Левковские

"Чорний ворон збудував город да й у три стіни камъяниї, а в четверту золотую..."

Мы знаем, что Папроцкий в своей ранней работе «Gniazdo cnoty…» называет гетьманом на Подолье, так называемого «Чёрного Немиру» герба Езержа. В другой работе, он этого же «Чёрного Немиру» называет гетьманом над людьми рыцарскими в Руси. Вполне очевидно, что этот легендарный Немира герба Езержа и есть Немира Бакотский по имени Пётр, он же названный К. Несецким также по отчеству «Piotr Hryckiewicz», сын Григория Вороновича. Здесь «Чёрный» и «Воронович» или рыцарь герба креста и чёрного ворона-крука, который к тому же и родом из замка Вороновиц, возможно слова-синонимы, но, впрочем, могло быть и по-другому: Немира, как староста подольский (1407 год), получил прозвище Чёрный от Чернь-града — пограничной причерноморской крепости, известной с 1421 года, но исходя из Воскресенской летописи и ханских ярлыков ("Ябу-город, Балыклы, Караул, Чорныи город, Дашов городищо, Тошичи, Немир, Немир Мушач, Ходоров, со всими их выходы и данми, и з землями, и водами"https://books.google.com.ua/bo...mp;f=false), по мнению некоторых исследователей, вероятно, уже существовавшей с конца XIV века на левом берегу Днестра несколько выше Маяка (см. на карте Ф. Шабульдоhttps://forum.vgd.ru/file.php?fid=196428&key=118548325; Петрунь Ф. Е. Нове про татарську старовину Бозько-Дністрянського степу // Східний світ. — 1928. — № 6. — С. 155—175. litopys.org.ua/rizne/petrun2.htm ; Петрунь Ф. Е. Ханські ярлики на українські землі // Східний світ. — 1929. — № 2. — С. 170-185. litopys.org.ua/rizne/petrun3.htm ), поскольку привилеем на тот же Чёрный город в 1442 году был пожалован уже другой подольский староста, Теодорик Бучацкий (см. АЮЗР. — К., 1893. — Ч. 8, — Т. 1. Материалы для истории местного управления в связи с историей сословной организации. Акты Барского староства XV—XVIII ст. / Под ред. М. С. Грушевского. С. 25—28http://elib.shpl.ru/ru/nodes/1...ect/zoom/7).

В самом деле, рядом с Белгородом в Списке русских городов показан город Черн. На картах XVII — XVIII вв. действительно напротив Аккермана, на левом берегу Днестровского лимана, показано местечко Чарна (Czarn). Особенно это видно на карте Г. Боплана 1648 года "Czarne. H."https://upload.wikimedia.org/w...II_map.jpg Это и есть город Черн этого списка:

[q]

На усть Днестра над морем, Белъгород. Черн, Ясьскыи торг на Пруте реце. litopys.org.ua/rizne/spysok/spys04.htm

[/q]

Аналогично он повторяется и в "Списке" Свидригайла:

[q]

Звимградъ. Саколечъ. Чарниградъ. Качакеновъ. Маякъ, Каравуллъ. litopys.org.ua/rizne/spysok/spys14.htm

[/q]

Некая неоднозначность, что присутствует в "Списке..." дает возможность относить город Черн к реке Прут, а не Днестр. Так, Б. А. Тимощук выдвинул гипотезу о том, что Ленковецкое городище (г. Черновцы), очевидно, является остатками летописного города Черна. Он считал, что название «Черновцы» происходит от слова «Черн», а его изменение связано с перемещением города: основателями поселения на правом берегу могли быть выходцы из древнего Черна, которых и называли «черновцы» (см. История СССР, Выпуски 4-6. Изд-во Академии наук СССР, 1969. С. 175). Но, на карте Г. Боплана мы не только можем видеть "Czarne. H." в районе Белгорода, но и Черновцы ("Czernowiecz") на реке Прут.https://upload.wikimedia.org/w...II_map.jpg

