Нижегородская духовная семинария

Аполлон Федорович Можаровский:

Чукотский миссионер Андрей Аргентов (1816–1890),:

На службе Богу и науке

Об Андрее Ивановиче Аргентове не написано научных работ, хотя сведения о нём имеются, например, в словаре С.А.Венгерова и в энциклопедическом словаре Ф.Брокгауза и И.Ефрона. А в Национальном архиве Республики Саха (Якутия), в фондах духовных органов и учреждений Якутии отложились интересные документы, связанные с деятельностью этого незаурядного священника, миссионера, самородка-исследователя, автора значительного количества историко-этнографических, географических, статистических, метеорологических и картографических работ.
А.И.Аргентов родился в 1816 г. в Нижегородской губернии. Его отец служил дъячком местной церкви, и семейство Аргентовых, как и другие семьи низшего звена приходского духовенства Российской Империи, едва сводило концы с концами. Именно в родительском доме получил будущий миссионер первые основы знаний. Затем родители отвезли его в Нижний Новгород, где он поступил в уездное духовное училище, после окончания которого как один из лучших учеников был направлен в Нижегородскую духовную семинарию и в 1841 г. окончил богословский курс.
Незадолго до этого, в 1839 г., на основании ходатайства епископа Иркутского, Нерчинского и Якутского Иннокентия III, Синод издал Указ о направлении студентов, выпускников духовных семинарий, на служение в Иркутскую епархию, в которой тогда насчитывалось более 100 вакантных мест священно- и церковнослужителей. Молодые люди, получившие указание выехать в далёкую епархию, обеспечивались дорожным жалованием и средствами на проживание. По истечении семи лет службы им предоставлялось право перевода в другие епархии с гарантированной оплатой проезда всем членам семьи.
В 1840 г. через Нижний Новгород на служение в Иркутск проехал выпускник Рязанской духовной семинарии Дмитрий Хитров. Неизвестно, встречались ли тогда будущий первый епископ Якутской епархии и будущий её миссионер, но есть сведения, что проезжающие из Рязани посещали Нижегородскую духовную семинарию. Возможно, этот визит и стал причиной того, что в 1841 г. Андрей Аргентов выразил желание отправиться на служение в Иркутскую епархию, включавшую тогда Якутский край. Весной он уже прибыл в Иркутск и в мае был возведён в сан диакона с назначением в Тельминскую Богородско-Казанскую церковь, расположенную в 55 верстах от Иркутска вниз по реке Ангара. Именно в Тельминском приходе по распоряжению иркутского архиепископа Нила праздничную пасхальную службу проводил отец Дмитрий Хитров, направленный в Градо-Якутскую Преображенскую церковь. Так завязалось знакомство молодых священнослужителей, переросшее затем в многолетнюю дружбу. Отец Андрей недолго оставался в Тельме, 28 сентября того же года он был рукоположен в сан священника и назначен иереем Иретской Николаевской церкви.
Среди вакантных мест обширной Иркутской епархии в начале XIX века одно было в Нижнеколымской Спасской церкви Якутской области. Молодой священник изъявил желание поехать туда служить. «Не имею дать ясного отчёта, – писал он впоследствии, – почему мне именно понравился Нижнеколымск, из-за чего я предпочёл его другим местам, пожелав туда на службу. Может быть, меня интересовало… солнце глубокого севера, то незаходящее, то не восходимое, величественное сияние арктических небес,.. а может быть рассказы бывалых людей меня завлекали». В январе 1843 г. отец Андрей Аргентов с супругой Евдокией Ивановной и маленьким ребёнком отправился в путь. В начале февраля он прибыл в г.Якутск, где встретился со священниками Дмитрием Хитровым и Никитой Запольским. Из бесед с ними о. Андрей узнал о напутствиях, которые высказывались епископом Камчатским, Курильским и Алеутским Иннокентием (Вениаминовым) в отношении миссионерской деятельности священнослужителей. Святитель Иннокентий сам более 15 лет благовествовал на Алеутских островах, изучив шесть наречий местных племён, на о. Ситху среди колошей (тлинкитов), в отдалённейших селениях обширной Камчатской епархии, среди якутов, коряков, чукчей, тунгусов в Якутском крае и Северной Америке, а позднее в Амурском и Уссурийском краях. Он всегда подчёркивал, что необходимым условием, важнейшей задачей миссионера является изучение местных языков и наречий для того, чтобы сделать христианство более понятным и доступным северным народам.
