Священнослужители

ИВ ф.25, оп. 18, д. 3/66 ИВ церкви старорусской епархии (Епископская кафедра была в г.Старая Руса) Петрозаводского уезда, Святозерского, Салменицкого, Марцальноводского, Лычноостровского, Вырозерского, Кижского, Шокшинского, Шелтозерского-Горного, Рыборецкого, Вознесенского монастыря и других приходов за 1799 год. (539 л)

Л.1 д.Логморучейская, Лехнаволок…
л.12 Ялгубский приход
св Симеон Стефанов 33, жена его Улита Варфоломеева 34, Елена 12, Пелагея 6
дьячек Петр Петров 24, жена его Матрена Яковлева 18, Татьяна 1
пон Иван Григорьев 21, жена Анна Давыдоыв 20
Л.27 ..упраздненной Машезерской пустыни
св Тимофей Гаврилов 37, жена его Улита Степанова 35, Дмитрий 8, Федор 4
дьячек Аристарх Васильев 18,
пономарь Петр Антонов 18
Л.30 Деревянский приход
св Михаил Венедиктов 34, жена Анна Григорьева 31, Анна 10, Александра 8
дьячек Венедикт Ларионов 56, жена Евжокия ..алова 56, дочь Евфимия 13, невеста вдова Федосья Антонова 50
пономарь Яков/Иван? Романов 26, жена устина …25, сын Василий 2
Л.38 Пряжинский приход (д.Пахомова, д.Средней, д.Ивановской..)
св Иван Федоров вдов 32
дьячек Иван Гаврилов 31, жена Федосья Осипова 22, Дарья 4, Фекла 3
пономарь Андрей Лукин 17
Л.48 Святозерский приход
св Федот Михеев 34, жена Анна Антонова 34, Матфей 9, Анна 4, Дарья 7 и Федосья 2
дьяк Андроник Михеев 43, жена Анна Касьянова?? 43
дьяк Василий Григорьев 33, жена его Ирина Касьянова 28, Евфим 7, Павел 4, Агафья 2
пон Григорий Герасимов 77, жена Матрена Осипова? 60
заш.св Михей Федоров 72 вдов,
просфирня ум дьячка Филиппа Тимофеева вдова Федосья Степанова 48
Л.66 Сямозерский приход
св Иван Григорьев 51, жена его Анна Александрова 45
св Федор Дмитриев 40, жена его Ирина Филипьева 39, сын Иван 2, Анна 14, Марфа 12
дьяк Андрей яКОВЛЕВ 39 жена Анна Никитина 35, Иван 7, Марфа 4, Ирина 1
дьякон Иуда Иванов 23, жна Ирина Михайлова 23, Степан 6, Татьяна 1
дьячек Василий Феодоров 15
пон Филипп Иванов 20, жена Февронья Тимофеева 20, Пелагея 2, Дарья 1
пон Иван Федоров 15
быв.св вдова Матрена Иванова 70
быв.дьяка? вдова Параскева Исидорова 67
ум.поном вдова Ксения Афанасьева 72
Л.94 Салмежский приход св Федула Михайлова
св Федул Михайлов 46, жена Февронья Антонова 45, Петр 12. Дарья 15, Степанида 6, Матрона 4
дьячек Иван Федулов 21, жена Наталья Васильева 19,
пономарь Архип Федулов 24, жена Татьяна Захарьева 22
ум.дьякона Константина Михайлова вдова Феодосья Июдина 71
Л.104 Салмежский приход св Феодора Корнильева
св Феодор Корныльев 42, жена Настась Савельева 38, Марфа 9
дьячек Мина Евсеев 50, жена Гликерия Нрофеева 51
поном Яков Федулов 17
просф св.вдова Настасья Федорова 40, Евдокия 17, Анна 7
быв.д Ерофея Яковлева вдова Федосья Парфенова 70, дочь ея Акилина Евсеева 43
Мещане и их домашние Выборецкойй губернии г.Сердоболя при салменижском погосте живущие….д.Ерш наволок Фофан Павлов 59, жена евдокия Павлова 50, д.Топозеро от.солдат Гурь Еремеев вдов 42
Л.124 Вешкельский приход св Евсевий Родионов
св Евсевий Родионов 34, жена Евдокия Семенова 32, Степан 12, Ларион 8, ?? 2
дьячек Иван Никитин?? 27, жена Анна Иванова 22, Дмитоий 2
ум.св анания? Вдова Екатерина ..? 62
ум.пон Гер?? Александрова вдова Евфимия Германова 62
д.Гошкойлы у погоста, д. Кярчиной горы, д.Подберезья,
д.Угмой горы л.126 Агафон Германов 59, жена Настасья Филатова 50, дочь Анна 14
Иван Агафонов 20, жена Гликерия Михеева 21, сын Федор 2, д.. , Корбосельга, д.Сяргилахты, д.Ладызмино?, д.Луътан сельги, д.Инжунаволок,д.Вехкусельги л.128, д. Мунасельги?, д.Кортех ламбы, д.Лагиламбы, д.Харитоновой горы, д.Архкойлы, д.Мущей Юрику, д.Пуры, д.Подкусельги, д.Верхней подкусельги, д.Вотиламбы? л.130, д…Сельг, д.Нялмозеро, д.Чалкой сельги, д.Корбь озеро л.132, д.Киварецкой?, д.Канчин сельги,
Л.136 Марциальноводский приход
св Федор Иванов 57, жена Анна Фомина 56, Аврам 15, Устина 19, Евфимия 13
дьячек Никита Константинов 54
пономарь Иван Феодоров 16
Кончезерский заводо Обер-офицеры и их домашние ТС Петр Петров 38, ГС Евфим Кондратьев 33
Л.140 Мунозерский приход
св Дмитрий Козьмин 44, жена его Домна Васильева 44, Евдокия 13, Евфимия 12, Ирина 6
отст св из Линдоз прих Василий Иванов вдов 73
быв.св вдова Феодосья Елизарова 69, дочь их Татьяна Козьмина 24
дьячек Тимофей Козьмин 23
пономарь Трофим Дмитриев 21, жена Харитина Филиппова 21
Л.159 Лычноостровский приход
св Алексей Александров 50, жена Евдокия Захарьева 40, Кирил 8
заш.св Александр Панкратов 85, жена его Марфа Федорова 70
дьякон Тимофей Андреев 38, жена Зинаида Теретьева 32, Иа 8, Григорий 4, Евдокия 2
дьякон Кондратий Александров 30, жена его Февронья Михайлова 27, Федор 2, Иван 1, Анна 5
пон Евфим Андреев 19, мать его вдова Авдотья Февилова 63, дочь ея Татьяна Андреева 22
Находящиеся при ..ильном заводе ….
Л.176 Мелогубский приход
св Евфим Иванов 39, жена Екатерина Кондратьева 36, Дмитрий 6, Мария 7
дьячек Иван Евфимов 18
оного св теща, умерш св Кондратия Михайлова вдова Февронья Трифанова 70
пономарь Егор Иванов 26 золост
Ведомства Петрозаводского городского магистрата купцы и их домашние…
д…острова Купец Никита Васильев 48, братья Федор 43, Федул 36…
д. Униц купец Прокопий Евтихеев Титов 47…
д.Грязной сельги мещ Максим Евсеев 44..
Л.196 Фоймогубский приход
св Михей Петров 39, жена Евфимия Егорова 37, Иван 12, герман 6, Алексей 4, Ирина 13, Мавра 8
дьячек Илья Петров 23, жена Настасья Прохорова 25, Евфимия 1
пон Никита Иванов вдов 51
заш.св вдова Агаьфья Евсеева
дьяч жена вдова Екатерина Андреева 44
Л.206 Толвуйский приход
св Иван Стахиев 49, жена Епистимия? Михайлова 45, родств свяящ дочь девка Анна Александрова 15
св Григорий Еремеев 29, жена его Марина Петрова 26, Елена 7 и Анастасия 1, мать его св вдова Агрипина Доментиева 54, дочь ея Фекла Еремеева 14
дьякон Прокопий Германов 57, жена Ульяния? Евтихеева 50
дьячек Федот Михайлов 58, жена Параскева Сеенова 47, Петр 14, Алесей 12, Анна 20. Агрипина 8
дьячек Иван Ахотин? Вдов 26, дети его Василий 3, Анна 5
пон Евфимий Еремеев 23, жена Ирина Федорова 21, сын Тимофей 1
пон Илья Иванов 26, жена Анастасия Стефанова 24, мать св вдова Феодосья Ананиева 46
Военные : морского флота 1 батальона гренадер Еремей Евдокимов 44, морского корабельного флота 1 ст матрос Леонтий Яков Тулков? 49, полевых бутырского полку Иосиф Иосиффов Кораблев 84, жена его Наталья Васильева 59……
Обельные
Государствнный при Погосте, …д.Масельгскоо горы, ..д.Сабель…, д.Горловской л.209, д.Колмаковской, д.Мишиой??, д.Шабановской, д.Прялицыной, д.Лазаревской, д.Еловцы? л.209, д.Гавриловской, д.Воронцовской, д.Фоминской, д.Петровской,л.212, д.Томтиловской?, д.Воронинской, д.Мытовиной? л.213, д.Блиновской, д.Боткинской, д.Тявзийской, д.Кисилевской, д.Белохницкой, д.Елмецкой л.215, д.Власьевской лю216, д.Клубовской, д.Носовской, д.Романовской, д.Ближнего Царева, д.Таровской, д.Горушки л.218, д.Германовской, д.Подрябининской, д.Савинской, д.Басинской л.220, д.Никитинской, д.Алексеевской л.222, д.Полежаевская, д.Долгой нивы л.223, д.Корбинской, д.Ершевской л.224, д.Шалимовской, д.Часовенской, д.Гемиченской, д.Зуев Наволок л.225, д.Обаловской, д.Печеха, д.Пурась наволок л.226, д.Кузьмина гора, д. Пегищенской?, д.Лебещины,д.Кривоноговской л.227,
обельные л.227
Л.228 Вырозерский приход
св Иван Иванов сын Вишневский 32, жена Наталья Федорова 25, Иван 7, Дарья 5, Евфимий 2, Елена 5?, теща его Катерина Иванова 57, дочь ея Марфа Федорова 21
дьячек Аврам Иванов 13
пон Иван Федотов 24, жена Анна Федорова 21, Иван 1, Григорий 1
ум дьячка Аверкия Григорьева дети Георгий 11, Мария 9
Л.240 Кузарандской волости
св Дмитрий Дмитриев 50, жена Февронья Иванова 52,
