Трофимовские истории

ЭВАКУАЦИЯ

Василий Афанасьевич перенёс гангрену между Финской войной, в которой принимал участие, и Великой Отечественной, поэтому у него был «белый билет».

Уехать из Ленинграда не могли, потому что его жена, Татьяна Ивановна, была военнообязанной (и видимо, до рождения сына, ею и была).

Когда им разрешили эвакуироваться, они стали собирать вещи. Многие вещи висели на стене, на гвоздике. Вот бабушка стоит, смотрит на них и думает: «Нет, не смогу снять!», так они и остались висеть на том гвоздике.

ИШИМ

Их было четверо – бабушка, дед, его сестра Марина и её сын Влад. Эвакуировали их из Ленинграда в Алма-Ату в дистрофическом состоянии.

Ехали в поезде, разговаривали с людьми и деду кто-то дал совет: «Не надо ехать в Алма-Ату, там сейчас сезон фруктов, накинутся на них и умрут от дизентерии. По пути город есть – Ишим, вот туда и поезжайте».

Василий Афанасьевич совету последовал, когда остановились на станции "Ишим" сходил к начальнику станции, порасспрашивал. Тот ответил, что в городе работа есть, из еды - картошка.

Недолго думая, дед высадил семью и тётю Граню, с которой познакомились в поезде, в сибирском городке. Говорят, что они все ревели в голос, но ослушаться не посмели.

Тех, кто приезжал из Ленинграда, очень часто устраивали работать на мясокомбинат, по словам моего двоюродного деда Бориса Соловьёва, чтобы отъедались.

Говорят, что есть хотелось очень сильно, дед, поначалу, много еды не давал. Семья злилась, в сердцах называла его жадным, а он был мудрым! Все выжили.

Любовь всей жизни

Кошки и собаки – это была самая большая любовь моей бабушки, которая, кстати, передалась по наследству её младшей дочери Валентине.

Мне запомнились трое:

Барсик – сиамский кот с обрубленным хвостом и обмороженными ушами. Спал только с бабушкой на подушке возле её головы. Если его не замечали, спокойно мог куснуть за ногу. Был истинным разбойником и бродягой!

Чита – большая рыжая собака, которую постоянно кормили из ложки, потому что она плохо ела. Чита вела себя совершенно спокойно, не сопротивлялась, послушно открывала пасть.


Тарзан – ньюфаундленд с очень-очень короткими лапами, умница и красавец!

Приплясывал, поскуливал и падал на спину при виде чесалки. После возвращения из леса сухим и чистым, обязательно плюхался в огромную лужу возле дома, которая никогда не пересыхала, и понурив голову шел к будке. Он был отличным сторожем, грозно лаял и рвался с цепи при виде посторонних.

Открылась калитка, зашла соседка, Тарзан пришёл в движение…и, о ужас, сорвался с цепи. Представьте себе картину, стоит бледная женщина, на неё несётся мохнатый чёрный, очень грозный пёс! Подбегает и проносится мимо:

«Ура, свобода! Сами сторожите свой дом!»

Татьяна Ивановна с Читой и Тарзаном.

На другом краю страны

Мы приехали в Улитовку на ноябрьские праздники. Приближалась зима, но заморозков ещё не было. Кусты просто ломились от зелёных помидоров. В Приморье зелёные никому не нужны – всё под снег!

Другое дело в Сибири, помидоры в открытом грунте созревать не успевают, их собирают зелёными и хранят в тёплом тёмном месте. Мама была из Сибири! Жалко ведь, пропадут!

Взяла ведро, собирает. Рядом ходит бабушка Мария Петровна и причитает: «Люся, зачем ты собираешь эти помидоры, кому они нужны!»

Помидоры опустили в подпол. Наступил январь.

На день рождение Марии Петровны собрались родственники, организовалось застолье и в самый разгар праздника, гордо подняв голову, входит бабушка с огромной чашкой красных помидоров:

- Маша, где ты их взяла!?

Это сейчас никого не удивишь красным помидором зимой, а в советское время было всё совсем по-другому.

Как Борис паспорт получал

До войны Борис Соловьёв успел окончить 5 классов. В 1948 году его призвали в ряды Советской Армии. Служил в авиации почти 5 лет.

Возвращаться назад в деревню Старый ряд не хотел. Понимал, если вернётся, то уже не вырвется. Получить паспорт в деревне было невозможно, а без паспорта куда?!

По совету армейских друзей, попросил в армии направление в город. В 1953 году демобилизовался из Германии в город Вышний Волочок. Жил у друга.

Первым делом пошёл в милицию, пытаться там получить паспорт. Ему отказали, но предложили сделку:
- Остаёшься работать в милиции, сделаем паспорт! Борис отказался.

Дальше путь лежал в горисполком к депутату, который написал резолюцию: «Паспорт выдать!». В милиции, куда он вернулся, не отказывают, говорят:

- Давай свидетельство о рождении.
- У меня нет!
- Поезжай в деревню и возьми.
- Я не работаю, нет денег.
- Устраивайся к нам в милицию работать.
- Ну, уж нет, я и так почти пять лет отслужил. Хватит!