В конце февраля – начале марта семья Аргентовых покинула Якутск и отправилась на север. Вспоминая об этой поездке, отец Андрей писал: «К вашим услугам гостиницы – поварни, где есть библиотека своя. К услугам вашим стены и множество записей. Уголь, карандаш и резец здесь трудились. Вот на выдержку образчиков несколько: «Казак Бессонов с казною»,.. «Труп графа Головкина везём с Колымы»,.. «Здесь на берегу реки… Назимов и Пушкин[ii] ночевали».
1 июля путешественники достигли Нижнеколымска, находящегося на левом берегу реки Колыма, где было 43 дома, церковь, казённый и частный магазины, соляная стойка, пороховой погреб. Государственную власть здесь представлял «частный командир», осуществлявший исполнительную и судебную функции. Население было небольшим, но в дни ярмарок (апрель-март) его численность достигала нескольких сотен человек.
Несколько лет причт Нижнеколымской церкви составляли вместе с о. Андреем Аргентовым дьячок И.А.Трифонов, причетник Зиновий Заровняев и заштатный священник Александр Иванович Трифонов, отмеченный множеством наград и благодарностей Синода и епархиального начальства.
Надо сказать, что история христианского просвещения севера Якутского края начиналась с середины XVII в., когда в 1668 – 1680 гг. на реки Индигирка, Алазея и Колыма прибыл монах Якутского Спасского монастыря Макарий. В начале XVIII в. этот район посетила миссия архимандрита Мартиниана. В 40-х гг. того же столетия на Колыме миссионерскую деятельность проводил иеромонах Феофил, оставшийся из экспедиции Д.Лаптева. Тогда же служил здесь священник А.Слепцов, назначенный в Зашиверск и Колымский край в 1735 г. С 1704 г. Колымский край находился в приходе Зашиверской церкви, а в 1786 г. был открыт Нижнеколымский приход, территория которого охватывала весь Колымский округ.
С 20-х гг. XIX в. миссионерская работа среди чукчей становится постоянной благодаря деятельности протоиерея Григория Слепцова и его походной церкви-палатки. Затем миссионерствовать здесь продолжил священник А.Трифонов, использовавший для своих проповедей время проведения ярмарок. К началу служения в Нижнеколымске о. Андрея Аргентова в Якутской области оставалось ещё более двух тысяч чукчей-язычников, а также чукчей из Приморской области, которые кочевали в пределах Колымского округа.
Нижнеколымский приход был одним из самых больших в Иркутской епархии. Границы его простирались до 700 вёрст. Численность прихожан доходила до трёх тысяч человек, в том числе 650 русских казаков, мещан и крестьян, а также юкагиры, якуты, чукчи, тунгусы, ламуты и коряки.
В первый же год своего служения о. Андрей Аргентов совершил несколько поездок на собачьих упряжках, общая продолжительность которых составила несколько месяцев. Он крестил, венчал, отпевал умерших, исповедовал, служил молебны и Литургии на походных антиминсах. Результатом этих путешествий стало письмо миссионера архиепископу Нилу о необходимости образования отдельного причта или постройки храма среди чукотских кочевьев.
В начале 1844 г. о. Андрей совершил поездку в Анюйскую крепость на ярмарку, на которую приезжало большое количество чукчей для меновой торговли. Крепость тогда представляла собой небольшое селение, в котором располагались несколько изб, юрт и амбаров, а также небольшая часовня, построенная в 1811 г. отцом Григорием Слепцовым. Именно в Анюе миссионеру удалось установить доброжелательные отношения с чукотскими эремами[iii] Ятыргиным и Амраургином, заложившими основы дальнейшей христианизации чукчей.
