Белое, Веселая Тарасовка

Началась наша подготовка к новому прорыву, но уже севернее деревни Сухомля, вдоль шоссе Домброво — Генендз. Прорыв обороны противника начался на рассвете 3 августа с задачей выхода на крупный населенный пункт Генендз. 6 августа мы с ходу овладели деревней Клевянка, что в пяти километрах от Генендзе. Части остановились на отдых, так как впереди, по ходу наступления нашей дивизии, на реке Бебка (Бобр), находилась старинная крепость Осовец. По данным агентурной разведки в крепости располагался крупный гарнизон противника. Да и к тому же крепость Осовец, как бы цементировала полевую оборону фашистов, прикрывая выгодным естественным рубежом, каким являлась река Бебка с ее заболоченной широкой поймой.
Командующий армией приказал 290-й дивизии прорвать оборону противника в направлении Вулька-Пасечна, обойти крепость Осовец и овладеть ею ударом с тыла. Подготовка шла к прорыву основательно и целую неделю. И вот во второй половине дня 13 августа, прорвав оборону врага, мы овладели Вулька-Пасечна и ближайшими высотами к нему, создав тем самым угрозу обхода города и крепости Осовец с северо-востока. А 14 августа нам уже зачитали приказ Верховного Главнокомандующего, в котором дивизии за отличные действия по овладению крепостью Осовец объявлялась благодарность.

4 сентября 1944 г. дивизия вошла в состав 41-го стрелкового корпуса 3-й армии, которой командовал генерал-полковник Горбатов А.В. 2-го Белорусского фронта, а 5 сентября, сосредоточившись в районе Черновец, уже получила задачу овладеть городом и крепостью Остроленка. Этот город и крепость являлись важным пунктом в обороне фашистов на реке Нарев. А в половине пятого 6 сентября уже началась артиллерийская подготовка, которая длилась 25 минут и закончилась залпом катюш — это сигнал для наступления. В 5:00 роты батальонов пошли в наступление, преодолев первый пояс заграждений, вышли ко второму. Но здесь под шквальным огнем, неся большие потери, вынуждены были залечь. Надо было проделать проходы в минных полях.

К 6:00 эти проходы были готовы и роты устремились вперед, через несколько минут обе траншеи были взяты. И снова на пути встало минное поле. А группа разграждения выведена из строя. Тогда командир 1-й роты лейтенант Акинфьев скомандовал: «Противотанковыми гранатами по минному полю, огонь!» Остальные роты последовали этому же. Проходы были сделаны. Батальоны снова пошли в атаку. К сожалению, в этом бою был убит лейтенант Акинфьев, прекрасный человек и храбрый командир. Не задержавшись в траншеях батальоны ворвались на юго-восточную окраину Остролянки. Затем стали медленно продвигаться к центру города. Приходилось брать штурмом не только каждый дом, но каждый этаж и чердак. Противник несколько раз атаковал нас, но все атаки были отбиты. А к 10:00 часам 878-й и 885-й стрелковые полки полностью овладели городом и вышли на восточный берег реки Нарев и закрепились здесь.

В этих боях наши воины проявили поистине чудеса героизма. Так красноармеец Бабаскин с двумя товарищами ворвался в дом, троих фашистов уничтожили гранатами, а восемь взяли в плен. Или комсорг сержант Богатырев с тыла подобрался к дому, уничтожил пулеметный расчет врага, сам залег за пулемет и начал вести огонь по подходившей к дому группе врагов, те предложили сдаться, но в ответ получали очереди, тогда фашисты подожгли дом, Богатырев героически погиб.
Был у нас в одном полку пулеметчик Медведев, так он на пулемете «Максим» при стрельбе по фашистам выбивал чечётку, за что его солдаты прозвали «музыкант-огневик», а как его любили солдаты и офицеры. По его стрельбе знали, что он рядом, что он жив и их не подведет.
Или мой фронтовой друг, командир 355-го ОИПТД майор Ларионов Иван Андреевич — культурный, грамотный артиллерист, за его храбрость и отвагу любили его солдаты и офицеры, а командиры частей просили комдива, чтобы дивизион Ларионова поддерживал их при наступлении, иногда дело доходило до мольбы, но командиру дивизии виднее. На счету дивизиона не один десяток подбитых танков и САУ противника. За свои боевые действия командир дивизиона награжден многими боевыми орденами и медалями, благодарностями Верховного Главнокомандующего.

За мужество и отвагу, проявленные при овладении городами и крепостью Островленка, приказом Главнокомандующего всему личному составу дивизии была объявлена благодарность. А 878-й стрелковый полк получил наименование Остроленковский. С 7 ноября наша дивизия была переподчинена 40-му стрелковому корпусу, сдав оборону 120-й дивизии, дивизия была сосредоточена в лесах у населенного пункта Циск, что на восточном берегу реки Нарев. Севернее нас был город Ружан.

В течение всего сентября полки занимались боевой подготовкой, доукомплектовывались личным составом, вооружением и боевой техникой. 8 октября 290-я стрелковая дивизия вошла в состав 35-го стрелкового корпуса, а утром 12 октября уже вступила в бой. Противник любой ценой пытался удержать населенный пункт Червонка — довольно мощный узел обороны, прикрывающий подступы к городу Макув-Мазовецкий. Здесь-то и развернулись тяжелые бои. Трое суток полк нашей дивизии отбивал непрерывные контратаки вражеских танков и пехоты, поддерживаемых огнем тяжелой артиллерии и многоствольных минометов. На особенно ожесточенные бои начались 15 октября. В 21:00 гитлеровцы предприняли 4 контратаки, каждая силой от батальона по полка пехоты, которые сопровождались от 25 до 50 танков и САУ. Но все контратаки мы отбили с большими потерями для противника.