Советский археолог Г. Б. Федоров считал, что летописный город Черн находился все-таки в бассейне Днестра, около притока р. Черны, в районе с. Алчедар (Молдова) и в конце ХI - начале ХII в. был покинут из-за угрозы нападения кочевников:

[q]

В 1950 г. экспедиция под руководством Г. Б. Федорова начала поиски в районах мелких притоков Днестра. Удалось найти свыше 400 славянских поселений! Среди них самое большое — у нынешнего села Алчедар, недалеко от притока Днестра реки Черной. Раскопки дали неожиданный результат. Население крупнейших из этих городов составляло несколько тысяч человек. Так, примерно на одной четверти территории Алчедара (видимо, летописного города Черна) было открыто свыше 200 жилищ (из них около 70 раскопано).

См. Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института археологии, Объемы 104-107. Изд-во Академии наук СССР, 1965. С. 28.

[/q]

[q]

Поселение Алчедар - раннефеодальный город, находился между городами Белгородом и Хотином, около притока р. Черны (приток Днестра). По-видимому, русский феодальный город, обнаруженный у с. Алчедар и есть город Черн, существовавший до конца ХI - начала ХII в. Эта датировка подтверждается найденными типами керамики, овально-удлиненным кресалом, бипирамидальными бусинами. Город был покинут из-за угрозы нападения кочевников.

См. Г. Б. Федоров, Г. Ф. Чеботаренко. Памятники древних славян: (VI-XIII вв.). Штиинца, 1974. С. 85.

[/q]

[q]

Пласт за пластом, только на один штык снимается земля; пунктуальнейшим образом зачищают после этого каждый раз всю площадь; землю просматривают, просеивают — ничто не должно остаться незамеченным. Напряжения такая работа требует большого, умения — еще большего; недаром обычно начальники раскопов никому, разве что начальнику экспедиции, не доверяют окончательной расчистки, сами по целым дням сидят на раскопе. Здесь ведь нередко, как в саперном деле: ошибся — пиши пропало. Я был в то лето в экспедиции Федорова, когда, так сказать, по второму кругу пошла работа в Алчедаре. Я видел, как на тыквенном поле — оно примерно метрах в четырехстах от городища, за ручьем, текущим вдоль нынешней опушки леса (я говорю «нынешней» потому, что лес этот посажен лет сто назад) — освобождали от многовекового земляного плена жилища наших предков. Одни были побольше, другие поменьше. Все или прямоугольные, или квадратные в плане, с обязательными печами, сложенными из грубых камней, разрозненные и расположенные целыми «гнездами», отдельными группами, со следами от столбов, поддерживавших некогда их покрытые дерном крыши.

