Белоруссия

продолжение
Один из Сахаров (деревенское прозвище), старший лейтенант Советской Армии, сразу же пошел служить немцам, считая, что Советы больше не придут. Его назначили начальником. В первые месяцы (месяца три), после того, как фронт ушел на восток, - «великий» Сахар – был грозой советской власти. Позже его жена говорила, что папа хитрый, он заранее зал, что немцев победят: «хітры, хітры гэты Грыша, ён ведаў, што немцаў тут не будзе». Вся семья ушла вместе с немцами, никаких сведений о них больше не было.
Однажды я разговорился с их родственником – дедом Наумом, который жил рядом. По мальчишеской неосторожности сказал, что теперь он герой, а потом, когда наши вернутся, ему не поздоровится. А дед Наум сказал, чтобы я за него не беспокоился – все будет в порядке. – Вся власть – от Бога, поэтому нужно служить той власти, которая есть. Через какое-то время я на чердаке нашел учебник Закона Божьего, по которому учился папа – и нашел там эту фразу «Всякая власть – от Бога».
Матушка, с которой дружила бабашка Анна, жила в соседнем доме, тоже вначале была за немцев. Она вступавшим в деревню немцам, офицеру, который шел впереди, вручила цветы. Но потом разобралась. Почему она вначале думала о них хорошо: у немцев на пряжках ремней было написано «Бог с нами». Поэтому она и была вначале за немцев. А потом прозрела.
Едва ли не последний день наступил для Сергеевичей осенью 1941 года. Через деревню по шоссе Шацк-Руденск прошли вражеские автомашины. На подъезде к соседней Пристани их кто-то сильно обстрелял. Убитых и раненых было много. Мужчин и женщин, пришедших с поля, где убирали картошку, детей и стариков нагрянувшие немцы согнали к зданию бывшего сельсовета. Выстроив людей в несколько рядов, немецкие солдаты легли за пулеметы.
Жители оказались на грани гибели. Беду отвел староста. Это был односельчанин, который в Первую мировую войну попал в плен и спустя годы вернулся домой с женой-немкой. Она не выходила на улицу и я ее ни разу не видел, хотя мой одноклассник дружил с их сыном. С появлением гитлеровской директивы о назначении старост сельчане уговорили его, хотя он всячески сопротивлялся, взять на себя эти обязанности. Ему удалось убедить немецкого полковника в невиновности односельчан. Но бывшего председателя колхоза и еще нескольких жителей деревни для устрашения населения расстреляли.
А приблизительно через неделю каратели уничтожили в соседней деревне Пристань всех жителей (теперь земля из этой деревни покоится на кладбище деревень в Хатыни). Согнали всех в большое гумно и подожгли его, а тех, кто выпрыгивал из огненного пекла, косили пулеметными очередями. На перекрестках дорог (и не только) висели немецкие приказы, каждый из которых оканчивался словами» За неисполнение – расстрел». Это возымело обратное воздействие. Люди добровольно пополняли ряды народных мстителей.
Вначале я помогал партизанам оружием и боеприпасами, потом когда стало понятно, что членов семей партизан расстреливают, папа забрал в отряд всю семью. Мама, Евдокия Кузьминична и сестра Аня были поварихами, помогали раненым, убирали.
Но мое участие в партизанской борьбе началось со сбора в окрестных лесах брошенного оружия. Я смазывал его, хорошенько заворачивал в промасленные бумаги или тряпки, прятал в надежные места. Уйдя в партизанский отряд отец присылал за ним связных. Мне удалось вооружить винтовками до взвода бойцов. За это в отряде имени Суворова я стал считаться начальником боепитания, а потом служил рядовым, вместе со взрослыми выполнял задания командования, был в разведке. Разумеется, наши действия не всегда были успешными. Однажды, около деревня Ковалевичи, находящейся в трех километрах от Шацка, где располагался вражеский гарнизон, наша группа устроила привал. Несколько человек, в том числе и я, отправились в разведку. Навстречу нам двигались немцы с полицаями, и мы попали в ловушку. Тогда погиб мой лучший друг Ростислав. Это была тяжелая утрата. Память о нем я сохраню до конца моей жизни.
