Полезные сноски и цитаты.

КУЗЬМИНСКИЙ ВЛАДИМИР АНАТОЛЬЕВИЧ – ДОПОЛНЕНИЕ:

Учитель физики и астрономии Владимир Анатольевич Кузьминский родился 26 февраля 1924 года в Вологде. Сначала учился в начальной школе № 5, потом перешёл в среднюю школу № 21. В 1942 году окончил 10 классов школы № 21 и был направлен в Пуховичское военное училище, которое находилось в Великом Устюге. После окончания ускоренного курса (6 месяцев) в звании лейтенанта был направлен на Центральный фронт в 13-ю армию и назначен командиром взвода танкового десанта. В то время войска Центрального фронта занимали оборону на Курской дуге. Взвод В. А. Кузьминского занимал оборону в районе станции Поныри на Курско-Орловском направлении. 5 июля 1943 года началась Курская битва. 16 июля Владимир Анатольевич был ранен в бою.
После госпиталя был направлен в 65-ю армию и назначен командиром взвода танковой разведки. Участвовал в боях на Сумском направлении. После форсирования Десны, в районе города Шостка танковая бригада, в которой воевал В. А. Кузьминский, оказалась отрезанной от основных частей и окружена. За удержание плацдарма и разведку переправы Владимир был награждён орденом Красной Звезды. Затем было наступление на Гомель, через Черниговскую область войска вышли в Белоруссию. При форсировании реки Снов, что у деревни Новоборовичи, Кузьминский получил второе ранение (тяжёлое - в грудь и в ногу).
До начала 1944 года лечился в госпитале в городе Новосибирске. В январе 1944 года под Новосибирском формировалась танковая бригада, в которую и был направлен Владимир. Эта бригада была включена в состав 6-й танковой армии.
В. А. Кузьминский принимал участие в боях на Ясско-Кишинёвском направлении, участвовал в освобождении Молдавии, Румынии, Венгрии. 6-я танковая армия под командованием генерала Кравченко получила звание гвардейской, участвовала в боях у озера Балатон в Венгрии. После разгрома немецкой группировки части 6-й танковой армии продолжили наступление до границ Австрии. Победу Кузьминский встретил в Румынии, куда направили бригаду на формирование. Награждён орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны, шестью медалями.
После войны Владимир Анатольевич до 1948 года служил командиром роты разведки танковой части, затем помощником начальника штаба танкового полка по разведке.
В 1948 году демобилизовался, приехал в Вологду и поступил в педагогический институт на физико-математический факультет. После окончания пединститута 37 лет (с 1952 по 1989 год) работал учителем физики в средней школе № 1.

Константин РЕУТОВ, техник по ремонту компьютеров.

Библиография:

Реутов Константин. 1945 - 2010. 65 лет Великой Победы // Красный Север. – 2009. - № 130. – 12 ноября.

Источник:

http://www.krassever.ru/articl...y-pobedy-2

КУЗЬМИНСКИЙ ВЛАДИМИР АНАТОЛЬЕВИЧ – ДОПОЛНЕНИЕ:

НА ФОТОГРАФИИ КУЗЬМИНСКИЙ ВЛАДИМИР АНАТОЛЬЕВИЧ:



10.04.2013 года.

Источник:

http://www.moypolk.ru/vologda/...natolevich

---

http://sm.evg-rumjantsev.ru/des3/kuzminskij.html

http://www.geni.com/people/Вла...1342327706

О НАШИХ ЛИ?

СТАРЫЙ И НОВЫЙ СТИЛЬ В ИСТОРИЧЕСКИХ ДАТАХ
Как известно, до февраля 1918 года Россия, как и большинство православных стран, жила по юлианскому календарю. Между тем в Европе, начиная с 1582 года, постепенно распространился реформированный календарь, введенный по распоряжению папы Григория XIII. В год введения нового календаря было пропущено 10 дней (вместо 5 октября стали считать 15 октября). В дальнейшем «григорианский» календарь пропускал високосы в годах, оканчивающихся на «00», кроме тех случаев, когда первые две цифры такого года образуют число, кратное «4». Именно поэтому 1600 и 2000 годы не вызвали никаких «подвижек» в обычной системе перевода из «старого стиля» в «новый». Однако в 1700, 1800 и 1900 годах високосы были пропущены, и разница между стилями увеличивалась, соответственно, до 11, 12 и 13 дней. В 2100 году разница увеличится до 14 дней.



