбище Санкт-Петербурга.
После смерти жены граф был безутешен.
Он скончался 9 мая 1912 года.

Источники: 1) Николай Дмитриевич Остен-Сакен. Википедия. 2) Долгорукова (Голицына, Остен-Сакен) Мария Иьинична. rodoslovnaya.org 3) Метрическая книга Христорождественской церкви с. Шумовка за 1864 год. ГАУО. Ф.134, оп.12, д.112. 4) Орден Святой Екатерины. Википедия. 5) Список награжденных Малым крестом ордена Святой Екатерины (с портретами). Википедия.

Портрет графа Николая Дмитриевича Остен-Сакен. Ю. Шюблер. 1902 г. Гравюра. Нива.

ОПИСАНИЕ СЕЛА

«Село состоит из двух главных улиц (с двумя рядами домов), имеющих направление с запада на восток: одна из них, ближайшая к р. р. Бирючу и Свияге, разделена площадью, на которой расположены каменная церковь, волостное правление и школа; от этой площади ко второй улице ведет еще небольшая улица односторонка, имея так. обр. направление с севера к югу; такое-же направление имеют еще две улицы: одна–небольшая односторонка, вдается в самый угол впадения р. Бирюча в Свиягу, другая – в западной части села.
Ширина улиц доходит до 25 сажен; какой-либо растительности на улицах нет <«без единого деревца», писал Давид Бурлюк, вспоминая Шумовку 1899 года. «У крестьян нет леса. Общая безлесица по сю сторону Свияги делает топливо не дешёвым в этой местности. Оттого топят обыкновенно соломой и дрова употребляют только люди более состоятельные. В нынешнем году двое из здешних крестьян купили 180 десятин лесу и распродают его по мелочи крестьянам.» Свидетельство 1866 года>.
Дома расположены «гнездами» - по два в каждом, причем каждое «гнездо» от соседняго находится в разстоянии 8 саж. (пустошь); на каждое гнездо по улице полагается 16 саж. (по 8 саж. на дом). Позади домов находятся огороды и гумна; огороды сплошь засеиваются коноплей (отличительная черта села).
Все дома (за исключением помещичьяго) одно-этажные, деревянные, крытые по преимуществу тесом, частью – соломой; имеют б. ч. по три окна на улицу; толщина стен не превышает 4-5 вершков <1 вершок=4 см 45 мм>. В селе преобладают новые постройки вследствие того, что пожары, бывшие летом 1891 года, уничтожили почти все село. В большинстве домов имеются голландския печи, отапливаемыя почти исключительно соломой; курных изб нет; железныя печи не вошли в употребление. На зиму у всех домов устраиваются завалины из земли; двойныя рамы вставляются только более богатыми крестьянами; почти при каждом доме имеются загороженные дворы с крытыми соломой сараями и различными пристройками, как то: конюшней, напогребицей, амбаром и т.д. Домашний скот помещается на этих дворах; – особых корд для него не имеется; таким образом навоз составляет – по свойственной русскому крестьянину симпатии к нему (в этом он видит признак домовитости), непременную принадлежность каждого двора; и только сильное распространение здесь за последние годы острых заразных болезней побудили администрацию принять меры к более опрятному содержанию дворов. <Возможно, наличие навоза во дворах шумовских крестьян объясняется еще и отсутствием рядом леса, вследствие чего навоз был альтернативным видом топлива. Топили кизяками - кирпичиками высушенного навоза. Заготавливали их летом: небольшую деревянную рамку набивали навозом, получившиеся кирпичи сушили во дворе на солнце. Так делали во время Великой Отечественной войны>. Отхожих мест при дворах не имеется, и естественные надобности отправляются элементарным путем.
При большинстве дворов имеются колодцы с деревянными срубами, возвышающимися над землей на 3/4 - 11/2 аршина; колодцы покрываются деревянными покрышами и вообще содержатся довольно опрятно (от сруба к поверхности почвы устраиваются скаты, так что стоков в них небывает). Вода из колодцев добывается при помощи длиннаго деревяннаго крюка, на котором ведро опускается в колодезь; из более-же глубоких колодцев при помощи «оцепи» (длинный шест с веревкой на одном конце, к которой привязывается ведро; шест этот прикрепляется к перекладине так, чтобы ему были обезпечены движения по кривой сверху вниз). – Глубина колодцев в различных частях села различна: так, в восточной части, в соседстве р. р. Свияги и Бирюча, благодаря большей рыхлости и просачиваемости поверхностных слоев почвы, они не глубже 11/2 - 3 сажен; по направлению-же к западному концу села они становятся глубже, пока не достигнут до 6 сажен глубины; слой воды в первых доходит до 11/2 саж., во вторых от 11/2 арш. едва достигает 1 сажени.
Зимой, а также в июльские жары и вообще в рабочую пору, когда предъявляется громадный спрос на воду, вода в колодцах обыкновенно убывает, доходя иногда до половины первоначальнаго количества.
Кладбище, «новое», существующее около 20 лет, <старое упразднено до 1883 г.> находится к югу от села саженях в двухстах; по наклону местности оно расположено выше села; во время холерной эпидемии прошлаго года на нем было отведено особое место для погребения умерших от холеры. К юго-западу от села в упомянутом овраге отведено особое место, где зарываются полыя животныя. <…>
Воду для питья жители получают из колодцев, которые, как я помянул выше, находятся почти при каждом доме. Вода большинства колодцев, будучи бесцветной на вид и без запаха, обладает несколько жестковатым вкусом и при кипячении дает небольшой белый осадок. Водою р. Бирюча пользуются только для мытья белья, что практикуется по всему протяжению речки у с. Шумовки. Мочала и конопля мочатся в описанном мною выше канале.
Освещение во всех домах при помощи керосина.
Что касается общаго благосостояния жителей с. Шумовки, то сравнительно с соседними крестьянами оно представляется едва-ли не ниже средняго: пожары, истребившие летом 1891 г. почти всю Шумовку, голодный год, эпидемии тифов и наконец холеры, недостаточность земельнаго душеваго надела (1 десятина), – все это повело к раззорению села»
(Описание 1896 г.)

