Красный партизан

Государственный архив Краснодарского края (ГАКК)
Фонд Р-1800. Районная комиссия по делам красных партизан при исполнительном комитете Туапсинского районного совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, г. Туапсе Туапсинского района Северо-Кавказского края, с 10.01.1934 Азово-Черноморского края.


ГАКК. Ф. Р-1800. Оп. 1. Д. 1 – 637
Крайние даты: 1927 – 1935 гг.
Количество ед. хр.: 640


В состав этой описи фонда вошло 620 личных дел красных партизан.

Разные судьбы "красных партизан":


... В селе, в отличие от города, задача поиска работы разрешалась несколько легче: можно было стать батраком, пастухом, тем же сторожем на бахчах, и пр.
Однако идеальным вариантом для каждого настоящего крестьянина всегда считалось собственное хозяйство. Многие бывшие партизаны стремились именно к восстановлению (а также укреплению) своих хозяйств, разоренных во время войны. При этом они не без оснований полагали, что заслужили право хозяйствования на земле собственной кровью.
Такого рода устремления, однако, зачастую наталкивались на открытое противодействие большевистского режима, расценивавшего хозяйственный рост сельских семей как укрепление позиций "кулачества". Так, в 1927 г. один из бывших "красных партизан", проживавший в поселке Целина Сальского округа Северо-Кавказского края, делясь с бывшими соратниками своим недовольством, говорил: "Красные командиры, партизаны, командовавшие бригадами, благодаря восстановленности своего хозяйства зачисляются кулаками и чуть не лишают их избирательного права" [8, 28].
В мае 1927 г. на сельском партийном совещании работников Донского округа Северо-Кавказского края представитель Азовского района Ефимов рассказывал, как советское законодательство препятствовало попыткам "красных партизан" восстанавливать и укреплять собственные хозяйства: "[бывший "красный партизан"] прослужил несколько лет в Кр.[асной] Армии, хозяйства у него нет, падает. В результате приходит домой. Что же ему делать. Для того, чтобы начать снова оживлять свое хозяйство, пойти к кулаку батраком, – за эту зарплату ничего не сделаешь: не приобретешь ни коняку, ни плуга". Поэтому "красных партизан" в условиях Азовского района, где развито рыболовство, "во время сезона начинает перекупать рыбу и проче[е].
Временно, в сезоне, 2–3 месяца занимается перепродажей, покупкой рыбы. Поработал несколько месяцев. Купил коня. Бросает это дело. А в инструкции говорится, что лицо, занимающееся покупкой и перепродажей, по истечении 5 лет лишается права голоса". И его лишают избирательных прав, на что он высказывается: "я завоевывал сов.[етскую] власть, боролся за нее, а теперь меня лишили права голоса, за то, что я хотел, чтобы не быть голодным, что[-]то где[-]то взять" [9, 91].
...

8. ЦДНИ РО. Ф. 97. Оп. 1. Д. 76.
9. ЦДНИ РО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 145.

*** ЦДНИ РО – Центр документации новейшей истории Ростовской области


Источник:
А.П. Скорик, Р.Г. Тикиджьян. Иное понимание советской власти: история социальной борьбы "красных партизан" в 1920 – 1930-х гг. (на материалах Юга России) // Преподаватель XXI век, 2009. № 3. С. 232 – 233.



P.S. Статья раскрывает одну из альтернатив исторического развития, представленную красными партизанами, в числе которых в основном были крестьяне и казаки. Социальная группа красных партизан имела свое представление о советской власти, поскольку начала бороться за нее буквально с первых дней существования. Красные партизаны устанавливали советскую власть на Юге России как свою власть. В 1920 – 1930-е гг. они постепенно вытесняются большевистским режимом из властных структур, где утверждается партийная номенклатура. Красные партизаны пытались отстаивать социальную справедливость, но оказались историческими аутсайдерами.