В Советской России «европейский» календарь был введен правительством Ленина с 1 февраля 1918 года, которое стало считаться 14 февраля «по новому стилю». Однако в церковной жизни никаких изменений не произошло: Русская Православная Церковь продолжает жить по тому же самому юлианскому календарю, по которому жили апостолы и святые отцы.

Средневековый астрономический манускрипт
Средневековый астрономический манускрипт
Возникает вопрос: как правильно переводить из старого стиля в новый исторические даты?
Казалось, бы, всё просто: надо воспользоваться тем правилом, которое действовало в данную эпоху. Например, если событие произошло в XVI–XVII веках, прибавлять 10 дней, если в XVIII веке – 11, в XIX веке – 12, наконец, в XX и XXI веках – 13 дней.

Так и делается обычно в западной литературе, и это вполне справедливо в отношении дат из истории Западной Европы. При этом следует помнить, что переход на григорианский календарь происходил в разных странах в разное время: если католические страны почти сразу же ввели «папский» календарь, то Великобритания приняла его только в 1752 году, Швеция – в 1753-м.

Однако ситуация меняется, когда речь заходит о событиях русской истории. Следует учитывать, что в православных странах при датировании того или иного события уделялось внимание не только собственно числу месяца, но и обозначению этого дня в церковном календаре (празднику, памяти святого). Между тем церковный календарь не подвергся никаким изменениям, и Рождество, к примеру, как праздновалось 25 декабря 300 или 200 лет назад, так празднуется в этот же день и теперь. Иное дело, что в гражданском «новом стиле» этот день обозначается как «7 января».

Обратим внимание, что при переводе дат праздников и памятных дней на новый стиль Церковь руководствуется текущим правилом пересчета (+13). Например: перенесение мощей святителя Филиппа, митрополита Московского, празднуется 3 июля ст. ст. – или 16 июля н. ст. – хотя в 1652 году, когда произошло это событие, теоретически юлианское 3 июля соответствовало григорианскому 13 июля. Но именно теоретически: в то время эту разницу могли бы заметить и зафиксировать разве что послы иностранных государств, уже перешедших на «папский» календарь. Позднее связи с Европой стали более тесными, и в XIX – начале XX века в календарях и периодических изданиях ставили двойную дату: по старому и новому стилю. Но и здесь при исторических датировках приоритет должен отдаваться юлианской дате, так как именно на нее ориентировались современники. А поскольку юлианский календарь как был, так и остается календарем Русской Церкви, нет никаких оснований переводить даты иначе, чем это принято в современных церковных изданиях, – то есть с разницей в 13 дней независимо от даты конкретного события.

Примеры

Русский флотоводец Федор Федорович Ушаков скончался 2 октября 1817 года. В Европе этот день обозначался как (2+12=) 14 октября. Однако Русская Церковь празднует память праведного воина Феодора именно 2 октября, что в современном гражданском календаре соответствует (2+13=) 15 октября.

Бородинская битва произошла 26 августа 1812 года. В этот день Церковь празднует Сретение Владимирской иконы Божией Матери в память чудесного избавления от полчищ Тамерлана. Поэтому, хотя в XIX веке 12 юлианское августа соответствовало 7 сентября (и именно этот день закрепился в советской традиции как дата Бородинской битвы), для православных людей славный подвиг русского воинства был совершен в день Сретения – то есть 8 сентября по н.ст.

Преодолеть тенденцию, ставшую общепринятой в светских изданиях, – а именно: передавать даты по старому стилю по нормам, принятым для григорианского календаря в соответствующую событию эпоху, едва ли возможно. Однако в церковных изданиях следует опираться на живую календарную традицию Православной Церкви и, принимая за основу даты юлианского календаря, пересчитывать их на гражданский стиль по текущему правилу. Строго говоря, «нового стиля» не существовало до февраля 1918 года (просто в разных странах действовали разные календари). Поэтому и говорить о датах «по новому стилю» можно только применительно к современной практике, когда необходимо пересчитать юлианскую дату на гражданский календарь.

