Менделеев Д.И.

На сайте ВГД собираются люди, увлеченные генеалогией, историей, геральдикой и т.д. Здесь вы найдете собеседников, экспертов, умелых помощников в поисках предков и родственников. Вам подскажут где искать документы о павших в боях и пропавших без вести, в какой архив обратиться при исследовании родословной своей семьи, помогут определить по старой фотографии принадлежность к воинским частям, ведомствам и чину. ВГД - поиск людей в прошлом, настоящем и будущем!

Патриархом семьи принято считать Якова Григорьевича Корнильева, активно действующего в 30-х гг. XVIII в. посадского. По версии тобольского краеведа С.Мамеева, Яков Корнильев происходил из «беглых калмыков» (телеутов), обитавших в XVII в. в прииртышских степях. Еще мальчиком вывез его какой-то русский купец из Джунгарского ханства в Тобольск. На исходе XVII в. Яков получил свободу и по примеру своих бывших хозяев сам занялся торгом.
Судьба покровительствовала начинающему купцу. Яков Григорьевич вошел в доверие к могущественному правителю Сибирской губернии князю М.П.Гагарину. На время отъездов в Москву и Петербург князь передавал ему управление своим имением. Смерть высокого покровителя не помешала успехам Корнильева. Его коммерческая деятельность продолжала крепнуть и расширяться.
Яков Григорьевич занимался хлебной торговлей, потом частично перешел на торговлю восточными товарами, чем обеспечил приличные начальные капиталы для деятельности своих детей. У него было пять сыновей, каждый из которых либо развивал свое дело, либо продолжал дело отца, и одна дочь, которую он удачно выдал замуж за тюменского, а потом и тобольского купца Василия Павловича Зубарева.
В 1739 г. Яков Григорьевич умер, оставив наследникам солидный капитал, а также недавно приобретенную недвижимость: пашни и сенокосы. Наследники пошли по стопам отца.
Старший сын Михаил вложил средства в винокурение и откуп «казенной винной продажи». В 1744 г. он получил откуп на торговлю вином в Березово. До середины 1750-х гг. он развернул широкую торговлю в Кяхте. Трижды Михаил Яковлевич занимал пост президента тобольского губернского магистрата.
Федор Яковлевич Корнильев продолжал хлебную торговлю. Имя Алексея Яковлевича Корнильева принято связывать с одной из первых сибирских стекольных мануфактур. О делах четвертого сына – Ивана Яковлевича Корнильева – практически ничего не известно.
Самым удачливым и преуспевающим из этого поколения Корнильевых стал младший сын – Василий Яковлевич Корнильев. Заработав состояние на продолжении дела отца и старшего брата Михаила – хлебной торговле, винокурении, казенных поставках вина и хлеба, Василий Яковлевич вошел в историю нашего края как основатель первой в Сибири типографии. В ней печатался первый сибирский журнал «Иртыш, превращающийся в Иппокрену». Сфера его деятельности была довольно разнообразна. Он торговал вином и хлебом, слыл прогрессивным промышленником – перекупил бумажную фабрику и завел собственную типографию.
Идея о заведении печатного станка в Сибири была новаторской. Ее в полной мере реализовал сын Василия Яковлевича – Дмитрий Васильевич Корнильев. Он относился к ней как к средству духовного обогащения народа. К работе были привлечены известные литераторы, ссыльные публицисты и поэты.

Сам Дмитрий Васильевич также участвовал в издательской деятельности, выпуская собственный «Исторический журнал, или собрание из разных книг любопытных известий, увеселительных повестей и анекдотов».
В молодости у Дмитрия Васильевича сложились тесные контакты с местной интеллигенцией. Его дочь Мария Дмитриевна вышла замуж за учителя и директора гимназии Ивана Павловича Менделеева. Их сын – известный русский ученый – Дмитрий Иванович Менделеев. Его сестра Ольга вместе с мужем оказывала активную помощь ссыльным декабристам, супруги способствовали строительству нескольких образовательных учреждений в Тобольской губернии.
Однако в начале XIX в. дом Корнильевых стал приходить в упадок: горели или перепродавались фабрики. Василий Дмитриевич Корнильев (брат матери Д.И.Менделеева) в 1830-х гг. переехал в Москву. Он был знакомым А.С.Пушкина, его семьи и многих славных деятелей науки и культуры, принадлежавших к «пушкинскому кругу». На нем род Корнильевых по мужской линии прекратился.

ВАСИЛИЙ ДМИТРИЕВИЧ КОРНИЛЬЕВ - ТОБОЛЬСКИЙ ЗНАКОМЫЙ А.С. ПУШКИНА.

Человек, о котором пойдет речь в нашем повествовании, не оставил после себя великих географических открытий, не написал многостраничных романов и даже как бойкий поэт, чем грешило огромное число его современников, не в одном издании пока не замечен. Но он был добрым знакомым тех людей, кем сегодня по праву гордится Россия, в том числе и А.С. Пушкина.
Он родился 23 октября 1793 г. в преуспевающей семье тобольских купцов Корнильевых, что подарили Сибири издаваемый в их типографии первый периодический журнал со звучным названием "Иртыш превращающийся в Иппокрену". Братья Корнильевы вели торговлю во многих российских городах, имели свои лавки и в Москве, отправляли караваны и обозы в приграничный с Китаем городок Кяхту, содержали стекольную и бумажную фабрику, возглавляли долгие годы Тобольский магистрат. Судя по всему, Василий должен был унаследовать дело своих предков и продолжить накопления капитала, еще более укрепить свои позиции, но… судьба его сложилась совсем не традиционно для купеческого сына. Закончив Тобольскую гимназию, он около 1812 г. уезжает на службу в Москву. В Тобольске остается его младшая сестра Мария Дмитриевна, в замужестве Менделеева, мать будущего великого химика. В дальнейшем брат и сестра будут не только поддерживать друг друга, но и вести совместно производство на той самой стекольной фабрике, доставшейся им от предков, дети Менделеевых станут приезжать в Москву к дяде, где познакомятся с литераторами, историками, художниками, добрыми знакомыми Василия Дмитриевича.

