Старина и Былое

Николай Николаевич Каразин (1842-1908)

---

«Надо, чтобы славные и добрые дела глубоко врезались в душу современников, передавались
такими же глубокими, неизгладимыми чертами в сердца потомства и из поколения в поколение,
без напоминающей помощи колоссальных,
а все–таки не вечных монументов, хранили вечную славу о добрых и мудрых своих предшественниках…»

Н.Н. КАРАЗИН

---

Акварелист, иллюстратор, батальный живописец, литератор и журналист Николай Николаевич Каразин
прожил необычайно интересную и насыщенную жизнь.
Объем того, что создал. Каразин в изобразительном искусстве и литературе, поражает воображение--
более 50 музеев и галерей нашей страны хранят его картины и рисунки, не говоря о частных собраниях в России и за рубежом.
Им было написано множество газетных и журнальных статей, очерков и рассказов.
Дважды издавалось 20-томное собрание его сочинений.
Филокартисты бережно хранят нарисованные им открытки.

И моё знакомство с Николаем Каразиным началось с открыток и иллюстраций
Потом заинтересовалась, попыталась узнать больше.
Прочитала некоторые его сочинения…
Талантливый литератор, художник, иллюстратор, этнограф Каразин сейчас
почти забыт… и не переиздаются книги с его удивительными иллюстациями
О нем вспоминают в основном любители старины...

---

«Новая Русь» 21 (08) декабря 1908
6 декабря в день своих именин скончался известный художник Николай Николаевич Каразин, на 67 году жизни.
Последнее время он сильно страдал гнойным плевритом и проживал в последние месяцы в Гатчине.
Его лечил др. Закржевский, а затем Кременецкий. Он скончался в присутствии всех своих родных, скончался тихо,
без страданий. Последние годы Н.Н. мало работал, занимаясь преимущественно акварелью.
Н.Н. относится к художникам, пережившим время своего призвания.
Нам памятны его многочисленные рассказы из быта преимущественно Средней Азии, рассказы имеющие
больше этнографический интерес. Одно время он был известен как иллюстратор, но успех графического искусства
в России сделал модными иллюстраторами художников более новых и молодых.
И большая публика стала забывать о Н.Н., который продолжал работать все для более тесного круг а
своих единомышленников. Похороны Н.Н. состоятся в Петербурге, куда останки будут привезены во вторник.

---

Вот краткая биография Николая Каразина

Родился Николай Каразин в Ново-Борисоглебской слободе в Харьковской губернии.
Его дед—общественный деятель, основатель Харьковского университета, Василий Назарович Каразин,
а его бабушка А. В. Каразина была внучкой известного русского историка, автора «Деяний Петра Великого»
Ивана Ивановича Голикова
Николай Каразин родился в день смерти своего великого деда В.Н. Каразина, 4 ноября 1842
До десяти лет он воспитывался в подмосковном имении своей бабушки А. В. Каразиной
Окончил 2-ой Московский кадетский корпус в 1861.
Находясь на военной службе в Казанском драгунском полку, участвовал усмирении польского восстания 1863-1864
В 1865 оставил службу ради занятий живописью.

Тройка



Учился в Императорской Академии художеств с 1865 по 1867 у Б.П.Виллевальде.
В 1867 году покинул Академию и, вновь определившись на службу принял участие в Среднеазиатской кампании
русских войск. В 1870 с вышел в отставку.
Занимался в студиях Г .Доре и Ф.Жилло в Париже в начале 1870-х годов.
В 1874 и 1879 предпринял два путешествия в Среднюю Азию с экспедициями Русского Географического общества
За работу в этой экспедиции был избран членом Русского географического общества.

Охотники с соколом



Переправа Туркестанского отряда


В 1876-1878 был военным корреспондентом журнала «Всемирная иллюстрация».
На выставках экспонировал свои работы с 1881

Вступление русских войск в Самарканд 8 июня 1868 г
1888



Хивинский поход. 1873




Член-учредитель Общества русских акварелистов.
С 1885---почетный вольный общник Академии художеств, с 1907 - академик.
Преподавал в Рисовальной школе общества поощрения художеств (1882-1885).
Наибольшую известность снискал как рисовальщик и иллюстратор.

