Моя прабабушка Волосникова Анастасия Сергеевна

Гораздо позже, увлёкшись генеалогией, в ЗАГСе по месту жительства я получил справку о смерти, из которой узнал, что родилась баба Тася 20 декабря 1904 г. Беседуя с родственниками, по крохам собирал я данные, чтобы узнать о нелёгкой жизни моей прабабушки. Оказалось, что она по ложному обвинению сидела в тюрьме 1,5 года. А дело было так. Один знакомый украл на мельнице мешок муки, уехал он оттуда на подводе. И, то ли испугавшись, то ли почуяв погоню, проезжая в это время мимо дома моей прабабушки, попросил её на время оставить у себя этот мешок. Естественно, он не сообщил ей о том, что он краденный. Позже на суде он сам указал на неё и отпёрся от содеянного. Я не знаю точно, в какие годы происходило это дело, вероятно в довоенное суровое время. Прадед тогда считался врагом народа, автоматически, и жена не смогла доказать при таких обстоятельствах свою невиновность. Дали ей полтора года, отбывала наказание она в тюрьме, что находилась в с. Кызыл-Озёк. Но это не сломило её, забота о детях помогла выжить ей и в этой непростой ситуации.
Был в её юности и такой случай. Когда они жили в с. Манжерок (вероятно, в 1919-1921 г.) вернулся или приехал в их село молоденький солдат Василий. Он очень понравился моей прабабушке, возможно они даже подружились. Когда в село ворвалась банда, его, как служившего в Красной Армии, расстреляли на глазах у всего народа. Баба Тася всю жизнь вспоминала этого молоденького солдата Васеньку, горевала по его загубленной жизни.

На Ивана Васильевича Зубакина было заведено 2 дела, оба они находятся на хранении в ГАРА. Мне удалось ознакомиться с их содержанием и сделать ксерокопии. На сегодняшний день все дела репрессированных отсканированы и доступны на компьютере в читальном зале архива. Бумажные дела не выдаются. К моему удовлетворению дела отсканированы полностью, без вымарывания фамилий сотрудников органов НКВД и свидетелей обвинения, как это было ранее. Несомненно, это верное решение, ведь люди должны знать историческую правду, кто «сочинял» эти сказки и «выбивал» признательные показания из наших отцов и дедов. Иначе как же восторжествует справедливость? Конечно, и потомки этих негодяев должны знать правду, чем занимались на службе их предки, чтобы не допустить этого скотства впредь.
По первому делу прадеду припомнили его участие в Гражданскую войну в банде Сатунина. Вот, что записано в протоколе допроса с его слов: «Вопрос. Каким путём вы попали в добровольный отряд Сатунина и сколько времени в нём находились?
Ответ. В 1919 г. у нас в Манжероке была организована добровольная дружина, которая состояла примерно из 18-19 человек, но я в этой дружине не был. А потом, как я помню, меня вызвали в сборню и предложили мне собраться, что я и выполнил, т.е. собрался, а потом мы влились в карательный отряд Сатунина и поехали через реку Катунь по направлению Тавда, а оттуда поехали на село Красный Яр Смоленский р-н, где получили оружие – винтовки, боеприпасы и поехали на село Алтайское. Проезжая по попутным сёлам, где наш отряд явным образом занимался грабежом, насилием, продукты брались насильно, корм для лошадей тоже и вообще, всё так делалось. Кроме того, зверски драли граждан, и были разговоры, что в пути следования расстреливали людей, но кого и где расстреляли я не знаю, т.к. я ехал сзади. Приезжая в село Алтайское, мы там простояли примерно дня три, ничего не делая, затем мы выехали на село Черга Шебалинского аймака, и приезжая туда там было много арестовано большевиков, которых наш отряд в присутствии всей публики закололи штыками, а дело получилось так: когда мы приехали туда, я был поставлен на квартиру совместно с Захаровым Иваном, Иничековым Леонидом, и всех нас назначили на пост для охраны этих арестованных большевиков и мы их охраняли недолгое время, а потом пришли вооруженные алтайцы, тогда этих большевиков вывела на двор с связанными руками и построили их между двух шеренг этих вооруженных алтайцев и повели на гору, тут же шло много публики и мы пошли, а когда вывели на гору тут я хорошо слышал как поручик Суслонов высказал несколько слов, как я помню он сказал, не я вас караю, а вас карает закон. Как вдруг на этих большевиков налетели алтайцы и закололи их штыками, в момент убийства произошли крики, что впоследствии создало среди публики неприятное ощущение и публика ушла оттуда, вслед за ними ушёл и я, таким образом в этом зверском убийстве я не участвовал, а только присутствовал там.
