Митрофан-Дикост (Троицко-Печорский район Коми АССР)

Покаяние: Коми республиканский мартиролог жертв массовых политических репрессий = Каитчöм: Коми муын мыжтöг мыждöмаяс / Коми респ. обществ. фонд жертв полит. репрессий «Покаяние»; Обществ. редкол.: Ю. А. Спиридонов, И. Е. Кулаков и др.— Сыктывкар.— 2000 экз.

Т. 1 / Сост. и гл. ред. Г. В. Невский.— Коми кн. изд-во, 1998.— 1181 с.: ил. (фот.).— Часть текста на коми яз.

Содерж.:

[Состав редколлегии, редакционно-издательской группы и научно-редакционного совета]. С. 7–8; Дорогие земляки!: [Обращение главы Республики на рус. и коми яз.] / Ю. А. Спиридонов. С. 10–11; История массовых политических репрессий на территории Коми края в 20–50-х годах XX века: [Статьи]. С. 13–419; …И смести с лица земли…: [Статьи]. С. 421–559; Подозреваемый — весь народ: (Документальные материалы). С. 561–709; [1] Возвращенные имена: Список жертв политических репрессий, осужденных на территории Республики Коми [4814 имен]. С. 711–1132; Библиография [900 назв.] / Подгот. Е. П. Березина. С. 1135–1179.

Т. 2 / Сост. и гл. ред. Г. В. Невский; Науч. ред. ч. 1 И. Л. Жеребцов; Науч. ред. и сост. ч. 2 М. Б. Рогачев.— 1999.— 1007 с.: ил. (фот.).

Содерж.:

Ч. 1: История массовых политических репрессий на территории Коми края в 20–50-х годах XX века: [Статьи]. С. 11–215; Под конвоем — таланты и поклонники: [Статьи и воспоминания]. С. 217–345; [2] Жертвы ГУЛАГа [5543 имени]. С. 347–569; Ч. 2: Горькая память тех лет: [Документальные очерки, воспоминания, газет. хроника]. С. 573–677; [1] Возвращенные имена: Список жертв политических репрессий, осужденных на территории Республики Коми [более 3200 имен]. С. 679–899; Судьбы людские: [Документальные очерки и воспоминания]. С. 901–1002.

Т. 3 / Сост. М. Б. Рогачев; Науч. ред.: Н. А. Морозов, М. Б. Рогачев.— 2000.— 494 с.

Содерж.:

От редколлегии. С. 10–11; Хроника политических репрессий в Коми крае, 1918–1960 гг. / Сост.: Н. А. Морозов, О. И. Азаров и др. С. 13–193; От «красного террора» до ГУЛАГа: [Статьи и документы]. С. 195–447; Политические репрессии в 20–50-е годы на территории Республики Коми: Библиогр. указ. изд. 1995–1999 гг. [593 назв.] / Сост.: Е. П. Березина, В. Н. Казаринова и др. С. 449–493.

Т. 4.— 2001.

Ч. 1 / Ред.-сост. М. Б. Рогачев; Сост.: Г. Ф. Доброноженко (науч. ред.), Л. С. Шабалова.— 1167 с.: ил. (фот.).

Содерж.:

Кулацкая ссылка в Коми области в первой половине 1930-х годов / Г. Ф. Доброноженко, Л. С. Шабалова. С. 15–123; Документы свидетельствуют / Сост.: Г. Ф. Доброноженко, Л. С. Шабалова. С. 125–749; [3] Возвращенные имена: [А — Р; более 4800 семей (более 20 000 имен)]. С. 751–1140.

Ч. 2 / Сост. и науч. ред. Н. М. Игнатова; Ред. М. Б. Рогачев.— 607 с.: ил. (фот.)

Содерж.:

Уважаемые читатели!: [От редколлегии]. С. 14–15; Спецпереселенцы — «бывшие кулаки» в Коми АССР в 1936–1950-е годы: [Статьи и документы. Карта спецпоселков в Коми АССР в 1930-е гг.]. С. 17–283; Тяжело вспоминать эти годы…: [Воспоминания]. С. 285–395; Что может рассказать архив: Перечень документов Национального архива Республики Коми по теме «Спецпереселенцы-раскулаченные на территории Коми АО (Коми АССР). 1929–1951 гг.» / Т. И. Лахтионова. С. 397–455; [3] Возвращенные имена [С — Я; более 1300 семей (более 6000 имен)]. С. 457–604.