КОЛИЧЕСТВО ЖИТЕЛЕЙ ШУМОВКИ
в 1780 г., по данным клировых ведомостей и поселенных списков плательщиков с/х налога, хранящихся в ГАУО.

Под порядковым номером указывались фамилия, имя и отчество плательщика с/х налога и в одной из граф - количество едоков в семье. Итоговые цифры, получается, - количество семей и количество человек в селении.

ЗДРАВООХРАНЕНИЕ.

«Врачебной помощи нет никакой; в селе нет даже фельдшера. Единственные доктора – ворожеи и колдуны, а лекарства самые употребительные, как для людей, так и для скота: нашептыванья, наговоры на вино и на воду. Жена одного из местных духовных лиц лечит ещё просвирами. Шумовские бабы говорят, что просвиры прекрасно помогают во многих болезнях» (1866 г.)

В отчете о деятельности Симбирского губернского статистического комитета по данным за 1867 год дается статистика смертности в губернии и анализируются ее причины.

В 1867 году на 100 родившихся приходилось 77 смертных случаев, в некоторых местностях смертность даже превышала число рождений. Детская смертность была очень высокой, причем умерших до 1го года было 42,4%, от года до пяти лет – 18,2%.
Каковы же были причины смертности по мнению статистиков?
Прежде всего, «всюду, где одновременно существует большое скопление народонаселения, недостаток в материальных средствах и усиленный труд, условия для продолжительности жизни бывают всего неблагоприятнее; напротив, довольство, удовлетворение насущных потребностей, свободное и широкое помещение и отсутствие напряженнаго труда делают жизнь повозможности долгою».
«Найдено, что поденьщики и беднейшие классы, как-то рабочие, ремесленники, фабричные и т. д. средним числом живут от 25 едва до 30 лет, тогда как средняя продолжительность жизни зажиточных и высших сословий доходит от 50 до 60 лет т. е. покрайней мере вдвое больше средней продолжительности жизни беднейших классов».
Другими причинами являются климатические условия, быт и практически полное отсутствие медицинской помощи.

Об отношении в то время простого народа к медицинской помощи и лечении народными средствами в Симбирской губернии из цитируемого выше отчета можно прочитать здесь:
https://forum.vgd.ru/1864/1688...iew&o=

Далее о том, как обстояли дела с медицинским обслуживанием в Симбирском уезде в 1896 году.