Вопрос. Следствию известно, когда вы возвратились с этого убийства вы хвалились своим сослуживцам, о том, что вы активно участвовали в убийстве, доказывая это замаранным в крови штыком вашей винтовки. Почему вы об этом умалчиваете?
Ответ. Нет, я этого не говорил и ничего не знаю.
Вопрос. Следствию известно, что вы участвовали в расстреле двух большевиков на Каменских степях граждан Анчугова и его товарища. Дайте показания по этому вопросу.
Ответ. Этих большевиков не только я и даже наш отряд не убивал потому, что они убиты гораздо раньше.
Вопрос. Где вы участвовали в боях против красных партизан?
Ответ. В боях мне участвовать не пришлось, а только наш отряд из Теньги поехал на Топучую, где был разбит партизанами отряд белых и тут мы боя не держали.
Вопрос. Почему вы из карательного отряда не перешли на сторону красных раньше, а перешли только тогда, как увидели полное поражение?
Ответ. Это произошло только потому, что в это время нигде близко красных партизан не было.
Вопрос. Вы признаёте, что вы в то время шли с оружием в руках против Советской власти?
Ответ. Да, я в то время шёл против Советской власти, но я шёл не сам, а мне пришлось идти неволею.
Вопрос. Чем было вызвано, что вы, будучи членом ВКП(б) проводили политику примиренчества с установками контрреволюционного порядка, как пример, в Чое истолковывали редакцию статей в газете, а после того, как вас исключили из партии вы проводили контрреволюционную агитацию, направленную на развал колхозов и создания неудовольствия к Советской власти?
Ответ. Нет, контрреволюционной агитацией я не занимался, а редакцию заметки я действительно истолковывал, но, когда меня подправили, так я сразу же это признал и исправил.
Вопрос. Почему вы, работая массовиком в промартели «Правда», довели её до полнейшего развала?
Ответ. Когда я работал в «Правде», в это время в этой артели дело шло хорошо, но сейчас я имею сведения, что она окончательно развалилась, потому что Бондырев не руководил колхозом, а занимался пьянством.
Вопрос. Вы признаёте себя виновным в предъявленном мне обвинении?
Ответ. В предъявленном мне обвинении я виновным себя частично признаю.
Записано верно и мне зачитано.
К сему И. Зубакин
Допросил уполномоченный ОУР (подпись).

Вот характеристика из его дела: «Дана настоящая характеристика Манжерокским с/советом на гражданина Зубакина Ивана Васильевича. Год рождения 1901, женат, семьи четыре человека, детей двое. В 1935 г. исключён из ВКП (б), как активный бандит. Уроженец села Манжерок. По социальному происхождению – крепкий середняк – единоличник. В 1919 г. являлся членом добровольной дружины села Манжерок и состоял в карательном отряде Сатунина, в котором находился продолжительное время и принимал активное участие в расстрелах красных партизан (в Черге им расстреляно 12 партизан), а также активно участвовал в грабежах населения. Ноябрь 1937 г. Председатель с/совета подпись». Вот так с тремя коровами на две семьи его записали в крепкие середняки-единоличники. Это как сегодня с семнадцатью тысячами дохода в месяц мы все превратились в средний класс! Председатель не поскупился в выражениях: «активный бандит; активное участие в расстрелах красных партизан (в Черге им расстреляно 12 партизан), а также активно участвовал в грабежах населения». Всё-то он делал по его мнению «активно»! Хотелось бы взглянуть в глаза этому председателю. Сложно поверить, что 18-ти летний юноша активно грабил и убивал, а потом спокойно так ездил по всему Горному Алтаю, не скрываясь работал, трудился на благо Родины. Да его отловили бы на третий день и порешили бы родственники тех красных партизан! В дальнейшем станет ясно, что и сотрудник милиции, разбиравший это дело, не поверил в эти сказки.
Также в деле хранится справка с места рождения Ивана Васильевича – с. Мелавка. «Выдана на гражданина с. Мелавки Касторенского района Курской области Зубакина Ивана Васильевича рождения 1901 г. в том, что он и его родители до революции и после революции крестьяне-середняки, наёмный труд в хозяйстве не применялся, сведений о лишении избирательных прав нет, так как в момент лишения последний на территории нашего сельского совета не проживал, участие в бандах не принимал. Что и Мелавский сельсовет удостоверяет.
