Выпускники Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1939-1992)Проект "История КВВМКУ в лицах..."Пианида Виктор Григорьевич02.01.1936 г.р.
Капитан 2 ранга
Выпускник Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова 1961 г.ПРОДОЛЖЕНИЕПервая на Каспийском море / Александр Дыдынский // Зеленое братство -2023. – 13 января. – Режим доступа: https://vk.com/@-87338787-pervaya-na-kaspiiskom-more . – Дата доступа: 15.06.2025.Журнал «Пограничник», ноябрь 2022 года
22 ноября 2022 года исполнилось 100 лет со дня образования старейшего морского пограничного соединения на Каспийском море. История этой воинской части хранит множество событий и имён людей, причастных к ним. Наиболее сложным периодом для 17-й отдельной бригады пограничных сторожевых кораблей во время её дислокации в Баку стали 1990-е годы.
Точка отсчётаВ ноябре 1922 года в соответствии с приказом Государственного политического управления Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республики в Баку на базе дивизиона сторожевых судов началось формирование Отряда судов погранохраны Каспийского моря. В оперативном отношении он подчинялся полномочным представителям Закавказского ГПУ и руководителям контрразведывательных органов Закавказского пограничного округа. На начальном этапе в его состав входили посыльное судно «Али Байрамов», моторный катер № 301 и катер-истребитель «Счастливый». Позже он пополнился прибывшими в Баку ещё в июле 5 сторожевыми судами и одним моторным катером. Силы новой части были невелики: в строю числилось всего 116 человек. Корабли и катера не могли обеспечить достаточной плотности дозорной службы и выходили на границу в основном по оперативной необходимости. Так начиналась история морского соединения, на протяжении почти 70 лет охранявшего советско-иранский рубеж.
Оно прошло все этапы становления и развития морской пограничной охраны Советского государства. Краснофлотцы и командиры участвовали в борьбе с басмачеством, в том числе поддерживали огнём корабельной артиллерии операции на берегу. В августе 1941-го пограничные сторожевики высаживали десанты в иранские порты. Позднее в составе Каспийской военной флотилии их экипажи обеспечивали безопасность караванов с бакинской нефтью, следовавших в Астрахань. Почти все пограничные корабли действовали в северной части Каспийского моря, отражая налёты вражеской авиации на танкеры и транспорты.
Успешно выполнив служебно-боевые задачи по охране каспийского рубежа в послевоенный период, в конце 1980-х — начале 1990-х Бакинская бригада оказалась в зоне жестокого межнационального конфликта, из которого тоже вышла с честью.
Вековой юбилей — хороший повод вспомнить малоизвестные факты, обычаи и традиции пограничников Каспия советского периода.
Заслуженная наградаВесна 1976 года для Бакинской бригады сторожевых кораблей выдалась хлопотной, но торжественной. За высокие показатели в охране морского рубежа, успешное выполнение социалистических обязательств в честь ХХV съезда КПСС, отличные результаты в боевой и политической подготовке решением Военного совета пограничных войск КГБ при Совете министров СССР соединению было присуждено переходящее Красное знамя. Заслуженную награду командиру бригады капитану 1 ранга Игорю Черкасову вручал заместитель начальника пограничных войск вице-адмирал Николай Далматов.
К началу нового этапа соревнования удалось создать хороший задел: выросло количество отличных боевых частей, команд, боевых постов; заметно повысилась классная квалификация специалистов. Личный состав кораблей, которые возглавляли офицеры Альберт Водкин и Анатолий Найдишкин, пересмотрел ранее взятые обязательства, подняв и без того высокую планку. Во время посещения кораблей первым заместителем председателя КГБ при Совете министров СССР генерал-полковником Семёном Цвигуном эти экипажи дали ему слово, что выведут корабли в отличные. Слово своё они сдержали. Иначе и быть не могло.
К окончанию очередного этапа соревнования в бригаде 75 процентов кораблей завоевали право называться отличными. Три четверти моряков стали специалистами 1-го и 2-го класса. Были и уникальные примеры: на корабле капитана 2 ранга Виктора Лицеванова до прибытия молодого пополнения 100 процентов личного состава стали специалистами 1-го и 2-го класса.