В июле 1844 г. о. Андрей совершил дальнюю поездку по чукотским стойбищам. В одном из них, во время миссионерской проповеди, присутствовал уважаемый среди чукчей шаман Тнъпо, который в ответ на слова священника сказал: «Вы люди русские, Бог дал вам веру русскую,.. а сам Бог на небе. Мы люди чукчи, Бог дал нам веру чукотскую… И так вы русские веруйте по-русски,.. а мы чукчи будем веровать по-чукотски». Но молодой священник сумел не только переубедить шамана, он объяснил ему основы православной веры так, что тот объявил о своём желании креститься в этот же день. Особенно упорное сопротивление в принятии христианства оказывали старики. Вероятно, отец Андрей Аргентов обладал красноречием и даром убеждения, так как сохранились письменные свидетельства о том, как ему удавалось крестить даже шаманов и шаманок, которые после беседы с ним сами просили о принятии их в христианство.
Через два года пребывания в Колымском округе миссионер мог объясняться с чукчами без переводчика, что, несомненно, облегчало его общение с местным населением.
В феврале 1846 г. Якутское духовное правление сообщило отцу Андрею резолюцию архиепископа Нила относительно строительства церкви на Чукотке. Священник нашёл и мецената – купца В.Трифонова, который на свои средства к сентябрю 1848 г. построил храм при устье Большой реки на берегу Ледовитого океана. Благодаря усилиям батюшки церковь была снабжена иконами, книгами и необходимой утварью. Архиепископ Нил в начале 1849 г. представил в Синод проект об образовании самостоятельного прихода на Чукотской земле. Синод определением от 21 июля 1849 г. разрешил образовать приход с ежегодным выделением жалования священнику и причетнику, средств на путевые расходы для объезда паствы, а также на строительство дома для проживания причта.
В 1850 г. иерей Андрей Аргентов и дьячок Заровняев переводятся на служение в Чауно-Чукотскую миссионерскую деревянную однопрестольную церковь Колымского округа. Кроме обязанностей приходского священника на отца Андрея возлагались и функции проповедника. В 1850 – 1852 гг. он составляет переписные листы на прихожан чукчей, при этом каждый год прибавлялось от 200 до 300 новокрещённых. В ноябре 1851 г. новая церковь была освящена во имя свт. Николая Чудотворца.
Служение в отдалённых приходах Иркутской губернии сопровождалось, кроме всего прочего, трудностями и материального характера. Задержки в получении жалования и средств на путевые расходы исчислялись годами, часто миссионеры и их семьи голодали, и тогда чукчи-прихожане помогали продуктами. Православные чукчи с уважением относились к духовным лицам. В 1869 г., когда Нижнеколымск посетил епископ Дионисий (Хитров), они предоставили в его распоряжение оленей. Отец Андрей Аргентов отмечал, что под влиянием христианства постепенно стали исчезать некоторые чукотские обычаи, например, самоубийство стариков, многожёнство, кровная месть: «Сами чукчи смотрят на эти обычаи как на остаток язычества, достойный порицания».
Прожив в Чауне более года, миссионер пришёл к убеждению, что место, выбранное им для церкви, не совсем удачное. Сменивший его священник Пётр Суворов счёл удобным оставаться в Нижнеколымске. Усилиями чукотского эрема А.Амвраургина на Эломбале была построена вторая Чукотская церковь, ставшая в 1874 г. Эломбальским миссионерским станом Чукотской миссии.
В 1852 г. отцу Андрею было объявлено благословение Синода, а в 1853 г. он был награждён наперстным крестом. Прослужив на Колыме около 15 лет, священник подал прошение о переводе его в другой приход в связи с болезнью жены и тем обстоятельством, что дети достигли школьного возраста. В 1857 г. он получил перевод в Олёкминский Спасский собор, но летом 1858 г. переехал с семьёй в Иркутск, где был определён в Градо-Иркутскую Сретенскую церковь. Узнав о прибытии известного миссионера Аргентова, сам генерал-губернатор Восточной Сибири граф Н.Н.Муравьёв-Амурский выразил желание встретиться с ним.