Председатель с/совета Сапрыкин». Справка датирована 8 июня 1941 г.
Приведу пример обвинительного заключения тех лет:
«Обвинительное заключение на гражданина Зубакина Ивана Васильевича.
В областное УНКВД поступили сведения о том, что в Усть-Коксинском отделении с/по в качестве инструктора работает бывший активный бандит банды Сатунина – Зубакин Иван Васильевич, каковой до 1935 г. являлся членом ВКП(б) и исключён из партии как примиренец и активный бандит; в начале 1936 г. и 37 г. работал в промартели «Правда» Манжерокского с/с, где совместно с председателем колхоза Бондаревым бывшим кулаком привели колхоз к явному развалу.
Произведённым расследованием вышеуказанные факты подтвердились полностью.
В 1919 г. Зубакин добровольно вступил в колчаковскую дружину, а потом перешёл в карательный отряд Сатунина, в котором находился до момента его разгрома, и на всём протяжении времени он активно участвовал в арестах и расстрелах большевиков. В селе Черга зверски убили 12 человек большевиков, в этом убийстве Зубакин принимал непосредственное участие.
Кроме того, он активен был в производимых ограблениях граждан на всей территории, где они оперировали. Будучи членом партии и работая зав. АФО Чойского аймак-исполкома Зубакин вёл политику примиренчества вылазкам классовых врагов. После исключения из партии в 1935 г. он уехал в с. Манжерок и устроился там в промартель «Правда», где совместно с бывшим кулаком Бондаревым проводили явную контрреволюционную подрывную работу и впоследствии привели колхоз к прямому развалу.
Кроме того, Зубакин среди населения занимался контрреволюционной агитацией, направленной на развал колхоза, в 1937 г. выходя из колхоза «Правда», он открыто заявлял, что в колхозе жить невозможно, нужно из него уходить. Допрошенный в качестве обвиняемого Зубакин в предъявленном ему обвинении виновным себя частично признал.
На основании вышеизложенного:
Гражданин Зубакин Иван Васильевич с 1901 г. рождения, грамотный, в 1935 г. исключён из ВКП(б), выходец из колхоза, уроженец с. Манжерок Ойрот-Туринского аймака, по происхождению из крестьян – крепких середняков, женат, детей 3 человек. В прошлом активный участник карательного отряда Сатунина
обвиняется в том, что
он в 1919 г. активно с оружием в руках шёл против Советской власти, состоял добровольцем карательного отряда Сатунина, непосредственно участвовал в расстрелах большевиков и ограблениях граждан. В 1936 г. с целью вредительства в колхозе «Правда» проводил подрывную работу, в результате того колхоз привели к полному развалу, и занимался контрреволюционной агитацией, направленной на развал колхоза, т.е. преступление предусмотренное по ст. 58-7 и 10 УК.
Дело № 41407 по обвинению Зубакина И.В. направить на Тройку НКВД по Алтайскому краю.
Уполномоченный УР СУМ Камбалин.
Согласен начальник Жигунов.
Зубакин Иван Васильевич арестован 15.12.1937 г., содержится под стражей в Ойротской тюрьме
Список свидетелей
1. Еличеков Мирон в тюрьме
2. Лесных Михаил с. Манжерок
3. Берсенев Захар в тюрьме
Уполномоченный УР Камбалин».
Дополню, что в деле хранится ордер № 50 от 22 ноября 1937 г., действителен 3 суток. Поэтому можно утверждать, что Иван Васильевич был арестован именно с 22 по 24 ноября, а никак не 15.12.1937 г.
Изучая источники, написанные о том времени, удалось установить, что в 1919 г. в с. Черга действительно была учинена расправами над 12 крестьянами, вот только их не расстреляли, а повесили. «Борьба за власть Советов на Алтае (исторический очерк). Барнаул, 1957. С. 324, 325».

В деле хранятся 2 письма, написанные в 1956 и 1957 г. дочерью Ивана Васильевича Зубакина – Надеждой Ивановной. Они, как весточки из того далёкого времени, проливают свет на события тех лет. Мне бы хотелось привести их полностью на ваш суд.