Символы эпохиСоциалистическое соревнование — признак того времени. Завоевать и удержать звание отличного корабля, а тем более победить в таком первенстве было непросто. Победителям воздавалось должное.
27 июля 1979 года в газете Закавказского пограничного округа «На рубежах Родины» была опубликована заметка «Под зелёным вымпелом». В ней говорилось: «Включившись в социалистическое соревнование, многие корабли добились права именоваться отличными. В авангарде идут экипажи сторожевиков, возглавляемых офицерами Б. Огановым и В. Пианидой».
Профессиональный путь капитанов 3 ранга Бориса Оганова и Виктора Пианиды складывался по-разному. Виктор Григорьевич после окончания средней школы пытался поступить в авиационное училище. В приёмной комиссии сказали, что его специальность будет связана с метеорологией. Наблюдать за тучами не входило в планы молодого человека, и он вернулся домой с твёрдым намерением получить высшее образование на гражданке. Но пришла повестка в армию. Юношу призвали в погранвойска. Служить начал под Сталинабадом (ныне Душанбе) в школе сержантского состава. Учитывая, что за плечами Пианиды была десятилетка — большая редкость в послевоенное время, — пограничника оставили в школе сержантского состава на учебной пулемётной заставе. Ему предстояло обучать будущих сержантов премудростям применения станкового пулемёта Горюнова.
Служба подходила к концу, когда Виктор вместе с товарищем решили поступать в Высшее военно-морское пограничное училище в Ленинграде. В 1960-м его расформировали, и год будущие командиры доучивались в Баку — в Каспийском высшем военно-морском училище имени С.М. Кирова.
Офицерская служба Виктора Григорьевича началась в 36-м Отдельном дивизионе сторожевых кораблей в посёлке Кувшинская Салма. Северу он отдал 12 лет. Был штурманом, помощником, потом командиром корабля, правда, на капитан-лейтенантской должности. Служил с Иваном Бритвиным, будущим начальником штаба, а потом командиром Бакинской отдельной бригады сторожевых кораблей, а также с Альбертом Водкиным. Именно Водкин, уже будучи командиром корабля в Баку, предложил Виктору Григорьевичу идти к нему помощником.
Капитаном 3 ранга Виктор Пианида стал достаточно поздно, когда ему было уже около сорока. Это при том, что и на Севере, и в Баку он пользовался заслуженным уважением подчинённых и командиров, считался в части одним из наиболее опытных офицеров. Виктор Григорьевич объясняет это тем, что не было вакантной должности командира корабля. Сослуживцы видят проблему в его характере, не очень удобном для военной карьеры. Наверное, у каждого своя правда. Со слов же самого Пианиды присвоению очередного звания предшествовали следующие события.
В бригаду приехал заместитель председателя КГБ при Совете министров СССР генерал-полковник Семён Цвигун. Пианида был дежурным по стоянке. Подошёл Цвигун. Виктор Григорьевич, естественно, доложил ему по всей форме, представился:
— Дежурный по стоянке капитан-лейтенант Пианида.
— А почему такой взрослый мужчина и до сих пор капитан-лейтенант? — спросил Цвигун. — Служишь плохо?
Пианида молчал.
Цвигун посмотрел на начальника штаба бригады капитана 2 ранга Ивана Бритвина.
— Он— отличный офицер, но должности нет, — ответил Иван Иванович. — Присылают офицеров с Севера да Дальнего Востока. А он на Севере уже 12 лет отслужил.
Семён Кузьмич повернулся к своему помощнику:
— Запишите фамилию капитан-лейтенанта.
В скором времени уволился командир ПСКР-605 капитан 2 ранга Бобров и Виктора Григорьевича назначили командиром. Через год корабль стал отличным, а через два — Пианиду отправили в Ленинград за новым кораблём.
Экипаж пограничного корабля капитана 3 ранга Виктора Пианиды проходит торжественным маршемЭкипаж капитана 3 ранга Бориса Оганова тоже был в лидерах. Восемь лет подряд носил звание отличного. В бригаде Борис Арамисович имел репутацию очень требовательного офицера.