Симбирский уезд был разделён на 5 медицинских участков:
1) Пригородный (25 селений, 16 276 чел.)
2) Ундоровский (53 селения, в т. ч. Шумовка, Линёвка, Полдомасово, 35 547 чел.)
3) Нагаткинский (54 селения, в т. ч. Семёновка, 43 582 чел.)
4) Тагаевский (98 селений, 45 683 чел.)
5) Солдатско-Ташлинский (56 селений, 45 389 чел.)
Итого на 186 477 человек в 286 селениях в Симбирском уезде в 1896 году было 5 врачей, 24 фельдшера и 4 акушерки.

Больницы находились: в с. Ундорах – на 30 кроватей, в с. Нагаткине – на 20 кр., в с. Тагае – на 35 кр. и в с. Солдатской Ташле – на 25 кроватей. Кроме того уездное земство арендовало 9 коек в Симбирской губернской больнице.
Фельдшерские пункты располагались в 13 селениях, в т. ч. и в Шумовке.

Хотелось бы подчеркнуть, что кроме оказания медицинской помощи на селе, на врачей одновременно ложилась работа и по медицинскому просвещению. Нужно было не только побороть неверные представления о том, как вести себя при том или ином заболевании, но и доходчиво донести до, в основной массе, неграмотных людей, как поступать правильно, чтобы уберечься от заболевания, как оказать неотложную помощь в той или иной ситуации, когда вызывать врача и т.д.
В следующей цитате речь пойдет о некоторых проблемах со здоровьем у жителей Шумовки.

«Самая местность, где расположено село, низменна, болотиста, что, в связи с вредным влиянием местных условий весеннего разлива р. Свияги, обусловливает громадное число острых лихорадочных заболеваний, наблюдающихся ежегодно в с. Шумовке. <…>
Когда я впервые начинал заниматься делом медицинской помощи среди сельских обывателей, меня удивило большое количество крестьянских женщин, страдающих женскими болезнями; отыскивая причину этого, я прежде всего натолкнулся на отсутствие надлежащей помощи им во время родов: акушерка требуется ими только в самых исключительных случаях; обыкновенно же делом акушерской помощи занимаются так наз. повитухи, которыя здесь не составляют особаго класса: чуть-ли не каждая деревенская старуха берется принимать младенца, пуская в случае каких-либо осложнений все средства, какие ей только Бог на душу положит; само-собой разумеется, тут не может быть и речи о чистоте ея рук, о чистоте белья и т.д.; грязными руками она копается в родовых путях родящей, проделывает с ней манипуляции самого возмутительнаго иногда свойства и пр. Роды совершаются обыкновенно на домах, после чего родильница проводит сутки в жарко натопленной бане, а на следующия сутки она принимается уже за всевозможныя работы.
<…> В таком большом селе как Шумовка существует не более 20 бань, так что по нескольку семей должны мыться в одной бане <…> В печах моются только старики и ребята».

Да, когда врачей не было, роды принимать надо было. Как повелось в течение столетий, так и делали. Она же не знали, что в чем-то действуют неправильно.