Таким образом, даты событий русской истории до 1918 года следует давать по юлианскому календарю, в скобках указывая соответствующую дату современного гражданского календаря — так, как это делается для всех церковных праздников. Например: 25 декабря 1XXX г. (7 января н.ст.).

Если же речь идет о дате международного события, датировавшегося уже современниками по двойной дате, такую дату можно указывать через косую черту. Например: 26 августа / 7 сентября 1812 г. (8 сентября н.ст.).

Павел Кузенков

23 апреля 2013 г.

http://www.pravoslavie.ru/61003.html

dimarex
Север - Вологда, Антарктида станция ВГД
23 сентября 2018 23:35 ##
Тезисы
Д.А. Пшеницын


Брачность крестьянства на севере России в первой половине XVIII в.

Проблемы исторической демографии активно исследовались в выступлениях и трудах участников аграрного Симпозиума (Ю.Ю. Кахк, Я.Е. Водарский, Н.А. Горская, В.В. Канищев, Е.Н. Швейковская и мн.др.). Актуальной историко-демографической тематике посвящались его отдельные сессии: Таллинская 1984 г. (социально-демографические аспекты развития производительных сил деревни) и Уфимская 2016 г. (демографическим процессам в связи с аграрным освоением России).
В массовых источниках по исторической демографии особое место занимают метрические книги, введенные рядом петровских указов (1702, 1718, 1722 гг.). Будучи документами церковного учёта рождаемости (крещений), брачности и смертности, они далеко не сразу получили практическое применение, в то время как предшествовавшие им венечные памяти и записные книги венечных пошлин продолжали активно функционировать ещё длительное время, вплоть до 1760-х годов.
В ф. 363 (Духовная консистория) Великоустюжского центрального архива автором был выявлен массив записных (сборных) книг венечных пошлин – более 400, относящихся ко всем уездам и приходам обширной епархии (Устюжский, Тотемский, Лальский, Сольвычегодский, Яренский с преобладающим в них государственным крестьянством) за 1703-1765 гг. Происхождением своим книги связаны с известным ещё в XVI–ХVII вв. институтом попов-заказчиков, выдававших венечные памяти и фиксировавших взятые за них пошлины в архиерейский казенный приказ. В этих книгах отражена церковная регистрация браков среди крестьян по четырем «мясоястиям» в году – Рождественскому, Великоденскому, Петропавловскому и Успенскому, соотношение в структуре брачности первых, вторых и третьих браков, а ещё фиксация незаконной рождаемости.
Наши подсчёты показали, что в структуре брачности черносошных крестьян севернорусских уездов по-прежнему преобладали первые браки – в разные годы от 62 до 75 %; доля полуторных (когда вдовец женился на девице) – до 15-20 %, вторых – от 7-9 % до 27-32 %; доля третьих – 3-9 %. В отношении сезонных колебаний брачности заметны зимние свадьбы, по преимуществу после Рождества Христова.
Помимо демографического и источниковедческого, данная тема имеет ещё и несомненный налоговый аспект, затрагивавший жизненные интересы крестьянства. В 1714 г. двумя именными указами Петра I с венечных памятей был введен сбор лазаретных денег «вдвое» в дополнение к брачным пошлинам (их размеры тогда не регламентировались правительством). Это, по сути, на 100 % повышало расходы крестьян на церковную регистрацию браков и отражало неизбежное в условиях Петровских реформ и Северной войны усиление косвенного налогообложения. Если венечные пошлины поступали в архиерейскую казну, то лазаретные деньги как «новоприбылые», сбор которых возлагался на церковь, – в канцелярию Сената по трем третям года – в апреле, августе и октябре.
В реестре сборов Великоустюжской епархии за 1720-е гг. среди неокладных статей размеры венечных, лазаретных и пенных пошлин таковы: с первого брака 20, второго – 40, третьего – 62 коп., «з блудных дел пенных» 2 руб. 25 коп.; со свадеб причетниковых детей: с отрока новоженного 10 коп., выводных с девицы 16 коп. И если размеры пенных пошлин и взиманий с браков самих церковников совпадали с известными в ХVII в., то наблюдаемые к записных книгах 1720-х гг. реальные выплаты с крестьянских браков были на 40-60 % выше нормативов, установленных патриаршими указами – Иоакима 1677 г. и Адриана 1697 г. Выходит, произвольное повышение брачных пошлин руководством Великоустюжской епархии на столько же повышало сумму собранных лазаретных денег, что, несомненно, было выгодно государству. Очевидное же обременение таким образом крестьян не принималось во внимание ни епархиальным руководством, ни правительством.
Совместными указами Сената и Синода от имени имп. Анны Иоанновны 1730 и 1731 гг. впервые были установлены размеры пошлин с венечных памятей, в определении величины которых правительство использовало нормативы, прописанным в своё время ещё патриархами: первобрачных 12, с полуторабрачных 18, двоебрачных 25, троебрачных 30 коп. Регулирующая роль государства в этой прежде сугубо церковной сфере потребовалось (чем и мотивировались указы 1730-1731 гг.) поступлением с мест многих жалоб на чрезмерные поборы, «от чего народу, а паче маломочным людям и крестьянам чинится немалая тягость». При этом лазаретные деньги не отменялись, но и их размеры тоже четко определялись, хотя и становились в сумме своей меньше. Указ 1731 г. требовал также расписку получателя венечной памяти (или того, кто за него мог это сделать) «для сущей верности, кто венечную память возьмет». Реализация этого принципа в венечных книгах 1730-1760-х гг. придало последним более упорядоченный, потаблично и постатейно выстроенный вид.
Сравнение формуляра венечных памятей 1700-х и 1730-1760-х гг. показывает ослабление в них религиозного начала. Если ещё в 1707–1718 гг. в них предписывалось священнику венчать брачующихся «по правилом святых апостол и святых отец», то в дальнейшем этот элемент формуляра исчезает: венчать предписывалось в указное число, с обязательным предварительным проведением брачного обыска и уплатой брачных и лазаретных пошлин. Сплошной просмотр записных венечных книг за 1730-1760-е гг. убеждает также в неукоснительном соблюдении требований указов 1730-1731 гг. в отношении величины пошлин и табличной формы записей.