Для Оганова как командира не существовало второстепенных вопросов. Одинаково важно было для него и то, как выглядит моряк, и то, как он выполняет свои обязанности.
— Борис Арамисович — кремень, — вспоминает о своём бывшем командире капитан 1 ранга в отставке Александр Васильев.— Например, к сдаче кораблём курсовой задачи командир относился очень серьёзно. Все элементы отрабатывал с экипажем лично. Тренировал нас так: «Вы, Васильев, — командир.
Вы, Варганов,— вахтенный офицер. Я — представитель штаба». И мы сдавали ему задачу. Во время одной из таких тренировок Борис Арамисович решил сымитировать взрыв на баке. Но что-то пошло не так, и взрыв-пакет грохнул у него в руке. Кремовая рубашка — в крапинку, бровей — нет, на пальце — несколько трещин и немного крови. Он быстро сбегал в каюту, обработал рану, перевязал и коротко, словно ничего не произошло, сказал: «Оказание медицинской помощи мы отработали. Пошли дальше».
ИтогиЭти два экипажа, Пианиды и Оганова, сошлись в 1979 году в схватке. В первом учебном периоде в лидеры выбился корабль под командованием Бориса Оганова. Офицеры и мичманы были награждены ценными подарками, старшины и матросы — нагрудным знаком «Отличник погранвойск» 2-й степени и краткосрочным отпуском на родину.
Два корабля шли нос в нос, но в последнем решающем рывке во втором учебном периоде, а значит, и во всём соревновании, победу вырвал Виктор Пианида со своими подчинёнными. Соответственно они и получили вымпел «Победитель соцсоревнования».
Но взятые обязательства огановцы выполнили. Свыше 70 процентов личного состава экипажа являлись отличниками боевой и политической подготовки, 66 процентов — специалистами 1-го и 2-го класса, более половины воинов были награждены знаком «Отличник погранвойск», 85 процентов боевых постов носили звание отличных. Радиотехническая служба являлась лучшей в подразделении. В следующем году экипаж Бориса Оганова удостоили чести стать инициатором социалистического соревнования среди морских частей Краснознамённого Закавказского пограничного округа. Вот такие страсти кипели в Бакинской бригаде сторожевых кораблей в 1979 году.
Красноводский дивизионВ 1978-м состоялся приказ о формировании в составе бригады дивизиона катеров на восточном побережье Каспийского моря в Красноводске. Через год, после того как он привёл из Ленинграда новый ПСКР-658, на должность командира дивизиона назначили Виктора Григорьевича Пианиду. Заместителем по политической части он предложил своего подчинённого Николая Карьянова.
— Комбриг капитан 1 ранга Игорь Черкасов спросил меня, кто может возглавить экипаж вместо меня.
Я ответил — Радаев,— вспоминал Виктор Григорьевич. — Мой корабль считался лучшим в бригаде, и Радаев поддерживал этот статус.
Дивизион строился практически на пустом месте. Воду давали раз в трое суток. Кормить матросов негде. Харчевались у соседей — в столовой дивизиона Каспийской флотилии. Но практически всегда по остаточному принципу. Матросы ходили голодные. Нужно было строить столовую.
— У меня был мичман Алексей Орлов — золотой парень, мастер на все руки, —рассказывал Виктор Григорьевич.— Без всяких проектных организаций из старого склада сделал столовую на 120 мест. Учёл даже, что Красноводск находится в сейсмоопасной зоне — сделал сейсмический пояс.
Построили казарму, установили трансформаторы, провели электричество. Своими силами и с помощью народной смекалки моряки под руководством командира дивизиона построили на берегу стенку длиной 110 метров, а затем и причал. Со временем решили и вопрос с водоснабжением.
Вскоре начали возводить пятиэтажный жилой дом для семей военнослужащих. Получилось самое высокое строение в тогдашнем Красноводске. Хотя работа шла с трудом, сомнения были, долго ли простоит здание, однако первое же землетрясение подтвердило его жизнеспособность. В то время как многие строения в городе разрушились. Вот только распределять квартиры Виктору Григорьевичу не довелось. В 1983 году он решил уволиться из пограничных войск. Вскоре командиром Красноводского дивизиона стал Борис Оганов.