В 1860 г. на основании личного прошения о. Андрей Аргентов был переведён во Владимирскую церковь. Тогда же он обратился к иркутскому епископу Парфению с инициативой создания в Иркутской епархии «Братства взаимовспоможения местного духовенства». Епископ назначил особую комиссию для рассмотрения предложения священника, которая разработала положение Братства и опубликовала его в «Иркутских епархиальных ведомостях». 1 апреля 1860 г. на собрании городского духовенства г. Иркутска было избрано Правление Братства, в состав которого вошёл и Аргентов. Одной из основных задач братства была выдача пособий малообеспеченным церковно- и священнослужителям.
В 1860 г. отец Андрей по собственному желанию был переведён в Одигитриевский собор г. Верхнеудинска, где служил до 1875 г. Затем был назначен иереем в с. Богородское Горбатовского уезда Нижегородской губернии. В 1889 г. священник-миссионер выходит за штат и возвращается в Верхнеудинск, где жили пятеро его детей и внуки. Умер он 9 мая 1896 г. в возрасте 80-ти лет и был погребён на кладбище Троицкой кладбищенской церкви. На его могиле была сделана надпись: «Блажен чистый сердцем, яко ты Бога узряти».
Служение священника Андрея Аргентова на севере Якутии оказало большую пользу развивающейся сибирской науке. С 1849 г. по просьбе архиепископа Нила он вёл наблюдения метеорологических условий Чаунской губы. В начале 1850 г., ещё до организации в Иркутске первого за Уралом научного учреждения – Сибирского отдела Императорского Русского географического Общества (СОРГО), всем священнослужителям Иркутской епархии были разосланы приглашения к участию в его работе. С 1853 г. миссионерская и священническая деятельность о. Андрея была тесно связана с научно-исследовательской работой.
Длительные занятия по изучению края привели миссионера в СОРГО – он посещал заседания, публиковал научные статьи и популярные очерки, выступал с докладами, вёл переписку с его членами. Впервые сибирские учёные познакомились с исследованиями о. Андрея ещё в начале 1853 г., когда на общем собрании СОРГО были зачитаны «Выписки из путевого журнала миссионера священника Аргентова, ведённого им в 1853 г. во время поездки по Чукотской земле» и было решено избрать его членом-сотрудником Общества.
24 октября 1854 г. на одном из заседаний СОРГО слушается доклад о. Андрея «Описание Николаевского Чаунского прихода, находящегося на берегах Ледовитого моря». Одноимённую статью миссионер передаёт в Совет Общества в Санкт-Петербург и в феврале 1856 г. на общем заседании СОРГО было «прочитано в подлиннике изъявление признательности Сибирскому Отделу от Совета Императорского Русского Географического Общества за доставление в оное рукописи священника Аргентова».
В 1854 – 1855 гг. он передаёт в дар музею Общества рог ископаемого носорога, а 25 октября 1854 г. ему был вручен диплом на звание члена-сотрудника СОРГО. В апреле 1857 г. вице-председатель Общества М.Н.Муравьёв зачитал на заседании благодарность Отделу за доставленные рукописи, в том числе и записки миссионера Аргентова. В 1858 г. в «Записках» СОРГО были помещены его ранние работы «Статистические сведения о прихожанах Спасской церкви в Нижнеколымске, относящиеся к 1855 г. и составленные до народной переписи» и «Статистические сведения о Нижнеколымске 5 – 20 января 1850 г.» Одна из значительных работ о. Андрея – словарь-разговорник чукотского языка с приложением описания его фонетических особенностей – была в 1879 г. удостоена серебряной медали Общества.
В это же время священник успешно сотрудничает с другими научными учреждениями. В 1860 г. он был избран действительным членом Комиссии по акклиматизации животных и растений Московского Императорского общества сельского хозяйства и в 1861 г. награждён бронзовой медалью Общества.
Во время служения в Верхнеудинске о. Андрей Аргентов занимался вопросами русско-монгольских отношений и составлял летопись города. В Нижнем Новгороде в 1886 г. вышла его книга «Путевые записки. Восточная Сибирь».
Изучение жизнедеятельности священника А.И.Аргентова даёт возможность составить впечатление о человеке, посвятившем свою жизнь служению Богу и людям как на пастырском и миссионерском, так и на научном поприщах. Благодаря таким личностям далёкий Якутский край был вовлечён в христианскую культуру и просвещение.