http://www.booksite.ru/fulltext/4vo/log/da/27.htm


Ю. И. Чайкина

(на материале писцовых и дозорных книг Вологды,
Великого Устюга, Белоозера)1
До X века наши далекие предки именовались с помощью древнерусских (некалендарных) личных имен. Эти имена возникли в период язычества, поэтому ученые называют их также языческими. Древнерусские личные имена делились на две группы: внутрисемейные и уличные. Внутрисемейное личное имя давалось ребенку сразу после рождения, а уличное человек получал уже во взрослом состоянии. Уличные личные имена ученые называют еще прозвищами.

Наиболее полно изучены внутрисемейные языческие имена. Начиная с работ А. М. Селищева ученые делят внутрисемейные имена по семантике производящей основы на несколько групп: имена, называющие ребенка по порядку и времени рождения (Первуша, Вторышка, Третьяк, Пятунька, Девятко, Субботка, Мороз и Др.); имена, характеризующие обстоятельства появления ребенка (Ждан, Важен, Нечайко, Истома, Томилко и др.); имена, определяющие внешний вид, физический облик ребенка (Беляйко, Беляк, Ушак, Худяк, Русинко, Ощепок, Мякиш, Сухой и др.); имена, характеризующие черты характера, поведения ребенка (Гневаш, Угрюм, Вязга, Мямля, Молчанка, Злобко, Суетка, Рычко и др.). Выделялась также группа апотропеических (охранных) имен, отпугивающих злые силы (Кощей, Ненаги, Неудача, Неустрой, Грязка и др.).

К группе наиболее древних относились так называемые зоофорные имена, восходящие к названиям животных, рыб, птиц, растений и отражающие пережитки тотемизма (Медведь, Волк, Конь, Орел, Селезень и др.).