дьяк Иван Венедиктов 37, жена Екатерина Федорова 32, Мария 10, Анна 7,Алексей 6, Анна 4, Дарья 2
дьячек Петр Иванов 15,
Пономарь Филип Павлов 48
Быв.дьяк Венедикт Артемьев 72, жена Васса Яковлева 61, дочь девка Евдокия Венедиктова 30
военные…
д.Юсова гора, д.Заживки, д.Парминой л.241, д.Угольской, д.Великой нивы л.242, д.Залеской, д.Великой нивы большей л.243, д.Линдомы, д.Линдомы, д.Сидорой? л.246, д.Каргачевой л.247, д.Скурниной л.248, д.Мишалевой, д.Шиловой, д.Петровой л.250, д.Карбасовой л.251, д.Пальцевой, д.Кошкиной, д.Беляевой горы, д.Загорской, д.Алфимовой, д.Новой Сельги л.254, д.Межницкой, д.Заюолоцкой, д.Трошевой л.255, д.Вичиной, Раскольники л.256об
Л.259 Типиницкий приход
св Антон Захаров 40, жена Параскева Терентьева 37
дьячек Федор Иванов 20, жена его Параскева Павлова 20
пономарь Павел Фомин 47, жена его Настасья Игнатьева 45
д.Тумов муж, д.Белозеровской, д.Ермолинская, д.Еремеввская л.261, д.Прохновской, д.Консельской, д.Воронов остров л.262об, д.Тамбиц речки л.264, д.Габнаволок, д.Черный наволок л.264а, д.Высокой нивы, ..сельги, д. Масельги л.265, д.Сибовской?,
Л.267 Космозерский приход
св Федор Данилов 50, жена Варвара Ильина 51
дьячек Иван Иванов 20, жена Татьяна Игнатьева 20
пономарь Макар Ерофеев 24, жена Домникия Михайлова 24, дети Дмитрий 3, Федор 2, матьь его вдова Евдокияя Силуева??? 60
Л. 276 Яндомозерский приход
св Захарий Еремее вдов 69, внук его пономарь тжцеркви Александр Антонов 19 хол,
дьячек Григорий Иванов 49, жен его Анна Иванова 48, дети петр 12, Татьяна 18, Устина? 16, Акилина 14
заш.дьячек Иван Тиханов 74, жена Евдокия Антонова\Артемова\Андреева? 61,
вдова поном Акулина Кондратьева 56
Л. 286 Кижского погоста
св Петр Иванов 30, жена его Татьяна Иосиффова 30, дети Михаил 11, Иван 6, Марья 2
св Петр Мефодиев 40, жена Анна Михайлова 36, дети Лука 16, Евдокия 6, Мария 1
дьякон Иван Мердаев?7 вдов 46, дочь Евфимия 21, мать вдова Евгения Климентьева 81, дочь девка Ульяна 51
дьяконов сын дьячек Филипп Иванов 20, жена его Анна Сидорова 20,
св Петра Иванва отеу дьячек Иван Ипполитов 53, жена его Устина Андреева 52, отец его быв дьячек Ипполит Михайлов 77, жена его Мария Алексеева 74,
пономарь Иван Георгиев 60, жена Устина Никифорова 60, дочь Феодора 26
просфирня вдова Марья Матфеева 83
Мещане ведомства Петр город магистрата
Егор Политов вдов 59, сын его Иван 29, ена сына Анна петрова 29, дети Анисим 3, Лаврентий 1,
Яков Иванов 49, жена его Евдокия Борисова 44, дочь устина 2, мать его вдова Параскева Стефанова 74
Л.308 Сенногубский приход
св Василий Федоров вдов 59, дочь Матрена 16
Дьякон Васили Васильев вдов 33
дьячек Антон Гаврилов холост 16,
пономарь Михаил Агапитов 58, жена Епистимья Степанова 56
прест.дьячек Гаврил Михайлов 62, жена Ирина Никифорова 44, дети Василий 9, Ирина 14. Акилина 7
д.Олуферовой, д.Михайловской, д.Иевлевской, д.Ченского? острова, д.Петровской л.311, д.Никифоровской, д.Юхновской. д.Губовской л.313. д.Карповской, д. в ободу, д.Любосельги, д.Конды л.315, д.Зяблов нив, д.Плешковой нивы л.317, д.Тухиной, д.Обь озера л.318, д.Дмитриевмкой, д. Сергеевской л. 320, д.Аренцовской, д.Ларионова, д.Липовиц, Обельные крестьяне л.324,
Л. 327 Климецкого упраздненного монастыря
св Иван Леонтьев вдов 79,
дьячек Савва Васильев 60, жена Анна Лекильханова ?? 48, дочь Акилина 4
правящий пономар. Долж Дмитрий Иванов холл 14, отец его Иван Федоров 51, жена его Параскева Исаева 47, дети Анна 18, Евдокия 15, Татьяна 11, макрина 1
Л.328 Шокшинский приход
св Лаврентий Иванов 26, жена Федосья Федорова 25,
дьячек Артемий Гаврилов?? 15
пономарь Егор Иванов 20
быв дьяч Иван Козьмин 70, жена его Параскева Иванова 63, дочь Евдокия 9
св Лаврентия Иванова мать Настасья Федорова вдова 58,
ум св Ивана Иванова жена Пелагея Иванова 36, дети Анисим?? 14, Тимофей 13, Иосиф 8
Л.337 Шелтозерский приход
св Федор Андреев 28, жена Агафья Андреева 26 Иван 5, Катерина 2
ум.пономаря Андрея Евфимова жена Евдокия Федорова 68,
дьячек Михаил Емельянов вдов 45, дети Аврам 14, Марфа 20, Фекла 9
пономарь Егор Никифоров 13
Л.353 Шелтозерский-горный приход
св Терентий Семенов 61, жена его Зиновия Сергеева 62, дети Татьяна 32, Дарья 20, Акилина 17
дьячек Давид терентьев 36, жена Параскева Игнатьева 27, дети Пелагея 5, Евдокия 4
пономарь Фока Иванов 25,
быв.поном Ивана Семенова жена Анна Савельева 57, дочь их Параскева 33
Л. 365 Рыборецкий приход
св Андрей Гаврилов 65, жена его Марфа Васильева 65, Ирина 37, Ксения 30, Ксения 20,
дьячек Алексей Гкорг. 73, жена Мария Козьмина 69
ум пономаря жена вдова Анна Мартфнова 69
д.Карповской, д.Фофановской, д.Харитоновской, д.Игнатьевской, д.Ивановской, д.Федосеевской, д.Стефановской л.369, д.Против погоста, д.Ожегоской л. 370, д.Антоновской л. 374, д.Давыдовской л.377, д.Денисовской,
Л. 381 Гиморецкий приход
мв Петр Иванов вдов 80
дьячек Иван Иванов 27, жена его Гликерия Иванова 26,
пономарь Маркел Иванов 41, жена Гликерия Иванова 36, дочь Феодора 19
зашт.дьяч Иван Родионов 71, жена Татьяна Григорьева 71
Л.389 Щелейский приход
дьячек Иван Васильев 19
Л.395 Вознесенского монастыря
св Георгий Иванов вдов 69
дьячек Евсейй Иванов 36, жена Марья Яковвлева 36, сын Ларион 9
пономарь Семен Микифоров вдов 38, дети Меркурий 6, Дарья 3, Акилина 7
ум.дьячка Аники Иванова вдова Дарья Филипова 53.
Л.396 Ивинский приход
св Федул Ананьевв 34, жена Марфа Демидова 34, дети Федор 11, Евфим 3, Ксения 8, Марфа 5
дьячек Иван Федоров 56, жена Фекла Афанасьева 49, дети Дорофей 8, Матрона 19, Евдокия 11, Ксения 9
пономарь Иван Лазарев 38, жена Соломония Козьминв 37, дети Козьма 13, Евдокия 7, Агрепина 3, Ивана Лазарева мать вдова Соломония Сидорова 63
купцы…
Л.403 Ладвинский приход
Св Карп Федоров 74, жена Евдокия Федорова 76
св Лука Карпов 46, жена Евфимия Яковлева 45, дти Андрей 13, Мартимьян 8, Федор 5, Вукола? 3, Гликерия 17
дьякон Иван Емельянов 56, жена его Федосья Филиппова 55, дети Тит 14, Марфа 16
дьячек Георгий Епифанов 39, жена Марья Романова 38, деи Илья 3, Евдокия 10, Васса 7, его дьячка мать Евфимия Евфимова 66
пономарь петр Емельянов 47, жена Евдокия Лазарева 46, дети Филимон 9, Марья 16
быв. Ум дьяка Аникия Карпова жена вдова Феофилактова? 38, дети Яков 5, параскева 1, Пелагея 12
Петр купцы…(много)
Л. 423 Горской выст церкви???
св Тихон Симонов 51, жена Евдокия Васильева 48
дьячек Семен Васильев ? 46, жена Катерина Григорьева 45,идети Григгорий 15, Петр 11,
пономиосиф Лаврентьев 25, жена его Иарья Семенова 20, мария 2, мать его вдова Матрена Федорова 54, дочь ея Акилина 16
Л. 438 Копоского прих??
св Стефан Стефанов Соколин 37, жена его Настасья Иванова 37, дети Иван 14, Анна 12, Евдокия 8, Семен 1
дьячек Гаврил Алексеев 49, жена Акилина Борисова 49
пон жена вдова Мария Ермилина 74
Л. 454 Лихейского прихода ????
св Иван Савельев 44, жна Квдокия Иванова 39, мать вдова Ттаьяна Дмитриева 73
дьячек Иван Савельев 44, жена Евдокия Васильева 28, дочь Мавра 3
пон Григорий Федотов 19, жена Марья Артемьева? 18, сын Евыфим 1
Л.475 Виданский приход
св Семен Иванов 19, жена Ксения Андреева 36, дети Федор 11, Родион 2
дьяк Павел Селянов 17
Л. 484 Шуйский погост
протоиерей Алексей Захарьевв 73,
св Иосиф Ярославцев 33, жена Параскева Федорова 23, дети Анна 4, Устина 1
дьякон Родион Григорьев вдов 41, дочери Параскева 17, Евдокияя 13
дьячек Федор Михайов 72
дьячек Аким Иванов 22, мать его вдова Екатерина Трофимова 41, дочь ея Надежда Иванова 13
пономарь Андроник Григорьев 31, жена Пелагея Семенова 30, дочь екатерина 2
поном Петр Ермолаев 14
вдова Агафья Клементьева 60
быв льячек Василий Архипов 64