В конце концов, выдали удостоверение личности, действительное в течение шести месяцев.

Как раз в это время пришло письмо от зятя Василия Афанасьевича, в котором он звал Бориса в Ишим. Писал, что здесь хорошо с работой и, вообще, хорошая среда для жизни.

Борис подумал, подумал и поехал. Василий Афанасьевич устроил его к себе в ремонтно-строительную бригаду. Правда, зимой не строили, а отливали шлакобетонные балки.

Срок действия удостоверения личности подходил к концу, нужно было получать паспорт. Начался следующий виток «хождений без результата».

Пришлось Василию Афанасьевичу обратился к своему начальнику Дементьевичу, с просьбой помочь Борису получить паспорт, тот ответил:

- Василий Афанасьевич, сынок, корову купить трудно, а паспорт сделать - ерунда! Позвоню своему другу Волкову, начальнику милиции, и всё будет в порядке!

Волков, действительно, написал резолюцию, но сначала отправил в горисполком, где выписали копию свидетельства о рождении.

Паспорт выдали в 1954 году на пять лет.

О маме.

- Спим, среди ночи заводится тягач - шум, гам. Потом тишина, тягач уезжает. Спрашиваем утром, почему уехали, оказывается – спать не могли из-за гнуса. Поехали на опушку, где ветерок, чтобы хоть как-то выспаться.

- Работаем на точке, снимаем с напарницей сейсмические показания каждые 20 минут, то она на смене, то я! А точка в тайге, до деревни далеко, поэтому ребята нам продукты и воду привозят. А по ночам соседи – медведи под окнами бродят! Романтика!

- Родилась Валя. Двухлетняя Люсенька очень странно проявляла свою сестринскую заботу, всё время пыталась выкинуть Валечку из люльки.

- Сёстры подросли, их ежедневной заботой стала покупка хлеба. За ним приходилось стоять весь день. Люсеньку это устраивало мало, и она придумала такой фокус – изодрала себе штаны, у сестры размазала под носом грязь. Сошли за убогих, хлеб дали без очереди. Когда об этом узнали родители… Строгий Василий Афанасьевич отнёсся к выдумке по философски.

- В семье долгие годы держали корову. Татьяна Ивановна очень хотела научить старшую дочь доить корову, да Люсенька быстро смекнула, что придется ходить на пастбище. Каждый день рано вставать и делать это каждый день. «Нет», -решила мама и корову доить не научилась.

- Где-то в восьмом классе всех повели на экскурсию на машиностроительный завод. Александра Ильинична дала задание написать сочинение о своих впечатлениях. Забыла! Написала за 15 минут, которые остались до выхода в школу. Пришло время расплаты:
- Объявляют отметки, доходит моя очередь и меня пропускают, думаю, всё – кол поставила! Потом, учительница говорит, что прочитает сочинение, которое ей понравилось больше других. Читает моё сочинение. Оказывается, со страха можно написать лучшее сочинение!

- Сегодня на геометрии меня спросили, я была готова. К следующему уроку готовиться не стала: «Спрашивали же!». Спрашивали и ещё раз спросили. Не выйти к доске было нельзя. Доказывала теорему как могла. Собрала всё на свете и доказала! Георгий Дмитриевич слушал внимательно, не перебивал и сказал: «За то, что сама смогла доказать – пять. За то, что не выучила – кол. Пять плюс один, делим на два. Садись - три».

- За травой с подружкой ездили на великах. Набитый мешок привязывали к раме и в обратный путь. Всё было как обычно, нарвали травы и, вдруг, налетела гроза, да такая сильная. Молнии били прямо в землю, дождь стеной, открытая местность. Так всю грозу и пролежали в канаве, пузом на мешке. Обратный путь был долгим и тяжелым!

О Насте.

- Пришли на дачу. Работаем. Вдруг, из домика вылетает Настя и с криком: «Девки, убейте муху!» несётся к нам. А девки - кто? Мать да тётка! Эта байка о мухе долгие годы гуляла в стенах Управления механизации «Тюменьавтодор».


Об Ульяне.

- Подходит ко мне и просит: «Баба, дай вафельку». Я машинально протягиваю ей то, что держу в руке – солёный огурец. Смотрю, глаза у внучки округляются, на лице недоумение и вопрос: «Это что, вафелька?!»

- Сидит на полу, рядом стоят пятилитровые бутылки с водой. Слышу: «Баба, помоги!» Пятилитровки лежат у неё на ногах, убираю. Внучка, резво так вскакивает, задирает руки вверх и орёт, что есть мочи: «Моя бабушка – супер герой!»

Июль. Время гроз и дождей. Ветер и дождь стучат в окна, гром, молнии и шепот: «Бабушка, мне страшно!». Отвечаю: «Ну, что же делать, Улечка, гроза». Внучка срывается с места, бегает по комнате и причитает: «Ой, что делать, что делать! Мне же страшно! Что делать, что делать!»

С трёх до четырех – самый потешный детский возраст. Такая непосредственность!