На заметку

Поверстание в дети боярские представителей других сословий. К вопросу о расширении социальной базы дворянского сословия в XVII веке/

Источник: https://statehistory.ru/3176/P...XVII-veke/
https://statehistory.ru/3176/P...XVII-veke/


https://drevlit.ru/docs/russia.../text4.php

https://vk.com/wall223613591_11506

По Епифанской десятни:

И.Ф. Мстиславский 1567 году строит мощную крепость, гарнизон епифанской крепости получал жалованье от владельца города. Надо понимать, что это была частная резиденция Мстиславского. Поэтому, ничего удивительного нет в том, что набрал он в эту крепость большей частью обедневших детей боярских ибо они были профессиональными воинами. Фамилии Епифанской десятни весьма красноречиво говорят, что это фамилии родов уходящих в начало 16 и 15 век. Но, набирал он их как казаков, ибо по закону платили казакам меньше, что было ему выгодно. Хотя может он им доплачивал в конвертах. Все, эти бредни о том, что это какие-то однофамильцы обсуждать конечно можно, но смешно. Надо помнить, что фамилии приняли устойчивую форму в начале 16 века и давались они детям боярским и дворянам для того чтобы не было путаницы во всяких юридических делах. Думаю, что за период 50 лет вряд ли могли появиться однофамильцы, Возможно, только в виде крайнего исключения. И самое главное десятня датируется 1585 годом, Иван Грозный уже умер. Когда царём стал Фёдор, сын Ивана Грозного, Мстиславский был сослан в монастырь, где был пострижен в монахи и жил до самой смерти. Вот и пошли Епифанские дети боярские в из казаков снова в дети боярские. То, есть перешли в свое изначальное природное состояние. Вот и вся разгадка Епифанской десятни.


https://proza.ru/2018/12/17/988


Городовые казаки - "Как и все служилые люди, российские городовые казаки разделялись на две категории: по «отечеству» — то есть родом из служилой семьи, и «по прибору» — то есть рекрутированные или завербованные".(Википедия) Можно сказать, что по службе они были одинаковы, а по происхождению совершенной разные.

Цитата из Википедии:" был особый разряд, известный под именем боярских детей украинных городов, которые равнялись с городовыми казаками и имели поместного окладу по 50 четей,"

То, что они были ранее из сословия дети боярские, также говорят их фамилии, а фамилия в 16 веке, это был бренд, который указывал на родовую принадлежность человека.


"Казаки были различных родов: городовые, станичные, сторожевые, полковые и др. Это была категория служилых людей Русского государства XIV-XVII веков. Городовые казаки, как и все служилые, разделялись на две категории: по «отечеству» - то есть родом из служилой семьи, и «по прибору» - то есть рекрутированные или завербованные. Верстали (набирали) в служилые казаки представителей различных сословий, свободных от «тягла» (налогов) – вольных землепашцев, безместных стрельцов, посадских людей разных профессий, «гулящих», т.е. не имеющих определенного вида деятельности".

"Дети боярские, потерявшие землю в связи с татарским опустошением, уходили в казаки, если не «шатались меж двор». Чаще, всего дети боярские шли служить в гарнизон, где их писали так, как было принято у служилых по прибору казаков, без отчества. Например, запись 1615 г.:
«Шеховцов Иван. Ливны стан Красной сл. Казачья, острог Покровская да Успенская, казак.
Шеховцов Оноха. Ливны стан Красной сл. Казачья, острог Покровская да Успенская, казак.
Шеховцов Богдан. Ливны стан Красной сл. Казачья, острог Покровская да Успенская, казак».

Если же потом сын боярский снова оказывался в своей страте, ему возобновляли прежнее полное написание. Запись 1637 г.:
«Шеховцов Исай Степанов сын. Усерд, полковой казак.
Шеховцов Никита Артемов сын. Усерд, полковой казак.
Шеховцов Денис (не указано). Усерд, полковой казак»".

Даль Владимир Иванович
О наречиях русского языка

Куряне очевидно принадлежатъ къ какому-то особому племени: приземистые и плотные, широколобые, во́лосъ темно-русый или рыжій, глаза каріе; народъ работящій, но вороватый и злобный. Замѣтимъ, однако же, что уѣзды Коро́чанскій, Су́джанскій, Гайворонскій, населены почти одними малоросами.