---

Открытки и иллюстрации



Иллюстрация к былине Илья Муромец



Иллюстрации к книге О. Роговой (Шмидт-Москвитиновой) «Русские богатыри. Избранные былины в пересказе для детей».
СПб. : Издание И.Ф.Девриена, 1898.


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Николай Каразин

---

Иллюстрации к роману Льва Толстого Война и мир

Батарея капитана Тушина при Шенграбене


Поездка Ростовых на святках к Мелюковым



Смерть Пети Ростова

---

Снежки



Закаспийская железная дорога



В казарме каторжного острога



Копеечку подали



Пожар Большого театра



Сад Эрмитаж в Москве

---

Н.Н. Каразин. Литавры Магомета-Тузая. Сказание

Когда молодой хан Азрет впервые вступил на трон Тимуридов, его сверстник, такой же юный Магомет-Тузай, любимый музыкант ханский, грянул на своих золоченых литаврах торжественную песнь славы и радости.
До глубокой старости жил хан Азрет; состарился и Магомет-Тузай, всюду сопровождавший, в голове дворцового хора, своего повелителя и друга.
Гремели золотые литавры и славу победы над врагами, и ликование торжествующи победителей, и тихие радости любви и мира, и плачь о погибших героях, сложивших на поле брани свои головы.
Умер хан Азрет, и на его погребении, в последний раз, скорбно прогудели литавры Магомета, вызвав обильные слезы народа.
Взошел на престол новый хан, нелюбимый, своенравный и кичливый Даур, и спросил:
– Почему перед хором моим не вижу я эту старую собаку, почему не слышу литавр? Одни трубы да флейты воют, будто голодные волки в пустыне!
Вышел из толпы Магомет, говорит:
– Повелитель! Не могу я извлечь из моего инструмента веселый бой ликованья, когда в нем не замерли еще звуки великой, неутолимой печали, по истинно-великом, незабвенном правителе.
Разгневался хан Даур, приказал сорвать со старика одежды и на его обнаженной спине выбить веселую дробь с перекатами. Хотел еще смерти предать, да народ на коленях умолил,– и отпустил хан старого литавриста с позором.
Не хорошо царствовал новый хан: судил не прямо, а криво, разорял города, казнил невинных… Базары пустели, народ разбегался, когда только завидит ханских приспешников… Застонал забитый народ, зазнались враги приниженного, обездоленного царства…
Двадцать томительных лет прошли своею чередою. Пришли из Святой земли, где кости святого пророка покоятся, неведомые люди, хаджи-богомольцы, принесли в дар хану Дауру роскошные новые литавры, говорят:
– Умер старый Магомет-Тузай в Мекке, приказал после смерти своей, содрать со спины его кожу и натянуть ею эти литавры.
Может быть, звуки их напомнят тебе твою несправедливость и злобу.
Поник головою смущенный деспот, с миром отпустил посланников, заперся в своем дворце и долго думал великую думу.
Затем приказал отнести литавры на высокий курган, за городом, поставить их там, на самой вершине, а над ними соорудить
мазар с куполом и священный бунчук Азрета покойного над входом мазара поставить.
Стал хан народом править, как следует, унялось его сердце злобное, смирились враги, отдохнул народ… А все-таки Даура, словно тяжелое, загробное проклятие, тяготит завещание Магомета-Тузая,– все нет ему ни покоя, ни радости.
Пошел хан Даур за город, поднялся на курган, оставил богатую свиту внизу, а сам смиренно вошел под свод священного мазара.
И свершилось чудо.
Едва только хан склонил на пороге колени, как сами собою заиграли литавры Магомета-Тузая. Звук победы, звук торжества любви над злобою раздался под сводом, далеко разнесся во все стороны, и бунчук покойного Азрета сам собою преклонился перед раскаявшимся, просветленным властителем.

---

Похоронен Каразин на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.