«Уважаемый товарищ, Никита Сергеевич! Наконец-то настало время облегчённо вздохнуть и сказать Вам, кто из нас враг народа, или тот, кто арестовывал в 1937 г. по линии МВД по 58-й статье ни в чём невинных людей, или тот, кого арестовывали? Я хочу Вам написать относительно моего отца. 5-го числа апреля месяца нам зачитали Ваше письмо, относительно культа личности Сталина. Нас много присутствовало на чтении этого письма, почти все члены партии нашего колхоза, а также были приглашены и беспартийные работники, в т.ч. и я беспартийный работник.
Мы были возмущены до крайности поведением Сталина и тут же возникли вопросы, а куда же смотрело правительство, что он творил произвол, но тут же был ответ, что власть была у Сталина и с ним коварный враг народа Берия.
Теперь всё ясно, за что пострадали невинные люди, которых когда-то считал Сталин врагами народа.
Хочется задать Вам вопрос. Почему Сталин, если он действительно потворствовал разгулу и бесчинству врагов, почему же он лежит рядом с Великим Лениным? Не знаю, как кто понял, а я так поняла, что Сталин действительно не достоин был быть на этом высоком посту, как это предсказал Великий Ленин. Уничтожил тысячи людей и даже не разбирался виновен он или нет?
Возникает вопрос, что он гений, проницательный человек, везде всё видит и знает, так почему же он не отвечал на жалобы, которые лично ему поступали?
Я сама лично посылала копии жалобы, которые писал мой отец из тюрьмы, и посылала их Сталину, Молотову, Ворошилову и Вышинскому, но ни от кого ответа не получила, может быть, эти жалобы сохранились там в Москве?
Отец мой, Зубакин Иван Васильевич, родился в 1901 г. в Воронежской области, Курской губернии в семье бедняка-крестьянина.
По случаю голода в России, дедушка как он рассказывал, работал на барщине, жить было очень тяжело, он выехал в Сибирь с малолетним отцом моим в Алтайский край Горно-Алтайскую область Майминский р-н с. Манжерок.
Отец был комсомольцем, служил в Красной Армии в г. Иркутске, учился на офицера, но по болезни был демобилизован. После службы в армии, вернулся на родину и его, как активного комсомольца, послали учиться в г. Томск в Томский Сибирский Тимирязевский политехникум, где он проучился 5 лет с 1925 г. и окончил его в 1930 г. с присвоением звания инструктора потреб. кооперации.
После окончания техникума его направили в Горно-Алтайскую автономную область в Турачакский аймак или район на должность инструктора потребсоюза. Затем, как партийного работника, его перебрасывают в другой район в Чойский, где он работает зав. райоро, зав. райзо, инструктором потребсоюза и директором машинно-сенокосной станции.
В 1936 г. его в Чойском районе исключили из партии, отец подал заявление в Западно-Сибирский край г. Новосибирск, чтобы его восстановили в члены партии, но его так и не восстановили.
После этого отца послали работать в Нижне-Уймонское сельпо Усть-Коксинского района этой же области на должность инструктора потребкооперации, где он это сельпо из запущенного состояния выводит на первое место в Усть-Коксинском районе, за что получает премию.
Затем его из Нижнего Уймона переводят в центр района Усть-Коксу, где ему пришлось работать совсем мало, и в 1937 г. его арестовывают. В этом же году его вместе с другими заключёнными, которых везли бессчётными машинами, перевозят в г. Горно-Алтайск, это 500 км. от Усть-Коксы.
В с. Майма в 7 км. от г. Горно-Алтайска жили мать и отец моей матери в колхозе им. Сталина Майминского района, и мы всё продали и переехали в Майму.
Когда вели следствие и перегоняли заключённых из г. Горно-Алтайска до с. Кызыл-Озёк в тюрьму, это в 7-ми км. от г. Горно-Алтайска, мамина сестра побежала передавать передачу, но её не приняли, она увидела отца и вскрикнула – Ваня, милиционер увидел, что отец оглянулся, он как ударит его прикладом, что отец упал. Отец был такой слаб, болел тифом и не мог идти, тогда милиционер говорит ему, не можешь идти, хоть на брюхе ползи да иди. В этой тюрьме за её стеной многих порасстреляли, жёны с детьми идут, плачут, а они отвечают – нет тут ваших мужей.