Уличные древнерусские личные имена исследованы недостаточно, хотя, судя по памятникам письменности, они не уступали по численности внутрисемейным. Не исследованы уличные имена и с точки зрения значения производящих основ.

Приведем примеры внутрисемейных и уличных имен в дозорных и писцовых книгах первой трети XVII века Вологды, Устюга Великого и Белоозера.


Богдашко Сосипатров (346), Баженко Океза (347), Томилко прядильщик (347), Первушка Мора (347), Третьяк Клок (349) и др.

Девятко Максимов Верещагин (199), Жданко Конанов (178), Безсонко Денисов (177), Невзорко Еремиев (178) и др.

Дружинка Ермолов (47), Первуша Елисеив (52), Русанко Козмин (44), Нечайко Хомутинников (45), Худячко Пирогов (51) и др.



Тороканко мясник (338), Коротко Овдокимов (336), Блютко сапожник (336), Тюшляйко Петров (339) и др.

Брага Мосеив (191), Таскайко Дементьев (194), Шишарка Кобелев (202), Туранко Карпов (229) и др.

Зеленка Локтев (47), Шелыга (50), Выборко (45), Гуляик (50) и др.


Отметим, что почти все горожане (посадские люди) именовались в тот период неполными личными именами (модификатами).

Как известно, в связи с принятием в X веке христианства на Руси происходит вытеснение некалендарных (языческих) личных имен христианскими именами, заимствованными из греческого, латинского, древнееврейского и других языков. Большинство горожан, упоминаемых в дозорных и писцовых книгах, написанных на нашей территории, уже именуются христианскими личными именами: Сидорко На-фаньев, Филипко Леденцов, Ортюшка Курочкин, Ивашка Сухорук, Климка Маленкой и др. (ДКВ, 351); Микитка Анисимов, Сенка Пелевин, Митка Данилов, Гришка Кузнецов, Фотейко Трофимов и др. (ПК УВ, 179); Емелька Яковлев с. Творкина, Васка Карпов с. Голова, Мосейка Григорив с. Малово и др. (ДКБ, с. 4).

Вытеснение древнерусских языческих личных имен христианскими происходило довольно интенсивно. Переломным в этом процессе стал XIV век, поскольку именно в этот период языческие личные имена заметно оттесняются на задний план, реже употребляются в документах деловой письменности. По мнению А. В. Суперанской, исчезновение древнерусских личных имен происходило столь быстро, что в XVII веке остатки древнерусской системы имен сохранялись только в неофициальном употреблении (Суперанская А. В. Словарь русских личных имен. М., 1998. С. 26; далее — Суп.).

Мнение этого видного лингвиста нам не кажется убедительным, поскольку древнерусские личные имена в XVII веке наличествуют не только в неофициальном употреблении, но и в памятниках письменности официального характера — дозорных и писцовых книгах. Обратимся к официальной письменности XVII века северных городов — Вологды, Великого Устюга, Белоозера.
Подсчеты показывают, что древнерусскими (языческими) личными именами именовалась в наших источниках в первой трети XVII века примерно 1/4 или 1/з часть мужского населения города. Ср.:


Какие же языческие личные имена сохранялись в употреблении в нашем крае в XVII веке, оказавшись наиболее устойчивыми? Самым активным являлось личное имя Богдашко: в Вологде — 34, в Великом Устюге — 30, в Белоозере — 25 именований.

На втором месте по активности располагаются внутрисемейные имена, называющие ребенка по времени и порядку рождения. Ср.:

Судя по таблице, наиболее активно эта группа внутрисемейных языческих личных имен использовалась в Великом Устюге.

Третье место по степени сохранности занимала группа внутрисемейных личных имен, характеризующих обстоятельства появления ребенка, а также имя Дружина.