Но это все в будущем, а 7 июля 1812 г. наш сибиряк начинает долгий путь по должностной чиновничьей лестнице в Департаменте Министерства Юстиции с низшей должности регистратора. Просматривая его послужной список, хранящийся ныне в Российском историческом архиве, видишь его постепенный подъем от должности к должности и даже высочайшая награда в 1819 г. бриллиантовым перстнем за усердную службу. В том же году он вдруг перебирается на службу в Астрахань и ни кем ни будь, а секретарем при гражданском губернаторе, коим в то время являлся С.С. Андреевский, известный тем, что в 1788 г. в Челябинске привил себе вакцину сибирской язвы, за что получил орден святого Владимира 3-й степени, (первый случай в России награждения врача подобным орденом не за боевые заслуги). В 1804 г. тот же Андриевский основывает Петербургскую медико-химическую Академию. Добавим, что "Главноуправляющим Астраханской, Кавказской губерниями и Грузией" был на тот период известный генерал А.П. Ермолов.
Всего год провел Василий Дмитриевич в Астрахани, но зато получил за отличную службу титулярного советника, чин для молодого человека, пробивающего себе дорогу самостоятельно, без именитых покровителей довольно высокий. Еще чуть и он может уже быть пожалован в дворянское сословие.
После Астрахани Корнильев оказывается в свите Сибирского генерал-губернатора М.М. Сперанского и приезжает на службу в Тобольск в палату уголовного суда советником. Кстати, из записок современников явствует, что многие молодые люди в то время ехали в Сибирь исключительно "за чином" и наш герой в том далеко не исключение. В 1825 году 29 августа он увольняется по собственному прошению "от должности", получив при том долгожданный, надо полагать, чин коллежского асессора, дающий право вступить в дворянство, что он и сделает но далеко не сразу, а лишь через десять лет.

Гипнотизирует дата - 1825 год! Почему вдруг именно тогда, за три с небольшим месяца до выступления на Сенатской площади, Василий Дмитриевич, преуспевающий чиновник, не обиженный чинами и наградами вдруг бросает службу?
Ему 31 год. Знакомства самые обширные, а как увидим позже, и жену себе он выберет из числа людей, как тогда говорили, "значительных". Он знаком с Батеньковым, одним из наиболее активных участников заговора, который так же в то время состоял на службе при Сибирском генерал-губернаторе М.М. Сперанском. Женится он через три года на близкой родственнице Павла Пестеля.
Значит, были у него знакомые среди заговорщиков, а они, как известно, целей своих от близких людей не скрывали, даже наоборот старались привлечь к себе как можно больше, если не прямых участников, то сочувствующих.
Но это все догадки и предположения, а что стоит за истиной причиной увольнения со службы Василия Дмитриевича, мы сегодня сказать с полной уверенностью не можем. После декабрьского выступления в списках, привлеченных к суду или подозреваемых, он не значился. Корнильев обосновывается в Москве и становится управляющим князей Трубецкий. Один из князей, а именно Николай Иванович, весьма своеобразно проявил свое сочувствие к осужденным по суду декабристам - демонстративно перешел в католичество и переехал во Францию.
Дом князей Трубецких близ Покровских ворот, где, уйдя в отставку, Василий Дмитриевич начинает службу частную, наверняка более выгодную, сохранился до сих пор. Он похож на Зимний дворец в миниатюре, вокруг его строительства и прежних хозяев существует множество легенд, а москвичи его прозвали "дом-комод", подчеркивая любопытную архитектуру здания. Именно здесь в 20-е годы 19 столетия собиралось наиболее либеральное московское общество, велись споры, читались стихи, обсуждались последние события. Своих детей в учебные заведения князья Трубецкие не отправляли, но при том обеспечили им блестящее образование, наняв в учителя самых блестящих из университетских преподавателей. Непосредственным воспитателем молодых людей стал М.П. Погодин, а как явствует из его дневников, один из ближайших друзей Корнильева. Несомненно, что именно здесь, в доме князей Трубецких, у Василия Дмитриевича и наладились добрые, а с кем-то и дружеские отношения, с теми, о ком сейчас принято говорить, как о людях, принадлежавших к "пушкинскому кругу".

Но несколько слов о его жене, с которой он сочетался законным браком 22 января 1828 г. в приходе церкви Козьмы и Дамиана на Екиманке.
Отец Надежды Осиповны, Джозев Биллингс, а в русской транскрипции Осип Осипович, родом из Англии, участвовал в 3-м кругосветном плавании капитана Кука в качестве помощника астронома, затем перешел на службу в России, где и заканчивает ее в чине капитан-командора.

