История Голода: "Хлеб в колхозе родил, но весь вывозился на станцию"
27.11.2010 _ Иван Валенчук
Мои прадеды, деды и отцы были жителями села Сальное. Но я родился на хуторе Оленовка, позже Чубаровка. Теперь это село Бажановка Прилуцкого района Черниговской области.
Как была основана Оленовка?
До революции землей владели помещики, а сальнянци довольствовались маленькими полосками. Вот где-то в 1905 году мой дед, церковный староста, собрал около 20 безземельных и малоземельных крестьян из Сального и повел их в Вейсбаховку (в переводе с немецкого "белый ручей", теперь с. Белоречица) к помещице Рахмановой.
Эта помещица Елена была дочерью декабриста Сергея Григорьевича Волконского (8.12.1788 — 28.11.1865), родилась в ссылке и поэтому была доброй к людям.
Путники стали перед барыней на колени и стали просить продать им землю. Помещица согласилась, но потребовала назвать хутор Оленовкою. Так и случилось.
В 20-х годах крестьяне жили зажиточно. Крестьянам нравился НЭП (новая экономическая политика). Налоги были умеренные, хлеб почти не забирали.
Каждый старался иметь больше, остатки продавали, обогащались. Все радовались новой власти. Коллективные образования (СОЗ – совместная обработка земли) критиковались....
Батько в СОЗі, мати в СОЗі
Діти лазять по дорозі.
Побачили ГПУ, поховались в кропиву
Кропива шелестить - батько з СОЗу летить.
[Отец в СОЗе, и мать в СОЗе
Дети лазают по дороге.
Увидели ГПУ скрылись в крапиву
Крапива шелестит - отец с СОЗу летит.]
Так же критиковались первые колхозные образования:
Сидить баба на рядні
Та й рахує трудодні…
Трудодень, трудодень
Находила сорок день,
Записано один день…
[Сидит баба на дерюге
И считает трудодни...
Трудодень, трудодень
Находила сорок дней,
Записали один день...]
Мой дядя - сальнянин жил бедно. А при НЭПе он купил 2 улья пчел - и через 5 лет имел уже 100 ульев. За мед купил в Нежине двигатель и молотилку, обслуживал все село. Перестроил жилье и двор, гостеприимно угощал медом властное начальство.
Все говорили, что Митренко (Иван Дмитриевич) разжился. Подобных примеров было множество.
Позже стало колхозным все, что старательно нажили трудом. Но из-за этого мало кто бедствовал. Бедствовать начали с конца 1931 года, когда по селу стала ходить "буксирная" бригада, которая выметала из домов крохи, выращенные на собственном огороде.
Жизнь изменилась.... В колхозе на полях хлеб родил, но весь вывозился на станции как хлебозаготовки государства.
Был урожай в 1932 году? Был! По семейным обстоятельствам я проживал в соседнем селе Боротьба у замужней сестры Ольги, возил косарям в жатву бочкой воду. Я видел, какая была рожь, коакие были снопы и копны.
Хороший был урожай, молотилка молотила до декабря. Но все зерно в мешках на телегах вывозили на Галку (станция возле Малой Девицы). Не слышал, чтобы где-нибудь колхозникам за труд давали зерно.
Послухайте, люди добрі, яка пісня ловка:
Що на нашій Україні хлібозаготовка.
Наші люди як пташечки скачуть та плигають,
Та у ями хліб ховають….
[Послушайте, люди добрые, какая песня ловкая:
Что на нашей Украине хлебозаготовка.
Наши люди как птички скачут и скачут,
И в ямы хлеб прячут....]Поэтому люди готовились. Я сам видел, как люди плели цилиндры с кулевой? соломы, ставили их в ямы, насыпали туда зерно и прикапывали. Делали дыры в основе домашней печи, засыпали туда просо и другое зерно. Картофель закапывали в ямки, а поверхность одновременно с участком земли запахивали.
В буксирной бригаде в это время были только пьяницы. Они ничего не прятали.
Я сам в сентябре 1932 года пас в Боротьбе с десяток колхозных коров, потому доярки давали вволю выпить молока, и одновременно на стерне собирал ржаные колосья.