Инна ЮРГАНОВА,
кандидат исторических наук

Епископ Керженский Павел (Волков)

«Из биографии Преосвященного Павла известно, что родился он в 1888 году, в крестьянской семье. Первоначальное духовное образование получил в Нижегородском духовном училище, а затем в семинарии. Кроме того, ему одновременно удалось сдать дополнительные экзамены на аттестат зрелости в светской гимназии.
В дальнейшем он продолжил свое образование на философском факультете Московского университета. Не окончив его, в 1912 году перешел в Московскую духовную академию. 28 июня 1914 года, на третьем курсе академии, принял монашеский постриг, 5 июля того же года состоялось его рукоположение в иеродиакона, а через год, 31 мая – в иеромонаха. В 1916 году иеромонах Павел окончил Духовную академию со степенью кандидата богословия и был оставлен в академии в качестве профессорского стипендиата. В том же году он удостоился своей первой награды – набедренника.
После начавшихся революционных событий 1917 года Павел (Волков), бывший преподаватель академии, вернулся к себе на родину, в Нижегородскую епархию. Первоначально его служение проходило на приходе отца, которому о. Павел помогал осуществлять различные требы. Но в 1918 году его, вместе с другими молодыми пастырями, большевики призвали служить в рабочий дисциплинарный батальон, сформированный в Нижнем Новгороде, где он провел два месяца.
8 января 1919 года, по указу Нижегородского епархиального совета, согласно резолюции архиепископа Евдокима (Мещерского), священноинок Павел (Волков) был назначен единоверческим священником к Ильинской церкви в селе Мухино Семеновского уезда. К этому времени в Нижегородской епархии насчитывалось уже 20 единоверческих приходов.
Через три с половиной года, 17 июля 1922 года, в Ильинском храме села Бор состоялась его хиротония во епископа Керженского, викария Нижегородского. Обряд посвящения по древнему единоверческому чину совершали викарии Нижегородские – Преосвященный Варнава (Беляев), епископ Печерский, и Александр (Похвалинский), епископ Павловский. Епископ Павел (Волков) по возрасту был одним из самых молодых викариев Нижегородской кафедры советского периода (на момент рукоположения ему – всего лишь 34 года).
Во время начавшейся обновленческой смуты епископ Павел, как это ни парадоксально, примкнул к обновленцам и был одним из первых, кто поддержал назначенного Высшим Церковным Управлением (ВЦУ) на Нижегородскую кафедру архиепископа Иоанна (Альбиницкого). А потому вполне естественно, что ранее подчинявшиеся ему единоверческие приходы стали отказываться от его пастырского руководства. Так, например, 23 февраля 1923 года прихожане единоверческой церкви села Малое Мурашкино обратились к Святейшему Патриарху с прошением, где писали: «…мы не желаем быть раскольниками-живяками с православной церковью, епископ Павел не считает православную церковь за едину с единоверческой, а еретической… Епископ Павел, который по словам Нижегородского Епархиального Управления внес не мир и согласие в Христову Церковь, а ссоры и вражду и нестроение, с определенным желанием вести Единоверческие Церкви не по пути вселенского православия, а по пути раскола с одной стороны, а с другой стороны говорит что Тихона всякая церковь на краю обрыва…»(Орфография документа сохранена. – Прим. Ред.).