Я несколько раз встречался и подолгу беседовал с Виктором Григорьевичем. Он был хороший рассказчик. Позже вместе с Александром Радаевым и сыном Сергеем ходили проведывать его в больницу. А несколько лет назад Виктора Григорьевича не стало...
КомандирыВ каждом периоде истории соединения есть люди, под знаком которых он проходил. Это командиры бригады, начальники штабов, командиры кораблей, флагманские специалисты. Именно их имена и фамилии чаще всего вспоминают бывшие матросы и старшины, для которых годы службы в морских частях пограничных войск стали определяющим этапом Жизни.
Анатолий Найдишкин, Альберт Водкин, Борис Оганов, Виктор Пианида, Виктор Лицеванов, Юрий Шипулин, Станислав Ямпольский, Григорий Климов — вот лишь некоторые из командиров кораблей Бакинской бригады, служивших в восьмом десятилетии прошлого века. Примечательно, что в их адрес от бывших подчинённых не услышишь плохих слов.
Да, были строгими, временами жёсткими. Да, держали экипажи в ежовых рукавицах, спуску не давали. Но всегда была оговорка — строгими, но справедливыми, настоящими мужиками.
В начале 1980-х ушли в отставку два капитана 2 ранга — Альберт Водкин и Виктор Лицеванов.
«Папа Лицеванов» — так звали Виктора Фёдоровича в бригаде. Этим сказано всё. Командир порой суровый, но внимательный, он любил при встрече вкрадчиво спросить: «Что, братцы, скучно?» И ни в коем случае нельзя было жаловаться. Это знали все. Если кому-то вдруг становилось «скучно», «папа» быстро находил занятие. Терпеть не мог Лицеванов бездельников. Поэтому отвечать надо было так: «Никак нет, все делом заняты»
В 1970 году пограничному сторожевому кораблю, которым командовал Виктор Лицеванов, Военный совет Краснознамённого Закавказского пограничного округа «за успехи в охране границы, высокие показатели в боевой и политической подготовке» присудил вымпел «Победителю социалистического соревнования в честь 100-летия со дня рождения В.И. Ленина».
После того как в 1976-м соединению вручили переходящее Красное знамя Военного совета погранвойск, корабль Виктора Лицеванова пять лет подряд удерживал звание отличного.
Прослужив более тридцати лет на морском рубеже, Виктор Лицеванов вышел в отставку.
— Он был небольшого роста. Очень аккуратный. Обувь безупречно начищена. Фуражка — будто каждый день новая, — рассказывает Александр Радаев. — У него на корабле были свои порядки. У моряков заведено, что на корабле есть завтрак, обед, ужин и вечерний чай. У Лицеванова вечернего чая не было. Волей командира он его попросту отменил. «Нечего чаи распивать, главное — служба». Суровый командир! Офицеры его побаивались, а матросы — и подавно. Но своих подчинённых Виктор Фёдорович в обиду никогда не давал.
Альберт Водкин считался одним из самых опытных и заслуженных в бригаде командиров. Служил на Балтике, а потом на Севере. Его уважали за накопленные знания и умение работать с людьми. «Командир — человек душевный...» — говорили о нём матросы.
И снова слово Александру Валентиновичу Радаеву:
— 1978 год выдался для меня сложным. Виктор Лицеванов, у которого я в то время был помощником, уехал получать новый корабль. В звании старшего лейтенанта я стал временно исполняющим обязанности командира. Естественно, «Папа Лицеванов» забрал из экипажа лучших моряков. Мне достались остальные, да в придачу «усилили» разгильдяями с других кораблей. Коллектив требовал слаживания. К тому же я не командир, а временно исполняющий обязанности. Матросы это знают и относятся соответственно...