«1863 года сентября 25 дня. По указу Его Императорскаго Величества, Правительствующий Сенат слушали:
Дело, представленное Начальником Симбирской губернии, о безпорядках в селе Шумовке, имении Графини Остен-Сакен.
Приказали:
Из дела сего видно: Вследствие жалоб временнообязанных крестьян села Шумовки Графини Остен-Сакен, в отношении нарушения сельским и волостным начальством правил Высочайшие утверждённаго положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, Члены Симбирскаго Уезднаго Мироваго съезда, собравшись 19 ноября 1862 года в селе Шумовке, приступили к разбору последней жалобы крестьян, принесенной Шефу Корпуса жандармов и препровождённой через Министерство внутренних дел, для разбирательства на месте. При разсмотрении этой жалобы съездом оказалось: крестьяне жаловались между прочим на то:
1, что уставная грамота по их селу составлена без их согласия, не смотря на то, что они просили об этом управляющаго имением Макушина. Против сего Макушин объяснил, что на основании 36 статьи правил о порядке приведения в действие положения о крестьянах, приглашение крестьян к участию в составлении уставной грамоты зависит от усмотрения владельца; но и за всем тем, по уполномочию помещицы, он неоднократно убеждал крестьян к принятию всех статей уставной грамоты и предлагал им перейти со смешанной повинности на оброк, обещая, в случае согласия, нарезать им надел вокруг селения и простить недоимки, но крестьяне, подстрекаемые своими одножителями: Андреем Шошенковым, Васильем Куракиным, Фёдором Пылаевым и Фёдором Стихеевым, превратно толкующими смысл положения, не хотели слышать ни о каких соглашениях, ожидая по истечении двухгодичнаго срока со дня обнародования положения каких-то льгот, вследствие сего помещица была вынуждена составить уставную грамоту через своего довереннаго Муханова, без согласия крестьян. В подтвержение своих слов Макушин сослался на приходскаго Священника и Мироваго Посредника, которые подтвердили это, а Мировой Посредник присовокупил, что при поверке и утверждении уставной грамоты он разъяснял крестьянам все статьи грамоты и предлагал им утвердить её своим подписом; но крестьяне отказались, говоря: что ни на какие соглашения не пойдут, а будут работать по старому; всё это подтвердилось и справкою с уставною грамотою и поверочным актом, но крестьяне кроме голословнаго отрицания от всего изложеннаго, ничего к оправданию своему не представили;
2, что волостной старшина Золотов, воспользовавшись от управляющаго Макушина несколькими десятинами земли, делает самыя стеснительныя для них распоряжения, наряжает на работу в праздничные дни, бьёт и наказывает их. Но Золотов и Макушин объяснили против сего, что первый пользовался землёй не даром, а платил за неё деньги Управляющему, как это делают и многие другие, потому что не вся барская земля обрабатывается своими крестьянами, а часть ея отдается в наймы. Золотов же, отвергая так же и обвинение крестьян в стеснении их, объяснил Мировому съезду, что действийтельно, однажды в праздник, до утверждения уставной грамоты, крестьяне убирали господское сено, но это было по собственному согласию крестьян, в чём наконец согласились и жаловавшиеся крестьяне. Спрошенный в съезде крестьянин Григорий Панкин, которому, по объяснению крестьян, были выбиты старшиною зубы, показал, что действительно старшина ударил его в зубы, от чего у него пошла кровь, но он на это никому не жаловался и претензии не имеет; старшина же Золотов не сознался в этом, объясняя, что однажды Панкин был вытолкан им из волостнаго Правления за дерзкия выражения, в чём сослался на сельскаго старосту, подтвердившаго это. Что же относится до наказания крестьян розгами, то Золотов объяснил, что произвольно он никого не наказывал; но на основ. 110 ст. Общ. Полож. приводил в исполнение решение волостнаго Суда; в доказательство сего представил книгу, в которой записано решение волостнаго Суда, о наказании розгами крестьянина Пылаева. При чтении сего решения Членами съезда крестьянин Андрей Шошенков выступил из толпы, объявил Членам, что решение это есть сделка старшины с судьями, которые составили его и записали в Книгу после принесённой на старшину жалобы; но Шошенков доказательств на это не представил и продолжал говорить довольно резко, что он всегда и везде будет доказывать, что этот приговор есть сделка;