Помещик…
л. 503 Яшезерский прих
дьячек Иоанн
пон Семен… жена устина Ели…56, дети Павел, Анастасия, Акилина? (испорчен лист)
л. 510 Велкогубского???
Л. 528 Остречинский погост (притчт можно прочитать)

Заонежское старообрядчество в первой половине XIX века
Ружинская И.Н. (г.Петрозаводск)
http://kizhi.karelia.ru/library/ryabinin-2003/60.html

Одной из интереснейших, но малоизученных станиц в истории Заонежья является старообрядчество. Длительное время приверженность «древлему православию» определяла образ жизни не одного поколения местных жителей. Определение масштабов распространения этого явления, его состава, эволюционных особенностей и персоналий лидеров представляется наиболее значимыми факторами в характеристике местного староверия. Выбор временных рамок первой половины XIX в. объясним чрезвычайной важностью этого периода в истории старообрядчества. Именно тогда власти пытались выяснить истинные масштабы распространения староверия в стране, определяя приоритеты собственной антистарообрядческой политики. Нельзя не учитывать и еще одного важного обстоятельства — наличия соответствующей исследованию базы источников. Основу их составляют документы епархиального и гражданского ведомств, хранящиеся в фондах Национального архива Республики Карелия.

Первые статистические данные о масштабе распространения староверия на территории Заонежья достаточно скудны. Долгое время как на общероссийском, так и на местном уровнях «счислению» подлежали лишь «записные» старообрядцы, то есть потомки тех, кто некогда платил «двойной оклад». К началу XIX в. на территории всего Петрозаводского уезда их оказалось 202 человека [1] . Однако, за всей скупостью официальных цифр просматриваются истинные масштабы этого явления. Так, например, в Шуньгском приходе, где было всего 67 «записных» старообрядца, зафиксировано огромное число лиц, «не радеющих о христианском долге». На 4744 жителя данной местности таковых оказалось 3886 человек, то есть 81,9% [2] . Подобная картина была типична и для заонежских приходов Петрозаводского уезда.

По мере развития качества и уровня отечественной статистики данные оказывались более объективными. К 1821 г. на территории Заонежья было зафиксировано уже не менее 840 старообрядцев [3] , причем треть из них проживала в Толвуйском приходе. Через десять лет власти констатировали «прочные позиции» заонежского староверия и рост численности его последователей до 952 человек [4] . Статистические данные более позднего времени назовут эту категорию старообрядцев «явными», то есть теми, кто не скрывал своей принадлежности к «древлему православию» ни перед духовными, ни перед светскими официальными властями. К началу 50–х годов XIX века официальная статистика прибавит к данной группе еще две категории лиц, исповедовавших «древлее православие», – «тайные» и «колеблющиеся». Как в Заонежье, так и по всей губернии их оказалось достаточно много. Сведения, собранные «по секрету» чиновниками Министерства внутренних дел, повествуют, что из всех 4685 жителей Шуньгского прихода оказались «явными» старообрядцами 30 человек (0,6%), «тайными» — 1043 человек (22,3%), а 3610 местных жителя (77%) «склонными к расколу» и «колеблющимися» [5] . Оказался «в сильной степени заражен расколом» и Вырозерский приход, где из всех 882 обитателей «исполнили христианский долг» лишь 58 человек, преимущественно дети [6] .

В этой связи представляется интересным выявление географической локализации старообрядцев Заонежья. Их расселение было достаточно компактным, чему, с одной стороны способствовала ландшафтно–географическая специфика региона, а с другой стороны лучшая возможность выживания в условиях преследований со стороны властей. На протяжении всего исследуемого периода наличие старообрядцев было отмечено во всех заонежских приходах, но в каждом из них были целые старообрядческие деревни:

Кижский приход: Кургеницы, Корба, Лахта, Волкостров, Барщиньево, Чекиха.
Яндомозерский приход: Потаповщина, Борецкая, Логиновская, Марковщина, Паньково.
Великогубский приход: Верховье, Вигово, Вегорукса, Мижостров, Грязная сельга.
Сенногубский приход: Клементьевская, Леликово, Гарница, Конда, Ясельская.
Толвуйский приход: Плаксино, Тявзия, Долгие Нивы, Зарецкая, Борская, Гавриловская.
Вырозерский приход: Демеховская, Софроновская, Житницкая, Игумновская, Вырозеро, Раньково.
Кузарандский приход: Угольская, Тарутино, Трошевская, Афонино, Юсова Гора.
Фоймогубский приход: Кярзино, Фоймогуба, Мустовская, Северная, Харлово, Тучково, Щелейки.
Космозерский приход: Денисова Гора, Тереховская
Шуньгский приход: Тугариново, Драгуново, Драницино, Шуньга, Одинцово, Шабалино.

