«ЗА ПОЛЕЗНЫЕ ОБЩЕСТВУ ТРУДЫ»
Я держу в руке медаль с изображением портрета императрицы Екатерины И. На
оборотной стороне надпись: «За полезные обществу труды» — и дата: «31 августа
1762 года». Единственное, что известно об этой медали, это краткая запись без
ссылок на источник, что подобные награды «были пожалованы в 1762 году
12-и купцам, составлявшим мореходную на Камчатке компанию». Но и эти скудные
сведения, как мы увидим в дальнейшем, не во всем верны...
2 сентября 1758 года на далекой Камчатке из устья одноименной реки вышел «во
открытое Тихое море в морской вояж для изыскания новых островов и народов»,
как потом будет написано в отчете о путешествии, бот «Св. Иулиан». На борту 44
человека. Вел судно опытный моряк Степан Глотов, совмещавший две должности
— «морехода» (шкипера), и «передовщика» (руководителя пушного промысла во
время экспедиции). Добыча пушнины была главной задачей для подобных судов,
бороздивших местные воды в эти годы. Собственно, пушной промысел и дал
мощный толчок поразительным географическим открытиям, совершенным русскими
людьми к востоку от Камчатки в середине XVIII столетия.
Географические исследования и промыслы в истории освоения бескрайних
просторов восточнее Урала часто переплетаются. В XVII столетии русские люди,
промышляя соболя в Зауралье, постепенно осваивали сибирские земли. Не случайно
основным изображением сибирского герба с XVII века были два стоящих соболя,
поддерживавших корону. Добыча и продажа сибирской пушнины составляла тогда
одну из главных статей дохода казны во внутренней и еще более во внешней торговле.
«Промышленники» этого дорогого зверя дошли до Охотского моря, и, естественно,
встал вопрос о поисках новых земель, что привело к новым географическим открытиям,
позволившим сделать эти места на некоторое время важным источником для
пополнения государственной казны.
В организации промысловых экспедиций на Дальнем Востоке принимали участие купцы
из разных районов государства, порой весьма отдаленных. Кроме компанейщиков из
сравнительно близких городов, таких, как Якутск, Тобольск, Иркутск, в снаряжении судов
участвовали купцы-поморы из района традиционного мореплавания в европейской
части государства — Архангельска, а также из центральной России — из Москвы,
Вологды, Ярославля, Тулы и даже из южных городов — Нежина, Харькова и других.
Бот «Св. Иулиан», вышедший в океан в начале сентября 1758 года, снаряжала компания
во главе с московским купцом Иваном Никифоровым. Участие в финансировании
экспедиции принимали купцы из Тобольска, Вологды, Тотьмы, Тулы и других городов.
Кроме руководителя экспедиции, знающего все тонкости промысла, и шкипера-капитана,
на каждом корабле, снаряженном частной компанией, находился официальный
представитель властей. Он контролировал деятельность «промышленников», следил за
сбором ясака в пользу правительства с местного населения. Таким человеком на
«Св. Иулиане» был казак Савин Пономарев. Он получил приказ «следовать на
незнаемые морские острова для приводу тамошнего неясашного народа в подданство и
в платеж ясака и выяснить, какие над теми островами или землицами начальники и
владельцы». Ему также повелевалось «сыскивать земных и морских курьезных и
иностранных вещей и золотых и серебряных руд, жемчугу, каменья, свинцу, железа,
слюды, краски и прочих узорочных вещей».
На девятые сутки после выхода в море бот «Св. Иулиан», выдержавший жестокий
осенний шторм, выбросило на берег острова Медный, одного из четырех, составляющих
Командоры. Команда занялась починкой судна и заготовкой провианта. Вместо двух
потерянных во время перехода якорей, «чтоб во время намеренного в море островов
поиска не погибнуть безвременно, взяли с Командорского острова от разбитого
пакетбота бывшей Камчатской экспедиции лежащего железа... по весу пятнадцать пуд
и сковали чрез немалый труд два якоря».
1 сентября следующего, 1759 года судно снова вышло в море и пошло в сторону
Алеутских островов. После месячного плавания пристали к острову Умнак, на котором
насчитали около 400 человек местных жителей. Записали их управителей, двух вождей
— «начальников, лучших двух мужиков» по имени Шашук и Акитакуль. Примерно в 15
верстах от главного острова, Унимака, часть команды «Св. Иулиана» во главе с Савином
Пономаревым и одним из компанейщиков, посадским Иваном Соловьевым, посетила
другой остров — Уналашки. От местных жителей русские узнали, что дальше к востоку
есть еще восемь островов, и по рассказам алеутов описали их. В числе островов был
назван Алахшак, «многолюдный, лесу стоячего много, лисицы, медведи, олени».
М. В. Ломоносов, который изучал позднее отчет Глотова и Пономарева (этот отчет
послужил основой и для нашего рассказа), угадал в «Алахшаке» полуостров Аляску.
Экипаж «Св. Иулиана» провел на Алеутах более двух с половиной лет. За это время
было добыто 1389 бобров, 1100 лисиц «сиво-душных» (черно-бурых), 400 «красных»
лисиц и другая пушнина. За это время русские подружились с местным населением,
а Глотов, выучивший алеутский язык, стал общим любимцем. «А при отправлении с
тех островов по добровольному оных народов к подданству склонению, а чрез их,
Пономарева и Глотова с товарищи, к ним ласку и привет оные желание возымели и
впредь быть в подданстве и чтоб к ним российские люди всегда на судах ходили».