27 мая, накануне 60-летия со дня образования пограничных войск, матрос утопил автомат. На каждом совещании Александра Радаева и его замполита Сергея Тертычного комбриг капитан 1 ранга Игорь Черкасов поднимал раз по десять. И вот настал день, когда очередная читка приказов подходила к концу, а обоих офицеров ни разу не подняли. Похоже, пронесло! Но не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
Раздался стук в дверь, зашёл матрос Карпов из их экипажа и лихо так говорит: «Товарищ капитан 1 ранга, разрешите обратиться к майору Папикяну?» Черкасов понимал, что матрос просто так на совещание вторгаться не будет. «Что случилось?» — спрашивает. «У нас матрос Хлюстиков палец отрубил». Александр Радаев побледнел. Вольдемар Хлюстиков был у него акустиком, а заодно и коком. Решил он приготовить котлеты. Палец попал в мясорубку — и фаланги как не бывало...
Когда комбриг снова начал чихвостить временно исполняющего обязанности командира корабля, тот решил, что не имеет права больше руководить коллективом и вообще ни к чему не пригоден. Вернулся в каюту и написал рапорт: «Прошу уволить в связи с тем, что со своими служебными обязанностями не справляюсь». И вдруг в обеденный перерыв пришёл капитан 2 ранга Альберт Водкин. Сел у стола.
— Ну, чего нос повесил? — спрашивает, а сам рапорт читает. — Послушай мою историю... Тот сорокаминутный разговор не просто произвёл на Радаева сильное впечатление. Он вернул ему интерес к службе. В этом был весь Водкин. Опытный офицер.
В следующем десятилетии ХХ века в историю соединения вошли имена не менее достойных моряков-пограничников, таких как Вячеслав Уразовский, Александр Радаев, Вадим Стрекалов, Николай Плаксин, Борис Красников, Юрий Чухирь, Александр Гофман, Александр Анистратов, Александр Кирьянов, Александр Минин, Александр Супруненко, Александр Васильев, Сергей Тертычный, Валерий Редин и другие...
В 1980 году капитана 1 ранга Игоря Григорьевича Черкасова на посту командира бригады сменил бывший начальник штаба соединения капитан 1 ранга Иван Бритвин. А в 1986-м комбригом был назначен капитан 1 ранга Юрий Ступиков, командовавший частью вплоть до 1990 года.
С 1988 года Бакинская 17-я ОБСКР стала именоваться 17-й Отдельной бригадой пограничных сторожевых кораблей.
ВосьмидесятыеОдним из факторов, осложнявших в 1980-е годы ситуацию на Южном Каспии, была внутриполитическая напряжённость в Иране. К тому же руководство сопредельной страны по отношению к СССР занимало откровенно враждебную позицию.
Нарушители пограничного режима и режима плавания обостряли обстановку на охраняемом участке. Для более эффективного решения задач по охране государственного рубежа и природных ресурсов дивизион сторожевых катеров в Красноводске передавали в оперативное подчинение командиру Небитдагского пограничного отряда Среднеазиатского пограничного округа. Группу катеров на Араксинском водохранилище в весенне-летний период придавали в подчинение начальнику Нахичеванского пограничного отряда. Малые катера «Аист», как правило, несли службу с пограничным нарядом на борту, осуществляя поиск и задержание нарушителей границы на воде.
— Наблюдать за южной частью Каспия было достаточно сложно, — рассказывал капитан 1 ранга в отставке Аркадий Юдин, в 1986-1990 годах начальник штаба, а в 1990-1994 годах командир 17-й Отдельной бригады пограничных сторожевых кораблей. — Море там широкое, а островов, где можно поставить пост технического наблюдения, не так уж и много. У нас был только один такой пост — на Нефтяных Камнях. Он давал информацию о движении судов. А в Красноводске (ныне Туркменбаши) базировался дивизион. В нём было всего пять катеров проекта «Гриф». Экипажи подразделения контролировали обстановку на восточном берегу моря, ловили браконьеров. Командовал им в то время капитан 2 ранга Александр Самотоев. Даже в таком штате дивизион свою задачу выполнял в полном объёме.
В зоне конфликтаПериод конца 1980-х — первой половины 1990-х годов стал в истории Бакинской бригады одним из самых драматичных. Моряки-пограничники несли службу в условиях разгорающегося армяно-азербайджанского конфликта. Особого накала страсти достигли в январе 1990 года.
В азербайджанской столице царил хаос: разгул преступности, безнаказанность, национализм. Во избежание давления на моряков, возможных захватов в заложники членов семей военнослужащих было принято решение эвакуировать их в Красноводск.