Интересно, что из этих мест компактного проживания старообрядцев Заонежья преимущественно формировалось значительное число обитателей Выговской старообрядческой обители. Длительное время существовавшая практика приема на воспитание детей из старообрядческих семей была поставлена под жесткий контроль архиепископом Игнатием (1828–1842 гг.). Однако, еще к 1837 г. среди проживавших на Выге «крестьянских детей» находились 47 заонежских девочек. Более половины из них были уроженками Толвуйского прихода (27 чел.), треть – из Кузарандского и Фоймогубского приходов (16 чел.), остальные – из деревень Типиницкого и Вырозерского приходов [7] . Многие из них на Выг впоследствии «перечислялись по ревизиям» [8] , иные же «проживая с малолетства в Даниловском раскольничьем монастыре, присылались раскольниками домой и действовали там в духе раскола» [9] . Окончательная ликвидация Выга, последовавшая в начале 50–х годов, сопровождалась массовыми выселениями ее обитателей к местам их «действительной приписки». Это неизбежно должно было затронуть и заонежских старообрядцев. Так, осенью 1854 г. из 57 высланных из Данилово и Лекса старообрядцев 41 человек (72%) составляли староверы Заонежья. Это были «монастырки» преимущественно из Шуньгского (9 чел.), Толвуйского (7 чел.) и Вырозерского (6 чел.) приходов [10] . Через некоторое время из обители были высланы еще 52 человека, 39 из которых (75%) составили опять же заонежские старообрядцы [11] . После этого погрома в киновии «остались на жительство 259 человек» [12] .

Примечательно, что именно заонежским старообрядцам принадлежит огромная роль в попытке возрождения Выговской старообрядческой обители, предпринятая сразу же после смерти императора Николая I. В этом процессе значительное место заняли несколько факторов. Преобладающее значение имели капиталы местных старообрядцев, а также их широкие корпоративные и конфессиональные связи с иными старообрядческими центрами. Известно, что «торговая и промышленная деятельность составляли жизнь Заонежья» [13] . Большую известность имели заонежские столяры и плотники. Именно заонежскими старообрядцами в Петербурге были организованы целые «столярные артели», главную рабочую силу в которых составляли заонежские крестьяне [14] . Особую известность в этой связи имели предприятия Ф.И.Лапина (уроженца Яндомозерского прихода), Я.С.Коневалова (уроженца Сенногубского прихода) и его землячки А.Т.Копычевой. Этих людей власти считали «главной опорой заонежского раскола» [15] . Интенсивная торговля хлебом, рыбой и лесом, в чем особенно преуспели богатые заонежские старообрядцы П.Д.Захарьев и семья Горевых, привела к тому, что «богатые раскольники Заонежья состояли даже в родстве с купечеством Санкт–Петербурга и других его торговых сословий» [16] . Именно богатым толвуйским крестьянином–старообрядцем А.И.Горевым в 1857 г. было пожертвовано для выговских обитателей 360 «кулей хлеба», доставленных в обитель старообрядцем А.Тукачевым [17] . Чуть позже староверами Заонежья для Выга был собран и овес [18] .

Отчеты приходского священства епархиальному начальству свидетельствуют, что первыми вернулись на Выг опять таки старообрядцы Заонежья. Так, священник И.Ребольский в отчете архиепископу Аркадию 20 июня 1859 г. сообщал, что «в Петров пост из Толвуйского и Шуньгского погостов значительно переходило раскольников и раскольниц в Данилово и Лекса» [19] , в том числе старообрядцы Горевы. Некоторые из старообрядцев Заонежья возвращались в обитель даже с детьми, в результате чего «половинное количество их опять возвратилось и проживает доныне там же постоянно» [20] . Священник И.Румянцев в отчете от 13 июня1858 г. отмечал, что обитель активно посещали не только старообрядцы, но «с ними смежноговорящие православные Толвуи, Шуньги, Вырозера и окрестных селений» [21] .

Оставшиеся на местах приписки «монастырки» представляли, по мнению властей, не меньшую угрозу официальному православию, ибо «сделались настоящими пропагандистками раскола, служили молебны и панихиды, стояли псалтыри, принимали прихожан на исповедь» [22] . Действительно, крепость позиций староверия Заонежья в немалой степени определялась авторитетом старообрядческого наставничества. До начала 50–х годов XIX века сведения о наставниках в среде заонежских старообрядцев достаточно скудны. Во многом это обстоятельство объяснялось тем фактором, что сами приходские священники находились в экономической зависимости от этих, как правило, состоятельных старообрядцев. В результате, как например, в случае с толвуйским священником Баженовым, «крайняя нужда в содержании семейства вынуждала часто прибегать к ним за необходимыми потребностями для жизни, заставляя умалчивать о заблуждениях» [23] . Удалось выяснить, что в старообрядческой среде Олонецкой губернии губернии в это время было не менее 165 наставника [24] . Из них на долю мужчин приходилось 125 человек, женщин – 40. Из всех наставников 126 человек принадлежали к умеренному даниловскому согласию, остальные – к радикальным (30 – к филипповскому, 4 – федосеевскому, 5 – аристовскому). Сравним эти данные с численностью, составом и географической локализацией старообрядческого наставничества на территории Заонежья, введя в оборот деление по возрастам и внутриконфессиональной специфике. Полученные характеристики представим в виде таблицы «Старообрядческие наставники Заонежья в середине XIX века».
Приход кол-во настав. муж. пол жен. пол дан. согл. фил. согл. фед. согл. арис. согл. 20–29 лет 30–39 лет 40–49 лет 50–59 лет более 60-ти
Толвуйский 12 5 7 11 – – 1 – – 5 3 4
Сенногубский 5 5 – 2 3 – – – – 1 2 2
Яндомозерский 4 3 1 3 1 – – – – 1 3 –
Космозерский 3 1 2 2 1 – – 1 – – 1 1
Великогубский 3 1 2 2 – 1 – – 1 – 1 1
Фоймогубский 3 2 1 1 – – 2 – – – 3 –
Вырозерский 3 1 2 3 – – – 1 – 1 1 –
Кижский 2 2 – 2 – – – – – – – 2
Кузарандский 1 1 – 1 – – – – – – – 1
Итого 36 21 15 27 5 1 3 2 1 8 14 11
% 100 58,3 41,7 75 13,9 2,8 8,3 5,6 2,8 22,2 38,9 30,6

Как видно из таблицы, в старообрядческой среде Заонежья насчитывалось 36 наставников, то есть каждый пятый старообрядческий лидер Олонецкого края проживал именно в Заонежье. География их расселения отражала типичную для данного региона картину мест компактного проживания старообрядцев. Треть наставников приходилась на старообрядческие деревни Толвуйского прихода. Если в общегубернской картине наставничества явно доминировали лица мужского пола (75,8%), то среди заонежских наставников было достаточно много и женщин. В большинстве своем они получили воспитание и навык учительства в Выговской обители. Особенно активна в этой связи была деятельность вырозерских (М.Фокина, Д.Ерофеева), толвуйских (Ф.Мартынова, Т.Богданова, М.Тимофеева) и великогубских (С.Бахвалова, А.Коневалова) наставниц.

Примечательно, что внутриконфессиональный состав женского наставничества моноконфессионален. Все они принадлежали к умеренному даниловскому согласию. Заонежские даниловцы активно контактировали с петербургскими «покровителями» — купцами Галашевской, Пиккиевым, Скрябиной, Кокоревой. Внутриконфессиональный состав мужчин–наставников достаточно пестр. Помимо традиционного для Заонежья даниловского согласия, именно среди них были представители наиболее радикальных согласий. И хотя в общей массе их было немного, но будучи по мнению властей, «наиболее вредными сектами», они отличались бескомпромиссностью своих взглядов, широкими корпоративными и внутриконфессиональными связями. Так среди заонежских филипповцев особую известность имели сенногубские наставники – А.Горожанкин, Я.Минин и Л.Титов, которые «часто отлучались в Петербург, где имели независимые свидания со лжеучителями раскольничьими, от чего весьма упорны к обращению в православие» [25] . Весьма примечательно и федосеевское наставничество Заонежья, представленное крестьянином деревни Пегрила Великогубского прихода А.Федоровым. Заонежские федосеевцы Великогубского и Сенногубского приходов имели давние и прочные связи со старообрядческими столярными артелями федосеевцев в Петербурге, с купцом Ф.Косцовым и его моленной у Апраксина двора.