Всего более 39 800 имен в 4 томах.

В списках [1] — репрессированные в 1930-е — нач. 1950-х гг. Состав биогр. справок: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, национальность (выборочно), место работы и должность, место жительства (адрес), дата ареста, кем и когда вынесен приговор, статьи обвинения, мера наказания.

В списках [2] — лица, находившиеся на территории республики в связи с репрессиями и ныне живущие в ней. Справки по городам и районам (в соответствии с современным административно-территориальным делением). Состав справок: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, кем вынесен приговор, формулировка обвинения или принадлежность к семье осужденного.

В списках [3] — семьи раскулаченных, находившиеся на спецпоселении на территории Республики Коми. Состав посемейных справок: для главы семьи — фамилия, имя, отчество, год и место рождения, национальность (выборочно), место проживания на момент раскулачивания; для каждого члена семьи — фамилия, имя, отчество, год рождения, характер родства с главой семьи; основание для высылки на спецпоселение, место жительства на спецпоселении.

В т. 3:

на с. 257–269: «Список административно-высланных по постановлениям Комиссии НКВД по А/В и Особого совещания при Коллегии ОГПУ, находящихся на территории Коми области, на 1 июля 1928 г.» (192 имени). Состав биогр. справок: фамилия, имя, отчество, каким органом выслан и статьи обвинения, дата постановления и № дела, срок, партийная принадлежность, место высылки;

на с. 270–285: «Из списка антисоветских элементов, взятых на учет Коми ОО ОГПУ, на 1.01.1932» (115 имен с краткими характеристиками — выписками из архивных документов);

на с. 288–324: фотоальбом-картотека «Административно-ссыльные в Коми АО. 1928 г.» (268 портретов).

Иллюстрации: документы, портреты, виды памятных мест.

В 2003 г. издан т. 5 (около 20 000 имен граждан, высланных в 1940–1941 гг. с территорий Польши, присоединенных к СССР).

Я́рега — посёлок городского типа в Республике Коми, входит в состав городского округа «Ухта».

Население 8500 жителей (2010 год).



Старый вокзал




В 1932 в междуречье Яреги и Доманика скважина № 57 дала насыщенный нефтью песчаник, а скважина № 62 - 2 т густой нефти.
В 1934 году была завершена абота над проектом первой в СССР шахты для подземной добычи тяжелой нефти. Метод добычи тяжёлой нефти шахтным способом был использован здесь впервые в мире. По постановлению СНК СССР началась закладка шахты для разработки Ярегского месторождения тяжёлой нефти. Разработка этого уникального нефтяного месторождения должна была вестись силами заключённых Ухтпечлага.

В 1937 году, когда в Ухтпечлаге было уже 58 тысяч заключённых, в его составе было выделено 3-е лагерное отделение — нефтяное, с центром в Чибью, куда входил и Ярегский нефтепромысел № 31. На 3-м нефтепромысле был создан отдельный лагерный пункт — четвёртый, с 2 579 заключёнными.

В 1937—1938 годах в ходе разделения Ухтпечлага был организован Ухтижемлаг. Населённые пункты, возникшие вокруг нефтепромыслов, получили наименования Ярега, Нижний Доманик и Первомайский. В 1939 году начальником четвёртого (ярегского) отдельного лагерного пункта (ОЛПа) был младший лейтенант госбезопасности Векслер П. М., в 1940—1941 годах — старший лейтенант госбезопасности Спаринский А. Я. В годы войны начальником отдельного лагерного пункта и Нефтешахтстроя стал майор госбезопасности Оконов О. М.

В 1939 году на Яреге было несколько нефтедобывающих колонн, строительная колонна, автотранспортная колонна, колонна горняков-шахтостроителей, механическая группа, электрогруппа, конюшни гужевого транспорта.

Результатом работы четвёртого отдельного лагерного пункта стало создание мощной сырьевой базы на территории республики. В 1939 году шахта № 1 дала первую нефть, а в 1941 году она давала по 2 тонны тяжёлой нефти в сутки. В 1942 году началось строительство шахт № 2 и № 3. Из 550 тысяч тонн тяжёлой нефти, добытой в республике за годы войны, 400 тысяч тонн дала первая в стране нефтяная шахта № 1.