В тюрьме, как рассказывал отец, над ним всячески издевались, били, мучили, садили голого в цементированный карцер с поддувом и заставляли насильно подписывать приговор заранее составленный, стращая при этом расстрелом, если не подпишешь, в этом приговоре было написано, что ты враг народа, что ты имел связь с троцкистами и бухаринцами. Затем его отпустили, сказали, ты не виновен. Когда выпустили его из тюрьмы, на него было страшно смотреть. Он был как скелет. Мать его привела домой, при поддержке матери он сел на стул, когда я увидела отца вскрикнула от ужаса, было страшно смотреть на измученное лицо. Вот так издевались настоящие враги народа. Отец сказал нам: не плачьте дети, жив буду, всё будет, буду работать и жизнь наладится. Но не пришлось отцу больше работать, 11 дней прожил дома, как его обратно посадили в тюрьму и уже после этого мы больше его не видали.
Его увезли в Молотовскую область г. Соликамск на лесозаготовки, где он работает плановиком, а затем возчиком леса, откуда он писал, что работа тяжёлая, изнурительная, кормят очень плохо 500 гр. Или больше хлеба в день, точно я не помню и суп капустный, вот и вся пища. Письма шли от него до 1943 г., затем писем не стало. Я пыталась узнать в Горно-Алтайском МГБ, но точного ответа они мне не сказали, есть говорят какой-то Зубакин Иван Васильевич, умер, а он это или нет, неизвестно.
После ареста отца мать мою на работу не принимали, считали жена врага народа, везде отказывали, нас осталось трое детей и дедушка – его отец.
Жить было очень трудно. Я была старшей дочерью с 1926 г. рождения и два брата моложе меня. Сейчас младший служит в Красной Армии.
Но всё-таки мать приняли в колхоз. Мать работала рядовой колхозницей, и на каком бы участке работы она не была, кроме похвалы ничего не заслуживала. Два года работала почтальоном на почте от колхоза, на почте считали стахановкой, затем четыре года возила бидоны с молоком и обратом, затем работала дояркой-профилакторщицей и телятницей, хмелеводом, затем в последнее время работала свинаркой, где за ней было закреплено 17 голов свиноматок.
Всегда мать ставили в пример другим колхозникам. Плохого она никому ничего не сделала, т.к. после 1937 г. вся трудность в колхозе лежала на женщинах и детях, мужчин чуть ли не всех пересадили, все оказались врагами народа и винные, и безвинные, без разбора и суда.
Мать потеряла всё своё здоровье в колхозе, потому что кроме закреплённого поголовья скота идёт ещё на покос, убирать сено, а в ночное время скирдовать хлеб, т.к. рабочих рук не хватало, люди из колхозов разбегались, потому что на трудодни ничего не стало доставаться. Особенно стало плохо после 1937 г. и после войны, а сейчас уже колхозы начали понемногу окрепляться, вставать на ноги.
Мать с работой не считалась, со свиньями так и спала во время опороса в холодном свинарнике, т.к. было очень тяжело насчёт топлива и кормов, простудилась, получила радикулит и с лёгкими очень плохо, кашляет. Возила бидоны с молоком, надорвалась, приходилось почти по 27 бидонов возить молока 3 раза в день на завод и обратно с обратом с дежурной дояркой, сейчас у ней опущение желудка и катар желудка.
Я боюсь в настоящее время потерять мать, сколько не лечила, а вылечить не могла. Мать долгое время лежала в больнице, но так и не вылечилась.
Работала мать с 1937 г. в колхозе имени Сталина Майминского района Горно-Алтайской области по 1954 г., до тех пор, пока я её не вызвала к себе, т.к. я работаю тоже в колхозе на ответственной работе. У меня родился ребёнок, а с мужем мы разошлись, пришлось вызывать мать няньчить ребёнка.
Моя просьба к Вам, чтобы Вы помогли мне разыскать отца, действительно ли он умер или его убили, или может быть он жив, разобрать всю его трудовую деятельность, как он работал.
И какой вред он принёс государству. Также рассмотреть всю трудовую деятельность матери, как она работала, можно ли ей сейчас в чём-нибудь помочь, хотя бы послать на курорт противожелудочного заболевания, т.к. она уже много лет мучается с желудком, и он уже ей не даёт никакой пищи принимать, что не покушает давление, слюнотечение и предсмертные приступы.
