Ярославские

Теперь у меня есть раритетные фото моего деда и маленького папы. И его мамы, и сестры. На фото подпись - чувствовалась любовь деда к жене Катеньке, сыну, дочке, которую я не застала.

И вот я на 1871 году,
изучаю метрическую книгу ц. Богоявленской в Верее.
Искала Ширинских, они были прихожанами этой церкви (как раз период рождения детей у Ширинских Алексея и Татьяны),
но нашла Ярославских... У них, конечно, тоже дети рождались и умирали в этот период, но они то были прихожнами ц. Царе-Константиновской!

Поэтому найденная запись меня удивила.

В главе Об умерших:

22 января 1871 года
Верейской мещанки Екатерины Фёдоровой Ярославкиной (именно так и написано)
дочь младенец Елена
5 лет от простуды.
Похоронена на Вознесенском кладбище.

и еще одна запись

15 февраля 1871 года
Верейской мещанки Екатерины Ярославкиной (именно так и написано)
дочь младенец Евдокия
1,5 года от колик.
Похоронена на Вознесенском кладбище.

Написание фамилии Ярославкина наводит на мысль, что скорее всего это ошибка писаря (но не 2 раза же!).
Хотя может быть в городе кто-то жил с очень похожей в написании фамилией...

Это 1871 год, Матвей Яковлевич Ярославский и Аграфена Алексеевна 10 лет, как женаты. Их старшему ребенку не более 10 лет.
Т.е. это не могут быть дети Матвея и Аграфены.

И вряд-ли Екатерина Фёдоровна могла быть сестрой Матвея Яковлевича.
Отчества у них тоже отличаются.

Если все-таки фамилия "Ярославская", судя по всему Екатерина Федоровна была чьей-то супругой...
Но чьей?
Некого Ярославского.
Брата Матвея Яковлевича?
Отца?

Или она также, как и Матвей - бывшая дворовая, кто взял фамилию своей хозяйки?

Tefiya написал:

[q]

из польского Львова

[/q]

есть генеалогия рода Ярославских в 15 веке в Галицкой земле

Tefiya написал:

[q]

Это слишком далеко.

[/q]

всего-то на 300 лет раньше

С. С. Пашин

ПЕРЕМЫШЛЬСКАЯ ШЛЯХТА
второй половины XIV-
начала XVI века
Историко-генеалогическое
исследование