... Многие "красные партизаны" вину за то, что советская действительность мало напоминала их мечты о "коммунистическом рае", зачастую возлагали на большевиков. Они обвиняли их в прямой узурпации власти и социальном "перерождении", то есть в забвении своих "классовых корней" и стремлении к роскоши при игнорировании интересов простого народа. В данном случае характерны высказывания бывших "красных партизан" Сальского округа Северо-Кавказского края, утверждавших в 1927 г.: "Мы тогда нужны были, когда несли свои головы за лучшее будущее"; "большое жалованье способны получать лишь коммунисты, даже не служившие в Красной армии, а партизаны этого лишаются. Где-же правда. Коммунисты живут как бывшие министры и генералы в особняках на дачах, получают бешеные ставки, заполняют кафешантаны и т.д., не обращая внимания на низы. По стопам Ленина еще не следуют, а каждый стремится лучше устроится для своего благополучия не заботясь о других"; "перевыборы советов у нас проводятся для примера. А в действительности не мы выбираем, а коммунисты, навязывая нам коммунистов заставляют поднимать руки за них. Красноармейцев не признают и о них не заботятся"; "коммунистам скоро придет конец, мы б.[ывшие] красноармейцы партизаны всех перевешаем. Мы с первых дней революции боролись, организовывали советы. А в настоящее время коммунисты нас меняют на женщин, высылая последних для работы по селам"[8, 52, 28, 29]. Если не обращать внимания на явно выраженные патриархальные стереотипы, то последние высказывания свидетельствуют о том, что "красные партизаны" прекрасно понимали, кто на самом деле управляет советским государством, поэтому лозунг "советы без коммунистов" был достаточно популярен и в 1920-х гг. (хотя представители власти утверждали обратное) [12, 98]. Причем, "красные партизаны" видели и знали такие советы, поскольку во времена борьбы за советскую власть большевиков-партийцев было мало, а в советы входили преимущественно те, кто доказал преданность идеалам нового общества своей кровью и трудом на благо всего народа, иначе их тогда бы не избрали. Такие советы нередко сохранялись и в 1920-е гг.
...

Причем, что вполне объяснимо, "красные партизаны" были настроены по отношению к своим бывшим противникам гораздо более негативно, чем к коммунистам. Например, некий В.М. Поляков из станицы Ахтырской Абинского района Северо-Кавказского края писал в марте 1925 г. своему другу Ване, что в станичный совет избрана "вся та сволочь, которая в 1919 г., при кадетах гонялась за нами с шашками, с кинжалами, как за свиньями… подумай, кадеты, кулаки, самогонщики, попы, псаломщики, дьяки, подьячие, дворяне, мещане, все под наше Красное, добытое кровью Знамя, лезут". Учитывая сложившуюся в станице обстановку, писал Поляков, "я наготовил в кармане [наган] и уже за скобку придерживаю", а "братва настроена уж-как, чуть что по свинцу, покажем 1920 г. красным террором" [13, 10, 11].
В октябре 1926 г. один из бывших "красных партизан" Донской области Северо-Кавказского края возмущался, что "буржуазию золотой погон", которой более чем достаточно на Юге России, принимают и во власть.
Основываясь на своем боевом опыте, средства для решения этой проблемы он находил самые радикальные: "бей буржуя, не давай пощады, а попов и архиереев и разных причетников собрать по всей России и связать волосы ихни стальным канатом и пришибить до Фордзона, пусть он таскает [их] в море Черное и пусть проведет канаву, чтобы не проскочили в нашу рабоче-крестьянскую власть враги. Разрешите мне набрать добровольцев человек 10 и дайте мне права на руки. Тогда всю тварь вытоплю в море. Тогда будет порядок в России, в нашей республике" [13, 298].
...

8. ЦДНИ РО. Ф. 97. Оп. 1. Д. 76.
12. ЦДНИ РО. Ф. 118. Оп. 1. Д. 69.
13. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 85. Д. 19.

*** РГАСПИ – Российский государственный архив социально-политической истории


Источник:
А.П. Скорик, Р.Г. Тикиджьян. Иное понимание советской власти: история социальной борьбы "красных партизан" в 1920 – 1930-х гг. (на материалах Юга России) // Преподаватель XXI век, 2009. № 3. С. 234 – 236.

... Однако послевоенная жизнь красных партизан изучена гораздо хуже, например, взаимоотношения власти и бывших красных партизан на этапе строительства нового общества, нуждаются в новом прочтении. Тем более что в мирных условиях у них появился новый социальный статус, они приспосабливались к новой реальности, в которой не всегда находили себя.
...
На Общество возлагались задачи существенного расширения количества членов; а первичные ячейки должны были заниматься популяризацией целей Общества, привлечением к активной помощи местного населения; участвовать в регулярном обследовании материального положения семей бывших красных партизан. Высшим органом местной ячейки было общее собрание, на котором принимались все важные документы.
Текущей работой занималось бюро из 3-6 человек. Постановлением ЦИК СОАО от 19.05.1930 г. при всех рай- и горисполкомах были созданы "Комиссии по проверке бывших красных партизан и красногвардейцев".
С 1931 г. проводились ежегодные чистки списков. Выдача партизанского удостоверения проходила в условиях строгого соблюдения всех требований. Причиной отказа могли стать сомнения в фактах революционной биографии, отклонение от генеральной линии партии в вопросах хозяйственной деятельности, в быту. В рядах бывших красных партизан должны были оставаться только те, в чьих биографиях не было обнаружено ничего настораживающего. Кроме того, именно от решения партизанской комиссии зависело материальное благосостояние и социальный статус бывших партизан.
Система льгот, предусмотренная декабрьским (1924 г.) постановлением ВЦИК, стала причиной популярности комиссий. Ветеранам предоставлялись преимущества при приеме на работу. Несмотря на небольшие возможности комиссии в условиях тотального безденежья, безработицы даже незначительные льготы были важны для семей бывших партизан.
25 ноября 1931 г. постановлением ЦИК СОАО были утверждены новые положения о центральной и местных (районных и городских) комиссиях по делам бывших красных партизан и красногвардейцев и наказ об их работе.
...