Но пребывание епископа Павла в обновленчестве, вероятно, было недолгим (хотя официальных документов и каких-либо сведений о его воссоединением с Патриархом пока не обнаружено). Известно лишь, что 10 августа 1924 года принято Определение Святейшего Патриарха Тихона о пределах канонической юрисдикции единоверческого епископа Керженского. Одновременно был издан соответствующий указ на имя епископа Павла о том, чтобы ему иметь духовное попечение и «управление единоверческими приходами, которые к нему обратятся, то есть не только приходы Нижегородской епархии могли входить в Керженскую епископию, но и любые другие единоверческие. Важно также отметить, что Владыка Павел был одним из первых, кто признал и поддержал Митрополита Сергия (Страгородского) после кончины Патриарха Тихона: епископом Павлом было написано послание на имя настоятеля Волковско-Кладбищенской единоверческой церкви в Ленинграде с увещеванием отделившихся от Митрополита Сергия возвратиться в молитвенно-каноническое общение с ним.
Служение Преосвященного Павла на единоверческой кафедре продолжалось до 1929 года. В опубликованных трудах, посвященных иерархам Русской Православной Церкви, есть упоминание о том, что в дальнейшем епископ Павел (Волков) сам, добровольно снял с себя сан. Но когда и при каких обстоятельствах это могло произойти, неизвестно, как и дата его кончины».

Святители земли Нижегородской. Авт. сост.: Тихон (Затёкин), игумен, Дёгтева О.В. Н.-Новг., 2003 С.445-446.

«В.П.И. ЕПИСКОП Нижегородский и Арзамасский.
Ил. 13/26 дня 1922 г. №1678. НИЖНИЙ-НОВГОРОД.
15/28 Июля 1922 г.
Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыко Митрополит.
Сим честь имею почтительнейше просить Вас 17,30 июля тек. года в селе БОР, Сем. У., совмест[н]о с Преосвященными Варнавой, Епископом Печерским, Александром, Епископом Павловским Совершить хиротонию иеромонаха Павла во Епископа Керженского (Единоверческого) по древнему единоверческому чину.
Вашего Высокопреосвященства, покорнейший слуга и богомолец Архиепископ Евдоким».

Святители земли Нижегородской. Авт. сост.: Тихон (Затёкин), игумен, Дёгтева О.В. Н.-Новг., 2003 С. 446.

Слева направо: епископ Мстерский Амвросий (Сосновцев), епископ Керженский Павел (Волков) и епископ Саткинский Вассиян (Веретенников)