Наносил домой 30 килограммов зерна. До Нового года оно было прикопанное под снегом. Только на Рождество мы съели по кусочку хлеба: сестра, зять, племянник Коля и я.
До января-февраля люди поели овощи. Крестьян и дальше беспокоили буксирные бригады, которые выискивали остатки овощей и все забирали. Коров у людей забрали еще раньше.
Наступила весна 1933 года. Крестьяне посадили на огородах обрезки картофеля, а сами ели зелень сырую и вареную, начали пухнут от голода и массово умирать.
Я должен вспомнить всех, кого знал, умерших от голода в хуторе Оленовка, соседей, знакомых, друзей и одноклассников. Возможно, кроме меня, этого уже никто не сделает.
У соседа Сусла Семена от голода умер сын Петр моего возраста, а у дочери Насти - двое девочек.
У Сусла Андрея умер сынок Яков школьного возраста, отец и мать. Самого Якова прогнали из дома и поместили в ней школу.
В семье Шуляка Григория живым остался только сынок Коля 7-8 лет, а от голода умерли его жена, дочь и он сам. Вот какой была его смерть. Пришел Григорий утром на колхозный двор, а председатель колхоза посылает его косить на жатву. Григорий и говорит, что ничего не ел, нет сил делать. Тогда председатель отослал его в колхозный сад поесть клубники. Пошел Грицко, похватав клубники, запряг лошадей и поехал косить. Обошел круг дважды, а потом упал с сиденья и умер.
У Барила Акима Михайловича умер сын Борис, инвалид от рождения, не ходячий.
Декрет Сергей Яковлевич не захотел вступать в колхоз. Его отец, дед Яков, держал пасеку, в которой было около 20 ульев. Всю семью выбросили из дома на улицу, а во дворе сосредоточили колхозных лошадей. У Сергея Яковлевича умерли сын Саша моего возраста, отец Яков и мать. Я видел, как умирал дед Яков. Целая жизнь уже прошло с тех пор, но я и до сих пор не могу забыть ту страшную картину. Дед лежал обессиленный на полу в чужом доме племянника Андрея Приходько. Потом вдруг вскочил и закричал: "кушать, Кушать!" Схватил тулуп и начал его грызть зубами, резать ножом с криками: "Это сало, сало, сало!" Потом глотнул воды, упал и замолчал навеки.
Голод уничтожил почти всю семью Грудины Ивана: умер он сам, его жена и дети Николай, Дмитрий, Мария. Чудом спасся лишь старший сын Федор 15-16 лет. Вместе со своим сверстником Митрофаном Спичаком (у которого голод забрал отца Ивана и двух малолетних сестер) они бежали в Москву. Чтобы не умереть с голода, ребята поймали бродячую собаку, ободрали её, зажарили на костре, сложили в сумки и отправились на станцию. В Москве их быстро сняли с поезда и устроили на учебу в ФЗУ. Потом они работали, были с жильем и едой.
В Приходько Андрея Степановича умерли от голода отец, мать и малолетняя дочь.
В Приходько Василия Степановича от голода умерли двое малолетних девочек.
Голодомор, Голодомор! Он тяжелый не только страшными жертвами, но и горькими воспоминаниями тех, кто его пережил. Тех, кто почти полгода путались с пухлыми ногами и руками.
В это время я больше жил в Боротьбе у сестры Ольги, помогал ухаживать за мальчиком Колей. Голод не миновал и нас.
Зять Иван Федченко с пухлыми ногами ездил на косилке, опухшая сестра ходила в звено. Уже в конце мая 1933 года, кроме лебеды, клевера и другой зелени, ничего не было. У меня ноги были пухлыми до колен, а руки почти по локоть.
Чтобы как-то выжить, ходил под Вейсбаховку в долины (там их было много) ловить маленькую рыбку удидку, которую там сразу же и съедал. Еще вытряхивал из гнезд грачат, дважды посчастливилось найти яйца диких уток. И я чувствовал, как мои жизненные силы угасают, смерть приближалась...