В жены он взял девицу Екатерину Борисовну, урожденную Пестель, сестру сибирского генерал-губернатора Ивана Борисовича Пестеля. Но когда случилась свадьба Василия Дмитриевича Корнильева и Надежды Осиповны Биллингс, то родителей невесты в живых не было и брал он ее, как записано в церковных метриках, "из дому княгини Татьяны Михайловны Прозоровской". Когда в семье Корнильевых появляется на свет дочь, то крестными у нее были: князь Георгий Иванович Трубецкой и супруга тайного советника (генеральский чин) Франца Абрамовича Фон-Брина, так же бывшего Сибирского губернатора. Забегая вперед, скажем, что после смерти Василия Дмитриевича Корнильева у него осталось пятеро дочерей: Елизавета, Александра, Надежда, Юлия и Екатерина. Потомки двух из них в настоящее время благополучно проживают в Москве.

Но обратимся непосредственно к А.С. Пушкину и приведем доказательства того, что наш герой был действительно в близких отношениях с великим российским поэтом. В пушкинском архиве хранится черновик стихотворения, начинающегося словами "В начале жизни школу помню я", датируемого началом 1830 г. На обратной его стороне имеется записка следующего содержания: "Корнильевъ приезжалъ разделить горесть о потере лучшаго из людей". Специалисты связывают ее со смертью Василия Львовича Пушкина, дяди поэта, который скончался 20 августа 1830 г. Но некоторые исследователи считают, что не Василий Львович причина визита Корнильева к Пушкину, а ранняя смерть барона Антона Дельвига, лицейского приятеля поэта, умершего14 января 1831 г. Но, так или иначе, из данной записки явствует, что тоболяк Корнильев был знаком с Александром Сергеевичем Пушкиным.
Знакомство их началось, по-видимому, еще в послелицейский период жизни поэта. Так в одном из писем к Погодину такой случай: Н.И. Тургенев, бывая у Н.М. Карамзина и говоря о свободе, сказал: "Мы на первой станции к ней" и как "молодой" Пушкин подхватил: "Да, в Черной Грязи". Погодин не был лично знаком тогда еще с поэтом и в августе 1821 г. пишет Корнильеву о Пушкине: "Говорят, что Кишеневец печатает новую поэму Пленник. Кстати я слышал от верных людей, что он ускользнул к Грекам". Хотя слух оказался неверным, но интересно, что Погодин делится им именно с Корнильевым, в дружбе с которым оставался около трех десятков лет.
В 1869 г. Погодин в письме к князю П.А. Вяземскому вспоминал, как в 1826 г. Корнильев рассказывал ему о чтении лично Пушкиным "Бориса Годунова" у Вяземских в Москве, где тот присутствовал.
Очень близко был знаком Василий Дмитриевич с отцом поэта - Сергеем Львовичем и после трагической гибели его сына всячески старался утешить старика. Об этом пишет Е.И. Капустина, урожденная Менделеева:
"В самый год смерти поэта Пушкина в 1837 году я была с отцом (И.П. Менделеевым) в Москве, где отцу делали глазную операцию. Мы жили у дяди - Дмитрия Васильевича Корнильева, брата моей матери. Он жил на Покровке, в доме князя Трубецкого. Дядя жил хорошо, в прекрасной обстановке, у него было большое знакомство, и я встречала там некоторых литераторов, начиная со старца Дмитриева, - Погодина, Фед. Ник. Глинку, Боратынского, Бороздну. У дяди были назначены по вторникам обеды, довольно парадные, и иногда собиралось довольно много в эти дни. Тут я увидела отца Пушкина, как часто видела и брата поэта Козлова. Первое время, когда Пушкин был еще жив и когда меня познакомили с Сергеем Львовичем, я его спросила, не ждет ли он к себе сына из Петербурга. - "Не думаю, чтоб он скоро приехал", - было ответом. А вскоре получилась и ужасная весть о его кончине. Понятно, что тогда, вероятно, всякий был занят этой грустной историей; у нас же в доме она отразилась на всем, - кажется ни о чем более не говорилось, как об этом. Дядя, понятно, навещал старика и привозил от него подлинные письма к нему Жуковского, Вяземского, - и все это читалось у нас вслух. В один из вторников Ф.Н. Глинка привез свои стихи на смерть поэта, где часто упоминалось: "А рок его подстерегал". После обеда жена Федора Николаевича, Авдотья Павловна читала их вслух…
… Летом (1837 г.) мы жили в Сокольниках, и опять по вторникам старик Сергей Львович ездил к нам, и иногда на мою долю приходилось занимать его…
… Потом к осени уже он приехал проститься, отправляясь в деревню, чтобы повидать жену и детей Александра Сергеевича. В этот раз я помню грустный случай. За день или за два дядя привез из Москвы большой бюст А.С. Пушкина и поставил его в гостиной на тумбочку. Сергей Львович не обратил на него внимания и сел, но вдруг увидел бюст, встал, подошел к нему, обнял и зарыдал. Мы все прослезились. Это не было аффектацией, это было искреннее чувство его, и поэтому в памяти моей сохранилось о старике только сожаление из-за его потери такого сына…"
По случаю смерти В.Д. Корнильева 17 февраля 1851 г. в Москве в некрологе о нем Погодин писал следующее: "Конечно, многие не только в Москве, но и в разных концах России помнят истинно Русское хлебосольство В.Д. Корнильева. Он не был литератором, но был другом и приятелем многих литераторов и ученых. Наука и Словесность возбуждали в нем искреннее к себе уважение. Во всяком общественном деле, которое касалось пользы Искусства, Науки, Литературы, он был всегда верным, всегда готовым участником, на которого заранее можно было положиться. Всякий деятельный журнал, всякая замечательная современная Русская книга имели в нем усердного чтеца и покупателя. Хлебосольство было для него радостию жизни; гости за столом - весельем, украшавшим его семейное счастие. Если же в числе их хозяин угощал у себя профессора, писателя, художника, то казался еще счастливее. Сам всегда скромный и умеренный в суждениях, он оживлялся их беседою и вкушал ее как умственную пищу. Семейные его качества ценит его семья, которая осталась после него безотрадною.… Прощай же добрый человек. Мир праху твоему! Благодарим тебя за твою Русскую хлеб-соль; за твой всегда радушный привет гостям, за твою готовность к участию во всяком общественном деле и за твое доброе сердце…"
Таким запомнили родившегося в Тобольске, но по большей части прожившего в Москве, одного из последних представителей славного рода Корнильевых по мужской линии его современники, друзья. И мы вправе гордиться, что наш земляк входил в число знакомых великого российского поэта и многих славных деятелей науки и культуры.
Хотелось бы, чтоб забытое нами имя Василия Дмитриевича и его непростая судьба были достойно отображены в трудах современных исследователей и он занял соответствующее место в ряду наших земляков.