Знаменский Петр Васильевич (27.03.1836, Ниж. Новгород – 2.05.1917, Казань) – историк Русской церкви. Из семьи священнослужителя. Окончил Нижегородскую семинарию (1856), Казанскую духовную академию (1860). Преподавал в Самарской семинарии (1860-1861), Казанской дух. академии (1861-1897). Ординарный профессор кафедры церковной истории (с 1868 г.). Магистр богословия (1860), доктор церковной истории (1873), доктор истории honoris causa Московского ун-та (1892). Председатель комиссии по составлению «Описания рукописей Соловецкого монастыря, находящихся в библиотеке Каз. дух. академии». Редактор журнала «Православный собеседник». Почетный член Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской академий, чл.-корр. Петербургской АН (1892), действ. член Общества истории и древностей Российских, об-ва Нестора Летописца.
Подобно своему современнику ак. Е.Е. Голубинскому, З. в «Руководстве к Русской церковной истории» (Казань, 1870-1888; М., 2000; Белорусск. экзархат, 2006), удостоившемся Макариевской премии 1870 г. обращается к изучению религиозной жизни всего общества, исследуя ход христианского просвещения крестьянства и приходскую жизнь. З. писал: «история церкви состоит… в том, в каких формах усвоено преподанное учение народом, как привились церковные правила и законы к складу его жизни, насколько переработали и сами видоизменились от нее». З. «не критик документов, не аналитик, а синтетик, живописатель, и почти все его монографии относятся к синодальному периоду, к эпохе обильных и достоверных материалов» (А.В. Карташев).
Докторская дисс. З-го «Приходское духовенство в России со времени реформы Петра» (Казань, 1873; СПб., 2003), несмотря на возмущение ректора академии, недовольного освещением в ней и темных сторон церковной жизни, была поддержана в Синоде знаменитым церковным историком архиеп. Макарием (Булгаковым). Ключевой идеей автора была мысль о том, что «белое духовенство, имеющее непосредственное влияние на народ, поставленное к нему в самое живое и близкое общение, составляет самый живой нерв церковной жизни». Данная монографии, по-прежнему, сохраняет все свое научное значение.
Исследование «Дух. школы в России до реформы 1808 г.» (Казань, 1881; СПб., 2001) впервые осветило историю русской духовной школы в XVIII в.
«История Каз. дух. академии за первый период ее существования (1842-1870 гг.)» (Казань, 1891-1892) основана как на архивных данных, так и на личных воспоминаниях автора и устных рассказах преподавателей и студентов академии, среди которых выделяются сообщения Н.И. Ильминского – «воплощенной летописи академии». Необыкновенно живой характер изложения привлек внимание читателей и снискал автору две Макариевские премии.
З. – патриот своей Академии («поместной церкви Арского поля») и своего края. Он передал свое имущество академии, прежде всего на стипендии студентов; оказывал поддержку миссионерскому движению среди коренных народов.
В своих церковно-публицистических работах и деятельности редактора «Православного собеседника» З. выступает в поддержку диалога Церкви с современным секуляризирующимся обществом и против крайнего консерватизма, защищая идеи Ф. Бухарева о воцерковлении жизни от несправедливой критики В. Аскоченского.

Библиографию З. см. в кн.: «Русские писатели-богословы» (М., 2001, с. 58-61).

О нем: Харлампович К. Историк-художник (Казань, 1920; переизд. в кн. «Приходское духовенство», СПб., 2003, с. 5-42); Соловьев И. Проф. П.В. Знаменский как историк Русской церкви // Знаменский П.В. История Русской церкви. М., 2000, с.3-9.

Иоанн Доброзраков
Иоанн (Доброзраков)