В 40–е годы XIX века в Заонежье «ворвалась аристовщина» [26] , появившаяся в старообрядческой среде Петербурга и, по мнению властей, «особенно вредная секта по фанатичности» [27] . Первым последователем аристовцев в Олонецком крае был шуньгский крестьянин И.Мянда. Представители данного согласия присутствовали в Толвуйском (деревня Тявзия) и Вырозерском (деревня Демеховская) приходах. Их моленная в деревне Северная была ликвидирована в 1850 г., наставник Г.Дементьев подвергся преследованиям властей. Тем не менее среди заонежских аристовцев вскоре появились новые лидеры – это демеховские крестьяне Е.Иванов и Е.Юрьев [28] . Интересен возрастной состав заонежских наставников. Можно наблюдать традиционное для наставничества небольшое число лиц молодого возраста, представленное в основном девушками – «монастырками». Однако, нельзя признать и отсутствие явного доминирования лиц пожилого возраста. Основное число наставников все же имело от 50 до 59 лет. Таким образом, выбор руководителей старообрядческих общин Заонежья определялся не только возрастным фактором, но и принципами «всеобщего авторитета», благочестивости жизни, хозяйственной состоятельности, богослужебной грамотности. Высоким уровнем грамотности отличалось большинство заонежских старообрядцев, в среде которых «между раскольниками грамотность в значительном развитии по причине благосостояния и богатства крестьян, особенно в Заонежье» [29] .

Год смерти императора Николая I ознаменовал собой конец крупнейшего в нашей стране периода антистарообрядческих гонений. Несмотря на уничтожение старообрядческих центров, закрытие молелен, репрессии против старообрядческих лидеров, исповедовать «древлее православие» в губернии продолжали не менее 12012 старообрядцев [30] . Каждый пятый из них был жителем Петрозаводского уезда. В одном только Толвуйском приходе статистика выявила наличие 950 старообрядцев [31] . Жители Вырозерского прихода, как свидетельствовало духовенство, «почитаемые православными, более сочувствуют расколу, чем православию» [32] и «постоянно соприкасаются с высланными из Данилово и Лекса» [33] . И духовные, и светские власти все больше приходили к выводу, что «искоренению раскола» должны более способствовать «безукоризненная жизнь местного священства, назидательные богослужения, пастырские собеседования, строительство новых церквей и народные училища» [34] . Отражение этих мер на эволюции численности, состава и локализации заонежского старообрядчества продемонстрирует история местного староверия во второй половине XIX века.

Таким образом, история заонежского старообрядчества, при всех его ландшафтно–географических, этнокультурных, социально–демографических особенностях, представляет собой яркую иллюстрацию общероссийской истории староверия. Исследование старообрядчества Заонежья помогает нам лучше понять самих себя и свое прошлое, ибо реконструирует малоизученную сущность явления, ставшего реальностью в судьбах наших предков.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

[1] Национальный архив Республики Карелия, ф.25, оп.21, д.29/80, л.1–739 (далее: НАРК).
[2] Там же, л.557–739.
[3] Там же, ф.1, оп.36, д.18/1, л.1–512.
[4] Там же, ф.25, оп.20, д.79/917, л.1–267.
[5] Там же, ф.1, оп.10, д.12/90, л.1–54.
[6] Там же, ф.25, оп.8, д.17/18, л.2–2об.
[7] Там же, ф.1, оп.46, д.6/136, л.1–44.
[8] Там же, ф.25, оп.16, д.63/22, л.9.
[9] Там же, ф.25, оп.19, д.24/349, л.32об.
[10] Там же, ф.1, оп.46, д.20/494, л.68–74.
[11] Там же, оп.48, д.2/10, л.96–98.
[12] Там же.
[13] Там же, ф.25, оп.16, д.63/22, л.5.
[14] Там же. л.7.
[15] Там же. л.8.
[16] Там же. л.6.
[17] Там же, ф.1, оп.36, д.86/17, л.9а об.
[18] Там же. л.197об.
[19] Там же. л.3а.
[20] Там же. л.4а об.
[21] Там же. л.10а об.
[22] Там же, ф.25, оп.8, д.17/18, л.3.
[23] Там же, ф.25, оп.2, д.3/57, л.5 об.
[24] Сводные данные источников: НАРК, ф.1, оп.10, д.12/89, л.140–142; д.12/90, л.1–78, д.12/91, Лл.1–8; д.12/92, л.1–24; д.12/93, л.1–49; оп.55, д.3/21, л.35–144; оп.36, д.18/1, л.1–26; д.86/17, л.32об.; ф.25, оп.2, д.2/33, л.1–180об.; оп.8, д.2/3, л.1–244; д.2/11; оп.15, д.48/1073, л.1–46; оп.16, д.62/174, л.144об.; оп.19, д.25/353, л.1–47; оп.20, д.83/960, л.330об.–337.
[25] НА РК. Ф.25. Оп.2. Д.3/54. Л.5.
[26] НАРК. Ф.25, оп.20, д.83/960, л.151.
[27] Там же, оп.16, д.63/22, л.18об.
[28] Там же, оп.8, д.17/18, л.3; оп.20, д.83/960, л.348.
[29] Там же, оп.16, д.63/22, л.12об.
[30] Там же, ф.1, оп.46, д.28/775, л.1–78.
[31] Там же.
[32] Там же, ф.25, оп.8, д.17/18, л.3.
[33] Там же, оп.20, д.83/960, л.151.
[34] Там же, оп.8, д.17/18, л.4 об.–5.

// Рябининские чтения – 2003
Редколлегия: Т.Г.Иванова (отв. ред.) и др.
Музей-заповедник «Кижи». Петрозаводск. 2003.

Текст может отличаться от опубликованного в печатном издании, что обусл

Лихачевъ Н.П. "Матеріалы для исторіи русскаго иконописанія. Атласъ. Часть 1. Таблицы I-CCX", С. -Петербургъ: Экспедиція заготовленія государственныхъ бумагъ, 1906. – 420 с.

АННОТАЦИЯ: Уникальное собрание снимков с памятников русской иконописи.
Выдающийся русский историк, археолог и палеограф Николай Петрович Лихачев (1862-1936) был одним из первых исследователей, который в конце XIX века возродил интерес к искусству русской иконописи, начал собирать иконы, исследовать и реставрировать их. Результатом его деятельности стала работа «Материалы для истории русского иконописания», изданная в двух издательских папках и содержащая 864 снимка с памятников русской иконописи на 419 таблицах. Таким образом в издании наглядно воспроизведена эволюция византийского, итало-греческого и древнерусского иконного искусства, прошедшего все разновидности Новгородской, Псковской, Московской, Строгановский, Ярославской и других школ иконописания. За этот монументальный труд, явившийся значительным вкладом в изучение русской живописи, в 1908 году Лихачев получил золотую медаль Русского археологического общества. Это было дорогое и недоступное для широкой публики издание, но оно привлекло внимание ряда деятелей искусства, которые начали изучать и расчищать русские древние иконы. Таким образом состоялось новое «открытие» искусства древней русской иконы. П. П. Муратов, автор раздела, посвященного русской иконе в «Истории русского искусства» И. Э. Грабаря, отмечал, что когда он и другие любители присутствовали при снятии черной копоти с икон и когда на свет Божий выходили яркие краски и золотые штриховки, им казалось, что они видят настоящее чудо. Как бы из тьмы веков восставало пред ними лучезарное древнее искусство Святой Руси, сбрасывая с себя покров забвения и уничтожая распространенное тогда мнение, будто искусство живописи не существовало в России до Петра.

не устаю удивляться Библиотеке Музея Кижи.
Еслм бы не они, разве сохранилась в мелочах жизнь Заонежья.

Вот и еще одна статья

Тарасова Т.Г. (г.Петрозаводск)
Жители Заонежья на фотографиях второй половины XIX — первой трети XX века (из фондов музея–заповедника «Кижи»)
http://kizhi.karelia.ru/librar.../1099.html

Фонды музея «Кижи» хранят различные типы этнографических и исторических источников, способствующих всестороннему изучению традиционного уклада жизни и крестьянской культуры Заонежья. Среди этого типового многообразия выделяется коллекция фотодокументов как источника, сохраняющего достоверную зрительную информацию.

В фонде оригинальных фотографий, составляющих основу собрания и представляющих документальную и художественную ценность, наибольшей полнотой отличается подборка фотопортрета. На 160 снимках запечатлены жители населенных пунктов, исторически сложившихся центров Заонежья: о.Кижи и его окрестности, Сенная Губа, Великая Губа, Шуньга, Типиницы и прилегающие к ним гнезда деревень. Фотографии выполнены в период времени, когда еще сохранялся уклад жизни заонежан, несмотря на медленное вытеснение традиций городом.