3, Крестьяне жаловались, что старшина, исполняя волю Макушина, не выдаёт им на отлучку паспортов, лишая их возможности приобретать пропитание и уплачивать подати и оброк. Противу сего Мировой посредник объяснил, что выдача крестьянам билетов остановлена по его распоряжению, и что мера это, согласная с 262 ст. мест. полож., была необходима потому, что половина крестьян, состоящих на оброке, не хотят платить таковаго. Крестьяне при спросе их по сему предмету не отвергнули существование оброчной недоимки; но не хотели сказать, как велика она, и когда некоторые из них стали путаться и делать сбивчивыя показания, тогда Шошенков, Василий Куракин, Фёдор Пылаев и Фёдор Стихеев, как видно, заранее подготовленные к ответам, выдвинулись из толпы и поправляя ошибки крестьян, бойко повели речь и высказали о положении самыя нелепыя понятия и притом дерзкия, так например: когда Председатель съезда при объяснении им положения, сказал: "что это Царский Закон", то они, перебивая его отвечали: " что же, что закон, нам от этого не легче"; при этом толпа смолкла, подтверждая всё сказанное ими. Из сего Члены Мироваго съезда убедились в большом влиянии на общество сих передовых людей и заключили, что только лжеучительство этих вредных людей отвлекает общество от мирных соглашений и наконец
4, Крестьяне в прошении своём объяснили, что некоторые из них, бывшие до обнародования Высочайшаго Манифеста на оброке, произвольно переведены на издельную повинность, и что по уставной грамоте им назначена земля в чрезполосном владении с помещицей Кохановою, и что эта земля назначена в размен. По справке с делами Мироваго съезда и уставною грамотою оказалось, что до утверждения уставной грамоты одна половина крестьян состояла на оброке, а другая на издельной повинности; но оброчные отправляли ещё некоторые работы и следовательно состояли на смешанной повинности и от издельной повинности переходили на оброк и обратно; этот порядок, на основ. 4 ст. прав. о поряд. привед. в действ. полож. о крест. не мог измениться до введения в действие уставной грамоты, сами же крестьяне не могли и не хотели указать, кто именно переведён с оброка на работу. За тем из уставной грамоты видно, что в число надела отведено крестьянам земли 69 десятин, состоящей в через полосном владении с Кохановою, но размена этой земли, как объяснил управляющий Макушин, не будет.
После разбора жалобы, признанной Мировым съездом во всех частях не уважительною, Члены Мироваго съезда объявили крестьянам отношение Губернскаго Присутствия, уведомляя Мировой съезд о признании Шумовских крестьян состоящими на смешанной повинности, просило обложить всё общество денежным оброком, согласно 165 ст. мест. Полож., по введении в действие уставной грамоты. Крестьяне, выслушав это отношение и разъяснение онаго Членами съезда, всею массою единогласно закричали: "что на оброк не пойдут, платить таковой не будут, а будут делать то, что делали прежде". Все убеждения и вразумления со стороны Членов съезда не подействовали на крестьян, крик между ними увеличивался и громче всех слышались голоса Шошенкова, Куракина, Пылаева и Стихеева, так что Члены съезда были вынуждены закрыть присутствие и распустить крестьян. Составив затем о всем изложенном журнал, Члены Мироваго съезда объяснили в нём, что по их убеждению источник не справедливых жалоб крестьян и не повиновения кроется в увлечении примерами вредных одножителей Шошенкова, Куракина, Пылаева и Стихеева, искажающих смысл положения и имеющих огромное влияние на общество, почему Мировой съезд постановлением 19 Ноября заключил: крестьян Шошенкова, Куракина, Пылаева и Стихеева за возмущение крестьян села Шумовки к не повиновению властям и не исполнению своих обязанностей, а также и за дерзости в присутствии съезда, предать суду; для чего Копия с сего постановления Мировым съездом препровождена в Уездный Суд, а между тем Мировому Посреднику, поручено привести в исполнение помянутое отношение Губернскаго Присутствия. При следствии, произведённом Следственною Коммисиею, Управляющий имением Макушин и Волостной Старшина Золотов показали согласно объяснений, данных ими мировому съезду. Крестьянин Андрей Дмитриев Шошенков, подтверждая поданное им с прочими крестьянами прошение, показал, что Макушин действительно предлагал им идти на оброк; но как при этом он сказал, что они должны платить оброк 49 лет, то они, испугавшись, отказались от сего предложения и под влиянием сего же не согласились на предложение Макушина идти на оброк и на выкуп, говоря ему, что до двух лет будут работать по-прежнему; он не знает того, получил ли Золотов землю даром или за деньги, но только видел, что Золотов пахал господскую землю. В замен праздничных дней, в которые они работали, по согласию с Управляющим, им обещано было позволить убрать своё сено в барский день, но обещание это не было исполнено. Из крестьян, которым причинены Золотовым обиды, он знает Панкина, котораго Золотов побил, и