Василий (Касперович) Андреевич Дунин (Глушинский)-Борковский

В приведенном выше списке офицеров достойных к повышению не случайно также у подпоручика Ивана Дунина «в службе неизвестно с какого времени» он записан.
В 1771 году начался процесс ликвидации ландмилиции. Отдельные полки переформировались в армейские. Многие однодворцы добились признания за ними дворянского статуса, а уволенные сохранили за собой право «отыскивать дворянства», но не многие этим воспользовались. В последующем они стали государственными крестьянами.
Кроме этого, из бывших однодворцев Украинской ландмилиции после 1792 года было сформировано Екатеринославское казачье войско. «В 1802 году было осуществлено переселение части составляющего его населения на Кубань, где последнее впоследствии послужило основой при организации Кавказского полка Кубанского казачьего войска».
Потомки Дуниных и поныне проживают в станицах Кореновского, Динского и др. районов Краснодарского края. Ярким представителем этой ветви Дуниных является регент в Кубанском Александровском реальном училище, преподаватель классного пения в Екатеринодарском духовном училище. Историческая книга И. И. Кияшко повествует о регенте певчего хора Федоре Михайловиче Дунине. «После смерти регента Лебедева на его место был приглашен в августе 1870 года Федор Михайлович Дунин, стоявший во главе певческого хора почти шестнадцать лет – до апреля 1886 года.
Сам Дунин – человек внушительной и красивой наружности, высокий и стройный, обладал довольно недурным баритоном и пользовался в обществе большим успехом как знаток своего дела. При нем в хоре существовала очень строгая дисциплина, и учитель он был строгий и требовательный; злые языки говорили даже, что порой любил и физическое внушение, но ноты при нем певчие знали очень твердо, так как он как энергичный и настойчивый человек, видимо, умел добиться своего.
Отвечая требованиям того времени, пение при Дунине отличалось стройностью, мощностью, торжественностью и даже легкой крикливостью, так как в то время тихое пение не признавалось и не было любимо публикой.
Пение хора в войсковом соборе всегда привлекало массу молящихся. Желавших послушать прекрасное исполнение хором молитвенных песнопений; в особенности же хор славился исполнением концертов Бортнянского и других. Существовало даже в то время в Екатеринодаре выражение: «идти на концерт», так как немалая часть интеллигенции шла в церковь слушать только концерт, мало интересуясь остальным пением обедни, хотя и последнее почти всегда исполнялось безукоризненно и хорошо.
Во все время управления Дуниным войсковым хором последний всегда находился на высокой степени совершенства; правда, временами он слегка приупадал от чисто внешних, не зависящих от Дунина условий, но это продолжалось обыкновенно недолго, набирались в хор новые голоса, дело по-прежнему налаживалось, и хор по-прежнему становился безукоризненным.

– Слобода Старая Водолага полковника Дунина: «Въ селе Старая Водолага и дер. Хорсиковой 6 мельниц, съ коихъ 100 четв. (12,8 т.), и винокуренный заводъ на 10 казановъ; подданные работають по 2 дня. Дворъ – 1. Подданных: дворовъ – 214, избъ – 258, душъ – 874. Поповъ: дворовъ – 1, избъ – 1, душъ – 6. Школа: избъ – 1, душъ – 2. Госпиталъ: избъ – 1, душъ – 5»;
– дер. Хорсикова (егоже): «Великорос, служащихъ Козацкую службу и вписаных в ландмилицiю: душъ – 3. Подданных: дворовъ – 8, избъ – 10, душъ – 37;
– село Даниловка (егоже): «Подданные работають по 2 дня; съ мельницы по 20 четвертей (2560 кг). Дворовъ – 1. Поданных: дворовъ – 43, избъ – 43, душъ – 146;
– Хут. Каровань (егоже): подданных – 19;
– Село Ивановка полковника П. Дунина (по другим данным подполковника П. Дунина): «Под харьковым небольшое имение: дворовъ – 2, избъ – 4, душъ – 12»;
– Местечко Змiевъ Ивана Петровича Дунина: «При гуте работников – 18. Доход сотника Дунина стеклянной гуты 90 к.».