Значительная часть фотодокументов, которые бережно собирались в домашние коллекции, поступила из архивов семей коренных жителей района. В коллекцию фотографий, принадлежавших семье Корниловых из деревни Кургеницы, вошли два фотоснимка [1] последней четверти XIX в., с изображениями Андрея Ивановича Корнилова (фото 1) и Михаила Дегтярева и его жены (фото 2). По времени создания они являются самыми ранними фотографиями рассматриваемого раздела фотофонда.

Фотографии собрания знакомят нас с членами и других семей из Заонежья, в том числе известных в этом районе крестьянских фамилий: Анисимовы, Бровины, Воронины, Грешниковы, Егоровы, Ермолины, Коноваловы, Лобанцовы, Лопаткины, Ошевневы, Рогачевы, Трегубовы, Щепины и другие.

Часть фотографий входит в состав семейных альбомов. В альбомы, как правило, входили официальные индивидуальные, групповые и любительские снимки. Появившиеся на рубеже XIX и XX столетий, они почитались домашней реликвией, их передавали по наследству, пополняя со временем новыми фотоснимками. В фонде фотоматериалов хранится фотоальбом начала XX в. [2] (фото 3, 4), принадлежавший семье Сергиных из д.Мунозеро. На фотографиях альбома дети, внуки, правнуки и другие родственники Лазаря Яковлевича Сергина, строителя дома, который был перевезен на о.Кижи в 1972 г.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Особого внимания заслуживают групповые фотографии представителей разных поколений семьи. Один из таких снимков, типичный для конца XIX – начала XX в., – фотография семьи Ермолиных из Великой Губы, выполненная петербургским фотографом В.Лифантьевым (фото 5). Характеризуя рассматриваемую коллекцию, среди групповых семейных снимков можно выделить фотографии, отражающие принадлежность одного из членов семьи к профессиональному, организационному или военному сообществу. Например: «Григорий Петрович Корнилов в группе военнослужащих Русской армии» (фото 6), «Яков Иванович Антропов и четверо военных медиков» (фото 7), «Василий Григорьевич Мухин, мальчик, приказчики и купец» (фото 8).

В коллекцию также вошло несколько снимков представителей сословия духовенства. В 1989 г. жительница Петрозаводска Н.А.Костина, внучка священника кижского прихода Михаила Александровича Русанова (1874–1943), подарила музею фотографию [3] , запечатлевшую семью священника на о.Кижи (д.Погост) у дома, где жили Русановы (фото 9). В 1999 г. фотофонд пополнился коллекцией фотодокументов [4] , принадлежавшей учителю словесности из Заонежья Виктору Васильевичу Ржановскому (1898–1971), сыну священника Василия Стефановича Ржановского из Сенной Губы (1850–1934). Среди семейных фотографий Ржановских снимок неизвестного фотографа–любителя – Русановы с гостями (Ржановские) из Сенной Губы [5] (фото 10). В центре кадра на фоне бревенчатого сруба сидит группа молодых людей и детей (16 человек), вдали слева – фрагменты Преображенской церкви и дома–сторожки.

О Заонежье как о крае, населенном талантливыми людьми, помнят благодаря богатству фольклорных традиций его жителей. В особую группу, как ценнейшую часть собрания, можно выделить фотографии народных исполнителей былин и причитаний Заонежья. В конце 1980-х – начале 1990-х гг. в фонд музея поступили снимки, запечатлевшие исполнителей былин из знаменитой династии сказителей Рябининых [6] : Иван Трофимович (фото 11), Кирик Гаврилович и Михаил Кирикович – сын, внук и правнук Трофима Григорьевича Рябинина (1801–1885) [7] , известного сказителя Заонежья середины XIX в., а также сказитель Иван Герасимович Рябинин–Андреев, приемный сын И.Т.Рябинина.

В 1920-е гг. в Заонежье плодотворно работала экспедиция Московской государственной академии художественных наук «По следам Рыбникова и Гильфердинга», организованная известными фольклористами Ю.М. и Б.М. Соколовыми. Ее итогом явились записи сотен произведений народного творчества. Представляют интерес две уникальные фотографии сказительницы былин Федосьи Ивановны Ольхиной с мужем Иваном Ивановичем в д.Глебово [8] и семьи Рябининых в д.Середка [9] (фото 12) с дарственными надписями профессора Юрия Соколова (фото 13). Снимки выполнены летом 1926 г. фотографом экспедиции. Коллекцию по этой тематике дополняет фотография народной сказительницы Пелагеи Никифоровны Коренной [10] из с.Космозеро.

Место съемки большинства фотографий конца XIX – начала XX в. – г.Санкт–Петербург. «Контакты и связи Заонежья с Петербургом в конце XIX – начале XX века были весьма разнообразными. Осуществлялись они на уровне отходничества крестьян (как мужчин, так и женщин) из Заонежья в Петербург, перехода заонежских крестьян в санкт–петербургское ремесленное или купеческое сословие и получения ими постоянного вида на жительство в столице, приобретения ими в собственность недвижимости (домов, частных торговых заведений или заведений сферы обслуживания), приобщения их к городскому образу жизни и т.д.» [11] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Большая группа фотографий коллекции – это индивидуальные и групповые снимки заонежан, проживавших и работавших в г.Санкт–Петербурге: Василия Григорьевича Мухина («был отправлен в Санкт–Петербург в 12 лет и работал в лавке у купца родом из с. В. Губа» [12] ), Якова Петровича Щепина («служил в г.Санкт–Петербурге старшим дворником» [13] ), Мирона Ивановича Кузнецова («в возрасте 12-ти лет уехал в г.Санкт–Петербург и поступил учиться на фабрику музыкальных инструментов» [14] ), Ивана Михайловича Лопаткина («в мальчиках был увезен в Санкт–Петербург, обучен сапожному делу» [15] ), Ивана Ильича Панова («в возрасте 11–12 лет уехал в Санкт–Петербург «в мальчики», учился ремеслу на Путиловском заводе» [16] ), Сергиных Дмитрия и Сергея («занимались торговлей в Петербурге: Сергей Лазаревич имел посудный магазин, Дмитрий Лазаревич – кожевенный» [17] ). Эта тема нашла отражение в фотографии 1908 г., запечатлевшей работников петербургской Казанской лавки фотографом А.Герасимовым [18] (фото 14). Снимок выполнен в помещении лавки. За прилавком четыре человека в передниках: двое мальчиков, подросток и мужчина. На первом плане – весы, гири. В верхней части кадра – ценники на сыры, яйца. На обороте паспарту надпись с указанием автора фотографии, даты и места съемки, перечислены имена изображенных. По словам сдатчицы Валентины Петровны Розенфельд, на снимке среди работников лавки крайний слева ее отец Петр Федорович Анисимов, уроженец д.Батова (Шуньга), который вместе с родителями жил в г.Санкт–Петербурге. Отец Петра Федор Федорович имел ювелирный магазин и магазин сукна, сын работал «в мальчиках» [19] .

На фотографиях зафиксированы не только типажи заонежан, но и окружающая их материальная среда (предметы повседневного быта, орудия труда, интерьер и архитектура жилищ, крестьянский и городской костюм и т.д.).

В 1984 г. фонды музея пополнились коллекцией предметов, поступившей от Шишловой (в девичестве Трегубовой) Валентины Федоровны. В поступлении семь фотографий конца XIX – начала XX в., в том числе снимок сестер Трегубовых Анастасии Ивановны (мать сдатчицы) и Анны Ивановны из д.Петры (Сенная Губа) [20] (фото 15). Фотография является уникальным изобразительным источником по изучению традиционного для Заонежья женского крестьянского костюма. На Анастасии (слева) шелковый сарафан и парчовая душегрея, шитая шелком; на Анне парчовый сарафан и парчовая душегрея. На обеих женщинах сети–поднизи (головной убор) и бисерные серьги – «бабочки», которые также поступили в фонды музея.