Забытые имена

---

'Корифей русского пейзажа " Владимир Донатович Орловский (1842--1914)



В конце XIX в. художник Владимир Орловский был в России чрезвычайно популярен.
Его полотна приобретали члены императорской фамилии и столичные аристократы
Его романтизированные прекрасно освещенные пейзажи очень нравились публике

Сын украинского помещика, выпускник киевской гимназии, Владимир Орловский еще юношей увлекся
рисованием и копированием картин на выставках.
Его интерес был замечен, и в 1861 будущий пейзажист приехал в Петербург с рекомендательными пись­мами
к Тарасу Шевченко.
Срок поступления в Академию худо­жеств уже прошел, но способный молодой человек понравился Шевченко,
и тот стал давать ему уроки. Однако Орловский очень недолго пользовался советами своего великого сооте­чественника,
так как в том же году Шевченко умер. Но за несколько дней до смерти Шевченко успел все же рекомен­довать
своего ученика М.Ф.Львову — конференц-секретарю Академии художеств.
Познакомившись с рисунками Орлов­ского, Львов без экзаменов зачислил его в Академию.

В 1861-1868 Орловский учился в Императорской Академии художеств у А.П. Боголюбова.
За время учебы получил все существовавшие академические награды: в 1862у — малую серебряную медаль за пейзажи,
в 1863 — большую серебряную медаль, в 1866 — малую золотую медаль.
В 1866— изучал памятники московской архитектуры. В 1867 — совершил поездку в Киевскую и Таврическую губернии,
в 1868 — побывал в Финляндии. В 1868 за три пейзажа с видами Крыма был награжден большой золотой медалью,
получил звание классного художника 1-й степени и право пенсионерской поездки за границу сроком на три года.
В 1869-1872 — пенсионер Императорской Академии художеств во Франции и Швейцарии.
В 1874 получил звание академика, а в 1878 — профессора за картину «Сенокос».
С 1909 жил в Италии.
Был тестем художника Николая Пимоненко.
Умер 19 февраля 1914 в городе Нерви (Италия), похоронен в Киеве на Лукьяновском кладбище.

---

О Владимире Орловском современники писали, что он «превосходит других художников удивительным знанием
природы, мощным и гармоничным колоритом, свободным движением кисти».
Специалисты отмечали, что, несмотря на некоторую поверхностность отдельных картин, в большинстве его работ
академизм удачно сочетается с умением передавать переменчивость природы, эффекты естественного
освещения, воздушную среду

---

Пруд. Летний вечер




Вечер. Берег моря



Кисловодск



Жатва




Украинский пейзаж с ветряной мельницей 1882

Дмитрий Левицкий. Смолянки



С 1773 по 1776 Дмитрий Левицкий по заказу императрицы Екатерины II написал серию из семи портретов воспитанниц Смольного института для благородных девиц, основанного императрицей в 1764

---

Первый выпуск был особенно любим императрицей Екатериной и ее сподвижником Иваном Ивановичем Бецким,
стоявшим у истоков женского образования в России и создания Смольного института.
Все смолянки, принятые в институт в год его основания, находились под особенно пристальным вниманием
просвещенной императрицы и ее сподвижника. И хотя во Франции давно существовало подобное заведение в Сен-Сире,
но для России это был грандиозный эксперимент

В 1773 «Санкт-Петербургские ведомости» отмечали «важное событие» — «первый выход на гулянье в Летнем саду
благородных воспитанниц Смольного института».
Поэт и драматург Александр Сумароков писал:

Не нимфы ли богинь пред нами здесь предстали?
Иль сами ангелы со небеси сошли,
Ко обитанию меж смертных на земли,
Что взоры и сердца всех зрителей питали,
Как солнечны лучи, так взоры их сияют,
С красой небесною краса всех нимф равна;
С незлюбием сердец невинность их явна;
Конечно, божество они в себе являют.
Как сад присутствием их ныне украшался
Так будет краситься вся русская страна

По случаю этого гулянья, а также первых институтских спектаклей, Екатерина заказала Левицкому портреты воспитанниц;
их надлежало изобразить в театральных костюмах, соответствующих игранным ими ролям.
Вероятней всего, портреты заказала не сама императрица, а И. И. Бецкой, страстно влюбленный в одну из них, Алымову.
Портретисту позировали воспитанницы, отличившиеся особенными успехами в науках и искусствах.
Работа над серией завершилась в 1776 , что совпало по времени с первым выпуском учениц