Месторождение, расположенное рядом с посёлком Ярега, уникально как по своему строению, так и по величине запасов высоковязкой (тяжёлой) нефти и титановой руды, которые представлены в одном мощном пологозалегающем пласте кварцевых песчаников. Верхняя часть пласта нефтенасыщенная, нижняя — рудная. Титановая часть пласта содержит более половины разведанных к 2000 году запасов титана России. Среднее содержание ТіO2 в руде составляет 10,50 %.

Сам посёлок вольнонаёмных состоял из 7 небольших домов-общежитий. Благоустройством посёлка занимались сами. Дров не хватало, поэтому были организованы самозаготовки для отопления бараков. Остро ощущалась нехватка чистой воды, электроэнергии, многих строительных материалов, поэтому на ОЛПе был введён режим строгой экономии, обязательный как для вольнонаёмных, так и для заключённых. Для заключённых были установлены нормы выдачи хлеба в соответствии с процентом выработки. Талоны на питание делились на 1-й котёл, 2-й котёл, талоны для слабкоманды. Тот, кто был ослаблен и не мог выработать норму, питался очень скудно, не мог восстановить силы и погибал. По нормам выдавался и сахар. Все остальные продукты выдавались заключённым в столовой в виде завтрака, обеда и ужина. Продукты м.б. получать и посылками из дома. Но уголовники добиралась до посылок раньше хозяев. Для стимулирования труда заключённых устанавливался стахановский паёк за наличный расчёт. Для вольнонаёмных работала столовая. Они могли покупать продукты в магазине. Но посёлок находился в глухой тайге, многих продуктов не подвозили.

Жилищные условия были плохими. Утепленными были 23 барака, оштукатуренными - 15. Некоторые бараки содержались в антисанитарном состоянии, кишели клопами. Правда, санитарная служба пыталась с этим бороться. Старались следить за чистотой и соблюдением санитарных норм на кухне. Боясь эпидемий, всему лагнаселению делали прививки (в основном от брюшного тифа и паратифа). За отказ от прививок полагался арест на 3 суток. Больных, ослабленных и обмороженных нужно было лечить. Для этого стационар был расширен до 36 коек, а для срочной госпитализации в приемном покое было выделено 3 койки. Для соблюдения гигиены был составлен график посещения бани. При этом для экономии воды в баню не пропускали тех, кто пользовался душевой шахткомбината. Была и прачечная, но она работала плохо: бельё только прополаскивалось в воде без кипячения и глажения. Некоторые заключённые продолжительное время не посещали баню и не меняли белье, за что были наказаны начальник санчасти и работник прачечной.

Одежда заключённых была плохонькая. Некоторым доставались телогрейки и штаны 2 и 3 сроков службы. Плохо обстояло дело и с обувью. Даже ношенные валенки и сапоги ценились очень высоко, поскольку большинство заключённых были вынуждены обходиться самодельной обувью.
По ОЛПу был установлен 10-часовой рабочий день, причём даже административно-технический и контрольно-счётный персонал из заключённых в летнее время 7 часов работали в канцапярии и 3 часа на производстве (на планировке площадки и устройстве дорог шахтного поля). В МЙ 1941 рабочий день заключённых, работавших на поверхности, был удлинён на 1 час для производства очистки строительных площадок и лагпункта от мусора и нечистот.

Работа была тяжёлая. Отношение к ней среди заключённых было разным. Кто-то (чаще это были уголовники) отказывался выходить на работу, в рабочее время играл в карты, кто-то был уличён в членовредительстве, кто-то умудрялся напиться, учинял драки, не подчинялся бригадирам. Заключённые, выполнявшие менее 60% производственной нормы, приравнивались к отказчикам. Наказания были разными: арест на срок до 10 суток с выводом на работу или без, выговоры, перевод на общие работы, постановка на вид с удержанием из премвознаграждения. В 1939 нарушителей было не очень много, и на каждого составлялся отдельный приказ. Напр.: "за продажу пайки хлеба, содержащегося в слабкоманде К. арестовать на 5 суток с выводом на работу". Аргумент для определения наказания был такой - нарочно хочет себя уморить, чтобы не работать на благо Родины.
Тяжёлая лагерная жизнь вела не только к смерти заключённых. Некоторые, теряя здравомыслие, пытались бежать. Беглецов отлавливали, отличившихся при этом награждали. Проводилась работа и по предупреждению побегов. Для этого использовались агенты среди заключённых. Планировавших побег ждала режимная зона или барак, а материал на них передавался в ОЧО (оперчекистский отдел) для привлечения к уголовной ответственности.

