Попов Павел Капитонович

Лариса, это очень интересная статья, но странно, что про Вас и Ваших родственников буквально пару строчек.

Тема репрессий и реабилитаций очень непростая. Надо разбираться с каждым случаем. С автором статьи не согласна, где она говорит, "кто сейчас разберет". Надо разбираться.

И обязательно тех, кто осужден невинно, надо отделять от уголовников.

Я бы, честно говоря, с большим интересом прочитала бы статью о Ваших поисках. Только о Ваших, без вот этих вот обобщающих материалов. Но это мое мнение.

EkaterinaK написал:

[q]

про Вас и Ваших родственников буквально пару строчек.

[/q]

Здравствуйте, Екатерина!
Спасибо Вам за отклик! Скажу лишь в 2-х словах как это было. Мне позвонила корреспондент газеты "ВБ" Тамара Попова, готовившая материал к Дню памяти жертв репрессий и попросила дать интервью о моих поисках, а так же настоятельно просила разрешения поместить мое фото в газете. Тему мою она нашла в интернете. Фотографироваться я наотрез отказалась, но дала ей разрешение использовать мой материал для написания статьи. Дальше получилось то, что получилось. Не понравились мне в этой истории две вещи:
1. Некоторые факты искажены.
2. Меня даже не известили о выходе этой статьи, хотя обещали. Узнала об этом случайно.

EkaterinaK написал:

[q]

Я бы, честно говоря, с большим интересом прочитала бы статью о Ваших поисках

[/q]

Екатерина, во-первых я совсем не хочу публичности, мне достаточно и того, что я сообщаю здесь на форуме. Самое важное, что удается найти, я выкладываю в дневнике обязательно. Во вторых моя работа едва позволяет находить время на проведение поисков, для меня даже в архив сейчас вырваться проблематично. На статью у меня точно нет времени.
Однако есть у меня родственник журналист, который тормошит меня и заставляет рассказывать о своих поисках. Недавно он снял меня на видео, будет монтировать передачу для телевидения по генеалогии. Ему я отказать никак не смогла Вот в такую авантюру меня втянули

Видеоролики о Карлаге

Карлаг. Боль и память.

Karlag. White Silence.

Летописец Карлага
(Станислав Мастеров о Екатерине Борисовне Кузнецовой)

Отрывок:

"– Екатерина Борисовна, мне рассказывали трогательную историю о том, как в поселке Актас дружно-мирно жили два глубоких старика-соседа. Их дома разделял простенький штакетник. Один из них был «политическим», а другой – лагерный вертухай, водивший под ружьем на работы своего дорогого соседушку… Жизнь берет свое. Время лечит?

– Книгу, которую я написала, называется «Карлаг: по обе стороны колючки». И охранники, и зеки – все они жили за проволокой. В СССР свободы не было ни для кого. Сегодня он – вертухай, а завтра – заключенный. В поселке Долинка я познакомилась с Василием Яичкиным, бывшим охранником Карлага. Он мне сказал про зеков: «Были среди них очень умные, очень важные люди – для меня, простого мальчишки, солдата-краснопогонника, который ничего в жизни не видел, голодал в детдоме. Мог ли я поверить, что это враги? Наверное, нет… Но я боялся об этом даже подумать».

Я познакомилась с Сергеем Бариновым, который был начальником АЛЖИРа – Акмолинского лагеря жен изменников Родины. Можно сказать честно – это был приличный человек. Его прислали в Казахстан из Калининского НКВД. По его словам, он был не согласен с некоторыми вещами, работая в Калинине, и за это отослали его работать в Карлаг. В Долинке он жил вместе с женой в небольшом домике. Его супруга, довольно интеллигентная, в свое время объединяла уже отсидевших женщин в различные кружки по интересам. Она старалась как-то их реабилитировать внутренне. А сам Баринов был человек умный, образованный, трезво смотревший на вещи. По воспоминаниям тех, кто сидел в АЛЖИРе, Баринов был вполне гуманным. Конечно, это был служивый, офицер НКВД, он выполнял все предписания начальства. Конечно, женщины тяжело работали: резали камыш, делали саман, строили, пасли скот. Были они плохо одеты и морально угнетены.

Этого нельзя забывать. Но в то же время было и другое: Баринов не выходил за человеческие рамки. Зечки оставались для него женщинами. Быть может, Баринов не верил в «борьбу с врагами народа», но он был при погонах. Все это очень непросто…
– Вы пытались говорить с ним о Сталине?
– Мы спокойно, мирно беседовали обо всем. Но, как только доходило до вождя народов, – все… Как отрезало. Это была закрытая тема для него. На окраине Караганды в Майкудуке жил начальник охраны Карлага Вайнблат. Заключенные говорили, что «он не был зверем…» В начале девяностых старик рассказывал мне о быте заключенных. Но, как только разговор коснулся Сталина, ставилась точка.