Дворники и работники Дуниных в самом городе Харькове жили в их домах. Сами Дунины не проживали постоянно в Харькове, а приезжали, главным образом в летнее время. Поэтому они, как жители Москвы, не включены в именной список г. Харькова по переписи Хрущева в 1732 году в составе прилегированного класса. Согласно переписи среди поданных ландмилицкого полковника Дунина в основном были великороссы: «Андреев, Константинов, Грачев, Григорьев, Павлов, Матвеев, Иванов, Лукъянов, Лебедев, Степанов…».
Вдова Андрея Дунина продолжала расширять свои владения; она заняла более 500 дес. (545 га) полковой земли около Грушевой и Камышеваховой и устроила здесь хутор со скотным двором. «Также за грушовою на комишоватой долине в дачах полковыхъ на полковой земли бригадиршею Дуненовою староводолажскою помещицею поселен скотинской хуторъ которому хутору валковских козачихъ сенокосных лугъ и поля завладели верстъ на пять…».
Среди подданных Дуниной были и зажиточные крестьяне, которые сами пользовались наемным трудом. Согласно переписи 1744 года отмечено: «Крепостные харьковской помещицы Дуниной – 1 человек».
В 1740 году Петр Дунин (первый) занял полковую землю в Валковской сотне за Новым буераком «к вершине Других Иванов» и поселил сл. Новые Иваны (Знаменское).
Всего Пётр Дунин имел около 1 тыс. дес, земли. В сообщении харьковского и дергачевского сотников в 1763 г. указывалось, например, что «Дунин занял полковой лес на Лысой горе под Харьковом у казаков Я. Новоходского, П. Репки, B. Горбаня, К. Божко, В. Жадана, В. Гарбаря, П. Губенко».

К приезду Екатерины II было решено «сломать забор и ворота госпаже Дуниной», а «также снести лавки и перенести их на другие места». Перетасовка обывательских усадеб происходила без малейшего даже участия самих обывателей. Это касалось и Анастасии Дуниной «в виду того, что не малая часть ее двора отходила под Екатеринославскую улицу, а также и «по известному ее недостатку», велено было отпустить авансом следуемое по оценке вознаграждение, но денег на руки не выдавать, а отдать архитектору, который и обязан был перенести ее дворовые постройки на приличное место и обгородит их по улице «порядочным забором».
10 июня 1787 года «Всемилостивейшая Гусудариня в исходе 9-го часа утра предприняла путь через Староверовку в Водолагу, где был обед». Государыня интересовалась шелковым промыслом, который был «не для прибыли казны, а для пользы обывателей и возбуждено в них охоты к этому выгодному и полезному производству» в селах Караван, старая и Новая Водолага владений Дуниных и Шидловских.
В Харькове Екатерине II была организована торжественная встреча. «В Харьков въехала государыня 10 июня около 8 часов вечера и была встречена на Холодной горе преосвященным Феоктистом, губернатором Норовым (отец Марии Дуниной), представителями города и народом».
«За Лопанью лучшие дома были отведены для расположения свиты: генерал-майора князя Кельдищева (квартира Чернышевских), надворной советницы Дуниной (квартира Шуваловых), надворного советника Анненкова (квартира Норова) …».
Некоторые владения Дуниных располагались непосредственно вблизи города Харькова, а со временем вошли в его границы. На сайте «Финансовые новости» отражены не только владения Дуниных, но и их описание. Ниже автор приводит сводный материал по этой теме (табл. 2).