На обширном поле с каждым днем все яснее вырисовывались следы былой планировки поселка. Он несомненно примыкал к городищу и состоял из нескольких улиц. Одну из них — метров в пять шириной — удалось расчистить еще в тот год. Были здесь, вероятно, и тупички и закоулки; была и обмазка стен, напоминающая ту, что сохранилась кое-где в молдавских селах и поныне; нашлись и остатки каменной кладки изгородей, как и ныне в Молдавии, да и не в одной только Молдавии. Я видел эти свидетельства былой жизни, видел ямы для хранения зерна — грушевидные, цилиндрические закрома с тщательно отделанными стенками. Я вместе со всеми радовался каждодневным находкам: то какому-нибудь заржавевшему ключику, то ножу, то детской свистульке, то шиферному пряслицу, то очередному бесхитростному глиняному черепку. Я держал в руках остатки древних серпов, костяные проколки, приспособления для плуга, бабки, которыми здесь некогда играли дети. Право, к этому невозможно привыкнуть — ведь перед тобой предмет тысячелетней давности! Интересны и важны были все эти находки. Но чем дальше шла работа, тем всё чаще звали в поле начальника экспедиции. И не зря. Уже с самого начала здесь, в земле, стали находить удивительные вещи: кусочки необычного, мягкого камня с оплавленными краями — шлака. Кусочки руды, не бог весть какой, так называемой болотной, но все же с достаточным процентным содержанием железа. А потом обнаружили каменные площадки, куда выгребался горячий шлак. Дальше — больше. Были найдены сначала одна, а потом еще несколько древних печей для выплавки металла, так называемые домницы. В одном месте — целый доменный комбинат, — они стояли одна возле другой, пять штук. В других — поодиночке, высотой сантиметров семьдесят, конусообразные, из сильно обожженной глины, с глиняными же соплами для задувки воздуха. Таких полностью сохранившихся домниц археологи вообще еще не видели. Десять веков спустя после того, как их изготовили, они выглядели чуть ли не как игрушечные. Но в них все было отлично продумано. И совсем не игрушечными были результаты их работы. Об этом свидетельствовало найденное железо. ... С помощью деревянных клиньев, смоченных водой, руду отделяли от основной породы. Желтую, похожую на ноздреватый камень, ее дробили на каменных площадках — куски должны были быть небольшими, ведь печь-то была не ахти какой величины. А затем — так же как это делают и сейчас — ее, эту бедноватую руду, магнезит, заталкивали в обогатительную печь. Полыхало пламя; до пятисот — шестисот градусов доводили температуру, и держалась она долго. Под представлял собой своего рода подушку. Он был из нескольких слоев и хорошо держал тепло. Руда томилась в печи, из нее улетучивались легковоспламеняющиеся смеси, на поверхности образовывались канальчики, «ноздри». . . Обогащенную руду, хорошенько измельчив, закладывали в домницы вперемешку с древесным углем, в основном дубовым; мехи накачивали воздух — и дело шло. По прошествии определенного времени капли железа — мягкая вязкая масса — попадали в поддон, нижнюю часть домницы, и здесь застывали в так называемую крицу. Крица — это лепешка рыхлого, губчатого железа; нижняя ее часть полукруглая, верхняя — плоская. Кузнец, когда она ему попадала на ковку, отлично умел с ней обращаться. Оставался еще шлак. Его закапывали в землю. Так это делалось, если все обстояло благополучно, — просто, но достаточно солидно. Случались, однако, у древних металлургов и аварии; одну из найденных домниц явно «закозлило».

Вот это действительно были находки! Древнерусское доменное производство! Сотни килограммов железной руды, обогащенной и необогащенной, шлак, кричное железо, печи для обогащения руды, домницы — металлургия Х— ХII веков. И какая! Общее число найденных домниц свидетельствовало о том, что по меньшей мере треть жителей, помимо крестьянских дел своих, была так или иначе связана с «промышленностью». А ведь по минимальным подсчетам на поселении жило около трех тысяч человек. При этом следует учесть, что мы далеко еще не знаем точных размеров обнаруженного поселения. Может быть, часть его под лесом. Может быть, оно, как современный Алчедар, занимало и обширную площадь на противоположном склоне, через дорогу, тоже примыкающем к городищу. Может быть, вообще городище находилось в самом центре — и тогда то, что найдено, лишь небольшой сегмент очень большого поселения?

Значит, по-другому надо теперь рассматривать городища в Молдавии; значит, там, где городище, ищи и посад, ищи большое поселение. Но на чьи следы напали здесь археологи? Судя по кучности землянок и по ряду других признаков, он, несомненно, был большим, этот городок металлургов. И как ни мало добывалось железа при одной плавке в одной домнице, но металлурги, очевидно, снабжали не только городище, но и окрестные деревни. Руду сюда, вероятно, привозили из современного села Рачикова, расположенного километрах в десяти от Днестра. Там она и ныне имеется в избытке. Привозили по речке Чёрне — она и сейчас узкой змейкой вьется неподалеку от того места, где велись раскопки.