В их сознании была заложена определенная матрица, ограничительная программа. У тех, кто охранял, до последних дней оставалось ощущение: да, все они, люди с оружием, находились по одну сторону колючки от зеков. Однако все вместе были они за проволокой. Достаточно одного неосторожного слова, чтобы из охранников перейти в охраняемые.
Время лечит. Так должно быть

Память о Карлаге оставалась болезненной и для вохры. В начале восьмидесятых, работая в «Индустриальной Караганде», я поехала в командировку в совхоз-техникум имени Мичурина. Уже вышел солженицынский «Архипелаг Гулаг». Один человек дал мне том французского издания на пару дней и ночей. Я читала книгу с тем же психопатическим рвением, как и стенограммы Нюрнбергского процесса. И вот я приезжаю в совхоз, встречаюсь с начальником отделения Каирбековым, пожилым человеком в галифе и армейских сапогах. Контора – саманное здание, бывший карлаговский барак. Мы сели с ним за стол, и я по своей глупости спокойненько ему говорю: «Ну рассказывайте мне, как вы тут живете на своем Архипелаге Гулаге». И вдруг наступила тишина. Я смотрю на Каирбекова – глаза его полны слез. Я перепугалась ужасно, водички в стакан налила: «Ой, может, я вас чем-то обидела, извините, пожалуйста». А он говорит: «Насчет Архипелага Гулага вам скажу: здесь (в том месте, где располагался совхоз, находилось лагерное отделение Карлага) были такие люди! Цвет Советского Союза!» И он мне стал рассказывать. В те времена, еще советские, об этом предпочитали помалкивать… Каирбеков говорит: «Я был охранником, неграмотным, аульным мальчишкой, который плохо знал русский язык. Благодаря этим людям я стал человеком. От них так много узнал, чего нельзя было узнать ни в одной школе. Потом я приехал в Москву несколько лет тому назад лечиться. Лежу в общей палате. И ко мне стали приходить авиаконструктор, профессор, балерина… Люди всенародно известные. Несли мне апельсины, бананы, колбасу. Все больные смотрели на меня и думали: что за старик из Казахстана, знатный такой? Говорят – безвестный, а к нему ходят такие посетители! А этих людей я всех водил под ружьем».
– Все-таки время лечит…
– Так должно быть. Недавно мне позвонила женщина, работавшая в Карлаге перлюстратором писем. На мои публикации она всегда реагировала злобно: «Вранье!» И женщина эта на сей раз меня попросила: «Ты пришла бы ко мне, я тебе кое-какие фотографии дам».

Время должно лечить. Нельзя все время воевать. Ни у тех, кто охранял, ни у других, заключенных, – ни у кого не было нормальной жизни. И тем и другим товарищ Сталин сломал жизнь. В любой момент они могли поменяться местами и поняли это, когда постарели."
Источник http://www.proza.ru/2013/01/30/1147



Отрывок из публикации Е. Б. Кузнецовой:

ГДЕ ЛАГЕРЕЙ ЧАДИЛИ АДЫ... (Из блокнота журналиста)

Автор: Екатерина КУЗНЕЦОВА, почетный журналист Республики Казахстан
Дата: 24-05-2014

"А в 1989-м я с ними ездила в Долинку, все было еще узнаваемо, еще живо в памяти, и они показывали мне: «вот тут была школа, а это клуб, в нем была отличная библиотека, а это больница для заключенных, здесь работал профессор-кардиолог, бывший министр здравоохранения РСФСР, «враг народа» Колесников...».
После августа 1991 года, когда власть в СССР переменилась, потянулись сюда иностранные корреспонденты, и на экранах и телеэкранах, на газетных полосах всего мира замелькало слово Dolinka.
Из «Daily Mail» приехала Миранда Инграм, приехал Робин Найт, корреспондент «U.S. News» – оба из Лондона, их живо интересовала судьба Хеймо Раутеайнена. Тоже сразу – в Долинку.
Микаэл Йордан из Словакии, профессор Адам Добронски из Польши (Варшава), Анна Петрачек, журналистка с польского ТВ, Бруно Максвиллиамс из «The Chronicle of Hingher Edukation».
С кем только не ездили мы в Долинку, кто только не фотографировал бывшее главное управление Карлага, не топтал досок в его коридорах, травы в заросшем парке перед зданием...
Я перечисляю далеко не многих из тех, кого привело в наши края отнюдь не простое любопытство, а профессиональное желание в полный голос рассказать миру о постигшей советский народ трагедии с тем, чтобы не дать ей повториться вновь."
источник

Добрый вечер.Перечитала вашу тему.Я ищу информацию о своем прадеде Фортунатове Борисе Константиновиче.Он был направлен в 1934г в исправительными лагерь под Караганду.в 1936 был досрочно освобожден но остался работать в качестве вольнонаемного.он скончался в Долинской больнице Карлага.хотела узнать вы проделали огромный труд не попадалась ли вам фамилия Фортунатов ?может подскажите где можно найти нужную информацию?спасибо.

Спасибо большое.буду пробовать:-)