Чтобы не пропасть с голоду я решил последовать примеру Федора и Митрофана. Взял за руку младшего брата Мишу и мы пошли в направлении Малой Девицы до станции Галка. Быстро доехали поездом (телятником) до Чернигова. Там не успели рассмотреть вокзал, как нас задержал инспектор по борьбе с беспризорностью.
Он посадил на телегу меня с Мишкою и еще около 15 детей и отвез в детдом, который назывался детколектор. Руководила им Крыжановская Евгения Ивановна, а ее муж Евгений Евгеньевич ведал продуктовым складом. В коллекторе содержалось около 300 детей. В детдоме нас хорошо кормили, давали норму хлеба, масло, котлеты, чай, мармелад, халву и другое.
Евгения Ивановна к детям была с искренним сердцем, воспитатели также были отзывчивы. Мне лично она назначила четырехразовое питание.
В сентябре я полностью выздоровел. Со временем руководил группой ребят по доставке хлеба, круп и других продуктов из магазинов и баз в детдом.
Наступил 1934 год и почему-то всех детей начали развозить в места их рождения. Я вернулся в Бажановку, где подружился с Парубцем Андреем, у которого умерли от голода отец и мать.
В селах начали организовывать сельские патронаты, детей отправляли в школу. В школу ходили в Белоречицу. Здесь я окончил семилетку и ушел в самостоятельную жизнь.
Помню, как в 1934 году соседка моей сестры Оксана Кулик передала мне листочек от моей бывшей одноклассницы по 1-2 классах Федченко Тони. Она вместе с родителями-антиколхозниками попала в ссылку на Урал.
Была в той записочке и такая песенка:
Із-за гори сонце світить,
Світить та не гріє.
Як згадаю про Вкраїну,
То серденько ниє.
Нас погнали з України
Цілими товпами
Розлучили сестру з братом,
Декого з жінками.
Бо тепер в нас на Вкраїні
Зростають всі гарно,
А я плачу на чужбині
Літа трачу марно.
Плачте, діти, на Вкраїні
В сльозах виростайте.
А в цім році або й раніше
На нас виглядайте.
Ні! Вернемось на Вкраїну
Все рідне пізнаєм.
Та й заплачем гірко, гірко
Про горе згадаєм….
[Из-за горы солнце светит,
Светит и не греет.
Как вспомню Украину,
То сердечко ноет.
Нас погнали из Украины
Целыми толпами
Разлучили сестру с братом,
Кое-кого с женами.
Потому что теперь у нас на Украине
Растут все хорошо,
А я плачу на чужбине
Летом трачу марно.
Плачьте, дети, на Украине
В слезах растите.
А в этом году или раньше
На нас выглядите.
Нет! Вернемся на Украину
Все родное узнаем.
И заплачем горько, горько
О горе вспомним....]Еще хочу сказать слово об украинском единство. В 1941 году, в апреле месяце, меня послали в Орловский район, станицу Куберле Ростовской области на практику в качестве студента Ростовской политпросветной школы. Половину Кубарле населяли немцы Поволжья, а половину украинцы. Когда украинская молодежь узнала, что я владею украинским языком, то не отступала до тех пор, пока я не согласился помочь подготовить им пьесу «Назар Стодоля». Постановка этой пьесы отмечалась в Кубарле как выдающееся событие. Потом мы ставили спектакль еще в 5 селах, где проживали украинцы. Пьеса вызвала единение душ всех украинцев, а слово «Украина» звучало в их устах как святыня.
О Голодоморе мы заговорили лишь через 75 лет как о великом горе, брошенное тогдашней властью на душу украинского народа. История этого не забудет.
"История этого не забудет. Когда то нас вспомнят".
Так говорили те, кто умирал от голода страшной смертью.
Иван ВАЛЕНЧУК - 1920 года рождения, учитель-пенсионер, инвалид Великой Отечественной войны, житель села Сальные Нежинского района Черниговской области
[ Изображение на стороннем сайте: 692ea532e3e4dcbe15e4d3c1b2b4bb40b90322185413502.jpg ]
Наша семья в 1930 году. Я с гармошкой. Через год семью раскулачат, родителей выселят в Пермскую область (Уральская железная дорога, станция Яйва)
http://www.istpravda.com.ua/co...iew_print/ 