В то время в базе находилось несколько кораблей. Выполнить задачу предстояло капитану 3 ранга Борису Красникову. Таков был выбор комбрига капитана 1 ранга Юрия Ступикова.
Экипаж потеснился. В кубрике, в офицерских каютах — словом, всюду, где было хоть какое-то место, находились женщины и дети. Выход из Бакинской бухты оказался заблокирован судами Каспнефтефлота. Лидеры Народного фронта Азербайджана (НФА) требовали вывести из республики войска, а в случае нападения угрожали сжечь свои суда и вместе с ними весь Чёрный город — район Баку, где была сосредоточена добыча нефти и её переработка. Ступиков запросил у боевиков добро на выход корабля на охрану государственной границы. Перетоворы комбрига транслировались в радиосети и на корабле Красникова. Моряки слушали и разговоры членов НФА, хотя те говорили на азербайджанском. Помощник Красникова Александр Супруненко хорошо знал этот язык и переводил командиру. Новые местные власти опасались, что на борту пограничного сторожевого корабля вывозится оружие и беженцы.
— Слышим, они боятся, что мы без огней выходить будем, — вспоминает Борис Георгиевич.— Я тут же зажёг всё, что можно было зажечь. Наконец, добро получили и начали движение. Суда Каспнефтефлота стояли на выходе из бухты. Я на самом малом лавировал между ними. Как в слаломе. Где в метре проходили, где в десяти. Каждый раз, приближаясь к очередному пароходу, включал сирену. Они мне дружно отвечали. Так и добрался почти до конца.
И тут терпение у НФА лопнуло. Один из паромов начал сниматься с якоря. Красников шестым чувством почуял неладное. Интуиция не подвела — паром пошёл на таран. «Самый полный!» — прогремело с главного командного пункта в машинное отделение. Проскочили! Паром, не успев ни остановиться, ни изменить курс, протаранил своё же судно. Вслед пограничникам ударили выстрелы, но нанести вред они уже не могли. Словно опомнившись, два «Нефтегаза» бросились было в погоню. Откажи у пограничников хоть один двигатель — и они раздавили бы сторожевик. Но техника не подвела. До Красноводска добрались благополучно.
Ночью легли на обратный курс. По пути зашли на пост технического наблюдения «Нефтяные Камни». Забрали наряд и документы, кое-какую аппаратуру. И вовремя. Совсем скоро туда ворвались боевики и расстреляли из автоматического оружия то, что осталось.
За эти действия капитан 3 ранга Борис Красников был награждён орденом Красной Звезды. Отметили и других офицеров, мичманов и матросов бригады.
В 1992 году началась разработка плана передислокации пограничного соединения. Подготовка шла полным ходом. Никаких письменных указаний, графика передислокации и прочих исполнительных документов от вышестоящего командования не поступало. Ещё одна проблема состояла в том, что было непонятно, как вести себя с представителями новых властей, стремившихся попасть на территорию бригады, чтобы оценить доставшееся им наследство. Отсутствовала ясность, что делать с имуществом — делить или не делить. Предчувствуя, что, как только Каспийская флотилия передаст Азербайджану полномочия, рейд будет тут же закрыт, командование бригады под предлогом учений вывело корабельную группу из базы.
Пять одиноких вымпелов
В урочный час, без лишних слов,
Как требуют приказы,
Пять одиноких вымпелов
Тайком ушли из базы.
Это слова из песни одного из командиров кораблей Бакинской бригады барда Вадима Стрекалова.
Пять вымпелов — это два новых «Светляка» и три «Тарантула» под командованием капитанов 3 ранга Александра Васильева, Бориса Красникова, Валерия Редина, Василия Богатова и капитан-лейтенанта Сергея Иванова. Старигий на переходе — начальник политотдела капитан 2 ранга Юрий Максименко.
Всё было покрыто тайной. В начале августа 1992 года экипажи подняли по тревоге, корабли вывели в точки якорной стоянки. Несколько дней они оставались там в ожидании. Офицеры догадывались, что происходит, но точно никто ничего не знал.