Вольнонаемные получали зарплату в зависимости от должности: от 200 (телефонистка и уборщица) до 2000 руб. (начальник промысла). Формально заключённые тоже получали зарплату. Но она составляла всего лишь 20-50 руб., причём только начислялась, а не выдавалась на руки. Премии тоже существенно различались: у вольнонаёмных - до 200 руб., у заключённых - до 50 руб.

Из премиальных вознаграждений заключённых вычиталась стоимость сломанных деталей и инструментов, к примеру стоимость замков аккумуляторной лампы - 5,5 руб., бура - 15 руб., крышки бурмолотка и пробки - 3 руб., ремонта лампы -25 руб., очистки лампы -5 руб. и т.д. А оборудование ломалось часто. Остаток составлял ничтожную сумму, на которую, даже если бы она и выплачивалась, ничего существенного купить было нельзя (напр., телогрейка стоила 34,65 руб., ботинки армейские - 43,85 руб., сапоги бродовые - 200 руб.).

В 1939 Коми обком комсомола принял решение о направлении на Ярегу 50 юношей и девушек. Воспоминания тех, кто были первыми, свидетельствуют о том, что отбор среди молодёжи в коми сёлах был очень строгий. По приезду на шахту молодёжь отправляли учиться, стараясь дать не только элементарные профессиональные навыки, но и обучить основам наук таких, как математика, физика, химия, геология. Занятия проводились ежедневно с 8 до 20 часов (5 часов теории и 4 часа практики). Обучавшихся делили на 2 группы: ученики, имеющие образование до 4-х классов, и те, кто имел образование от 5-ти классов и выше.

Была ещё одна возможность получить хорошую квалификацию. В Ухте с 1933 работал горно-нефтяной техникум НКВД. Большая часть преподавателей была набрана из числа заключённых. По воспоминаниям Семикина К.А., учившегося в техникуме в 1936-1940 "среди студентов было несколько з/к". В ДК 1940 СМ Коми АССР для подготовки квалифицированных специалистов из местного населения организовал в Ухте школу фабрично-заводского обучения №3 для нефтяников. На нефтешахте №1 был организован филиал школы, где готовили горняков, проходчиков, буровиков как из вольнонаёмных, так и из заключённых.

Заключённые, прошедшие курс обучения, по отбытии срока часто оставались работать на шахте, получая неплохую зарплату. В первые годы работы Нефтешахтстроя квалифицированных специалистов-вольнонаёмных не хватало, поэтому к работе привлекались специалисты-заключённые. Заключённым доверялись даже важные руководящие посты - от главного инженера по технике безопасности до коменданта лагеря.

В годы Великой Отечественной войны ОЛП-4 продолжал рас и расширялся. К к.1941 вне зоны были построены 1 двухэтажный и 14 одноэтажных домов, 2 магазина, почта, столовая ФЗО, конюшня, собачник, много производственных объектов. В зоне количество бараков увеличилось до 40. Для обеспечения лагнаселения продовольствием на зиму был создан лагпункт Синдор, где заготавливали сено, ягоды, грибы, выращивали картофель. В связи с войной нормы питания заключённых уменьшились. Обед в основном состоял из гороховой похлебки. Дополнительно за перевыполнение нормы выдавалась пачка махорки. В 1943 были установлены нормы выдачи хлеба в соответствии с нормой выработки: до 80% - 481, до 100% - 569, до 125% - 700, свыше125% - 787 г в день. В 1944 нормы выдачи хлеба увеличились до 600 г за выполнение плана на 80-90%, 800 г - 90-125%. Котловое довольствие выдавалось по нормам 2-го основного котла. За нарушение трудовой дисциплины переводили на 1-й котёл. Существовал котёл отличников - для выполнявших план на 106-110%. При перевыполнении плана на 180% заключённые получали премблюдо. В 1941 для стимуляции труда буровиков, перевыполняющих план, был установлен стахановский паёк. На бригаду из 20-25 человек приходилось: хлеба чёрного - 22 кг, хлеба белого -11 кг, жиров - 4 кг, кондитерских изделий - 6 кг, сахара - 2,5 кг, махорки - 22 пачки, папирос - 11 пачек.