Ермишкина, которого он наказал без суда; о размене отведённой для них земли было упомянуто в прошении потому, что в обществе говорили, что эту землю со временем обменяют на другую; когда во время Мироваго съезда Председатель онаго сказал крестьянам, что положение есть Царский Закон, то он, Шошенков, не говорил что им от этаго не легче, в когда объявили, что крестьяне должны идти на оброк, то не один он, а все крестьяне закричали, что на оброк не пойдут и платить его не будут, потому что нечем платить, а будут работать, как прежде. Согласно с ним показали крестьяне: Василий Фомин Куракин, Фёдор Иванов Пылаев и Фёдор Григорьев Стихеев. Остальные 20 человек, участвовавшие в прошении к Шефу Корпуса Жандармов, подтвердили это прошение и показали согласно с Шошенковым и его товарищами. Макушин показал, что он крестьянам не говорил, что они будут платить оброк в течении 49 лет, а говорил, что при переходе на выкуп земля окупится им в этом сроке, а они вероятно его не поняли. Золотов отозвался, что крестьянина Ермишкина он наказал по решению волостных Судей. Спрошенные вследствие сего волостные Судьи: Шиков, Захаров и Рожков подтвердили осуждение ими к наказанию крестьянина Ермишкина. Сам Ермишкин показал, что он не знает, имели ли Судьи о нём суждение и так как наказывал его один Золотов, то он и полагал, что он наказан без суда. Обыватели села Шумовки, призванные к допросу в числе 96 человек, показали, что по объявлении им Мировым съездом о переводе их на оброк, они сказали, что на оброк не пойдут, потому что нечем платить и что они не могут поправиться с бывшего в 1848 году пожара, а между тем им не выдают паспортов, чем и лишают возможности заработать лишнюю копейку. О преданных суду крестьянах, по прикосновенности к делу всех обывателей села Шумовки, не было произведено повальнаго обыска, но следователь в журнале своём объяснил, что по окончании допросов Шумовских крестьян, они отозвались о подсудимых, что по поведению эти первые люди в селе, за которыми они не видят никакой вины, и если подсудимые говорили за крестьян в Присутствии Мироваго съезда, то потому, что понимают дело больше их. В присутствии Уезднаго Суда подсудимыми дана подписка о не пристрастных допросах их при следствии. По сказкам 10 ревизии все они значатся совершеннолетними; из них Куракин был под судом в 1862 году за распространение ложных слухов, за что по решению Палаты приговорён вместо ареста, к наказанию розгами двадцатью ударами. По поступлении дела в Палату из подсудимых: Шошенков, Куракин и Пылаев, по их просьбе, были допущены к прочтению выписки из дела и в рукоприкладстве под оною объяснили, что обвинение в возмущении своих одножителей возведено на них Управляющим Макушиным и Старшиною Золотовым за то, что они, подсудимые, как уполномоченные от общества, не приняли земельный надел, отведённый, в противность уставной грамоты, на месте, негодном для хлебопашества, и затем повторили то, что было ими высказано в жалобе к Шефу Корпуса Жандармов. Затем Мировой Посредник и Уездное Полицейское Управление донесли Уголовный Палате, что по арестовании подсудимых Шумовские крестьяне не пришли в повиновение, что Посредник относит к влиянию подсудимых на крестьян, которые были увлечены ими до того, что с наступлением весны, за исключением 30 домохозяев отказались от запашки земли для обсеменения своих полей, и отказались от уплаты оброка. Далее из дела сего видно, что по случаю неисполнения крестьянами села Шумовки повинностей по уставной грамоте, весною 1863 года были командированы туда, по распоряжению Начальника Губернии, в виде Экзекуции, две роты Владимирского Полка и туда же отправлялся для водворения порядка Штаб Офицер Корпуса Жандармов; но при возстановлении порядка из числа крестьян Иван Антонов Пылаев и Василий Анисимов отказались принять в надел землю, почему Начальник Губернии предписал Уездному Суду сделать распоряжение о производстве следствия о поступках Пылаева и Анисимова. Вследствие чего призванные к допросу временно обязанные крестьяне села Шумовки: Иван Антонов Пылаев и Василий Михайлов Анисимов показали, 1й, Пылаев, что когда приезжал к ним Жандармский Полковник и Исправник и предлагали им взять в надел землю, то он отказался от сего и теперь брать землю не хочет, потому что сын его в остроге, а если отдадут ему сына, то он возьмёт землю. 2й, Анисимов, что он отказывался и теперь отказывается от земли, что за неё надо платить оброк, на что у него нет сил. Из журнала Следователя видно, что при допросах обвинённые уклонились от положительных ответов на вопросы. В поведении они одобрены, под Судом не были, по X ревизии значатся совершеннолетними.