Некоторую активность имели личные имена, отражающие черты характера, поведения ребенка: Шумилко - 7 (ПКУВ), Бессонко - 3 (ПКУВ), Худячко - 4 (ДПВ), Докучайко - 1 (ДКВ) и др. Все остальные древнерусские личные имена (внутрисемейные и уличные) отмечены в исследуемых источниках по 1-2 раза. Материалы окладной оброчной книги 1598-1599 годов2, охватывающей селения, расположенные в окрестностях Вологды, подтверждают данные писцовой книги Вологды 1616-1617 годов. Из 387 именований крестьян 96 являются древнерусскими личными именами, что составляет примерно четвертую часть именника. Среди древнерусских имен наиболее многочисленна группа внутрисемейных антропонимов, отражающих порядок и время рождения ребенка: Первой (Первушка) - 12, Третьяк (Тренька) - 11, Пятый (Пятунка, Пятуня) - 6, Шестак - 2, Девятой - 2, Поздей - 2, Меньших - 3, Поосенко - 3, Падера - 1, Мороз - 1, Вешняк - 1, Половод - 1. Тем самым из 96 личных имен 45 антропонимов относятся к данной группе.

Остальные личные имена также являются внутрисемейными, но они менее активны, например: Баженко - 3, Шумила - 3, Русинко - 2, Дружина - 2, Томилко - 2. По одному разу встречаются внутрисемейные имена: Рычко, Неупокой, Беляй, Поспелко, Молчан, Истома, Пинайко, Ждан, Копос.

Уличные древнерусские имена в окладных книгах конца XVI века достаточно редки: Крячко (362), Роспута (402), Брага (380), Оленя (380), Коптел, Сога (370). Этимология последних неясна.

Обратимся, наконец, к сопоставлению именника двух сотных Устюжны Железопольской, относящихся к 60-м и 90-м годам XVI века3. В сотной 1567 года самыми активными древнерусскими личными именами являлись Истомка (15) и Нечайко (11), то есть антропонимы, характеризующие обстоятельства появления ребенка. Личные имена, называющие ребенка по порядку рождения, оказывались на втором месте по степени активности: Первушка - 7, Третьячко - 7, Пятко - 6, Шестачко - 6 и Девятко - 1. Обратим внимание на то, что из состава всей данной значительной группы имен востребованными оказались только пять, причем имена Шестак и Девятко отмечены единожды. К числу частотных в сотной 1567 года относились личные имена Некраско - 5, Постничко - 4, Зычко - 3, Ушачко - 3, Баженко - 3, а также Рудачко, Русинко, Горяинко, Суморочко и др. - по 2 раза.

В сотной Устюжны 1597 года, составленной через 30 лет, на первом месте по активности стоят древнерусские личные имена, отражающие порядок рождения ребенка: Первуша - 10, Третьячко - 7, Пятунка - 5, Шестачко - 4, Девятко - 1, Постничко - 4, всего - 31 имя. Заметно сократилось употребление таких личных имен, как Истомка - 7, Нечайко - 4.

В чем же причина сохранности внутрисемейных личных имен со значением времени и порядка рождения в русской официальной письменности начала XVII века?

Активизация употребления христианских личных имен (Иван, Василий, Николай, Мария, Евдокия и т. д.) оказала огромное воздействие на древнерусскую систему имен, в результате чего сохранялись только древнерусские личные имена, в чем-то сходные с христианскими. Христианские личные имена, отмеченные в Святцах, - это имена святых, поэтому понятна активность употребления древнерусского личного имени Богдан (Богдашко). Богдан - это ребенок, данный Богом. В Словаре В. Даля "богдан, богдашко - общее название всех некрещеных младенцев обоего пола" (Д, I, 102).