Софронов В.Ю.,
Центр русской культуы

Родословная купцов Корнильевых

Михаил Корнильев, тобольский купец, президент магистрата, умер в 1753 г., жена – Александра Ивановна, дети – Екатерина, Кристина, Иван, Марья, Алексей.
Алексей Корнильев, тобольский купец, владелец стекольного завода, умер в 1785 г., жена – Марья Ивановна, дети – Марья, Николай, Федор.
Василий Корнильев, тобольский купец, брат Михаила и Алексея Корнильевых, основатель Тобольской типографии, жена – Марфа, дети – Дмитрий, Яков, Анна.
Дмитрий Корнильев, тобольский купец, владелец стекольной фабрики, бумажной фабрики и типографии, жена – Екатерина Ефимовна, дети – Василий, отставной коллежский асессор, дворянин, владелец стекольной фабрики и типографии, Николай, тобольский мещанин, умер в 1815 г., Мария – мать Дмитрия Ивановича Менделеева, умерла в 1850 г.

Н.С.Крюкова,
заслуженный учитель России
(г. Тобольск)

попробовал схематизировать всю информацию, что нашлась в интернете - получилось следующее
в древо включены только кровные родственники Д.И. Менделеева.
http://s002.radikal.ru/i199/1002/28/ef31571990f7.jpg

Ершов и Менделеев: новое и малоизвестное - источник

Есть два имени в тюменской истории XIX века, которые, безусловно, знает весь мир. Пётр Ершов и Дмитрий Менделеев. Автор «Конька-Горбунка» и создатель периодической системы химических элементов. Они жили в одно время, ходили по одним улицам Тобольска и Санкт-Петербурга. Но, оказывается, были близки не только в пространственно-временном отношении.

О своих находках рассказывает читателям журнала «Сибирское богатство» кандидат филологических наук, доцент Ишимского государственного педагогического института им. П.П.Ершова Татьяна Савченкова.

– Татьяна Павловна, ведь имена Ершова и Менделеева историки и прежде ставили рядом?

– В биографической литературе, посвящённой самым знаменитым уроженцам Западной Сибири, просматривается единая схема: Пётр Ершов – ученик Ивана Павловича Менделеева, директора Тобольской гимназии с 1827 по 1834 год (Пётр и его брат Николай обучались здесь с апреля 1827 по 1830 год), а Дмитрий Менделеев – ученик Петра Павловича Ершова, учителя и инспектора гимназии, в которой будущий создатель периодического закона получал образование с 1841 по 1849 год. Вспоминают и о том, что падчерица П.П.Ершова Феозва Никитична стала первой женой Д.И.Менделеева. Но стоило обратиться к архивным первоисточникам – и выявились многие прежде малоизвестные факты, расширившие наши представления о семейных и дружеских контактах Ершова и Менделеева. Так, сам факт женитьбы Дмитрия Ивановича на падчерице Петра Павловича оказался далеко не случаен…

– В чём же эта неслучайность?

– В том, что семьи Ершовых и Менделеевых были в достаточно тесном родстве! Вот запись о рождении Дмитрия Ивановича: «Тобольской гимназии у директора надворного советника Ивана Павлова Менделеева от законной его жены Марьи Дмитревой сын Димитрий родился 27, а крещён 30 Генваря; восприемниками были: исправляющий должность начальника 7-го округа жандармов полковник и кавалер Александр Петров Маслов и коллежская ассесорша Марья Александрова Жилина; тобольский 1-й гильдии купец коммерции советник Николай Степанов Пилёнков и города Ялуторовска 3-й гильдии купца Ивана Петрова Медведева жена Ольга Иванова». Это 1834 год – самого Петра Павловича нет в Тобольске, он учится в Санкт-Петербурге, и через несколько месяцев девятнадцатилетний студент университета стал известен всей России своей сказкой «Конёк-Горбунок». Но давайте обратим внимание на имена восприемников, или крёстных родителей – тогда, как видите, их могло быть четверо у одного младенца.