Вот тут-то Федорова осенило. Речка Черна. Большой по тем временам город, с хорошо укрепленным городищем, с налаженным ремесленным производством, город, в котором варили металл; да ведь это, возможно, тот самый бесследно, казалось, исчезнувший город Чёрн, о котором давно уже спорили археологи — был или не был такой на Днестре, а если был, то где именно. Тот самый Чёрн, о котором в числе трех других славянских городов на Днестре упоминает «Список городов дальних и близких», составленный в ХIV веке. Три города: два из них — Белгород на юге и Хотин в верховьях — всем известны; они существуют и поныне. А вот третий — Чёрн, Черный город — исчез. По смыслу он вроде бы должен находиться где-то между этими двумя, но где он был в действительности, неизвестно, Черный город — земляной, в отличие от Белого — каменного. Город ремесленников и металлургов в Алчедаре был земляным. Каменных сооружений здесь, даже на городище, исключая разве что остатки замощенной площади, как будто не оказалось. Во всяком случае, таковые обнаружены не были. Расположен он был примерно в десяти — двенадцати километрах от Днестра, на реке Чёрне, притоке Днестра, на полпути между Белгородом и Хотином. Будущее, конечно, покажет, прав или неправ в своей гипотезе Федоров. Но одно можно сказать определенно: именно в районе Алчедара — это показали раскопки — находился один из пяти центров славянских, тиверских поселений на Молдавщине Х — ХII веков, один из самых могучих среди них. Пятьдесят девять поселений здесь, на нижнем Днестре, насчитали археологи, с Алчедарским посредине, в основном все в бассейне реки Черны. Впрочем, Молдавии тогда не существовало. Молдавия возникла после. Х — ХII века — это время славянских поселений на Днестре, так же как предшествующие века.

См. Все, что выше материка, Том 3230. А. Варшавский, Е. Жаннушкин. Детская лит-ра, 1964. С. 50-52

[/q]

Возможно, что Федоров нашел не Черн, а Каравул на Днестре (М. Грушевський: "На середнїм Днїстрі найдальше висунений в степи замок — се звісний нам Каравул (коло Рашкова), з добре захованими слїдами укріплень" litopys.org.ua/hrushrus/iur699.htm#s2 ), ведь анализ многих источников позволяет предположить, что Чернград был построен в 1421 году, "там где Днестр впадает в море". Так, в привилее Теодорику Бучацкому (1442 год) сказано:

[q]

"...castra nostra: Caravul super Dniestr fluvio, Czarnigrad, ubi Dniestr fluvius dictus mare intrat, et Caczibieiow, in littore maris sita, cum omnibus oppidis, portibus, theloneis aquatibus et terrestribus, ac etiam solis ..."http://elib.shpl.ru/ru/nodes/1...ect/zoom/7

[/q]

что в переводе с латыни:

[q]

"...замки наши: Каравул на Днестре, Черный город, там где Днестр впадает в море, и Качибеев на морском берегу, со всеми городами, портами, мытами водными и сухопутными..."

[/q]

Как свидетельствует очевидец, французкий дипломат и путешественник, Гильбер де Ланноа (1386—1462), в 1421 году на берегу Днестра, возле Белгорода по приказу Витовта, подольским старостой Гедигольдом в сжатые сроки (менее чем за месяц) был возведен новый замок-крепость, который, по словам М. Грушевского и был тем самым Черным городом: "В Витовтових часах се були зовсїм серіозні пляни, як показує історія побудовання замку на Дністровім лимані (мабуть тогож Чорного городу)." litopys.org.ua/hrushrus/iur70104.htm litopys.org.ua/hrushrus/iur699.htm#s2 . Смотрим опубликованный оригинал записей Ланноа:

[q]