Источник:
С.А. Хубулова. Деятельность Северо-Осетинской комиссии по делам бывших красногвардейцев и красных партизан (1924 – 1935 гг.) // Известия Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований. – Владикавказ, 2017. – № 23 (62). С. 137 – 138.

К началу 1920-х гг. в стране завершилось широкое вооруженное противостояние. Победа большевиков открыла новый этап в истории России. В советском обществе сложилась своеобразная социальная структура, где наряду с рабочими и крестьянами существовали "военспецы", "бывшие люди", бывшие красногвардейцы и красные партизаны.
...
Какие документальные источники оставили после себя красные партизаны?
Интересные материалы отложились в разных фондах ЦГА РСО-А, особенно в фондах комиссии бывших красных партизан: воспоминания, автобиографии, докладные записки, письма и, конечно же, анкеты. Последние заполнялись всеми бывшими партизанами для предоставления в "партизанские" комиссии на предмет получения льгот. Вся изложенная в анкетах информация тщательно проверялась. Если у комиссии возникали сомнения в фактах революционной биографии, человек выбывал из списка красных партизан с лишением всех льгот.
Поскольку текст анкет представляет собой деловые записи, его основной характеристикой является выражение направленности интересов, образа жизни респондентов, которые и явились предметом нашего исследования.
...
Итак, в 1920-е гг. были разработаны специальные анкеты красных партизан, в которых содержалось 8 вопросов. Однако в ходе постоянных "чисток" в среде бывших партизан в 1935 г. вся делопроизводственная документация была унифицирована, и появились анкеты, содержащие 14 вопросов. Эти анкеты были более обстоятельные, некоторые вопросы требовали самой подробной информации от респондента.
Первый вопрос анкеты – о возрасте.
Проведенный анализ позволяет определить возраст участников партизанского движения. Даты рождения установлены от 1860 г. (Б.А. Кануков) до 1903 г., т.е. от 60 до 16 лет.
Какой жизненный опыт стоял за их плечами? По меркам того времени 35 – 50-летние мужчины считались пожилыми, имели устоявшиеся жизненные принципы.
...
Второй вопрос анкеты – место жительства. Путем случайной выборки удалось установить, что лишь 23% бывших красных партизан до революции проживали в городах, после гражданской войны также являлись горожанами. Примерно 20% прочно обосновались в городах в 1930-х гг., приобрели городские профессии (рабочие, шахтеры, счетоводы, чернорабочие). Остальные же комбатанты не меняли своего жительства и являлись сельскими жителями не в одном поколении.
...


Источник:
С.А. Хубулова. Анкеты как часть источниковой базы исследования социально-правового статуса бывших красных партизан Осетии (1920 – 1930-е гг.) // Известия Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований. – Владикавказ, 2016. – № 21 (60). С. 61 – 62.



P.S. В статье впервые анализируется нетрадиционный вид источников по истории послевоенной повседневности бывших красных партизан Осетии – анкеты. Большое внимание обращено на своеобразие источника, его информационные возможности. С помощью контент-анализа удалось провести социально-демографический анализ отложившегося материала, изучить поведение и результаты деятельности комбатантов в условиях гражданской войны, а также в послевоенный период. Проблема интеграции красных партизан в послевоенное общество, их подчас напряженные взаимоотношения с советской властью во многом связана с их социальным происхождением и их мироощущением. Изучение социального состава партизанского движения в Осетии дало довольно полную информацию о категориях населения, вступивших в ряды сторонников большевиков: красными партизанами становилась определенная часть крестьян, казаков, рабочих и интеллигенции. Послевоенное приспособление героев войны к новой экономической политике, коллективизации происходило тяжело, о чем они указывали в анкетах. Последние позволяют проследить основные тенденции, которые наблюдались в наполнении комбатантами разных социальных ниш, а также карьерный рост или его отсутствие и пр. В еще большей степени, чем другие социальные слои нового общества, красные партизаны реагировали на перегибы в политике большевиков в аграрном и социальном вопросах. Комбатантские рефлексии нередко сопровождались участием в антиколхозном движении.