Михайловские

Stretta
Светлана, в этом древе, составленном в программе "Древо жизни", ошибок в возрасте братьев нет.
Дело в том, что в браке 1832 года возраст написан 44 года, а в МК 1833 году есть запись о смерти Антона Иванова в возрасте 25 лет. Других Антонов Ивановых в з. Осово нет. Это скорее всего я не разглядела (это ведь были не мои предки), и возраст жениха - 24 года.
Возраст Иосифа я считала из МК о его свадьбе, в 1835 году ему 22 года. Не доверяю я этой "сказке" 1858 года
Есть как минимум 3 документа в нужных временных рамках, позволяющих подтвердить или опровергнуть мои предположения. Уже через 2 недели я буду знать точный ответ

Helena
Лена, Вы будете смеяться , но подобный же случай у меня с моим прапрапрадедом (та же степень родства, что и с Антонием) Фомой Масаковским. Сначала я нашла его семью в двух РС: 1844 и 1864, по обеим получается, что он в 17 лет женился на 15-летней девочке. А потом нашлась МК с записью об их венчании, где написано, что жениху и невесте - по 22 года! Наверное, батюшкам "по шее давали" за то, что венчали несовершеннолетних.
Ещё один чем-то подобный куръёзный случай из МК Погостской церкви, вроде 1916 года. Крестит сына женщина, муж котлрой на заработках в Америке. В графе "отец" возмущённый батюшка пишет не по форме: "Уехавший в 1910 году в США такой-то". Видимо, также, как и сейчас, отцом ребёнка замужней женщины автоматически считался её муж, несмотря на то, что жил в другом полушарии.

Ну, а с возрастом Иосифа - тогда надо закрыть глаза на запись в Горковской МК о его смерти в 1858 году в возрасте 40 лет. Записи о смерти Антония верим, а о смерти Иосифа - нет?

В читалку НИАБ меня приняли, на той неделе начинаю копать со своей стороны.

Дрозд написал:

[q]

Если же Вам интересно, откуда мои сведения - то они из Минского областного архива. Если действительно интересно (т.е. Вы готовы пойти в архив) - потружусь, поищу точную ссылку

[/q]

Спасибо Вам огромное!
Вчера у меня закончилась полоса невезения: нашла в областном материалы по «раскулачиванию» деда. Уснула только с корвалолом. Жалею их, обидно, что «попали под раздачу» но и горжусь, что оказались стойкими. Семейная легенда подтвердилась – за отказ от вступления в колхоз, т.к. особого богатства не было. Вменяется в вину только разбазаривание собственного имущества. Видимо, успели что-то продать, предчувствуя этот гвалт. В первоначальном протоколе фигурирует с десяток смольговских семей, но сосланы только две – остальные, видимо, покорились. Интересно, что во главе пирамиды власти в этом районе стояла женщина по фамилии Купреева, руководившая по принципу: «нам не было руководящего указания усилить (увеличить и т.п.), но мы усилим (увеличим)!»

Stretta, в личные я получила только брачный обыск Василия. Больше ничего нет
Предполагаемую "стыковку" обещаю прислать через 2 недели, когда она станет не предполагаемой, а точной. Хотя.... Щас сделаю рабочую версию №1 и отправлю на эл. адрес.

Дрозд
Родного брата моего предка забрали в рекруты, когда он уже был женат, даже ребенок родился.
Читаю о судьбе рекруток - интересно очень.
Вот случай:
Иногда солдаткам приходилось решать в суде и внутрисемейные споры если дело касалось имущественных претензий. Документы провинциальных судов сохранили немало случаев таких разбирательств. В 1851 г. братья Петр, Андрей и Емельян Поповы подали в уездный суд Тамбовской губернии прошение, в котором доказывали, что их племянники Евсевий и Емельян им не родня, так как рождены были незаконно от солдатки Улиты Павловой, с которой их двоюродный брат, Симон Попов не был повенчан, и на этом основании просили все имущество, оставшееся от брата передать им. Духовная консистория не обнаружила доказательств брака и признала его недействительным, а детей от этого брака — незаконнорожденными. На основании этого Усманский уездный суд в 1853 г. постановил спорное имуществе передать братьям Поповым, а сыновей Улиты Павловой признал принадлежащими военному ведомству. Тамбовская гражданская палата утвердила это решение суда, с этим же согласился и губернатор, но в рассмотрение дела вмешалась Палата государственных имуществ, которая обратилась в Сенат для рассмотрения своей кассационной жалобы. В 1865 г. Синод, доведя церковное следствие, выяснил, что, хотя записи брака Симона Попова
с Улитой Павловой не найдено по метрикам, но в исповедальных ведомостях с 1828 по 1835 гг. эти лица постоянно означались супругами, а дети их в метрических книгах села Верхняя Плавица записаны были рожденными в 1821 и 1828 гг. и крещены одним священником. В ревизиях 1815, 1833 и 1850 гг. супруги Поповы были также показаны имеющими детей. Таким образом, событие брака Поповых было оглашено церковными документами (исповедальными росписями и метрическими книгами), а рожденные дети — в гражданских документах, то есть в ревизиях. К тому же многочисленные свидетели подтверждали под присягой факт венчания Поповых. Синод в итоге признал брак солдатки доказанным. На основании этого решения Сенат в 1866 г. принял решение, что дети Поповых должны пользоваться правами, законным детям принадлежащими. Тринадцать лет потребовалось для доказательства законности происхождения детей солдатки. ГАТО, ф. 4, оп. 1, д. 1533, л. 5-13
Видимо, и нашем архиве можно найти нечто подобное о судьбах рекрутских семей.