---

Портрет Г. И. Алымовой (1776)


Одна из лучших арфисток своего времени ---Глафира Ивановна Алымова
Она изображена художником с любимым инструментом, который одновременно делает её и Аллегорией Музыки.
Она одета в форменное парадное платье из белого шелка, установленное для воспитанниц IV (старшего) возраста,
которое выглядит особенно роскошно: это платье «полонез» с «хвостом» и «крыльями» на большом панье
(каркас из китового уса). Подол юбки украшен фалбалой, а лиф — пышными бантами.
Нити крупного жемчуга обвивают длинные локоны, драгоценные камни вплетены в прическу. Э
ту роскошь связывают с тем, что к этому времени юная Глафира уже стала предметом всепожирающей страсти
Ивана Ивановича Бецкого, сподвижника Екатерины

Александр Бенуа писал об этой знаменитой картине Дмитрия Левицкого:
"Вот это истинный восемнадцатый век во всем его жеманстве и кокетливой простоте
и положительно этот портрет производит сильное неизгладимое впечатление
как прогулка по Трианону или Павловску".

---

Из воспоминаний Глафиры Алымовой

Учили нас многому. Однако, больше всего внимания уделялось тому, чтобы мы овладели искусством принадлежности
светскому обществу. Многих из нас императрица постоянно приглашала во дворец, где сажала к царскому столу и
где мы выступали с музыкальными и хореографическими номерами.
В журналах того времени сообщалось о том, что мы бывали на балах в доме Бецкого, сподвижника Екатерины.
Говорили, что он был в меня влюблен. Князь Иван Долгоруков, человек образованный и тонкий, писал в своих воспоминаниях
о нас “смолянках”: “Привыкнув к общению с ними, я пленялся их воспитанием, простосердечием, доброжелательными побуждениями души и здравым рассудком. Они не умели притворяться или лукавить; всегда были открыты ты со всякими и никакого не показывали кокетства в поведении”.

Продолжение следует

Алымушка

Хотя предметы изучались несложные (словесность, история, география, иностранные языки, музыка, танцы, рисование,
светские манеры), но курс обучения растягивался на 12 лет.
Смольный был придуман Екатериной не столько для образования сколько опять же для воспитания некоей женской элиты,
прежде всего, за счет строгой изоляции от мира и от среды
Николай Греч писал: «Воспитанницы первых выпусков Смольного монастыря, набитые ученостью, вовсе не знали света и
забавляли публику своими наивностями, спрашивая, например: где то дерево, на котором растет белый хлеб?»..

Среди девочек, привезенных в 1765 в Смольный институт из самых бедных дворянских семей, была и шестилетняя
Глаша Алымова. Коротенькая жизнь девочки была трагична и горька.
«Нерадостно было встречено мое появление на свет, — писала она в старости в своих записках. —
Дитя, родившееся по смерти отца, я вступила в жизнь с зловещими предзнаменованиями ожидавшей меня участи.
Огорченная мать не могла переносить присутствия своего бедного девятнадцатого ребенка и удалила с глаз мою колыбель.»
Только через год мать уговорили хотя бы взглянуть на младшую дочь.