Большинство фотографий постановочные, выполненные в городских фотосалонах или непосредственно в деревнях и селах Заонежья заезжими фотографами. Представлены как индивидуальные, так и групповые снимки с разным построением кадра. Тип изображения: оплечный, погрудный, поясной, поколенный, в полный рост. Снимки, выполненные в фотосалонах, имели разный размер. К рубежу XIX–XX вв. помимо привычных форматов «визит» (Visit), получивших распространение с 1854 г., и «кабинет» (Cabinet), введенных в практику в 1866 г., были введены новые форматы: «миньон», «бижу», «облонг», «будуар» и другие. В рассматриваемой коллекции фотографии конца XIX – начала XX в. в основном имеют формат «визит» (5,7×9 см) и «кабинет» (10×14 см), большинство из них наклеены на бланки (паспарту). Во время фотосъемки использовались появившиеся в 1860-х гг. типовая мебель для фотосалонов: ширмы, тумбы, столы и балюстрады одинаковых размеров и форм, а также различного рода рисованные задники с изображениями парковых пейзажей, старинных замков, охотничьих угодий, водоемов и т.д. Такого рода атрибуцию фотосалонов того времени можно увидеть и на фотографиях коллекции.

Нужно отметить, что часть фотодокументов замечательны своей хорошей сохранностью и дают представление о достоинствах старой фотографии.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Таким образом, старая фотография является не только предметом, представляющим подлинное историческое фотоизображение, но и материальным памятником того времени, когда он был создан, содержащим в своем внешнем облике его приметы.

На бланках (паспарту) 34 фотографий, выполненных в г.Санкт–Петербурге, фирменные надписи с указанием фамилии фотографа и адреса фотоателье. Несколько снимков знакомят с мастерством павильонной портретной съемки известных с конца XIX в. петербургских фотографов: Александра Адольфовича Оцупа (фото 16, 17), Марка Пейсаховича Кадысона, Бориса Ефремовича Флакса, Семена Онуфриевича Гедимина, Николая Ивановича Ануфриева, Василия Кузьмича Лифантьева (фото 5, 18), Родиона Ксенофонтовича Соболева.

Фонд фотографий музея хранит несколько визитных и кабинетных портретов и групповых снимков заонежан, изготовленных в известных ателье г.Петрозаводска.

Одним из первых фотографов–профессионалов Карелии был Карл Август Иогансон, шведский подданный, приехавший в г.Петрозаводск в 1894 г. [21] Фотоателье К.Иогансона находилось в собственном доме на улице Садовой (совр. ул.Кирова). В коллекцию фотоматериалов музея входят около сотни фотопортретов людей разных сословий и возрастов, выполненных К.Иогансоном, на 13 из них жители Заонежья (фото 15, 19, 20).

На паспарту фотографий жителей Заонежья В.Щепина, братьев Егоровых и супругов Ефремовых (фото 21, 22) фирменные надписи другого известного в городе фотосалона, находившегося на ул.Соборной (совр. пр. К.Маркса). Его владелец фотограф Михаил Янкелевич Роскин, мещанин Санкт–Петербургской губернии Царскосельского уезда, проживавший в г.Петрозаводске с 1899 г. [22] [текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Авторами нескольких снимков являются фотографы–любители: Савельев, Семин (Семенов) П.Д., Барышев Н.И., Герасимов А., Ржановский В.В.

Многие фотографии интересны еще и как письменные источники. Жители Заонежья были связаны родственными узами со многими деревнями своего района, и надписи на фотографиях, нанесенные рукой их владельца, являются одним из источников по изучению истории крестьянских родов, а также позволяют более полно и точно выполнить атрибуцию снимка, а именно: определить, кто изображен, когда, где, установить некоторые биографические сведения и т.
Источники комплектования коллекции фотодокументов – это поступления от частных лиц и собирательская деятельность сотрудников музея. Следует отметить большой вклад в формирование и пополнение рассматриваемой коллекции сотрудника музея «Кижи» Регины Борисовны Калашниковой (1952–2005). В данной коллекции представлены более сотни фотографий, собранных ею в ходе архивной и экспедиционной работы.

Коллекция фотодокументов, рассмотренных в этой статье, является неотъемлемой частью фотографического наследия Заонежья второй ловины XIX – первой половины XX в., значительная часть которого была утрачена в пожаре революций и войн, трагических событий ХХ в. Тем большую ценность для нас сегодня представляют то немногое, что удалось сохранить.

[1] Фотографии зафиксированы в Книге поступлений (КП) основного фонда музея «Кижи» под номерами 4193, 4192 (поступили в 1993 г., сдатчица Н.Г.Горбунова).
[2] КП 2833 (поступил в 1988 г., сдатчица А.С.Койбина).
[3] КП 3076 (сдатчица Н.А.Костина).
[4] КП 4943/1–39 (сдатчики: П.А.Коновалов и Г.М.Коновалова).
[5] КП 4943/29.
[6] КП 3000–3002, 3052, 3053 (поступили в 1988 и в 1989 гг., сдатчица А.М.Новгородцева); КП 3876, 3877 (поступили в 1991 г., сдатчица А.П.Титова).
[7] Воробьева С.В. Родословия русских сказителей Заонежья XVIII–XIX веков (Кижи – Сенная Губа): по материалам архивных документов. Петрозаводск, 2006. С.27.
[8] КП 4196 (поступила в 1993 г. от Н.Г.Горбуновой).
[9] КП 3000 (поступила в 1988 г. от А.М.Новгородцевой).
[10] КП 2842/1 (поступила в 1988 г. от Е.П.Коренного).
[11] Трифонова Л.В. Отходничество заонежан в Петербург в конце XIX – начале XX века // Кижский вестник. Вып.5. Петрозаводск, 2000. С.53.
[12] Воробьева С.В. Экспедиционная карточка к предмету КП 4848 // Фонды музея «Кижи», эксп. карт. 1997 г.
[13] Набокова О.А. Экспедиционные карточки к предметам КП 2786/1,2 // Фонды музея «Кижи», эксп. карт. 1987 г.
[14] Трифонова Л.В. Экспедиционная карточка к предмету КП 4213 // Фонды музея «Кижи», эксп. карт. 1993 г.
[15] Калашникова Р.Б. Экспедиционная карточка к предмету КП 5101 // Фонды музея «Кижи», эксп. карт. 2000 г.
[16] Калашникова Р.Б. Экспедиционная карточка к предмету КП 4202 // Фонды музея «Кижи», эксп. карт. 1993 г.
[17] Трифонова Л.В. Из истории одной крестьянской семьи: семья Сергиных из Мунозеро // Междунар. науч. – практ. конф. по проблемам изучения, сохранения и актуализации народной культуры Русского Севера «Рябининские чтения–95». Петрозаводск, 1995. С.319.
[18] КП 4069/6 (поступила в 1992 г. от В.П.Розенфельд).
[19] Калашникова Р.Б. Экспедиционная карточка к предмету КП 4069/6 // Фонды музея «Кижи», эксп. карт. 1992 г.
[20] КП 1665.
[21] НАРК. Ф.1. Оп.1. Д.118/11. Л.109. (О выдаче заграничных паспортов и иностранцам видов на жительство. 1914 г.)
[22] НАРК. Ф.2. Оп.1. Д.92/2402. Л.10. (Рапорт Петрозаводского Городского Полицейского управления в Олонецкое Губернское правление от 13 октября 1910 г.)
// Кижский вестник. Выпуск 13
Под науч. ред. И.В.Мельникова, В.П.Кузнецовой
Карельский научный центр РАН. Петрозаводск. 2011. 296 с.