1421. Item: de Kamenich, m’en retournay a Lombourg, ou il y a cinquante lieues: et de tant me tordy hors de mon chemin pour trouver le dit duc Witholt. Et de Lombourg, passant parmy la Russie la haute, m’en alay en Lopodolie a une autre Kemenich merveilleusement assise, qui est au dit duc ( 76 ), ou je trouvay ung chevalier, capitaine do Lopodolie, nomme Ghedigold, qui me festoya, moult, et me donna de gracieux dons et de ses vivres et beaux disners. Et de la m’en alay parmy Wallackie la petite, par grans desers et trouvay le wiwoude Alexandrie, seigneur de la ditte Wallackie et de Moldavie ( 76 ), a ung sien villaige, nommé Cozial lequel me dist pour certain encores mieulz la vérité de la mort de l’empereur de Turquie, et la grosse guerre qui estoit par tout le pais, tânt a coste devers Grece, comme oultre le bras saint George, devers la Turquie ( 77 ) et qu’il y avoit trois seigneurs, qui chascun se vouloit faire empereur par force, et que nullement ne pourroye passer la Dunowe, car nul de ses gens ne fus sy hardy, qui m’y osast conduire, ne faire passer. Et sy failly que je changeasse mon propos d’aler parmy la Turquie, et en intention de essayer de tournoyer la mer Majour ( 78 ), prins mon chemin pour aler en Caffa par terre. Et au partir du dit seigneur de Wallackie, il me donna ung cheval, conduitte et truchemans ( 79 ) et guides. Et m’en alay par grans desers, de plus de quatre lieues en la dite Wallackie et vins a une ville fermee et port sur la ditte mer Majour, nommée Mancastre ou Bellegard , ou il habitent Genenois, Wallackes et Hermins. Et la y vint, moy présent, a celuy temps, a l’uu des lez de la riviere, le devant nommé Guedigold, gouverneur de Lopodolye, faire et fonder parforce ung chastel tout neuf, qui fut fait en moins d’un mois de par le dit duc Witholt, en ung desert lieu, ou il n’y a, nebois, ne pierres: mais avoit ledit gouverneur amené douse mille hommes et quatre mille charettes, chargées de pierres et bois.

См. Voyages et ambassades de Messire Guillebert de Lannoy: chevalier de la ...
Авторы: Ghillebert de Lannoyhttps://books.google.com.ua/bo...mp;f=false

[/q]

и смотрим в моем переводе с французкого:

[q]

1421 год. Тож с Кременца я вернулся до Львова, свернув со своего пути для поисков встречи с князем Витовтом. А со Львова, проезжая через карпатскую Русь, попал на Подолье до Каменца, недавно осажденного тем же князем, где нашел рыцаря, старосту подольского по имени Гедигольд, который хорошо меня принял и дал мне дары ладные, разные угощенья и деликатесы. А оттуда отправился через Волохи малые и великие пустыни и нашел воеводу Александра, господаря Волох и Молдавии, в неком его селе Козьял: который мне рассказал о смерти султана турецкого и сильной войне, которая была во всем крае, как в Греции, так и в Турции; и это поменяло мои планы путешествия в Турцию, и я направился к Черному морю, по сухопутной дороге до Кафы. А на дорогу дал мне пан Волох коня, толмачов и проводников, и ехал я через большие пустыни больше чем 4 дня в той же Волощине, и прибыл к городу замковому и порту на море Черном, званом Монкастре или Белгород, где проживали генуэзцы, волохи и армяне. А там, в моем присутствии, в то же время, на одной стороне реки, вышеназванный Гедигольд, наместник Подолья, который по приказу князя Витовта должен был поставить и заложить замок новый, построил его меньше чем за месяц в пустом месте, где нет а ни дерева, а ни камня: но, упомянутый староста привел с собой 12 тысяч людей и 4 тысячи повозок с камнем и деревом.