---

Глафира Алымова родилась в селе Голяжье Брянской губернии.
Оставшаяся без мужа многодетная мать сразу сдала новорожденную ( а это был её 19-й ребенок) в монастырь.
Через год родственники все же настояли на возвращении ребенка в семью.
В честь приезда Глаши устроили большой праздник.
Девочка оказалась наредкость хорошенькой, ее не по-детски лукавая улыбка вызвала всеобщее умиление.
Казалось, что сердце матери растаяло… Но дорастив Глашу до шестилетнего возраста, она нашла новый способ
удалить от себя нелюбимую дочку.
Можно было предположить, что обделенная родительским вниманием девочка, ничего не видевшая в жизни, кроме глухого села, потеряется в незнакомой обстановке… Не тут-то было! Глаша моментально поняла, как себя вести и с кем подружиться поближе…
- Государыня императрица! Как же я Вас люблю! – выпалила она в тот момент, когда по протоколу следовало
молча сделать реверанс.
Екатерина Вторая, приехавшая посмотреть на только что набранных воспитанниц, расплылась в улыбке.
Ее совершенно подкупила эта крошечная девочка-смолянка.
- Как же тебя звать?
- Алымова…
В следующий свой приезд императрица первым делом приказала прислать к ней Алымушку, так она
придумала называть Глафиру. Глафира была в общении весела, но осторожна.
В свои шесть лет она управляла своими соученицами и называла себя их оракулом.
Авторитет Глаши стал настолько велик, что не отличавшаяся большим умом классная дама, решила умерить ее самомнение. Уличив девочку в непослушании, учительница поставила ее в угол на колени, на несколько долгих часов.
Надо ли говорить, что Глаша умела жаловаться. Учительницу уволили.
Пришедшая на ее место госпожа Лафон стала другом Глаши до конца своей жизни.
Умело манипулируя окружавшими ее женщинами и девочками, Глафира еще не знала, какое впечатление производит на одного из немногих мужчин, появлявшихся в стенах Института.
Его звали Иван Иванович Бецкой.


http://www.proza.ru/2011/08/08/784

---

А. Рослин. Портрет И. Бецкого



Смольный институт с его доброй директрисой Софьей Ивановной де Лафон и попечителем Иваном Бецким
заменили Глашеньке дом и семью. Алимушка, как называла ее часто навещавшая Смольный Екатерина II,
сразу тронула сердце Бецкого.
«С первого взгляда я стала его любимейшим ребенком, его сокровищем. Чувство его дошло до такой степени,
что я стала предметом его нежнейших забот, целью всех его мыслей.»

Все умилялись трогательной привязанности шестидесятилетнего Бецкого к девочке и полагали, что он ее удочерит.
Это чувство в Бецком казалось неожиданным — он слыл человеком мрачным, неприступным, никогда не был женат
и жил уединенно в богатом доме на набережной Невы

---

Когда Глафира поступила в Институт, ему было около шестидесяти четырех лет. Он никогда не был женат -
в молодости славился любовными похождениями, но, по его утверждению, не смог найти идеал.
Помогая Екатерине Второй в организации Института, Бецкой не скрывал, что надеется вырастить абсолютно
новое поколение молодых женщин, умных, физически развитых, с высокими моральными качествами.
Встретить свою любовь он уже не надеялся, учитывая преклонный возраст,и старался исключительно для будущего России.

Смышленая маленькая Глафира годилась ему во внучки, и Иван Иванович, выделив ее среди других учениц,
ревностно играл роль доброго дедушки. Глафира отвечала взаимностью и всем заявляла, что обожает его.
Она радовала покровителя прилежной учебой.
Когда в Институт привезли арфу, Глафира сразу же попросилась брать уроки и очень быстро овладела сложным инструментом.
Насыщенный распорядок дня не позволял смолянкам скучать, годы шли незаметно.
«Прелестныя воспоминания! Счастливыя времена! Приют невинности и мира! Благоговею перед вами!»

Глафира блистала среди учениц, но только в одном она чувствовала себя обиженной и даже ущербной…
В редкие дни, когда родителям позволяли навестить своих дочерей, Глафира оставалась одна.
Только на седьмой год обучения она увидела свою мать.
«Я дро¬жала при виде страданий, исказивших ея благородныя черты», - напишет Глафира в воспоминаниях.
Мать приехала, будучи больной, чтобы навсегда попрощаться с дочерью. Она по-прежнему была холодна с ней и
сообщила, что лишает ее наследства в пользу многочисленных братьев.
Когда пожилая женщина вышла из института, ее нагнал Бецкой и неожиданно предложил зайти вместе в церковь.
Там, у иконы, он поклялся, что теперь заменит Глафире и отца, и мать.
«Он перед светом удочерил меня», - констатировала Глаша в дневнике…

http://www.proza.ru/2011/08/08/784
Продолжение следует