Сохранность имен, характеризующих время и порядок рождения ребенка, связана с общим свойством греческих, латинских, древнееврейских имен на Руси. Отметим, что внутренний смысл (мотивировка значения) заимствованных христианских личных имен был неясен именуемым. Кроме того, эти имена были лишены оценочного оттенка, они воспринимались как нейтральные, как опознавательные знаки, с помощью которых идентифицировались именуемые. Ср.: личное имя Макар возникло в греческом языке из ".макариос - 'блаженный, счастливый'" (Суп., 226), Валерий - из латинского "валере - 'сильный, здоровый'" (Суп., 140), Павел - лат. Паулус: паулус - 'малый' (Суп., 261), Ксения - из греческого "ксения - 'гостеприимство'" (Суп., 392) и т. д. На Руси эти и все другие христианские личные имена утратили свою семантику, они воспринимались как знаки, с помощью которых можно было отличить одного человека от другого, поэтому в составе древнерусского именника сознательно сохраняются именно те имена, структура лексического значения которых не содержала эмоционально-оценочных элементов, поскольку эти имена указывали лишь на время или порядок рождения ребенка (Первуша, Тренко, Пятунъка и т. д.). Достаточно сравнить их с древнерусскими личными именами иных семантических групп (например: Гневаш, Докучайко, Будилка, Худячко, Ушак, Тонкушка, Невежа, Бесстуж, Блуд, Тать и др.), имеющих прозрачную внутреннюю форму, семантика которых осложнена эмоционально-оценочными элементами негативного характера. Видимо, не случайно в исследуемых документах отмечены единичные случаи употребления данных имен: Гневаш - 1 (ДКВ), Докучайко - 2 (ДКВ), Будилка - 2 (ДКВ), Неупокой - 1 (ДКВ), Невежка - 1 (ДКВ), Лихачко - 1 (ДКВ), Рычко - 2 (ДКВ), Ушачко -2 (ДКВ), Суетка - 1 (ДКВ), Грязка - 1 (ДКВ), Невзорко - 1 (ДПВ), Нехорошко - 2 (ПКУВ), Таскайко - 1 (ПКУВ), Худячко - 2 (ПКУВ), Суханко - 1 (ПКУВ) и мн. др.

Известную устойчивость древнерусских личных имен типа Жданко, Баженко, Дружинка, Поздейко и др., характеризующих обстоятельства появления ребенка, структура лексического значения которых осложнена эмоционально-оценочными элементами, можно объяснить тем, что соответствующие элементы не носят негативного характера (Ждан от ждать в значении 'кого ждали, на кого надеялись' (Суп., 189); Важен от бажать - 'страстно желать': 'желанный, сердечный, милый' (Суп., 128); Дружина от дружина в значении 'супруг, супруга, друг, подруга' (Суп., 173 и др.). Вместе с тем активное употребление этих личных имен сделало их настолько привычными в речевом обиходе, что на первый план выступала только одна их функция - быть просто опознавательным знаком. Таким образом, можно сделать вывод о том, что приспособление древнерусского именника к христианскому привело к выпадению одних языческих личных имен и сохранению других на более длительный срок.

Как видно из сказанного, на более длительный срок сохранялись отдельные группы внутрисемейных древнерусских личных имен, уличные же личные имена (прозвища) выпадали из состава именника значительно быстрее и раньше вышли из обихода.

Как мы уже отметили, древнерусские уличные имена исследованы недостаточно, хотя они представляют несомненный интерес для исторической антропонимики и шире - исторической лексикологии русского языка. Они могут дать многое для познания быта, нравов наших предков, оценок ими действий и поступков человека. В составе уличных антропонимов отмечены имена, которые характеризуют именуемых с разных сторон, указывая на внешний вид, моральные качества, характерные для взрослого человека, прежнее место жительства, национальность, профессию и т. д.

Одни уличные древнерусские имена имели широкое распространение на всей территории Русского Севера или значительной части его, другие являлись узколокальными, отмеченными в официальных документах двух или даже одного населенного пункта.

К широко распространенным на Русском Севере уличным именам относились следующие: Гуляйко (ПКУВ, 185), Гуляик (ДПБ, 45), Пьянко (ПКУВ, 190, 224), Лихачко (ДКБ, 53), Казаринко (ПКУВ, 185), Кисляк (СУЖ, 1567, 158), Чудинко (ДКБ, 56; СУЖ, 1567, 157), Рогоза (ДКБ, 72), Кисель (ДКБ, 57), Ярыга (СУЖ, 1567, 157), Негодяйко (СУЖ, 1567, 151), Приезжей (СУЖ, 1567, 183), Преснячко (СУЖ, 1597, 143), Горемыка (СУЖ, 1597, 143), Тороканко (ДКВ, 338) и мн. др.