Всего семейство Дуниных имело 61 двор, 567 душ и около 2370 га земельных угодий. Из шести владений наиболее значительное, как видно из выше показанной таблице, является слобода Малая Даниловка владения вдовы [Александра Андреевича] надворной советницы (т. е. дворянки) Настасии Петровны Дуниной. Село расположено на правом берегу речки Лопани, на которой стоит мучная мельница из четырех постав, действует только в весеннее и осеннее время. «С ней помещику в год доходу до пятидесяти рублей. В той слободе церковь во имя Благоверного царя Константина, и дом господской деревянный, селитряный завод о двух котлах, в коем выпаривается в год селитры шестьсот пудов по два рубля пятьдесят копеек. А дача простирается по обе стороны речек Лопани и Лозовой… В них рыба щуки, караси, лини, окуни, плотва, вьюны и раки, которая употребляется на помещичий обиход. Вода в речках и колодезях для употребления людям и скоту здорова. Земля качество имеет черноземное, а по берегам речки Лопани пещаное. Из посеянного на ней хлеба лучше родится пшеница, ячмень, коноплю, а другие семена хуже. Сенные покосы средственны. Лес растет строевой дубовый и березовый, толщиной в отруб в четыре и шесть вершков, а вышиной от пяти и до шести сажень. А промеж онаго дровяной тех же родов, и ольховый, который для поташа способен, а промежду тех деревьев растут и плодовитые деревья яблоневые, грушевые и терновник, с коих собираемые плоды употребляются на помещичий обиход и на продажу. В лесах звери волки, зайцы, лисицы, белки, а птицы орлы, ястребы, коршуны, цапли и прочих мелких родов, а при реках и дикие утки. Подданные черкасы торгов никаких не имеют, а довольствуются от хлебопашества, к чему и радетельны, а некоторые имеют ремесло, ткацкое, сапожное и плотницкое. Женщины сверх полевой работы упражняются в рукоделии, прядут лен, коноплю и овечью шерсть, ткут простые полотна и сермяжные сукна для своего употребления. Вновь вырезанная церковная земля состоит на суходоле близ речки Лозовой по течению оной на правой стороне».

Слобода Ивановка лежала на правой стороне реки Лопани (где и ныне в черте города) с деревянной церковью во имя Иоанна Богослова. «Границы окружной городской земли соприкасались с владениями многих черезполосных владельцев – Норова, Куликовского, Дуниной…».
Кроме того, в эти годы генерал Иван Петрович Дунин, согласно ревизским сказкам за 1795 г. в Александровском уезде Екатеринославской губернии имел пустошь близ владения Маевского и казенной пустоши 3650 десятин, из них 650 десятин земли неудобной. В числе неудобной земли входили «степные овраги и плавни по Днепру, обиловавшие лесами, лугами с богатами «сенными покосами» и рыбными озерами, составлявшими некогда лучшие угодья Запорожских казаков». Он также занимал пустошь Крутоярскую общей площадью земли 9916 десятин, из низ 916 – неудобной (всего 13 566 десятин земли).
Среди первых землевладельцев междуречья Буга и Днестра и по реке Каменки Екатеринославского наместничества отмечены землевладения «Дунина Ивана, генерал-поручик и кав.». Между 1791-1796 гг. он основал здесь даже село, назвав его в честь своей дочери Софиевкой. «В итоге крупными землевладельцами в Запорожском крае стали генерал-майоры и генерал-лейтенанты И. Т. Балабин, И. П. Дунин, Н.Я. Ланов, А.Я. Леванидов, В. С. Попов, П. С. Потемкин, П. С. Свистунов, Ф. М. Толстой и другие». После отстранения Ивана Петровича от должности и проведения следствия его земли были переданы в казну.
В «Приложении к трудам редакционных комиссий, для составления положений о крестьянах выходящих из крепостной зависимости» приведены сведения о помещичьих имениях Дуниных в 1860 году.
Автор в сводной таблице показал в ближайшем приближении о первоначальном состоянии владений Дуниных, когда Мария Дмитриевна, жена генерала от кавалерии Ивана Петровича, при замужестве дочерей дарила им земли и «по части дома».