Я думаю, что мать за 15 лет работы в колхозе, не имея ни какого отдыха, работая не покладая рук и не жалея своих сил, заработала этой путёвки, чтобы теперь ей помогли вылечиться, не хочется же, чтобы мать умерла, я и так уже всё пролечила, всё ей помогала, но не помогает, теперь прошу Вас помочь ей в лечении, она ещё всего с 1905 г. рождения, может вылечиться ещё и ещё помочь государству, поработать в колхозе. Она всё собиралась добиться успехов в работе, попасть на ВСХВ, но болезнь ей помешала, говорит, если вылечусь, выкормлю ещё таких свиней, чтобы люди завидовали, чтобы государству польза была. 32-х лет она овдовела и на себе всю тяжесть работы перенесла.
Сама я работаю зоотехником, по призыву партии, чтобы специалисты были членами колхоза, самой первой вступила в колхоз в Хорольском районе, эта политика совершенно правильная, она больше заинтересовывает специалистов в экономике колхоза.
Конечно, мне пришлось с детства работать в колхозе, зиму училась в школе, а весной, как только закончу школу, иду на всё лето в поле, там я с другими школьниками полола хлеб, косила, вязала снопы, молотила, убирала сено и т.д.
Поэтому ничего зазорного нет быть членами колхоза, как некоторые думают и часть специалистов не захотели вступать в колхозы, ушли. Так получилось и в этом колхозе им. Будённого Хорольского района, где я сейчас работаю. Зоотехник Петрова ушла из колхоза на производство, побоялась вступить в колхоз.
Правда, я не член партии, но откровенно скажу, что в партию я не могла вступить потому, что отца считали врагом народа, пробыла 8 лет в комсомоле, и только из-за этого не вступила, потому что боялась, сейчас мне дают рекомендацию, и я хочу вступить в партию.
В 1954 г. я была участницей ВСХВ. В Москве хотела зайти в ЦК и рассказать про отца всё, но так и побоялась, подумала, что не пустят, решила написать письмом, рассказать обо всём, чтобы на мне не было того пятна, что я дочь врага народа. Конечно, если кто действительно был враг народа, тому будет необидно, но, если человек зря пострадал, отдавая все свои силы и знания делу партии Ленина-Маркса, как у нас делали обыск, все книги поразбросали, перевернули всё кверху дном учение Ленина-Маркса, так это очень даже обидно. И обжаловать было некому. Написала в Москву – ответа не было, или не доходило, или перехватывал Берия и его сообщники.
Откровенно хочется сказать Вам, что при Вашем управлении как-то жить стало легче и не так напряженнее, как это было при жизни Сталина, как только наступает весна, так и думаешь, вот будет война, побьют всех, и такие мысли были у многих, а сейчас просто как-то радостно.
Когда Вы были в Англии, всё население, я скажу о своём селе, радовалось Вашим успехом в Англии, что Вы достигли хороших результатов, разрядили напряжённость. Все следили за каждой строчкой, написанной в газете о Вашем посещении в Англии, как-то спокойнее стало на душе, что наш труд, наше правительство старается защитить от вторжения внешних врагов. Хоть мы теперь по сельскому хозяйству выйдем из отсталых в передовые, мы очень далеко отстали от развития с/хозяйства Америки, нужно их догнать. За это можно сказать Вам только спасибо и весь народ благодарит Вас, что Вы мирным путём решаете все спорные вопросы с разными странами с различным общественным строем.
Вот всё, о чём я хотела Вам рассказать, до этого я работала в этом же районе в колхозе имени Ленина, а теперь решили из передового колхоза перевести в наиболее отсталый колхоз по животноводству и поднять продуктивность животноводства!
Зоотехник Зубакина. 2 июня 1956 г.».