— Конечно, я не мог самостоятельно отправить корабли в Астрахань, — рассказывает Аркадий Юдин.— Всё подготовили к этому под видом рейдовых сборов. А как только получил соответствующее распоряжение старшего морского начальника из Москвы, я по радио отдал команду кораблям. Они подняли якоря и ушли.
Утром рейдовая служба Военно-морских сил Азербайджана была удивлена, не обнаружив у острова Нарген ни одного пограничного сторожевика. В это время они уже шли в непривычном для себя направлении — на север. Погода стояла отличная, глаз радовали новые берега, новые виды. А впереди брезжила новая жизнь и неизвестность.
В море всё было в штатном режиме. Но когда заходили в Волго-Каспийский канал, командиры изрядно поволновались. «Тарантулы» пришлось оставить в устье Волги. «Светляки» начали движение к Астрахани. Первым Красников, за ним — Васильев.
— Места незнакомые. Карт нет. Идём по буям, — рассказывает Борис Георгиевич. — Берег слева, берег справа. Непривычно и страшновато. Встали у развилки. Куда дальше — непонятно. И направо широко, и налево широко. Смотрю, чапает буксирчик. Включили громкую связь: «Астрахань куда?» Капитан махнул рукой. Так и дошли. Я поставил офицерам задачу найти карты канала. Сняли с них кальки и передали их трём нашим «Тарантулам», оставшимся в устье. По ним они и поднялись.
Потом экипаж капитана 3 ранга Бориса Красникова четыре раза ходил в Баку за различным имуществом, документацией и так далее. Становился на якорь у Наргена, а капитан-лейтенант Александр Минин возил из базы на корабль грузы.
Тем временем в БакуПока часть личного состава бригады обустраивалась на новом месте, так сказать, расширяла плацдарм, другая часть во главе с капитаном 1 ранга Аркадием Юдиным дописывала последнюю страницу пребывания соединения на Азербайджанской земле.
В том, что корабельный состав был без потерь выведен в Россию, — заслуга командира бригады. Всё было сделано так тихо, грамотно и своевременно, что представители новых властей соседнего государства очень удивились, увидев в базе всего четыре борта.
Одновременно встал вопрос и о переезде в Астрахань членов семей моряков-пограничников.
— Нам помог командующий Каспийской флотилией Борис Зинин, — вспоминает Вячеслав Чернышёв. — Когда стало понятно, что на округ надежды нет, я обратился к нему. Так и так, Борис Михайлович, ожидается эвакуация. Как вывозить вещи офицеров и мичманов, не знаю. Поможете? Командующий распорядился выделить нам 97 контейнеров. А потом ещё. В общем, за два раза вывезли они наше имущество.
9 декабря 1992 года группа моряков-пограничников во главе с комбригом Аркадием Юдиным на военно-транспортном Ил-76 прибыла в Астрахань. Стоял холодный декабрь.
Знамя части на Астраханскую землю доставил водолаз старший мичман Леонид Александрович Титченко.
Способом, который часто использовался во времена Великой Отечественной войны,— обмотав полотнище вокруг своего тела. Так закончилась 70-летняя история пребывания 17-й Отдельной бригады пограничных сторожевых кораблей в Азербайджане. Очередная страница её летописи была перевернута.
Утром 10 декабря 1992 года командир бригады подписал два приказа по части. Первый объявлял 9 декабря днём окончания передислокации, а второй определял список очередников для получения жилья в Астрахани. В нём значились фамилии всех офицеров и мичманов, начинавших новую жизнь на новом месте...
Бакинцы тяжело переживали переезд. Прежде всего морально. Поэтому многие из них на рубеже десятилетий уволились. Кто-то ещё в Баку, а кто-то уже на российской земле.
12 июня 1993 года первый пограничный сторожевой корабль теперь уже Астраханской бригады вышел на службу.
Александр ДЫДЫНСКИЙ. Журнал «Пограничник», ноябрь 2022 года.
Пианида Игорь Викторович. Выпускник штурманского факультета Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1977-1982)
https://forum.vgd.ru/post/585/...#pp3065981Пианида Сергей Викторович. Выпускник штурманского факультета Каспийского ВВМКУ им. С.М. Кирова (1988).
https://forum.vgd.ru/post/585/...#pp3066058 
