Мои идеи в военно-поисковой работе.

Письмо Собянину.

Уважаемый Сергей Семёнович!

В декабре 2011 года ко мне обратилось сразу несколько поисковиков с жалобой на то, что им не удается прояснить судьбу документов из сейфа 8-ой Дивизии народного ополчения, который был найден под Вязьмой и сдан в Государственный музей обороны Москвы в середине 90-ых. На мое обращение директор Лукичева Алла Степановна прислала ответ, который содержал фотографии выставки 1999 года, посвященной этим документам и несколько ссылок на текст из данного сейфа в научном издании. На вопрос о полном тексте, наличии оригиналов документов, - ответа получено не было.
Это в принципе идет в ходе стратегии, которую проводит в стенах этого музея, который существует на московские деньги, директор Лукичева А.С. В силу своей тематики, музей накопил большое количество материалов о самой проблемной, редкой теме обороны Москвы - дивизиях народного ополчения. По ним практически нет документов в Центральном архиве Министерства Обороны в Подольске. Это были части, которые состояли из гражданских лиц, студентов, рабочих, профессоров.
Я знаю, что к Лукичевой А.С. многократно обращались с просьбой просмотра изучения этих документов для введения их в научный оборот - ответа либо не поступало, либо ответ был отрицательным из -за того, что в "музее не оборудован читальный зал". Конечно, музей не библиотека и не архив, но директор музея не имеет право блокировать изучение самой животрепещущей темы в истории Обороны Москвы просто в силу того, что она не может или не хочет организовать работу исследователей. В частности, летом 2010 года к директору музея обратилась жительница г. Сергиев-Посад Ольга Ромашова с просьбой изучить документы по 9-ой дивизии народного ополчения - ответа она не получила. И таких примеров много.
1.На основании этого прошу с Вашей помощью выяснить судьбу полного текста и наличия оригинал документов из Вяземского сейфа (8 ДНО).
2.Выяснить полный список письменных источников, относящихся к периоду 1941-1945 гг, которые относятся к дивизиям народного ополчения, из тех, которые хранятся в Музее обороны Москвы.
3. Прописать порядок и организовать возможность работы небольшой группы исследователей. в которую могу входить я, с целью оценки возможности введения данных источников в научный оборот, так как эта работа Лукичевой А.С. не производится.
Для подтверждения того, что данная тема для меня не новая, прилагаю акт передачи в Российский государственный военный архив документов из сейфа, найденного также в Смоленской области, которые пролежали непрочитанными в музее "Смоленщина в годы войны" 7 лет. В настоящее время данные документы прочитаны. Их текст полностью доступен исследователям в сети интернет, создан фонд в федеральном архиве. Cо стороны смоленского музея я получал только содействие.

Мой ответ

Отвечая на Ваш ответ, могу сообщить, что к сожалению, ГМОМ среагировал слишком поздно на моё обращение. В настоящий момент уже отправлено письмо мэру Москвы С.С.Собянину о ситуации в ГМОМ, кроме того в понедельник,30 января, я, совместно с (...) данную ситуацию с генерал-майором А.В. Кирилиным, который в принципе отвечает за процесс увековечивание солдат Красной и Советской армии не только на территории РФ, но и по всему миру.
Ситуация его очень заинтересовала, и он сообщил, что со своей стороны подготовит обращение в музей.
В настоящее время в письме к С.С. Собянину я обосновал важность списках всех первоисточников, которые хранятся в ГМОМ по теме дивизий народного ополчения,(...)
В заключение я хотел бы сообщить, что никакое письмо от организации я предоставлять не обязан, законодательство РФ регламентирует свободный доступ граждан РФ в музеях и архивах РФ, в случае адекватного объяснения надобности для них данной информации, так что вот этот вот последний абзац Вашего письма ещё раз показывает весьма причудливое понимание российского законодательства Вашим руководителем, что и создает вот такие вот конфликтные ситуации на пустом месте.
Что касается ксерокопий, прошу сообщить на каких основаниях я могу получить полную копию данных ксерокопий.
Что касается вот этого абзаца "На прочитанные документы были напечатаны расшифровки. 68 единиц из-за частичной утраты и угасания текста прочитать невозможно, поэтому уже длительное время музей ведет переговоры со специалистами организации по сканированию и изготовлению цифровых копий документов из сейфа 22-го полка"
То прошу сообщить, с кем конкретно ведёт Музей данные переговоры,потому что если он ведёт такие переговоры в Москве, столице России, центре всего экономического и научного потенциала, столь долгое время, значит, он ведёт их неэффективно или вообще не ведёт, а это наше национальное достояние. Для примера, документы смоленского музея "Смоленщина в годы Москвы" были прочитаны в течение месяца, уже создан фонд в федеральном архиве (РГВА)
И совсем в заключении хочу сообщить, что я уже писал, что выставка проведённая в 1999 году никак не относится к вопросу научной популяризации и изучения текста "Вяземского сейфа", а отмечу, что предметом всего этого конфликта, является именно блокирование музеем подобного изучения, что и демонстрирует вся эта переписка.

С уважением, Семёнов ВВ

Последние новости - в ходе разговора со специалистом центра по увековечиванию солдат, погибших в годы ВОВ (центр Кирилина) я получил информацию, что Красный крест Польши уже передал информацию Центру по эксгумации советских солдат в Польш и что она появится на ОБД. Однако из Белостока вчера пришел ответ, что данная информация НЕ идентична информации о рассреляных советских пленных, которая хранится в ИПН в Белостоке.

Видео на украинском

Отправлено письмо в Союз армян России
Союз грузин России, посольство Азербайджана и Казахстана

Как в СССР развивалось поисковое движение?