Однако эти нормы зачастую не соблюдались. Имелись случаи отказа в выдаче рабочим обеда и ужина, разбазаривания продуктов (незаконный отпуск улучшенных обедов лицам, не имеющим права на их получение, чаще всего уголовникам и начальникам из заключённых). Виновные в этих нарушениях снимались с работы, арестовывались на трое суток. Отмечены случаи, когда у вольнонаёмных рабочих за нарушение производственной дисциплины изымались продовольственные и хлебные карточки, горячее блюдо, и такие рабочие переводились на лагерное довольствие. Увеличилась продолжительность рабочего дня для заключённых. В 1941 положение с одеждой настолько ухудшилось, что было разрешено выписывать из дома личные вещи, возвращать хозяевам изъятые ранее вещи, хранившиеся в кладовых. Зимой в целях предупреждения обморожений был составлен следующий порядок вывода на работы: в морозные дни запретить вывод при -35°С при отсутствии ветра, при -30°С при умеренном ветре, при -20°С при сильном ветре. Невыход на наружные работы компенсировали за счёт ближайших выходных или организовывали внутренние работы в лагере. Физически ослабленные или имеющие обморожения на наружные работы не выводились. От ослабленных, чей труд не м.б. использован на основном производстве, избавлялись, переправляя на дальние командировки. В приказе № 506 от 18 ДК 1941 говорится: "Люди слабкоманды были направлены на командировку Ыджид без уведомления хозчасти и без проверки вещевого довольствия совершенно разутыми и в сожжённых бушлатах". И это в ДК 1941 Заведующий УРСа за нарушение правил этапирования был арестован на двое суток с выводом на работу.

Ухудшение положения заключённых приводило к росту числа индивидуальных и групповых побегов. За побеги и подготовку к ним наказывали арестом от 5 до 10 суток с выводом на работу и последующим направлением в режимный барак командировки Ыджид. Имели место случаи членовредительства и сожжения обуви, за что виновные наказывались 10 сутками ареста с выводом на работу с последующим переводом в штрафную зону на 2 месяца.

В 1941 в приказах упоминается применение к провинившимся заключённым следующих наказаний: привлечение к уголовной ответственности (новый срок), водворение в штрафную зону сроком до 6 месяцев, лишение права получать посылки сроком до 3 месяцев, лишение права переписки, помещение в изолятор, перевод в центральный штрафной пункт. В АВ 1941 завершилось строительство подконвойной зоны с изолятором и бараком усиленного режима. Туда перевели злостных отказчиков и нарушителей режима. Нарушителей трудовой дисциплины стало так много, что в приказах их помещали списком от 18 человек и больше. В соответствии с указом Президиума ВС от 26 ИН 1940 чаще стали привлекаться к ответственности вольнонаёмные (за опоздания, ранний уход с работы, невыполнение приказов начальства).

Бытовые условия вольнонаёмных были не намного лучше, чем у заключённых. В 1941 проверяющий капитан госбезопасности Здунис отметил: "Общежития в/н состава содержатся грязно, рабочие и служащие, живущие в общежитиях, не соблюдают элементарных санитарных правил, в столовой в/н состава грязно". Чистую питьевую воду вольнонаёмные получали по талонам и за деньги. Стоило ведро очищенной воды 9 коп. В общежитиях было много клопов, рабочие завшивели. Для борьбы со вшивостью требовали организации санитарной обработки (3 раза в месяц) и поголовной стрижки всех волосистых частей тела (это касалось и вольнонаёмных, и заключённых). Для заключённых был установлен график "пропуска через баню". Банные дни были обязательными для всех, мылись побригадно по графику. Для заключённых отказ от бани грозил водворением в штрафную зону на 2 недели. В 1943 при КВЧ была создана санитарно-бытовая секция для проведения систематической работы по санитарно-гигиенической профилактике.

С началом войны многие рабочие были мобилизованы в РККА. Среди ушедших на фронт было немало заключённых, освобождённых досрочно. Новые рабочие и инженерные кадры прибывали по направлению НКВД. Возрастной ценз для устройства на работу по ряду профессий был снижен до 16 лет при условии прохождения медосмотра и сдачи технического экзамена. Для повышения трудовой квалификации проводились курсы, но, по сравнению с довоенным временем, сроки обучения сокращались. Преподавали на курсах и вольнонаёмные, и заключённые, но вольнонаёмных преподавателей стало больше. Обучались вольнонаёмные и заключённые раздельно. В годы войны, как и прежде, контакты м.ними разрешались только во время работы. За связь с заключёнными вне работы вольнонаёмных сурово наказывали.