Тарновские-Ярославские
В ноябре 1387 г. почти вся Ярославская волость  точнее, замок и город Ярослав, 16 сел (в т.ч. Перевореск) и “монастырь русский с одним слугой около монастыря”  была пожалована Владиславом-Ягайло сандомирскому воеводе и русскому старосте Яну Тарновскому (умер в 1409 г.) при условии несения службы пятью копьями и пятью лучниками . Сыновья воеводы до самой смерти в 1437 г. считались нераздельными дедичами, однако фактически между ними уже в 1409 г. произошел раздел имущества. Старшему брату Яну достались малопольские владения, а младшему  Ярославская волость. Ян Длугош в перечне 50 польских хоругвей, участвовавших в Грюнвальской битве, даже называет последного “Спытко с Ярослава”, хотя в червонорусских актах 1414-1430 гг. Спытко обычно зовется Тарновским. В 1433 г. Ягайло записал ему 200 гривен на лежайском замке .
Осенью 1437 г. на семейном съезде в Кракове кузены  дети умерших братьев  договорились об окончательном разделе владений Тарновских. Сыновья Яна получили город Тарнов и многочисленные местечки и села в Малой Польше, а к сыновьям Спытка  Рафаилу, Яну и Спытко  отошли перемышльские владения с Ярославом, Перевореском и Лежайском, а также малопольские местечки Зглобен и Белжице с близлежащими селами. К лету 1438 г. Рафаил, Ян и Спытко Ярославские успели разделить не только недвижимое имущество, но и долги своего отца: покойный пан Спытко умудрился задолжать 1500 гривен десяткам людей  шляхтичам, мещанам, представителям духовенства. Братьям пришлось брать новые займы и затем в течение нескольких лет расплачиваться по ним. В 1440 г., используя финансовые затруднения Ярославских, освобождается от манства с упомянутого в ягайловом привилее 1387 г. села Роздвеница Ян Голуховский. Позднее его примеру последуют и другие вассалы-маны .
Войницкий каштелян Рафаил скончался в 1441 или 1442 г., оставив не достигших совершеннолетия сыновей Яна, Спытка и Рафаила-Якова и дочь Беату  впоследствии жену саноцкого каштеляна Юрия Гумницкого (1465 г.). Примерно в это же время умер бездетным брат Рафаила Ян: в мае 1442 г. Спытко заплатил 100 гривен долга “за Яна с Ярослава, доброй памяти брата своего родного”. Самому Спытко посчастливилось вернуться живым из закончившегося катастрофой похода Владислава III Варненчика против турок .
В 1447-1450 гг. Спытко вынужден был судиться с племянником Яном (сыном Рафаила), обвинявшим дядю сразу по пяти пунктам. Во-первых, Спытко, являясь в течение 3,5 лет опекуном малолетних племянников, присвоил себе 1400 гривен, полученных с принадлежавших им Перевореска и относящихся к нему сел. Иначе говоря, Переворесская волость приносила их владельцам 400 гривен годового дохода. Во-вторых, Спытко уступил за 700 гривен воеводе Петру Одровонжу королевские имения на Львовщине, заложенные покойному брату Рафаилу, и “забыл” вернуть деньги племянникам. В-третьих, он получил от того же Петра Одровонжа 2200 злотых, причитающихся покойному брату Яну, и не собирается передавать половину полученных денег племянникам, хотя они имеют такие же права на имущество бездетного дяди. В-четвертых, Спытко присвоил принадлежавшие Рафаилу изделия из серебра, панцыри, шлемы и другое военное снаряжение на общую сумму 200 гривен. Наконец, после смерти брата Яна Спытко завладел всей Ярославской волостью, состоявшей из замка и города на магдебургском праве Ярослава и 22 окрестных сел (из них только 10 фигурировали в грамоте 1387 г.). Истец претендовал на половину имений дяди-тезки, оценив их в 14000 гривен. По его подсчетам, с момента смерти Яна до августа 1447 г. (в течение примерно 5 лет) с половины Ярославской волости Спытко незаконно собрал в виде чиншей, мыта и иных доходов 2000 гривен . Смерть бездетного Спытка положила конец затянувшейся тяжбе. Трое сыновей Рафаила утвердились как в Перевореске, так и Ярославе, а нам представился случай выяснить, что земли, пожалованные в 1387 г. Яну Тарновскому, 50-60 лет спустя приносили их владельцам 1200 гривен годового дохода и оценивались в огромную сумму порядка 42000 гривен.
В начале 1450-х годов Ян ввязался в очередную судебную тяжбу: на этот раз с держательницей лежайского ключа теткой Ядвигой и владевшей Павловым селом (под Ярославом) бабкой Сандохной. Засидевшаяся в невестах “девица” Ядвига, в принципе, соглашалась уступить племянникам Лежайск с 6 селами, однако требовала уплаты 1000 гривен. Братья вынуждены были принять предложенные условия, правда, впоследствии явно не торопились с выполнением взятых на себя обязательств: еще в 1462 г. Ядвига и ее муж Рампш с Великого Цешацина ожидали выплаты им 480 гривен .
По итогам последнего семейного раздела от 22 февраля 1458 г. Ян уступил двум братьям половину Перевореска с предместьем и 4 селами, оставшись владельцем зглобенского ключа в Сандомирской земле и держателем Лежайского староства. Принадлежавшее ему село Остров (под Радымно) днем ранее было продано за 1000 гривен Стефану Свентопелку с Болестрашиц и Станиславу Славскому. В 1461 г. Спытко и Рафаил с разрешения Казимира Ягеллончика выкупили у брата Лежайское староство, точнее, крепость Лежайск с 6 селами. Источники не сообщают, во сколько обошлась им эта покупка. При проведении в 1469 г. люстрации заложенных королевских имений “паны с Ярослава” предъявили 12 грамот Ягайла, Владислава III и Казимира, согласно которым на Лежайске было записано более 1000 гривен и 1000 злотых. Самым щедрым королем оказался, конечно же, Варненчик. Продав в 1464 г. брату Спытко службу-манство Мжуровских (Миколая Горностая с Кидаловичей и Яна и Миклаша с Венчковичей), Ян лишился последних владений в Перемышльской земле .