Вот Николай Степанович Пилёнков (1789-1858) – двоюродный брат матери Ершова Ефимии Васильевны, урождённой Пилёнковой, тобольский купец-миллионер и благотворитель. Он с большой заботой относился к своим племянникам Петру и Николаю. Братья Ершовы проживали в его доме во время учёбы в Тобольской гимназии, а по возвращении в Сибирь из столицы в 1836 году Пётр и Ефимия Васильевна почти год жили во флигеле дома Пилёнкова на Захарьевской улице. Рядом мы видим имя Ивана Петровича Медведева. Его супруга Ольга Ивановна (1815-1866) – старшая сестра Д.И.Менделеева. В семнадцатилетнем возрасте вышла замуж за ялуторовского купца. Марья Дмитриевна Менделеева называла его «добрым и умным зятем». Он был хорошо знаком с декабристом И.Д.Якушкиным, занимался устройством приходского училища для мальчиков в Ялуторовске, одним из первых завёл стеклянную фабрику. Мать И.П.Медведева Евдокия Семёновна происходила из рода Пилёнковых и являлась родной сестрой Василия Пилёнкова – деда П.П.Ершова по матери, и Степана Пилёнкова – отца Николая Степановича. Коротко говоря, двоюродный дядя Петра Павловича Ершова был женат на родной сестре Дмитрия Ивановича Менделеева – то есть они были достаточно близкими родственниками! Иван Петрович скончался скоропостижно 4 января 1842 года. Овдовевшая Ольга Ивановна через пять лет вышла замуж за декабриста Николая Васильевича Басаргина и вернулась в Ялуторовск, где жила до 1857 года, времени окончания ссылки супруга.

Интересна судьба Марьи Александровны Жилиной (1792-1870), урождённой Павлуцкой. Она была близкой подругой Марьи Дмитриевны Менделеевой, которая в 1830 году способствовала браку М.А.Павлуцкой с Петром Дмитриевичем Жилиным, военным в отставке, бывшим адъютантом генерала Платова. Семья Жилиных была близка Менделеевым и – Ершовым. Мария Александровна являлась родственницей Серафимы Александровны Лещёвой, урождённой Протопоповой, первой жены П.П.Ершова (их брак состоялся в 1839 году). И после смерти Серафимы Александровны в 1845 году М.А.Жилина не утратила родственных чувств к П.П.Ершову, стала восприемницей семерых его детей от второго и третьего браков. Кстати, вторым восприемником у пятерых детей являлся Николай Степанович Пилёнков.

– А как относилась Мария Дмитриевна к Петру Павловичу Ершову?

– Судя по сохранившейся переписке – с большим уважением. В письме от 14 июля 1840 года к дочери Екатерине Ивановне она рассказывает о посещении тобольского кладбища. С ней были и её сыновья, в том числе шестилетний Дмитрий: «…Мы – т.е. я, Ваня, Паша и Митя из собора проехали на кладбище. Там поклонилась я праху моих родителей, сестёр, братьев, детей. Когда мы возвращались, Ванечка показал мне памятник над могилой матери Петра Павловича Ершова, много мною уважаемого человека. Я подошла и прочитала эпитафию и велела списать. Она кратка, но в ней видны чувства христианина. Вот она:

Пускай для глаз мрачна земли утроба,

Но ты её темницей не зови:

Она светла для веры и любви.

Благоговей пред тайной гроба

И сень могил благослови…»

Памятник этот не сохранился, и вышло так, что Марья Дмитриевна сохранила для истории литературы ершовские поэтические строки, которыми ещё предстоит пополнить собрание его стихотворений. Сообщая о похоронах супруга в письме от 20 октября 1847 года, Марья Дмитриевна особо отмечает участие в них Ершова: «Да наградит Бог Петра Павловича Ершова за настояние почтить память усопшего при погребении увольнением гимназистов – певчих и гг. учителей. Евгений Михайлович (Качурин – директор гимназии) согласился и сам провожал гроб, а Пётр Павлович с господами-учителями несли до церкви, а потом все провожали до могилы…»

– Учил ли Пётр Ершов юного Дмитрия Менделеева?

– Из писем первой жены Ершова Серафимы Александровны своим родственникам Протопоповым в Петербург, сохранившимся в Музее-архиве Д.И.Менделеева, мы узнаём, что в 1840-х годах дети Менделеевых часто посещали дом Ершова. Но имени Петра Павловича в числе гимназических преподавателей, упоминаемых Менделеевым в автобиографии, не находим. По всей видимости, Ершов не был учителем Менделеева, так как с 1844 года занимал место инспектора гимназии и свою дисциплину – русскую словесность и логику – передал Александру Васильевичу Плотникову, который вёл её с 1844 по 1863 год. Зато подпись исправляющего должность директора гимназии и училищ Тобольской губернии, инспектора гимназии, коллежского советника Петра Ершова стоит в аттестате об окончании гимназии, полученном Дмитрием Менделеевым 14 июня 1849 года.

– Наверняка и знакомство Дмитрия Менделеева с будущей супругой Феозвой Никитичной состоялось в тобольском доме Ершова?

– Совсем не так. История их знакомства очень длинна, витиевата и по-своему трогательна. Весной 1850 года М.Д.Менделеева с сыном Дмитрием и дочерью Елизаветой приехала в Петербург. В августе Дмитрий стал студентом Главного педагогического института. Через месяц он потерял мать, а в 1852 году – сестру. Он остался в столице без самых близких ему людей. Поддержку Менделееву в это время и в дальнейшем оказывали бывшие сибиряки – Скерлетовы, Ивановы, Погожевы, Протопоповы. У Дмитрия возникло дружеское чувство к Феозве Никитичне Лещёвой, племяннице Владимира Александровича и Марии Фёдоровны Протопоповых.