Чтобы полностью нарисовать картину, творившуюся в умах людей того времени, дополню, что по воспоминаниям родственников, когда моя прабабушка приехала из с. Усть-Кокса в с. Майма к матери, то та её к себе жить не пустила, сказав, что она жена врага народа. Вероятно, на этом настоял её муж Марков Терентий Кириллович, свято веривший в дело партии. А может просто испугались за свои жизни. По этой же причине долгое время она не могла устроиться на работу. Именно тогда, когда Ивана Васильевича выпустили на 11 дней на свободу, баба Тася смогла устроиться почтальоном в колхоз. Когда же прадеда снова забрали, отказать ей в работе уже не смогли. Его отец Василий Денисович Зубакин помогал до последнего своего дня семье сына, по рассказам родных, плёл корчажки под хмель, за работой и умер. Он ушёл до войны – 19 августа 1940 г. В справке о смерти указан его возраст – 85 лет, т.е. он примерно 1855 г.р. Заявитель – Зубакина Надежда Ивановна, колхоз им. Сталина. Да, именно его внучка 15 лет от роду записана заявителем в загсовской книге. Мать моей прабабушки – Маркова Ефросинья Дмитриевна умерла 21 апреля 1959 г. Проживала она в с. Майма по ул. Подгорная дом № 49. Заявителем также указана Зубакина Надежда Ивановна. Ефросинья Дмитриевна скончалась в возрасте 81 года, т.е. её год рождения примерно 1878. Таким образом, можно предположить, что она могла выйти замуж в 1897 г., а это значит, что запись о её браке с Сергеем Михайловичем Волосниковым может находиться в метрической книге по прежнему месту жительства, т.е. в с. Качердык.
На фото Надежда Ивановна Ребрик (Зубакина) - дочь Ивана Васильевича Зубакина.

Из воспоминаний внучки Галины Валентиновны Поповой (Зубакиной): «Бабушка… Перефразируя великого классика скажу: «Как много в этом слове для сердца русского слилось, как много в нём отозвалось!». Советское поколение детей, особенно в деревнях, детсад не посещало, с детьми «сидели» бабушки. Вот и я, сколько себя помню, всегда видела рядом с нами, детьми бабушку – отцову мать. Мы её очень любили. У меня, по прошествии лет, возникла ассоциация моей бабушки с пушкинской Ариной Родионовной. Она так же рассказывала нам в детстве сказки – много сказок, но не книжных, а своих, выдуманных ею. Я любила ходить к ней ночевать, т.к. у неё была настоящая русская печка, и мы с сестрой ложились спать на эту печку вместе с бабушкой и просили рассказать нам сказки. Она долго рассказывала, пока не начинала засыпать, а перед засыпанием бормотала всякую чепуху, а мы ребятишки её тормошили и не давали ей спать, прося рассказывать дальше. Под словом «сказки» мы слушали всякие небылицы – смешные и не очень, случаи из её долгой жизни. Бабушка наша была очень добрая и отзывчивая, и люди, с которыми она общалась тоже для неё были добрыми, «славными», как она говорила. Любили все её блюда, которые мы просили приготовить для нас. Это были затируха, кулага, мамалыга, блины – чуть не каждый день. Мы дома не ели с таким аппетитом, как у неё. Речь бабушки изобиловала пословицами, поговорками, всякими прибаутками и присказульками. К каждому жизненному случаю у неё была своя присказулька. Она умела читать и писать, т.к. ещё в царское время она закончила церковно-приходскую школу. Очень любила стихи в отрывном календаре. Когда бы к ней не приходили, она всегда давала нам листок из календаря со стихом и просила прочитать. Стихи ей нравились все без разбора. Любила заводить бражку, но сама ей никогда не увлекалась, а угощала всех своих родственников – мужчин. Наливала не больше кружки. «Хватит, говорила – хорошего помаленьку». Бабушка моя родилась в начале 20 века, а умерла в его конце. Вся вековая история нашей страны прошла через её жизнь. А жизнь её была очень сложной и трудной, как и вся история нашей страны. Детей в семье было много, но многие умерли в раннем детстве. Она была старшей и ей приходилось нянчиться с младшими. Они, будучи уже взрослыми, звали её «нянькой», как в детстве. Как-то была эпидемия скарлатины и трое детей заболели, в том числе и бабушка. Две её младшие сестрёнки умерли на одной неделе, а она выжила. И прожила долгих 94 года. Здоровая была от природы, крепкая, выносливая. Работала в колхозе и свинаркой, и пояркой, и дояркой. Всю мужскую работу умела выполнять. «Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик» - любила она повторять. Замуж она вышла за приезжего коммуниста – Зубакина Ивана Васильевича. В те годы коммунистов посылали в деревни проводить политику партии. Бабушка моя была красавица. С мужем они ездили по всему Горному Алтаю – куда партия пошлёт, туда и ехали. Наступил страшный 1937 год и моего деда Зубакина Ивана Васильевича репрессировали, как и тысячи других соотечественников. Дед сгинул в сталинских лагерях. После смерти Сталина его, как и тысячи других людей, реабилитировали посмертно.