Младшие Ярославские распорядились отцовским имуществом таким образом, что Спытко унаследовал Ярославскую, а Рафаил(-Яков)  Переворесскую и Лежайскую волости. Братья жили, можно сказать, душа в душу. Свидетельством этого служит тот факт, что Рафаил, отправляясь в январе 1474 г. на войну с венграми, поручил опеку над дочерью и своими владениями пану Спытко, одновременно отстранив от опекунства старшего брата Яна Зглобенского. Спытко, по-видимому, испытывая материальные затруднения, вынужден был поступиться некоторыми владениями на Ярославщине. В 1462 г. он продал за 800 гривен Яну и Павлу Лысаковским села Пелкино и Кругел. В январе 1465 г. перемышльский хорунжий Ян Долинский приобрел у него за 1100 гривен село Новосельцы. В январе 1474 г. Спытко пришлось заложить за 2000 гривен Ярослав брату Рафаилу и Яну Лысаковскому. К концу 70-х годов дела пошли гораздо лучше: Спытко даже купил за 400 гривен половину ярославского войтовства (1479 г.) и (в 3 приема) село Забежов (1487-1491 гг.) .
Спытко поздно женился (возможно, второй раз) на некоей Ядвиге, которой в 1486 г. сделал венную запись в 1000 злотых на селах Тучампы и Мунина (под Ярославом) . Отличительной чертой его характера было честолюбие, достигшее прямо-таки гипертрофированных размеров. Более 40 лет Спытко занимал различные земские уряды, успев побывать перемышльским подкоморием (1465-1472); белзским (1472-1474), русским (1474-1479), сандомирским (1479-1490), краковским (1491-1500) воеводой, а в 1501 г. становится краковским каштеляном  высшим дигнитарием Польского королевства. Вдобавок ко всему он более 20 лет (с 1478 г.) являлся генеральным старостой Руси . В 1508 г. Спытко заплатил с Ярослава и почти двух десятков сел 97,85 гривен налогов  больше любого другого перемышльского и, можно говорить смело, червонорусского землевладельца.
Жизненный путь Рафаила в чем-то перекликается с судьбой Спытка. Он 17 лет (1462-1478) был старостой Руси, чтобы затем получить сандомирское староство и уступить свою первую должность брату. Сменив в 1472 г. Спытка на посту перемышльского подкомория, Рафаил не остановился на достигнутом: 5 лет спустя он был коронным маршалком, а в середине 80-х годов  еще и сандомирским каштеляном. В 1471 г. Рафаил “по праву близости” пытался выкупить у Долинских за те же 1100 гривен село Новосельцы и спустя 6 лет осуществил задуманное. В январе 1482 г. шляхтич Юхно Нагваздан едва не продал ему за 4000 злотых 10 сел в Стрыйском повете. Сделка не состоялась, видимо, из-за отсутствия денег у Рафаила. К лету 1487 г. пан маршалок даже задолжал 200 гривен и 1530 злотых шляхтичу Томашу  солтысу принадлежавшего ему села Гродзиско. Чтобы расплатиться с большей частью долга, сын Рафаила в 1494 г. уступил Томашу село Дамбов  единственную крупную куплю 80-х годов. Потребность Рафаила в деньгах была связана с тем, что ему предстояло дать 2000 злотых приданого старшей дочери Барбаре  жене краковского можновладца Якова Щекоцкого. Собрать столь большую сумму так и не удалось, и стороны достигли компромисса: Яков получил от тестя 1500 злотых, а остальные 500 обещал добавить после смерти маршалка его сын (1489 г.) .
Рафаил умер в 1492 или 1493 г. Его сын-тезка в 1499 г. заплатил сестре Анне (жене Станислава Пилецкого) 4000 злотых приданого, после чего та отказалась от всех прав на отцовские и материнские имения. Не позднее 1494 г. Рафаил (сын) женился на вдове Андрея Кмиты  держательнице Дубецкой волости Барбаре, с 1502 г. занимал высокий уряд перемышльского каштеляна и умер в 1506-1507 гг. В 1508 г. его вдова, “каштелянша” Барбара, с несовершеннолетним сыном Иеронимом заплатили с Переворесской и Лежайской волостей 86 гривен 8,5 грошей налогов: на 11 гривен меньше Спытка Ярославского, но много больше каждого из Пилецких. 20 гривен было собрано с Лежайска, остальное  с переворесских предместья и 10 сел, имевших 12-20 и даже 65 (Гродзиско) ланов земли .
Спытко и Барбара Ярославские внесли в королевскую казну 184 гривны  второй показатель после Пилецких, причем большая часть налогов поступила с Ярослава и Перевореска  волостей, пожалованных в 1387 г. Яну Тарновскому. Деятельность его потомков свелась к заселению и хозяйственному освоению пожалованных земель  настолько обширных, что их хватило в том числе и на обеспечение безбедной жизни десятка процветающих солтысов и бывших вассалов-манов (Голуховские, Лысаковские, Томашовичи и др.). В Малой Польше с размерами владений и доходами Пилецких и Ярославских мог сравниться разве что заплативший в 1508 г. 150 гривен налогов родственник последних Ян Ямур Тарновский. Другой их родич  Станислав Тарновский с Жохова  раскошелился “всего лишь” на 26 гривен . Нелишне напомнить что представители трех крупнейших переворесских (и, вне всяких сомнений, перемышльских) родов были слабо вовлечены в общественную жизнь Перемышльской земли, так что их можно назвать перемышльскими шляхтичами только с известной долей условности.

помещики Ярославские ???
версия о Львове более вероятная