Город Елец и Елецкий уезд

Елецкие Приказные избы за подьячим за Микитою Трубицыным на усть реки Стюденца двор ево помещиков да бобылей:

Во дворе Акимка Сидоров сын Жолобов, у него два сына: Гришка, Федька
Во дворе Ивашка Сидоров сын Жолобов, у него зять Сенька
Во дворе Меркушка Калинин сын Гололобов, у него три сына: Назарка, Сидорка, Васька трех лет
Во дворе Тимошка Голобурда, у него два сына: Мишка, Назарка, тринатцети лет
Да двор мельничной, а в нем мельник наемной человек Ларка Иаковлев сын Хлопков, нанялся у него Микиты на урочные леты со РПВго году до РПЗго году (1673-1679), а пришли те бобыли из Доброго городища во РПГм (1674) году

Всего за ним пять дворов, людей в них тритцать (очевидная описка, тридцати не наберется) человек, и то поместье, и мельницу, и двор помещиков он, Микита, и бобыльские дворы поступился боярина князя Григорья Григорьевича Рамодановскаго человеку ево, Моски (прим.: Моска/Моська = Моисей Колычев) Колычеву, а бобыли выводит ему Миките в иную деревню, а ему, Моски до тех бобыльских и до мельника дела нет

|л. 70| Лета ЗРЧФ ноября в КФ [день] по указу великих государей, царей ... (часть штампованного текста опустим)
... ездил в Елецкой уезд, в Засосенской Стан, ельчанина в Микитино поместье Трубицына в село Стюденец

А приехов, взял с собою туташних и сторонних людей, ельчан, детей боярских, да в том Микитинам поместье Трубицына переписал двор и дворовех людей по имяном, и места |л. 71| дворовые, и пашню, и сено, и лес, и всякия угодья, а переписав, да то Микитино поместья, и крестьян Трубицына, что то ево Микитино поместье, и крестьян по указу великих государей, царей, и по памяти из розряду за приписью дьяка Ивана Уланова, и по заручной челобитной, и по допросу ево Микитины, указано справить за вдовою Марфою Моисеевскою женою |подписи| |л. 71об| Колычова, а в нем пашни на сто чети, а в дву по тому ж, и со крестьяны отказал детям ея вдовиным Марфиным ельчаном Степану да Петру да Игнатью да Науму Колычовым к елецкому их поместью: Степану к сороку ко шести четям с полуосьминою, а Петру да Игнатью да Науму к семидесят к девяти четям без полуосьмины в поместье со всеми угоди,

А на том поместьи |л. 72| селе Стюденце место дворовое помещиково, да крестьянских дворов:

Во дворе Костика Афонасьев, у него сын Савостиа[н], да зять Микитка Дмитриев сын Пятигородов
Во дворе Ивашка Васильев, у него дети Савка, Федька
Во дворе Пронка сын Березкин, у него брат родной Федотка
Во дворе Алешка Ильин сын Березкин, у него брат родной Титка |подписи| |л. 72об| да дети Трушка, Филимошка
Во дворе Игнатка Васильев, у него дети Ивашка, Савка
Во дворе Гурка Родионов сын Мишин, у него дети Степка, Мишка, у Степана сын Прошка
Во дворе Юдка Гуров сын Мишин, у него братья родныя Сафошка, Еремка, да дети Кирюшка, Климка, Арефейка, да племянник Ивашка Тимофеев сын Бученев
Во дворе Епишка Прокофьев сын Жел|л. 73|таухов (Желтоухов), у него пасынок Савостка, а прозванием Петрушка, Гаврилов сын
Во дворе Аброска Григорьев сын Желтоухов
Двор пуст крестьянской, а в нем жил Ефремка Анофреев сын Чернышов

А на отказе со мною, Наумом, были ельчане ... (далее перечисление ельчан, служилых людей)