Правда и наши потери были чувствительными. Погибло немало командного состава, в их числе командир 885-го полка подполковник В.И.Шипилов и командир 882-го стрелкового полка подполковник Ф.М. Стефаненко — любимец солдат и офицеров. Не стало этого замечательного человека, одного из лучших командиров полков, прошедшего с боями от Москвы и почти до границы с Восточной Пруссией. Подполковника Стефаненко Федора Михайловича увезли на машине в Гродно и там в центре города в городском парке похоронили со всеми почестями.

16 октября обе стороны перешли к обороне. Здесь, на Ружанском плацдарме, 20 октября мы простились с генерал-майором Исааком Гаспаровичем Гаспаряном, убывшим из дивизии в распоряжение штаба фронта. За командира дивизии остался его заместитель полковник А.М. Сальников. 14 ноября дивизия полностью укомплектованная, составила второй эшелон 35-го стрелкового корпуса. Но в ночь на 22 декабря она снова сменила в обороне части 348-й стрелковой дивизии. На участке обороны дивизии было по-прежнему относительное затишье. Иногда мы проводили разведку боем. Изучали оборону и его огневые точки. Но чтобы знать все о противнике, надо было — во что бы то ни стало добыть «языка».

Общепризнано, что тяжел и ответственен труд разведчика, особенно командира взвода или роты разведки. Он всегда должен знать все о противнике — наличие, о качественных показателях его техники и его замыслах. По данным разведки командир принимает решения оп организации боя. Командир разведки всезнающ и всевидящ. Кроме всего этого он еще должен быть отважным, физически хорошо подготовленным, грамотным и в любой обстановке принимать правильное решение. Именно таким в годы войны был командир разведроты 290-й стрелковой дивизии капитан Василий Герасимович Зубков. Любимец дивизии. Высокого роста человек, крепкого телосложения, недюжинной силы, широкоплечий брюнет (обувь и обмундирование ему шили специально, а приказом по дивизии ему было решено о выделении двух норм). И не удивительно, что он приносил «языка» одной рукой под мышкой. Этот отважный разведчик — русский богатырь, как мы его все называли, много раз ходил в тыл врага, нанося страх и ужас противнику. Противник его знал по смелым действиям в его тылу или на переднем крае. Чтобы запугать нашего отважного разведчика, фашисты частенько передавали с переднего края по радио: «Зюбьков, попадешься нам — не умрешь своей смертью, для тебя всегда готовы две березки». А наш смелый разведчик свои действия в тылу врага всегда заканчивал возвращением с «языком» или ценными документами. На счету разведроты дивизии более 50 «языков» и много ценных документов. Лично Василий Герасимович взял двенадцать «языков». Он награжден многими орденами и медалями.

С первых чисел января 1945 г. части и соединения 3-й армии начали подготовку к наступлению. Но чтобы ввести противника в заблуждение, полки и дивизии, стоявшие в обороне, получили приказ имитировать ее дальнейшее совершенствование, чтобы немецкое командование поняло, что русские далеки даже от мысли о наступлении. А под прикрытием всех этих имитационный мероприятий у нас проводилась большая подготовительная работа к наступлению. Ибо нашим войскам предстояло прорвать довольно сильную, глубоко эшалонированную оборону противника. И вот сейчас, как никогда, требовался «язык». Командующий 3-й армией приказал, во что бы то ни стало, взять «языка» и определил срок — трое суток. Капитан Зубков двое суток, днем и ночью, изучал передний край противника и его тыл, а на третью ночь решил брать «языка». В час ночи с двумя разведчиками, которых оставил в засаде, для прикрытия его, когда он будет отходить с «языком», Василий Герасимович пошел в тыл врага. И тихо, без шума легко взял его в интересном месте. Но когда разведчики пришли на КП дивизии, где и находился командующий Армии и с нетерпением ждал их возвращения, то обнаружилось, что «язык» мертв. Командующий строго спросил у Зубкова, что все это значит? Зубков ответил: «Виноват, товарищ командующий, ведь я его легонечко, а он вон что, не думал, что он такой хлюпяк». Все заулыбались, а командующий рассердился «Не думал, не думал. Чтобы через два часа был "язык"!» И сам уехал. И что Вы думаете — был, только чином поменьше — ефрейтор.

А первый многое мог бы рассказать — был инженер полка, который строил оборону. Опережая события, вспоминается такой случай, это было уже в Восточной Пруссии, крепко засел противник на одном кожевенном заводе, никак наши наступающие роты выбить его не могут. Тут командир дивизии посылает разведроту Зубкова вперед. Как узнали фашисты, что наступает рота Зубова, не известно. Но известно одно, что узнав это, фашисты оставили завод и начали отступать. Наши части начали его преследовать. И вот в ночь на 13 января 1945 г. 290-я стрелковая дивизия сосредоточилась в лесу, в трех километрах северо-западнее Залузе. Когда дивизия отводилась во второй эшалон, перед нами встала довольно внушительная картина нашей мощи, подготовленной к наступлению. Во всех балках, на опушках рощ, в лесу, везде стояли пушки, гаубицы, минометы, десятки установок гвардейских минометов, танка и САУ. Да, народ наш сумел потрудиться на славу, такая техника и сколько ее.