Ф.И.О.: Доброзраков Михаил Степанович


Сан: архиепископ

Дата рождения: 1790 г. 18 век
Дата смерти: 1872 г. 19 век

Церковная принадлежность Русская Православная Церковь





Биография
Иоанн (Доброзраков Михаил), архиепископ Донской и Новочеркасский.
Родился в 1790 г. в Лукоянском уезде Нижегородской губернии в семье священника.
Обучался в Нижегородской семинарии.
16 июля 1817 г. окончил Петербургскую духовную академию со степенью магистра и 24 июля того же года назначен профессором Черниговской семинарии.
20 августа 1819 г. переведен бакалавром в Петербургскую академию, а 21 августа пострижен в монашество и причислен к соборным иеромонахом Александро-Невской Лавры.
С 26 июля 1821 г. - инспектор Петербургской семинарии; 16 августа того же года возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем Юрьево-Польского Архангельского монастыря Владимирской епархии с оставлением при академии.
С 17 октября 1822 г. - экстраординарный профессор академии.
23 февраля 1824 г. назначен членом цензурного комитета; с 14 ноября того же года - ректор Петербургской семинарии. В том же году 25 ноября назначен настоятелем Можайского Лужецкого монастыря и благочинным над учителями учебных заведений.
23 февраля 1825 г. удостоен степени доктора богословия.
С 30 января 1826 г. - ректор Петербургской академии, профессор богословских наук и член Синодальной конторы.
С 14 января 1829 г. - архимандрит Пинского Богоявленского монастыря.
17 августа 1830 г. хиротонисан во епископа Пензенского и Саратовского.
19 января 1835 г. перемещен на Нижегородскую кафедру.
13 января 1847 г. возведен в сан архиепископа Донского и Новочеркасского.
В 1851-1852 гг. присутствовал в Св. Синоде.
6 марта 1867 г., по болезни, уволен на покой в Кременецкий Вознесенский монастырь Донской епархии.
Скончался 23 июня 1872 г. Погребен в Кременецком монастыре в соборе за колоною правого клироса.
4 октября 1911 г. тело его найдено нетленным, а также и одежды его, что обнаружилось при вскрытии могилы его для перенесения останков в усыпальницу под Новочеркасским кафедральном собором.
С юных лет отличался будущий святитель красотою душевной, которая приобрела ему фамилию Доброзракова.
Это был человек с открытым, веселым, общительным характером и богатыми умственными дарованиями, по жизни - монах. Он удалялся сколько возможно от человеческих обществ, от общественных развлечений. "Книга - лучший наш собеседник, - говорил Преосвященный, - бесконечно обильный самыми возвышенными речами, назиданиями, утешениями, друг крайне непритязательный, много дающий и ничего не требующий от нас для себя назад". С этим другом святитель не расставался до самых последних дней своей жизни.
Из личных качеств святителя современники отмечали его "сострадательность, милосердие, нищелюбие до самозабвения, нестяжательность". Он если сам не имел чем помочь, одолжал у другого, но просящему никогда не отказывал. В последние часы жизни строго приказывал, чтобы никакого дележа после его смерти не было, но все, что остается - раздать нуждающимся.
Замечательные качества души влекли к нему человеческие сердца. Люди разного развития и общественного положения, насладившись его беседою, бывали "умилены, наставлены, утешены им, даже выражаясь их языком, очарованы".
Мирно окончилась жизнь архиепископа Иоанна. Он не только ждал смерть, но и знал о ее близости в последний год своей жизни. Когда инспектор семинарии, прощаясь с ним зимою, обещал посетить его в "летнюю вакацию", святитель спросил: "А когда у вас вакация начинается?". И когда услышал, что в июне, то спокойно и решительно сказал: "Не увидимся".
За полгода до смерти, по воспоминаниям близких людей, стал уже неземным человеком.

Литература:
Никанор (Бровкович), архиеп. Минувшая жизнь, т. I. Одесса, 1913, с. 193-227.
Макарий, архим. История Нижегород. иерархии. СПб, 1857, с. 245, 246.
Чистович И.А. Ист. СПб дух. акад.
Надеждин История Петербургской семинарии.
Родосский А. Слов. восп. дух. акад., с. 20, 15, 184, 185.
Булгаков, с. 1400, 1406, 1408.
Толстой Ю., № 268.
Строев П., с. 181, 541, 607, 676, 953, 1015.
Н. Д., с. 58, 70, 73.
Перенесение останков свят. Иоанна из Кременецкого м-ря. (Рус. инок, 1912, вып. 51, с. 46).
Списки архиереев, № 268.
Историч. свед. о г. Арзамасе, 1911, с. 161, 212.
Донские епарх. вед., 1872, № 13.
Странник, 1867, декабрь.
Изв. Казан. еп., 1867, № 4, с. 97, 1869, № 4, с. 98.
Прав. собес., 1902, ноябрь, с. 624, 1914, ноябрь, с. 4.
Рус. палом., 1911, № 48, с. 768.
Рус. старина, 1879, апрель, с. 723.
Самар. еп. вед., 1867, № 9, с. 151.
Рус. архив, 1893, кн. 2-я, с. 417 (Еще о Киевском митр. Платоне), 1916, кн. 1-я, с. 191 п/с. 1 (Воспоминания бывшего альта-солиста).
БЭЛ, т. V, с. 3.
БЭС, т. I, с. 767; т. II, с. 1634, 1790.
РБС, т. VIII, с. 277.



Должности и места служения
Пензенская епархия
17/29.08. 1830 г. 19 век -
19/31.01. 1835 г. 19 век

http://www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_4665