249
А.Ю. Жуков
ЦЕРКОВНО-ПРИХОДСКАЯ СИСТЕМА КАРЕЛИИ:
ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ
В XV — ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII в.
Статья подготовлена при поддержке Про-
граммы фундаментальных исследований Отделения
историко-филологических наук РАН «Исторический
опыт социальных трансформаций и конфликтов»
Одну из последних крупных работ Т.А. Бернштам посвятила при-
ходской жизни русской деревни. В историографической части данного
исследования автор дала высокую оценку труду историков, проанализи-
ровавших на примере Карелии этапы формирования приходской систе-
мы и ее эволюции до первой трети XX в. включительно. Т.А. Бернштам
особо подчеркнула: «Исследования карельских историков важны для
этнографа-русиста во всех отношениях, ибо дают сравнительный мате-
риал для изучения общеприходских процессов в северных полиэтнич-
ных регионах» [Бернштам 2005: 21]. Сама исследовательница рассмо-
трела приходскую жизнь комплексно в основном на материалах второй
половины XVIII — начала XX в.
Такая ситуация характерна не только для этнологии, но и для всей
исторической науки в целом. Так, для периода XV — первой полови-
ны XVIII в. редки исследования, которые комплексно соединяли бы
церковно-приходское устройство, волостное деление и хозяйственное
освоение территории в одну непротиворечивую систему. Исключение
последнего времени, пожалуй, составляет лишь небольшой опыт наших
разделов в монографии «Православие в Карелии (XV — первая треть
XX в.)». Но и там данная системная оценка дана кратко и скорее опи-
сательно, в основном на материале Олонецко-Ладожского межозерья
XVI–XVII веков [Пулькин, Захарова, Жуков 1999: 58–64]. Неизбежность
такого комплексного подхода очевидна всякий раз, когда исследователь
подходит к проблеме соотношения церковного устройства с системой
расселения во все периоды истории страны.
Автору этих строк пришлось столкнуться с данной проблемой
вплотную, когда в рамках проекта «Праздничная культура народов
Карелии и сопредельных территорий. Энциклопедия» по Програм-
ме фундаментальных исследований Президиума РАН «Историко-
культурное наследие и духовные ценности России» описывались
250
церковно-приходские праздники Карелии. Прежде всего требовалось
установить, какие именно церкви и престолы существовали в крае до
«этнографического времени» XIX–XX веков. Разыскания на эту тему
заставили нас подойти к конкретному исследованию складывания при-
ходской и волостной системы в XV — первой половине XVIII в. Для
этого потребовалось поднять материал всех известных архивных и
опубликованных переписей данного времени и сопоставить его между
собой. А переписей за данный период сохранилось множество. При
этом перепись 1563 г. дает материал о предыдущей переписи 1496 г.
[ПК 1563 г., ПК 1582 г., ПК 1584 г., ПК 1616–1618 гг., ДК 1620 г., ПК
1628–1631 гг., ПК 1648 г., ПК 1678 г., ПК 1707 г., ПК 1722–1732 гг., ПК
1749 г., ОГВ].
Прежде всего, при их анализе следует выработать методику отбора
материала переписей по вышеназванным трем важнейшим характери-
стикам крестьянского самоуправления и в конкретных целях определе-
ния системы престольных праздников Карелии. Опыт такого фронталь-
ного анализа мы и представляем в данной статье в виде трех таблиц,
сжато дающих материал по географическому району на северо-западном
берегу Онежского озера (см. приложение, табл. I, I-а, II).
Таблицы описывают два смежных сельских района, существовав-
ших на данной территории: Шуйский и Кижский погосты. Сами эти по-
госты не представляли собой этнически однородной территории. Еще в
XV–XVI веках они являлись зоной совместного вепсско-русского кре-
стьянского освоения края. На их западных границах с XVI в. шел гене-
зис карелов-людиков из местных северных вепсов и приходивших сюда
карелов, которые покидали родные места в Приладожье из-за оккупации
Швецией Корельского уезда. Наконец, в данном районе при устье реки
Шуя сложился главный торгово-коммуникационный узел всей Карелии.
Именно здесь в XVIII в. встал поначалу Петровский завод, а затем город
Петрозаводск. Тогда же в Кижах возник замечательный комплекс кре-
стьянской церковной архитектуры — Кижский погост, памятник все-
мирного культурного наследия человечества.
Для наглядности изменения в церковно-приходской и волостной
структуре погостов выделены в таблицах курсивом. По возможности
мы оставили подлинный язык источника, не закавычивая его в тех клет-
ках таблицы, где помещен только этот текст. Конкретные результаты
анализа по теме церковно-приходских праздников кратко записаны под
таблицами в форме выводов. Их первая часть описывает финал «новго-
родского времени» и начало второго, «московского периода» истории.
Вторая часть выводов относится к рубежному времени первой половины
XVIII в., когда Прионежье вступило в третий, «петербургский период».
Фронтальный анализ помогает совмещать исторический и этнологи-
ческий материалы, в т.ч. в церковной сфере. Известно, что каждая цер-
ковная община (приход) сама выбирала престольное почитание, строя на
своей земле и на свои средства церковь, а также перестраивая или вос-
станавливая ее после пожара или из-за ветхости старого здания [История
Карелии 2001: 74]. Данный свободный выбор проливает свет на стремле-
ния самой общины заручиться поддержкой «свыше», что обнаруживает
наиболее главные чаяния людей, ожидаемые от этой поддержки.
Этнологи давно заметили, что локальное почитание обусловлено го-
сподствующей в данном районе системой хозяйствования, культурными
и этническими особенностями населения. Но наиболее массовая источ-
никовая база этнографии охватывает в основном XIX–XX века. В силу
этого наши коллеги нуждаются в достоверном историческом материале,
на который они могли бы опереться, исследуя процессы и тенденции,
зародившиеся гораздо ранее изучаемого ими времени. Так, нередко об-
наруживаются такие следы, например, в приходском почитании, кото-
рые существуют как бы вне изучаемого круга престольных праздников
района и поэтому почти не поддерживаются наличными источниками
Нового времени. Однако данные следы превращаются в полнокровные
явления, как только мы посмотрим на эти же самые приходы в XVIII в.
и даже намного ранее, в Средние века. Используя материалы тогдаш-
них переписей, историки и этнологи приблизятся к решению проблемы
взаимозависимости и взаимообусловленности множества одновремен-
но происходивших процессов — не только собственно церковных или
демографических, но и социально-экономических и этнокультурных.
Изложим главные выводы, которые следуют из проанализированно-
го материала переписей. Существовала теснейшая структурная сопря-
женность волостного и церковно-приходского деления с успехами кре-
стьянского освоения края. Сначала шло крестьянское освоение лесной
целины и озерно-речных угодий. В районах освоения возникали общи-
ны, которые попадали в феодальную зависимость от новгородской знати
и монастырей. С падением в 1478 г. удельной независимости Великого
Новгорода данный процесс только ускорился. Общины сначала были
часовенными приходами, затем ставили у себя выставочные церкви,
причем церкви эти имели священника и причт, а общины становились
полноценными приходами. Наконец, государство, убедившись в со-
стоятельности общин-приходов, давало им статус волости. И в целом
внутреннее административно-территориальное устройство края вы-
ступает как равнодействующая комплексного воздействия социально-
экономических, внутри- и внешнеполитических, этнокультурных, де-
мографических и церковных процессов

252
Источники
ДК 1620 г. — Российский государственный архив древних актов (далее —
РГАДА). Ф. 1209, оп. 1, кн. 979. Дозорная книга владельческих земель Заонеж-
ских погостов 162 г.
ОГВ — Олонецкие губернские ведомости. Петрозаводск, 1849. Конспект из
Писцовой книги Заонежских погостов 1628–1931 гг. (публикация по неисправ-
ному списку).
ПК 1563 г. — Писцовая книга Обонежской пятины 1563 г. // Материалы
по истории народов СССР. Вып. 1. Материалы по истории Карельской АССР.
Л., 1930. Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 гг. С. 57–254.
ПК 1582 г. — Писцовая книга Заонежской половины Обонежской пятины
1582/83 г.: Заонежские погосты // История Карелии XVI−XVII вв. в документах. III.
Петрозаводск; Йоэнсуу, 1993.
ПК 1584 г.
—
РГАДА. Ф. 1209, оп. 3, д. 16932. Писцовая книга 1584/85 г.
Фрагмент.
ПК 1616–1618 гг. — РГАДА. Ф. 1209, оп. 1, д. 8551. Писцовая кни-
га митрополичьих, вотчинных и поместных земель Заонежских погостов
1615/16−1617/18 гг.; д. 8554. Писцовая книга дворцовых Заонежских погостов
1615/16−1617/18 гг.
ПК 1628–1631 гг. — РГАДА. Ф. 1209, оп. 1, кн. 308. Писцовая книга Заонеж-
ских погостов 1628–1631 гг.
ПК 1648 г. — РГАДА. Ф. 209, оп. 1, кн. 980. Переписная книга Заонежских
погостов 1646/47−1647/48 гг.
ПК 1678 г. — РГАДА. Д. 1137, ч. 1. Переписная книга владельческих зе-
мель Олонецкого уезда 1678 г.; д. 1137, ч. 2. Переписная книга Олонецкого уезда
1678 г.
ПК 1707 г. — РГАДА. Ф. 1209, оп. 1. Д. 8579. Переписная книга Олонецкого
уезда 1707 г.
ПК 1722–1723 гг. — РГАДА. Ф. 350, оп. 2, д. 2374. Переписные книги дей-
ствительным и недействительным священно- и церковнослужителям 1722–
1723 гг.
ПК 1749 г
.
— РГАДА. Ф. 350, оп. 2, д. 2384. Переписные книги действитель-
ным и недействительным священно- и церковнослужителям 1749 г.


Электронная библиотека Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН
http://www.kunstkamera.ru/lib/...431-189-3/
© МАЭ РАН

http://kunstkamera.ru/files/li...9-3_20.pdf