Феозва, старшая падчерица Ершова, была привезена в Петербург одиннадцатилетней девочкой ещё в 1839 году, а после учёбы в московском Екатерининском институте, который окончила в 1845 году, она вернулась в дом дяди. Доброе, почти родственное отношение к этой девушке сквозит в письме Менделеева от 19 октября 1856 года к Протопоповым из Симферополя. В гимназии этого города Дмитрий Иванович, получивший аттестат об окончании института, должен был занять место старшего учителя естественных наук, чему помешали военные действия в Крыму: «…Феозве Никитишне без застенчивости спешу приносить обещание – отвечать на каждое письмо». И в заграничных письмах 1859-1860 годов он делился с Феозвой путевыми впечатлениями от Швейцарии и Италии и обсуждал роман Гончарова «Обломов». Ведь она хорошо знала русскую и зарубежную литературу.

20 марта 1858 года Ершов, в то время директор Тобольской гимназии и училищ Тобольской губернии, приехал в Петербург для встречи с министром просвещения. Он находился в городе своей юности до 1 мая. Много времени проводил у Протопоповых, где встречался с Менделеевым. Сохранилось одно из писем Петра Павловича к своему молодому земляку от 13 августа 1858 года, написанное по возвращении в Тобольск. Оно пронизано мягким дружественным юмором: «Ради Ваших атомов, из которых всё и в которых всё, не скупитесь дарить меня Вашими письмами. Если позволите, я сообщу Вам рецепт, который облегчит Вам исполнение моей просьбы. Возьмите почтовый листок и каждый день, отходя ко сну, черкните и мне, что слышно нового. Когда листок наполните…, суньте его в конверт и отправляйте Ершову в Тобольск. А я буду молить Бога, чтобы он каждый день давал Вам четверть часа свободного времени».

Письмо несёт на себе отпечаток доверительных отношений, сложившихся между Ершовым и Менделеевым в Петербурге. По-видимому, в своём послании в Тобольск Дмитрий Иванович, к тому времени приват-доцент Петербургского университета по кафедре химии, сообщал о личных неприятностях, связанных с назначением на пост министра народного просвещения Е.П.Ковалевского.

Грустное настроение Дмитрия Ивановича, которое пытается рассеять своим письмом Ершов, вызвано также остро переживаемым чувством одиночества. Годом ранее Менделеев получил отказ от Сонечки Каш, дочери бывшего управляющего Тобольской казённой аптекой Марка Ефимовича Каша, переехавшего в Петербург. Утешая Менделеева, Ершов упоминает о своей драме – смерти годовалой дочери Надежды, восьмого ребёнка в пережитой им горестной череде детских утрат.

Письмо позволяет говорить и об общем для Ершова и Менделеева интересе к живописи. Пётр Павлович просит выслать фотографию с картины А.А.Иванова «Явление Христа народу», которая была привезена в Петербург уже после отъезда Ершова.

Но вернёмся к истории женитьбы Менделеева. Ольга Ивановна, старшая сестра, была обеспокоена одиночеством брата Дмитрия. Она неоднократно поднимала тему женитьбы и в разговорах при встречах, и в переписке. 12 апреля 1862 года она писала из Москвы: «Не смею советовать по летам, но Ф.Н. премилая девушка; эта вернее многих по тем достоинствам, которые она имеет». Падчерица Ершова была старше Менделеева на шесть лет, но советы и письма сестры определили будущее 28-летнего Дмитрия Ивановича. Вот запись в его дневнике за апрель 1862 года: «Писать больше и не могу и некогда, и мысли так врозь идут, и тяжко, и свободно – всё так мешается – не разберёшь, право. Надумал, наконец, долго раздумье брало, 10-го поговорил с Физой, а 14-го был женихом. Страшно и за себя, и за неё. Что это за человек я, право? Курьёзный, да и только. Нерешительность, сомнения, любовь, страх и жажда свободы и деятельности уживаются во мне каким-то курьёзным образом. Где всему этому решение – не знаю».

29 апреля состоялось их венчание в церкви Николаевского инженерного училища в Петербурге. Вместе они прожили 19 лет.

– Правда ли, что Д.И.Менделеев участвовал в издании «Конька-Горбунка»?

– Да, Дмитрий Иванович хлопотал о назначении Ершову пенсии после его отставки в 1862 году, о выплате книгопродавцем П.И.Крашенинниковым задерживаемого гонорара за пятое издание «Конька-Горбунка» (1861 г.). А нововыявленные документы из научного архива Менделеева свидетельствуют, что Дмитрий Иванович имел самое непосредственное отношение к 6-му (1865 г.) и 7-му (1867 г.) изданиям ершовской сказки – последним, вышедшим при жизни автора.

И после смерти Ершова в 1869 году Менделеев продолжал заботиться о семье поэта. Наверняка не без его содействия в 1875 году поступил на философско-математический факультет университета старший сын Ершова Владимир. Дмитрий Иванович пытался добиться для него и стипендии, но учёному вежливо отказали, заметив: «Как сын известного литератора, молодой Ершов мог бы, кажется, обратиться с ходатайством к Литературному фонду, выдающему студентам стипендии».

– Были ли известны Менделееву другие произведения Ершова?