26 мая 1762 года «Св. Иулиан» покинул гостеприимных алеутов и взял курс к Камчатке.
Три месяца провели отважные путешественники в пути, может быть, самые трудные
за все четыре года экспедиции. «В пути имели превеликие недостатки в воде и пище,
так что и последнюю с ног обувь варили и в пищу употребляли»,— сообщают в своем
отчете Глотов и Пономарев. 31 августа 1762 года, ровно через четыре года,
«Св. Иулиан» бросил якорь в устье реки Камчатки, в том месте, откуда ушел в свое
долгое и трудное плавание. Оно оказалось очень успешным. Одной только пошлины
— «десятины» с добытой пушнины — было передано в казну более 13 тысяч рублей,
а также 250 рублей ясака. При этом оценщик мехов не смог определить стоимость
черно-бурых лисиц, так как «таковых наперед сего в вывозе не бывало и в продаже
нигде не видел». Даже в Иркутске стоимость этих шкур выяснить не смогли (настолько,
вероятно, они оказались высокого качества), пришлось эту часть добычи пересылать
в Санкт-Петербург.
Подробный отчет об экспедиции, составленный С. Глотовым и С. Пономаревым, а
также карта Алеутских островов, вычерченная участником плавания тотемским
«посадским человеком» Петром Шишкиным, были направлены сибирскому губернатору
Д. И. Чичерину. Тот переслал всю документацию, касающуюся «вояжа» «Св. Иулиана»,
в Петербург, написав в сопроводительном донесении: «Сей доныне скрытый талант
подданных выходит на театр чрез самых простых и неученых людей».
Отчет экспедиции был внимательно изучен в столице. М. В. Ломоносов написал на
основе его довольно пространное «Прибавление» к своей известной работе «Краткое
описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу
Сибирским океаном в Восточную Индию». Михаил Васильевич лично расспросил
прибывших несколько позднее в Петербург «компанейщиков» — купцов
Илью Снегирева и Ивана Буренина. В «Прибавлении» дается высокая оценка результатов плавания и
справедливо утверждается, что это «предприятие далее к великой славе и к пользе
Российской империи служить будет и от других держав безопасно».
Позднее последовало и официальное признание заслуг экспедиции. В знак
«всемилостивейшего удовольствия» императрицы «похвальными и полезными этой
компании трудами и ревностию» указом от 21 сентября1764 года (спустя два года после
завершения плавания) все купцы, участвовавшие в организации «вояжа», получили
несколько наград
Во-первых, было велено вернуть им уже полученную казной «десятину» — десятую часть
стоимости от всех добытых мехов. Правда, при этом из общей суммы была вычтена
стоимость 15 пудов железа для изготовления новых якорей, взятого промышленниками
на острове Медный с разбитого пакетбота второй беринговской экспедиции (государынино
око — казак Савин Пономарев — не дремало во время экспедиции и четко отметило это
использование «казенного» имущества).
Во-вторых, «составляющих сию компанию купцов (далее перечисляются фамилии, к
которым мы еще вернемся.— В. Д.) всемилостивейше уволить от гражданских служб».
Это была весьма значительная милость. Многочисленные повинности, от которых
освобождались лишь дворяне и духовенство, были значительной тяготой для городских
жителей, в число которых входило и купечество. Горожан выбирали по жребию и по очереди
для несения различных служб, а также взимали с них различные денежные налоги
(«стрелецкие» — для оплаты охраны города, «мостовые» — для починки проезжей части
и т. д.). Избавление от этих повинностей представляло собой немалую награду.
Наконец, третьим видом награждений были золотые медали весом в десять червонцев
(около 35 граммов) для каждого из компаньонов. На лицевой стороне медали должен был
помещаться традиционный императорский портрет, а на оборотной — «приличная на
изобретение новых островов надпись», как сказано в указе. Когда дело дошло уже до
изготовления медалей, ответственные за их выпуск взяли для надписи часть текста указа
— «удовольствие (Екатерины II.— В. Д.) ... полезными этой компании трудами», изменив
его, и получилось: «За полезные обществу труды». Дата, помещенная здесь же, «1762 году
августа 31 дня», напоминает о дне, когда путешественники после четырехлетнего плавания
вновь сошли на камчатский берег.
В указе о награждении упоминаются двенадцать купцов-компаньонов, которым следовало
выдать золотые медали:
тобольский купец Илья Снегирев, вологодские Иван Буренин
и Иван Куликов, яренские Иван Томилов и Афанасий Суханов, тотемские Андрей Титов и
Григорий с Петром Пановы, московский Егор Сабинин, тульские Семен Красильников и
Афанасий Орехов и лальский купец Афанасий Чебаевский. Московский купец Иван
Никифоров, фактический руководитель всего предприятия, также получил золотую медаль.
В. Дуров, действительный член Географического общества СССР
Журнал «Вокруг света» / Сентябрь 1986 / «За полезные обществу труды»
http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/3466/ 