Как видим Дунины в первой четверти XVIII века имели два крупных владения: Николая Ивановича Дунина и Марии Дмитриевны, вдовы генерала от кавалерии Ивана Петровича Дунина. За ними числилось 1635 крестьянских душ, 385 дворов, 15656 га земли (табл. 3).
Что касается культуры сельскохозяйственного производства, то в хозяйствах Дуниных в то время уже применялось трёхпольное земледелие. Об этом говорится в пункте 14 «Ответов» по Харьковской провинции: «Разделение земли во всяком селении бывает на три части, из коих на одной сеют озимой с осени, а на другой весною яровой хлеб; а третья часть остается до последних чисел июня не пашенная, пасут на ней скотину..., а в последних числах июня и в первых июля пашут и оную под посев озимого хлеба».

Для обработки такого количества земли требовалось большое количество подданных крестьян. По неполным данным переписи Харьковского полка 1732 г. представляется возможность определить размеры барщины в помещичьих хозяйствах Дуниных. Известно, что в 6 имениях крестьяне работали по 2 дня, в последующие годы в 10 хозяйствах – по 1-2 дня.
В «Ответах на экономические вопросы» в 1768 г. сообщалось, что в Харьковской провинции «владельческие подданные на помещиков своих работают... не ровно, а по большей части с каждого двора по одному работнику в неделю два дня». Такие условия работы в хозяйствах Дуниных позволило появлению «крепостников» крестьян, пользовавшиеся наемным трудом.
Багалей в труде «История Слободской Украины» приводит «реестры бывшей слободсько-украинской старшины и других лиц, которые имели подданных, по всей Слободсько-Украинской губернии в 1767 г. В «Материалах», автор выделяет только тех дворян, которые имели не менее сотни подданных. «В Харьковской провинции их было 33 чел.». Среди них «абшитованый (отставной) секунд-майор Дунин». В эти годы отставной секунд майор Александр Дунин имел 285 подданных, а помещица Варвара Дунина имела 86, а из них 7 человек – «крепостники харьковской помещицы Дуниной – Д. Швидкой, Я. Мищенко, Я. Радченко, М. Коробка, Г. Коробка, Д. Коробка, Г. Горпенец, О. Мина и Г. Зубаненко имели по 1 чел.», т. е. которые пользовались наёмным трудом.
В хозяйствах были крестьяне и великорусского происхождения, в том числе у Т. Дуниной – 2 семьи, из 94 душ крепостных крестьян этого происхождения по ревизии 1783 года. В хозяйствах наемные люди использовались в качестве рабочей силы на разных работах, в том числе в качестве пастухов и мельников.
Мельницы, представляя собой важный доходный промысел, очень рано стали объектом продажи и покупки, обмена и заклада, завещаний, дарений и других сделок. Разные размеры мельничных налогов зависели от количества камней или поставов, ступ, от того, сколько времени в году в зависимости от наличия воды, работала мельница. Основная доля мельничных доходов шла в пользу владельцев мельниц. У помещиков Дуниных в Харькове и в окрестностях было 7 мельниц. У Андрея Дунина было 5 мельниц, «состоявших из 6 амбаров, 7 камней, 7 просяных ступ с 29 толкачами и 2 сукновален. От этих мельниц ротмистр Дунин получал, по сведениям 1722 г., в год ржи 43, пшеницы 32, гречихи 29, солода 4, пшена 15 четей, всего 123 чети, за валяние сукна получено в 1721 г. 2 руб. 17 алтын 4 деньги в год». Люди расплачивались за помол зерна на муку и за производство круп, пшена традиционным «мерчуком». Размер мерчука устанавливался владельцем мельницы. Однако, в общем он равнялся 0,1 помола. За обработку сукна брали по 0,25 коп, за аршин. Рынок мукомольного промысла был весьма узкий и своеобразный. На мельницах хлеб перемалывали и просо толкли исключительно для внутренних нужд. Однако Дунины посредством этих промыслов втягивались в товарноденежные отношения: за помол они получали деньги, много хлеба, который потом сбывали на рынке.