–В архиве учёного есть автограф с записанным по памяти и потому неточно воспроизведённым текстом эпиграммы Ершова: «Не верил я в теорию Дарвина, / Покуда не узнал тебя, / Перерождённая скотина». В оригинале: «До сих бы пор я отвергал / Ученье новое Дарвина, / Когда б тебя не увидал, / Перерождённая скотина». В свои письма к друзьям и знакомым Ершов нередко включал собственные стихотворения. Данная эпиграмма, сочинённая уже в последние годы жизни поэта, могла быть отправлена Дмитрию Ивановичу в одном из таких посланий. Остаётся только сожалеть, что от этой переписки сохранилось совсем немного – письма Менделеева к Ершову пропали вместе с архивом поэта.

– Сохранил ли Менделеев добрую память о Ершове после второй женитьбы на Анне Ивановне Поповой?

– Нет, новый брак не помешал Дмитрию Ивановичу сохранить хорошие чувства к бывшей супруге и к её покойному отчиму. Так, Иван Дмитриевич Менделеев, сын от второго брака, вспоминал: «…Отец вращался также с малых лет в кругу педагогов, среди которых, по его словам, были незаурядные личности. Таков был особенно Ершов…, человек остроумный и талантливый, о котором отец сохранил самые тёплые воспоминания». И добавлял в другом письме: «Дмитрий Иванович имел в своей библиотеке разные издания «Конька-Горбунка», любил, когда дети читали ему эту книжку и рассказывал сам, в свою очередь, об этом славном человеке».
Автор: Геннадий КРАМОР

Менделеев Дмитрий Иванович,
и его жены, дети
статьи в интернете:
http://kortic.borda.ru/?1-4-0-00000131-000-60-0-1408278893
(там ссылки на другие статьи о Д.И. Менделееве и его двух женах и детях)

Отрывки из текста статей:
о Д.И. Менделееве, о его сыновьях Владимире, Иване и Василии Менделеевых.
У Дмитрия Ивановича было шестеро детей.
От первого брака с Феозвой Лещёвой двое, —
сын Владимир (1865–1898) и дочь Ольга Трирогова-Менделеева (1868–1950).
От второго брака, с Анной Поповой, — четверо:
Любовь (1881–1939), вышедшая замуж за Александра Блока,
Иван (1883–1930)
и близнецы Мария (1886–1952) и Василий (1886–1922).
--------------------------------
Второго января 1865 г. у Дмитрия Ивановича и Феозвы Никитичны Менделеевых родился сын Владимир. К нему, как к первенцу, у Дмитрия Ивановича всегда было особое отношение.
Владимир окончил Морской кадетский корпус и с 1884 г. служил офицером на флоте. В 1896 г. он женился на Варваре Кирилловне Лемох, дочери академика Императорской академии художеств, художника-передвижника К.В.Лемоха. У них был сын Дмитрий, рано умерший. В 1898 г. Владимир вышел в отставку в возрасте 33 лет, получил место инспектора по мореходному образованию при Министерстве финансов, но в конце этого же года 12 декабря заболел инфлюэнцией (грипп), и уже рано утром 19 декабря его не стало.
Женой В.Д. Менделеева была Варвара Кирилловна Лемох.
....Чтобы облегчить переживания сына, Менделеев пошел на поклон к высокому морскому начальству и добился, чтобы Владимира назначили на полуброненосный фрегат «Память Азова», на котором наследник престола, будущий император Николай II должен был отправиться в путешествие на Дальний Восток через Грецию, Египет, Индию, Цейлон, Батавию и Японию.
По возвращении из этого похода Владимир Менделеев женился на дочери известного художника-передвижника Варваре Кирилловне Лемох. После скоропостижной смерти молодого Владимира Дмитриевича она жила вдовой, после революции — одинокой старухой в Ленинграде, и когда умерла, сосед по квартире, режиссер ленинградского телевидения перетащил к себе ее имущество и только после этого сообщил о ее смерти....
---------------------------
....Не менее загадочно ушел из жизни и ее брат Иван Дмитриевич Менделеев (сын) — математик, философ, профессор, работавший в институте метрологии. Во время революции дом Менделеевых в Боблове был сожжен и разграблен, остались лишь некоторые вспомогательные хозяйственные постройки, в частности, баня. Каждое лето Иван Дмитриевич продолжал приезжать в Боблово, где организовал школу для крестьянских детей. Жил в бане, гулял в окрестностях, помогал окрестным крестьянам. Однажды, почувствовав недомогание, обратился к местному фельдшеру, тот сделал ему укол — и крупный, внешне физически очень здоровый Иван Дмитриевич от него умер!
--------------------------------
в 1911 году Вася (Василий Дмитриевич Менделеев) надумал жениться на простонародной Фене, чем вызвал страшный гнев своей матери Анны Ивановны, боявшейся, что он в связи с женитьбой потребует своей доли наследства. Она его прокляла, и он действительно плюнул на все и ушел из дома, после чего следы его затерялись. Но в начале 1950-х годов Кудрявцева случайно обнаружила в архиве письмо от свояченицы Менделеева Марии Ивановны Сафоновой: она писала своей сестре, жене Дмитрия Ивановича Анне Ивановне Менделеевой, что, мол, Вася живет в подмосковной Александровской слободе в доме таком-то. И все.

И примерно в это же время в музей приехал полковник Мостовенко — известный специалист по истории танкостроения — и расспрашивал Марию Дмитриевну Кузьмину, дочку Менделеева, которая тогда была директором Музея-архива, о судьбе ее брата Васи. Мария Дмитриевна занервничала и, сославшись на срочные дела, поспешила уйти, предоставив дальнейшие переговоры Кудрявцевой. Тамара Сергеевна рассказала Мостовенко об обнаруженном ею письме Сафоновой, и он предложил, не откладывая дела в долгий ящик, отправиться в Александровскую слободу на поиски дома.