[/q]

Поскольку до 1421 года мы не встречали в источниках Немири Бакотского под прозвищем "Черного", то вполне может быть, что именно тогда он и получил его (прозвище), как номинальный подольский староста города-замка (от генерального старосты Гедигольда), будучи непосредственным руководителем ("гетьманом над людьми рыцарскими в Руси") строительства Черного города - опорной крепости Витовта на берегу Черного моря, которая по традиции перешла под протекцию и последующего генерального подольского старосты, Теодорика Бучацкого? Возможно именно тогда и родилась в народе, казалось бы, странная песня, записанная П. Чубинским еще в XIX веке:

[q]

А славен вечор да дівич - вечор!
рано, рано!
А ще славній мій чорний ворон,
да ранесенько!
Чорний ворон збудував город
Да й у три стіни камъяниi,
А в четверту золотую,
А на той стіні терем стоіть,
А на терему маковочка,
На маковочці ластовочка З
вила гніздечко з чорного шовку,
Вивела дiтки однолiтки:
Перше дитятко роженее,
Другe дитятко суженее;
Роженее та Ивашко,
Суженее та Маръечка.

См. Объяснения малорусских и сродных народных песень
Авторы: Александр Афанасьевич Потебняhttps://books.google.com.ua/bo...mp;f=false

Несколько позже эта песня в одном из вариантов была положена на ноты. См. Обрядовий музичний фольклор Середньої Наддніпрянщини: Жанрово-регіональна ... Авторы: А. І. Іваницький. С. 239.https://books.google.com.ua/bo...mp;f=false

[/q]

См. фрагмент карты Г. Боплана:

Вероятно необходимо понимать философию завоевателя. Князь Витовт, заваоевав Подольские земли, вероятно не обнимал прежних владельцев имений. Он их изгонял из их земель ( это в лучшем случае, а мог взять и на горло). Ну а если хочешь присягнуть на верность новому князю ( владельцу земли), то пожалуй докажи свою верность на поле битвы.

Витовт отнял у татар Южную Подолию и расширил свои владения на юге до Чёрного моря. За время его правления в Причерноморье появляются такие города и крепости: Дашев (Очаков), Соколец (Вознесенск), Балаклы (на Буге), Краравул (Рашков), Хаджибей (позже Одесса).

Странное совпадение в Причерноморье появляются новые города Дашев, Соколец, Черный город. Возможно это работа потомков Гринка Соколецкого. В 1431 году вернулся только Кмита и князь Свидригайло подтвердил ему его отчиное имение.

Появилась информация, которая по моей версии подтверждает, что Черный Немира в 1399 году со своим войском прибыл в Киев и под Киевом на берегах реки Ирпень основал Черный город.

А теперь смотрим где находилось имение Семена Гринковича.

“Я, Семен Гринкович, земенин Киевского повету, весполок з жоною
моею Зофеею Петровною Кграбянкою, вызнаваем тым ншим листом кождому
доброму нинешним и напотом будучим, кому потреба того ведати, иж продали
есмо власное селищо свое, добре и цнотливе набытое, именем Гливацкое
у Киевском повете кгрунтом лежачое промежку речки Бобрици и другое речки,
Оленевки, ку манастырю свтого Михайла церкви Золотоверхое игумену отцю
Семеону и всей еже о Христе брати того манастыря за певную суму пнзей, за
тридцат коп гршей личбы литовское по десети пнзей в грош з землями
бортными, з лесы, дубровами, даню медовою и грошовою, и зо всими доходы
и пожитки того селища прислухаючими, ничо от него на себе не оставуючи,
одно так яко ся тое селищо здавна и тепер само в собе в землях, обыходех
и пожиткох своих ся мает. И яко теж предкове мои и я сам его держал аж до сих
часов,

А вот описание того же самого места, но уже с указанием земляных валов, вероятно оставшиеся от Черного замка. Это место, в котором речка Бобрица впадает в речку Ирпень.