Бабушке пришлось одной поднимать троих детей, одним из них был мой отец – самый младший. Мой отец, вспоминая своё безотцовское детство, плакал после некоторой дозы алкоголя и рассказывал, как он босиком ходил сдавать экзамены в 7 классе, как в раннем детстве залезал в русскую печку – погреться, и как тётя его обижала, с которой они жили, пока бабушка отбывала наказание в тюрьме. Да, да, именно в тюрьме отсидела из-за доноса какого-то подонка. А так как она была женой «врага народа», то это «клеймо» автоматически перешло и к ней. Отсидела она вроде бы полгода. За хорошую работу её выпустили раньше, чем присудили. И опять работа в колхозе за трудодни.
Пенсия была у бабушки мизерная. Но несмотря на это, она всегда была весёлой, бодрой, неунывающей. И нас всегда морально поддерживала. Вынянчила всех внуков и правнуков. Нянчилась и с чужими детьми. Никому не отказывала в помощи. К моим детям приходила нянчиться в любую погоду – и в метель, и в мороз. Я ей говорю: «Зачем ты пришла по такой погоде? Мы бы сами детей к тебе привели». А она: «Ну вот ещё – детей морозить, лучше уж я померзну». Безотказная во всём. Когда я не жила дома, она мне такие письма присылала смешные, мы все ухахатывались от её юмора. Часто в детстве мы с ней куда-нибудь ездили в гости – в Горный Алтай, Новокузнецк, Усть-Каменогорск.
Помню курьёзный случай. Когда я вступала в комсомол, бабушка сказала, что, когда она была молодой, она тоже была комсомолкой. Нам с сестрой смешно стало.
– Ты была комсомолкой?
– Я и в партии состояла.
– Как в партии? А почему ты об этом никогда не говорила?
– Да я недолго там была, меня «вычистили».
– За что?
– За политическую неграмотность.
Мы ещё больше захохотали. В то время нам было смешно, что бабушка такая старая, а была когда-то комсомолкой и партийной, как тогда говорили о тех, кто состоял в рядах КПСС. Да, история прошлась по ней всеми её частями. Сейчас только понимаешь, как много мы упустили, не задав ей тех вопросов, на которые бы сейчас было очень важно и интересно получить ответ.
Младший брат её стал кадровым военным, полковником в Москве. Сестра – учительницей. А бабушка всю жизнь была «нянькой» для нескольких поколений. В детстве видела известного алтайского художника Григория Чорос-Гуркина. А посмотрев фильм В.М. Шукшина «Печки-лавочки» узнала в балалаечнике своего земляка: «Он любил ходить по деревням и играть на балалайке».
В старости её все звали по отчеству «Сергеевна». И подруг её также – «Фёдоровна», «Муравьиха», «Ишениха» и т.д. Она их всех пережила. Бывало скажет: «Что-то Фёдоровна ко мне долго не идёт», а я ей говорю: «Баб, так она давно умерла».
Но надо сказать, дожила она до глубокой старости в здравом уме и в трезвой памяти. И на своих ногах. Хоть и прожила трудную жизнь, но умерла легко. Дай бог каждому бы так. Светлый была человек. А какая была щедрая, бескорыстная! Ни с кого никогда денег за свою помощь не брала. Сама со своей мизерной пенсии всем дарила денежку на день рождения. Сластёной была, особенно любила мороженое. Я ей всегда его покупала. И детям своим наказывала, чтобы, когда к бабе заходили, покупали ей мороженое. Она очень была довольна. Больше всех любила моих детей. Когда родилась Наташа она говорила, что Наташа у неё любимая правнучка. Когда родился Ваня, она заявляла, что у неё Ваня – любимый правнук. А при появлении Илюши она говорила, что она его любит больше всех. Нам с мужем было смешно. Мы её спрашивали, так кого же она в конце концов любит больше всех? А она со смехом: «Всех люблю Галиных детей». У внучки Тамары детей не было, вот она всю любовь и отдавала моим детям. И они её очень любили.
После смерти мужа она замуж больше не вышла, хотя к ней многие сватались. Она ведь была красавицей и стройной, как кипарис. Осталась на всю жизнь верна своему Ивану Васильевичу и своей семье.
Хотелось бы закончить свои воспоминания о своей любимой бабушке словами Н.С. Тихонова: «Гвозди бы делать из этих людей: крепче бы не было в мире гвоздей!».

Внучка Галя 1958 год село Майма