В 1635 году началось сооружение грандиозной по тому времени укрепленной линии от Козлова до Белгорода, так называемой Белгородской черты, или засечной линии. Она строилась 23 года. В ее создании принимали участие и ельчане. Белгородская засечная черта — укреплённая линия на южных рубежах Русского царства, созданная в 30-50-х годах XVII века и служившая для защиты от крымско-ногайских набегов. В комплекс сооружений Черты входили остроги (города-крепости), различные инженерные сооружения, естественные природные препятствия (болота, леса, реки). Административное и военное управление оборонительной линией располагалось в Белгороде. Белгородская черта эффективно снизила риск грабительских вторжений в центральные и южные районы России и способствовала русскому заселению огромных черноземных территорий.
В 1636 году елецкий воевода С.В. Коблуков-Мосальский обязан был по приказу царя выслать из Ельца в Козлов для земляных работ 150 казаков и стрельцов, которые должны были там работать шесть недель, после чего подлежали такой же замене. Одновременно елецкий воевода по приказу царя послал людей на Талецкий и Боровский брод с целью разведать место для строительства острожков.
Весной 1638 года на южных рубежах началась большая работа по восстановлению и укреплению засек. Из Ельца на восстановление Чернавского и Талицкого острогов были направлены елецкие служилые люди: дети боярские, казаки и прочие «елецкие людишки». В ответ на это указание, от ельчан была послана челобитная с просьбой освободить город от этой государевой повинности. Это они связывали с тем, что город находился так же в плачевном состоянии после набегов татар, и поэтому ельчанам самим было нужно восстанавливать свою крепость. Кроме того, елецкие крестьяне, живущие близь Чернавского и Талицкого острогов, в случае опасности не пользуются ими. Наряду с этим было приведено множество примеров помощи Ельцом другим городам, начиная от посылки хлеба на Усерд, Яблоново, Корочу и Воронеж. И заканчивая помощью в составлении «крымской посылки». Так из Ельца послали на Валуйки 20 пудов меда «пресного», 12 ведер вина, 40 баранов, 70 кур, 8 «яловиц». В ответ на эту жалобу была выделена из кабацких доходов n-я сумма денег для ельчан. По поводу восстановления острогов было прислано распоряжение о помощи, в случае невыполнения которого последовало бы наказание.
Итак, царь отказал ельчанам в просьбе об освобождении их от строительства крепостей на том основании, что они предназначены для защиты Елецкого уезда и иных городов. Он предупредил ельчан о наказании за ослушание и за отказ от работ. Ельчанам предстояло также укрепить и свой собственный город. Это было видно из донесения елецкого воеводы Федора Алябьева царю от 17 июня 1639 года: «А на Ельце, государь, города рубленого нет, поставлен…дубовый острог, а у острога 4 ворот да 7 башен глухих, а кругом, государь, того острога и острожным вороты и с глухими башнями по стенам мерою 777 сажен, а крепостей около острога только один выкопан ров, и тот мелок и без стоячего тыну, а около, государь, рва частику и надолб нет, и во многих местах острожныя стены худы, а инде обвалились, потому что поставлен тот острог в давних летех и стоит без крышки. Да на Ливенских воротех стоит вестовая полуторная пищаль и та башня ветчана и углами обвалилась, по вестям воинских людей стрелять с той башни из вестовой пищали будет немочно, да две наугольные башни, государь, худы же, низки и ветхи… и в твоей государевой зелейной казне ручного и пушечного зелья и свинцу и всяких пушечных запасов мало же… И колодезей и тайников в остроге нет, только сделан за острогом к реке Сосне среди горы один тайник, а в нем выкопан колодезь, а над колодезем поставлена башня с бойницами, а от острога до башни 17 сажен, а от башни до реки Сосны 20 сажен, а в том тайнике воды мало, а в приход больших воинских людей в приступное время с водою будет скудно. А колокол вестовой на Васильских воротах мал, во всполошное время звон слышен мало… А ратных людей на Елец ныне перед прежним мало, что многие служилые и жилецкие люди из Ельца города, и из слобод, и из уезда вышли в новые города в К.озлов и в Тамбов, во Ефремов, и в Чернавский , и в Талецкий на житье, а иные, по твоему государеву указу, ельчане, дети боярские, и стрельцы, и казаки сего лета посланы в новые ж города на Яблоново, и на Усерд, и Чернавской и в Талецкой на твою государеву службу и для городского дела».
Царь, рассмотрев донесение воеводы Алябьева, приказал ему заготовить нужное количество леса, вывезти его зимой с таким расчетом, чтобы летом 1640 года приступить к восстановлению крепости и строительству важнейших объектов в самом городе. Десять лет ельчане восстанавливали крепость. 1 июля 1650 года елецкий воевода Ф.И. Сомов докладывал царю Алексею Михайловичу, что в городе сделан новый пороховой дубовый погреб с каменным выходом. На Новосильской башне подвешен большой вестовой колокол (более 500 кг весом), установлена чугуно-железная вестовая пушка, две медные пушки полуторные и одна короткая. На глухой башне установлена полуторная пушка, а на Наугольской глухой башне – пушка железная, на Ливенской проезжей башне – пушка вестовая медная полуторная. У зелейной казны под сараем находилось 17 пушек. Из данных учета за 1668 год видно, что Елец был тогда наиболее крупным городом и мощной оборонительной крепостью среди всех городов верхнего Дона. В Ельце численность постоянных городских жителей составляла 2920 человек, посадских людей – 186 человек.
Города-крепости Белгородской черты заселялись служилыми людьми. На важнейших участках укрепленной линии выдвигались полки дворянской конницы и солдатские полки. Елецкий уезд имел очень плотное население. К началу строительства Белгородской засечной черты в Засосенском и Бруслановском станах имелось 22 села, 40 деревень и 50 починков.
Строительство Белгородской «Черты» было завершено к 50-х гг. XVII века. Продвинувшийся в степь новый рубеж обороны южной границы начинался от Ахтырки и шел далее на Белгород, Н. Оскол, Усерд, Ольшанск и далее на Воронеж, Козлов, Тамбов. Густонаселенная Комарицкая волость в 1646 году превратилась в сильный укрепленный район, в котором были построены три городка, восемь острожков и сформировано из крестьян три драгунских полка по шести рот в каждом (всего в трех полках 5100 человек). Войско новой «Черты» имело единое командование.