Въ Курской, глаголы въ 3-мъ лицѣ всегда оканчиваютъ на ть, равно всегда обмѣниваютъ взаимно: ф, х и хв; вмѣсто щ ставятъ двойное шш; затѣмъ гов. я, и, вмѣсто ѣ, е: качирга́, чилавѣкъ, билена́, бяжа́ть, бялуга, ёнъ умѣить, чирисъ (черезъ), мяту́, маяго́, онъ дѣ́лая; а вмѣсто е: табѣ, сабѣ, чатыри, жана́, ражаство; ы вмѣсто а, о: уды́рить, мы́рда; и вмѣсто я: питирня́, училси́, ьидро (ядро); е вм. и: веноку́рня, видешь; йевто, йекай; у вм. ы: бувалъ, бувалача (бывалочи); г передъ гласною всегда какъ латинское h, а послѣ гласной не обращается, какъ у насъ, въ к, но въ х: снѣхъ, друхъ; м вм. в: дамно́, ромно, недамно; у вм. в: усё, усегда, успахать, у церкви, иду у поле; в вм. у: невгада́лъ, вбить (убить), входить (уходить); ѣ вм. е: живѣшь, іонъ завѣ́ть, вы паѣте; говорятъ: твѣты, зямчукъ, яны платють, чистють, тужуть; вичо́рить, вм. вечерять; маминькя, дядинькя, пенька́, чайкю, кваськю, челэ́къ, вм. человѣкъ; онъ не маги́ть (можетъ); вво́ймить (уйметъ); пер’вези, вм. перевези; правадёмши, вм. проводивъ кы двару, кы тебѣ; иногда: куго, я радёхунька; курей, платьей; Петръ — Петренеюшкя; Максимъ — Моськя; Авдотья — Донькя; Логгинъ — Лагу́ткя; что — щё. Обращикъ го́вора: Чаломъ бью, здарова жъ вамъ, а ну живы ли вы са’ѣ? Здарово живѣте! Здарова, сватъ, слава Богу; каково са’ѣ живѣте? що́ кажишь? Да що́, абъ нуждачки сваей: мамушкя хвара́я, да взманилась ей кваскю испить. Щё-жь евта ты ро́бишь? Слово робить, какъ и много другихъ малорускихъ, встрѣчаемъ мы въ Архангельскѣ и въ Курскѣ; но тамъ удареніе всегда перенесено на рускій ладъ: ро́бить, а здѣсь осталось малоруское — роби́ть.

Воронежская губернія весьма сходна съ Курскою: Новохоперскъ, Павловскъ, Богучары, по говору, почти не отличаются отъ донскихъ станицъ, а Валуйки — отъ Харькова. Сильное вліяніе малорускаго наречія замѣтно по всей губерніи, которая населилась при Алексѣѣ Михайловичѣ и Петрѣ I: первый выселилъ туда мастеровыхъ, военныхъ людей, боярскихъ дѣтей; второй — матросовъ, стрѣльцовъ, рабочихъ, также боярскихъ дѣтей, отказывавшихся отъ службы; они впослѣдствіи изъ однодворцевъ обращены на окладъ, и все это смѣшалось съ малорусами.

Здѣсь также: йонъ ходить, яны́ гаво́рють, яна пеке́ть, при чемъ это е не измѣняется въ ё. Агонь (г = h) жгеть, іонъ яго стереге́ть; іонъ ки́ня’ палкуй, яна уйде́; іонъ лазяить, ѣздяить, (въ Оренб. и др. восточ. ѣздіютъ); наѣлси, или наѣ́уси; дралси́, не бойси́; въ прилаг. произн. г какъ пишутъ: старага, малага, си́няга; у лѣ́ся (въ лѣсу), у городя, у поля; въ мене (у меня), въ тебѣ (у тебя), повтру́ (поутру); Хведотъ, Хвилипъ, куфня; но говорятъ: ахабка, бахромка; на рѣчки, у мужичкя́ и пр. Существ. срд. р. склоняются: дѣловъ, мѣстовъ, но гов. яѣцъ (яицъ), а къ нимъ идутъ прилагательныя въ родѣ женскомъ: куриная яйцо, чистая лицо, а нерѣдко и окончаніе о измѣняется на а: ета сѣна зеленая, проса крупна, пшена желтая такая, масла горькая; ружье добрая, да и дорогая; моя паште́нье; словомъ, здѣсь средн, рода нѣтъ: платье, сѣдло, зеркало — все женскаго.

Собствено воронежскихъ словъ, кажется, нѣтъ; или они довольно общи, или перенесены съ Дона, изъ Малоросіи и пр. Вотъ говоръ въ Нижнедѣвицкѣ:

Здарова, дядя Алдо́ха! Що, ай пашени́цу вазнлъ у городъ? — А то що жъ? — Ну а пачаму атдавалъ? Па дисяти съ двугривянымъ, во́сямъ у грябло! — А нашихъ рабятъ съ пашаномъ видялъ, щой? — Дядя Митяй сустрѣлси на базаря, калачи рабятишкамъ умѣ́стя пакупа́ли. Ну, послалъ жа намъ Господь сухмённая лѣта! Хлѣбушкя у поля какъ ва́рамъ павари́ла! Солнушкя-та жаря, жаря, ажно невсутерпь прихо́дя!

https://ru.wikisource.org/wiki...Марков)/ДО
Курские порубежники (Марков)