Неизгладимые воспоминания связаны с «рельсовой войной». Она развертывалась на коммуникациях, которые вермахт использовал для переброски живой силы и техники. К каждой боевой операции тщательно готовились. Партизанам из-за линии фронта самолетами сбрасывали толовые шашки. Однако их обычно не хватало. Недостаток восполняли за счет вытапливания тола из снарядов, собранных в лесах: разводился костер, над ним вешали котелок с водой, в него опускался снаряд. Затем его вытаскивали, а расплавленный тол выливали в деревянную коробку, в которой было отверстие для запала.
На диверсионную операцию выходило 5-6, иногда 8 человек. Ночью под железнодорожное полотно закладывали мину, от нее тянули шнур в придорожный песок, и дергали его, как только приближался вражеский поезд. Немецкие эшелоны, посылаемые на фронт, летели под откос. Таким образом мы оказывали огромную помощь Красной Армии. Но кроме диверсий гремела и «рельсовая война». Проволочными скобами прикрепляли толовые шашки, зажигали в нужное время фитиль и подрывали железнодорожные пути на многих километрах. В таких операциях участвовали целые отряды и бригады.»
С появлением у партизан противотанковых ружей (ПТР) уже не надо было ползти к сильно охраняемой немцами железной дороге, а паровозы расстреливали с расстояния. Подбитые паровозы свистели паром и останавливались. Требовалось определенное время для заделывания пробоин. У партизан появилась возможность легче и безопаснее выводить коммуникации из строя.
В канун наступательной операции «Багратион» наша бригада передислоцировалась в Западную Беларусь. Там партизаны разрушали линии связи, удерживали до подхода Красной Армии переправы на реках, выявляли характер вражеских оборонительных сооружений. Как-то местные антифашисты сообщили, что в Гута-Михалинском лесу оккупанты занялись сооружением большого ДЗОТа (долговременная земляная огневая точка). Мы устроили засаду и уничтожили 15 немецких солдат, которые направлялись на строящийся объект.
Папа вспоминает, что в партизанском отряде они получали из-за фронта оружие и боеприпасы – все это сбрасывалось на парашютах, все это было сложно. Однажды в мешках с боеприпасами обнаружили книжку – перевод с английского «Его газами» сына Черчилля. У Черчилля была возможность маневрировать за счет того, что основной удар был на Москву. Сын Черчилля пишет, что когда входил в кабинет Сталин, его как черт ставил на ноги - он вставал, давал себе слово, что будет продолжать сидеть, но все равно вставал. Сталин был сильным человеком, если бы не было Сталина и Жукова, исход войны был бы другим., война была бы проиграна с еще большими жертвами.» Вместе с тем, история с этой книгой очень интересная, поскольку книгу «Его глазами» написал сын Рузвельта, Роосевелт, Еллиотт. Ас Хе Саw Ит, Греенwоод Пресс, 1946, а авторство фразы про «вставание» подвергается большому сомнению. Ни у одного из детей Черчилля такой книги нет…Награжден орденами Красного Знамени (1943 г.), Великой Отечественной войны (1943 г.), медалями «Партизану Великой Отечественной войны» И и ИИ степени (1943 г., 1944 г.), «За победу над Германией» (1945 г.),
После войны снова сел за парту. Продолжил учебу. Четыре класса (с 7 по 10 класс) прошел за 2 года, занимался летом, экзамены сдавал осенью. Школу окончил с золотой медалью.

Здравствуйте, уважаемая Марина Николаевна!
СПАСИБО Вам за замечательный рассказ!!!
Вы не будете возражать, если я перенесу его в тему Генеалогический форум ВГД » 2-ая Мировая война 1939-1945 гг. » Воспоминания о войнах 1939-1945 г.г. » СУДЬБЫ ЛЮДСКИЕ... ОНИ МОГЛИ БЫ СЛОЖИТЬСЯ ПО ИНОМУ, НЕ БУДЬ ВОЙНЫ... Рассказы, КОТОРЫЕ ПИШЕТЕ ВЫ. https://forum.vgd.ru/104/18370/ ?
С уважением, Ella

партизанские отряды