ТЮМЕНСКАЯ ОБЛАСТЬ

[q]

Генеалогические данные свидетельствуют, в частности, о возможности перемещения в сибирских условиях из крепостных крестьян в государственные. Такова, например, история крестьян Шелутковых, сведения о которых обнаружены при помощи именной картотеки в разнохарактерных источниках 1746—1769 гг. — период небольшой, но насыщенный для этой семьи событиями, имевшими выход в официальную документацию.
В середине 40-х годов XVIII в. семья Шелутковых принадлежала тобольскому купцу Василию Павловичу Зубареву. Вместе с другими крепостными этого купца они населяли дер. Зубарева на р. Пышме, в Тюменском уезде. Как приобрел Василий Зубарев главу семьи, нам неизвестно, но есть указание на то, что он был «калмыцкой породы». В 1747 г. в прошении тобольского дворянина Андрея Карамышева, который купил (фиктивно) в 1746 г. всех крепостных у Зубарева, перечисляются Степан Михайлович Шелутков и два его сына — Иван и Федор. В этом же прошении сообщается, что Степан Михайлов Шелутков с сыном Иваном и еще несколькими крепостными крестьянами этой деревни, «оставя жен своих и детей, бежали». Карамышев подал прошение «о недержании и поимке оных беглых», и в январе 1747 г. состоялся указ Тюменской воеводской канцелярии о рассмотрении дела. В 1750 г. все эти беглые крепостные фигурируют при оформлении очередной фиктивной сделки на них — Карамышев, якобы, продает их тобольскому купцу и заводчику Алексею Яковлеву Корнильеву (фактическим владельцем все время оставался Зубарев, но он как купец не имел на это права): в перечне — Степан Михайлов Шелутков с женой Марфой, женатым сыном Федором, холостым сыном Иваном и дочерью Ириной.
В 1758 г. в делах Тюменской воеводской канцелярии отложилась челобитная Федора Шелуткова по поводу драки. В ней он предстает, как и в 1750 г., дворовым человеком Алексея Корнильева. Но на следующем этапе, в документах 1766-1769 гг., Шелутковы — государственные крестьяне. Следовательно, III ревизия зафиксировала их как государственных. Обстоятельства сложились благоприятно для этой семьи: фактический владелец Василий Зубарев и его сын уже умерли, а Алексей Корнильев был властями ограничен в количестве крепостных работников при его стекольной «фабрике». Шелутковы использовали ситуацию, чтобы записаться в ревизской сказке в качестве государственных крестьян; местные власти в подобных случаях стояли, естественно, на позиции защиты фискальных интересов казны, тем более что в данном случае речь шла об очень крепких крестьянах и весьма сомнительных, с точки зрения властей, правах владельцев. Шелутковы имели в 1766 г. 123, а в 1769 г. — 91 дес. земли на 11 ревизских душ в семье (82 дес. пашни и 9 дес. залежи и неудобной земли; сверх того покосы).

[/q]

[q]

Как то странно выглядело бы, если бы потомки служилых зажиточных людей - стрельцов и казаков, стали вскоре крепостными, да еще ярко выраженными калмыками.

[/q]