Белоцерковъскою дорогою до куръгана, што на
Белокнязком поли, от кургана уверх Оленовъки речъки, полем, Оленевкою
в Бобрыцу речъку, а Бобрыцею на низ, от Бобрыцы зас вземъшы вгору речъкою
Глевакою граница в Бобредь речъку пошла, Бобредью до валу прышъла, валом в
лес, аж до другого конца тогож валу, оттоле в Черленую руду,

Следующая информация из актовых документов ВКЛ на стр.111 "Белоруссия в эпоху феодализма", подтверждает о существовании Черного города на реке Ирпень. Выходить Черный Немира, герба "Эзержа" и родоначальник Невмирицких, основал Черный город. Потомки которого проживали на этих землях до 1640 года.

https://books.google.com.ua/bo...mp;f=false

Какие же еще необходимо предоставить доказательства?

Но все могло быть и наоборот. Немира в 1399 году все таки подошел к Киеву и занял Черный город и стал называться Черным Немирою. Самое главное, что согласно информации "Вечір 30.IV 1151року" местонахождение города Чернева(Черного) совпадает с тем местом ( привязка идет валу), что я нашел в предыдущем сообщении. Это место расположено именно на реке Ирпень. А Петром он стал позже, к примеру в 1407 году и король Ягайло, чтобы выполнить требование своей грамоты от 1387 года (Белоруссия в эпоху феодализма. стр.101) отдает ему Бакоту. Кроме того, явно не без помощи князя Витовта становиться старостою Подольским.

Возможно, что если этот Черный город ранее принадлежал Половцам -Рожиновским, то сыновья Петра стали называться Рожановичами (от земли). Ведь если внимательно посмотреть на привелегии Резановичей в Волынской земле, мы нигде не увидим слова отчина, т.е. это были свежие данины и именно им. Кроме того одна данина была дана Немире Резановичу, еще во времена князя Витовта. А где же была земля их отца и предков? Правильно на этот вопрос никто не ответить. Кто же забрал земли этого богатого рода?

А как понимать слова Семена Гринковича И яко теж предкове мои и я сам его держал аж до сих часов, . Ведь его предка звали Немирою, а его герб "Эзержа" принадлежал тоже Немири, но только Черному.

В документе написано ясно. Князь Юрий получив поворот от ворот, прошел через дремучий лес до Черного города и лишь потом пошел за вал.

Вечір 30.IV 1151року
Юрій тим часом прийшов до Білгорода і сказав білгородцям: «Ви єсте люди мої. Одчиніть-но мені город!» Білгородці ж сказали: «А Київ тобі як одчинився? А князь наш — Вячеслав, Ізяслав і Ростислав».

І Юрій, це почувши, рушив через бір до [города] Чернева 16, а звідти пішов за вал і став коло [річки] Бзяниці 17, бо тут він сподівався до себе галицького князя Володимира, оскільки, відступивши од Києва, він послав був по нього синівця Андрійовича Володимира.

Военно-исторический вестник 1909 года:

[q]

Съ юга Белгородъ защищали: во первыхъ, сильно
болотисто-лесистый ручей Бобрица, кото-
рый впадаетъ въ р. Ирпень въ 5 верстахъ
выше (южнее) и течетъ отъ с. Глеваховъ,
черезъ него проходитъ Василевскій трактъ,
и, во вторыхъ, валъ, параллельный ручью.
Обе стороны Бобрицкаго ручья и въ
настоящее время представляютъ густыя, тру-
дно-проходимыя лесныя заросли, со следа-
ми стараго леса; можно предполагать, что
въ отдаленыя времена эти заросли были еще
более значительными и, такъ какъ они тя-
нулись отъ ручья къ юго-западу, то состав-
ляли надежное прикрытіе южнаго фронта
Белгорода.


Будем считать, что Невмирицкие и их предки случайно оказались возле этих валов. Предком называется как правило прадед и реже дед. Если считать от прадеда, то предком Семена Гринковича был Микула Осташкович, а тот в свою очередь называет своим предком Немиру за часив Витовта.

Папроцкий в «Gniazdo cnoty…» лишь константирует факт, что Черный Немира герба "Эзержа" был гетьманом на Подолье. Эта информация вполне согласуется с привелеем от 1388 года.