Значителен пласт узколокальных древнерусских уличных личных имен. Исследование их перспективно в том плане, что они дадут возможность реконструировать региональную апеллятивную лексику старорусского языка. Рассмотрим локальные уличные имена по принадлежности к антропонимической системе города.

Дозорная книга Вологды 1616-1617 годов: Будайко (337), Буд от будоватъ 'строить' (Суп., 137), Корытко (340) от корытник в значении 'работник, занятый загрузкой или промывкой породы в лотках в поташном производстве' (СлРЯ XI - XVII, VII, 354), Тюшлянка (335) от тпюшитпъся - 'суетиться' (Д, IV, 452) и др.

Писцовая книга Устюга Великого: Брага - Брага Мосеев место дворовое пропил на кабаке (191), Таскайко (194), ср.: таскун в значении 'потаскун, шатун, шатало, беспутный проедала' (Д, IV, 392), Шишарка (202), ср.: шишара - вост. перм. 'сброд, шваль, голь перекатная' (Д, IV, 636), Туранка (224), ср.: туровый - влгд., нвг. 'скорый, быстрый, бойкий' (Д, IV, 444), Ставрушка (212), ср.: нвг. ставры точить - 'пустословить' (Д, IV, 314) и др.

Дозорная книга Белоозера: Шелыга Тяпринин (50), ср.: шелыган - нвг., ниж. 'шатун, бродяга, бездельник, негодяй' (Д, IV, 620); Зеленка (41), видимо, от названия профессии: 1) зеленник и зелейщик в значении 'знахарь, колдун, лечащий травами или заговором на травы'; 2) 'ремесленник, занимающийся изготовлением пороха (зелья)' - СлРЯ XI - XVII, VI, 368 и др.

Как видно из сказанного, уличные личные имена давали, как правило, отрицательную оценку именуемому, как и современные прозвища. Отличие состояло только в том, что уличное имя - это личное имя, которое известно всем окружающим и которое находит место даже в официальных документах того времени, прозвище же - это второе дополнительное именование человека в быту, известное ограниченному кругу людей.

Не следует думать, что внутрисемейные и уличные древнерусские личные имена исчезли бесследно. На основе их были созданы сотни тысяч русских фамилий, активных в настоящее время: Беляевы, Бестужевы, Бехтеревы, Баженовы, Глазковы, Бобковы, Бобошины, Бобровниковы, Богдановы, Ботевы, Брилины, Букины, Бунаковы и мн. др.4



ПРИМЕЧАНИЯ

1 Дозорная книга посада Вологды князя П. Б. Волконского и подьячего Л. Софонова. 1616-1617 г. (Публикация Ю. С. Васильева) (далее - ДКВ) // Вологда: Историко-краеведческий альманах. Вып. 1. Вологда, 1994. С. 333-370; 1617/18 г. - Дозорная книга г. Белоозера "письма и дозору" Г. И. Квашнина и подьячего П. Дементьева (далее - ДКБ) // Белозерье: Историко-литературный альманах. Вып. 1. Вологда, 1994. С. 37-75; Описание Великого Устюга в Устюжской писцовой книге "Письма и меры Микиты Вышеславцева да подьячего Агея Федорова 131 и 132 и 133 и 134 гг." (далее - ПКУВ) // Бысть на Устюзе: Историко-краеведческий сборник. Вологда, 1993. С. 160-232.

2 Вотчинные хозяйственные книги XVII в.: приходные, расходные и окладные книги Спасо-Прилуцкого монастыря 1574-1600 гг. М.; Л., 1979.

3 Сотная с писцовых книг Устюжны Железопольской 1567 г. (далее - СУЖ, 1567) // Социально-правовое положение северного крестьянства (досоветский период). Вологда, 1981. С. 136-178; Сотная с писцовой книги Устюжны Железопольской 1597 г. (далее - СУЖ, 1597) // Крестьянство Севера России в XVI в Вологда, 1984. С. 130-158.

4 Чайкина Ю. И. Вологодские фамилии: Этимологический словарь. Вологда, 1995.