Было это уже году в 1950 или 1951-м. В слободе они долго ходили, спрашивая у старух, где, в каком доме снимал комнаты Василий Менделеев. Никто их не понимал, пока одна из старух не сообразила, что речь идет о «чокнутом Ваське, выдававшем себя за сына Менделеева». Самое удивительное, что нашелся дом и нашлась хозяйка, от которой они узнали дальнейшую судьбу менделеевского сына.

Он снимал у нее мансарду, завалив ее какими-то бумагами с чертежами и расчетами. Жил с Феней, а в 1920 или 1921 году они из голодного Питера поехали к родственникам Фени в Краснодар. Перед отъездом Вася сложил все свои бумаги в сарай, запер на замок и поручил хозяйке следить за их сохранностью до его возвращения. Хозяйка тоже куда-то уезжала, а когда вернулась, с ужасом обнаружила, что сарай вскрыт, бумаги разбросаны по двору. Она очень беспокоилась, что ей придется теперь перед Васей держать за это ответ. Но делать этого ей не пришлось: стало известно, что по пути в Краснодар Феня заболела брюшными тифом. Вася ходил за ней, заразился сам и умер в 1922 году в Краснодаре.

Когда Кудрявцева рассказала все это его сестре Марии Дмитриевне, та облегченно вздохнула. Оказывается, она всю жизнь боялась, как бы ее исчезнувший брат не объявился в эмиграции за рубежом.

В своей книге я писал, что любимый старший сын Дмитрия Ивановича, морской офицер Владимир Дмитриевич в 1889 году пережил душевную травму: «девушка, которую он любил, неожиданно вышла замуж, нарушив данное ему слово».

С изумлением узнал от Кудрявцевой, что этой девушкой была не кто иная, как Мария Федоровна Андреева, урожденная Юрковская (1868–1953), будущая актриса, невенчанная жена Горького, член КПСС с 1904 года, комиссар театров и зрелищ, директор московского дома ученых!

-------------------
фото:
Д.И. Менделеев с детьми Владимиром и Ольгой в Боблове.
1876 год.
Фотография выполнена ученым с помощью автоспуска

В Тобольске до сих пор живо здание гимназии, где родился и жил Д.И. Менделеев (фотографии 2011 года)

(не знаю, как исправить, чтоб фото поменьше были)

Значит, это была мужская гимназия?
---------------------------------------------------------------
С удивлением узнала из статей выше, - что Менделеев это - не родовая фамилия...
Что отец знаменитого химика Дмитрия Ивановича Менделеева, Иван Павлович Соколов, сменил фамилию Соколов - на фамилию Менделеев...его братья имели разные фамилии (Соколовым остался только Тимофей Павлович).
Дед - Павел Максимович Соколов (священник и учитель русского язака и арифметики);

Свою фамилию отец будущего ученого Иван получил почти случайно. Учась в семинарии, сын вышневолоцкого свя¬щенника Соколова однажды ловко выменял у товарища сапоги и получил от однокашников прозвище в честь местного помещика Менделеева, который так же успешно менял лошадей. Прозвище стало фамилией. С ней Иван Менделеев поступил в Главный педагогический институт в Петербурге. А закончив его в 1807, уехал учительствовать в далекий сибирский Тобольск.

Дед химика, ученого,- Павел Максимович Соколов (священник и учитель русского язака и арифметики);
-------
Дмитрий Иванович Менделеев (1834—1907) — русский ученый-энциклопедист, талантливый химик, открывший Периодический закон и разработавший Периодическую систему химических эле-ментов, родился в г. Тобольске. Он был последним, семнадцатым по счету ребенком в семье директора Тобольской гимназии Ивана Павловича Менделеева и его жены Марии Дмитриевны. Отец Дмитрия Ивановича — Иван Павлович — родился в 1783 г. в семье священника Павла Максимовича Соколова. Четырем его сыновьям, как это было принято тогда у священнослужителей, были даны разные фамилии. Отец Дмитрия Ивановича получил фамилию соседних помещиков Менделеевых, один из его братьев охранил фамилию Соколова, два других стали именоваться Тихомандрицким и Покровским.
----------------------------------
Вопросы по теме...
1. Хотелось бы увидеть послужной список Дмитрия Ивановича Менделеева и его сына Владимира Дм. Менделеева...
2. Интересно, заслужил ли потомственное дворянство отец Д.И. Менделеева или он сам...

В Тобольском музее висит вот такое древо Менделеевых

фамилия родителей Ивана Менделеева скромно умалчивается....

Любчинова написал:

[q]
фамилия родителей Ивана Менделеева скромно умалчивается....
[/q]

Да....
Как-то музей подкачал...
Я вот недавно побывала в доме-музее А.Ф. Можайского под Вологдой, так там тоже не совсем все так как надо бы... Есть сомнительные фото Можайских (к ним бы надо бы сделать надпись: есть такая версия, что это фото Можайского...).
Впрочем и в архиве ЦГАКФФД СПб, который поместил в интернете свой собственный сайт, встречаются некоторые ошибки...Сами себе же и противоречат или ошибаются (с фото Можайских, Смольного ИБД). Я отправила сообщение с замечаниями по фотографиям Можайских, но так все и осталось...

интересные факты из биографии ученого, его семьи и как дополнение к теме Блок А.А.