По-прежнему поощрялось трудовое соревнование. Комсомольско-молодёжные бригады трудились под девизом: "Работать за себя и за товарища, ушедшего на фронт!" Лучшие бригады получали звание фронтовых. В составе таких бригад были и заключённые. В 1945 в соревновании участвовали 349 комсомольцев. Победившей бригаде вручали переходящее Красное знамя Управления Политотдела и райкома Союза Нефтяников и премировали бригадира на 500, а членов бригады на 250 руб. Для руководства трудовым соревнованием и ударничеством создавались "тройки" в составе председателя из вольнонаёмных и 2-х членов из заключённых. До 250 руб. увеличились премии за рационализаторские предложения. Лучшим из вольнонаёмных присваивалось звание "Мастер социалистического труда". О них писали в газете "За ухтинскую нефть".

За годы войны лагерный контингент несколько раз менялся. Среди заключённых были поляки (в АВ 1941 все они были освобождены по амнистии), китайцы, корейцы (ок.30 человек), а также немки, мобилизованные в трудовую армию (формально они заключёнными не считались). Здесь отбывали срок азербайджанцы, армяне, грузины, турки, украинцы, белорусы, молдаване, евреи, финны (их было очень мало). Судя по отдельным приказам, заключённые старались держаться своими национальными группами. Мобилизованные немки были первыми, кто получил возможность в 1944 поправить ослабленное здоровье в оздоровительной команде и в оздоровительном пункте. После них начальство разрешило в качестве награды за высокие показатели на производстве, соблюдение лагерного режима и примерное поведение в быту зачислять туда на 15 суток и заключённых.

В годы войны, как и прежде, экономили воду, электроэнергию, дрова, стройматериалы. В 1944 лагпункт включился во Всесоюзное соревнование за экономию энергии под девизом: "Каждый сэкономленный киловатт - удар по врагу". Продолжали поощрять тех, кто занимался сбором металлолома. Ценилось, если из собранного металлолома отбирали запчасти, которые ремонтировали и использовали для работы. Для проведения в 1943 весенне-посевной компании собирали местные органические и минеральные удобрения, т.е. навоз и золу.

В лагере были неграмотные, которых обучали в школе. В 1941 в ней научились грамоте 40 человек. Преподаватель школы из заключённых получил благодарность и премию 30 руб. с отовариванием ларьковыми товарами на 50%. В 1944 стали проводить соревнования по лыжам и футболу, в которых участвовали вольнонаёмные и заключённые.

С начала войны в соответствии с постановлением о всеобщей обязательной подготовке населения к ПВО были организованы курсы противовоздушной и противохимической обороны для всего взрослого вольнонаёмного населения от 16 до 60 лет. Несовершеннолетние обучались пользованию средствами индивидуальной защиты. 23 ИЛ 1941 был сформирован из числа рабочих и служащих взвод народного ополчения, который 3 раза в неделю регулярно занимался военной подготовкой.

В 1595 году первая коммерческая поставка в Москву оптовой партии нефти из района р. Ухты.






в 1692 году первое упоминание об Ухтинском нефтяном месторождении в книге голландского путешественника Николаса Витсена «Северная и Восточная Татария»: «Река Ухта отстоит от Печоры на одни сутки, на этой реке в 1,5 мили от волока есть мелкое место, где из воды выделяется жир, представляющий нефть… который горит наподобие свечи, издавая из себя черный свет».


Гравюра из книги Н. Витсена «Северная и восточная Татария»

Карта России, составленная в 1692 году

В 1843 году состоялась Геологическая экспедиция А.А. Кейзерлинга и П.И. Крузенштерна по реке Печоре и ее притокам. В результате экспедиции получено первое описание горных пород вдоль р. Ухты, составлена первая геологическая карта Тиманского кряжа.

Маршрут экспедиции А.А. Кейзерлинга и П.И. Крузенштерна в Печорский край, 1843 г.

В 1889 Научная экспедиция во главе с выдающимся геологом академиком Ф.Н. Чернышевым обследовала Ухтинское нефтяное месторождение. Экспедиция признала Ухтинский нефтяной район нефтеносным и составила геологическую карту Тиманского хребта.